Они мчались в такси по узким переулкам Роттердама в квартиру Пита.

В дороге Снейдер наконец-то связался с голландской уголовной полицией. Насколько поняла Сабина, он затребовал следственную группу и криминалистов, чтобы те перевернули дом и участок его матери вверх дном. Между тем у Сабины чесался язык от желания задать новые вопросы.

Наконец Снейдер закончил разговор. И повернулся к ней. Его лицо было еще бледнее, чем раньше, хотя такое казалось почти невозможным.

– Скажите уже, что вы хотите знать?

– Пит сидел пять лет в тюрьме, – начала она. – В его квартиру наверняка кто-то уже вселился.

– Не в эту квартиру. Весь жилой дом, старое здание с пятнадцатью квартирами, принадлежит… принадлежит моей матери. Пит жил в одной из них. Но после убийства Сары ван Лёвен жильцы друг за другом съехали. Никто не хотел вселяться в дом роттердамского убийцы. Два года он пустовал, а потом там иногда размещали беженцев и бездомных, потому что моей матери нужны были деньги.

– Может, нам лучше…

– Нет, – перебил он ее. – Мы приехали! – Он выпрыгнул из машины и поспешил по улице.

«…вызвать полицию», – мысленно закончила фразу Сабина. Но это была родина Снейдера, его семья, его дело – и его правила.

– Пожалуйста, подождите здесь, – по-английски сказала Сабина водителю. Она оставила свою дорожную сумку в багажнике и побежала за Снейдером.

Это здание находилось еще ближе к порту, чем дом родителей Снейдера. Рыбный запах был интенсивнее, и Сабина слышала приглушенные гудки лодок. Этот район выглядел безотрадно. Как и темное кирпичное здание, во дворе которого исчез Снейдер.

С черепичной крыши на кабеле свисала сломанная спутниковая тарелка, слегка покачиваясь на ветру. Через арку Сабина вошла во внутренний двор. Здесь было темно, потому что свет уличных фонарей практически не попадал внутрь. Сабина разглядела, что к дверям квартир ведет кованая наружная лестница, напоминавшая пожарную. На всех окнах решетки. Видимо, это была опасная местность.

Во дворе стоял старый бурый автофургон с логотипом фирмы-производителя замороженных продуктов и немецкими номерами.

«Из Шлезвиг-Гольштейна!»

Снейдер уже вытащил пистолет из поясной кобуры. В другой руке он держал мобильный телефон и светил им в кабину фургона.

Сабина инстинктивно сжала руку в кулак.

– Это машина, на которой он бежал? – прошептала она.

– Похоже на то.

– Он здесь?

Снейдер взглянул через стекло на пассажирское сиденье.

– Вряд ли. Вчера ночью он совершил три убийства в Вене и не настолько глуп, чтобы затем вернуться сюда.

– Откуда вы знаете, что он вообще был здесь? – спросила Сабина по-прежнему шепотом. – Машина ведь может…

– На пассажирском сиденье лежит карта автомобильных дорог Северной Германии. – Снейдер отошел от машины и целеустремленно направился к двери одной из квартир. Посветил в единственное узкое окно, которое не было зарешечено.

– Это была его квартира?

– Перестаньте говорить шепотом, это заставляет меня нервничать, – шикнул Снейдер. – Да, это была его квартира. Вот окно его ванной, но я не могу ничего разглядеть. – Он снова натянул пару латексных перчаток и нажал на дверную ручку. Заперто. – Вас научили в академии, как открыть такой замок? – Он посветил на замочную скважину.

Значит, Снейдер все еще не умел вскрывать замки. Сабина разглядывала старый цилиндрический замок.

– Да, для этого мне нужно лишь…

– А, у нас нет времени, – перебил он ее. – Лучше вызовите международную службу спасения. Они должны прислать сюда криминалистов. А я пока войду внутрь. – Он сделал шаг назад и со всей силы пнул дверь.

Уже от первого удара дерево затрещало, от второго расшатались шарниры, от третьего погнулась металлическая рама.

В это время Сабине ответили. Она вышла из внутреннего двора, поискала снаружи название улицы и сообщила адрес. Затем по-английски запросила криминалистическую службу. Закончив разговор, она увидела таксиста, который услышал шум, вышел из машины и теперь с любопытством заглядывал во двор.

– Оставайтесь в машине! – приказала она ему. Затем побежала обратно во двор.

Между тем Снейдер уже взломал входную дверь. Задвижка была вырвана, из рамы торчали деревянные щепы. Было бы проще сразу захватить универсальный ключ из дома матери, но, видимо, Снейдер об этом не подумал.

Сабина вошла в квартиру. Снейдер стоял в прихожей. Он нажал на выключатель, и под потолком вспыхнула крохотная лампа.

– В доме еще есть электричество? – удивилась Сабина. Снейдер уже открыл распределительный щиток.

– Видимо, моя мать не отключила электроснабжение. К тому же кто-то заменил предохранители на новые. Видите?

Он прошел в гостиную и включил свет там. Шторы были задернуты. На полу валялось множество вскрытых конвертов и посылок, которые Снейдер просмотрел и изучил адреса отправителей.

– Многие были отправлены из Фленсбурга. Видимо, Пит сам посылал их себе домой, или кто-то приобрел для него эти вещи.

Сабина подумала о разговоре с Френком Бруно и о том, что Пит пообещал ему дом.

– Я думаю, это Френк Бруно. – Она отвернулась и взглянула на большую стену, с которой были сняты все картины. Вместо них на грязных обоях были приклеены карты дорог, флаеры, распечатки электронных писем с адресами, фотографии зданий, планы городов и расписания поездов.

Сабина вслух прочитала названия городов. Ни в одном из них не было совершено убийство.

– Что это?

– Ложный след на случай, если подмена в тюрьме вскрылась бы раньше времени и полиция приехала обыскивать его старую квартиру.

– И поэтому он все это инсценировал?

– Да, чтобы отвлечь нас. В это время он мог бы незаметно совершить убийства в Дортмунде, Хагене, Берне, Регенсбурге и Вене – что он и сделал.

– А где он делал свои приготовления для настоящей серии убийств?

Снейдер постучал пальцем по лбу.

– Вот здесь. Я уверен, что не существует ни одной записи. У Пита было пять лет, чтобы все детально спланировать. А этот Френк Бруно помогал ему.

– И он занимался этим все время?

– Пит мыслит на ином уровне, чем мы с вами. Если он видит нож, то автоматически задается вопросом, кого он может им убить.

– Даже так?

– Еще в детстве он избегал других детей, чтобы не причинять им зла. Иногда он был даже милым мальчиком, но я знал, что каждое облако когда-нибудь вернется с грозой. – Слова Снейдера звучали все ожесточеннее. В конце концов он пнул пустую коробку через всю комнату. – Все это бесполезно. Мерзавец играет с нами, а мы понятия не имеем, где он инсценировал последние убийства.

– Нам все еще не хватает первого убийства, – напомнила ему Сабина. – Я посмотрю, что в других комнатах.

– Будьте готовы ко всему. По моему мнению, убийство должно было произойти в этом здании.

С нехорошим чувством она вышла из гостиной и направилась на кухню. Увиденное там заставило ее отшатнуться. Остатки еды и питья на столе выглядели так, словно кто-то жил здесь несколько дней. В мойке высилась гора посуды. Микроволновая печь была открыта, в ней тоже стояла миска с остатками пищи. Повсюду валялись надорванные упаковки таблеток: аспирин, сильные болеутоляющие, антибиотики, медикаменты для желудка и стимулирующие средства, а также упаковка таблеток с надписью «Ятрозом», о которых Сабина никогда не слышала.

Затем ее взгляд упал на ручку морозильного ящика. Так как электричество в доме не отключили, в морозильнике вполне можно было спрятать тело, чтобы предотвратить распространение трупного запаха. Карандашом из нагрудного кармана она поддела ручку и приподняла крышку. Ее тут же обдало холодом. В морозильном ящике включился свет. Сабина была готова увидеть застывшие глаза трупа, но морозильник оказался пустым. Она уронила крышку, осмотрела оставшуюся часть кухни, но, не найдя никаких подсказок, пошла дальше.

В спальне тоже не на что было смотреть. Только полутораметровая стопа матрасов в углу. Пахло фекалиями и мочой. Очень странно!

Она уже хотела выйти из комнаты, как ее взгляд упал на кучу скомканной одежды. Брюки, дождевик и блузка.

Даже необычно шикарная голубая блузка.

С любопытством она разглядывала наряд. Затем ее взгляд переместился к матрасам. «Принцесса на горошине. Конечно!» Сабина тут же опустилась на корточки рядом с матрасами и лишь теперь заметила, что между нижними матрасами торчали две прозрачные пластиковые трубки диаметром около сантиметра. Одна лежала на полу, а другая спускалась в пустой пластиковый контейнер.

Здесь вонь была невыносимой. Теперь Сабина заметила выпуклость, которая сглаживалась в вышину. Выпуклость была приблизительно человеческого размера. Может, там лежит труп?

Нет, типичный трупный запах отсутствовал.

И неожиданно она поняла, для чего эти трубки. Она послюнявила пальцы и поднесла к отверстию одной трубки. Однозначно ощущалась воздушная тяга.

– Снейдер! – крикнула она. – Нам нужна машина скорой помощи!

Сабина вскочила, сбросила верхний матрас вниз и хотела перетащить его в другой конец комнаты, но матрас оказался слишком тяжелым. Он свалился на пол, сложился пополам, и Сабина пыталась сдвинуть его на другую сторону. Затем она скинула второй и третий матрасы. На лбу у нее выступил пот. В общей сложности эта стопа должна весить не меньше двухсот пятидесяти килограммов.

В это время в комнату вошел Снейдер. Он держал у уха телефон и говорил с кем-то по-голландски. Сабина услышала, как он назвал улицу. Затем закончил разговор.

– Под матрасами кто-то лежит. Возможно, уже несколько дней, – прокряхтела она.

Снейдер подскочил к ней и стал помогать по очереди скидывать матрасы вниз. Когда на полу остались только три штуки, они увидели очертания человека.

– Сейчас осторожно, – сказал Снейдер.

Они подняли третий матрас. Сабине в нос ударил запах крови и гноя.

– Осторожно. – Снейдер поднял нижний край.

Матрас прилипал. Осторожно он потянул матрас вверх с каждой стороны. Послышался женский стон.

– Приглушите свет! – велел он. – Эта женщина провела в абсолютной темноте как минимум четыре дня.

Сабина выключила лампу. Теперь в спальню проникал лишь слабый свет из коридора.

– Я готов. Помогите мне!

Вместе они подняли матрас и отбросили в сторону. Раздалось хлюпанье. Кто-то жалостно застонал. В слабом свете Сабина увидела полуголую связанную женщину. На ее лице и теле виднелись многочисленные раны, синяки и вмятины от матрасов. Кожа была влажной и отливала синим.

Снейдер наклонился к ней и осторожно отодрал лейкопластырь, которым трубки были приклеены к ее губе. Затем вытащил их изо рта.

– Меня зовут Мартен С. Снейдер, БКА Висбаден. Ханна Норланд, верно? Вы в безопасности. – Потом обернулся к Сабине: – Мне нужен нож и стакан воды. Быстро!

Сабина бросилась на кухню, нашла там стаканчик и острый нож для хлеба. Но из крана, под шум и треск труб, выходила только ржавая дрянь. В отчаянии она огляделась: рядом с остатками еды стояла упаковка апельсинового сока, которую она вскрыла. Наполнила стаканчик и побежала в спальню.

Сначала Снейдер взял нож и разрезал кабельные стяжки на лодыжках и запястьях женщины. Затем взял стаканчик.

– Это апельсиновый сок?

– Да.

– Откуда?

– Из запечатанной упаковки тетрапак.

– Вы проверили, нет ли на упаковке следа от иглы?

– Нет, не проверила, – растерянно ответила она. Этот мужчина мыслил так коварно.

– Вперед, чего вы ждете?

Сабина побежала в кухню и нашла еще одну запечатанную упаковку, которую принялась мять и переворачивать во все стороны. Жидкость ниоткуда не выходила. Она вернулась и надорвала упаковку.

– Возьмите эту.

Снейдер попытался усадить женщину и влить ей глоток сока. Но она начала плакать, и Снейдер обнял ее.

– Ханна, все хорошо, вы в безопасности.

Да, она в безопасности, но что-то здесь было не так. Почему Пит не убил женщину сразу, а дал им шанс найти ее живой?

В полутьме Сабина увидела на животе женщины глубокую воспалившуюся резаную рану в форме цифры.

Два.

И инстинкт подсказывал ей, что все продолжится, и на этот раз у них не будет шанса предотвратить остальные убийства.