Глава 59

Маша увидела, как улыбка облегчения начинает сходить с лица следящего за экраном Яо.

– Постойте, а почему в матрешке нет кода? – Он посмотрел на Машу. – Мы ведь планировали положить записку в последнюю матрешку.

Маша подняла последнюю крохотную матрешку с клавиатуры, где та стояла.

– Да, ты прав. Таков был первоначальный план.

– Так почему ее там нет? – Брови Яо сошлись на переносице, как у матрешки.

– Мне было прозрение во время медитации, – ответила Маша. – Я вдруг поняла, что нужно сделать, чтобы после их психоделического опыта они достигли истинного преображения. Все, что происходит с девятью гостями в данный момент, – в буквальном смысле коан. Это коан в действии.

Он наверняка должен оценить такой блестящий план.

Яо смотрел на нее, не понимая.

– Коан – это парадокс, который ведет к просветлению! – воскликнула Маша. – Коан демонстрирует адекватность их логического мышления.

– Я знаю, что такое коан, – проговорил Яо.

– Когда они сдадутся и примут тот факт, что решения нет, вот тогда они и станут свободны. Вот центральный парадокс этого коана, – сказала Маша. – Решение не есть решение.

– Решение не есть решение, – повторил Яо.

– Именно. Ты помнишь этот коан? Учителя, который жил затворником на горе, один человек спросил: «Где путь?» – и учитель ответил: «Какая это прекрасная гора». Человек был разочарован. Он сказал: «Я не спрашиваю тебя про гору, я спрашиваю, где путь!» На что учитель ответил: «Пока ты не преодолеешь эту гору, сын мой, ты не обретешь пути».

– Значит, в данном случае гора – это… запертая дверь?

– Запиши это подробно, – нетерпеливо сказала Маша. Она показала на экран и на его блокнот. – Не забудь. Это очень важно для книги, которую мы напишем.

– Они провели там слишком много времени, – сказал Яо. – Они голодны и устали. Они голову потеряют.

– Именно! – подтвердила Маша. Она сама не ела уже бог знает сколько дней. И не спала с ночи перед началом терапии. Маша легонько прикоснулась к груди Яо кончиком пальца. Она знала силу своего прикосновения к нему. Она пока еще не до конца использовала эту силу, но, если потребуется, сделает это. – Именно. Они должны потерять голову. Ты это знаешь. «Я» есть заблуждение. «Я» не существует.

– Да, конечно, – согласился Яо. – Но, Маша…

– Они должны сдаться, – сказала Маша.

– Я думаю, они сообщат о нас в полицию, – заметил Яо.

Маша рассмеялась:

– Яо, помнишь слова Руми? «Между представлением о добре и зле простирается целое поле. Я встречу тебя там». Разве это не прекрасно?

– Не думаю, что систему правосудия интересуют поля, – сказал Яо.

– Мы не можем поставить на них крест, – показала на экран Маша. – Они прошли долгий путь.

– И сколько вы собираетесь держать их взаперти? – напряженным и тонким голосом спросил Яо, словно превратился вдруг в старика.

– Это неправильный вопрос, – нежно проговорила Маша, не отрывая глаз от монитора: несколько гостей снова собрались у двери в комнату медитаций. Они по очереди опробовали разные комбинации кодов. Ларс ударил в дверь кулаком, как избалованный ребенок.

– Думаю, я бы их выпустил, – сказал Яо.

– Они должны сами открыть дверь, – возразила она.

– Они не могут, – пробормотал Яо.

– Могут, – заявила Маша.

Она подумала о счастливых жизнях в Австралии, которые эти люди получили от рождения. Они никогда не видели пустых полок в магазинах – только изобилие супермаркетов. Им не требовались ни находчивость, ни предприимчивость. Когда часы показывали пять, они выключали свои компьютеры и спокойно отправлялись на побережье, потому что сотня выпускников университета не стояла в очереди, чтобы занять их место.

«О да, я тоже однажды стояла в очереди за билетами на „Ю-Ту“», – сказала одна австралийка, когда Маша рассказала ей о жутких очередях, на несколько дней, в посольство, о том, как они с мужем сменяли друг друга, и Маша ответила: «Да, очень похоже».

Она вспомнила, что ее муж получил повестку с требованием явиться в КГБ, когда они были в процессе оформления.

– Все будет хорошо, – сказал ей муж. – Нет проблем.

Он уже чувствовал себя почти австралийцем, и выражение «нет проблем» существовало в его душе еще до того, как он научился говорить, но в советскую эпоху люди получали такие повестки и больше никогда не возвращались домой.

Маша высадила его у высокого серого здания, он поцеловал ее и сказал: «Езжай домой». Но домой она не поехала, она просидела в этой машине пять часов. От страха, закипающего в ее сердце, запотевали окна, и она никогда не забудет того облегчения, которое испытала, когда увидела мужа, идущего к машине. Он улыбался, как мальчишка на австралийском пляже.

Всего через несколько месяцев они стояли в аэропорту с американскими долларами, спрятанными в носках, а ухмыляющийся таможенник переворачивал содержимое их аккуратно упакованных чемоданов. Они были предателями страны – покидали ее, и бусы ее бабушки рассыпались, бусинки покатились по полу, словно кусочки ее сердца.

Только те, кто боится потерять все, испытывают истинную благодарность за свою счастливую жизнь.

– Мы должны напугать их, – сказала она Яо. – Вот что им нужно.

– Напугать? – Голос Яо дрожал. Он, вероятно, тоже устал и был голоден. – Не думаю, что мы должны пугать наших гостей.

Она встала. Яо посмотрел на Машу, как ее ребенок, как ее любовник. Она чувствовала эту нерушимую духовную связь между ними. Он ее никогда не предаст.

– Сегодня будет темная ночь их души, – заявила она.

– Темная ночь души?

– Темная ночь души крайне важна для быстрого духовного роста, – объяснила Маша. – У тебя была собственная темная ночь души. У меня тоже. Чтобы они снова стали цельными, нужно сначала их разбить.

Она увидела сомнение в его глазах, подошла поближе к нему, так близко, что они почти касались друг друга.

– Завтра они родятся заново, – сказала она.

– Я не уверен…

Маша подошла еще ближе и на долю секунды опустила глаза на его губы. Пусть дорогой мальчик думает, что невозможное возможно.

– Мы делаем для этих людей нечто чрезвычайное, Яо.

– Я хочу их выпустить, – сказал Яо, но в его голосе не было уверенности.

– Нет, – возразила Маша. Она нежно поднесла руку к его шее так, чтобы он не увидел серебряного блеска шприца. – Нет, ты их не выпустишь.