Его вопрос прозвучал для меня как гром среди ясного неба. Я замешкался с ответом, а он продолжал говорить – с легким восточным акцентом, слегка смягчая звонкие и шипящие согласные.

– Сейчас я буду проводить цикл исследований, сопровождающихся перезагрузкой оборудования. Перезагрузка требует огромных затрат энергии и создает мощное поле, влияющее на работу некоторых приборов. В течение трех минут, пока она происходит, автоматически отключаются все средства наблюдения, установленные в лаборатории…

– Но Робинс утверждал, что вы не говорите по-русски… – начал было я, но он остановил меня нетерпеливым жестом.

– Робинсу не все известно. Ты не должен знать, а я не должен был тебе говорить про отключение. Когда время в песочных часах закончится, каждый из нас должен забыть о трехминутном разговоре, который мы вели. Мне это может стоить жизни, впрочем, так же, как и тебе. У нас сегодня будут еще несколько трехминутных перерывов. В зависимости от того, сколько ты выдержишь… – Он с сожалением взглянул на меня. Его лицо перестало быть бесстрастным, в глазах появилось человеческое сочувствие. – Я хорошо говорю по-русски. Моя жена была русской. Так откуда ты знаешь Ксению? – повторил он свой первый вопрос.

Я мучительно размышлял, верить мне ему или нет. А вдруг это провокация? Что, если подстроили мне этот цирк специально? Робинс, может, никуда и не уезжал. Сидит сейчас перед монитором камер наблюдения и посмеивается.

– Я не верю вам, – сказал я, глядя в глаза Си. – Кто вы такой? Зачем вся эта провокация? – А потом добавил с досадой тихо: – Тоже мне еще один дядюшка Ченг нашелся…

– Ченг? – Он аж подскочил ко мне, чуть не сбив с окошка песочные часы. – Ты сказал Ченг? О каком Ченге идет речь?

– А о каком вы бы хотели, чтобы шла речь? – спросил я. – Как полностью зовут Ченга, который вас интересует?

– Хи Ченг Энлай, – ответил он. – Именно так зовут моего родного брата…

Сказать, что я был удивлен, – ничего не сказать. Я был ошарашен!

– Брат Ченга погиб! – выкрикнул я ему в лицо. – Ваша ложь не прошла!

– Я не погиб. – Си помотал головой. – Погиб другой человек, а я занял его место. Впрочем, об этом в следующий раз. – Он показал на заканчивающийся песок в часах. – Я должен продолжать исследования. – Он как-то виновато посмотрел на меня. – Ты извини, но я должен делать все так, как было оговорено с Робинсом. Иначе меня могут заподозрить. Потерпи немного…

В часах стекали последние песчинки. Си ловким движением схватил песочные часы и спрятал в карман. Через несколько секунд гул установки прекратился, и красный рубильник опустился в нижнее положение. Си снова стал бесстрастным ассистентом Робинса и продолжил мои мучения. Но теперь я переносил их легче. А может, это Си уменьшил мощность аппарата? Не знаю. Но все мои мысли были заняты произошедшим разговором. Получается, Си – отчим Ксении? Вот так история с вездесущими китайцами! Какое странное совпадение! Но я все еще не верил ему. Как же мне его проверить? Я не слишком много знаю о том периоде жизни Ксении, когда ее мама и отчим были живы, она не любила погружаться в воспоминания. Но внезапно меня озарила мысль, какой вопрос ему задать. Если он действительно отчим Ксении, то должен знать это.

Когда Си в следующий раз поставил установку на перезагрузку и выставил песочные часы, я тут же спросил:

– Какая машина досталась Ксении от погибших родителей?

– «Тойота-марк» черного цвета. – Он тепло улыбнулся. – Она еще ездит на этой старушке?

Что ж, все было правильно, мои сомнения начали развеиваться. Тем более что терять мне было нечего.

– Да, – ответил я, – девушка, которую я люблю, ездит в черной старенькой «тойоте» из сентиментальных чувств. Она не может расстаться с памятью о матери и отчиме. А вы? Как вы могли бросить ее одну? Она твердо уверена, что вы мертвы.

Си вздохнул:

– Как она? Я очень сильно любил ее мать и к Ксении относился, как к родной дочери.

– Дядюшка Ченг взял ее под свою опеку. Она работает и учится, много путешествует.

Си рассказал мне историю своей «смерти» и проникновения под чужим именем на секретный объект. Хоть рассказывал он довольно-таки быстро, но одного трехминутного перерыва не хватило, и мне пришлось еще дважды испытывать на себе болезненные процедуры уже в других аппаратах для исследований, прежде чем я узнал историю полностью…

Почти шесть лет назад группа туристов, в числе которых находились мама и отчим Ксении, отправилась в горы. Кстати, на мой вопрос, как его зовут по-настоящему, он ответил, что для всех он Си и уже несколько лет другого имени не знает. Так вот, в горах произошел обвал, в котором погибли несколько человек и мама Ксении. В числе погибших был ученый, ассистент и правая рука известного китайского профессора Цянь Чженя. Профессор вместе со своим ассистентом должен был отправиться в Швейцарию, чтобы проводить исследования у большого адронного коллайдера. Спецслужбы Китая давно интересовались этим объектом, а тут представилась такая возможность. У ассистента профессора очень кстати не было семьи. А отчим Ксении так же, как и его брат, давно состоял в спецслужбах Китая. Только, в отличие от Ченга, занимающегося вопросами внешней разведки, Си имел образование физика, неплохо разбирался в теории большого взрыва и элементарных частиц. Он специализировался на сборе и анализе информации о научных открытиях. Си обладал небольшим внешним сходством с погибшим, и его родина, используя влияние родного брата, попросила послужить на ее благо, отправившись вместе с профессором к коллайдеру. Профессор Цянь Чжень был человек от науки, наукой жил и кроме нее ничего больше не замечал. Совсем другое дело – человек от спецслужб, нигде не засветившийся раньше и тоже разбирающийся в науках. Его задачей было выяснить, не скрывается ли под вывеской коллайдера что-нибудь еще… Профессор был введен в курс дела, и он согласился, что под именем его ассистента будет работать другой человек.

К тому же отчим Ксении тяжело переживал смерть жены, поэтому воспринял это задание как хорошее средство от тоски по погибшей. А Ченг, в свою очередь, пообещал ему всячески заботиться о Ксении. Так Си оказался среди международных научных делегаций, работающих с коллайдером. С самого начала он принялся изображать из себя эдакого фанатика, для которого наука – смысл всей жизни. Он то и дело бросал фразы о том, что для проведения экспериментов или научных исследований все средства хороши. Если надо – можно пожертвовать и человеческими жизнями, и интересами государств. Потихоньку многие начали его сторониться, даже профессор, с которым он сотрудничал. Но при этом Си начал замечать к себе пристальное внимание со стороны отдельных лиц…

Однажды во время обеда в кафе на территории исследовательского центра к нему подсел доктор Робинс. Они завели разговор о новых открытиях, и Робинс, как бы невзначай, спросил у него, а смог бы Си посвятить себя величайшим открытиям века с глобальными экспериментами, если бы взамен на это у него забрали свободу. Тогда Си ответил, что свобода одной личности – это ничто, в сравнении с мировыми открытиями. И если бы он знал, что в тюремной клетке ему была бы предоставлена возможность совершать чудеса науки, то готов хоть сейчас отправиться в эту клетку.

Тогда Робинс мягко перевел разговор в другое русло. Но Си продолжал замечать внимание к себе. К этому времени он уже не сомневался, что под прикрытием коллайдера происходят совсем другие эксперименты. Но какие и где – понять не мог. Он иногда замечал привозимое оборудование, которое не имело к коллайдеру никакого отношения. Потом это оборудование бесследно растворялось, и Си нигде не мог обнаружить следов его применения. Заметил он и дверь якобы для технического персонала, но в которую не мог зайти ни один из технических работников и ученых. Обо всем этом он рапортовал брату в своих донесениях и уже получил от него одобрение на глубокое внедрение, если представится такая возможность.

Возможность представилась, и очень скоро. Профессор, с которым он приехал, собирался возвращаться в Китай, завершив свою работу. Вместе с ним должен был вернуться и Си. И вот тогда-то к нему напрямую подошел Робинс и предложил заняться настоящей наукой. Он сказал, что согласовал кандидатуру Си в высших инстанциях. Они знают о его преданности науке и о том, что у него нет родственников, к которым могли бы стремиться его мысли. Если он даст согласие – то ему предстоит настоящая интереснейшая работа под руководством доктора Робинса, о которой вскоре узнает весь мир. Это будут потрясающие открытия. И Си согласился.

Он стал ассистентом Робинса в этом секретном экспериментальном центре. Теперь он знал все об эксперименте, но ничего не мог передать во внешний мир. Он даже не подозревал, что имел в виду Робинс, когда говорил о потере свободы. Вот уже больше пяти лет Си не видал солнечного света, не поднимался на поверхность земли…

Мне стала понятна его бледность. Он получил билет в один конец. Впрочем, так же как и все, кто работал здесь с Робинсом. Весь персонал секретного экспериментального центра подобран из людей, преданных науке и не имеющих родни во внешнем мире. Здесь они живут, здесь же и работают. Для них создано небольшое подземное поселение. Но даже при таких условиях Робинс не доверяет всем. С момента прибытия Сокола и меня к работе в лабораториях допущены только Си и Вальтер. Всему остальному персоналу запрещено покидать поселение. Охранники же подбираются по другому принципу. Люди Робинса где-то вытаскивают приговоренных к смерти преступников прямо во время исполнения приговора. То есть официально приговор приведен в исполнение, а преступник получает вторую жизнь благодаря Робинсу. Эти головорезы преданы ему и готовы любого порвать по его команде.

Я спросил Си о телефоне, который видел в «операторском» зале. Разве нельзя позвонить во внешний мир? Но он ответил, что доступ к телефону осуществляется только через карту-ключ, которую всегда носит с собой Робинс. Так он связывается со своими хозяевами, с теми, кто оплачивает проект.

Больше мы ни о чем с Си не говорили. Не было возможности. Я безумно устал от испытаний. Меня слегка мутило, кружилась голова, ноги подкашивались. К тому же я был ужасно голоден. Си заметил мое состояние и решил прекратить исследования. Он вколол мне в вену какой-то препарат, сказав при этом:

– Скоро ты почувствуешь себя лучше.

Действительно, через пару минут меня перестало тошнить, дрожь в ногах прекратилась. Си жестом велел мне переодеваться. Я снова надел свою одежду и браслеты на руки и ноги. Услышал, как они щелкнули, застегиваясь. Си подошел к двери и приложил большой палец к сканеру. Видимо, то же самое с той стороны сделал один из охранников. Дверь открылась, и я, медленно переставляя ноги, вышел в коридор.