Глава 37

Тьма накатывает на меня, словно волна, захлестывая мои чувства, а затем выбрасывает тело на берег, как сломанную куклу. Я перекатываюсь на руки и колени, и тут же боль пронзает основание черепа и разлетается по позвоночнику.

Цзюнь Бэй ушла. Не слышно ни звука ее голоса, ни всплеска ее мыслей. Она снова оказалась в тюрьме в моем сознании. Я не ощущаю ее присутствия, но чувствую какой-то рубец внутри. Черную пустоту, которая пытается поглотить мои мысли. Цзюнь Бэй заперта внутри меня, словно в клетке, и не может управлять даже собственным телом. Телом, которое изменили до неузнаваемости. Она может видеть моими глазами и слышать то, что слышу я, но она беспомощна. И ужас, охватывающий меня при этой мысли, столь же реален и настойчив, как боль в черепе. Я открываю глаза, борясь с тошнотой. Я на заднем сиденье джипа, который несется по грунтовой дороге через пустыню. В окно видно еще одно кобальтовое облако, и желудок тут же сжимается. Я подползаю к задним дверям, а затем распахиваю их, и меня тут же окутывает волной пыли и оглушает рев облака.

– Она очнулась. Остановись!

Анна протискивается между сиденьями и опускается рядом со мной на колени. Ее глаза широко открыты, лицо все еще бледное, а грудь перебинтована. На моих ребрах гудит электронная подушка. Коул за рулем. Он оборачивается назад, встречается со мной взглядом и вжимает тормоз в пол. Я хватаюсь за сиденье для удержания равновесия, а задние двери захлопываются от резкой остановки.

– Господи, Кэт. – Он выскакивает на улицу с водительского сиденья и, подбежав к закрывавшейся двери, дергает ее, чтобы посмотреть на меня.

– Ты умерла. Даже сердце не билось. – Его лицо белое как полотно, а мускулы на шее напряжены. – Что, черт возьми, с тобой творится?

Я кашляю и вытираю рот. Горло першит от пыли.

– Воды.

– Держи, – протягивая мне флягу, говорит Анна.

Я беру ее трясущимися руками и прижимаю к потрескавшимся губам. Рев облака оглушает меня, а перед глазами все плывет. Я прислоняюсь к борту джипа и заставляю себя дышать.

Коул и Анна молча наблюдают за мной. Глядя на них, я еще более остро чувствую присутствие Цзюнь Бэй – ощущаю, где проходит край моего сознания и где начинается стена и она. Они не знают, что Цзюнь Бэй все еще жива. И я пока не могу им это сказать.

Я встречаюсь глазами с Коулом и сглатываю.

Сейчас он переживает за меня, но пока не знает, что девушка, которую они так боятся, все еще живет во мне. Но если у нас есть хоть какой-то шанс остановить «Картакс», то мне необходимо, чтобы они мне доверяли.

Но вряд ли это случится, если Коул и Анна узнают правду.

– Где остальные? – спрашиваю я.

– Отправились в Энтропию, – отвечает Коул. – В «Картаксе» призывают генхакеров отправиться в бункеры, но Регина не хочет сдаваться. Они прячутся на нижних уровнях, но туда уже отправились солдаты, чтобы вывести их. Ли и Агнес поехали ей на помощь и забрали с собой Мато. Он, как и Ли, очень важен для «Картакса», поэтому Бринк вряд ли начнет скидывать бомбы на гору.

– Мне нужно попасть туда, – говорю я. – Думаю, я смогу остановить атаку, если доберусь до терминала со спутниковой связью в лаборатории Регины.

Анна прищуривает глаза:

– Что, черт возьми, с тобой творится? Ты выстрелила себе в грудь.

Я снова прижимаю флягу к губам и ловлю последние капли.

– Я пыталась вернуть воспоминания. Думала, что так смогу покончить со всем этим. Прошлое не вернулось, но того, что удалось вспомнить, достаточно, чтобы остановить эту атаку, но сначала мне нужно добраться до терминала с доступом к сети «Картакса». – Я оглядываюсь по сторонам: – Где мы?

– На полпути к трассе, – говорит Коул. – Мы собирались добраться до бункера. Ты не приходила в себя, Кэт. Я знаю, что ты не хочешь туда, но…

– Ты действительно этого хочешь? – спрашиваю я. – Ли в Энтропии. Вы собирались его там бросить?

– Вы с Анной ранены, – отвечает Коул. – Мы ничем ему не поможем. Бринк собирается использовать «Косу»…

– Нет, если я смогу остановить его, – перебиваю я. – У меня есть план. Но для этого нужно добраться до терминала. Один из таких стоит в лаборатории Регины, и, думаю, с помощью него я смогу остановить атаку. Мне просто нужно попасть в Энтропию.

– Она права, – говорит Анна. – Если Ли все еще не сдался, то, может, и нам не стоит. Мы не должны оставлять его одного.

– Нам ни за что не добраться до Энтропии, – говорит Коул. – Гору окружили солдаты. Мы не прорвемся. Леобен сказал, что они с Агнес еле успели, а это было несколько часов назад. «Картакс» расположил свои войска у блокпостов на границе. Дороги заблокированы. Нам понадобится целая армия, чтобы попасть внутрь.

Армия. Я поворачиваюсь к окну и смотрю в небо, где облако трифаз катится по пустыне. Оно приближается к нам, и его потрескивающие голубые струйки врезаются в землю, оставляя позади лишь пыль, пепел и блестящие лужи расплавленного стекла. В вышине мигают красные светодиоды беспилотников, контролирующих его.

Шепот Цзюнь Бэй раздается в голове, и дроны кренятся в воздухе, а затем разворачиваются и летят на нас.

– Что ты делаешь? – спрашивает Коул, настороженно глядя на дронов.

– Кажется, я знаю, как нам попасть в город, – отвечаю я. Этих дронов контролирует Цзюнь Бэй, но, думаю, я знаю, что она пытается сделать. – Давайте убираться отсюда. Поехали в Энтропию, у нас мало времени.

Коул переводит взгляд с меня на Анну:

– Ты уверена? Энтропию окружили солдаты. Нам придется прорываться с боем.

– Она выглядит чертовски уверенной, – говорит Анна. – Да ладно тебе, Коул. Давай биться до конца. Поехали, поможем Ли.

– Мы можем умереть, Анна, – возражает он.

Она пожимает плечами:

– Говори за себя.

Он качает головой и проводит рукой по лицу.

– Я смогу помочь, – тихо говорю я. – Пожалуйста. Давай попытаемся прорваться.

Светло-голубые глаза Коула наполнены сомнениями и страхом. Между нами простирается бездна тайн и лжи. Не знаю, доверяет ли он мне или просто верит, что я смогу спасти нас, но в конце концов кивает:

– Хорошо, поехали.

Они с Анной забираются на передние сиденья, и Коул заводит мотор, поглядывая в зеркало заднего вида на облако. В ушах стоит гул, а перед глазами все мерцает. Дроны парят позади нас, таща за собой вздымающееся облако, края которого потрескивают синими молниями. Оно медленно набирает темп и сравнивается с нами. Оно не так близко, чтобы угрожать нам, но и не так далеко, поэтому мне видно, как сквозь него простреливает дугообразная молния и врезается в землю и все вокруг тут же сгорает. За облаком остается петляющая в пустыне линия выжженной, почерневшей земли.

Анна оборачивается и с улыбкой смотрит в окно:

– О, просто замечательно.

Не отрывая глаз от облака, я направляю его вперед, пока оно не оказывается прямо перед нами. Шины джипа проскальзывают на только что выжженной полосе, но двигатель с ревом тянет нас вперед.

– Черт возьми, – выдыхает Коул. – Это шутка? Ты правда думаешь, что сможешь контролировать это?

– Я справлюсь, – говорю я, подползая к передним сиденьям, чтобы смотреть через лобовое стекло на облако.

Вот только не я управляю ими. Это Цзюнь Бэй посылает им команды, которые шепотом разносятся у меня в голове и выстреливают из манжеты на руке.

– Но вряд ли этого хватит, чтобы разогнать войска, – сомневается Коул. – Я не сталкивался с таким оружием, но они, наверное, умеют отключать его.

– Все сработает, – говорю я. – К тому же мы не собираемся разгонять войска.

Над нами возвышаются горы Энтропия, над которыми зависла туманная дымка. Голуби по-прежнему кружат в воздухе, собравшись в огромную стаю, которая растянулась на многие километры и напоминает бушующий кобальтово-черный океан. Грузовики «Картакса» выстроились вокруг блокпостов, заблокировав единственный путь в город. Они не защищают остальную часть границы, растянувшуюся как минимум на километр, но их не объехать, потому что никто не сможет пересечь широкую полосу остротрава.

Никто, кроме нас.

Вздымающееся голубое облако плывет впереди нас, уводя от блокпоста и направляясь в пустыню к сверкающему остротраву. Коул сжимает руль.

– Ты уверена, что все получится? Как только мы пересечем границу, солдаты бросятся в погоню. Не думаю, что мы сможем повернуть обратно.

Я киваю, всматриваясь в лобовое стекло и прислушиваясь к шепоту Цзюнь Бэй, когда она посылает команды дронам.

– Мы прорвемся.

Облако проносится по остротраву, оставляя широкую полосу почерневшей земли, которой едва хватает, чтобы проехал джип. Я слышу, как травинки царапают металл на бортах. Края образовавшейся дороги загораются от жара облака, и вверх поднимается густой черный дым. Когда мы проносимся через границу, солдаты, заблокировавшие блокпост, кричат и рассаживаются по машинам. Их двигатели оживают, а пули врезаются в наш джип, но мы слишком далеко от них, и нас уже не остановить.

– Шины не выдерживают такой скорости, – говорит Коул. – Они догонят нас.

Мы почти пересекли границу, и перед нами простираются пустынные равнины вокруг горы.

– Не смогут.

Я провожаю глазами облако, когда оно сворачивает и уносится прочь, прожигая себе путь через остротрав.

– Мило, – говорит Анна, повернувшись на своем месте, чтобы посмотреть в заднее стекло.

Облако, попетляв, выбирается на дорогу, чтобы преградить путь солдатам. Грузовики с визгом останавливаются, застревая на узкой полосе без остротрава. Большинство из них разворачиваются и несутся к блокпосту, чтобы последовать по нашему маршруту, но мы окажемся в горах задолго до того, как они пересекут границу.

Мы мчимся по долине, подпрыгивая на камнях, к разлому в скале, который ведет в глубь горы. Я чувствую, как ослабевает контроль Цзюнь Бэй над дронами, когда мы уезжаем за пределы диапазона манжеты. Джим с ревом проносится по тоннелю и въезжает на такую же парковку, как та, на которой мы побывали во время первого визита, – все те же дезинфицирующие души и фойе с лифтами за ними. Один из проходов разрушен, а душевая усыпана щебнем, и в открытую дверь видны лифты. Джип останавливается, и мы вылезаем из него.

Леобен бежит к нам через разрушенную душевую, сжимая в руках винтовку. Его лицо в крови и покрыто песком.

– Как хорошо, что вы решили к нам присоединиться! – кричит он.

– Где Агнес? – кричу я в ответ.

– Внизу, в бункере, – говорит он. – Солдаты вытаскивают мирных жителей и запихивают в грузовики. Регина заперлась в своей лаборатории, а группа людей забаррикадировалась на подвальных этажах, но они вряд ли продержатся долго. Надеюсь, у тебя есть план.

– Да, – уверяю я, – но мне нужно добраться до терминала в лаборатории Регины.

Он кривится:

– Черт, это будет чертовски трудно. Пойдем, давай спустимся вниз.

Он бежит обратно через парковку, но тут позади раздаются выстрелы.

– Пригнись! – кричит Коул и утягивает меня за собой.

Из тоннеля выезжает грузовик, освещая фарами скалистые стены парковки, а следом за ним тянется целый взвод. Они останавливаются и рассредоточиваются по парковке. Леобен с Анной вскидывают оружие и прячутся в укрытие, но в этот момент один из солдат бросает дымовую гранату в разбомбленный душ. Она приземляется на обломки, и тут же клубы алой горькой и удушливой дымки обволакивают помещение. Раздаются растерянные крики и беспорядочная стрельба, а пули рикошетят от стен. Я падаю на колени и кашляю. Дым такой густой и плотный, что совершенно ничего не видно.

– Оставайся здесь! – кричит Коул. – Я помогу им!

– Подожди! – кричу я, но он уже ушел.

Я плююсь и кашляю из-за дыма. Несколько солдат пробегают мимо меня, поэтому я сгибаюсь и отползаю назад, чтобы они меня не заметили. Мы не можем застрять в перестрелке. Нам нужно добраться до лифтов и попытаться прорваться дальше. На солдатах черная военная форма и шлемы с зеркальными защитными щитками на глазах, но с ними человек в бронежилете и шлеме. Его лицо ничем не закрыто, и видно нахмуренные брови, бледную, покрытую веснушками кожу и зеленые глаза. Дакс.

Он осматривает парковку, и его глаза останавливаются на потрепанном зеленом пикапе. Он указывает на него и что-то кричит солдатам, после чего те открывают задние двери и вытаскивают обмякшее, бессознательное тело. Темные волосы свободно спадают на лоб, усеянный черными разъемами. Мато. Из «Картакса» отправили за ним людей, и я чувствую, как возмущается внутри меня Цзюнь Бэй, но при этом не пытается остановить солдат.

Она еще не простила ему то, что он пытался сделать с нами. И что бы ни было между Цзюнь Бэй и Мато, этого, видимо, недостаточно, чтобы сражаться за него сейчас. Но все равно что-то сжимается во мне, когда солдаты грузят его в кузов грузовика, и я не могу понять, вызвано это ее чувствами или моими.

Дакс поворачивает к грузовику, и оставшиеся солдаты следуют за ним. На мгновение мне кажется, что они сейчас уедут, но Дакс поворачивается и смотрит на дым, клубящийся вокруг душевых, из которого выходит человек.

Темная кожа, копна белокурых, покрытых кровью волос. Татуировки, вьющиеся по рукам.

Глаза Леобена залиты чернотой, а мускулы напряжены. Он двигается механически, пробираясь через завалы к Даксу.

Сердце пропускает удар. Леобен контролируется какими-то алгоритмами тайного агента. Дакс собирается доставить его в «Картакс». Даже не осознавая, что делаю, я выбираюсь из укрытия, и Дакс, прищурившись, поворачивается ко мне.

– Ты не можешь его забрать! – кричу я, устремляясь к Леобену. – Отпусти его. Черт возьми, Дакс, не делай этого!

Один из солдат отделяется от группы и бросается ко мне, но Дакс взмахивает рукой:

– Не трогайте ее. Если она хочет остаться здесь и погибнуть, это ее право.

Солдат останавливается и вскидывает винтовку. Я резко останавливаюсь и поднимаю руки, а Леобен добирается до грузовика.

Солдаты подхватывают его под руки и затаскивают в кузов. Я пытаюсь добраться до его панели с помощью манжеты, но ее опутывает новая система защиты. Даже если я проберусь сквозь нее, не уверена, что у нас получится сбежать от такого количества солдат.

– Кажется, ты говорил, что больше не хочешь, чтобы на нем ставили эксперименты, – говорю я Даксу. – Они заставят тебя проводить на нем опыты.

– У меня больше нет выбора, – отвечает он. – По крайней мере, он останется в живых.

– Он останется в живых, если ты поможешь нам! – кричу я. – Мы должны остановить «Картакс»… Они не могут убить всех нас! Это геноцид! Я знаю, что ты бы не хотел быть причастным к этому!

– У меня больше нет такой роскоши, как право голоса, – отступая к грузовику, говорит Дакс.

Он косо смотрит на Леобена, а затем поднимает руку и, достав из куртки какой-то маленький предмет, бросает его мне. Тот приземляется прямо передо мной.

– Поспеши. У тебя не так много времени.

Дакс смотрит мне в глаза одну долгую, обжигающую секунду, но тут из рассеивающейся дымки раздается стрельба, и он забирается в грузовик.

Машина разворачивается и с ревом устремляется на поверхность, увозя с собой Леобена.