Глава 29

– Фиске. – В голосе Инге прозвучало предостережение.

Они стояли друг против друга, скрестив руки на груди. Разглядывая их, я заметила, как он похож на мать. Те же густые темные ресницы. Тот же овал лица.

Ири склонился над столом, глядя на Руну, спавшую у стены, повернувшись спиной к огню.

– Мы отведем ее в Хайлли, – повторил Фиске. – А затем вернемся домой.

– Вы нужны здесь. – Она переводила взгляд с одного на другого.

– Мы вернемся, чтобы сражаться.

Ровно дыша, Инге некоторое время смотрела на огонь. На ней по-прежнему было запятнанное кровью платье, под ее глазами темными тенями залегли следы усталости, волосы спутались.

Фиске ждал, не двигаясь с места.

Она машинально коснулась губ кончиками пальцев, погрузившись в раздумья. Она не смотрела на меня, но все ее мысли были обо мне. Она безмолвно задавала вопросы. Искала разгадки.

Протиснувшись мимо них, я стала взбираться по лестнице на чердак. Халвард, завернутый в медвежью шкуру, все еще спал на своем тюфяке. Я замерла, вцепившись в верхнюю перекладину лестницы. Гайда лежала на боку, обняв маленький шевелящийся комочек, а Керлинг устроился рядом, заглядывая ей через плечо. Прижимая к себе малыша, она целовала его крохотную головку.

Лицо Керлинга изменилось. От пустоты и тяжелой тоски не осталось и следа. Гайда взглянула на меня, и я замерла, опустив ногу на ступеньку ниже, собираясь спускаться вниз. Но вместо горечи и злости, которые я видела в ее глазах еще недавно, по ее лицу разливался покой. Когда она снова посмотрела на младенца, погладив его по мягким темным волосам, Керлинг прижался лицом к ее спине и закрыл глаза.

Я ухватила свою косу и намотала на костяшки пальцев, наблюдая за ними. Казалось, не было всех этих ужасов. Набега Херджа. Сражения в Аурвангере, где он потерял ногу. Кровной вражды, сжигавшей их сердца ненавистью ко мне и моему клану. Сейчас в их душах не осталось места для плохого. Все словно началось с самого начала. Вернулось к истоку. И волшебный свет этого истока скрыл все лишнее, ненужное. Он был так прекрасен, что причинял боль моей израненной душе.

Я тихо спустилась вниз, оставив их в полумраке чердака, и вышла из дома, чтобы смыть кровь с лица и рук. До меня доносились голоса Инге и остальных, все еще споривших в доме, приглушенный шепот, просачивающийся сквозь щели в стенах.

Я погрузила ладони в бочку с талой водой, поморщившись от ее обжигающего прикосновения к покрытой ссадинами коже, и оттирала руки до тех пор, пока вода не окрасилась в розовый цвет. Мое лицо отразилось на поверхности. Темные круги под глазами и свежий синяк на скуле.

Сквозь приоткрытую дверь я видела, как Инге собирает на столе подседельные сумки. На ее лице застыло напряжение, она страдальчески прикусила губу. Она все-таки уступила напору Фиске, и хотя это было именно то, чего я хотела, в глубине души чувствовала странную дрожь.

– Я пришла поблагодарить тебя.

Ухватившись за края бочки, я обернулась, вода все еще капала с моих волос.

На тропинке перед домом стояла Тала, скрестив руки на груди. На ней было чистое платье, ее волосы ниспадали на плечи, а зеленые глаза казались гораздо ярче на фоне покрасневшего лица. На ее шее пламенели те же следы от веревки, что и у Халварда.

– Почему ты помогла мне? – Она склонила голову набок, разглядывая меня. Я ничего не ответила, и она подошла ближе. – Я знаю, что ты видела меня в ту ночь. Когда Торп бросил тебя в лесу.

Я не знала, что сказать, потому что просто не знала ответа. У меня не было причин помогать ей. Я просто это сделала. И сейчас почти жалела об этом. Никто бы и не узнал, если бы я бросила ее там.

На ее губах промелькнула улыбка.

– Тора благосклонна к тебе, Аска. Я поняла это сразу, как увидела тебя.

– Я не служу Торе, – напомнила я ей. – Мне нет дела до ее воли и не нужна ее благосклонность.

Ее улыбка стала шире.

– Как и Ири.

Я взглянула на дом и насторожилась.

– Инге все рассказала мне сегодня утром.

У меня отвисла челюсть, и сердце противно сжалось. Инге обещала, что никому не расскажет.

– Когда мы вернулись из леса, я сама все поняла. Когда ты вошла в дом. И почувствовала себя очень глупо, потому что не догадалась раньше. Вы ведь с ним похожи как две капли воды, Элин.

Я пыталась разгадать ее намерения по тону голоса. Понять, почему она выглядела такой спокойной.

– Тебе не стоит беспокоиться из-за Ири. – Она взмахнула рукой. – Думаю, мы выше этого. Я поговорю с Видром. Ты заслужила наше доверие. А теперь, возможно, нам удастся заслужить твое.

Я прищурилась:

– А зачем вам мое доверие?

– Ты воин. И что-то подсказывает мне, что нам потребуется каждый воин отсюда и до фьорда, чтобы остановить Херджа и не дать им закончить то, что они начали. Воины, которые будут сражаться на нашей стороне.

– Аска? – Я расхохоталась. – На вашей стороне?

– Возможно, после того, что ты обнаружишь в Хайлли, двух сторон уже не будет.

Я бросила взгляд на дверь.

– Как ты узнала, что я собираюсь в Хайлли?

– Там твой народ. – Она посмотрела на меня, и в ее глазах я увидела теплоту, которую она дарила своим людям.

Я все прочитала по ее взгляду. Она думала, что клана Аска больше нет. Или скоро не будет.

– Утром мы проводим души Рики в Friqr – Страну Покоя – и отправимся в следующую деревню. Если хочешь возвратиться в Хайлли, мы можем довезти тебя до Мёора. – Она положила мне руку на плечо, и я напряглась, глядя на нее.

– Фиске и Ири проводят меня. – Я вскинула голову.

Она перевела взгляд на дом, и я пожалела, что сказала это. Однако она ничем не выдала свои мысли, и ее взгляд стал понимающим.

– Возможно, тебе удастся найти обратную дорогу в горы после того, как найдешь то, что ищешь. – Она ласково стиснула мою руку.

Внезапно я снова ощутила, как в душе закипает гнев. Она не могла просто улыбнуться и одарить меня добротой, ожидая, что в ответ я поклянусь в преданности Рики. Или стану им доверять. Но я ведь не Ири.

– Расскажи мне. – Я пристально посмотрела ей в глаза. – Что ты видела в том сне.

В ее зеленых глазах вспыхнул огонек, и она снова взглянула на дом.

– Я видела тебя. – Она задумчиво прищурилась. – С медведем в лесу. – Она снова склонила голову набок. Пыталась прочитать мои мысли.

Я старалась ничем не выдать своих чувств. Не дать ей подсказки.

– Ты этого не знаешь. – Тала вытащила из-за выреза платья бронзовую подвеску на длинной цепочке. Она положила ее на ладонь и протянула мне. На гладкой поверхности была вырезана голова медведя, в точности как на дверях ритуального дома. – Но медведь – священное животное Торы. Прежде чем создать людей из расплавленного камня горы, она сотворила медведя.

Я ждала.

– Они ее посланники.

– Если ты считаешь, что Тора благосклонна ко мне, то почему же оставила меня в лесу той ночью? Почему просто ушла?

Она задумчиво посмотрела в небо.

– Это был единственный способ убедиться, что я не ошиблась насчет тебя. И я оказалась права. Тора сохранила тебе жизнь.

– Меня спас Фиске, а не Тора.

Она ухмыльнулась:

– Верь во что хочешь, Элин. Медведь – это знамение. – Слова медленно слетали с ее тонких губ. – А знамения – это предвестники перемен.