Глава 11
Убегай, Даша, убегай
Look what they’ve done to my song, Ma
Look what they’ve done to my song.
Well they tied it in a plastic bag
And turned it upside down, Ma
Look what they’ve done to my song.
Melanie Safka
На следующий день вся Америка праздновала День Благодарения, разъехавшись по своим домам на семейные ужины с индейкой. Караченцов, как и обещал, поехал с нами в соседний город, чтобы помочь найти работенку. Оставив нас в пустом баре, он пошел проведать своих друзей и вернулся с новостями, что мест на плантации нет. Вполне возможно, что он просто использовал нас, чтобы съездить сюда по своим делам, и никакой работы тут в помине не было.
Но надо отдать ему должное: хоть работенки на конопляных полях он нам так и не подкинул, зато, вернувшись обратно в город, отвел в казино, где новичкам дают в подарок купон, позволяющий пару раз сыграть бесплатно. Уровень любого казино можно понять по качеству костюма и внешности обслуживающих девочек. Чем сексуальнее девки, тем дороже казино. Тут они походили на порноактрис любительского кино восьмидесятых, и вместо любых бесплатных коктейлей, как в Вегасе, здесь предлагали только водку, сок и кофе. Зато фортуна улыбнулась нам, и спустя пару часов мы выиграли довольно, чтобы дважды заполнить бак нашей маленькой старой машины и продолжить путь до Портленда без затрат.
Там же, в казино, мы познакомились с прекрасной художницей Наташей, которая покинула Россию 25 лет назад. Ее микс русского с английским был восхитителен. У нее была зависимость от казино, красивых женщин и искусства. Узнав, что мы спим в машине, она пригласила нас пожить какое-то время у нее, и мы скоротали несколько дней в маленьком домике посередине ничего, устроив себе семейную жизнь с быстрым сроком истечения годности. Виталий с Наташей все дни собирали ей кровать, привинчивали полки и занимались прочими делами, которые умеют делать только мужчины и лесбиянки, я и Леся пропадали в компьютерах, закидывая новые посты в блог, а по вечерам мы все вместе готовили ужин. Казалось, что холодильник пуст, но каким-то образом на столе каждую ночь появлялись какая-то роскошь и новая бутылка отличного вина. Наташа рассказывала нам о своей несчастной любви, и я думала о том, как же это интересно, что женщина может разбить сердце женщине. Выращенная в гомофобной стране, я не могла себе представить, что с девчонкой можно целоваться не чисто по приколу пьяными на вечеринке, а искренне влюбившись. Мы с ребятами спали на полу. Мне перепала белая шкура какого-то животного, на которой было удобнее, чем в постели. Чувство благодарности за ночлег делало пол мягче, а еду вкуснее… И всё же, прибившись к стенке большой пустой комнаты, я с трудом могла уснуть.
Утром мне пришло сообщение от моего знакомого Вани Смирнова, и чтобы дальнейшая история имела смысл, стоит рассказать, кто такой Ваня. Ваня был создателем, музыкантом и солистом группы-оркестра под названием «Краснознаменная дивизия имени моей бабушки», творчество которой оценил даже сам Борис Гребенщиков. Я знала это, потому что во время одного из разговоров Ваня показал мне смс от него. Мы встретились в июне, полгода назад, когда меня уже нехило потрепало, и я и помнить забыла о том, что это такое, когда тебя понимают и ценят. Фестивальная маршрутка высадила меня у леса поздно ночью. Погода была ужасной, дороги от постоянного дождя превратились в месиво из грязи, и Ваня, как единственный представитель нашего лагеря, кто был трезв и бодр, пошел меня встречать – с фонариком, в резиновых сапогах и с зонтиком.
Наши жизни кардинально отличались. Я была из тех, кто бегает от контролеров в электричке, носится ветром по миру и влезает в самые разные, зачастую короткие романы. Ваня же был из состоятельной, интеллигентной семьи. Он посвятил себя музыке и семье, довольно рано став мужем и отцом. Мы сразу же сцепились языками и следующие двое суток провели практически не разъединяясь, рассказывая друг другу свои истории и откровенно восхищаясь жизнью собеседника.
В последнюю ночь, когда на улице шел сильный дождь, уютно барабанящий по брезенту палатки, мы вооружились двумя гитарами и по очереди играли друг другу песни, рассказывая, что каждая из них для нас значит. Ваня играл песенки собственного сочинения, которые выйдут в записи только спустя год. Что может быть лучше того, чтобы увидеть чье-то творчество первым?
Так вот, сообщение говорило:
В общем, я летом после фестиваля нефигово вдохновился твоими историями про путешествия. Приехал в Москву, а через 3 дня мне позвонили из группы «Браво» и предложили написать текст для одной из их новых песен. Я сразу решил написать про путешествия, еще неделю мучил песню – в первоначальном варианте там в припеве было прямо «убегай, Даша, убегай». Мы записали с Янкой тестовое демо, отправили им, они внесли правки (конкретное имя, конечно, попросили убрать), и вышла песня про пару путешественников. В общем, только что состоялась премьера нового альбома группы «Браво», и его открывает песня «Перемена мест».
Он прикрепляет ссылку на песню. Я не могу поверить своим глазам… На радостях я сразу пишу Никите.
Никита:
смотрю клип, кайфую, ништяк, добрая песенка, а главное, про Дашу. Ты вдохновительница, хотя сама это знаешь, просто пусть тебя эта мысль греет, когда вдруг холодно станет
встретимся, споем ее вместе
что-то я разулыбался сейчас не на шутку под эту песенку
Даша:
Там слова-то еще совпадают. Но это только мне понятно. Новый Орлеан, Южный Крест. Я рассказывала ему взахлеб все свои истории
Короче, теперь и помирать можно. Песня есть
Никита:
кино надо еще
рано умирать
На радостях я выкладываю в группу пост с историей про наше с Ваней знакомство и про саму песню. Люди поздравляют меня, репостят запись. И спустя сутки мне пишет Ваня. Он просит стереть пост. Говорит, в его семье может случиться катастрофа. Я искренне не понимаю почему, ведь в моей истории только слова благодарности. И ему приходится растолковать причину.
Он звонит мне на мобильный прямиком из Москвы. В Калифорнии час ночи, и чтобы никого не разбудить, я ухожу поговорить с ним в туалет. Оказалось, что его «вдохновленность» от нашей встречи чуть не разрушила его семью, и чтобы этого не случилось, историю нужно замять. Удалять написанный сердцем текст все равно что отрезать себе руки. Но я подчиняюсь и нажимаю на крест. И в качестве «спасибо» он отправляет демоверсию песни (то, как она звучала изначально, перед тем как «Браво» переделали текст), сразу предупредив, что ее никуда нельзя выкладывать. Я включаю песню, и мне все становится понятно… Оказывается, изначально это действительно была песня, написанная целиком и полностью про меня. Под первые аккорды Ваня начинает петь:
Холодильник пустой,
И ключи на столе.
Этот дом теперь твой,
Ты сама по себе.
Распахнула глаза,
Собралась поскорей,
Застегнула рюкзак
И шагнула за дверь.
И тут пронзительный высокий голос его жены, прекрасный донельзя, вступает в припеве:
Убегай, Даша, убегай!
Дальше всех по прямой.
Сотни миль через край
Крутят шар под тобой.
И под уже более веселую мелодию Ваня начинает петь:
Ты валяла шерсть перуанских лам
(вспоминаю, какие они на ощупь),
Обошла пешком Новый Орлеан
(эти дурацкие коктейли из молотого льда с текилой за два бакса и поиски Дома восходящего солнца).
Утром Эверест, ночью Южный Крест
(вспоминаю Млечный Путь в чилийском небе).
У тебя есть страсть к перемене мест…
Убега-а-а-а-ай, Даша, убегай!
Дальше всех по прямой,
Города через край
Крутят шар под тобой.
У тебя офлайн сотен пять друзей
Просто нужно быть жадной до людей.
Ты влюблялась в них десять тысяч раз,
Только новый дом – как снова сорвалась.
Убега-а-а-ай, Даша, убегай!
Звон сердец за спиной,
Чья-то жизнь через край
Крутит шар под тобой,
Крутит мир под тобой.
Вроде встала – снова ветер,
Новая волна…
Только в этой эстафете ты всегда одна.
На этом моменте меня словно обдает холодным потом. Вот он, приговор. Я сижу на полу ванной, поставив ноутбук, из которого звучит песня, на унитаз, и пялюсь в никуда.
С утра мы попрощались с Наташей, наконец выехали из Аркаты и направились в штат Орегон. Не знаю точно, зачем я решила ехать дальше вместе с ребятами. То ли потому, что люблю кататься на машине, то ли потому, что не устала еще слушать русскую музыку, смотреть русские фильмы, по-русски шутить и быть в компании двух родных душ. Мы прожили в травяном районе неделю. Из плохого – не нашли работу, из хорошего – не нашли работу. Варианты жить в горах, на морозе, рубить весь день траву в компании упоротых и непредсказуемых, спать в палатке на одном матрасе с несколькими людьми, находясь в зоне, где не ловит телефон и нет никакой связи с человечеством, меня не прельщали. Я бы это сделала, но жена марихуанного короля той единственной плантации, что уже было согласилась меня взять, в последний момент передумала пускать в свои владения девочку. У них работали только пацаны. Теперь мы ехали в зиму. Я пренебрегла тем, что у меня нет куртки и кусочка пола, где можно поспать, надеясь только из житейского опыта, что все это перепадет само. Нет – тем веселее. Только выживая, я чувствую себя живой.
Спустя несколько часов мы сделали привал и пошли прогуляться в сказочный, покрытый мхом лес. В любой непонятной ситуации иди в лес, он все поймет. Как-то само так вышло, что в конце концов мы в нем потерялись и я осталась одна со своими мыслями. Мне хотелось порадоваться, ведь про меня написали песню. Но вся эта история начинала казаться какой-то злой шуткой. Я писала Ване:
– Изначальная версия ведь круче в сто раз! И слова, и музыка… Ее нельзя проебать.
– Ну, можешь ее петь, например.
– Самой себе про саму себя?
Ребят все еще не было видно. Я села на капот машины и стала переписывать с оригинальной версии текст и затем спросила у Вани разрешения его опубликовать.
– Даш, есть песня и есть, и выкладывать черновую версию не нужно. Ни запись, ни текст.
Все это выглядит так: «Смотри, я написал про тебя песню. Мы продали ее, срубили бабла. Только ее полностью переделали, теперь она не про одинокую девочку, а про счастливую парочку. Потому что любовь продается лучше. А тебе спасибо за вдохновение! Вот как она звучала в оригинале, только никому ее не показывай. Вообще это был черновик. Ты – черновик».
Параллельно этому его сестра, тоже играющая в группе, начинает выносить мне мозг огромными публичными сообщениями. «Что ты придумываешь, что вы сидели в палатке одни?» «Своей семьи нет – чужую разбить пытаешься?»
Я дочитываю сообщение, спрыгиваю с капота машины и иду вдоль мокрой дороги. Две желтые полосы напоминают мне, что я все еще здесь, в теплых руках заботливой Америки, где даже на необитаемом острове будет оборудованный туалет. Мимо проезжают серферы. Я прячу лицо в воротнике, чтобы они не видели моих слез. На теле два свитера. Вот и вся моя защита от мира. Два чертовых свитера, и то один не мой. Схожу с дороги в лес, спрыгиваю в канаву, падаю на колени и начинаю истошно рыдать. Оттого, что на коленях дырки, в них плотно впечатывается мокрая грязь вперемешку с сосновыми ветками. У моей любимой группы «Браво» теперь есть красивая песня про двух путешественников, которые «просто бросили все и шагнули за дверь». Она открывает новый альбом. Ее будут играть на стадионах, ее услышат тысячи людей… Только я тут совсем ни при чем.
Ребята вернулись и, увидев мое опухшее лицо, спросили, в чем дело. Я выговорилась и почувствовала облегчение. Не помню, что именно они говорили, но одну фразу, сказанную Лесей, я запомнила хорошо:
– Вот у Дюймовочки была ебаная жизнь, а все остальное – это так…
– У Дюймовочки?
– Да! Вот подумай! Родителей у нее не было. Она родилась в цветке. Дальше ее спиздила лягушка и попыталась связать узами брака со своим сыном-лягушкой, Дюймовочка почти спаслась, но ее перехватил жук и тоже хотел жениться. Потом он решил, что она слишком страшная, и выкинул ее. Дальше она выживала в норе крота, который заставлял ее батрачить на него и тоже собирался на ней жениться. Вместе с мышью Дюймовочка шила себе подвенечное платье и готовилась до конца жизни трахаться с кротом. И вот каким-то чудом она сбегает на ласточке, но попадает в руки к сопливому эльфу, который постоянно падает в обмороки и рыдает, и в итоге выходит замуж за него. Так вот, у Дюймовочки была ебаная жизнь, а все остальное – это так…
