Рассматривая наследие Лютера, прежде всего невозможно не заметить, как поощрял он зарождающиеся демократические движения своего времени. Никто до него не выражал так ясно заботы и надежды трудящихся низов. Народные вожди прошлого жили до изобретения печатного станка – так что, если даже кто-то из них и владел таким же даром коммуникации, у него просто не было способа обращаться к массовой аудитории. Лютер обладал невиданным, почти невероятным слухом и чутьем, позволяющим общаться на равных с людьми из других слоев общества. Он писал прекрасным литературным слогом письма папам и императорам, обсуждал на латыни с Эразмом и прочими сложные богословские вопросы – и в то же время умел с несравненной простотой и ясностью обращаться к тем, кто и на родном немецком языке говорил с трудом. Благодаря этому дару он всегда на несколько шагов опережал своих оппонентов.

Обратившись к новому жанру – памфлетам на немецком языке, – Лютер открыл прямой путь к простым людям, многие из которых никогда прежде ничего не читали и не слышали, чтобы кто-то выражал их заботы и тревоги. В результате Лютер почти единолично создал vox populi – «глас народа». Он стал голосом простых людей – и их героем; в этом никто ни из союзников, ни из противников не мог с ним состязаться. Оседлав свободный рынок, обращался он ко все более и более широкому кругу читателей – и возбуждал в них жажду читать больше и больше. Смиренные читатели его никогда прежде не думали, что могут или имеют право участвовать в обсуждении своего будущего. Дискуссии такие шли и прежде – но никто не выступал от них и за них. Лютер стал их голосом и бесстрашным защитником – и перед папскими легатами, и перед самим императором. Не какой-нибудь деревенский дурень или смутьян – высокообразованный человек, интеллектуал, к которому прислушивались князья и мудрецы, возвысил голос за простой народ. То, что простые люди могут сами решать, что им нужно, и в своих собственных потребностях разбираются лучше сильных и ученых мира сего – мысль эта, привычная для нас, в то время была совершенно новой. И эту мысль, как и многое другое, впервые вывел на историческую сцену Мартин Лютер.