Глава 45

Фрэнсис потянула наушники. Те зацепились за волосы, и ей пришлось распутывать их, все еще не открывая глаз.

Фрэнсис куда-то летела. Если она засыпала с наушниками, значит она куда-то летела в самолете.

Она слышала звуки стройки где-то вдалеке. Бурения. Отбойных молотков. Экскаватора. Что-то в таком роде. До нее доносился непрерывный механический шум. Газонокосилка? Сдуватель листвы? Она лежала на боку, одеяло было натянуто на плечи, и она пыталась вернуть себя в глубокий, блаженный сон. Но снова раздавался звук, неумолимо будивший ее, только не механический звук, а человеческий храп.

Неужели она напилась и легла в постель с кем-то незнакомым? Господи боже, нет, конечно! Она таких вещей сто лет как не делала. И никаких симптомов похмелья или стыда после сомнительного сексуального контакта. Мозг у нее был ясный, живой, словно ее пропылесосили.

Память в одно мгновение вернула ее к реальности.

Она была в комнате для йоги и медитаций «Транквиллум-хауса» и вчера выпила великолепный фруктовый коктейль с галлюциногеном, который вызвал у нее необыкновенно красивый, удивительно живой сон, продолжавшийся целую вечность, – сон о Джиллиан, об отце, о бывших мужьях, сон с множеством символов и визуальных метафор, объяснение которым ей не терпелось найти. Яо, иногда Далила, а иногда и Маша все время вторгались в прекрасный сон, задавали неприятные вопросы, пытались повернуть ее в какое-то определенное направление. Фрэнсис их игнорировала, ей все было очень интересно, а они только мешали. Фрэнсис почувствовала, что спустя некоторое время ее оставили в покое.

Она побывала в космическом пространстве.

Она была муравьем.

А еще бабочкой.

И она каталась с Джиллиан на санях по удивительному звездному небу, и еще, было что-то еще, гораздо большее.

Она словно в первый раз проснулась утром дома, в своей кровати, после долгого путешествия по разным экзотическим местам.

Фрэнсис открыла глаза в темноту и тут вспомнила про маску на глазах. Храп послышался громче. Она не почувствовала ни песка, ни тумана в глазах. Все цвета были свежими. Она видела сводчатый каменный потолок. Ряды горящих светильников.

Она села и огляделась.

Храп издавал Ларс. Он лежал на раскладушке рядом с ней, на спине. На глазах у него все еще оставалась маска, одеяло было натянуто до подбородка, рот широко раскрыт. С каждым всхрапыванием все его тело подергивалось. Узнать, что такой красивый мужчина издает настолько громкий, неприятный храп, было даже приятно. Это в некотором роде восстанавливало справедливость.

Фрэнсис высунула голую ногу из-под одеяла и легонько толкнула Ларса в бедро. Один из ее бывших, Генри, часто храпел. Как то раз, уже к концу их брака, он, стоя в трусах, посмотрел на свои ноги и смущенно сказал: «Не понимаю, почему у меня постоянно эти синяки на щиколотке. Как будто я постоянно на что-то натыкаюсь». На мою правую ногу, подумала Фрэнсис. Ее неотступно грызла совесть из-за этого, вплоть до самого последнего дня, когда они со скандалом делили столовые приборы.

Она оглядела комнату.

Тони (она не хотела называть его Улыбчивым) только что сел на раскладушке. Судя по тому, как он держался за голову, башка у него болела.

Кармел тоже сидела, пытаясь привести в порядок свои черные вьющиеся волосы, проводя по ним пятерней, а они продолжали торчать во все стороны.

Она встретилась глазами с Фрэнсис.

– Туалет? – произнесла она одними губами, хотя и бывала в этой комнате не реже, чем Фрэнсис.

Фрэнсис показала на дверь в туалет в конце помещения, и Кармел, поднявшись, направилась туда, чуть прихрамывая.

Бен и Джессика сидели плечом к плечу у стены и пили воду прямо из бутылок.

Хизер и Зои спали, лежа на ковриках, лицом к лицу. Хизер во сне поглаживала волосы Зои.

– Хотите пить? – Наполеон не без труда присел на своих длинных ногах перед Фрэнсис, протягивая бутылку с водой. – Я думаю, она чистая, без начинки. Но если опасаетесь, то можно напиться из-под крана, хотя они вполне могли бы сделать что-нибудь и с водоснабжением, если бы уж очень захотели.

– Спасибо. – Фрэнсис взяла у него бутылку с водой; ей вдруг ужасно захотелось пить, и она залпом чуть не опустошила всю бутылку. – Как раз то, что мне было нужно, – поблагодарила она.

– Думаю, то, что они оставили нам воду, хороший знак. – Наполеон поднялся. – Они нас не совсем бросили.

– Что вы имеете в виду? – спросила Фрэнсис.

Она потянулась. Какое прекрасное ощущение! Она с нетерпением ждала завтрака.

– Мы здесь заперты, – извиняющимся тоном сказал Наполеон, словно был в чем-то виноват. – Отсюда, похоже, не выйти.