Глава 15

Как известно, дорога в ад вымощена благими намерениями. Так что с утра мы решили, что время до вторника посвятим разным важным делам и заботам, и начали понедельник, полные решимости раскрыть преступление. Но кофе с инспектором Сандерлендом плавно перешел в ланч, который, в свою очередь, превратился в послеполуденные болтовню и сплетни с инспектором Сандерлендом, которые завершились вечерней игрой миледи на фортепиано для инспектора Сандерленда. И тут мы выяснили, что у инспектора, который когда-то пел в хоре мальчиков Бристольского кафедрального собора, прекрасный баритон. И когда он наконец отправился в деревню, чтобы найти кого-то, кто подбросил бы его до Чиппинг-Бевингтона, было уже слишком поздно заниматься чем-то, кроме как приготовить ужин и продолжить пение глупых песенок до самого отхода ко сну.

Утро вторника мы встретили, встав вместе с черным дроздом (никаких следов моего нового друга, малиновки, не наблюдалось). Мы встали, оделись и… продолжили заниматься ничегонеделанием. Теперь, когда полиция сообщила о том, что не знает, какой яд был использован, и когда даже профессиональный полицейский не смог подсказать нам, что делать дальше, мы окончательно запутались.

– У нас в Гиртоне, когда я там училась, был наставник, – вспоминала леди Хардкасл, наслаждаясь видом солнечного утра за окном, – который преподавал у меня физику. И он обычно говорил: «Мисс Фэншоу, когда я сталкиваюсь с трудноразрешимой проблемой, то отправляюсь на долгую прогулку. Лучше всего по холмам. Но можно и в лес. Холмы, покрытые лесом, – это просто идеально. Жаль, что наши основатели решили построить университет в Кембриджшире. Холмы и леса здесь практически отсутствуют. Но можно ограничиться и тропами в полях. Гуляйте, мисс Фэншоу. Это прочистит вам мозги, и вы найдете решение». И за многие годы я смогла убедиться в эффективности этого совета. Так что скажешь, Фло? Отправимся в Комбвудс? Ведь мы его так хорошенько и не исследовали. Может быть, на свежем воздухе нас посетит вдохновение?

– Может быть, миледи. Вы хотите идти прямо сейчас?

– А почему нет? Иначе мы так и будем бездельничать здесь. Давай найдем подходящую обувь и одежду и поторопимся в лес.

– Обувь и одежду. Я поняла вас, миледи.

– И мою трость.

– Вы серьезно, миледи? Вы все еще с ней?

– Но теперь это уже ненадолго. Хотя трость не помешает при прогулке по лесистой местности.

Когда мы вошли в деревню, нас поприветствовал почтальон. Через несколько мгновений нам через луг помахала Хильда Пэнтри, мывшая окна своего магазина куском влажной мешковины.

Мы вышли на дорогу, ведущую в лес, и добрались до той самой поляны, на которой прошлым летом висел мистер Пикеринг. Потом, вместо того чтобы знакомой дорогой направиться на молочную ферму Тоби Томпсона, пошли по тропе, идущей от противоположного края поляны, которая, по нашим предположениям, должна была завести нас глубже в чащу.

– Хочу сказать, Фло, – говорила леди Хардкасл, пока мы шли по все еще влажной после бури тропинке, – что все это время мне не хватало наших прогулок.

– Мне тоже, миледи, – согласилась я. – И мне кажется, что я кое-чему научилась. Ведь это береза?

– Нет, дорогая, это платан.

– Но все равно, я почти угадала. – Я состроила гримасу.

– Ошибаешься, дорогая. Но за попытку ты получаешь дополнительные очки.

Мы рассмеялись и отправились дальше.

Через несколько минут мы подошли к еще одной поляне, на этот раз меньшего размера, и оказались перед несколькими тропинками. Мы выбрали левую, и вскоре я увидела нечто, что точно должно было укрепить мои позиции в качестве натуралиста. С птицами и деревьями шансов у меня не было, но я всегда гордилась тем, что знаю кое-что о том, что в лесу можно съесть. И когда увидела гнездо грибов, росших в тени неизвестного мне дерева, я смело приблизилась к ним и заявила: «Лисички».

Леди Хардкасл радостно рассмеялась. Я уже нагнулась было, чтобы сорвать грибы, но замерла на месте, услышав голос, который бы сгодился для командования парадом: «Не смейте!»

Испуганные, мы обернулись, чтобы посмотреть, кто это кричит. Невысокий пожилой мужчина спортивного вида торопился в нашу сторону. Его кепка и одежда были поношены, но находились в отличном состоянии, а морщинистое лицо было красным от ярости.

– И какого черта вы собираетесь здесь сделать? – рявкнул он. – Вы что, глупые люди, вообще ничего не соображаете?

– Мне кажется, что мы с вами никогда не встречались, – спокойно заметила миледи. – Я – леди Хардкасл, а это Армстронг, моя горничная.

– Еще один шаг, и она стала бы вашей бывшей горничной, «безвременно ушедшей от нас мисс Армстронг», – сказал мужчина, хватая меня за руку.

Я сделала шаг в сторону и, схватив его за кисть, повернула ее вверх и назад, совершив один из тех эффективных захватов, которым научилась во время нашего пребывания в Китае.

– Прошу вас, сэр, не стоит, – сказала я так же спокойно, как и леди Хардкасл. – Я нервничаю, когда люди ведут себя таким образом.

Мужчина слегка остыл.

– Всё в порядке, мисс Армстронг, – сказал он. – Можете отпускать. Я просто пытался остановить вас, чтобы вы не убили себя, вот и всё.

Я разомкнула захват и отступила от него, ожидая его ответных действий.

– А вы девушка не промах, мисс, – сказал мужчина, потирая плечо. – Совсем не промах.

– Благодарю вас. Вы бы не хотели объяснить свою выходку, мистер…

– Хафпенни, – мужчина поклонился. – Джедидайя Хафпенни. Люди в округе зовут меня старый Джед. Не могу сказать, что мне это нравится, но они, видимо, получают от этого удовольствие.

– Добрый день, мистер Хафпенни, – поздоровалась я. – И как же вы собирались спасти нам жизнь?

– Вы – второй полный идиот, которого мне удалось застать за сбором этих чертовых грибов, – пояснил Джед. – В действительности это смертельно ядовитый паутинник, а не любимые всеми лисички. Если вам хочется лисичек, то зайдите в эту новомодную лавку зеленщика или сами узнайте, чем они отличаются друг от друга.

Я была потрясена.

– Это значит, что название еще не гарантия того, что гриб можно есть…

– Вот именно, мисс. Совсем не гарантия.

– Ну конечно, – сказала леди Хардкасл. – Конечно же! – повторила она с нажимом.

– В чем дело, миледи? – спросила я.

– Грибы, милая, разве ты не видишь? Ядовитые грибы.

Доходило до меня долго, но наконец дошло.

– Неопределяемый смертельный яд, – сказала я. – И вы считаете, что это именно он?

– А вы не знаете имя того, кто тоже собирал эти грибы, мистер Хафпенни? – поинтересовалась леди Хардкасл.

– Не могу сказать, что знаю многих по именам, – ответил мужчина. – Я стараюсь ни с кем здесь не связываться.

– А описать его вы сможете?

– Не, думаю, не смогу, – задумчиво произнес мужчина. – Он стоял вон там, занимался своим делом, а потом исчез, еще до того, как я его разглядел или смог предупредить. Несчастный придурок.

– И он собрал какое-то количество этих грибов? – уточнила леди Хардкасл.

– Ну да. Судя по всему, – Джед слегка нахмурился.

– А до них что, опасно дотрагиваться? – спросила я.

– Нет, от этого вам ничего не будет. Но если на ваших пальцах останется хоть крошка, которая попадет вам в рот, то вам конец.

– Мгновенно? – Этот вопрос задала леди Хардкасл.

– Что?.. Нет, не сразу. Иногда может пройти целая неделя.

– Целая неделя, Фло. Ты понимаешь, что это значит? – Хозяйка повернулась ко мне.

– Вообще-то не совсем, миледи.

– Это значит, что мы были полными идиотами, – пояснила она. – Мы искали быстродействующий яд, который кто-то дал Кэрэдайну в тот самый день, когда он умер, или, на худой конец, накануне. А что, если его отравили этим самым паутинником – или как он там, черт возьми, называется – за целую неделю до этого?

– В базарный день… – продолжила я.

– В «Стоге»… – добавила миледи.

– Пирогом с говядиной и грибами, – закончила я. – Боже милостивый! Вы действительно так думаете?

– По крайней мере, это объяснение гораздо лучше, чем все, что приходило нам в голову до этого. Мы должны переговорить с этим, Как-его-там, в пабе.

– Ронни, миледи.

– Вот именно. Он же сам печет пироги.

– Но он их не подает. Ронни стоит за стойкой. Их же нам вынесла «девочка».

– Пухлая беззубая женщина? Значит, она тоже в деле. Им надо было убедиться, что пирог попадет по назначению, – сделала вывод миледи.

– И опять все это как-то слишком натянуто. Теперь мы уже говорим о заговоре, – в моем голосе звучало уныние.

– Прошу прощения, дамы, – вежливо прервал нас мистер Хафпенни.

– Мы вас слушаем, мистер Хафпенни, – сказала леди Хардкасл.

– Честно говоря, миссус, мне больше нравится Джед. Но дело не в этом. Вы говорите, что кого-то отравили этими грибами?

– Похоже на то, Джед, – сказала леди Хардкасл и вкратце пересказала ему события прошедшей недели.

– Понятно, – сказал мужчина, после того как она закончила. – Но это точно была не женщина, поверьте мне.

– А вы не заметили хотя бы, был он молодым или старым? – с надеждой спросила миледи.

– Нет, я видел просто фигуру в лесу. А когда подошел к тому месту, то он уже исчез вместе с грибами.

– Ну, если ничего больше, то мы хоть знаем теперь, какой яд искать, – сказала я.

– Именно так. Джед, – сказала леди Хардкасл, – нам вправду было очень приятно познакомиться с вами. А как с вами можно связаться, если полиции понадобится еще раз переговорить с вами?

– Полиции? Ну, полагаю, уж они-то знают, где меня искать.

– Да?

– В полиции я человек известный, – сказал Джед. – Они считают меня браконьером.

– А вы действительно браконьер?

– Приговора суда не было, – мистер Хафпенни усмехнулся, – а значит, полагаю, что нет.

– Но они знают, где вас найти… – Миледи улыбнулась в ответ.

– Ну да, знают. Вон там, в старой кибитке. – Он указал пальцем в глубь леса.

– Спасибо, Джед. Вы даже не представляете, как помогли нам.

– Может, когда-нибудь вы мне об этом расскажете…

– Обещаю. Вон там, говорите? Мы вас найдем. А пока что простите нас, ладно? Мне кажется, у меня появилось несколько новых идей – так что мне нужны чай и моя доска.

– Как скажете, мэм, – поклонился Джед, усмехнувшись.

Мы развернулись и пошли назад по тому же пути, по которому пришли сюда, а Джед исчез в лесу у нас за спинами.

– Необычный человек, – сказала леди Хардкасл, когда мы уже приближались к дороге. Она была полна энтузиазма вновь взяться за расследование.

– Мне он даже понравился, – заметила я.

– Мне тоже, можешь не сомневаться. И он похож на надежного свидетеля. Фло, мы с тобой оказались такими ограниченными…

– Ограниченными, миледи?

– Ну да. Все эти рассуждения о крысином яде и о том, кто мог подсесть к убитому… А надо было мыслить гораздо шире.

– Точно надо?

– Да, дорогая. Это никогда не помешает.

До дороги мы добрались практически мгновенно.

– А знаешь, большинство загадок в конце концов имеют очень тривиальное решение, – сказала леди Хардкасл, когда я заперла дверь дома и мы пошли по тропинке к мотору. Это было в среду. Миледи решила, что за руль сядет она.

– Даже убийство мистера Кэрэдайна? – уточнила я.

– Возможно, оно окажется чуть сложнее, но я готова поспорить, что мы услышим твое разочарованное «ах вот как», если мои предположения окажутся верны. Загадки представляют наибольший интерес, пока остаются загадками.

По Глостерской дороге мы добрались до самого Бристоля – в центре которого было на удивление мало людей. Пока мы взбирались по пологому холму к зданию Бристольского королевского госпиталя на Мальборо-стрит, навстречу нам попалось несколько авто, тележек и повозок. Госпиталь был первым пунктом нашего путешествия.

– Вы меня удивляете, – сказала я, когда мы остановились перед входом.

– Заглянем ненадолго к старому университетскому другу, о котором я тебе уже говорила, дорогая, – сказала миледи. – Уверена, что он с удовольствием нам поможет.

После долгого путешествия по пустым коридорам, сильно пахнущим дезинфектантом, где нас сопровождало только эхо наших шагов, мы наконец подошли к двери, бронзовая табличка на которой сообщала о том, что перед нами кабинет доктора Симеона Гослинга.

– Да? Что вам нужно? – раздался раздраженный голос изнутри.

Миледи открыла дверь, и мы обе неуверенно вступили в захламлённый кабинет.

За столом, заваленным папками и бумагами, сидел мужчина в очках, приблизительно одного возраста с хозяйкой. Его очевидно дорогой костюм был измят, а воротничок съехал набок.

– Послушайте, я действительно чертовски занят, – сказал мужчина, не поднимая глаз. – Почему бы вам просто не оставить то, что вы принесли, и я немедленно этим займусь…

– И тебе доброе утро, Сим, дорогой мой, – весело поздоровалась леди Хардкасл.

Доктор поднял глаза, и на его измученном лице появилась улыбка, превратившая его в гораздо более симпатичного мужчину, чем тот, которого я увидела от порога. Он встал, и от этого балансировавшая на краю стола пачка бумаг свалилась на пол.

– Эмили! Привет, моя дорогая девочка! Как, черт побери, поживаешь? Какой приятный сюрприз!

– Не поверишь, но очень хорошо, спасибо, – ответила хозяйка и наклонилась через хаос на столе, чтобы поцеловать его в щеку.

– Слышал, что тебе довелось-таки повоевать в свое время, старушка… – Мистер Гослинг осмотрел миледи с головы до ног. – Но как бы то ни было, выглядишь ты прекрасно. Прошу же тебя, садись.

– Спасибо, дорогой. Это Армстронг.

– О вас я слышал только хорошее. Добро пожаловать в мою берлогу, мисс Армстронг. И прошу прощения за этот бардак – в наши дни не так легко найти приличную прислугу. Вы же не согласитесь на временную работу у меня, а?

– Отнюдь, и даже на постоянную, если вам будет угодно, сэр, – ответила я, усаживаясь на один из шатающихся плетеных стульев. – Могу приступить прямо с понедельника.

Миледи громко фыркнула.

– Чем же я могу помочь тебе, Эмили? – спросил Гослинг. – Я же понимаю, что ты пришла не просто так.

– Со стыдом должна признаться, дорогой, что ты угадал. Хотя мы обязательно должны пообедать вместе в самое ближайшее время.

– Как только скажешь, – мужчина улыбнулся. – У нас здесь прекрасная столовая.

– Уверена, что это будет очень мило, – заметила миледи, и Гослинг рассмеялся. – Но сейчас, дорогой, мне нужны твои выдающиеся знания. Что ты знаешь о ядовитых грибах?

– Не так много, – ответил Гослинг. – А в чем дело? Ты хочешь отправить кого-то к праотцам?

– Не совсем так, но это может иметь кое-какое отношение к делу, над которым мы сейчас работаем. – И она еще раз сжато рассказала ему о событиях последнего месяца, начав на этот раз с нашей поездки – с леди Фарли-Страуд и Мод Дентон – на скотный рынок. Когда миледи закончила, она протянула Гослингу папку, которую дал нам инспектор Сандерленд.

– Ни за что бы не подумал, – сказал доктор Гослинг, закончив просматривать содержимое папки. – В каком же мире ты живешь… А я-то думал, что там одни танцы на лужайке и конкурсы красоты среди хрюшек!

– «Там»? – Леди Хардкасл рассмеялась. – Да мы живем в пятнадцати милях отсюда. Вот уж воистину «там»!

– Ты же меня поняла. Ведь это место мало похоже на то, где бьется пульс современной цивилизации, правда?

– Возможно, ты и прав, дорогой. Но, к сожалению, жители там убивают друг друга по малейшему поводу в промежутках между танцами и свиньями.

– А паутинник – это совсем уже жуткий способ добиться искомого результата, – добавил доктор после недолгих размышлений.

– Так ты думаешь, что это возможно? – задала вопрос миледи. – Это могут быть грибы?

– Симптомы точно совпадают, – ответил Гослинг. – О самом яде мы знаем немного, но последствия его применения задокументированы достаточно точно. – Он встал и достал с полки у себя за спиной толстый фолиант. – Если грибы оказались в его пироге в базарный день, то время тоже идеально совпадает.

Говоря все это, он листал страницы книги, чтобы найти нужную ему информацию.

– Ну вот, полюбуйтесь. Ядовитый паутинник, Cortinarius speciosissimus… Через пару дней он должен был почувствовать себя плохо: боли в желудке, головные боли, тошнота и все такое. Это должно было походить на инфлюэнцу или что-то подобное. А потом, когда начали сдавать почки, у него должны были возникнуть проблемы с мочеиспусканием, о которых он, скорее всего, предпочел никому не говорить. Минутку… – Гослинг заглянул в папку. – Вот. Один из свидетелей говорит о том, что умерший был «странного цвета». А желтуха – это тоже один из симптомов. Конвульсии и смерть наступают обычно через неделю. Так что я удивлен лишь тому, что он продержался эту неделю. Здесь говорится, что жертвы обычно впадают в кому.

– Эти фермеры – они крепче дуба. И всё от танцев на лужайке, – задумчиво заметила леди Хардкасл. – То есть ты считаешь, что это вполне возможно?

– Чтобы быть до конца уверенным, мне надо будет самому сделать несколько тестов. Но врач в полиции написал очень подробный отчет, постаравшись исключить большинство других вариантов. И он явно считает, что это скорее отравление, чем болезнь или инфекция. Так что можно сказать, что – да, я думаю, это очень вероятно. Ты это хотела от меня услышать?

– Всегда приятно узнать, что кто-то подтверждает твою гипотезу, – ответила миледи. – Конечно, наверное, всем было бы лучше, если б он умер от естественных причин, но если это было убийство, то мне хотелось бы не ошибиться в методе.

– И у тебя есть подозреваемый?

– Честно сказать – да. Но дабы я убедилась окончательно, нужно, чтобы мне подтвердили еще кое-что. И это следующая цель нашей поездки.

– Чертовски интересно! Ты дашь мне знать, чем все это закончится?

– Конечно, дорогой. А потом, Короне может понадобиться эксперт, если дело дойдет до суда.

– Не думаю, что я гожусь на роль эксперта, старушка, – скромно заметил Гослинг. – Но могу связать тебя с одним парнем в Барте; он абсолютный авторитет в том, что касается органических ядов.

– Спасибо, дорогой. И спасибо, что уделил нам время сегодня. По всему видно, что ты очень занят.

Гослинг печально посмотрел на гору бумаг на своем столе.

– Пытаюсь приготовить отчет для правления об уровне распространения послеоперационных инфекций.

– Звучит очень сердито, – миледи встала. – Мы оставляем тебя заниматься этим отчетом. Твой адрес в Клифтоне не изменился?

– Нет.

– Тогда жди приглашения на ланч, – с этими словами хозяйка наклонилась, чтобы поцеловать его на прощание.

– Буду ждать с нетерпением.

Доктор уже что-то писал, когда я закрыла за нами дверь.

– Очень обнадеживающая встреча, – сказала леди Хардкасл, пока мы возвращались по лабиринту больничных коридоров.

– Правда? – спросила я, все еще ничего не понимая.

– Да, очень. С самого начала расследования мне постоянно что-то мешало, и я смогла понять, что именно, только перечитав все свои записи вчера вечером. И то, что Симеон подтвердил, что это вполне могли быть грибы, делает мою последнюю гипотезу более чем вероятной.

– Но мне вы ничего не скажете, я правильно понимаю? – спросила я, когда мы вышли под весенние лучи солнца.

– Нет, дорогая. Бедную Эмили надо баловать… – Она взялась за бок. – Я же сильно болела.

– Но вы же понимаете, миледи, – нахмурилась я, – что долго вам так дурить людей не удастся?

– Ну еще хоть чуть-чуть, – ответила хозяйка с озорной улыбкой.

– М-м-м-м, – промычала я и завела мотор. – И куда теперь, миледи?

– В самый центр города. Сначала я высажу тебя возле полицейского управления. А потом заеду к своему поверенному в делах на Смолл-стрит.

– Отлично, миледи. Вы все-таки решили меня сдать…

– Мне кажется, давно пора, дорогая, – сказала она, небрежным жестом извинившись перед посыльным, которого чуть не сбила. – Ты же представляешь угрозу для общества.

– Это все из-за дурного влияния, – возразила я.

– Именно так, именно. Так что позже я и сама сдамся. Как, на худой конец, твой сообщник. А теперь серьезно. Мне надо попросить моего поверенного в делах, чтобы он кое-что сделал для меня. И пока я буду у него, ты нанесешь визит инспектору Сандерленду и подробно расскажешь ему обо всем, что произошло в последние дни. И скажешь, что я приглашаю его завтра в «Стог» на ланч.

– В базарный день, – уточнила я.

– Именно в базарный день. И скажи, чтобы он захватил с собой парочку друзей. Чем крупнее, тем лучше.

– Вы думаете, что он сможет кого-то арестовать, миледи?

– Если все пойдет по плану, то мы сможем предотвратить еще одну трагедию, а инспектор сможет забрать мерзавца с собой.

– Тогда я посоветую ему приехать на «воронке», миледи.

– Умница.

– А потом мы с вами пойдем поесть?

– И правда. Отличная идея. Надо было захватить с собой Сима.

– Не уверена, что у него нашлось бы время. Мне показалось, что он действительно завален работой.

– Правильно, дорогая. И главное, вовремя сказано.

Мы остановились перед зданием полицейского управления на Бридвелл-стрит.

– Вот твоя остановка, дорогая, – сказала миледи. – А я буду сразу за углом, на Смолл-стрит. Офис «Пентелоу, Пэддок, Плейфер и Пуг, стряпчие». Зеленая дверь. Ты ее не пропустишь.

Я выпрыгнула из мотора.

– Тогда до скорого, миледи.

– Именно. Расскажи инспектору все, что он захочет знать, а за провалы в твоем повествовании пусть винит меня.

Войдя в управление, я остановилась перед стойкой и стала скромно ждать, пока сержант с бородой непомерных размеров обратит на меня внимание. Через полминуты я прочистила горло.

Сержант на мгновение поднял глаза от своего гроссбуха, увидел мой шоферской наряд и вернулся к колонкам цифр.

– Минуточку, мисс, – сказал он как бы между прочим.

Я подождала еще минуту, следя за временем по большим часам, висевшим над головой сержанта. И вновь прочистила горло.

Теперь он посмотрел на меня с раздражением.

– Я же сказал: «минуточку, мисс».

– Сказали, сержант, – спокойно согласилась я. – Но прошло уже несколько минут. Я не хочу занимать ваше время. Мне надо видеть инспектора Сандерленда.

– Да неужели? Позволю себе заметить, что инспектор очень занятой человек. Так же, как и я. Так что подождите. – Он вновь вернулся к своему гроссбуху.

– Видите ли, все дело в том, что я сама тоже очень занята, – я говорила вежливо и спокойно. – Вижу, рядом с вами звонок. Держу пари, что вам достаточно позвонить в него, и здесь появится молодой, энергичный посыльный. Вы можете сказать ему, чтобы он сообщил инспектору Сандерленду, что с ним хочет поговорить мисс Армстронг. Это займет у вас гораздо меньше времени, чем эта глупая игра в «царя горы», которой вы сейчас занимаетесь. – И я мило улыбнулась.

– А теперь послушайте меня, вы, дерзкая…

На лестнице справа от меня послышались шаги, и перед нами появились двое оживленно беседующих мужчин. Одним из них был инспектор Сандерленд.

– Мисс Армстронг! – воскликнул он, удивленный. – Не ожидал вас увидеть. Я думал, что вы мне позвоните.

Я повернулась спиной ко все еще кипятящемуся сержанту.

– Доброе утро, инспектор. Может быть, мы и говорили о телефоне, но леди Хардкасл оказалась неподалеку, так что я пришла, чтобы лично рассказать вам все новости.

– А они есть? – Инспектор приподнял бровь.

– Кое-какие. Вместе с таинственными подмигиваниями и советами вроде «вот-только-подождите-чуть-чуть».

Инспектор рассмеялся.

– Поднимайтесь. Я найду комнату, где нам никто не помешает. – Он повернулся к молодому человеку, который спускался вместе с ним. – Дальше сами, Портман. И пусть патрульные проверят коллектор. Ведь как-то они туда попадают…

Молодой человек, кивнув, быстро вышел.

– Сюда, мисс Армстронг, – пригласил меня инспектор и стал подниматься по лестнице. Поднявшись на несколько ступенек, он повернулся. – Два чая, сержант. Думаю, в комнату для допросов номер три.

Сержант что-то обиженно пробормотал в ответ.

Вслед за инспектором я поднялась по лестнице и прошла по покрытому линолеумом коридору к двери со вставками из матового стекла, на которой черными буквами было написано «Комната для допросов № 3».

– Заходите, – предложил инспектор, открывая дверь. – Здесь нам никто не помешает.

Вслед за ним я вошла в пустую комнату, и мы сели по разные стороны стола.

– Здесь не так удобно, как в вашей столовой, – сказал Сандерленд, вытаскивая из кармана свой блокнот. – Но другого предложить не могу.

– Все прекрасно, инспектор, – я улыбнулась. – Это не первая комната для допросов в полиции, в которую я попадаю.

– Я так и не думал, мисс. Хотя, думаю, вы никогда раньше не сидели по ту сторону стола.

– Вы будете удивлены, инспектор, – сказала я, – но в других странах – не в Англии – полицейские все эти годы нас не слишком жаловали.

Сандерленд рассмеялся.

– Наверное, озорство, присущее вам, не слишком нравилось иностранным и недружественным нам правительствам.

– И я никогда не могла понять – почему? Ведь мы в основном демонстрировали обыкновенное человеческое любопытство.

– Воруя при этом их секреты.

– Ну, если ставить вопрос таким образом…

В дверь постучали. Вошел Сержант-и-Борода с подносом, на котором стояли чайник, две чайные чашки, небольшой молочник и круглая плошка с несколькими кусочками сахара. Он многозначительно посмотрел на меня, но ничего не сказал.

– Спасибо, сержант, – поблагодарил инспектор и подождал, пока тот не закроет за собой дверь. – Жутко неприветливый малый, – добавил он, когда дверь закрылась и в коридоре послышались удаляющиеся шаги.

– Такие всегда найдутся, – заметила я.

– Согласен, но я никак не могу понять, почему его сажают на прием посетителей, именно туда, где он может лишь вызывать антагонизм у публики.

Я разлила чай.

– Итак, мисс Армстронг из Литтлтон-Коттерелла, – инспектор взял в руки карандаш и приготовился записывать, – что нового об убийстве Спенсера Кэрэдайна, бывшего владельца Верхней фермы? С понедельника случилось что-то интересное?

– Не так уж много, но мне кажется, это может оказаться очень важным в дальнейшем. – И я рассказала ему о нашей прогулке и встрече с Джедом Хафпенни.

– Мне кажется, что я откуда-то знаю это имя, – сказал инспектор. – Такой невысокий? Очень аккуратный? С северным акцентом? Думаю, из бывших военных…

– Ничего себе, – удивилась я. – А я и не думала, что он так знаменит. Но похоже, мы говорим об одном и том же человеке. Он живет в лесу, в кибитке.

– Да, да, это именно он, – Сандерленд, вспоминая, уставился в желтоватый от дыма потолок. – Какое-то время он жил здесь, у нас, в Доунсе. Занимался своими делами, но местным он не нравился, и они его выжили. Кажется, однажды он помог нам раскрыть запутанное дело о пропавшем банковском клерке. Вполне приличный мужчина.

– Мне тоже так показалось, – согласилась я и вернулась к своему рассказу. – Он рассказал нам про грибы, так что сегодня с утра мы нанесли визит старому другу леди Хардкасл, который сейчас работает в местной больнице. Он согласен, что мистера Кэрэдайна мог убить смертельно ядовитый гриб паутинник. А так как смерть от этого гриба может случиться где-то через неделю после отравления, то его почти наверняка отравили гораздо раньше, чем мы все думали.

– Неужели через неделю? Это значит, что на сцене появляются новые люди… Включая и вас. Вы же видели его за неделю до смерти, верно?

– Все верно, инспектор. И теперь я могу перейти к главной цели своего визита.

– Вы собираетесь сделать добровольное признание? Это было бы очень кстати.

– Глупости. Если б это сделала я, то тело никогда не нашли бы.

Неожиданно его взгляд стал ледяным. Мне пришлось улыбнуться, чтобы дать ему понять, что я пошутила – по крайней мере, наполовину.

– Нет, – продолжила я чуть веселее, чем это требовалось. – Но леди Хардкасл считает, что почти раскрыла это преступление. Сейчас, пока мы с вами здесь разговариваем, она обсуждает кое-какие вопросы со своим поверенным, но только не спрашивайте меня какие. На этот раз она ведет себя невыносимо скрытно.

– И когда же нам будет позволено узнать результаты ее абдукции?

– Абдукции? – Я нахмурилась. – А вы не ошиблись? Не дедукции?

– Нет, мисс. На этот раз совершенно точно – абдукции.

– Понятно. – Я смутно помнила, как леди Хардкасл уже устраивала когда-то шум по этому поводу. – Завтра. В двенадцать. В «Стоге» в Чиппинг-Бевингтоне. Она сказала что-то о том, что надо избежать еще одной трагедии. И попросила вас захватить с собой несколько друзей покрепче и «воронок». Вы можете готовиться к аресту.

Сандерленд засмеялся своим обычным горловым смехом.

– Ваша хозяйка – это нечто… Если б на ее месте был кто-то другой, я жестоко наказал бы его за подобную наглость, но коль скоро речь идет о леди Хардкасл, я посмотрю, что здесь можно будет сделать.

– Спасибо, инспектор. Вы просто прелесть.

– Если по секрету, то да. Но только никому об этом не говорите. Мне надо поддерживать репутацию третейского судьи и придиры.

– Ваша тайна умрет вместе со мной. – Я допила чай. – Однако не буду вас больше задерживать. Мне показалось, что вы сели на хвост банде грабителей банков?

– А от вас мало что можно утаить, да? Я действительно думаю, что все это как-то связано с коллектором, и мои ребята сейчас его проверяют. Так что мне остается лишь приглядывать за происходящим.

– Как интересно, – сказала я, вставая и поправляя пальто. – Не хотите поставить мне фонарь под глазом, чтобы все выглядело естественно?

– Не могу представить себе человека, который сможет безнаказанно похлопать вас по спине, мисс Армстронг, не говоря уже о синяке под глазом. Уверен, что никто не поверит, что это сделал я.

– Да это я так, на всякий случай. Чтобы ваши люди не обвиняли вас в излишнем мягкосердечии по отношению к свидетелям.

– Вы у нас проходите скорее как детективы-консультанты, мисс. А консультантов мы не бьем. Подпортишь один раз репутацию, и после этого будет трудно вербовать помощников.

– Детективы-консультанты, – повторила я. – А мне нравится. Похоже на Шерлока Холмса.

– Думаю, что вы правы, мисс. Только, готов поспорить, общаться с вами намного проще.

Улыбнувшись, я протянула ему руку, которую инспектор тепло пожал.

– До завтра, – сказала я.

– С нетерпением жду встречи. Я вас провожу.

Он провел меня по коридору и вниз по лестнице. Я сделала ручкой Сержанту-и-Бороде и вышла в главные двери. Сержант смерил меня взглядом.

Уже спускаясь по ступеням, я краем уха услыхала, как инспектор Сандерленд высказывает Бородачу свое неудовольствие тем, как тот грубо ведет себя с посетителями.

Я все еще улыбалась, когда из-за угла выехала леди Хардкасл на «Ровере».

– Отличная синхронность, – сказала она, когда я запрыгнула в авто. – Похоже, что все прошло хорошо? Ты просто сияешь.

– Все просто отлично, миледи. Инспектор принял приглашение на завтрашний ланч.

– Отлично, отлично, – леди Хардкасл переключила скорость. – Мистер Пентелоу обещал прислать мне завтра утром телеграмму с подтверждением моих подозрений. А уж после этого мы будем готовы проводить аресты и вершить правосудие.

– И вы все-таки так ничего мне и не скажете, – сказала я, усаживаясь рядом с ней.

– Нет, дорогая. – В мелодраматическом жесте она вновь взялась за бок. – Я же болела, помнишь? И меня надо баловать.

Когда в четверг утром мы проснулись, за окном шел сильный дождь.

– Нас кто-то сглазил, – сказала леди Хардкасл, глядя из окна кухни, на которой мы завтракали. – В следующий раз, когда соберемся на рынок, нам надо будет заранее предупреждать фермеров, чтобы они могли захватить с собой плащи.

– А мы что, собираемся часто бывать там? – спросила я с плохо скрытой тревогой.

– А как же. Бедняжке Герти не помешает компания.

– Но ведь там коровы… – напомнила я.

Хозяйка все еще смеялась над моим недовольством, когда раздался звонок в дверь. Это был мальчик с телеграммой, промокший насквозь, но от этого ничуть не менее наглый. Я дала ему несколько монеток, и он побежал по тропинке, бросив мне небрежно через плечо: «Спасибо, миссус».

Я принесла влажную от дождя телеграмму хозяйке, которая прочитала ее с удовлетворением, граничащим с радостью.

– Все складывается очень удачно, – сказала она, пока я убирала со стола после завтрака. – И время как раз подошло. Скоро приедут Берт с Герти.

Я закончила уборку, и мы прошли в холл, где надели шляпы, пальто и галоши, подготовившись к неизбежному появлению Берта ровно в десять часов утра.

Раздался бой часов, и как только они стали отбивать время, я открыла дверь и увидела на пороге улыбающегося Берта, готового нажать на кнопку звонка.

– Попались, – сказала я.

Его улыбка стала еще шире.

– Доброе утро, мисс. Доброе утро, миледи. Вы готовы?

– Настолько, насколько это возможно, Берт, – сказала леди Хардкасл. – На рынок! На рынок! Ловить убийцу!

– А потом домой! А потом домой! – подхватила я. – Чтобы… э-э-э-э… выпить за наш успех изумительного продукта, дистиллированного во Франции.

– Требует доработки, дорогая, – заметила леди Хардкасл. – Но у тебя еще будет на это время. Пошли, пока Берт не утонул.

Мы забрались в машину, где нас с энтузиазмом поприветствовала леди Фарли-Страуд, очень возбужденная – по-видимому, оттого, что оказалась в самом центре событий.

– Итак, Герти, дорогая, – сказала моя хозяйка, когда мы тронулись, – вам не стоит так волноваться. Инспектор Сандерленд со своими людьми прибудут в полдень, и тогда я все объясню.

– Ну и дела, – заметила леди Фарли-Страуд. – Как же это все здорово… Настоящая театрализованная развязка, прямо как в книге? Все собираются, и вы объясняете все, как в хорошем детективном романе?

– Об этом я как-то не думала, дорогая, – леди Хардкасл рассмеялась, – но это действительно может быть весело. А вы как думаете, Фло?

– Я думаю, что вы, миледи, не можете не повыпендриваться хоть немного, так что спектакль неизбежен. Хотя если вам удастся на этот раз избежать ранения, то это будет прекрасно.

Это высказывание вызвало приступ смеха у хозяйки и леди Фарли-Страуд, а Берт, сидящий рядом со мной, демонстративно попытался спрятать улыбку.

– Дамы, вы не должны забывать о том, что на этот раз мы собираемся арестовать убийцу, – напомнила миледи.

– Конечно, милая, ни за что, – откликнулась леди Фарли-Страуд. – Но согласитесь, все это так волнительно!

– Должна признаться, что меня это тоже немного возбуждает, – призналась леди Хардкасл. – Но я думаю, что на этот раз подойдет более тонкий и конфиденциальный подход.