Да, Артас знал, что людям следовало бы дать отдых, но драгоценное время нельзя было тратить впустую. При виде Джайны, жующей полоску вяленого мяса прямо в седле, в его сердце шевельнулось чувство вины. Ему самому придавал сил Свет, стоило только воззвать к нему, но магов питают иные энергии, а после недавнего жаркого боя Джайна была изнурена до последней степени. Однако отдыхать было некогда: возможно, сейчас от их действий зависели тысячи жизней.

Отец поручил ему выяснить, что происходит, и положить конец бедствию. Что ж, клубок тайны начал распутываться, вот только теперь Артаса одолевали сомнения. Сумеет ли он прекратить чуму? Дело оказалось не столь простым, каким выглядело поначалу, однако сдаваться Артас не собирался. Сдаться он просто не мог. Он дал клятву остановить беду, спасти подданных, чего бы это ни стоило, и от слова своего не отступится.

Поднимавшийся к небу дым они увидели и почуяли задолго до того, как достигли ворот Андорала. «Если город горит, то, может, в пожаре хотя бы сгорит и зерно?» – подумал Артас, но тут же устыдился черствости собственных надежд. Хороня стыд под действием, он крепко пришпорил коня, въехал в ворота и огляделся.

Нет, немедленной атаки не последовало. Вокруг полыхали дома, от черного дыма запершило в глазах и в горле. Артас сощурился, сквозь слезы вглядываясь в дым. Крестьян поблизости не было, но не было и неупокоенных. Что же здесь…

– Полагаю, дети мои, вы ищете меня, – спокойно, вкрадчиво сказал кто-то, скрытый завесой дыма.

Ветер переменился, дым отнесло прочь, и Артас увидел перед собой человека в черном одеянии. Тот стоял совсем рядом, в каких-то нескольких шагах. Артас насторожился. Так вот он, их предводитель!

В тени капюшона, скрывавшего лицо некроманта, мелькнула улыбка – насмешливая, исполненная самодовольства. При виде этого Артаса тут же охватило жгучее желание стереть, сбить эту улыбку с его лица. Рядом с врагом покорно замерли двое неупокоенных.

– Что ж, вот вы меня и нашли. Я – Кел’Тузад.

Очевидно, имя это было Джайне знакомо: негромко ахнув, она вскинула руку к губам. Артас быстро взглянул на нее, вновь устремил все внимание на говорящего и поудобнее перехватил молот.

– Я пришел предостеречь вас, – объявил некромант. – Оставьте вашу затею. Пусть все идет своим чередом. Излишнее любопытство приведет вас к гибели.

– То-то мне сразу подумалось, что эта магия отдает каким-то знакомым душком! – воскликнула Джайна. Голос ее дрожал от возмущения. – Благодаря экспериментам в этом самом направлении ты, Кел’Тузад, и впал в немилость! Мы говорили, предупреждали, что этот путь ведет к катастрофе, но урок оказался не впрок!

– А-а, леди Джайна Праудмур, – проворковал Кел’Тузад. – Похоже, маленькая ученица Антонидаса успела стать совсем взрослой. Что ж, дорогая, ты ошибаешься… как видишь, этот урок многому меня научил.

– Я видела крыс, на которых ты ставил опыты! – крикнула Джайна. – Уже одно это было достаточно скверно, а с тех пор ты…

– Продвинулся в изысканиях много дальше и вот, наконец, завершил их, – закончил за нее Кел’Тузад.

– Так, значит, чума – твоих рук дело, некромант?! – вскричал Артас. – И этот темный культ – тоже?

Кел’Тузад вновь повернулся к принцу. Глаза его странно заблестели, заискрились в тени капюшона.

– Да, это я велел послушникам Культа Проклятых разослать по северным землям зачумленное зерно. Однако идея сия принадлежит не мне одному.

– Что это значит?! – взорвалась Джайна прежде, чем Артас успел хотя бы раскрыть рот.

– Я служу Повелителю Ужаса Мал’Ганису. Он повелевает Плетью, которая очистит эти земли и превратит их в парадиз вечной тьмы!

Несмотря на жар пламени, охватившего город, спина Артаса покрылась гусиной кожей. Кто такой «Повелитель Ужаса», он не знал, однако тон некроманта и слово «Плеть» сомнений не оставляли.

– И от чего же твоя Плеть должна очистить эти земли?

Тонкие губы под белыми усиками снова скривились в жестокой улыбке.

– Ну как же! Естественно, от живых. Его замысел уже воплощается в жизнь. Хочешь убедиться – ищи его в Стратхольме.

По горло сытый дразнящими намеками и насмешками, Артас решил, что с него хватит. С яростным рыком стиснув рукоять молота, бросился он вперед.

– Во имя Света! – вскричал он.

Но Кел’Тузад даже не шелохнулся. Лишь в последний момент воздух вокруг него взвихрился, подернулся рябью, и некромант исчез. Твари, безмолвно стоявшие по бокам от него, вцепились в Артаса, пытаясь свалить принца наземь. От их зловония, пробивавшегося сквозь запах дыма, к горлу подступила тошнота. Высвободившись из их рук, Артас нанес точный, сильный удар прямо в голову первого. Череп неупокоенного раскололся, будто хрупкий шар из дутого стекла, мозг брызнул под ноги, и ходячий мертвец упал. Разделаться со вторым тоже не составило никакого труда.

– К амбарам! – крикнул Артас, подбежав к коню и прыгнув в седло. – Вперед!

Остальные тоже повскакали в седла, и отряд устремился вперед, вдоль главной улицы горящего городка. Там, впереди возвышались амбары, совершенно не тронутые пожаром, охватившим весь Андорал.

Рывком натянув поводья, Артас остановил коня, спрыгнул на землю и со всех ног помчался к строениям. В отчаянной надежде увидеть перед собой груды ящиков он распахнул дверь… Увы, амбар оказался пуст – абсолютно пуст, если не принимать в расчет горсток рассыпанного зерна да крысиных трупиков на полу. Охваченный тоской и яростью, принц замер на пороге, затем побежал ко второму амбару, к третьему, распахивая дверь за дверью, но уже зная, что обнаружит внутри.

Да, все амбары – все до единого – были пусты. И, судя по слою пыли под ногами да паутине по углам, далеко не первый день.

– Зерно уже развезли, – убито сказал он подошедшей Джайне. – Мы опоздали. Проклятье!

С этими словами он изо всех сих ударил закованным в сталь кулаком в дощатую дверь.

– Артас, мы сделали все, что только…

Принц в ярости обернулся к ней.

– Я отыщу его. Отыщу этого нечестивого любителя нежити и разорву на куски! Пусть потом ищет, кто согласится сшить его заново!

Дрожа от гнева, он вышел из амбара наружу. Он оплошал. Виновник был у него в руках, но он оплошал. Зерно развезено по деревням, и одному лишь Свету известно, скольким из-за этого суждено умереть.

Скольким суждено умереть из-за него…

Нет. Он этого не допустит. Он защитит свой народ. Погибнет, но защитит.

Артас с силой сжал кулаки.

– На север, – сказал он своим людям, неуверенно толпившимся поодаль. Видеть обычно добродушного принца в такой ярости им еще не приходилось. – Теперь он направится туда. Затравим его и уничтожим, как и подобает поступать с подобными гнусными тварями.

Как одержимый скакал он галопом на север, едва ли не машинально круша жалкие, едва волочащие ноги ходячие трупы, пытавшиеся заступить ему путь. Теперь им двигал вовсе не ужас происходящего: перед мысленным взором неотвязно маячил образ того, кто манипулировал нежитью и породившим ее нечестивым культом. Ничего. Вскоре умершие упокоятся навсегда, а он, Артас, позаботится о том, чтобы в мире не появилось новых.

Как-то навстречу отряду попалась колоссальная толпа нежити. Тронутые разложением головы как одна повернулись в сторону Артаса и его людей, несшихся вперед.

– Во имя Света! – вскричал Артас, пришпоривая жеребца.

Бешено вращая молотом, невнятно крича, спеша выместить на превосходных, так кстати подвернувшихся под руку целях досаду и злость, он врезался в самую гущу неупокоенных. Вскоре вокруг не осталось ни одного. Воспользовавшись минутным затишьем, принц сумел оглядеться.

Впереди, на безопасном удалении от поля боя, видя все, но ничем не рискуя, словно бы поджидая Артаса, стоял высокий человек в трепещущем на ветру черном плаще.

Кел’Тузад.

– Вон он! – крикнул Артас, срываясь с места. – Он здесь!

Джайна и его люди последовали за ним. Джайна – один огненный шар за другим – жгла мертвецов, расчищая отряду дорогу, а люди Артаса рубили нежить, сумевшую устоять под напором огня. Чувствуя, как поет, звенит в каждой жилке праведный гнев, Артас продвигался к некроманту все ближе и ближе. Молот взвивался вверх и падал, словно бы сам собой – принц даже не видел, кого сражают удары. Взгляд его был устремлен на человека (если только подобного монстра можно назвать человеком), что был виноват во всем. Снести ему голову, и эта тварь сдохнет!

Вот, наконец, и он! В горле запершило от яростного рева. Взмахнув ослепительно сверкающим молотом, Артас направил удар слева направо, подсек Кел’Тузада под колени, и некромант рухнул наземь. Подоспевшие следом воины насели на врага и принялись колоть и рубить, выплескивая на источник, на причину случившегося несчастья, всю свою скорбь и негодование.

Похоже, Кел’Тузад – несмотря на все его могущество, на всю его магию – и вправду мог умереть, как всякий другой человек. Переломанные сокрушительным ударом Артаса, ноги лежащего неестественно торчали в стороны, вымокшие в крови одеяния покрылись глянцево-черными кляксами на матово-черном фоне, из уголка рта потекла алая струйка. Приподнявшись на локтях, он попытался что-то сказать, но изо рта его брызнула кровь пополам с осколками зубов. Некромант мучительно закашлялся, перевел дух и, наконец, заговорил:

– Наивный… глупец, – гулко сглотнув, выдавил он. – В конечном счете… моя смерть… ничего не изменит. Ибо… очищение этих земель… уже началось.

Локти его подогнулись, глаза закрылись, и некромант бессильно осел на землю.

Тело убитого начало гнить, распадаться прямо на глазах. Разложение, в обычных условиях занимающее не один день, завершилось в считаные секунды. Кожа некроманта побледнела, вспухла и лопнула. Воины ахнули и подались назад, зажимая ладонями рты и носы. Некоторых, не выдержавших жуткой вони, неудержимо тошнило. Охваченный ужасом пополам с восторгом, Артас смотрел на поверженного врага, не в силах отвести от него взгляда. Труп истекал гноем, мертвая плоть делалась вязкой, жидкой, как сливки, и тут же чернела. Наконец противоестественное разложение замедлилось, и принц отвернулся в сторону, жадно хватая ртом свежий воздух.

Джайна была бледна, точно смерть. Под огромными, округлившимися от ужаса глазами девушки проступили темные полукружья. Подойдя, Артас увлек ее прочь от отвратительного зрелища.

– Что с ним произошло? – негромко спросил он.

Джайна сглотнула, слегка успокоилась и, как всегда, черпая силы в бесстрастии ученого, заговорила:

– Считается, что… э-э… некроманты, не вполне аккуратные в применении своей магии, э-э… будучи убиты, подвергаются, э-э… – Тут голос Джайны дрогнул, осекся, и перед Артасом вновь оказалась усталая молодая девушка, потрясенная до глубины души. – Вот этому.

– Успокойся, – мягко сказал Артас. – Едем в Дольный Очаг. Их нужно предупредить… если еще не поздно.

Тело врага оставили на месте, не удостоив поверженного ни единого взгляда. Артас безмолвно помолился Свету о том, чтоб хоть на этот раз успеть вовремя. Если его вновь постигнет неудача, он… он просто не знал, что тогда сделает!

Джайна держалась в седле из последних сил, однако прекрасно понимала, что Артас хочет добраться до места как можно скорее, и вполне разделяла его беспокойство. Речь шла о жизнях многих и многих людей, а потому, когда он спросил, сумеет ли она выдержать ночь без остановки, Джайна согласно кивнула.

Отряд мчался галопом около четырех часов, и вдруг Джайна обнаружила, что сползает с седла. Очевидно, неимоверная усталось взяла свое, и она на несколько секунд лишилась чувств. Охваченная страхом, Джайна отчаянно вцепилась в конскую гриву, села прямо и дернула поводья, останавливая коня.

Так, крепко стиснув в руках узду, дрожа всем телом, она просидела в темноте минут пять и, словно сквозь вату в ушах, услышала, как Артас, заметивший, что она отстала, приказывает своим людям остановиться. Вскоре он легким галопом вернулся к ней, и Джайна молча подняла на него взгляд.

– Джайна, что случилось?

– Я… Прости, Артас. Знаю, ты хочешь успеть поскорее, и сама хочу того же, но… Я так устала, что чуть не выпала из седла. Нельзя ли нам остановиться хоть ненадолго?

Несмотря на темноту, на лице Артаса явственно проступила тревога о ней пополам с откровенной досадой.

– Как считаешь, сколько тебе нужно времени?

Джайне очень хотелось ответить: «Дня два», – но вместо этого она сказала:

– Всего лишь немного перекусить да чуточку отдохнуть.

Артас кивнул, поднял руки, помог девушке спешиться, потом отнес ее к обочине и нежно усадил на траву. Не в силах унять дрожь в руках, Джайна полезла в сумку за сыром. Она ожидала, что Артас отъедет вперед сообщить обо всем своим людям, но вместо этого он сел рядом. Казалось, от него так и веет нетерпением – точно жаром от огня.

Джайна откусила кусочек сыра, повернулась к Артасу, вгляделась в его профиль в неярком свете звезд. Больше всего ей нравилась в принце его доступность, человечность, пылкость, с которой он относился к ней. Сейчас, охваченный сильными чувствами, он казался безмерно далеким, будто бы их разделяла не одна сотня миль.

Поддавшись внезапному порыву, она подняла руку и коснулась его щеки. От неожиданности Артас вздрогнул, словно позабыл, что она рядом, но тут же повернулся к ней и блекло улыбнулся.

– Готова? – спросил он.

А ведь она успела проглотить всего кусочек сыра…

– Нет, – ответила Джайна, – но… Артас, я беспокоюсь о тебе. Мне очень не нравится, что с тобой происходит.

– Со мной?! – вспылил он. – А как насчет того, что происходит с крестьянами? Джайна, они умирают и превращаются в ходячие трупы! Я должен покончить с этим. Должен!

– Конечно, с этим нужно покончить, и я помогу тебе всем, чем смогу, ты это знаешь. Вот только… я еще никогда не видела в тебе такой ненависти.

Артас резко, отрывисто хохотнул.

– А тебе хочется, чтоб я полюбил этих некромантов?

Джайна сдвинула брови.

– Артас, не нужно так искажать мои слова. Ведь ты же паладин. Служитель Света. Не только воин, но и целитель, однако сейчас я вижу в тебе только жажду истребить врага.

– Ну вот, теперь ты говоришь совсем как Утер.

На это Джайна не ответила. Навалившаяся усталость не позволяла как следует собраться с мыслями. Сосредоточившись на собственном теле, настоятельно требующем пищи, она откусила еще сыра и принялась старательно жевать. Вот только глотать отчего-то сделалось трудно…

– Джайна… Я просто хочу положить конец смертям невинных людей. Вот и всё. И… признаться честно, да, сейчас мне очень не по себе. Чем дальше, тем больше кажется, будто у меня ничего не выйдет. Но как только сделаем дело – вот увидишь, все снова будет хорошо, обещаю.

С этими словами он улыбнулся, на миг вновь сделавшись тем самым, прежним Артасом, и Джайна из последних сил ободряюще улыбнулась ему в ответ.

– Ну как, теперь готова?

Два кусочка…

Негромко вздохнув, Джайна спрятала остаток сыра в сумку.

– Да, готова. Едем.

В преддверии рассвета черное небо над головой сделалось пепельно-серым, и тут они впервые услышали треск выстрелов. Сердце Артаса сжалось от недобрых предчувствий. Пришпорив коня, он повел отряд к северу, вдоль длинной дороги, петлявшей среди обманчиво живописных холмов. У самых ворот Дольного Очага стояли несколько воинов – людей и дворфов, вооруженных ружьями, и все до единого целились в них. Легкий встречный бриз донес до ноздрей принца кислый запах сгоревшего пороха пополам с неуместно приятным, слегка сладковатым ароматом свежевыпеченного хлеба.

– Не стрелять! – крикнул Артас, натягивая поводья.

От неожиданности его конь поднялся на дыбы. Подскакавшие сзади воины остановились рядом.

– Я – принц Артас! Что происходит? Отчего вы так вооружены?

Изумленные нежданным появлением принца, защитники города опустили винтовки.

– Что происходит… Вы не поверите, сэр!

– А ты все же попробуй рассказать, – велел Артас.

Начало – весть о нападении восставших мертвецов – его нимало не удивило. Куда удивительнее оказалось другое – слова «огромное войско». Он оглянулся на Джайну. Та выглядела усталой, измученной до предела. Недолгого ночного привала ей явно не хватило.

– Сэр, – закричал подскакавший разведчик, – их войско… они идут сюда!

– Проклятье, – пробормотал Артас.

Да, небольшой отряд людей и дворфов мог бы выстоять в короткой стычке, но не в бою с целым войском этих треклятых тварей… Что же делать? А вот что!

– Джайна, я остаюсь защищать селение. А ты как можно скорее отправляйся к лорду Утеру и сообщи ему, что происходит.

– Но…

– Вперед, Джайна! Каждая секунда на счету!

Джайна кивнула. Благослови Свет и ее, и ее рассудительный ум!

Не мешкая более, Джайна сотворила портал, шагнула в него и исчезла. Артас с благодарностью улыбнулся ей вслед.

– Сэр, – заговорил Фалрик. Его тон заставил Артаса разом обернуться. – Вы… взгляните-ка на это, сэр!

Артас проследил за его взглядом и разом похолодел. Пустые ящики… помеченные печатью Андорала…

– Что было в этих ящиках? – с легкой дрожью в голосе, наперекор здравому смыслу надеясь, что ошибается, спросил Артас.

Один из защитников Дольного Очага озадаченно взглянул на него.

– Всего-навсего груз зерна из Андорала. Тревожиться не о чем, милорд. Зерно уже роздано крестьянам. Хлеба у нас полно.

Так вот что это за запах! Вот что означает необычный, чуточку не такой, слишком сладкий аромат пекущегося хлеба! В полной мере осознав чудовищность положения, впервые оценив истинный размах творящегося ужаса, Артас слегка покачнулся под тяжестью откровения, свалившегося на плечи. Зерно было роздано… и вдруг, откуда ни возьмись, под городом появилось огромное войско нежити…

– О нет, – прошептал Артас.

Видя недоумение окружающих, он раскрыл было рот, однако голос дрожал – только на сей раз не от ужаса, а от гнева.

Чума предназначалась не просто для того, чтобы губить его народ. Нет-нет, злодейский замысел куда мрачнее, куда извращеннее! Чума превращает людей в…

Не успел Артас закончить эту мысль, как человек, отвечавший на его вопрос о ящиках, скрючился, согнулся пополам, а следом за ним то же произошло еще с несколькими. Тела их замерцали, окутались странным, пульсирующим ядовито-зеленым светом. Схватившись за животы, люди попадали наземь, из ртов их, пятная рубашки, хлынула кровь. Один из упавших потянулся к принцу, моля об исцелении, но Артас, охваченный ужасом и омерзением, отпрянул назад. Упавший забился в мучительных судорогах и в считаные секунды затих.

Что он наделал? Страждущий молил об исцелении, а он, Артас, даже не поднял руки! «А можно ли исцелить такое? – подумал Артас, не сводя глаз с трупа. – Что, если даже сам Свет…»

– Свет милосердный! – воскликнул Фалрик. – Хлеб!..

Вздрогнув от неожиданности, Артас очнулся от оцепенения и разом забыл о муках совести. Хлеб… хлеб насущный, питательный и благотворный, стал хуже смертельной отравы! Артас раскрыл было рот, чтобы закричать, чтобы предостеречь своих, но язык словно присох к нёбу.

Чума, таившаяся в зерне, подействовала прежде, чем потрясенный принц успел обрести дар речи.

Мертвец открыл глаза, вздрогнул всем телом и сел.

Так вот как Кел’Тузад в столь потрясающе короткий срок сумел создать целое войско нежити…

В ушах вновь зазвучал, раскатился эхом безумный хохот некроманта. Казалось, Кел’Тузад даже в посмертии торжествует победу. А вдруг это он, Артас, повредился умом, не пережив творящегося вокруг ужаса?

Тем временем неупокоенные неловко заворочались, поднимаясь на ноги. Движения мертвецов, словно разряд электричества, подстегнули Артаса к действию, а главное – развязали ему язык.

– К оружию! – вскричал Артас, взмахнув молотом и сокрушив ближайшего врага прежде, чем тот сумел встать.

Однако остальные неупокоенные оказались проворнее. Поднявшись на ноги, они обратили оружие, коим при жизни обороняли бы принца, против него. К счастью, сноровкой и точностью стрельбы нежить не отличалась, и большая часть выпущенных пуль прошла мимо цели. Между тем люди Артаса с жесткими взглядами на мрачных лицах бросились в атаку, круша черепа, снося головы с плеч, рубя на куски недавних союзников.

– Принц Артас, силы нежити на подходе!

Забрызганный кровью, Артас обернулся и невольно округлил глаза.

Как много… Как же их много! Скелеты давно умерших, свежие, недавно обращенные в нежить, трупы, белесые, словно личинки жуков, поганища двигались к городу неисчислимой толпой. Казалось, сама земля содрогается под их поступью. В сердце Артаса зашевелился страх. Да, им уже приходилось драться с горстками нежити и побеждать, но такое… целая армия ходячих мертвецов…

Артас вскинул вверх молот. Оружие ожило, засияло.

– Не отступать! Ни шагу назад! – закричал он. В голосе больше не чувствовалось ни слабости, ни дрожи, ни суровости, ни гнева. – Мы избраны самим Светом! Мы не падем!!!

С этими словами, осиянный Светом, принц решительно устремился вперед.

Джайна была изнурена – настолько, что боялась признаться в этом даже самой себе. До предела измотанная многодневной чередой боев, лишь изредка перемежавшихся недолгими передышками, она упала с ног, едва завершив заклинание телепортации. И, пожалуй, даже на время лишилась чувств: следующим, что она увидела, оказался обеспокоенный взгляд наставника. Склонившись к ученице, Антонидас приподнял с пола ее голову.

– Джайна… дитя мое, что с тобой?

– Утер, – едва ворочая языком, проговорила Джайна. – Артас… Дольный Очаг…

С усилием подняв руки, она крепко вцепилась в одеяние Антонидаса.

– Кел’Тузад… Некроманты… поднимают мертвых и гонят их в бой…

Услышав это, Антонидас вытаращил глаза.

– Артас со своими людьми, – сглотнув, продолжала Джайна, – защищает Дольный Очаг совсем один. Ему немедленно нужны подкрепления!

– По-моему, Утер сейчас во дворце, – проговорил Антонидас. – Сейчас же пошлю туда нескольких магов. Пусть открывают порталы для всех, кого он сочтет нужным взять с собой. Ты прекрасно справилась, дорогая. Я горжусь тобой. Ну, а теперь приляг, отдохни.

– Нет! – воскликнула Джайна.

С трудом поднявшись, одной лишь силой воли удерживаясь на ногах, она вскинула дрожащую руку, дабы встревоженный учитель не бросился ей на помощь.

– Я должна быть рядом с ним. Все будет в порядке. Я выдержу. Идемте!

Вскоре Артас утратил счет времени. Он разил и разил, но битве не видно было конца. От напряжения дрожали плечи, легкие горели огнем. Один только Свет всемогущий, наполнявший все тело спокойной силой и твердостью, и удерживал принца с его людьми на ногах. Казалось, нежить слабеет, оказавшись в его сиянии, однако иных слабостей за неупокоенными не наблюдалось. Остановить ходячего мертвеца мог только точный смертельный удар. На миг в голове Артаса мелькнула вздорная мысль: стоит ли называть такой удар «смертельным», если враг уже мертв?

Нежить шла вперед, накатывала волна за волной. Его народ, его подданные, обращенные в жутких тварей…

Но вот, вскинув усталые руки для очередного удара, Артас услышал сквозь грохот битвы знакомый голос:

– За Лордерон! За короля!

Ободренные страстным призывом Утера Светоносного, люди принца с новыми силами бросились в бой. Утер привел с собой солидное подкрепление – отряд рыцарей, полных сил и закаленных в боях. При виде нежити они даже не дрогнули: очевидно, Джайна, несмотря на предельную усталость вышедшая из портала следом за Утером и его воинами, объяснила, что ждет их по ту сторону, и посему подмога вступила в бой, не потратив на изумление ни одной драгоценной секунды. Теперь ряды неупокоенных редели много быстрее: каждую новую волну мертвецов встречали неистовым, жарким ответным ударом молота, меча и огня.

Едва последний из неупокоенных запылал, споткнулся и – на сей раз воистину – рухнул замертво, Джайна, не в силах больше устоять на ногах, осела на землю, кое-как дотянулась до бурдюка с водой, надолго припала к нему губами, а напившись, дрожащей рукой выудила из сумки ломоть вяленого мяса. Бой кончился – по крайней мере, на время. Артас с Утером сняли шлемы. Волосы их слиплись от пота. Жуя мясо, Джайна взглянула на Утера. Тот оглядывал россыпь тел поверженной нежити и удовлетворенно кивал. Артас же замер на месте, устремив взгляд в некую точку на поле битвы. Взглянув туда же, Джайна непонимающе наморщила лоб. Земля была устлана трупами, но Артас, точно завороженный, смотрел на вздувшееся, облепленное мухами тело… нет, не одного из своих солдат, и даже не человека – коня!

Подойдя к Артасу, Утер хлопнул ученика по плечу.

– Ну, парень, я удивлен. Долго же тебе удалось продержаться. Появись я минутой позже…

В голосе его слышалась откровенная гордость, на губах играла улыбка, но Артас обернулся к наставнику, точно ужаленный.

– Послушай, Утер, я сделал все, что мог!

И Утер, и Джайна недоуменно заморгали. Откуда такая резкость? Ведь Утер вовсе не осуждал, а хвалил его!

– Будь у меня за спиной легион рыцарей, – продолжал Артас, – я…

Утер сузил глаза.

– Не время пыжиться от гордости! Судя по рассказу Джайны, все это – только начало.

Артас резко повернулся к Джайне. Он все еще был обижен воображаемым оскорблением, и под его пронизывающим взглядом ей – впервые за все время знакомства – захотелось съежиться.

Но Утер твердо стоял на своем:

– Или ты не заметил, что всякий раз, как один из наших воинов гибнет, ряды нежити пополняются?

– Тогда нужно нанести удар по их предводителю! – зарычал Артас. – Кел’Тузад сказал мне, кто он и где его искать. Это… некто под названием Повелитель Ужаса, а зовут его Мал’Ганис. И сейчас он в Стратхольме. В Стратхольме, Утер! В том самом городе, где тебя сделали паладином Света. Неужели это для тебя ничего не значит?

– Конечно, значит, – с усталым вздохом ответил Утер, – но…

– Ну, если на то пошло, я сам отправлюсь туда и убью Мал’Ганиса! – вскричал Артас.

Джайна прекратила жевать и изумленно подняла брови. Таким она не видела его никогда в жизни.

– Спокойно, парень. Как ты ни мужественен, в одиночку того, кто повелевает мертвыми, тебе не одолеть.

– Что ж, Утер, хочешь – следуй за мной, хочешь – нет. А я еду – с тобой или без тебя.

Прежде, чем Утер с Джайной успели возразить хоть словом, Артас прыгнул в седло, рывком развернул коня и поскакал на юг.

Ошеломленная, Джайна поднялась на ноги. Уехал? Один, без Утера, без своих людей… и без нее?

Утер тихо подошел к ней. Джайна покачала головой.

– Он чувствует себя в ответе за все эти смерти. И думает, что должен во что бы то ни стало остановить зло, – негромко сказала она, поднимая взгляд на старого паладина. – Ведь даже даларанские маги – и в первую очередь те, кто предостерегал Кел’Тузада – не подозревали, что происходит. Откуда же Артасу было знать?

– Он в первый раз в жизни почувствовал всю тяжесть короны, – так же негромко пояснил Утер, задумчиво глядя Артасу вслед. – Впервые в жизни… Без этого никак, моя госпожа. Без этого править мудро и справедливо не выучишься. Я видел, как мучился с тем же самым Теренас, когда еще был молодым. Оба они – люди хорошие, оба желают народу добра. Оба хотят, чтоб люди жили мирно и счастливо. Но порой правителю приходится выбирать меньшее из зол. Иного решения нет. Нет способа, нет возможности исправить все. С этим-то Артас сейчас и столкнулся.

– Кажется, понимаю, но… не могу же я позволить ему ехать туда в одиночку.

– Что вы, об этом и речи нет. Как только я подготовлю людей к долгому переходу, сразу же тронемся следом за ним. Да и вам тоже отдых не помешает.

Джайна покачала головой:

– Нет. Его нельзя оставлять одного.

– Осмелюсь заметить, леди Праудмур, – медленно проговорил Утер, – не лучше ли дать ему время остыть? Остыть и собраться с мыслями? Хорошо, следуйте за ним, если иначе не можете, но дайте ему время подумать.

Смысл его совета был очевиден. Да, Джайне он ничуть не нравился, однако со старым паладином трудно было не согласиться. Артас обезумел от горя. Охваченный злостью пополам с чувством собственного бессилия, он вряд ли способен был внять голосу разума. И именно по этой самой причине она не могла позволить ему остаться одному.

– Хорошо, – сказала она, усаживаясь в седло, и пробормотала заклинание. При виде ее исчезновения Утер широко улыбнулся. – Я следую за ним. Выступайте, как только ваши люди будут готовы.

Нет, она не станет гнаться за Артасом по пятам. Пусть она и невидима, но слышно ее превосходно. Дав коню шенкелей, Джайна пустила его в галоп и устремилась в погоню за светлым принцем, охваченным мрачными чувствами.

Обозленный тем, что конь не скачет быстрее, и тем, что под седлом – не Непобедимый, и тем, что сам он не сумел вовремя обо всем догадаться и предотвратить беду, Артас безжалостно терзал шпорами бока скакуна. Мучительные, тягостные мысли не давали принцу покоя. Не так давно отцу пришлось иметь дело с орками – созданиями, явившимися из иного мира и наводнившими весь Азерот, с жестокими, кровожадными завоевателями. Теперь все это казалось принцу детской игрой. Как бы отец, да и весь Альянс, справились с этой напастью – с чумой, не просто губящей людей, но, согласно гнусному замыслу, что может показаться забавным лишь умалишенному, оживляющей их трупы, обращая умерших против собственных родных и друзей? Удалось бы Теренасу совладать с этим лучше, чем ему, Артасу? Поначалу принц даже не сомневался, что – да, кто-кто, а уж Теренас непременно разгадал бы загадку вовремя и спас невинных людей… но вскоре ему сделалось ясно: нет, такое не по силам никому на свете. Перед лицом этого ужаса Теренас оказался бы так же бессилен, как и он.

С головой погруженный в раздумья, он едва успел вовремя заметить человека, стоящего посреди дороги, и резко, отчаянно рванув поводья, отвернуть в сторону.

– Глупец! – рявкнул встревоженный, обескураженный и в то же время раздосадованный собственными чувствами принц. – Тебе что, жизнь не дорога? Я же мог затоптать тебя!

Стоявшего на пути Артасу прежде видеть не приходилось, однако он сразу же показался юному принцу знакомым. Высокий, широкоплечий, он был одет в плащ, словно бы сшитый из черных блестящих перьев. Лицо его пряталось в тени капюшона, но яркие, мерцающие глаза были устремлены вверх, на Артаса, а из-под пышных седых усов сияла белозубая улыбка.

– Ты не причинил бы мне никакого вреда, – звучным, приятным голосом сказал незнакомец, – а мне необходимо твое внимание. Я говорил с твоим отцом, юноша, но он меня не послушал. Вот я и пришел к тебе. Нам нужно поговорить.

С этими словами он поклонился.

Поклон его выглядел… едва ли не глумливым. Артас нахмурился, но тут же вспомнил кое о чем и насмешливо хмыкнул. Так вот оно что! Вот отчего этот загадочный тип в броском наряде показался ему столь знакомым! Это же тот самый мистик – по словам Теренаса, самозваный пророк, умеющий превращаться в птицу. Это он имел наглость явиться к отцу, прямиком в тронный зал, с каким-то вздором насчет грядущего светопреставления.

– У меня нет на это времени, – буркнул Артас, подбирая поводья.

– Выслушай меня, мальчик мой.

Теперь в голосе незнакомца не чувствовалось насмешки. Слова его прозвучали резко, будто щелчок кнута, и Артас невольно замер на месте.

– Этой земли уже не спасти! Тьма расползается, и удержать ее не в твоих силах. Если ты в самом деле хочешь спасти свой народ, уводи его за море… на запад.

Артас едва не расхохотался в голос. Да, отец прав: это умалишенный.

– Бежать?! Мое место – здесь, а мой единственный долг – защищать свой народ! Нет, я не брошу, не обреку подданных на такую ужасную участь. Я отыщу того, кто это затеял, и уничтожу его. Если ты рассчитывал на что-то иное, ты – просто глупец.

– Глупец, вот как? Впрочем, пожалуй, ты прав. Пришло же мне в голову, что сын окажется мудрее отца… – В ясных глазах незнакомца отразилась тревога. – Вижу, ты уже сделал выбор, и тому, кто зрит дальше, тебя не поколебать.

– «Тому, кто зрит дальше»… по собственным же словам? Я и сам не слепой! Я видел и вижу, что нужен народу здесь!

– Мы видим не только глазами, принц Артас, – с печальной улыбкой ответил пророк. – Не только глазами, но и умом, и сердцем. Что ж, вот тебе на прощание последнее пророчество. Помни: чем усерднее ты стараешься сокрушить врагов, тем скорее предашь подданных во вражьи руки.

Артас открыл было рот для гневной отповеди, но облик незнакомца в тот же миг изменился. Плащ сомкнулся на нем, точно вторая кожа, самозваный пророк уменьшился до величины обычного ворона, взмахнул лоснящимися угольно-черными крыльями и с хриплым разочарованным карканьем взвился ввысь. Поднявшись в небо, птица, что еще секунду назад была человеком, описала круг и скрылась вдали. Охваченный смутной тревогой, принц замер на месте, глядя ей вслед. Этот человек говорил… так убежденно…

– Прости мою игру в прятки, Артас, – словно из ниоткуда, раздался рядом голос Джайны.

Вздрогнув от неожиданности, Артас завертел головой. Где же она?

Джайна возникла прямо перед ним и покаянно склонила голову.

– Я просто хотела…

– Хватит слов!

При виде испуга и изумления в ее широко раскрытых глазах Артас немедля пожалел о собственной резкости, однако зачем ей понадобилось вот так, украдкой, шпионить за ним?

Возникла недолгая пауза.

– Он и к Антонидасу приходил, – настойчиво, словно не обратив внимания на его отповедь, продолжила Джайна. – Я… Должна сказать, я чувствую в нем колоссальную силу.

С этими словами она подъехала ближе и устремила взгляд в глаза Артаса.

– Чума, нашествие нежити… Подобного не бывало за всю историю мира. Это не просто новая битва, не просто новая война – дело куда серьезнее и мрачнее. Возможно, прежняя тактика к победе не приведет. Возможно, он прав. Возможно, ему открыто то, чего не видим мы. Возможно, ему действительно ведомо будущее.

Но Артас скрипнул зубами и отвел взгляд.

– Возможно. А может быть, он заодно с Мал’Ганисом. А может, просто какой-то повредившийся умом отшельник. Нет, Джайна, что бы он ни говорил, своей земли я не брошу. Пусть даже этот безумец действительно видит будущее – плевать. Едем.

Некоторое время ехали молча, но вскоре Джайна негромко сказала:

– Утер придет. Ему нужно только немного времени, чтоб подготовить людей.

Артас, кипя от гнева, продолжал смотреть прямо вперед. Тогда Джайна попробовала снова:

– Артас, не делай…

– Да сколько можно?! Все вокруг в один голос твердят: делай то, не делай этого! – взорвался Артас, напугав собственной вспышкой не только Джайну, но и себя самого. – Джайна, происходящее – за гранью всякого ужаса. Это… я даже слова подходящего не нахожу. И делаю все, что могу. Если ты не согласна меня поддержать, может, нам не по пути?

Принц ненадолго умолк, испытующе глядя на девушку, и мало-помалу начал оттаивать сердцем.

– Джайна, ты так устала… Может, тебе и вправду вернуться назад?

Но Джайна, не сводя глаз с дороги, решительно покачала головой.

– Я нужна тебе здесь. Я могу помочь.

Гнев Артаса разом угас. Потянувшись к Джайне, принц нежно накрыл ее руку закованной в сталь ладонью.

– Прости. Я не должен был так с тобой говорить. Я рад, что ты со мной. Я всегда тебе рад.

Склонившись к Джайне, он поцеловал ее руку. Щеки Джайны слегка порозовели, на губах заиграла улыбка, морщинка вдоль переносицы разгладилась, исчезла без следа.

– Артас… дорогой мой… – негромко сказала она.

В ответ Артас слегка сжал ее руку.

Остаток дня оба скакали во весь опор, почти не разговаривая и остановившись на ночлег только с заходом солнца. Устали так, что об охоте не могло быть и речи, и потому поужинали просто – вяленым мясом, яблоками да хлебом. Глядя на толстый ломоть в руках, Артас надолго задумался. Выпечен в дворцовых пекарнях, из местного – не андоралского – зерна… Хлеб насущный, сытный и восхитительно вкусный, и пахнет как нужно – дрожжевой закваской, без следа тошнотворной сладости. Простая, основательная пища из тех, что каждый должен вкушать без опаски…

От этих мыслей к горлу подступил комок. Не в силах проглотить ни кусочка, принц отложил хлеб и подпер ладонями подбородок. Казалось, его накрыло неодолимой волной – волной отчаяния и бессилия. Но вот на плечо легла голова придвинувшейся к нему Джайны, и безысходность начала отступать. Да, Джайна не проронила ни слова, но… К чему слова? Ее присутствие, ее безмолвная поддержка – вот и все, что ему было нужно.

С глубоким вздохом он повернулся к Джайне и обнял ее. Нуждавшаяся в утешении и помощи не меньше, чем он, Джайна ответила на это долгим, крепким поцелуем. Запустив пальцы в ее шелковистые волосы, Артас вдохнул их аромат…

В ту ночь, всего на несколько мимолетных часов, они позволили себе забыть обо всем, отбросить прочь мысли о смерти, об ужасе, и о зачумленном зерне, и о мрачных пророчествах, и о нелегких решениях. На несколько часов окружающий мир исполнился уюта и нежности. Казалось, во всем Азероте нет никого, кроме них – кроме Артаса с Джайной.