10. Майор Сергей Буданов
Мир Уивера
2692 год н. э., декабрь
Майор Сергей Буданов с самого своего распределения на эту планету часто слышал историю о том, как был основан Мир Уивера, и оптимизма она не внушала.
Прежде он служил на отдалённых астероидах, на станциях или жилых комплексах в открытом космосе, которые строились и расширялись столетиями. В этой искусственной среде каждая деталь имела свой смысл и предназначение. Все конструкции отличались геометрическими, чётко рассчитанными формами.
Мир Уивера был их полной противоположностью – на планете, входящей в так называемую «зону Златовласки», всё было непредсказуемым, хаотичным и невероятно прекрасным. С неизведанными и любопытными флорой и фауной, что только добавляло очарования. Так считали большинство людей. Но не Сергей Буданов.
Как только он услышал о местных пауках, он понял, что этот мир не для него.
Не то чтобы они представляли опасность для человека. Им, конечно, дали какое-то научное название, но обычно их называли «пауками-самоцветами» из-за их удивительных расцветок и способности менять узор в зависимости от окружения, как это делали хамелеоны. Они строили колонии численностью в миллиарды особей так, что холмы и долины покрывали целые моря, переливающиеся всеми цветами радуги. Они питались насекомыми и мелкими птицами, а новорожденные паучки, размером с булавочную головку, разлетались во все стороны на нитях паутины, словно семена одуванчиков.
Это были поразительно красивые и безвредные существа. Планете даже дали название по имени их первооткрывателя и исследователя. Но Буданов возненавидел их с момента первой высадки, и ничто не могло его переубедить.
До недавнего времени. Теперь он с радостью погрузился бы в гнездо этих пауков, лишь бы не видеть того, с чем им пришлось сражаться.
Эти твари были в миллион раз больше, и в них не было ничего прекрасного.
– Майор, поступают сообщения из…
– Никаких больше докладов о потерях, – прервал Буданов. – Сообщайте что-нибудь полезное, или не говорите ничего.
Сидевший рядом с ним капрал замолчал.
«Значит, ничего хорошего, – подумал Буданов. – Это конец».
Они летели на одном из скиммеров, которые в Мире Уивера использовали для транспортных целей. Этот аппарат переделали специально для Колониальных морпехов; у него были бронированный фюзеляж, тяжёлые лазерные пушки и плазменные орудия на крыльях. Сопровождали его два истребителя, также усовершенствованные за несколько десятилетий гарнизонной службы.
В ярко-синем небе не было ни облачка. Вдалеке показались сверкающие шпили и изящные небоскрёбы Бостона-Три. Несколько лет назад Буданов побывал в Бостоне-Два на Эддисоне-Прайме. Это было мрачное место с обшарпанными зданиями, которое являло собой не более чем прибежище преступников и контрабандистов. Обитали там в основном наёмники «инди» и пираты, среди которых даже ему, майору Колониальных морпехов, было немного не по себе.
Совсем другое дело – Бостон-Три – возможно, самый космополитичный город Мира Уивера, с театрами и художественными галереями, известными во всей Сфере ресторанами и лучшими за пределами Солнечной системы научными институтами. Буданова особенно привлекали кофейные плантации, растянувшиеся за восточной оконечностью города. Местный сорт кофе по праву считался самым восхитительным во всей Галактике.
А теперь Бостон-Три горел.
– Две мили! – доложил капрал.
– Захватить цель и открыть огонь, – приказал Буданов.
Скиммер содрогнулся от выстрела плазменного орудия. Огненное облако окутало цель вдалеке – один из семи десантных кораблей Ярости, направлявшихся к Бостону-Три. Буданов заранее распорядился считать эти корабли приоритетными целями. Приземлившись, они извергали из трюмов бесчисленных ксеноморфов, тенями разбегавшихся по улицам городов и посёлков и уничтожавших всех и вся на своём пути. Сражение с ними лицом к лицу не сулило ничего хорошего для Колониальных морпехов, несущих огромные потери. О количестве жертв среди гражданских лучше было и вовсе не задумываться.
Лучшей тактикой было атаковать эти корабли на подлёте. Буданов знал, что бой на орбите продолжается и что Седьмому полку Косморождённых приходится нелегко. Он никогда бы не осмелился заявить вслух о том, что они проигрывают, но суровая правда горькой тяжестью оседала в его сердце.
– Прямое попадание! – воскликнул капрал.
– Удар отклонён, – поправила его наводчица. – На нём щиты, как и на тех, других.
– Ударить ещё раз, – приказал Буданов. – Истребителям окружить его и атаковать с двух сторон. Коллективной атакой мы поразим его, даже несмотря на щиты.
– Нас захватили! – крикнул капрал, и их скиммер совершил резкий разворот по спирали, сбивая преследователя со следа.
В иллюминаторе мелькнули клочок синего неба и вспышки лазеров – ответный выстрел десантного корабля. Капрал провёл скиммер в нескольких ярдах над землёй, почти касаясь деревьев, развернулся и задрал нос вверх.
– Посмотрим, насколько крепкое у него брюхо, – сказал капрал, когда наводчица захватила цель, и открыл огонь.
За двумя лазерными лучами последовало белое облако из плазменной пушки. В это же время истребители выпустили ракеты. На мгновение десантный корабль исчез во вспышке пламени и экран кабины потемнел, чтобы защитить глаза наблюдателей.
Капрал выполнил ещё один сумасшедший разворот, а потом выровнял курс.
Десантный корабль накренился на бок, снизился до нескольких ярдов и ускорился, оставляя за собой след белого дыма. Но никаких повреждений фюзеляжа заметно не было.
– Вот сукин сын! И как это у него получается? – с раздражением воскликнула наводчица.
– Открыть общий канал связи, – приказал Буданов и тут же услышал лёгкое потрескивание коммуникатора.
– Говорит майор Буданов. Кому-то из наших удалось подстрелить десантный корабль?
– Никак нет, – отозвался один истребитель.
– Нет, сэр, – доложил другой.
– У них щиты.
– Мы использовали ядерный заряд.
Буданов узнал этот голос. Лейтенант Ситон.
– Зашвырнули его прямо в небо, он потерял управление и рухнул ко всем чертям.
– Использовать ядерные заряды по возможности, – приказал Буданов. – Но только если это безопасно для наших. У нас и без того хватает потерь.
Сейчас они находились в миле от Бостона-Три, и уже можно было разглядеть, насколько пострадал город. Отовсюду в тихое безоблачное небо поднимались столбы дыма, окутывая город, словно саваном. То тут, то там мелькали лазерные лучи, похожие на статические помехи, но с такого расстояния отдельные схватки не были заметны. В город высадились около пятисот морпехов, и они уже вступили в стычки с ксеноморфами.
– Капрал, держаться ниже, только спокойнее, – приказал Буданов. – Огонь не открывать, пока десантный корабль не станет сбрасывать свой груз.
– Есть, командир.
Над ними промчались истребители, механика которых не позволяла им парить на одном месте. Над городом они пошли на разворот, сбивая лазерами отдельные цели, но огонь они открывали не часто. Их основное оружие было слишком крупным для прицельной стрельбы.
Тем временем десантный корабль, дымясь, завис над городом. Его большие люки раскрылись.
– Огонь!
– Разнесём их к чёртовой матери!
Десантный корабль вспыхнул.
– Захват! – крикнул капрал, и скиммер сотряс чудовищный взрыв. В кабину посыпались осколки оконных стекол. Буданов почувствовал, как его боевой костюм затвердел, защищая его от ударов, но в области плеч и шеи он ощутил неприятный жар.
Кто-то истошно орал.
Сквозь пламя, дым и град стеклянных и металлических осколков Буданов разглядел, как рядом с пультом управления рухнул пилот, голова которого была снесена наполовину. Майор протёр экран шлема, и ладонь оставила снаружи красные разводы.
Скиммер вошёл в штопор.
Буданов отстегнул ремни и ринулся вперёд, наваливаясь на капрала и хватаясь за штурвал. Внутрь сквозь разбитый иллюминатор и отверстие в фюзеляже с шумом устремился воздух, раздувая пламя. Буданов что есть силы рванул штурвал на себя и влево, чтобы вывести скиммер из смертельного штопора.
– Держись! – крикнула наводчица. – Цепляйся за…
Буданов только сейчас понял, что она тоже жива. Но она не успела закончить фразу, как скиммер рухнул на землю, прямо посреди рощицы. Стволы с треском ломались, в разбитое окно летели листья и ветви, пока машина не замерла.
Но огонь продолжал бушевать. Двигатель надрывно гудел, и Буданов почуял прогорклый запах расплавленных, смешивающихся между собой металла и пластика.
– Наружу! Быстро! – крикнул он, и они с наводчицей, помогая друг другу, выбрались из разбитого окна.
Шансы остаться в живых после такого падения были минимальны, но радоваться чудесному спасению не было времени. Буданов спрыгнул на землю и постарался ещё раз очистить стекло шлема, но всё вокруг него заволакивала дымка, и он даже решил, что теряет сознание.
– Ненавижу это дерьмо! – в сердцах выпалила наводчица, и её слова помогли ему прийти в себя и разглядеть, что они попали в самое гнездо пауков. Всё вокруг окутывала паутина, свисавшая с ветвей и протянутая с одного дерева на другое. На земле кишели миллионы разноцветных, растревоженных пауков. Буданова на мгновение охватила паника, но он закрыл глаза, сделал несколько глубоких вдохов и выдохов и ощутил, как его хлопают по плечу.
– Мы в порядке, – сказала наводчица.
Это был дружеский жест, не соответствующий их статусу и субординации. Но он благодарно улыбнулся.
– Сюда, – показал он, и они двинулись в том направлении, где раздавалось шипение лазерных выстрелов, перемежавшееся характерным верещаньем ксеноморфов, вышедших на тропу войны.
Они находились на окраине, у восточной границы Бостона-Три, в лесопарке. До ближайших строений было рукой подать.
Но Буданову их путь показался вечностью. Они продирались сквозь паутину, которая рвалась с треском, словно ткань. Пауки при их приближении бросались наутёк, но людям приходилось раздирать руками бесчисленные сети, в которых болтались их мертвые, высохшие жертвы. Буданов то и дело смахивал со шлема паутину и вскоре весь покрылся серебристой пылью, вздымающейся облачками при каждом порыве ветра. Он не знал, что это за пыль. И не хотел знать.
Через двадцать минут они выбрались из гнезда. Сквозь покрывавшую костюм наводчицы паутину проглядывало только стекло шлема. Оглядев его с головы до ног, она усмехнулась.
– Симпатичный видок.
– Вы что, флиртуете со мной, рядовой? Может, вы это… любите пауков?
– Вовсе нет, майор. Мне бы и в голову не… О нет!
Она посмотрела ему за спину, и её зрачки расширились. Буданов повернулся, хватаясь за лазерный пистолет и ожидая увидеть несущегося на него ксеноморфа. Но это был вовсе не ксеноморф.
Охваченный огнём десантный корабль Ярости сносило влево, пока он не исчез за высоким зданием. Через мгновение раздался мощный взрыв.
– Какого чёрта? – вырвалось у Буданова.
Сквозь облака дыма и языки пламени было видно, как над городом описывает круг незнакомый корабль, отправивший ещё один залп в подбитую машину.
– Это не морпехи, – сказала наводчица.
– Нет. Это яутжа.
Из-за горизонта появились ещё три таких же корабля, а потом в небе взорвалось и рухнуло наземь ещё одно охваченное пламенем десантное судно – до этого Буданов и не замечал, что оно кружило поблизости. Майор не мог сдержать восторга.
Корабли яутжа начали приземляться. Тот, что сбил первое десантное судно, опустился справа от них, в небольшом парке.
– Они вышли на охоту, – сказала наводчица. – Надеюсь, они не сочтут нас добычей.
При этих словах она потянулась за лазерным пистолетом, но Буданов задержал её руку.
– Убери, – сказал он и спрятал в кобуру свой пистолет.
– Но…
– Они сражаются вместе с нами, на нашей стороне. По крайней мере, я так слышал. Хотя не и знаю, чему сейчас верить.
Корабль яутжа, находившийся в миле от них, заглушил двигатели, и оглушительный рев сменился тихим гулом. В фюзеляже появился проём, в котором выросла высокая фигура. Чужак спрыгнул на землю и огляделся по сторонам.
Его взгляд остановился на них.
Этот взгляд показался Буданову тяжёлым, словно гиря. На его груди заплясал лазерный огонёк целеуказателя.
«Сейчас он выпустит мне кишки, вот и всё доверие», – подумал Буданов.
Яутжа развернулся и направился в сторону города.
– Идём, – сказал Буданов. – У нас есть ещё дела.
Они трусцой последовали за яутжа, который пересек дорогу и двинулся между зданиями. Внезапно откуда-то слева на него стремительно налетели фигуры, похожие на гигантских, выше человека ростом, пауков. Яутжа замедлил шаг и разнёс их на куски. Вывалившиеся на землю внутренности ксеноморфа зашипели. Охотник издал восторженный боевой клич, эхом отразившийся от зданий.
На какое-то мгновение какофония хаоса и жестокости утихла, словно город решил поприветствовать вновь прибывшего.
К тому моменту, когда они приблизились к останкам убитого ксеноморфа, разбросанным в тени здания, Буданов заметил над головой ещё два корабля яутжа. В его душе затеплилась надежда.
Но она быстро угасла, когда они вошли в город.
Майор Буданов не раз видел смерть, ему приходилось убивать. Но он никогда не видел ничего подобного. Даже когда смотрел голографические записи резни, читал отчёты и летел над обширным континентом Эллии к Бостону-Три, чтобы зафиксировать разрушение расположенного на экваторе космического лифта, окружающих его объектов инфраструктуры и портов.
Лифт был взорван контингентом Седьмого полка Косморождённых, когда стало известно, что Ярость использует его для доставки на планету ксеноморфов. Это грандиозное сооружение, строившееся восемнадцать лет, бросавшее вызов законам физики, рухнуло, словно колосс. Многочисленные обломки упали на поверхность планеты, но некоторые, самые верхние части, стали кружить на низких орбитах; кое-какие детали, как метеоры, полетели вниз и сгорели в атмосфере.
В тот раз они не стали высаживаться на поверхность, и у Буданова не было возможности оценить истинный масштаб кровопролития. Хотя, конечно, он видел повсюду трупы в обрывках одежды.
И только войдя в Бостон-Три, он осознал, что же происходит на самом деле.
Улицы были усеяны сотнями трупов. Морпехи в костюмах, безжалостно изодранных вместе с плотью. Гражданские, спасавшиеся от монстров: мужчины, женщины, дети. Точнее, фрагменты их тел, чудовищным образом разорванные на куски. Кости с остатками плоти. Осколки костей. Черепа, продырявленные клыками ксеноморфов. Лохмотья одежды, не скрывавшие кровавого месива из внутренних органов. Трупики детей, лежащие в лужах крови под телами своих родителей, которые закрывали их собой в отчаянной, безнадежной попытке защитить.
– О Господи, – еле вымолвила наводчица.
– Вряд ли он это видит, – отозвался Буданов.
До недавних пор он сохранял веру в некое подобие бога, хотя и не считал себя адептом какой-то определенной религии. Но теперь его вера стремительно таяла и была готова вовсе исчезнуть.
Издалека доносились звуки стрельбы, но сражение, по всей видимости, уже закончилось.
– Вон убитый, – наводчица указала через улицу, где на входе в здание лежал ксеноморф.
Рядом, на стене, виднелась знакомая, выжженная лазером подпалина, но двери искорежил совсем другой след. След от кислоты взорвавшегося ксеноморфа.
– Только один, – сказал Буданов. – Я больше не вижу. А ты?
– Никак нет, – ответила наводчица. – Никаких мёртвых ксеноморфов. Только наши погибшие. И их…
– Тысячи.
Улицы Бостона-Три представляли собой лучи, которые, словно спицы от втулки колеса, расходились от центрального района с его крытыми рынками, театрами, галереями, супермаркетами и коммерческими зданиями. Улицы были прямыми и ровными, и обычно вдоль одной такой «спицы» город просматривался мили на две, но сейчас из-за дыма видимость резко снизилась. Насколько хватало обзора, видны были только трупы.
– Есть движение! – крикнула наводчица.
– Вижу. Идём дальше.
У Буданова еще теплилась слабая надежда, что в городе остались выжившие, но он понимал, что это, скорее всего, враг. Они сами должны выяснить, что тут к чему. Он крепко сжал свой лазерный пистолет.
Они направились к большому строению, которое венчал большой купол, стараясь не наступать на мёртвых и обходить лужи крови. Это было нелегко. Несколько раз его ботинок наступил на что-то более мягкое, чем дорожная поверхность, но он не решился посмотреть под ноги. Движущаяся точка на экране шлема сменила направление и теперь направлялась прямо им навстречу.
На полпути к куполу Буданов остановился у тела погибшего морпеха, наклонился и подобрал комплексную винтовку. Голова пехотинца превратилась в сплошное месиво, и майор очень надеялся, что смерть его была быстрой. Он законнектил винтовку со своим боевым костюмом и выяснил, что в ней осталось семнадцать процентов заряда. Это хорошо. Теперь он чувствовал себя более защищённым. Сегодня не помешает вооружиться поосновательнее.
– Двадцать ярдов, – доложила наводчица. – Скоро мы его увидим.
Ничто вокруг них не двигалось. Они дошли до здания с куполом и миновали две большие клумбы, обрамлявшие дворик перед входом. В этом маленьком убежище они заметили трех мертвецов. Оно не спасло их.
– Закрыто, – сказал Буданов.
– Сейчас увидим! – сказала наводчица. – Десять ярдов… Впереди трупы. Потом…
Голос её стих. Буданов увидел то же, что и она.
Дымка. Размытые очертания предметов, колеблющиеся словно сами по себе в жарком воздухе.
– Опусти оружие, – приказал Буданов.
– Что?
– Выполняй!
Буданов опустил винтовку, его наводчица сделала то же самое. Он медленно выпрямился над клумбой, и одновременно странное возмущение в воздухе изменилось. Оно переместилось ближе и было теперь не менее чем в десяти ярдах от них, заискрилось, и вдруг на его месте вырос яутжа.
Высокий, широкогрудый, в боевом шлеме и с длинным копьём в правой руке. Его левая рука была повреждена, из раны капала зелёная жидкость, от которой поднимались струйки дыма. Лазерный целеуказатель замер на клумбе между Будановым и наводчицей, готовый перепрыгнуть на них в любую секунду.
Буданов протянул вперёд левую руку, показывая яутжа открытую пустую ладонь.
– Мы… на вашей стороне, – сказал он, не имея ни малейшего представления, понимает ли его это существо.
Существо издало глубокий, булькающий звук, а потом произнесло жутковатым подобием голоса самого Буданова.
– Мы… на вашей стороне.
Потом оно махнуло рукой и сказало что-то ещё, но людям это показалось лишь шумом.
– Майор, засекла быстрое перемещение, направляется сюда.
– Вижу, – ответил Буданов.
– Яутжа привел их прямо к нам!
– Да, чтобы мы помогли.
Он посмотрел на раненую руку существа и подумал, что понял его замысел.
– Приготовься. Выбирай цели, не думай, что собьёшь их первым же выстрелом.
Яутжа перешагнул через клумбу и встал справа от них, спиной к зданию. Буданов ощущал его запах и чувствовал тепло его тела. Это было одновременно и пугающим, и будоражащим, но у майора не было времени задумываться об этом чувстве.
Ксеноморфы повалили из здания через улицу, из узкого переулка рядом с ним. Щёлкая конечностями и злобно шипя, они двинулись через мостовую в едином организованном порыве, метя прямо в них. Их было штук двадцать, и они, перепрыгивая через трупы, широко рассредоточились, что затрудняло прицеливание.
Первое чудище упало от выстрела из наплечного ружья яутжа и взорвалось изнутри.
Костюм Буданова указал ему цель, и майор использовал нанозаряд, которым оторвало конечности и раздробило черепа у ближайших чудовищ. Пара монстров упали и взорвались на земле, но остальные продолжили наступление, не обращая ни малейшего внимания на раны и брызги смертоносной кислоты. Буданов переключил винтовку на плазменные заряды и снял двух ксеноморфов раскалённым добела лучом. Костюм затемнил экран на шлеме, чтобы сберечь его зрение.
Наводчица тоже поливала ксеноморфов огнем, лазерные лучи косили одного монстра за другим. Падая, каждый испускал облако газов, которые, словно дымовая завеса, скрывали остальных, как будто и те пользовались этим прикрытием.
Яутжа переступал из стороны в сторону. Его лазерный указатель выхватывал врагов из хаоса боя, и каждый выстрел уменьшал количество нападавших.
Буданов услышал сигнал – винтовка сообщила ему о том, что плазменные заряды закончились, и он переключился на лазеры.
Шум оглушал, взрывы сводили с ума. На небольшом участке мостовой перед ними творился кромешный ад. Трупы ксеноморфов шипели и разъедали тела погибших людей. Удушающий запах не могли задержать даже фильтры шлемов.
А потом наступление прекратилось так же внезапно, как и началось.
– Вот же сукины дети, – пробормотала наводчица, тяжело глотая воздух.
Буданов похлопал её по плечу, улыбнулся и посмотрел на яутжа. Тот тоже тяжело дышал. Рана на левой руке теперь распространялась выше, кислота проедала кожу и пожирала плоть. Майор ничем не мог ему помочь.
– Ну, эээ… спасибо, – произнёс он.
Позади него что-то взвизгнуло и со свистом пронеслось по воздуху. Яутжа подпрыгнул, едва не сбив Буданова с ног, и пронзил насквозь череп нападавшего ксеноморфа. Чудовище заверещало, яутжа вскочил на клумбу и отшвырнул врага прочь вместе с копьем, а сам упал под ноги морпехам. Ксеноморф начал с шипением растворяться в луже кислоты.
Буданов инстинктивно склонился над яутжа. Массивная рука чужака обхватила его предплечье, и майор понял, что тот легко может сломать ему кости, даже несмотря на защитный костюм.
Прилагая немалое усилие, майор помог яутжа встать.
– Может, нам держаться вместе, – предложил он.
– Мы… на вашей стороне, – повторил яутжа его голосом.
Потом он снова вспрыгнул на клумбу, выдернул копьё из полурастворившегося ксеноморфа и спустился на дорогу. Морпехи наблюдали за тем, как он набрасывает на себя камуфляжный плащ и призраком исчезает между зданиями.
– Вот и познакомились, – сказала наводчица.
– Пойдём, – сказал Буданов. – Нужно найти работающий передатчик. Люди должны узнать об этом.
– Да, но о чём? Что это было?
– И сам точно не знаю. С каждым мгновением всё становится менее понятным.
Они переходили от одной двери к другой, не забывая внимательно осматриваться по сторонам. Пару раз они замечали движение, но всякий раз движущиеся точки на их экранах уходили прочь, и Буданов предположил, что это были яутжа, проверяющие, не являются ли они ксеноморфами.
Издалека доносились отголоски битвы, но в их непосредственном окружении всё было спокойно. Вдалеке они заметили припаркованный у здания бронетранспортёр. Буданов приказал остановиться.
– Двери открыты, – сказал он. – Никаких признаков жизни.
– Не зафиксировано движения, – поправила его наводчица. – Внутри нас может поджидать что угодно.
Бронетранспортёр представлял собой исключительно функциональное транспортное средство. По сути, это был бронированный корпус с мощным двигателем на массивных колёсах для передвижения по пересечённой местности; также он был оборудован воздушной подушкой для более мягкого передвижения по мостовой. Но сейчас устройство воздушной подушки было сломано, а колёса увязли в каком-то месиве. Приглядевшись, морпехи поняли, что это человеческие останки.
– Вот сволочи, – вырвалось у наводчицы. – Они ехали прямо по телам.
– И по этим ублюдкам тоже, – добавил Буданов. – Посмотри под левое переднее колесо.
Оно было почти расплавлено. Подпалины были заметны и вдоль борта транспортёра, а на его двери расплывались отметины, прожжённые кислотой. Стены ближайших зданий также испещряли линии лазерных лучей и круглые следы от взрывов наноснарядов. Дорога была изрыта воронками.
– Разделяемся через десять ярдов, – приказал Буданов. – Идём медленно. Следим за детектором движений.
Они подошли ближе. И только тогда увидели погибших. В одной из воронок лежали трое морпехов, геройски сражавшихся до конца. Несколько луж с кислотой указывали на места, где были убиты ксеноморфы. Рядом с двигателем находились ещё несколько трупов, из их израненных тел все еще медленно капала кровь и скапливалась в лужице, похожей на тёмное зеркало, в котором отражалось безоблачное небо.
Буданов знаком приказал наводчице замереть.
– У тебя с собой старый дробовик.
– Э… да, майор, – владеть неслужебным личным оружием вообще-то не разрешалось. – Прадедушкин.
– Выстрели в дверь, – сказал Буданов.
Лазерный выстрел мог бы повредить оборудование внутри, а плазма его бы наверняка поджарила. Несколько пуль из старого оружия вряд ли повредят приборы, но способны расшевелить скрывшегося внутри врага, если он там действительно есть.
Наводчица вынула оружие из рюкзака, прицелилась и выстрелила. Неожиданно громкий залп эхом отразился от стен зданий. Никакой реакции. Буданов внимательно следил за показаниями боевого костюма. Поблизости не было никаких признаков выживших.
Наводчица подбежала к бронетранспортёру, сменив дробовик на современную винтовку. У двери она остановилась и осторожно заглянула внутрь.
– Всё чисто, – доложила она дрогнувшим голосом.
Буданов подошёл поближе. Он догадывался, что увидит внутри, но всё равно зрелище, представшее перед ними, стало для него настоящим шоком. Невозможно было даже утверждать наверняка, сколько именно морпехов тут погибло – может четверо, а может, шестеро или больше. Части тел были разбросаны по всему бронетранспортёру, утопая в густой кровавой жиже, в которую их превратили злобные ксеноморфы. У людей даже не было времени воспользоваться своим оружием.
– Вон там, в кабине, – сдерживая рвотные позывы, произнесла наводчица. – Коммуникатор до сих пор исправен.
Буданов связал свой костюм с компьютером бронетранспортёра, получил доступ к системе сообщений и отдал сигнал открыть все доступные каналы. Затем он указал пальцами на свои глаза и обвел рукой пространство вокруг себя.
«Следи». Наводчица уже внимательно следила за периметром.
– Говорит майор Буданов. Всем войскам, – заговорил он в коммуникатор. – В стычках также замечены яутжа. Они на нашей стороне. С ними в бой не вступать. Повторяю – не вступать. По возможности оказывать им помощь и выполнять совместные действия, если они продемонстрируют такие намерения. Их корабли способны сбивать десантные корабли Ярости, и на поверхности планеты они неплохо разбираются с ксеноморфами. Продолжайте сопротивление, защищайте гражданское население Мира Уивера…
Буданов помедлил, подбирая слова. Уж слишком кошмарной была эта резня. Но он знал, что ещё не всё потеряно. Яутжа на их стороне, и они могут перегруппироваться.
– До последнего морпеха? – предложила наводчица.
– Да, до последнего морпеха, – повторил Буданов, и его слова услышали все наземные и космические боевые подразделения Мира Уивера.
Со стороны центра Бостона-Три вновь донеслись звуки стрельбы. Сражения возобновились с новой силой.
