Потирая висок, Артас снова и снова вспоминал все, что явилось ему в видениях. Прежде Король-лич разговаривал с ним только через Ледяную Скорбь, но в тот миг, когда его накрыла всесокрушающая боль, Артас впервые увидел того, кому служит, воочию.

Один, среди огромной пещеры, Король-лич, подобно Ледяной Скорби, был заключен в глыбу волшебного льда, только лед этот не отличался той же гладкостью. Казалось, кто-то отколол от поверхности глыбы солидный кусок, оставив на его месте неровную зияющую впадину, окруженную змеящимися во все стороны трещинами. Сокрытого льдом, разглядеть Короля-лича было нелегко, но голос его проникал в мозг кричащего от невыносимой муки рыцаря смерти, точно нож в масло: «Ледяному Трону грозит беда! Силы угасают… Время на исходе… Ты должен немедля вернуться в Нордскол! Повинуйся!!!»

Последнее слово пронзало тело, точно копье, вогнанное в живот. Всякий раз, когда это случалось, Артас цепенел от ужаса. Сила, струившаяся в жилах, будто адреналин, когда он был простым смертным, день ото дня шла на убыль и уносила с собой куда больше, чем даровала вначале. Он сделался слабым – невообразимо слабым и беззащитным. С тех пор, как он впервые взял в руки Ледяную Скорбь, отрекшись от всего, во что верил, он и помыслить о чем-то подобном не мог! Обливаясь потом, он кое-как взгромоздился на Непобедимого и поехал на встречу с Кел’Тузадом.

Лич ожидал его, паря в воздухе. Весь его вид – и трепещущие на ветру одеяния, и поза – был исполнен немалой тревоги.

– Итак, приступы с каждым разом все хуже? – спросил он.

Артас задумался. Стоит ли доверяться личу? Не попытается ли Кел’Тузад лишить его власти? «Нет», – решил он. Неизменно преданный Королю-личу и самому Артасу, бывший некромант еще ни разу его не подвел.

Король кивнул, но тут же пожалел об этом: казалось, отяжелевшая голова вот-вот свалится с плеч.

– Да. Силы так истощены, что я едва командую собственными воинами. Но Король-лич предупредил: если я в самом скором времени не доберусь до Нордскола, все будет потеряно. С отправлением мешкать нельзя.

Если пустые глазницы, полыхающие алым огнем, способны выражать беспокойство, именно оно в этот миг и отразилось во взгляде Кел’Тузада.

– Разумеется, о мой король. Я никогда не оставлял и не оставлю тебя. Мы отправимся в путь, как только ты сочтешь себя…

– Планы меняются, король Артас. Тебе некуда больше спешить.

Вот оно, наглядное свидетельство убыли сил: он даже не почувствовал их приближения! Захваченный врасплох, Артас изумленно уставился на Повелителей Ужаса, окруживших его с трех сторон.

– Убийцы! – вскричал Кел’Тузад. – Западня! На помощь! Защитите своего короля от этих…

Но призыв лича утонул в скрипе и грохоте затворяемых ворот. Артас обнажил Ледяную Скорбь, но меч – впервые с тех пор, как он коснулся его рукояти и связал себя с ним – показался неожиданно тяжелым, неуклюжим, почти безжизненным. Вязь рун вдоль клинка почти не мерцала; некогда великолепное, прекрасно сбалансированное оружие словно бы превратилось в грубый слиток железа.

Неупокоенные устремились к нему. На краткий миг Артас вновь перенесся в прошлое, в момент первого столкновения с ходячими трупами. Вновь он, онемевший от ужаса, стоял перед небольшой крестьянской усадьбой, от коей невыносимо несло мертвечиной, и вновь на него двигались те, кому по всем законам жизни положено оставаться мертвыми. С тех пор он давно избавился от всякого ужаса и отвращения к ним, напротив – проникся к ним искренней симпатией. Они были его подданными, очищенными им от скверны жизни во славу Короля-лича. Нет, дело было не в том, что неупокоенные двигались и шли в бой, а в том, что они, оказавшись в полной власти Повелителей Ужаса, обратились против него.

Нахмурив брови, собрав все оставшиеся силы, исполненный странных тягостных чувств, он принялся отбиваться. Такого ему и в голову прийти не могло!

Сквозь шум боя до слуха Артаса донесся злорадный голос Бальназара:

– Не стоило возвращаться назад, человек. Ты ослабел, и теперь большая часть твоих воинов повинуется нам. Похоже, король Артас, правление твое будет недолгим!

Будто подстегнутый торжеством демона, Артас почувствовал прилив новых сил, воспрянул духом, решительно стиснул зубы. Ну нет, рано ему умирать!

Однако их – еще недавно повиновавшихся каждому его жесту, а ныне без колебаний восставших против него – было слишком уж много. Да, Артас понимал, что они неразумны и подчиняются тому, кто сильнее, и все же… и все же сердце исполнилось горькой обиды. Ведь это он, он сотворил их…

Между тем силы неуклонно убывали, и вот настал миг, когда он не смог даже отразить удара, направленного прямо в грудь. Тупой меч лязгнул о латы, не нанеся хоть сколь-нибудь серьезной раны, однако сама мысль о том, что какой-то вурдалак сумел преодолеть его защиту, внушала нешуточную тревогу.

– Их слишком много, о мой король! – прозвучал невдалеке замогильный голос Кел’Тузада. В словах его слышалась такая преданность, что на глаза навернулись непрошеные слезы. – Беги, беги прочь из города! Я уж как-нибудь выберусь и встречу тебя там, в безлюдных местах. Это единственный шанс, мой повелитель!

Артас понимал, что лич прав. Всхлипнув, он спешился. Повинуясь взмаху его руки, Непобедимый превратился из мертвого скакуна в бесплотный призрак и исчез. Когда опасность минует, Артас призовет его снова. Перехватив ослабший рунный меч обеими руками, рыцарь смерти взмахнул им и ринулся вперед, уже не пытаясь убить или ранить противника – их вправду было слишком много, – но попросту расчищая себе путь.

Ворота оказались заперты, однако Артас, с детства росший в этом дворце, знал его, будто свои пять пальцев – каждую калитку, каждый угол, каждый потайной ход. Вместо того, чтобы бежать к воротам (ведь в одиночку их не поднять), он углубился во дворец. Нежить последовала за ним. Свернув в боковой коридор, в тот самый, которым когда-то шел во дворец, крепко сжимая в руке руку Джайны, Артас помчался туда, где прежде находились покои королевской семьи. Ноги его дрожали, а в голове бешено кружился водоворот мыслей.

Как же так получилось? Как же дошло до того, что он бежит по пустому дворцу от собственных творений, от своих подданных, которых клялся защищать? Но нет, это же он и истребил их, предал свой народ, польстившись на силу, обещанную Королем-личом! Ту самую, что теперь вытекает из тела, точно кровь из неизлечимой раны.

Отец… Джайна…

Нет, обо всем этом следовало забыть, забыть как можно прочнее. Воспоминания ничем не помогут, лишь отвлекут. Спасение – только в проворстве и хитрости.

Узкие коридоры мешали неупокоенным гнаться за Артасом всем скопом, и посему он сумел закрыть и запереть за собой несколько дверей. Это на время задержит погоню. Наконец он достиг своих покоев – комнаты с потайной дверью в стене. И у него, и у родителей, и у Калии имелась такая, известная только Утеру, епископу, да им самим. Теперь никого из них, кроме него, нет в живых…

Откинув в сторону висевший на стене гобелен, Артас прошел в сокрытую за ним дверцу, запер ее за собой и, спотыкаясь от слабости, побежал вниз по узкой винтовой лестнице, ведущей к свободе.

Благодаря искусству лордеронских зодчих и магов, снаружи потайную дверь было не отличить от дворцовой стены. Задыхаясь от быстрого бега, Артас отодвинул засов и едва ли не выпал через порог в сумерки Тирисфальских лесов. Тут до него донесся шум боя. Рыцарь смерти поднял взгляд и озадаченно заморгал. Неупокоенные… бились друг с другом!

Ну да, разумеется. Некоторые из них по-прежнему подчиняются ему, по-прежнему остаются его подданными…

Нет. Инструментом, оружием, но не подданными.

Прислонившись спиной к холодному камню, Артас принялся наблюдать за боем. Вот одно из поганищ, подвластных врагу, взмахнуло топором, и отсеченная голова длинноухого неупокоенного эльфа отлетела далеко в сторону… При виде истребляющей друг друга нежити по всему телу пробежала дрожь. Как же они отвратительны – неуклюжие, полуистлевшие, кишащие личинками мух! Кто бы ни гнал их в бой, они – сама скверна.

Тут взгляд Артаса привлекла легкая рябь в воздухе. Неподалеку нерешительно парил одинокий призрак – дух девочки лет двенадцати. Когда-то, при жизни, она была его подданной, однако в смерти ее – прямо ли, косвенно – повинен он… Похоже, эта девочка еще не утратила связи с миром живых. Похоже, она еще помнит, что значит быть человеком, а значит, может ему пригодиться.

С этими мыслями Артас поднял руку, маня к себе призрачное существо, которое сам же и сотворил в неуемном стремлении к власти.

– Мне нужны твои таланты, малышка-тень, – сказал он, изо всех сил стараясь говорить как можно благожелательнее. – Согласишься ли ты мне помочь?

Девочка просияла и подпорхнула к нему.

– Я живу только ради того, чтобы служить тебе, король Артас, – откликнулась она.

Несмотря на гулкое, замогильное эхо, голос ее звучал так же нежно, как и при жизни, однако ответная улыбка стоила Артасу немалых трудов. С обычной гниющей плотью все было куда как проще, однако у призраков тоже имелись свои преимущества.

Собрав волю в кулак, задыхаясь от непомерного напряжения сил, он начал призывать их к себе – новых и новых, и они явились на зов. Они будут служить тому, кто сильнее. Взревев, Артас обрушился на тех, кто осмелился заступить ему путь к судьбе, купленной столь дорогой ценой. Но чем больше нежити принимало его сторону, тем больше врагов двигалось на него. Как же он слаб, как досадно слаб, и, кроме этих бессмысленных кусков мяса, защитить его некому… Дрожа всем телом, жадно хватая ртом воздух, он поднимал и опускал Ледяную Скорбь, а меч с каждым взмахом казался все тяжелее. Вдруг земля под ногами дрогнула. Оглянувшись, Артас увидел – ни много ни мало – целых трех поганищ, грузно движущихся к нему.

Решительно сдвинув брови, он вскинул над головой Ледяную Скорбь. Он, Артас Менетил, король Лордерона, без боя не сдастся!

Внезапно в воздухе что-то мелькнуло, сверху послышались гневные возгласы, и над головами чудищ, точно стайка призрачных птиц, закружились смутные тени. На время забыв об Артасе, поганища остановились, заревели, замахали ручищами, однако призрачные силуэты нырнули вниз и скрылись из виду – прямо внутри их туш!

Белесые, скользкие, словно слизни, твари замерли и тут же развернулись к вурдалакам, наседавшим на Артаса. Бледное лицо рыцаря смерти озарилось широкой улыбкой. Банши… Он думал, будто Сильвана слишком поглощена ненавистью, чтобы прийти на помощь, или, что еще хуже, стала послушной пешкой в руках врагов, но бывшая предводительница следопытов, похоже, больше не гневалась на него.

При помощи одержимых банши поганищ атака быстро была отбита. Спустя пару минут Артас, пошатываясь от внезапной слабости, остановился над грудой мертвых – теперь уж воистину мертвых – тел. Покончив с врагом, поганища принялись рубить в куски друг дружку. При виде этого Артас усмехнулся: пожалуй, теперь даже их создателям не сшить их останков воедино!

Когда изрубленные чудища попадали наземь, вселившиеся в них духи выпорхнули на волю.

– Благодарю вас, леди. Рад видеть вас и вашу госпожу среди своих союзников.

Банши спустились к нему. Их голоса звучали мягко, проникновенно:

– Так и есть, о великий король. Это она послала нас разыскать тебя. Мы пришли проводить тебя за реку. Как только переправимся на тот берег, сможем укрыться в безлюдных местах.

«В безлюдных местах». То же самое говорил Кел’Тузад, и Артас окончательно успокоился. Очевидно, его ближайшие помощники действуют заодно. Сосредоточившись, он вскинул руку.

– Непобедимый, ко мне!

В воздухе закружилось вихрем туманное облачко, принимая облик мертвого скакуна. Миг – и Непобедимый вновь вернулся к нему, а Артас с удовольствием отметил, что это не стоило ему ни малейших усилий. Значит, Непобедимый по-прежнему любит его. Значит, в этом поступке он ничуть не ошибся. Это мертвое существо, как и при жизни, никогда, ни за что не обратится против него. Осторожно, изо всех сил скрывая свою слабость от банши и прочих неупокоенных, он сел в седло.

– Ведите же меня к своей госпоже и Кел’Тузаду, а я последую за вами, – сказал он.

Банши послушно поплыли прочь от дворца, к самому сердцу Тирисфальских лесов. Внезапно Артасу сделалось слегка не по себе: их путь лежал слишкому уж близко к усадьбе Балнира. По счастью, банши обогнули ее, свернув в поросшие лесом холмы, за которыми простиралось открытое поле.

– Вот нужное место, сестры. Мы отдохнем здесь, о великий король.

Ни Сильваны, ни Кел’Тузада поблизости не оказалось. Натянув поводья, Артас остановил Непобедимого и огляделся. Внезапно его охватили самые дурные предчувствия.

– Отчего здесь? – требовательно спросил он. – Где ваша госпожа?

Тут Артаса снова скрутила боль. Вскрикнув, он судорожно схватился за грудь. Непобедимый встревоженно заплясал под ним, и Артас, что было сил, вцепился в поводья. Серо-зеленые заросли исчезли, сменившись синевой, белизной да странными ломаными линиями пещеры Ледяного Трона. Голос Короля-лича вонзился в мозг, точно нож, и Артас едва сумел сдержать стон.

«Тебя обманули! Немедля ко мне! Повинуйся!!!»

– Что… что здесь… происходит? – скрипя зубами, выдавил Артас.

Поморгав, чтобы в глазах прояснилось, он с великим трудом поднял голову и увидел Сильвану. Та выступила из-за деревьев с луком в руках. На миг рыцарю смерти показалось, будто он вновь очутился в Кель’Таласе, а Сильвана жива. Но нет: ее волосы были не золотыми, а полуночно-черными с белыми прядями, бледная кожа слегка отливала синевой, глаза мерцали серебром. Перед ним стояла Сильвана, только уже не та, что прежде. Эта Сильвана не была ни живой, ни бестелесной. Каким-то непостижимым образом она сумела вернуть себе тело, оставленное по его приказанию в надежно запертом железном гробу, дабы это служило ей еще одной пыткой, и теперь платила ему той же монетой.

Пока он, превозмогая боль, пытался понять, что происходит, Сильвана вскинула изящный черный лук, натянула тетиву, прицелилась, и на губах ее заиграла улыбка.

– Что ж, Артас, ты сам пришел в западню.

С этими словами она выпустила стрелу.

Стрела вонзилась в левое плечо, пробив латы, точно ветхий пергамент. К прежней боли прибавилась новая. На миг Артаса охватило недоумение: стреляла Сильвана мастерски и промахнуться со столь близкого расстояния никак не могла. Отчего же выстрел не оказался смертельным? Отчего – в плечо?

Машинально вскинув правую руку, он обнаружил, что неспособен даже сомкнуть пальцев на древке. Пальцы вдруг онемели – а за ними и ступни, и бедра…

Разом обмякнув, Артас из последних сил обхватил непослушными ногами бока скакуна, припав к его шее.

– Изменница! – прохрипел он, едва сумев повернуть голову, чтобы взглянуть Сильване в глаза. – Что ты со мной сделала?

Сильвана улыбалась. Сильвана была просто счастлива. Медленно, с ленцой, двинулась она к нему. Кожаный доспех – тот же самый, что и в день ее гибели – оставлял обнаженной немалую часть ее иссиня-бледного тела, но… где же следы бесчисленных ран, полученных ею в той битве?

– Эту особую отравленную стрелу я приготовила специально для тебя, – сказала банши на ходу, закинув за спину лук, обнажив кинжал и пробуя пальцем его остроту. – Разбивший тебя паралич – лишь малая доля тех мук, которые ты причинил мне.

Артас сглотнул. Во рту пересохло, точно в пустыне.

– Ну, так прикончи меня.

Сильвана запрокинула голову и разразилась жутким, гулким, замогильным хохотом.

– Быстрая смерть… вроде той, что ты даровал мне?

Однако веселье ее тут же миновало. Глаза Сильваны вспыхнули алым огоньком. Стоило ей подойти на расстояние вытянутой руки, Непобедимый, обеспокоенный ее близостью, тревожно заплясал на месте, и Артас едва не выпал из седла. На миг его сердце замерло от неожиданности.

– О, нет, Артас Менетил. Ты преподал мне прекрасный урок. Теперь я знаю, сколь глупо проявлять милосердие к врагу и сколь приятно причинять ему боль. Сейчас, мой наставник, ты сам увидишь, как хорошо усвоила я твою науку. Ты будешь страдать, как страдала я. А благодаря моей стреле, тебе не удастся даже бежать.

Похоже, подвижность сохранили только глаза, и Артасу оставалось лишь одно – беспомощно смотреть, как она поднимает кинжал.

– Кланяйся от меня преисподней, сукин ты сын.

«Нет. Только не это. Только не так – парализованным и беспомощным… Джайна…»

Внезапно Сильвана пошатнулась, подалась назад, бледные пальцы, сжимавшие рукоять кинжала, вздрогнули и разжались, а на лице ее отразилось невероятное изумление. Секунду спустя рядом с нею возникла та самая маленькая тень, что недавно пришла Артасу на помощь. Видя, что вновь помогла королю спастись, она радостно улыбалась. Она была счастлива служить ему.

– Назад, неразумные! Сегодня тебе, мой король, не суждено пасть!

Кел’Тузад! Пришел, как и обещал, отыскал Артаса даже здесь, куда заманила его изменница-банши! И пришел не один. За некромантом следовали не меньше дюжины неупокоенных, без промедления бросившихся на Сильвану и ее банши. Это вселяло надежду, однако Артас все еще оставался парализован. Не в силах шевельнуть ни рукой, ни ногой, он наблюдал за разразившимся боем, и через пару минут понял: Сильване придется отступить.

Банши метнула в него злобный взгляд, и вновь глаза ее вспыхнули алым огнем.

– Знай, Артас: делу еще не конец! Я буду охотиться за тобой хоть до конца времен!

С этими словами она на глазах Артаса словно бы растворилась в тени. Последними исчезли огненно-алые глаза. Следом за госпожой скрылись из виду и прочие банши Сильваны.

Кел’Тузад поспешил к Артасу.

– Она не причинила тебе вреда, мой повелитель?

В ответ Артас мог лишь взглянуть на лича: паралич сковал его так основательно, что даже губы не слушались. Костлявая рука с неожиданной осторожностью сомкнулась на древке и резко выдернула стрелу из раны. Артас едва сдержал стон, а Кел’Тузад внимательно пригляделся к наконечнику, влажному от его алой крови пополам с каким-то вязким черным веществом.

– Со временем воздействие ее яда пройдет. Очевидно, он должен был лишь обездвижить тебя.

«Разумеется, – подумал Артас, – иначе к чему ей кинжал?» Невероятное облегчение накрыло его с головой, разом лишив остатка сил. Считаные минуты назад он был на волосок от гибели. Кабы не преданность лича, эльфийка смогла бы сотворить с ним все, что только пожелает.

– Я… ты спас меня, – с трудом ворочая языком, проговорил он.

Кел’Тузад склонил рогатую голову.

– Я рад, что сумел помочь тебе, о мой король. Однако ты должен поскорее покинуть это место и поспешить в Нордскол. К путешествию все готово. Чем я еще могу тебе услужить?

Кел’Тузад оказался прав: Артас уже чувствовал, как в его тело возвращается некое подобие жизни, хотя двигаться самостоятельно был еще не в силах.

– Я должен как можно скорее отыскать Короля-лича. Не знаю, надолго ли это… не знаю, что ждет меня в будущем, не знаю, вернусь ли назад, но хочу, чтобы ты присмотрел за этой землей. Позаботься о том, чтобы мое наследие, мое дело не пошло прахом.

Личу он вполне доверял – не из симпатии, не из-за его преданности, но из самых практических соображений. Просто потому, что Кел’Тузад был неупокоенным, неразрывно связанным с господином, которому служили они оба. Взгляд Артаса скользнул по призрачной девочке, с улыбкой парившей в нескольких футах от него, по вялым, обмякшим лицам полуистлевших трупов, что без раздумий шагнут в пропасть, стоит лишь приказать…

Все они – лишь мертвое мясо да бесплотные души. Не подданные, нет, и никогда не были ему подданными, о чем бы там ни говорила улыбка малышки-тени.

– Ты оказываешь мне великую честь, мой повелитель. Слушаю и повинуюсь, король Артас. Слушаю и повинуюсь.

Теперь у нее вновь появилось тело – то же самое, прежнее, хотя и изменившееся, подобно ей самой. Теперь Сильвана ходила той же легкой походкой, что и при жизни, носила те же доспехи, однако былого было уже не вернуть. Сильвана изменилась – необратимо и навсегда.

– Ты выглядишь обеспокоенной, госпожа.

Очнувшись от дум, Сильвана подняла взгляд на банши – одну из многих, летевших рядом. Она могла бы лететь вместе с ними, но не хотела расставаться с весомостью, осязаемостью утраченного и вновь отвоеванного тела.

– А ты, сестра, не обеспокоена? – резко ответила она. – Считаные дни тому назад мы были рабынями Короля-лича. Существовали только затем, чтоб ради него сеять смерть. Теперь мы с вами… свободны.

– Не понимаю, госпожа, – глухо, недоуменно проговорила банши. – Теперь мы сами себе хозяева – разве не к этому ты стремилась? Я думала, ты будешь вне себя от радости.

Сильвана расхохоталась и тут же почувствовала, что ее смех угрожающе близок к истерике.

– Много ли радости в этом проклятии? Сестра, мы так и остались нежитью, чудовищами! – С этими словами она подняла руку, пригляделась к иссиня-бледным пальцам, отметила холод, прилипший к телу, точно вторая кожа. – Кто мы с тобой, если не рабыни этой жуткой муки?

Как многого он лишил их… Пусть даже смерть Артаса будет тянуться днями, неделями, ей и тогда не отомстить ему в должной мере. Вдобавок, его смерть не оживит погибших, не очистит Солнечного Колодца, не вернет ей ни золотистых волос, ни кожи цвета спелого персика. Его смерть просто… доставит ей немалую радость.

В тот день, около недели назад, ему удалось улизнуть. Его лакей, лич, явился к месту засады в самый неподходящий момент. Теперь до Артаса не дотянуться: он далеко, в поисках исцеления, а править этими зачумленными землями поручил Кел’Тузаду. Но это не страшно. Мертвой, ей спешить некуда. Впереди целая вечность, а этого хватит, чтобы придумать и осуществить самую утонченную месть на свете.

Вдруг впереди что-то шевельнулось. Остановившись, Сильвана одним грациозным движением наложила стрелу на тетиву и натянула лук. Навстречу ей, из вихря открывшегося портала, покровительственно улыбаясь с высоты своего немалого роста, выступил Вариматас.

– Привет тебе, леди Сильвана, – с поклоном сказал демон.

Сильвана вопросительно подняла бровь. Искреннее почтение со стороны демона… такого ей даже в голову не пришло бы.

– Мы с братьями высоко ценим роль, сыгранную тобою в свержении Артаса, – продолжал он.

«Сыгранную тобою роль…» Как будто все это – не более чем театральная пьеса!

– В свержении? Пожалуй, можно сказать и так. По крайней мере, он поспешил сбежать, это уж точно.

Демон пожал могучими плечами, слегка расправив крылья.

– Так или иначе, нам он больше не докучает. Я прибыл к тебе с официальным предложением встать на сторону нового порядка. Нашего порядка.

«Новый порядок… Не так уж он нов, – подумала Сильвана. – Хозяин другой, повиновение прежнее». Ни одно предложение на свете не могло бы заинтересовать ее меньше этого.

– Вариматас, – заговорила она, даже не думая отвечать на его поклон, – меня интересует одно: смерть Артаса. Поскольку с первой попытки мне этой цели достичь не удалось, теперь я намерена сосредоточить все силы на том, чтобы следующая оказалась успешной. На ваши жалкие политические дрязги и подковерную борьбу за власть у меня времени нет.

Услышав это, демон так и вскинулся от возмущения.

– Осторожнее, моя госпожа. Навлекать на себя наш гнев неразумно. Мы – будущее этих… Чумных земель. Либо ты присоединишься к нам и будешь править, либо окажешься за бортом.

– Вы? Будущее? Кел’Тузад вовсе не ушел отсюда со своим драгоценным Артасом. Он был оставлен здесь, и не просто так. Уж не хочешь ли ты сказать, будто лич, возвращенный из небытия великой магической силой Солнечного Колодца – ничто в сравнении с существами столь могущественными, как вы?

Голос ее сочился презрением, и Повелитель Ужаса грозно нахмурился, однако Сильвана не дрогнула.

– Довольно мне жить в рабстве, Повелитель Ужаса, – твердо сказала она. Ну, не смешно ли? Она ведь давно мертва, однако продолжает называть свое посмертие жизнью. Похоже, от старых привычек не так-то просто избавиться… – Я положила все силы на то, чтобы добиться большего, чем было уготовано мне этим ублюдком. Теперь я сама себе госпожа и сама выбираю свой путь. Легион потерпел поражение. Вы – его жалкие остатки. Вымирающая порода. Я не поступлюсь свободой, приковав себя цепью к вам, безмозглые глупцы.

– Что ж, так тому и быть, – яростно прошипел Вариматас. – Наш ответ не заставит себя ждать.

Злобно оскалившись, он телепортировался восвояси.

«Да, колкости не прошли мимо цели: к концу разговора демон откровенно трясся от ярости», – бесстрастно отметила Сильвана. Легко поддается гневу, и все-таки именно он послан к ней. Похоже, демоны не считают ее серьезной угрозой.

Между тем для войны с Артасом потребуется куда большее, чем горстка банши. Здесь нужна армия, нужен город мертвых… а значит, ей потребуется Лордерон. «Отрекшиеся» – так назовет она те пропащие души, что, подобно ей, больше не дышат, но не утратили воли. Впрочем, пополнения требуются уже сейчас: при помощи одних лишь призрачных сестер трех братьев-демонов не одолеть.

«Впрочем… возможно, достаточно справиться лишь с двумя?» – подумала Сильвана Ветрокрылая, вспомнив о Вариматасе и о том, сколь просто им манипулировать. Пожалуй, этот вполне мог бы оказаться полезным.

Да. Они с Отрекшимися отыщут себе место в этом мире… и горе всякому, кто осмелится встать у них на пути.