Офелия

В главном зале были пятеро. Алман восседал на деревянном троне, по правую руку от него находилась Офелия Барлотомей из рода Уинифред, а по левую – Осгод Беренгарий. У витражного окна, переливающегося зелеными, желтыми и голубыми цветами, притаилась Нириана – вожак клана Черных Крыс из Дамнума, высокая неказистая женщина с бронзовой кожей и угольно-черными волосами. Всем девочкам и мальчикам из этого клана в семилетнем возрасте сбривали брови, и на их месте со временем появлялась уродливая белая корка. В отличие от представителей клана Утренней Зари, никто из Крыс не носил клетчатых накидок или рубах. В основном они одевались в кожу. Волосы Нирианы были небрежно собраны в незамысловатую прическу, кончики зубов подпилены, словно она намеревалась разодрать глотку каждому, кто пойдет против нее.

Пятым человеком был Фархад, Опаленный призрак Халассана, прибывший вместе с сотнями людей из города Фера на корабле Алмана Барлотомея Многолетнего. Он с независимым видом стоял перед новым союзником, отказываясь называть его своим королем. Однако он готов был преклонить колено перед Офелией Уинифред. Никто в зале не догадывался о его истинных намерениях, кроме самой королевы Арбора.

В центре зала до сих пор были заметны трещины в каменных плитах. Все напоминало о том, что именно здесь, именно на этом месте испустил свой последний вздох второй из сынов Радмана Многолетнего – Вигман Барлотомей Многолетний.

Лицо Алмана Барлотомея казалось сухим и старым в ярком солнечном свете. В его карих глазах переливалась мутная пелена, которая появляется у человека, не спавшего много ночей. Алман царапал деревянные подлокотники, срывая ногти, и казался одержимым. Он как будто даже не понимал, что причиняет себе увечья.

– Итак… – прохрипел он недовольным голосом. Черный пес, спящий у его ног, открыл глаза, но потом лишь лениво перевернулся на другой бок. – Вы пришли, чтобы сообщить мне не очень приятные вести, верно, Фархад?

– Вы сами рассудите, приятные это вести или нет, когда я озвучу их.

– Тогда докладывайте. Мы все внимание.

Мужчина в красно-золотистом кафтане с алым поясом шагнул вперед. Руки он сжимал за своей спиной, а серебристая сабля поблескивала в ножнах на его бедре. Синий тюрбан аккуратно овивал голову, скрывая светло-каштановые волосы.

– Вольфман Барлотомей не был побежден нами в пустыне. Как и его отряд.

– И по какой же причине? – неожиданно поинтересовалась Офелия. Она так гневно воззрилась на Опаленного призрака, что он невольно переступил с ноги на ногу. – Вы ведь дали обещание, Фархад. Вы знали план. Как бы хороши ни были Каменные Сердца, у них не было шансов против искусно обученных мастеров своего дела. Или мы ошиблись в вас? По какой причине вы потерпели поражение?

– Мои люди столкнулись с невозможным.

– Интересное оправдание.

– С ними был мальчишка, – прорычал Фархад, – и он уничтожил моих людей просто взмахом руки. Одним лишь взглядом.

Алман перестал царапать подлокотники и искоса взглянул на северного гостя. Его лицо пренебрежительно скривилось. Он стиснул зубы и процедил:

– Взмахом руки?

– Мои люди клянутся, что он управлял ветром.

Король фыркнул и уставился на мертвую голову оленя на стене, но видел лишь смазанные солнечные блики.

– Управлял ветром… – Алман скривил губы. – И вы считаете, что я вам поверю?

– Мне незачем лгать.

– Вздор!

– Как выглядел этот мальчишка? – внезапно вмешалась Нириана. Она приблизилась к Опаленному призраку и вытянула шею. – Ты язык проглотил? Чего молчишь?

– Нириана, будьте повежливее, – ласково проговорила Офелия, – это же наш гость. Он и так услышал ваш вопрос. Верно, Фархад? Так вы видели этого человека?

– Да. – Все в ожидании замолчали, а Фархад перевел дух. Он чувствовал, как в груди у него пожаром разгорается гнев, но все же продолжил спокойным голосом: – Этот сильф взмахнул рукой, и пустыня покрылась волнами, будто океан. Я не знаю его имени и плохо разглядел его лицо, но он показался мне высоким и широкоплечим. Отлично владеет мечом. Он при мне выпотрошил внутренности Дарвиша.

– Рыжий?

– Была ночь.

– На нем была клетчатая накидка?

– Была ночь, – повторил Фархад и покосился на предводительницу Черных Крыс.

– Под ваше описание могут подойти десятки сильфов, болван! – сказала Нириана, а потом обратилась к королю Алману: – Возможно, ваш новый призрак описывает Аргона – сынка Эстофа, вожака клана Утренней Зари. Вы ведь лишили его папочку головы. Я бы не удивилась, если бы он переметнулся на сторону Станхенга.

– И он может быть опасен?

– Поговаривали, что он научился управлять ветром лет в семь.

– Никто не может управлять ветром! – прогремел Алман. Все его существо наполнилось такой яростью, что он резко вскочил с трона. – Силы стихий давно умерли, сильфы давно умерли, магия давно умерла, если она вообще существовала.

– Вы неправы.

– Так докажи мне обратное.

– Я не могу, мой клан…

– Ни слова больше!

– Вы ошибаетесь. – Нириана прищурила черные глаза. Она не управляла ветром, как и все ее подданные, потому что в клане Черных Крыс ни в ком не текла королевская кровь. Но в магию они верили, и в этом не было секрета. Сильфы из Дамнума пользовались своим даром так же бездумно, как и многие люди своими возможностями.

В глазах короля Арбора сверкнуло безумие. Он так быстро подошел к Нириане, что их лбы едва не столкнулись. На осунувшимся лице Алмана появилась ядовитая уродливая ухмылка.

– Я. Никогда. Не ошибаюсь.

– Но сильфы…

– Если ты не хочешь закончить как Эстоф, держи рот на замке.

Нириана оскорбленно застыла, а рядом с Алманом оказалась Офелия. Она ласково погладила мужа по спине, потом прикоснулась пальцами к его лицу. Король все смотрел на Нириану, словно желая прожечь ее взглядом, полным одержимости. Что-то безумное творилось в его мыслях, что-то пугающее и неизведанное, понятное только его жене. Офелия отвела супруга в сторону и нежно прошептала:

– Никаких стихий нет, не волнуйся, она не хотела тебя расстроить.

– Но она…

– Она сожалеет. Искренне сожалеет. Но ты не должен переживать, слышишь? – Леди Уинифред прижалась губами к виску своего мужа и едва слышно проговорила: – Люди не управляют ветром, землей, водой или огнем, это ужасные выдумки.

В тронном зале воцарилась мертвая тишина. Фархад внезапно ухмыльнулся, а Нириана недоверчиво прищурилась и обхватила пальцами рукояти острых кинжалов, спрятанных за спиной.

– Ты наверняка устал, – Офелия поправила золотой камзол мужа и кивнула. – Ступай в свои покои, а я попрощаюсь с нашими друзьями и приду к тебе. Ступай. Осгод, проводи моего супруга.

Гигант в железных доспехах сделал шаг вперед, готовый выполнить приказ своей королевы.

Когда двери зала закрылись, миледи Уинифред протяжно вздохнула, устало посмотрела на молчащих союзников, подошла к столику с позолоченным графином и наполнила кубок вином.

– Алман и правда устал, – она отпила из кубка, глядя прямо перед собой, – но вам ведь неинтересно обсуждать короля Вудстоуна, верно, Фархад?

– Верно.

– Наш план провалился, но, к счастью, Вольфман сам покинул этот мир, пока вы добирались до Арбора по Лазурному океану. Теперь Станхенгом правит речная нимфа.

– А это значит, что Станхенгом не правит никто.

– Возможно. Эта девочка очень юна. Но ведь и Вольфман был совсем слаб, а тем не менее создал нам множество проблем, несмотря на свой смертельный недуг.

– Если на стороне Станхенга люди Эстофа и его сын, проблем у нас только прибавится, – с недовольством бросила Нириана. – Аргон управляет ветром.

– Не нужно повторять это.

– То есть вы мне верите.

Офелия поднесла было кубок к губам, но повернулась к Нириане.

– А от этого что-то изменится?

– У вас тут принято говорить загадками, ваше светлейшество?

– Вся жизнь одна сплошная загадка, Нириана. – Королева со стуком поставила свой кубок, затем подошла к вазе с ярко-фиолетовыми монардами и достала несколько штук. В ее глазах вспыхнули искры, когда она переплела их стебельки между собой. – Аргон достойный противник?

– Как и Эстоф, он много о себе воображает.

– Нам стоит его опасаться?

– После смерти отца он стал вожаком клана Утренней Зари. – Нириана смахнула с лица спутанные пряди. – Самого большого клана Дамнума. – Она напряженно наблюдала за тем, как Офелия присаживается перед камином и поджигает переплетенные цветы. Сиреневые бутоны задымились. – Аргон – вор. Но еще он единственный, кто пробирался в лагеря Каменных Сердец Вигмана и возвращался оттуда живым. Говорят, он летал за Лазурный океан.

– И что он там нашел?

– Ничего, раз вернулся.

Офелия хмыкнула и поднялась с колен. Она посмотрела на Нириану пронзительным взглядом, улыбнулась и холодно спросила:

– Какой же мне сделать вывод из ваших слов, Нириана?

– Что Аргона стоит опасаться.

– Нет. – Королева подошла к гостье, держа в пальцах цветы, пылающие, словно спички. – Правильный вывод – Аргона стоит убить.

Черная Крыса застыла. Она продолжала сжимать рукояти кинжалов и не понимала, как реагировать на слова леди Уинифред. У нее появилось плохое предчувствие, но она не успела сказать ни слова – Офелия вдруг подалась вперед и прижала дымящийся пучок монардов к ее лбу.

Нириана закричала, оскалив заточенные клыки, а королева приблизилась к ней почти вплотную и процедила:

– Теперь ты – моя рабыня.

Нириана взвыла еще громче, а Офелия улыбнулась, почувствовав приятное тепло, от которого по всему ее телу расползлись тысячи мурашек. Так он связывался с ней… так он говорил, что она поступает верно, что она на правильном пути.

Нириана содрогнулась, Офелия отдернула руку и со свистом выдохнула. В ее крови разгорелся огонь, сердце затрепетало. Она посмотрела в глаза гостьи, подернутые белой пеленой, и проговорила:

– Мои мысли – твои мысли. Мое слово – твой закон.

– Мой закон. – Нириана была в трансе. Она смотрела на королеву Офелию, но видела лишь темный силуэт, окруженный огненным кольцом.

– Что вы с ней сделали? – поинтересовался Фархад и подошел к королеве. Черная Крыса повалилась на колени и стала качаться из стороны в сторону, словно обезумев. – Это магия?

– Верно.

– Но откуда у вас сила стихий?

– Я не говорила про силу стихий.

Фархад поджал губы и кивнул, будто не нуждаясь в дальнейших пояснениях. Он все наблюдал за Нирианой, глядя в ее перепуганные глаза. В душе Фархад злорадствовал. Люди заслужили, чтобы их наказали за все, что они сделали. Дамнум, Эридан, Вудстоун – все они отвернулись от огненных санов после того, как те помогли им выиграть войну. Люди Фера голодали, люди Фера оказались изгоями. И люди Фера ожидали возмездия. Восторжествует ли справедливость спустя столько лет?

– И мир сгорит дотла? – спросил он хриплым голосом. Офелия растянула губы в сумасшедшей улыбке и прошипела:

– Да, мир сгорит дотла.