Я был приятно удивлен, увидев Сокола, медленно бродившего по камере, придерживаясь руками за стены.

– Привет, Глеб! – устало поприветствовал я его.

Он слегка махнул мне рукой в ответ. Дверь за мной закрылась на автоматический замок, и через пару секунд я был освобожден от браслетов. С огромным облегчением я бросился на кушетку, не забыв при этом громко сказать для наблюдателей:

– Умираю от голода и жажды!

Сокол присел на табурет, и я, не скрываясь, вкратце рассказал ему о том, каким меня подвергал испытаниям ассистент Робинса Си.

– Доктор Робинс уехал на два дня. Мне предстоит еще завтра целый день быть наедине с этим безжалостным монстром ассистентом в инквизиторской. Он замучил меня до изнеможения. Чувствую себя ужасно, – сказал я громко Соколу. – А тебе, как я вижу, лучше. Пока нам не принесли еду, расскажи что-нибудь или почитай стихи.

– Может, лучше после того, как поешь? – с неподдельной тревогой глядя на меня, спросил Сокол.

– Нет-нет. – Я замотал головой, помня о снотворном в пище. – Боюсь, что после еды меня сразу же потянет в сон и разговора не получится.

Тогда Сокол уселся рядом со мной, прикрыв лицо от камеры и начал громко рассказывать «Сказку о золотой рыбке», а я в это время тихим шепотом кратко ввел его в курс дела. Сказал, что на мне спрятана флешка с программой-преобразователем. Рассказал о том, кем на самом деле является ассистент Си и что завтра я хочу попытаться вытащить у него как можно больше информации, в том числе и о способах выхода отсюда. В общем, у меня появилась надежда в связи с приобретением неожиданного союзника, и я постарался поделиться ею с Соколом. Он с большим сомнением покачал головой, а я громко сказал, как бы комментируя сказку:

– Глупая старуха, столько потеряла! А нам с тобой и терять-то нечего!

На что он лишь усмехнулся. Приперлись охранники и, как и в прошлый раз, принесли поднос с едой, повторив процедуру открывания и закрывания дверей. Охранники были другие. Я прошел в пространство между решетками и взглянул на еду. Там было точное повторение вчерашнего набора. Я повернулся к камерам и громко сказал:

– Вы что – издеваетесь? Здесь еды мне еле хватит, тем более после целого дня выкачивания из меня жизненной силы. Разве не видите, что мой приятель начинает восстанавливать силы? Я не притронусь к еде, пока в меню не будет супа на двоих, мне – жареного мяса, а ему – отварного. Хлеба, овощей и соков должно быть достаточно. И еще я хочу бутылку минеральной воды. – Потом повернулся к охранникам: – Унесите это обратно!

Видно было, что они растерялись. Один схватил рацию, торчащую из нагрудного кармана, и что-то быстро заговорил. Я сделал вид, что меня это мало касается, лег на кушетку и тихонько засвистел какой-то мотивчик. Через минуту услышал, как закрылась наружная дверь и охранники потопали в обратном направлении. Поднос с едой они забрали с собой. Сокол смотрел на меня с нескрываемым удивлением:

– Илья, ты чего нарываешься?

– Доктор Робинс, – громко сказал я, – имеет на нас большие планы. И нам есть что предложить ему. Если он вернется и увидит двух голодных заморышей – кому-то будет очень плохо!

Судя по всему, среди тех, кто вел за нами наблюдение, был человек со знанием русского языка. Через полчаса охранники пришли снова, катя перед собой тележку с двумя подносами. В этот раз еды было предостаточно. Я перенес оба подноса к нам в комнату и поставил на стол. Сокол, едва сдерживая нетерпение, доковылял до табурета. Мне уже не пришлось кормить его. Он «нашел в себе силы» и кое-как дрожащей рукой смог самостоятельно черпать суп ложкой. Мне только оставалось напоминать ему, что он еще слишком слаб. Как я понял, пока со мной проводили исследования, его никто не кормил. Я решил, что завтра попытаюсь исправить это. Как бы там ни было, а съели мы все до крошки. Хорошо, что успели обсудить все до еды. Вскоре я почувствовал действие снотворного. Уже почти засыпая, вернул охранникам пустую посуду, а потом лег на кушетку и провалился в крепкий сон.

Утром меня снова разбудил грохот автомата по решетке. Вновь было приказано жестом надеть браслеты на руки и ноги, но я отрицательно покачал головой:

– Я никуда не пойду, пока нас не накормят! Нам нужен завтрак!

Охранники рассвирепели, один начал что-то злобно кричать. Смысл был такой, что он мне оторвет голову, если я сейчас же не выйду. Я подошел к решетке и сделал приглашающий жест:

– Пожалуйста, можешь зайти и попробовать оторвать мне голову, – я дружелюбно улыбнулся ему, – а потом доктор Робинс оторвет твою голову вместе с твоими яйцами и скормит их твоему приятелю.

Не думаю, что они поняли смысл сказанного, но, видимо, моя улыбка их насторожила. Охранники нерешительно переглянулись. Я и Сокол оба были без браслетов. О моих способностях они ничего не знали, а вот Сокола явно побаивались. Видимо, он успел произвести на них впечатление. Сокол сидел на кушетке и внимательно наблюдал за разыгрывающейся сценой. Хоть он оставался еще «не в форме», но видно было, что его самочувствие стремительно улучшается. Один из охранников по рации вызвал Си. Тот пришел, возмущенно качая головой.

– Тебе нельзя есть до исследований, – сказал мне Си по-английски, – будет нехорошо.

– Тогда пусть принесут что-нибудь поесть моему приятелю! Требую завтрак для друга! – настаивал я.

Си что-то тихо сказал охранникам, и они ушли. Через десять минут вернулись с подносом еды для Сокола. Я забрал его, как обычно, потом надел браслеты и приготовился к выходу.

– Не скучай, Глеб! – бодро попрощался я с Соколом.

Не успел я выйти, как один из охранников тут же свалил меня ударом приклада автомата в плечо. Я упал на пол, больно ударившись носом, и сразу же получил удар ногой под дых. Я свернулся в позу эмбриона, жадно ловя воздух ртом. Услышал, как громко закричал Си, останавливая расправу надо мной, и увидел Сокола, подскочившего к решетке с той стороны и в бессильной ярости глядевшего на мое избиение. Меня подняли на ноги и поволокли по коридору в полусогнутом состоянии. Постепенно дыхание выровнялось, и, когда меня втолкнули в инквизиторскую, я уже мог разогнуться.

Так же как и в прошлый раз, Си попросил отключить мои браслеты и заставил меня переодеться. Его лицо было совершенно бесстрастным, как будто не было наших вчерашних разговоров. Первые замеры касались моих физических данных. Си использовал различные медицинские тренажеры, стоящие в лаборатории. Я должен был бежать – то быстро, то медленно, изображать езду на велосипеде, с силой бить по груше и так далее. Это все не требовало перезагрузки оборудования, и у меня не было возможности с ним поговорить. Я уже порядком загрустил, когда Си наконец-то снова подверг меня какому-то воздействию, предварительно уложив в горизонтальную камеру, чем-то похожую на солярий. В ней меня начало обдавать попеременно то нестерпимым жаром, то холодом. Больно не было, но я чувствовал, как у меня потрескивают кончики волос от электрических разрядов.

Это оборудование нуждалось в перезарядке, и в первый же трехминутный перерыв я спросил Си о том, какие есть выходы из секретного подземного центра на поверхность. Си с сожалением покачал головой:

– Отсюда невозможно выбраться. Робинс официально работает с коллайдером. Он совершенно открыто входит и выходит, используя электронный пропуск. Робинс довольно-таки известная личность в научном мире. В тоннеле, где запускают коллайдер, есть дверь, якобы для технического доступа, именно через нее ведет дорога сюда. У Робинса есть допуск к этой двери. За ней начинается последовательность длинных тоннелей, вход в каждый из которых охраняется двумя охранниками. Они не пропустят постороннего. Стены тоннелей оснащены системой сигнализации. Она срабатывает либо на сигнал тревоги, полученный от охраны, либо от малейшего резкого звука. Например, выстрела, хлопка или взрыва. Срабатывание сигнализации означает автоматическую блокировку дверей. Таким образом, нарушитель будет заперт в одном из тоннелей. Последняя дверь, ведущая непосредственно на территорию, где находится экспериментальная установка, открывается только при сканировании большого пальца правой руки и сетчатки глаза Робинса, впрочем, как и все другие двери.

– Значит, можно, захватив Робинса, попытаться выйти непосредственно к коллайдеру? – с надеждой спросил я.

– К сожалению, нет, – покачал головой Си. – Охрана внутри центра полностью подчиняется Робинсу и предана ему. А вот охрана в тоннелях поставлена настоящими хозяевами эксперимента и подчиняется только им. Они не выпустят отсюда никого. В случае вероятности захвата Робинса в качестве заложника они уничтожат его, ни секунды не колеблясь. Он сам как-то жаловался, что неуютно чувствует себя всякий раз, проходя тоннели под взглядом людей, готовых убить его, если обстоятельства сложатся неблагоприятно.

Я заметно приуныл, а Си продолжил:

– Но иногда нас навещают неизвестные мне люди. Перед их появлением Робинс всегда очень нервничает и волнуется. Практически все работники центра в такие дни должны оставаться в поселении и не высовываться. Я так понимаю, что это приезжают реальные хозяева эксперимента, оплачивающие и заказывающие Робинсу работу… Так, стоп!

Си чуть было не пропустил окончание трехминутного перерыва. Успел ловко спрятать часы в карман буквально в последнюю секунду. «Впредь нам надо быть осторожнее», – подумал я…

…Наконец Си снова достал песочные часы и продолжил:

– Так вот, эти люди приходят инкогнито, не через тоннели коллайдера. Для них существует отдельный вход. Он находится в зале, где расположена установка. Однажды я был там в качестве ассистента Робинса, когда они появились. Робинс лично, в сопровождении охранников, их встречал. За дверью – тоннель. Его длина – несколько километров. Вход спрятан на дне Женевского озера. Люди, посещающие Робинса, обладают огромными деньгами и властью, они часто бывают в Швейцарии по своим делам. Женевское озеро находится в нескольких километрах отсюда, и они совершают по нему рейсы на своих прогулочных яхтах. Насколько мне известно, а известно мне немного, где-то посередине озера, подальше от любопытных глаз, под покровом ночи, они пересаживаются в аппарат, ожидающий их на поверхности в указанное время, и погружаются под воду. Именно таким образом они, не привлекая внимания, проникают в тоннель, ведущий сюда. Это все, что мне известно. Хотя нет, – Си поднял указательный палец, – в случае срабатывания сигнализации дверь, ведущая к тайному выходу, будет заблокирована ровно через минуту, а еще через десять минут тоннель окажется полностью затоплен. Вероятно, этого времени достаточно для того, чтобы важные гости успели эвакуироваться… И еще один важный фактор. Никто из наших охранников, даже сам Робинс, не сможет разблокировать эту дверь. Она разблокируется автоматически, спустя некоторое время после затопления, когда тоннель будет снова осушен.

– Когда может сработать сигнализация внутри центра? Тоже на громкий звук?

– Нет, – улыбнулся Си. – У нас тут бывает предостаточно громких звуков, мы бы работать не смогли, если бы система на них реагировала. Сигнализацию может включить Робинс или любой из охранников. Для этого у них всегда с собой есть пульты с тревожной кнопкой…

Озеро, тайный подземный тоннель, еще один выход – мысли закружились в хороводе. А ведь это уже надежда на спасение!

– Си, компьютеры в центре соединены друг с другом в общую сеть?

– Ни в коем случае, – отрицательно покачал головой китаец. – В сеть соединены компьютеры в каждом отдельном помещении. Например, здесь, – он обвел руками камеру, – сеть, но только в пределах этой исследовательской лаборатории. Есть еще другие лаборатории, у которых своя сеть…

– А в операторской?

– Где? – не понял меня Си.

– Я имею в виду зал, откуда управляют установкой.

– Там тоже компьютеры соединены в локальную сеть, они дополняют и дублируют друг друга, но никак не связаны с другими компьютерами, находящимися в центре. Только Вальтер и подобные ему работники имеют право переносить информацию из одной сети в другую.

На этом Си приложил палец к губам, и я понял, что время, отведенное для разговора, закончилось. Но мне было над чем поразмыслить…