Розмарин щекотал ноздри. Бранвен обхватила себя руками.

«Дом».

Она смотрела на замок Ригани с Кургана Боярышника. Мурашки пробежали по всему телу. Она медленно обернулась. Деревья уже не были пышными, цветы опали, словно снег. Лепестки увядшие, седеющие. Ветви почти голые.

Знакомый лай привлек ее внимание. Легкая красная шкурка лисы помутнела, потеряла свой блеск. Прижимая уши, зверек осуждающе зарычал на Бранвен, взмахнул хвостом, а затем сбежал с холма.

Она попыталась последовать за ним, но стена из ветвей на вершине холма отказалась расступиться перед ней. Она била ладонями по невидимому барьеру. Толкала изо всех сил.

«Чего ты хочешь?» – мысленно крикнула Бранвен.

Три огромных кретарва кружили над холмом. Девушка была окружена. Они были хищниками, а она – их добычей. Бранвен некуда было бежать, когда первый подлетел к ней и раскрыл клюв в зверской улыбке. За ним последовал второй, потом – третий.

Первая из ужасных птиц снова направилась к ней. Она пронзила клювом ее правую грудь и начала пировать. Двое других напали на руки и ноги. Ужасные муки объяли ее тело, – и она взмолилась о смерти.

Вдалеке, на Иверикском море, возникла гигантская волна и побежала прямо к побережью. Выше, чем любая башня, которую когда-либо видела Бранвен, – такая волна уничтожит все на своем пути. А впереди был замок Ригани. Когда волна накатилась на берег, Бранвен увидела в ее черной глубине лица, высовывающиеся на поверхность.

Лица мертвых. Беспокойные, непогребенные души, подобные Кину.

Ужас пронзил ее; к горлу подступила желчь. Бранвен ничего не могла сделать, только плакать. Пламя хлынуло из ее линии сердца и исчезло. В воздухе заклубился дым.

Смерть бросилась на берег Ивериу и смыла замок Ригани в море.

Сердце колотилось, Бранвен моргнула. Огрубевшие кончики пальцев гладили ее влажные щеки. Было темно, не считая мерцания фонаря.

– Шш, Бранвен. Ты плакала во сне.

Она потерла глаза: появилось лицо Тристана. Где она была? На Кургане Боярышника. Нет, это неправда. Бранвен взглянула на свое тело. Никаких ран. Никакой крови.

– Я все еще сплю? – спросила она.

Тристан тихо рассмеялся:

– Нет. Хотя я часто мечтал о том, чтобы ты оказалась в моей постели.

В его постели?

Бранвен вздрогнула. Ее взгляд пробежал по темному пространству. Тристан сидел на краю узкой кровати, где она отдыхала. Как она сюда попала? В углу его крохотного жилища Бранвен обнаружила кротто своей матери.

Тристан со вздохом коснулся ее руки.

– Все в порядке, – сказал он так, словно пытался убедить себя. – Я перенес тебя сюда, чтобы ты могла нормально поправляться.

Ее сердце забилось под нежным взглядом. Мысли рассеялись по ветру. Ей пришлось собирать их очень далеко.

Тело ныло, в голове тупо пульсировала боль. Бранвен перевела взгляд на свои ладони.

– Эсси? – выдохнула она, все вспомнив.

– С ней все в порядке. Она спит. Спокойно, – заверил Тристан и замолчал, обволакивая ее взглядом. – Кадан стоит на страже. Я хотел быть с тобой.

Облегчение сменилось тревогой. Его главной обязанностью была забота о принцессе, и они оба это знали.

Бранвен шевельнула плечами.

– Который сейчас час?

– Светает.

Она долго спала. Бессознательно, Бранвен потерла ладонь. Ей нужно было увидеть Эсси, удостовериться, что Рука Бриги спасла принцессу. Во сне огонь превратился в бесполезный дым. Девушка не могла отделаться от мысли, что Кин не просто преследует ее, но охотится за ней.

Она поднялась было с кровати, и Тристан крепко сжал ее колено. Одеяло разделяло их, но Бранвен тут же охватило желание, чтобы он коснулся ее тела. Она вздохнула. Чувство вины пронзило ее; воспоминание о кузине, несчастной и истекающей кровью, заполнило мысли.

– Принцесса здорова и мирно почивает, – повторил Тристан, убеждая скорее голосом, чем словами. – Только ты, Бранвен, ослабела, после того, как исцелила ее. – Он глубоко вздохнул. – Нам нужно честно поговорить. Я часами сижу, слушаю, как ты дышишь, надеюсь, что ты проснешься… не зная, как тебе помочь. – Его беспокойство усиливалось с каждым словом. Он перебирал одеяло.

– Тристан, я…

– Дай мне закончить, – перебил принц. Она кивнула, чувствуя, как во рту пересыхает от его бесцеремонности. Он сильнее сжал одеяло. – Это не первый раз, когда я вижу, как ты теряешь силы. Это не первый случай, когда ты спасаешь от смерти. На турнире претендентов я почувствовал, как жизнь уходит из моего тела. Меня больше не было. Я был где-то там… на поле красивых белых цветов.

Плечи Бранвен дернулись.

«Видел ли он скикх?»

Тристан не сводил с нее взгляда.

– Ты была там, со мной. Я не знаю, где это, но ты была со мной. Когда я оправился от яда, королева Эсильта сказала мне, что ты заразилась, когда ухаживала за мной. Но это была ложь, – сказал он, и в его голосе не было никаких колебаний. Бранвен заставила себя не реагировать. – Тогда я решил, что просто бредил. – Он кивнул и полез в карман. – Я бы уже дважды умер, если бы не ты.

Крошечные морщинки избороздили лоб Бранвен, когда Тристан показал ей замысловатый плетеный кожаный браслет. Одна нить была ослепительно белой, а остальные окрашены в зеленый и черный цвета.

Цвета Ивериу и Керныва.

– Я сделал это в Монвику, прежде чем отправился на турнир претендентов. – Он скользнул большим пальцем по кожаному плетению. – Я не думал, что найду такую любовь, как у моих родителей, до встречи с тобой, – признался Тристан. Ее сердце оглушительно заколотилось. – Я собирался отдать тебе это с праздника Лэлугуса. – Он вздохнул. – Но время праздника не казалось мне правильным для этого.

Их пальцы сомкнулись, когда она взяла у него браслет.

– Это зарок, Бранвен. Когда мы прибудем в Керныв, я попрошу короля Марка разрешить мне сделать официальное предложение.

Сердце Бранвен расщепилось на две части. Тристан поцеловал ее кончики пальцев, и она могла легко представить себе, как их тела будут таять вместе в их Первую Ночь. Половина ее хотела славить Древних за то, что они послали его к ней, другая половина видела одну лишь Эсси, и боялась.

– Тристан, это все еще не подходящее время. Посмотри, что случилось с моей кузиной сегодня. Она… она недостаточно сильна, чтобы видеть нас вместе.

Его тело напряглось.

– Ты больше похожа на Марка, чем думаешь. Долг выше любови, – сказал он, и это не звучало как комплимент.

В горле Бранвен запершило. У Тристана не было оснований подозревать, что травма Эсси могла быть нанесена ей самой, и Бранвен не хотела компрометировать свою кузину, разделяя ее опасения.

– Разве не ты говорил, что бароны Кернывака видят в тебе угрозу для правления твоего дяди? – вместо ответа напомнила ему Бранвен. – Как будет выглядеть, если ты вернешься из Ивериу с невестой?

Тристан издал недовольный рык.

– Ты хорошо умеешь изобретать причины, почему мы не должны быть вместе!

– Я ничего не изобретаю, – возразила она, вспыхнув, потому что он снова издевался, – Тристан. – Их глаза встретились, и печаль в его глазах говорила больше, чем слова. – Тристан, – повторила она, уже мягче, – я хочу жить с тобой. – Она видела в браслете залог постоянства. – Мне просто нужно больше времени. Сначала мне необходимо кое-что сделать. Пусть Эсси выйдет замуж. Ивериу и Керныву нужен стабильный союз. Зачем нам спешить?

– Зачем спешить? – Ее голова резко дернулась от слов Тристана. – Нужно спешить, я чувствую это, – он указал на пространство между ними. – С каждым днем мы отдаляемся друг от друга. Иногда я ощущаю тебя такой далекой, будто нас разделяет море. И я не знаю, почему. Может, если мы обручимся, ты станешь мне доверять?

Инстинктивно она коснулась Кубка Любви. Такого маленького, и все же такого сильного.

– Это не лучшая причина, чтобы просить меня стать твоей женой, – сказала она.

– Нет. Это не так. – В глазах Тристана собралась буря, его дыхание стало прерывистым. – Скажи мне всю правду, Бранвен. Доверься мне. – Он повернул ее правую ладонь, открывая шрам. Кожа вновь была воспалена. – Скажи мне правду об этом. – Он провел пальцем по шраму, и его прикосновение было похоже на бальзам. – Здесь только мы, – сказал он. Тени прыгали по стенам, когда корабль покачивался. – Как в пещере.

Она хотела бы туда вернуться. Очень. Ей хотелось бы вернуться в тот день, когда они встретились, когда она хотела идти вперед – в будущее, которое ей показали в Котле. Увы, Бранвен не могла этого сделать. Она в настоящем.

– Это началось с тебя, – призналась она. – Все началось с тебя, Тристан.

Он провел языком по губам.

– И для меня все началось с тебя. Все хорошее.

Раскаянье охватило Бранвен. Ей хотелось, чтобы происходило только хорошее, – то, что началось с появления Тристана. Обращаясь к их сплетенным рукам, Бранвен рассказала ему о своей матери, о Древних и о цене, которую она предложила на Кургане Боярышника: кровь за магию.

– После турнира претендентов все стало меняться, – сказала она. – Для меня. Королева Эсильта сказала, что это подарок богини Бриги.

Тристан пересел поближе и поднес руку Бранвен к губам, несмотря на ее рану. Это было захватывающее ощущение. Она подавила громкий вздох, который ускользнул от него. По правде говоря, Бранвен стало легко дышать. Было так заманчиво рассказать ему все.

Он опустил ее руку к себе на колени.

– Вот и цена. – Тристан накрутил одну из прядей Бранвен на мизинец. Ее глаза расширились: прядь была белой.

– Исцеление истощает тебя, – сказал он.

Она кивнула. Магия стоила Кину жизни.

Тристан смотрел на нее с любовью. Он видел только добро. Если Бранвен скажет ему всю правду о силе, которой владеет, сможет ли он так же смотреть на нее?

– Тебе не нужно все время кого-то спасать. – Он обнял ее за плечи и прижал голову к своей груди. – Позволь мне помочь тебе.

Она слушала ритм его сердца. Тристан имел в виду только то, что сказал, – Бранвен знала это, но были некоторые вещи, которые могла сделать только она.

– Пожалуйста, не говори никому, – прошептала она.

Взглянув на нее, он спросил:

– Чего ты боишься?

«Себя».

– Королева Эсильта сказала мне, что женщинам запрещено участвовать в таинствах Новой Веры. Это правда?

Его объятия стали более крепкими.

– Только некоторые люди идут этим путем.

– Несмотря на это, Ивериу зависит от меня, чтобы помочь обеспечить союз. Я должна быть принята ко двору.

– Будешь. – Он отстранился и взял лицо Бранвен в ладони. – Я сохраню твою тайну и всегда буду защищать тебя. – Он поцеловал ее в одну щеку, затем в другую. – Спасибо, что доверилась мне, любовь моя.

Бранвен прижалась губами к его шее и вдохнула его запах, его тепло. Тристан застонал от желания.

Между страстными вздохами он сказал:

– Мы будем ждать столько, сколько захочешь. – Он достал браслет. – Держи. Наденешь, когда будешь готова. Это мой зарок в том, что ты – единственная женщина в моем сердце. – Он скользнул большим пальцем по ее щеке. – А теперь ты должна еще поспать.

– Ты останешься?

Бранвен не хотела спать одна. Ей не хотелось, чтобы Кин снова нашел ее во сне. Глядя на Тристана, она отодвинулась в сторону – не то, что должна делать дворянка.

Тристан прикрыл глаза, его внутренний спор был почти слышен.

– Я останусь, – сказал он.

Он лег рядом с Бранвен; девушка повернулась на бок, чтобы позволить ему прижаться к ней, и не смогла сдержать вздоха.

Тристан нежно обнял ее.

– Спи. Я буду здесь, когда ты проснешься.

И она заснула. А он был рядом.