Дарби застыла в дверях.

Эд бормотал что-то – «нет сигнала, слишком далеко…» – и остановился на середине фразы, со смартфоном в руке, рядом с «Эспрессо-Пик», когда увидел ее. Сэнди сидела на корточках перед столом, и теперь обернулась лицом к Дарби, открыв маленькую фигурку, стоявшую за ней.

Это была… это была Джей.

«О, спасибо, Господи!»

Темные волосы девочки были усыпаны снежинками. Красный румянец на щеках. Она была укутана в желтую парку Сэнди, как гном с подвернутыми рукавами. Дарби впервые увидела Джей при полном освещении, за пределами клетки, и сейчас желала только броситься к ней, подхватить этого маленького ребенка, которого едва знала, и сжать в крепких объятиях.

«Ты вернулась. Слава Богу, Джей, мы потеряли твои следы, но ты обошла вокруг».

Сэнди встала, вскинув черный баллончик перцового спрея в сжатой руке, с каменными глазами:

– Ни шагу ближе.

Джей схватила ее за запястье.

– Нет! Она спасала меня!

– Сэнди, – прошипел Эд. – Ради всего святого…

Дверь, хлопнув, закрылась за Дарби, вернув ее к действительности. Она попыталась прикинуть – насколько далеко отстают от нее братья сейчас. Сто ярдов? Пятьдесят?

Со слезами на глазах, тяжело дыша, она сказала:

– Они идут. Они вооружены, и они прямо позади меня.

Эд уже знал, кто они такие.

– Вы уверены, что они вооружены?

– Да. – Дарби заперла засов.

– Чем?

– У них есть пистолет.

– Вы его видели?

– Поверьте мне, у них есть пистолет. – Дарби взглянула на Эда и Сэнди, осознавая сейчас, что засов был бессмысленным. – И они не остановятся, пока мы не будем мертвы. Нам нужно взять ваш грузовик и ехать. Прямо сейчас.

– Что, если они пустятся за нами в погоню? – спросила Сэнди.

– Не пустятся. – Дарби показала трофейные ключи.

Эд прекратил расхаживать взад-вперед, увидев их. Кажется, он остался этим доволен.

Дарби заметила, что бывший ветеринар держит гаечный ключ в правой руке, наполовину скрытый под рукавом куртки. Грубое оружие. «Тупой твердый предмет».

Он шагнул к ней, вытирая пот с бровей.

– Ладно. Хорошо. Дара, держите свои ключи от «Хонды» тоже при себе. Мы не можем допустить, чтобы они украли вашу машину и преследовали нас.

– Тогда пойдемте, – сказала Джей.

Дарби она уже нравилась.

И она заметила желтый браслет, поблескивающий на запястье Джей. Она не видела его раньше в густой темноте фургона похитителей. Он выглядел неопределенно по-медицински. Дарби коротко подумала: «Что это?»

Нет времени спрашивать. Все уже столпились у входной двери, и Эд отпер засов резким взмахом.

Он инструктировал группу, словно тренер поневоле:

– На счет «три» мы… мы все бежим к грузовику. Ясно?

Дарби кивнула, отметив запах водки в его дыхании.

– Звучит здорово.

– Они там?

Сэнди выглянула в мутное окно.

– Я… я не вижу их пока.

– Хорошо. Сэнди, ты берешь Джей на переднее сиденье и запускаешь двигатель. Даешь газ и так: вперед – назад, вперед – назад.

– Я знаю, как ездить по снегу, Эдди.

– Дара, а вы сзади вместе со мной, так мы сможем толкать.

– Годится.

Эд указал на Джей, щелкнув пальцами:

– И кто-то понесет ее.

Сэнди подняла девочку через плечо, несмотря на ее протесты – «нет, я тоже могу бежать», – и снова проверила окно.

– Они будут здесь через минуту.

– Не пытайтесь бороться с ними. Просто бегите со всех ног, – прошептал Эд, наклоняясь напротив двери, начиная отсчет. – Один.

«Бежать со всех ног».

Дарби пригнулась в нетвердом приседе бегуна позади группы, за Сэнди, чувствуя, как горят ее уставшие икры. Никакого оружия – это только замедлит ее. Она помнила, что от двери до парковки было около пятидесяти футов по узкой тропинке, вытоптанной в снегу.

– Два. – Эд повернул дверную ручку.

Дарби репетировала следующую минуту в своей голове. Она прикидывала, что вчетвером они смогут пробежать пятьдесят футов, может быть, за… двадцать секунд? Тридцать?

Еще десять секунд на то, чтобы забраться в грузовик, чтобы Сэнди нашарить свои ключи и воткнуть в зажигание. Много времени до того, как «Форд» начнет двигаться, пробиваясь через плотный снег. И это при условии, что Эду и Дарби не нужно будет его толкать. Или откапывать колеса. Или чистить окна.

И каким-то образом в глубине души она знала: это было слишком долго.

«Эшли и Ларс отставали от меня примерно на минуту.

Они уже здесь».

– Три! – Эд открыл дверь.

Дарби схватила его за запястье, вцепившись будто тисками.

– Стоп!

– Что вы делаете?

– Стоп-стоп-стоп, – сказала она, паника сжимала ее грудь. – Они уже здесь. Они прячутся за машинами. Они ждут нас там.

– Откуда вы знаете?

– Я просто знаю.

– Я вижу Ларса, – прошептала Сэнди от окна, приложив руки ковшиком к стеклу. – Он… он притаился там, за моим грузовиком.

«Хитрые ублюдки».

– Я тоже вижу его, – сказал Эд.

Дарби снова заперла засов.

– Они собирались устроить нам засаду.

Это было бы очень плохо. Братья могли застрелить их всех, ловя в прицел по одному на узком пути, с которого некуда бежать. Учебные мишени. Это дало Дарби болезненную порцию плохого адреналина, кислого, как текила, – они были в одном маленьком шаге от гибели. Ее интуиция только что спасла им жизнь.

«Умница, умница, умница».

– Как вы узнали об этом? – спросил Эд снова.

– Это… это то, что сделала бы я. – Дарби пожала плечами. – Если бы я была на их месте.

Джей улыбнулась:

– Я рада, что это не так.

– Мне кажется, я вижу и Эшли тоже, – сказала Сэнди. – За фургоном.

Дарби представляла Эшли Гарвера там, на холоде, засевшего в снегу, с зелеными глазами, нацеленными на дверь. Она надеялась, что он разочарован. Она надеялась, Эшли понимает сейчас, что его мерзкая маленькая ловушка потерпела неудачу, что жертва перехитрила его третий или четвертый раз за ночь.

Дарби надеялась, что он ведет счет. Она надеялась, что самопровозглашенный волшебный человечек обиделся.

Сэнди прищурилась через стекло.

– Я не могу… Я не могу сказать, что они делают.

– Они стерегут машины, – пояснила Дарби.

Слова Эшли повторялись в ее голове, как запомнившаяся часть кошмарного сна: «Мы идем тебя ловить. И когда мы поймаем тебя, маленькая сучка, я заставлю тебя умолять об этом полиэтиленовом пакете».

У окна Эд потянул Сэнди за плечо:

– Пригнись ниже.

– Я вижу их. Они двигаются.

– Держись подальше от чертова окна, Сэнди. Они застрелят тебя.

Дарби жевала губу, зная, что Эд прав – стекло было основным слабым местом постройки. Пуля или даже большой камень в него – и два брата могли залезть на сугроб и проскользнуть внутрь.

Она стояла в центре комнаты, освещенная люминесцентными лампами, и постукивала кончиками пальцев по поцарапанной поверхности стола. Она поворачивалась на все триста шестьдесят градусов, изучая восток, север, запад и юг. Четыре стены на цементном фундаменте. Входная дверь с засовом. Одно большое окно. И два окна поменьше, в каждой уборной.

«У нас есть здание.

У них есть машины».

– Это патовая ситуация, – прошептала она.

Сэнди посмотрела на нее.

– Тогда что случится дальше?

– Они сделают свой ход, – мрачно сказал Эд. – Тогда мы сделаем наш.

Нужно было просчитывать риск каждого шага. Если они выйдут наружу, в них будут стрелять. Если братья нападут на здание, то оставят машины без охраны. Если атакует один из братьев, он окажется уязвим в замкнутом пространстве… Возможности и их последствия вызывали у Дарби головокружение, как будто она пыталась думать на шесть ходов вперед в шахматной партии.

Она поняла, что Джей придвинулась к ней поближе и теперь держится за рукав ее кофты, сжимая ткань белым кулачком:

– Не доверяй Эшли. Он лжет ради забавы. Он скажет всё, что угодно, чтобы попасть сюда.

– Мы не купимся на это, – сказала Дарби, взглянув на Эда и Сэнди в поиске поддержки. Но они предлагали только усталую тишину. Возможно, «пат» был неверным словом, поняла она в растущем напряжении. Может, лучше было бы назвать это «осада».

И она поняла кое-что еще – все теперь смотрели на нее.

Дарби ненавидела это. Она не была лидером. Ей никогда не было комфортно в центре внимания – она практически испытала паническую атаку год назад, когда официанты «Ред Робин» окружили ее столик, чтобы пропеть «Хэппи бесдэй». Опять же, она отчаянно желала видеть на своем месте кого-то другого. Кого-то умнее, жестче, храбрее, к кому все могут обратиться за помощью. Но здесь никого не было.

Только она.

И остальные.

И монстры, кружащие снаружи.

– И никогда не оскорбляйте Эшли, никто, – предупредила Джей. – Он сначала ведет себя, как будто всё в порядке, но потом он вспомнит. И он отыграется, если вы раните его чувства.

– Поверь мне, Джей. Сегодняшней ночью нам плевать на его чувства. – Дарби опустошила карманы, положив связку ключей Эшли, свои ключи от «Хонды» и айфон на кофейную стойку. Затем развернула коричневую салфетку, демонстрируя всем свое рукописное сообщение Эшли, и его ответ:

«ЕСЛИ ТЫ СКАЖЕШЬ ИМ, Я УБЬЮ ИХ ОБОИХ».

Эд прочитал это, и его плечи поникли.

Сэнди ахнула, прикрыв рот.

– Когда… когда они поймут, что мы не побежим к грузовику, – сказала Дарби всем, – они изменят свою тактику и решат сами прийти за нами. У них нет выбора, потому что мы все свидетели, и у нас их пленница. Так что это здание будет нашим Аламо. На следующие четыре часа.

Она вытащила последний предмет из кармана – она почти забыла о нем – и с выразительным щелчком поставила его на столешницу из искусственного гранита. Это был патрон Ларса 45-го калибра, отливающий золотом под резким светом.

При виде боеприпаса Сэнди без сил рухнула на стул, обхватив руками свои румяные щеки:

– О Господи. Мы не продержимся даже четыре минуты…

Дарби не обратила на нее внимания.

– Во-первых, нам необходимо заблокировать окно.

– Хорошо. – Эд показал пальцем. – Помогите мне перевернуть этот стол. И заберите все вещи со стойки. Я же говорил вам, не стоит оставлять ключи без присмотра.

Эшли наблюдал, как окно темнеет.

Широкая тень приблизилась к стеклу изнутри, поворачиваясь вверх, сокращая оранжевый прямоугольник до яркой щели. Он представлял, как стекло скрипит от нажатия.

– Ох, Дарбс. – Он сплюнул в снег. – Я люблю тебя.

Ларс взглянул на него. Младший брат присел в старательной позе стрелка у заднего борта «Форда», его локоть опирался на бампер, «беретта» нацелилась на входную дверь.

– Не суетись, – сказал Эшли. – Они не выйдут. Она обнаружила засаду.

– Как?

– Она просто сделала это. – Эшли встал и прошелся на несколько шагов, похрустывая ноющими позвонками, потягивая ноги, вдыхая горный воздух. – Господи, она великолепна, не так ли? Я просто… я просто люблю эту рыженькую.

Выделяясь на фоне вертикального семейства сосен, елок в белых нарядах и горных вершин, гостевой центр Ванапани выглядел словно орех, который нужно расколоть.

Снегопад закончился; небо открылось в первозданной пустоте. Облака редели, обнажая бледный полумесяц и точки-уколы звезд, и мир от этого изменился, нарисованный заново в ледяном лунном свете.

Луна просила крови.

Как всегда, забавно решать – каким именно способом. На его счету были десятки питомцев Ларса – черепахи, рыбки, две собаки, больше кошек из приюта, чем он смог бы сосчитать, – и применялся ли отбеливатель, пули, огонь или нож для разделки мяса, в их смерти не было достоинства. Каждое живое существо умирает в страхе.

При всей ее хитрости Дарби тоже предстоит это понять.

Эшли долго стоял молча, посасывая нижнюю губу.

Наконец он решился.

– Планы изменились, – сказал он. – Мы сделаем это в помещении.

– Всех их?..

– Да, братишка. Всех.

– Оружие, – сказала Дарби. – Что у нас есть?

– Мой перцовый баллончик.

– Что еще?

Сэнди указала на «Эспрессо-Пик»:

– Я думаю, есть кофейная кухня там, но она заперта.

– Подождите. – Эд пересек комнату. – Дайте мне попробовать мой ключ.

– Ключ? Где ты достал…

Он грохнул по замку своим гаечным ключом, и мелкие обломки разлетелись по полу. Затем схватил ручку защитной шторки и свернул ее до потолка.

– «Эспрессо-Пик» открыт для празднования Рождества.

Дарби кинулась внутрь кофейни, морщась от боли в лодыжках, и обыскала передний край – кофемашины, тостер, касса, бутылки сиропа. Затем открыла ящики, начав с нижних и двигаясь вверх. Мешки кофейных зерен, ванили, сухого молока, звякающие ложки.

– Что-нибудь есть?

– Ничего полезного.

Эд проверил заднюю часть:

– И стационарного телефона тоже нет.

– Должен быть хоть один. – Дарби обшарила следующий набор ящиков, отклеила желтый стикер: «ПАМЯТКА. ПОЖАЛУЙСТА, ПРОТИРАЙТЕ В ТУАЛЕТАХ. ТОДД».

– Есть какие-нибудь ножи?

– Ложки, ложки. – Она захлопнула очередной ящик. – Ничего, кроме ложек.

– Что за кофейня, в которой нет ножей?

– Эта, видимо. – Дарби протерла глаза от пота, снова поглядывая на кассовый аппарат (слишком тяжелый), на тостер (не-а), на кофемашины, выстроившиеся в ряд на столешнице.

– Но… ладно, эти штуки будут давать нам ошпаривающий кипяток. Кто-нибудь, пожалуйста, наполните кофейник.

– Для оружия? – спросила Сэнди.

– Нет. Для гребаного кофе.

– Но у нас уже есть кофе.

– Это был сарказм.

Топот шагов позади нее – она ожидала увидеть Сэнди, но это была Джей. Девочка взяла кофейник «КОФИЙ» и поставила его под носик. Затем встала на цыпочки, чтобы нажать кнопку. Машина заворчала.

– Спасибо, Джей.

– Нет проблем.

Сэнди по-прежнему была в передней части комнаты. На коленях, вглядываясь через трехдюймовую щель между перевернутым столом и оконной рамой.

– Эшли и Ларс только что снова переместились, – сказала она. – Они… они сейчас у своего фургона.

– Что делают?

– Я не могу сказать.

– Держи голову пониже, – напомнил ей Эд.

– Всё в порядке.

Дарби открыла последний ящик под кассовым аппаратом и обнаружила что-то гремящее на дне между ручек и квитанций – серебристый ключ. Она вытащила его, отлепляя другой стикер: «НЕ ДЕЛАТЬ ДУБЛИКАТ. ТОДД».

«Чулан», – вспомнила она.

Она бросилась к нему, вставила ключ, повернула ручку. «Пожалуйста, пожалуйста, Господи, пусть здесь будет телефон…»

Темнота внутри. Она повернула выключатель – показалась маленькая каморка для уборщиков, пять футов на пять, с кривыми стеллажами и сложенными отвисшими картонными коробками. Спертый запах плесени. Ведро со шваброй в углу, наполненное мутной водой. И белая аптечка на верхней полке, покрытая пылью.

И слева от нее, прикрученный к стене… бежевый проводной телефон.

«О, слава Богу!»

Дарби схватила пластмассовую трубку и приложила к уху – нет гудка. Она пробовала нажимать кнопки. Встряхнуть его. Проверила спиральный шнур.

Ничего.

– Есть успехи? – спросил Эд.

Она заметила еще один стикер на стене – «ПРОВОДНАЯ ЛИНИЯ ОПЯТЬ НЕ РАБОТАЕТ. ТОДД» – и хлопнула трубку на место. «Я начинаю по-настоящему ненавидеть Тодда».

– Кипяток готов! – крикнула Джей.

Дарби вышла из каморки, почти столкнувшись с Эдом, и схватила кофейник с поддона.

– Спасибо, Джей. Теперь наполни другой, пожалуйста.

– Хорошо.

Дарби понесла пыхтящий кофейник ко входной двери гостевого центра, чувствуя, как пар обжигает ладонь. Вода была достаточно горячей, чтобы обварить кожу и, может, временно ослепить нападающего. Но она также быстро остывала. Через несколько минут это будет просто безвредный кувшин теплой воды.

Дарби была на полпути, когда заметила кое-что – коричневую салфетку, подоткнутую под серебристую ручку кофейника.

Ее салфетку.

Она остановилась и развернула ее. На одной стороне ее слова «Встретимся в туалете…» и ответ Эшли, вероятно, ложный: «У меня есть девушка». На другой: «Если ты скажешь им, я убью их обоих». И наконец, под этим, округлым почерком ребенка, было написано сообщение Джей для нее:

«НЕ ДОВЕРЯЙ ИМ».

«Что?..»

Дарби вскинула глаза. Джей наполняла сейчас второй кофейник, держа красную кнопку, но наблюдала за ней выжидательно.

Дарби прошептала:

– Не… не доверять – кому?

«Эду и Сэнди?»

Джей не ответила. Только коротко кивнула, скрывая этот жест от двух других взрослых в комнате.

Дарби едва не спросила вслух, но не смогла.

«Почему? Почему мы не можем доверять Эду и…»

Грубая рука хлопнула ее по ключице, испугав.

– Три входа, поэтому три возможных направления атаки для Бивиса и Батхеда. – Эд вздохнул, подсчитывая на пальцах. – Входная дверь.

– Заперта на засов, – сказала Дарби.

– Переднее окно.

– Забаррикадировано.

– Туалетные окна?

– Их два. Я сломала одно из них сегодня вечером, чтобы залезть внутрь. – Она почувствовала, как ее плечи поникли. – Это то, о чем я беспокоюсь.

Дарби не просто беспокоилась, она была уверена теперь – этот маршрут Эшли и Ларс испробуют первым. Сложенные столы для пикников снаружи образовывали лестницу к выломанному окну мужского туалета. Это было еще одно слабое место строения, и Эшли точно знал о его существовании. Оно спасло жизнь Дарби дважды за сегодняшний вечер.

Эд все еще обдумывал это, и снова до нее долетел запах от его дыхания – водка или джин, может. «Пожалуйста, – подумала она. – Пожалуйста, не будь пьяным».

– Смогут ли они пролезть через них? – спросил он.

– Они попытаются.

– У нас не так много всего, чтобы блокировать их…

– Может… – Дарби размышляла, глядя на гаечный ключ в руке Эда. Она помнила про перцовый баллончик Сэнди, плюс кофейники с кипятком. Она кинулась к уборным, мысли метались. – Может, мы используем это в своих интересах.

– Как так?

Дарби открыла дверь и направилась в глубину вытянутого помещения, мимо зеленых кабинок, к выбитому треугольному окну на дальней стене.

– Эшли и Ларсу придется протискиваться через него по одному, чтобы добраться до нас внутри. Они не смогут лезть ногами вперед. Им придется делать это вперед головой, так, чтобы держать комнату под контролем со своим пистолетом, а потом им будет нужно перевернуться и падать вниз, приземляясь на ноги.

Эд смотрел на нее, впечатленный:

– И вы смогли туда залезть?

– Вот мой план. Один из нас будет… – Дарби осеклась, вспоминая свой разговор в этом же самом туалете, под теми же жужжащими лампами, только с Эшли. Два часа назад они спорили о том, кому быть человеком А (атакующим), а кому человеком Б (резервным). «Начиная с этого момента, – решила она, чувствуя комок в горле, – я только человек А. Больше никаких оправданий».

– Дара?..

– Я распластаюсь там по стене, – продолжила Дарби, указывая на самую дальнюю кабинку. – Прямо в том углу, и они не увидят меня, когда полезут внутрь, и…

Эд ухмыльнулся:

– Мы сможем поперчить первого из баллончика.

– И забрать его пистолет.

«И убить их обоих».

Братья вооружены и физически сильнее, поэтому позволять одному или обоим проникнуть внутрь будет смертельно опасно. Но это окно было естественным узким местом, и оно станет их единственным реальным путем для проникновения, если им не удастся сломать засов или пробраться через забаррикадированное окно. И Дарби знала: если Эшли проникнет первым с пистолетом, у нее будет неплохой шанс одолеть его перцовым баллончиком либо ошпарить водой. Если она сможет завладеть их «сорок пятым», это изменит правила игры.

Эд открыл дверь кабинки:

– Я буду охранять это окно.

– Нет. Это сделаю я.

– Дара, это должен быть я…

– Я сказала, это я сделаю, – огрызнулась она. – Я единственная, кто достаточно мал, чтобы спрятаться здесь. И я тот, кто начал всё это.

«И я больше никогда не буду человеком Б.

До тех пор, пока я живу».

Дарби ожидала бо́льших аргументов, но Эд только стоял и смотрел. Она также едва не поправила его насчет своего имени, раз и навсегда. Но не сделала этого, потому что, черт побери, для сегодняшней ночи «Дара» и так достаточно близко к правде. И она была благодарна, что ей не пришлось упоминать об алкоголе в его дыхании.

Возможно…

«Возможно, поэтому Джей тебе не доверяет?»

Он прервал паузу:

– Так это вы нашли Джей?

– Да. Я помогла ей выбраться.

– И они путешествовали с ней? Держали снаружи, прямо у нас под носом, пока я играл в «Рыбу» с этим мешком дерьма?

– Ага.

– Боже мой. Вы… вы знаете, вы герой, Дара…

– Нет еще. – Дарби поморщилась, глядя в пол, борясь с болезненным ознобом. Час от часу она все больше ненавидела это слово. – И даже не близко. Нет, если я подвергаю риску вас и вашу кузину этой ночью.

– Не подвергаете, – возразил Эд. – Эй, посмотрите на меня.

Неохотно она подняла глаза.

– Несколько слов мудрости для вас, – сказал он. – Знаете первую вещь, которую говорят вам в Клермонтском реабилитационном центре? Когда вы впервые проходите через эти двери, и проверяете свои вещи, и подписываете все необходимые бумаги и садитесь?

Она помотала головой.

– Я тоже не знаю. – Эд улыбнулся. – Но я вам расскажу, хорошо?

Дарби засмеялась.

Это не помогло ей почувствовать себя лучше. Но она притворилась, что это так, словно торопливые бодрящие разговорчики в туалете были всем, в чем она нуждалась. Она улыбнулась, позволив шраму проявиться на брови.

– Я буду поддерживать вас в этом, Эд.

– Заметано.

Когда он вернулся в холл, Дарби вытащила из правого кармана выпирающую связку ключей Эшли и осмотрела ее, расправив веером в ладони. Черная USB-флешка. Ключ от какого-то хранилища под названием «Охраняемое хранилище» и, наконец, ключи от «Шевроле-Астро».

Затем сжала их в кулаке и прежде, чем успела бы передумать, быстро выбросила их в окно. Они беззвучно исчезли в темноте.

«Назовем это предложением мира».

Шанс для Эшли и Ларса смириться со своей потерей, взять свой фургон и попытаться сбежать до восхода солнца. Перед прибытием снегоуборочных машин. До того, как копы нарисуются здесь с вытащенными пушками.

«Возьми свои ключи! – хотелось ей кричать. – Никто не должен умереть сегодня. Пожалуйста, просто возьми свои ключи, Эшли, и мы все пойдем своей дорогой».

Это была прекрасная фантазия. Но каким-то образом Дарби понимала, что нет шансов закончить это противостояние без кровопролития. Братья Гарверы слишком многое поставили на карту, чтобы просто уйти. Она уже сидела за столом напротив Эшли сегодня вечером, смотрела ему в глаза и видела безжалостную ясность в них. Будто свет, преломленный через драгоценный камень. Молодой человек, который видел в людях мясо. И ничего более.

И приближался ведьмин час. То время зла, демонических сущностей, ползучего нечто, живущего в темноте. Просто суеверие, но Дарби все равно дрожала, когда набирала следующий текст.

«Привет, мам. Если ты нашла это сообщение на моем телефоне…»

Она колебалась.