Отдаленные последствия жизни и трудов Мартина Лютера почти невозможно описать и перечислить. Нет такой сферы жизни на Западе, которую бы они не затронули; мало того, те же ценности распространяются и далеко за пределами Запада. Во времена лютеровой молодости мир был един: нерушимый монолит западного христианского мира, в котором не дозволялись и казались невозможными даже мельчайшие трещинки. А затем все навеки изменилось. Мир после Лютера стал миром многоголосья: споров, религиозных войн, явления религиозной свободы, проповеди равенства, а затем – демократии, самоуправления, политических свобод и многого, многого другого. Проходят века, история мчится к своей неведомой цели – а все эти ценности остаются с нами. Вот почему многие считают легендарные удары лютерова молотка по дверям Schlosskirche первыми шагами в будущее, в котором мы живем, – безмерно сложное, но свободное. Эти удары, эти сотрясения вырвали мир из средневековой спячки и отправили в путь, которым движется он и сейчас. И на первом месте среди идейного наследия Лютера стоит, конечно, простая идея плюрализма.

До Лютера Римско-Католическая Церковь обладала почти абсолютной властью и авторитетом; но после Лютера все изменилось. Лютер распахнул дверь к бесчисленному множеству дорог и тропинок, отличных от единого католического пути. Разумеется, сам он этого не желал. Он стремился лишь склеить разбитое, спасти церковный корабль, увести его прочь от гибельных скал – и с помощью Божьей стать спасителем и реформатором Церкви, которую Лютер любил и которой служил так же верно, как и многие до него. Но мы знаем, что этого не произошло: ревностно стремясь к одной цели, на деле он достиг совсем другой.

Лютер открыл дверь ко второй Церкви – той, которую мы сейчас именуем Лютеранской – но при этом совершил и нечто иное: открыл дверь к бесконечному множеству Церквей, да и не только Церквей. Дело в том, что через дверь, которую осмелился отворить Лютер, могла пройти не только истина, но и все что угодно. Этой дверью Лютер надеялся вернуть в христианский мир Иисуса – однако вместе с ним ворвалось и множество демонов. В этом критики Лютера были правы; и это, пожалуй, самая основательная из причин, по которым они пытались его остановить.

Видные церковные деятели того времени – в том числе Эразм и голландский папа Адриан VI – ясно понимали, что современная им Церковь находится в глубоком кризисе. Исправить ее нестроения было совершенно необходимо; именно это они и пытались сделать. Противостояли они тому, что в идеях Лютера казалось им безумием, – желанию выдернуть из-под Церкви фундамент. Несомненно, думали они, закончится это тем, что все здание перевернется вверх дном – и, пожалуй, боже упаси, многие отпадут от Рима вовсе и, быть может, создадут новую лже-Церковь.

Критики Лютера верно отмечали: отказ от авторитета папы и Церкви приведет к смятению умов, к тому, что множество лжеучений и безумных басен получат с истиной равные права. Как победит истина, как сможет восторжествовать порядок? Где гарантия, что все закончится так, как должно быть? Не приведет ли этот опаснейший шаг к тому, что каждый дурак теперь сможет толковать Писание как ему вздумается, основывать собственную Церковь – и, быть может, обманывать миллионы и вести их за собой к вечной погибели? В последующие века именно это и происходило – и повторялось раз за разом. И по сей день возникают бесчисленные ереси, культы и лже-Церкви – и уводят миллионы людей от истины.