Глава четвертая
…В общем, с задания мы вернулись оба покрытые порезами от разлетевшихся осколков Стеклянного монстра. Гоблины вытаращили глаза и, не слушая наших возражений, отправили меня с мужем в больничку. Благо там чрезмерного ущерба нашему здоровью обнаружено не было, нам обработали раны перекисью водорода, обклеили бактерицидными пластырями, поставили по противостолбнячному уколу и только тогда отпустили восвояси.
А то, что чемодан наших вещей остался у рыжего хромца в «Эль Горбо», никого особенно не волновало. Мало ли кто загуляет на карнавале в Венеции и забудет свой багаж в отеле? Таких много…
Отчет по заданию можно было сдать завтра, а пока – к себе, домой.
Когда мы, поддерживая друг друга, добрались до дверей своего жилища, там нас ждали…
– Шеф дает нам в массовку сто гномов и хоббитов! – торжественно объявил кот, даже не повернув головы в нашу сторону.
– Хоть бы из вежливости поинтересовался, как мы и что с нами.
– Напарники, раз вы вернулись, значит, все в порядке. К чему лишние вопросы?
– Забудь, – отмахнулась я от этого пушистого эгоиста. – А зачем нам хоббиты?
– Я подсчитал, сколько База сэкономит на их кормлении за целый месяц.
– Они будут на съемках целый месяц?! – удивилась я, помогая Алексу снять футболку, которая из-за пластырей кое-где местами прилипла к телу.
– Да. Раз их наняла кинокомпания, то пусть она их и кормит. Кстати, продюсер уже прислал договор. Я же подделываю твою подпись лучше тебя и уже успел везде за тебя расписаться. Почему вы оба такие нерадостные?
– Потому что вернулись с задания не в цветах, а в крови. – Я прожгла кота свирепым взглядом и, внезапно почувствовав слабость, оперлась на командора.
– Милая, тебе действительно надо вернуться в больницу. Вдруг твои раны опасны?
– Тебе зачем-то тоже… – не договорила я, невольно теряя мысль при взгляде на рельефный торс милого. Мм… он просто идеален… – Ты мог бы сняться для календаря горячих французских пожарных…
– Что?
– Ничего, коротнуло током. Я никуда не пойду, пока не разберусь с этим аферистом. – Сдвинув брови, я обернулась к агенту 013. – Говори, шайтан, когда ты научился подделывать мою подпись, да еще якобы лучше меня?
– Ты же сама периодически просишь за тебя расписаться и в больничном бланке, и в платежной ведомости, и в счетах за ЖКХ…
Как-то все эти моменты выскользнули из моей памяти. В упор не помню, чтобы хоть раз просила его расписываться, да еще за услуги ЖКХ, за которые никто на Базе просто не платит, мы же бюджетная организация. А-а, ладно, потом разберусь…
– Надеюсь, ты хотя бы все внимательно прочел.
– Конечно, даже не сомневайся, даже мелкий шрифт! – слишком уж быстро ответил Профессор. – Кстати, уже выбраны и утверждены главные герои. Причем все они мои кандидаты.
Я бухнулась на стоявшую рядом кровать.
– Значит, меня будет играть Люси Лью?!
– Не совсем. Они были готовы на Люси, но в последний момент меня осенила другая блестящая идея… – Он как-то игриво прищурил глаза, внимательно следя за нашей реакцией. – Короче, я убедил их, что вы с Алексом сыграете сами себя за копейки, а то и вовсе бесплатно, а гонорар Люси Лью мы поделим. С Теймуразом, конечно, не с вами. Вы получите всю славу!
– С каким еще Теймуразом?
– С тем самым, с Новоархиповичем. Он главный режиссер!
Намека кота я не поняла от слова абсолютно. Командор тоже пожал плечами, но в споры не полез, отправившись ставить чайник на кухню.
– Мы не собираемся играть бесплатно!
– Ну вот, я так и думал, что получу в ответ одну сплошную неблагодарность. Разве я выбил вам не самый лучший подарок в жизни?! Возможность сыграть в кино, да не абы в каком, а в настоящем блокбастере с бюджетом в сто миллионов!
– А какая разница, если мы с них ничего не получим? – уперлась я, вовремя вспомнив, как удачно переложила в свою сумочку почти две тысячи евро, честно заработанные мной в Венеции.
– В общем, я надеюсь, что вы не провалите пробы, – не прореагировал на риторический вопрос Пусик, делая самую снисходительную физиономию. – Потому что я расхвалил вас как мог.
– И что же, шеф отпустит нас на съемки? – впервые подал голос командор, проходя переодеться в спальню.
Я с удивлением обернулась:
– Милый, неужели ты собираешься участвовать в этом балагане?
– Алиночка, как ты можешь такое говорить? – возмутился агент 013, встав рядом с Алексом.
– А ты молчи уже, хвостатый задавака! Все твои проекты рано или поздно превращаются в балаган. Родной, ты же знаешь, с ним связываться себе дороже.
– Ну, вообще-то почему бы нет? Когда у нас еще будет возможность поучаствовать в киносъемках? – смущенно пояснил мой муж. – Да я готов хоть в массовке стоять, лишь бы сыграть в кино. Наверное, каждый об этом мечтает с детства, с первого впечатлившего его фильма. Правда, свое первое кино я увидел уже здесь, на Базе. И потому что там, где я родился… где был создан как будущий солдат, нам фильмов не показывали.
Неожиданно он умолк, и лицо его окаменело, будто он вспомнил что-то страшное, но тут же встряхнулся и закончил:
– Тогда меня и отправили на Базу. Здесь как раз набирали агентов. Мне повезло. – Он на секунду опять ушел в себя. – В космопорте по вечерам механики крутили фильм. Каждый день один и тот же.
– А что за фильм?
– «Терминатор». Биороботы готовы были его смотреть бесконечно.
– Ну, если первую или вторую часть, даже я бы сама сейчас пересмотрела. Может, вечерком? Возьмем пиво и… – Я облизнула губы, по-прежнему наслаждаясь видом голого торса Алекса. Покрывавшие его царапины и пластыри ничуть не портили общей картины.
– Как вам не стыдно, скучные обыватели? – с лютой завистью заныл Профессор, пытаясь заглянуть нам в глаза. – Пробы завтра утром, отрепетируйте хотя бы какой-нибудь маленький диалог из первой части. Я бы там все по-другому написал, но что поделаешь, фильм по твоей книге. Хотя ты там все переврала, потому что с самого начала имела ко мне предвзятое отношение. Никуда не денешься, гениям все завидуют. И надень ты уже рубашку, напарник! Здесь тебе не пляж.
– Здесь наша спальня. Иди-ка отсюда!
– Ах, вот как ты заговорил, подкаблучник! Уже ухожу. Но я вернусь.
Командор захлопнул дверь, чуть не прищемив ему хвост, и обернулся ко мне:
– У меня такое ощущение, что мы чего-то недоделали в «Эль Горбо»?
– Два раза, – подтвердила я, едва удерживаясь, чтобы не прыгнуть на собственного мужа.
Нет, Венеция все-таки волшебный и сказочный город, но что она творит с людьми?
…Где-то часа через четыре кот подловил нас в столовой.
– Чего это вы такие довольные? – мрачно спросил он, усаживаясь толстой задницей на стул и кивая Синелицему, чтобы тот прислал кого-нибудь принять заказ. – Надеюсь, оттого что как следует отрепетировали отрывок?
К нам подошел Безголовый с блокнотом. Он как-то ухитрялся все слышать без ушей, ну, может, потому, что был зомби.
– Мне, пожалуйста, порцию паровых котлет, если они у вас есть. – Безголовый поднял вверх большой палец, что означало: «котлеты в наличии». – Отлично. С рисом. Хлеба не надо. И чашку кофе. Без молока, разумеется!
С недавних пор наш Пусик подсел на кофе. Сам он объяснял новое пристрастие тем, что давление у него стало пониженное и он таким образом его поднимает. Но на деле мы с Алексом быстро поняли, что с помощью кофеина он пытается преодолеть свою природную кошачью тягу к шестнадцатичасовому сну.
С появлением Анхесенпы и котят ему приходилось работать вдвое больше, при этом не забывая о стирке, уборке и присмотре за детьми. Потому что красавица Анхесенпа свою природную тягу ко сну преодолевать не собиралась и после целой ночи сна ей надо было еще и хорошенько отдохнуть днем, как нам жаловался красноглазый Профессор.
– А ты будешь пробоваться на роль себя? Или, думаешь, утвердят без проб? – полюбопытствовал командор, приканчивая сосиски с макаронами.
– Конечно. У них же просто нет альтернативы, – высокомерно ответствовал кот, повязывая салфетку и приступая к паровым котлеткам. – Говорящих котов с высоким интеллектом днем с огнем не сыщешь.
– И теперь ты хочешь нас всех разоблачить, открыв им, что ты говоришь?! Они же тогда могут логически решить, что и База существует, и все остальное, что в книге написано, – возмутилась я.
– Нет, дорогуша. На мне якобы будет незаметная камера и микрофон, преобразовывающий голос. В него ты будешь как автор якобы зачитывать мои слова и заодно якобы передавать все свои пожелания на съемочной площадке. Это твои условия.
– А почему «якобы»?
– Потому что говорить свой текст я и сам могу, – сказал кот, подгребая вилкой рис.
– Я не про это. А про указания на площадке.
– Ну ясно же, что я на месте лучше тебя разберусь, что им там нужно делать!
Мне жутко захотелось дернуть его за хвост, но агент 013 уже приступил к кофе.
Он пил его без сахара, морщась, маленькими глотками, будто самое мерзкое лекарство. Эх, не посадил бы он на этом свое маленькое кошачье сердечко. Но его разве убедишь?
Мы с Алексом решили – пусть уж лучше кофе, а то еще перейдет на энергетики, а это вообще может закончиться катастрофически. Пусик слишком самовлюблен, чтобы соблюдать дозировку (которой для кошек, собственно, не существует, потому что им в принципе нельзя пить эту гадость), и – кирдык…
– Понятно. Думаешь, они купятся? Ведь все шито белыми нитками, – заметил командор, допивая компот.
– Уверен, ради такого артиста они закроют глаза на все что угодно, – самодовольно поднял бровь Профессор, одаривая нас снисходительным взглядом. – К тому же Теймураз уже в восторге от моей идеи. Я думаю, все дело в моем герое. Разве пушистый суперагент, интеллектуал, говорящий кот с двумя высшими образованиями, владеющий шестью языками и боевыми единоборствами, может оставить кого-то равнодушным?
Мы с Алексом переглянулись и одновременно покачали головой: наш хвостатый напарник, конечно, тот еще зазнайка, но, черт возьми, он прав. Поэтому, пока мы с мужем сдавали отчет о Стеклянном монстре на острове Мурано, кот продолжал рабочую переписку с руководством съемочной группы. Посмотрим, что из всего этого выйдет.
На следующее утро, проснувшись, я обнаружила, что царапины на теле почти зажили. Вечером, перед сном, после сдачи всех бумаг мы все-таки сходили в медчасть, и нам еще раз побрызгали на все ранки какой-то специальной жидкостью, разработанной гоблинами для спецагентов.
Но я по-прежнему чувствовала слабость, как вчера. Я поплелась в ванную, испытывая какие-то странные ощущения. И там меня стошнило.
– Милый, а что, если я беременна? – спросила я, вернувшись в спальню.
– Этого не может быть, – подозрительно быстро ответил мой муж. – Мм… я хотел сказать, у тебя же были безопасные дни. Наверное, ты просто съела что-то не то.
– Мы ели одну курицу-гриль, которую после ужина заказали с доставкой у Синелицего. Ты же в порядке.
– Я так и знал, что с этой курицей что-то не то. У меня тоже живот болел, – как-то слишком возбужденно сказал Алекс, избегая смотреть мне в глаза. По крайней мере, мне так показалось.
– Вообще, мы не очень-то ответственно предохранялись. Вполне может быть, что и…
– Не говори чепухи. Ну то есть ты можешь провериться на всякий случай. Но пока хотя бы выпей активированный угль, а потом смекту. Ты просто отравилась.
– Ладно. – Я пошла за аптечкой и вдруг остановилась. – Эй, я тебе ничего не говорила про безопасные дни.
– А смысл? Я давно уже сам знаю, когда они у тебя.
– Ну да, действительно, какой смысл считать, когда есть ты, – уклончиво согласилась я, потому что сама все время забывала, какие у меня дни какие.
Удивительно, как я с такой памятью умудрилась до сих пор не забеременеть? А что, если у меня что-то со здоровьем? Но после возвращения из Рима я на всякий случай прошла обследование. Ведь тогда впервые мы всерьез задумались о ребенке. И медоборудование у нас суперсовременное, гоблины из будущего достают.
Посмотрев в календарь, я поняла, что задержки еще нет. Просто не подумала об этом раньше. Или попросту захотелось поверить в чудо…
Но что за странная реакция Алекса?
После завтрака мы зашли к шефу получить официальное разрешение на участие в съемках, хотя агент 013 уверял, что это необязательно, он давно уже с ним обо всем договорился. Но потерять карьеру, работу и дом из-за призрака сиюминутной славы нам не хотелось.
Гном мог и взбрыкнуть, если все обернется не так, как надо, и повесить всю вину на нас. Кот, тот по-любому выкрутится, они с шефом закадычные друзья, а крайними всегда остаемся мы с Алексом. Книгу-то написала я и издала, раскрыв тайну существования нашей секретной организации.
Так что уж пусть лучше все будет задокументировано и подписано…
Шефа на месте не оказалось, но нас встретила своей устрашающей улыбкой Грызольда, выслушала и протянула бумажку с печатью и подписью гнома, где было написано всего одно слово: «Разрешаю».
– А больше он ничего не просил нам передать? – нахмурился командор.
Меня тоже насторожила такая лаконичность.
– Да, он просил передать, что хоббитов можете забирать на съемки хоть сейчас. В любом количестве и на любой срок.
– Естественно, я бы на его месте тоже была рада избавиться от них хоть на время.
Секретарша развела руками, типа вот, ты его хорошо понимаешь. И, отыскав на широком столе стопку фотографий, протянула их мне:
– Алиночка, будь добра, пожалуйста, покажи это режиссеру. Я думаю, никто лучше меня не сыграет в этом фильме секретаршу Грызольду. – И она игриво нам подмигнула.
– Ты прочла мою книгу? – удивилась я, но мой муж деликатно развернул меня к выходу.
– Нам пора. Разумеется, она передаст все фото! Лично я бы на месте режиссера даже не сомневался.
– Милый, ты льстишь моему самолюбию, – счастливо вздохнула я за дверями. – Действительно, кто же, кроме Грызольды, способен сыграть троллеобразную секретаршу на…
– Стоп, – строго остановил командор полет моей фантазии. – Тебе не кажется, что, если говорящего кота играет говорящий кот, агентов-«оборотней» играют агенты-«оборотни», хоббитов играют хоббиты, а в роли троллихи-секретарши твоя Грызольда, то это уже какой-то документальный фильм, нет?
– Вэк…
– Вот именно.
Меня впервые одолели глубокие сомнения по поводу всей этой затеи. Но, с другой стороны, отступать уже было поздно. Серьезные люди в Москве сделали мне предложение, от которого мой кот не мог отказаться. А я за него отвечаю.
В это дело оказалась вовлечена куча народа с Базы, начиная от самого шефа и заканчивая распоследним мерзавцем-хоббитом Брандакрысом! Наверняка бюджет фильма не сто и не двести миллионов долларов, тут Пусик, как всегда, приврал, но даже если треть этой суммы, то все равно звучит солидно.
Поэтому я не знаю, каким образом мы все будем выкручиваться, когда эта затея лопнет. А вот в том, что она лопнет, сомнений как раз не было. Если за дело взялся наш кот, проблемы неизбежны!
– На Аллаха надейся, но верблюда привязывай.
– Ты о чем, милая?
– Так, вспомнила старую поговорку, – вздохнула я. – Ну что, пошли уже? Режиссер ждет, люди ждут, неудобно опаздывать.
Взявшись за руки, мы отправились в лабораторию к гоблинам, чтобы они задали нужные координаты и прямиком отправили нас в Москву. Сначала, конечно, я планировала заскочить к родителям в Астрахань, но, подумав, решила, что лучше это сделать после съемок.
Моя мама очень эмоциональная женщина, а я уж точно не удержусь, чтобы не проболтаться, что еду сниматься в кино. Ну а вдруг ничего не получится, меня не утвердят или вообще весь проект зарубят, как тогда быть? Она же огорчится страшно, да еще будет думать, что мой муж, «арабский шейх», не захотел поддержать меня в этом начинании.
Нет уж, вот начнутся съемки, тогда и скажу. Папа тоже не любит, когда забегают вперед.
В костюмерную и гримерную в этот раз мы не заходили, решив, что лучше всего будет просто остаться в обычной форме. Наши строгие комбинезоны полувоенного образца с погонами на плечах и эмблемой Базы на рукавах и груди смотрятся вполне достойно.
Ну, по крайней мере, уж куда лучше дизайнерской формы российской армии от известного кутюрье. Простите за прямоту, я брюнетка, мне можно….
– Подождите-е! – В лабораторию пуховым комком вкатился агент 013. – Уф… вот куда вы поперед батьки в пекло, а?
– Нечего опаздывать, – обрезала я и тут же сменила тон: – А какую сценку ты приготовил?
За завтраком он обмолвился, что все-таки решил участвовать в пробах, просто чтобы все не подумали, что кот любимчик режиссера. Пусик высокомерно задрал подбородок, толкая дверь с бессменной надписью «Только для горбоносых горбунов».
– Я продемонстрирую им сцену сражения с летающими головами на Хоккайдо.
– Покажешь?
Мы с мужем переглянулись, это должно быть забавно.
– Почему бы нет? Отойдем в сторонку. – И, пока парочка молодых гоблинов задавала нам координаты, настраивая что-то на компьютере, наш напарник с важным видом приготовился к демонстрации. – Итак, смотрим, восхищаемся, завидуем молча.
Мы кивнули, пряча улыбки.
Кот прокашлялся, встал в позу и начал:
– Значит, я, весь такой взмыленный, прибегаю на твои крики о помощи: «О бесстрашный агент 013, спасите меня-а от жутких демонов!!!» – выхватываю самурайский меч и говорю: «Как, здесь их всего трое?! Мы с Алексом уже расправились с пятью головами. С ними нужно кончать, не дожидаясь рассвета. Сейчас я тебе покажу, что делают с рокурокубидемонами настоящие боевые коты!» Потом взмахиваю мечом, они падают, тут налетает еще десять голов, и я их всех в едином порыве просто шинкую в капусту!
Мы с Алексом с выпученными глазами, изо всех сил стараясь не рассмеяться в голос, наблюдали, как толстый Профессор, задрав хвост и топорща усы, неловко подпрыгивая, изображает картину эпического боя. Выглядело просто уморительно!
– Ну, меч они мне потом нарисуют в компьютере, – тяжело дыша, добавил он в заключение.
– Но ведь на самом деле ты побежал не за мной, – заметил командор. – А впереди меня. И не на врага, а от него…
– Не важно! В кино главное – картинка и динамика. Все должно выглядеть эффектно. Сценарий – это не книга.
– Брось. Ты сам прекрасно понимаешь, что тебе придется изображать обычного котика. Иначе они поймут, что все, что написано в книге, – это правда. А никто не позволит нам рисковать Базой.
– Верно. Надень это. – Алекс протянул ему противоблошиный ошейник. – И мне придется таскать тебя на руках.
– Насчет этого не возражаю. Сверху все лучше видно, – помолчав, сдался кот.
Он понимал, что мы правы.
– Однако все равно вы должны убедить их, что лучшего актера на роль агента 013, чем я, не найти! Ибо его не существует даже в мире компьютерной графики.
– Конечно, конечно, мы постараемся, – уверила его я, тут же об этом забыв.
Переходник наконец был настроен, командор взял на руки друга, я встала рядом с ним плечом к плечу, и… мгновением позже мы перенеслись прямо на съемочную площадку.
Точнее, выбрав место в самом темном углу огромного павильона, чтобы наше появление прямо из воздуха прошло не слишком заметно для окружающих.
На этот раз гоблины постарались, мы попали куда надо…
И сразу оказались в эпицентре кипучей работы!
Похоже, что киношники не обманули кота. Подготовка к съемкам тут действительно шла полным ходом. Вокруг носилась куча народу: рабочие в комбинезонах, костюмеры с охапкой одежды в руках, звуковики с микрофонами, сразу три оператора плюс сами актеры, их легко было узнать по задранным носам и многозначительному выражению глаз.
Вовсю шло строительство декораций. Посреди «влажного хвойного леса», который силами киношных умельцев обрастал зеленью прямо у нас на глазах, тут же воздвигалась какая-то хижина из веток.
– Это что, Япония? Домик лесорубов на острове Хоккайдо?! – воскликнула я, не веря своим глазам. – Прямо как настоящий.
Выглядело все классно. Хотя, конечно, совершенно по-другому, чем оригинал (та хижина была из бревен), но вполне узнаваемо и эффектно.
– Они даже храп лесорубов на магнитофоне включили, – восхищенно присвистнул Алекс. – Прямо страшновато туда идти без доспехов и самурайского меча.
Кот одобрительно хмыкнул. Пока он держал себя в лапах и уже целых пять минут соблюдал конспирацию. Обычно его хватает максимум на три.
Позади хижины почти до потолка был натянут зеленый экран-хромакей.
Мы, конечно, пару раз порепетировали с мужем нашу сценку, но сейчас я вдруг заволновалась. Ну какие из нас актеры? Ладно бы какое-нибудь любительское кино, никто бы не колебался. Тем более что я уже пробовала силы в театре, когда мы ставили на Базе «Гамлета». Но сыграть с нуля главную героиню в дорогостоящем блокбастере, без образования и опыта?
Просто не хочется пускать на ветер такие деньги и труд стольких людей. Хотя чего это я дергаюсь? Они же не дураки, они профессионалы. Если мы не подойдем для этой роли, то никто нас не возьмет. Все элементарно. Я ободряюще улыбнулась мужу.
Кажется, Алекс волновался даже сильнее. И я подумала, что хотя бы ради него хочу, чтобы нас взяли. Точнее, чтобы взяли хотя бы его. Пусть даже с ним будет играть эта конопатая Люси Лью, я осознанно готова пойти на эту жертву. Хотя я еще не могла ему до конца простить его утренней реакции на мою возможную беременность…
И тут вдруг мне впервые пришло в голову: а что, если Аллах не дает, может, у нас и не должно быть детей? Да нет, глупости, такие мысли надо гнать к шайтану…
Я отвлеклась, увидев, что к нам бежит, размахивая левой рукой, какая-то девушка. Под мышкой справа у нее был планшет, а лицо буквально светилось от переизбытка эмоций.
– Так, вы Алекс Орлов и Алина Сафина? Прямо как герои книги?
– Да, я решила не заморачиваться придумыванием имен, – покраснев, махнула я рукой.
– А я уже почти дочитала ваш роман, Алина Рашидовна. Очень даже интересная книжка. Ух ты, какой ко-о-о-ти-и-ик!
Она протянула было руку и отдернула: Пусик одарил ее холодным царским взглядом.
– Это кот Профессор. Вернее, прототип того самого кота. Нам сказали, что нас будут пробовать на роли. В смысле проводить с нами пробы. Мы же тоже прототипы.
– В смысле нас пригласили поучаствовать в пробах на роли наших героев, – поправил меня командор, успокаивающе приобняв за плечи, потому что я совсем разволновалась.
– Да-да-да! Меня зовут Ксения Растеряева, я ассистент режиссера, мы с вами уже знакомы по переписке. Пройдемте со мной. Вас уже все ждут.
Девушка заспешила вперед, привычно лавируя между рабочими.
Пусик сурово сдвинул брови и царапнул моего мужа. Опомнившись, Алекс тут же крикнул вслед ассистенту режиссера:
– Да, кстати, на роль агента 013 мы хотели предложить нашего кота. Он идеально подойдет.
– Угу. Он у нас страшно артистичный, – поддержала я, вспоминая, что вроде бы где-то в договоре это уже должно было быть прописано.
– Мы в курсе, вы нам уже пять писем прислали с описанием его достоинств, где объясняли, почему именно мы должны его взять, – на ходу с улыбкой обернулась ко мне девушка, причем улыбка была натянутой, а взгляд явно говорил, что она считает меня немного сумасшедшей. Потому что ни одна нормальная женщина не будет так зациклена на своем коте.
Я прожгла Профессора уничтожающим взглядом. Наверное, в сотый раз уже написав об этом. Но он даже глазом не моргнул. Все как всегда. Потом наверняка будет меня обзывать глупышкой, способной видеть только то, что лежит на поверхности. А вот он с его глубокой дальновидностью и дальнозоркостью как раз таки и прилагает все силы, чтобы сделать наш фильм лучшим в истории! Позже, если у него что не получится, виновата, конечно, буду я. А что вы хотели?
Пробы на роль проходили в отдельной комнате с маленькой полусценой и белым экраном.
Когда мы вошли, на ней скакал человек в коротких бархатных штанишках, чулках, колпаке и с дедморозовской бородой. Он смешно прыгал и громко выкрикивал при этом:
– Я гном-красноколпачник! Я шеф Базы! Все меня слушайтесь! Я гном-красноколпачник!
– Спасибо, Саша. Достаточно, – поднял руку сидящий перед сценой с группой людей узкоглазый толстый бородач в бейсболке, тонком свитере, джинсах и шлепках на босу ногу. – Вы идеальный гном-начальник. Роль практически ваша. Думаю, никто не сыграет лучше этого персонажа. Мы вам скоро позвоним.
Актер спрыгнул со сцены, снимая на ходу колпак и бороду на резинке. И уставился на нас с широкой улыбкой. Его круглое лицо осветилось догадкой.
– Эх, а ведь я тоже хотел пробоваться на агента Орлова. Но Теймураз убедил меня, что я идеальный гном-красноколпачник. – Он приветливо махнул нам рукой и заспешил к выходу.
– Это что, был Оляшко?! – Я с широко раскрытыми глазами уставилась на командора и кота.
Но они оба только пожали плечами. Кто такой Оляшко, они не знали. Может, и к лучшему?
Тут нам навстречу поднялся, улыбаясь во все широкое лицо, тот самый бородач, видимо, он был здесь главный.
– Приветствую! – Он раскинул руки как будто для объятий и, подойдя, коротко пожал Алексу руку. – Мы вас ждали. Как вы добрались из… э-э…
– Из Астрахани, – быстро сказала я. – Ничего, лететь-то всего два часа.
– А я думал… вы же писали, что много лет живете в Нью-Йорке? Наверное, я ошибся. – Он пробуравил меня взглядом маленьких темных глазок. – Ну и ладно, давайте приступим.
Нью-Йорк?! Чего еще этот хвостатый позер там понаписа́л? Ну ничего, его ждет скорое отмщение. Причем оттуда, откуда он даже не подозревает.
– Я подержу кота, – подскочила к нам Ксения.
– Нет, он нам понадобится в сценке.
Агент 013 подозрительно покосился на меня, но тут же расслабился, видимо решив, что сейчас он покажет себя во всей красе (ага, как же!), и, соскользнув с рук напарника, величаво прыгнул на сцену. Мы шагнули за ним.
– Алекс Орлов и Алина Сафина, эпизод из второй главы, про Жеводанского оборотня, – прокашлявшись в кулак, объявил мой муж.
– Превосходно, начинайте.
Перед сценой на стульях сидело несколько человек, но из-за обращенных на нас софитов они оказывались в тени. Что ж, наверное, так будет проще. Потому что с каждой минутой я все больше холодела изнутри. Может быть, все-таки кино – это не мое?
Командор подбадривающе кивнул, потому что первые слова были мои, а я стояла будто окаменев. Ну ладно, в конце концов, как же там…
– Хм… э-э… о-о… мм… А-а… «А что это за крайний шаг»?
– «Использовать тебя как приманку», – спокойно ответил Алекс.
– «Э-э, я так не согласна! Почему, чуть что, сразу я? Это несправедливо! Пусть кот будет приманкой». – Мне вроде бы удалось правдоподобно изобразить испуг.
В этот момент Профессор облил меня братоубийственным взглядом в полном соответствии с текстом.
– «Нет, не сработает. Волк не поверит, что агент 013 – девушка. – Мой муж старательно изобразил задумчивость, прищурив глаза и почесывая в затылке. – А ты единственная девушка у нас в отряде, к тому же вроде бы он уже положил на тебя глаз».
– «Почему не поверит? Поверит! Мы только наденем толстуну чепец… – И тут я эффектным жестом достала из кармана заранее приготовленный кружевной чепчик и, не дав коту опомниться, быстро напялила ему на голову, туго завязав на шее бантик. – Заставим ходить на задних лапах и строить глазки. Очень даже симпатичная выйдет девушка, усатая, полосатая – просто загляденье!»
По залу прокатился всеобщий вздох умиления. Пусик, опомнившись от шока, хотел было немедленно сорвать это кощунство с головы. Но, заметив реакцию зрителей и, видимо, вспомнив, что должен показать себя покладистым, выполняющим команды умным котом, состроил умильную мордочку. Но в глазах его при этом горел огонь ненависти.
Я знала, что нам это жестоко аукнется, но сейчас оно того стоило! Не будет наглеть…
– «Ты прав, у кота с ростом проблемы. Но вот ты со своей смазливой физиономией выйдешь такой потрясной красоткой, что Волк просто не сможет пройти мимо!»
– «Постой, постой, хочешь сказать, что я похож на девушку?! – как бы возмутился командор, заламывая руки. – Да я специально не буду бриться неделю, увидишь тогда, гожусь я на эту роль или нет!»
Мы коротко поклонились и застыли в ожидании, что нам скажут. Тишина. Ну вот, видите, славы котика нам не добиться, хоть тресни. А ему только чепчик надень – и он звезда экрана!
И тут режиссер захлопал в ладоши. За ним поспешно зааплодировали все остальные.
– Прекрасно! Это было превосходно! Вы нас потрясли. Лучших кандидатов на эти роли я еще не видел! Мы вам позвоним в ближайшее время.
Блин, почти то же, что он сказал Оляшко. У меня появилось подозрение, что он всем говорит одно и то же и никто нам никогда не позвонит. А потом вдруг окажется, что кто-то уже давно играет наши роли. В принципе, так оно и вышло…
– Мой помощник пришлет вам сценарий для ознакомления, – улыбаясь, добавил режиссер. – Хотите остаться на кастинг? Сейчас мы будем смотреть претендентов на роли… – он сверился со списком на экране планшета, – Бран-да-крыса, ну и имечко, и грифона Рудика.
Мы спустились со сцены, а Профессор нагло запрыгнул к режиссеру на колени и принялся мурлыкать, гипнотически заглядывая ему в глаза.
– Наш кот очень умный. Он спрашивает, будет ли он играть Профессора? – холодно глянув на Пусика, спросила я толстяка-режиссера, который все это время благодушно наглаживал агента 013. – Кстати, чуть не забыла, он приготовил эпизод битвы с рокурокубигоблинами, летающими головами в Японии.
– Кот приготовил кусок текста?!
– В смысле он не читает текст, – осторожно поправил меня мой муж. – Нет, он только дерется с мечом в лапах, но по сценарию.
– А-а, значит, дрессированный, – дошло до киношника. – Ну, давайте, показывайте.
Профессор живо спрыгнул с его колен и вальяжно взошел на сцену. Мы с Алексом рванулись за ним. Не могли же мы прямо сказать, что наш кот особенный, ибо это же по факту выдало бы всю Базу.
Так что оставалось делать вид, будто это мы заставляем его что-то изображать. Я даже делала вид, что достаю из кармана кусочки сухого корма, который Пусик съедает с моей ладони. По сути, просто тыкала ему ладонью в морду, приговаривая:
– Алле-оп! Ай да умница! Держи еще! Жри, сволочь, тебе говорят, спалишь всех…
Кот терпел эти издевательства из последних сил, казалось, что его сейчас хватит кондратий.
Командор же старательно комментировал все, что Пусик изображает.
– Алекс, Алина, держитесь, друзья! Я спасу вас! Хрясь-хрясь, получай, небритая морда! Я вас сейчас всех перебью! Десятый готов! Получай еще, нечисть головастая! Ах, ты так? Ну держись у меня, япона мать!
Ну, положим, это он уже переувлекся. Они с напарником уже дважды или трижды переврали мой оригинальный текст, а с ним и историческую реальность, от которой я стараюсь не слишком отходить в своих романах.
Конечно, мой муж запомнил суть приготовленной котом сценки, которая сильно отличалась от текста. Но он старался поддержать друга, поэтому я его особо и не виню. Вот кота – да!
К тому же агент 013 сопровождал свои неуклюжие кульбиты громкими охотничьими выкриками, что для человеческого слуха звучало как диковатый мартовский кошачий ор. Некоторые зрители, не выдержав, заткнули уши пальцами. Но лица у всех были одинаково обалдевшими.
Кот закончил резким воем на словах Алекса: «Готово, напарники! Ночные демоны побеждены! Я вас спас, можете выходить из укрытия!»
Командор явно издевался над залом, но тем не менее галантно поклонился присутствующим.
– Похоже, вы приняты… – сипло выдавил узкоглазый Теймураз, когда обрел дар речи.
Тут же за ним загалдели все, хотя до этого стояла мертвая тишина.
– Да, это было потрясающе!
– Феерично!
– Сногсшибательно!
– Этот кот звезда!
– Где он был все это время?!
– В нашей квартире. Вел обычную кошачью жизнь, жрал себе «Китикет», не проявляя особых способностей. Но у него папа актер театра Куклачева, так что гены не задавишь! Талант, он талант во всем, – великодушно соглашалась я, кивком разрешая всем желающим погладить Пусика.
Тот уже сидел на руках у Алекса и с трудом сдерживался от желания цапнуть или укусить хоть кого-то из толпы наглых фанатов. Встретившая нас девушка Ксения Растеряева, гладя котика и не замечая, что тот терпит из последних сил, чтобы не вцепиться зубами ей в яремную вену, обратилась ко мне:
– Вы писали, что у вас есть знакомые в цирке лилипутов, готовые сыграть хоббитов и гномов. Они будут нужны нам завтра.
Я уныло посмотрела на мужа и на кота.
– Мы их привезем. В десять утра они будут на месте.
– Отлично, просто замечательно!
– Но их надо кормить…
Тут агент 013 не выдержал, спрыгнул на пол и подбежал к дверям, где он остановился, ожидая нас, с высунутым языком.
– Ты куда?
– Я этого больше не вынесу. Мы уходим, – прошипел он одними губами.
– А как же кастинг? Ты ведь хотел все контролировать сам? Что, если Брандакрысом выберут не того? – Меня все больше возбуждал и увлекал этот удивительный мир киносъемок.
– Его же не было в первой книге? – удивился командор.
Мне было очень приятно, что он помнит мой текст.
– Они будут делать свой сценарий, так сказать, по мотивам, – пояснил Профессор.
– А вдруг актер не подойдет?
– Думаю, Кабенский вполне справится. – Он кивнул на сцену.
Обернувшись, я остолбенела. Там действительно стоял Костя Кабенский и явно готовился к выходу на сцену.
– Отдай печенье-с, мое-с, хоббитсы не воры-с, – шипел он, с хитрым прищуром и полубезумным взглядом оглядывая зал. При этом он еще подчернил зубы, так что они выглядели гнилыми, как у Брандакрыса, и мерзко щерился.
– Костя, ты, как всегда, великолепен! Роль твоя! – захлопал в ладоши главный режиссер, а за ним следом и все остальные. – Ты мой талисман, только перестань скалиться, мне не по себе от этой щербатой улыбки.
Обернувшись к напарникам, я увидела, что они уже вышли за дверь, и мне поневоле пришлось их догонять. А так хотелось посмотреть, кого же хотят взять Рудиком… вдруг Шманина?
Да-а, он был бы идеальным грифоном Рудиком. Одно лицо!
– Возвращаемся, милая? – тихо предложил мне командор.
Я молча кивнула.
…В тот же день мы сходили в хоббитский и гномий кварталы, договорившись с их обитателями насчет легко оплачиваемой «халтурки».
Разумеется, жареная новость о возможности поучаствовать в съемках кино среди мифических жителей британских островов распространилась мгновенно, так что нам пришлось практически отбиваться от толпы желающих и даже устраивать маленький кастинг.
– Как думаешь, пятьдесят гномов им хватит? – спросила я, ставя крестики на руках выстроившихся в очередь бородачей. – Или все-таки лучше брать сто? А сколько хоббитов надо? С ними ведь куда труднее справиться. Я могу взять на себя сорок штук, если считаешь, что им понадобится больше, то надо распределять ответственность между своими.
…Меж тем мою личную почту первым теперь читал мой кот.
– Ну что, они еще не ответили, мы прошли кастинг? Хоть кто-то из нас? – заметно волнуясь, спросил Алекс, когда мы вернулись домой.
И агент 013 без тени смущения ответил:
– Ну я-то прошел. У меня просто по определению нет конкурентов! А вот в вашей с Алиной игре все-таки чувствовался недостаток опыта. Однако надежда умирает последней. Типа а вдруг и прокатит? Только без обид, напарники.
– Так они написали, что берут тебя? Или это опять твое обычное зазнайство?
Профессор что-то ворчливо пробурчал, но я уже заглянула в ящик и убедилась, что новых писем не было. Только одно отправленное.
Кот не успел меня остановить, так что я открыла и прочла:
– «Продакт-плейсмент. Продукты от компании «Закубанская буренка Даренка». Названия следующие: «Сметана Пусика», «Любимое молоко Трех Котят», «Египетский йогурт от Анхесенпы», «Кефир Густые Волосы Алины», простокваша «Командор».
– Там же сплошная химия!
– Ты про кефир? А его не надо пить, его надо втирать в волосы, – легко отмазался Профессор, с деловым видом закрывая письмо.
Я прожгла его убийственным взглядом. Этот хвостатый оболтус без блох хоть когда-нибудь сомневается в себе? Конечно же нет!
Он всегда и по-любому считает себя умнее нас с командором, тут мы и не спорим. Но вот так думать, что ты непререкаемый авторитет вообще абсолютно во всем, даже в развитии российского молочного производства, будучи при этом всего лишь спецагентом по поимке монстров и оборотней, это уже попахивает диагнозом… Нет?
Так что на следующее утро после завтрака мы направились в фойе, где стоял самый мощный на Базе транспортер, заранее настроенный гоблинами для отправки на «Мосфильм» примерно пятидесяти гномов и хоббитов. Примерно, потому что большая часть отобранных нами «актеров» передумала или просто забыла о назначенной в десять встрече. Зато пришли другие.
Бородатые гномы, как всегда, оказались более ответственными. Их было где-то за двадцать, но все они почему-то надели шлемы, кольчуги и взяли мечи и щиты. То есть практически шли за священным алмазом Аркенстон!
– Зачем все это, парни? Ведь вы играете самих себя, в таком виде, как вы ходите по Базе. Здесь вообще-то запрещено находиться с оружием, если ты не агент, вылетающий на задание.
– Не ругайся, о чернявая дева-«оборотень», – дружно ответили мне. – Мы гномы и гордимся своей великой культурой.
– Я же с этим не спорю, но…
– Но кино – это возможность всем показать, кто мы есть. Не так уж часто нас снимают в фильмах, – сурово вздохнул рыжебородый бармен из «Сивого пони».
– Ладно, там на месте разберемся. Времени нет, пора отправляться, – поторопил всех командор, подсаживая хоббитов (слава аллаху, хоть эти оделись как надо, то есть в свою обычную одежду сбежавших придурков из психбольницы) на транспортер, потому что за нами уже начинала скапливаться очередь недовольных.
Было время отправления «оборотней» на задания. Агенты вылетали в разные точки пространства-времени-эпохи-мифа, скапливалась толпа, все ворчали друг на друга, и нам дали целых пятнадцать минут на отправление в Москву просто потому, что случай был экстренно-неординарный.
Обычно такое невменяемое количество народа у нас редко куда-то летит, если только не на войну. Нет, в современных военных конфликтах мы не участвуем, но иногда приходится отправляться в прошлое, чтобы не дать его изменить, когда возникает подобная угроза. Как с Ватерлоо, например. Если помните, в тот день наш Профессор весьма лихо справился с самим Наполеоном!
Конечно, одной партией мы улететь не могли, поэтому разделились на две части. С более дисциплинированными гномами улетел командор. Орду буйных и плохо управляемых хоббитов сопровождали мы с Пусиком.
Само собой, нам нельзя было всей толпой возникать на площадке, и стоящий у транспортера гоблин-консультант быстренько изменил старые данные, увеличив количество отправляющихся, а также день и место: «Заброшенный задний двор киностудии». База бурлила…
– Спасибо, Фрунзик.
– Меня зовут Франциск, – кивнул мне мелкий гоблин.
– Я помню, – не задумываясь, солгала я, ступая на транспортер и держа за руки двух самых гиперактивных хоббитов. То есть выкручивая им руки.
Э-э, да, Франциск, чтоб его! Работает тут у нас без году неделя и вместо благодарности за то, что я хоть как-то запомнила его имя, он еще учит, как правильно его произносить…
Легкое колебание воздуха, небольшое головокружение – и мы все одномоментно оказались во дворе киностудии. Ровно через десять минут после Алекса: ему с гномами надо было дать время уйти, чтобы было меньше риска быть замеченными какими-нибудь лопоухими ротозеями, которые есть абсолютно везде, а там, где снимают кино, их вообще полным-полно.
Нам повезло, вроде никаких лишних глаз тут не светилось, но хоббиты, попав под дождь во дворе, тут же начали ныть и жаловаться:
– Холодно, дождь мокрый-с…
– Заткнитесь и пошли вперед, в помещение.
Я поскорей погнала стадо недоросликов в обход здания, там, где должен быть задний вход. Напыщенный кот бежал впереди, указывая хвостом направление и поджимая лапки. Он у нас тоже не любит мокрую погоду.
У входа сторож, не задавая лишних вопросов, сразу нас пропустил.
– Гномы уже прошли. А эти очень на хоббитов похожи.
– Увлекаетесь фэнтези? Это же просто дети. – Я кивнула на ощерившегося в улыбке Брандакрыса.
Боббер мрачно утирал сопли, а другой рядом с ним ковырял в носу, третий вилкой в зубах, при этом невинно улыбаясь сторожу.
– Хм, дети? Очень странные дети… – покачал головой пожилой мужчина, отводя глаза, чтобы поберечь психику.
Конечно, если ты читаешь слишком много фэнтези, то поневоле начинаешь во все такое верить. А это чушь! Поверьте мне, я тут живу не первый год…
Хоббитов в современном мире нет, они обитают в других измерениях. Например, у нас на Базе и еще в двух-трех левых питомниках. Надеюсь, киношники с размещением и кормлением не обманули. А то ведь шеф только с этим условием их и отпустил.
Может, на сэкономленные деньги мы наконец-то купим на Новый год настоящие китайские гирлянды, а то уже надоело вырезать и клеить бумажные колечки из цветной бумаги. В прошлом году кот жаловался, что у него пальцы свело и ему приходится ходить на задних лапах, потому что на передние он не мог наступать, пока мы не доделали эти чертовы висюльки.
Мы бы и не возились, но суровый приказ шефа есть приказ. А Профессор всегда рассчитывал на повышенную годовую премию, поэтому сам старался все делать, да еще и котят заставлял, уверяя, что им надо развивать мелкую моторику.
В общем, когда мы наконец-то зашли в павильон, то сразу увидели командора с компанией, они сумели произвести фурор. Вокруг них бесновалась толпа «фанатов», все бросили работу и только и делали, что шумно, ярко и повсеместно восхищались нашими гномами.
– Где же вы достали такое оружие?
– И бороды прямо как настоящие.
– А костюмы? И глаза как горят!
– Это грандиозно! У меня будут гномы круче, чем у Питера Джексона! – восторженно заявил довольный Теймураз, хлопая в ладоши. – Это что же, такой специфический голливудский грим? Как реалистично сделано, ребята! Вы все в команде!
Моему мужу оставалось только кивать, дружелюбно улыбаясь, гномы же, наоборот, угрюмо молчали, становясь с каждой минутой все суровее и все сильнее сжимая топоры. Тем не менее киношники шумно ими восхищались, до тех пор, пока…
Пока кто-то шутливо не дернул одного из гномов за бороду.
Тот наотмашь врезал ни в чем не повинному (хотя как сказать?) работнику сцены в челюсть со всего маха так, что обалдевший парень отлетел метров на пять и упал прямо на елки, изображавшие лес на Хоккайдо. В лесу пролегла длинная просека…
– Тихо-тихо, успокойтесь! – громко заорала я, загораживая всем телом гнома. – Он просит прощения, просто он уже вжился в роль. Ведь борода для гнома – святое, трогать ее запрещено!
Алекс встал рядом, готовясь сдерживать напор гномов, если те толпой пойдут мстить, но интерес киношников уже переключился на прибывших недоросликов.
– О, хоббиты! Ха-ха! Как здорово!
– Прямо как у старины Толкиена.
– И ноги волосатые!
– Нет, точно, великолепный голливудский грим, – продолжал восхищаться толстый режиссер, разворачиваясь уже к хоббитам. – Кто вас гримировал, парни? Влад Тайпеш из Праги, Дени Райкофф из Питера, Ли Джойнер из Лос-Анджелеса?
– Они сами, у них так в цирке принято, как у клоунов, – не моргнув глазом, ответил командор за всех разом.
– Чудесно, просто чудесно!
– Кстати, на главные роли Алекса и Алины актеры уже утверждены? – крайне деликатно поинтересовался мой муж.
Я тоже навострила уши, при этом следя за хоббитами, как опытная воспитательница детского сада. Кот тут же исполнял роль суровой нянечки, правда, по-своему – он просто царапал за ноги всех пытающихся сбежать.
– Э-э, да. Алекса будет играть Паша Гуценко.
– Как Гуценко? – не смог скрыть своего разочарования командор.
Я аж подпрыгнула от возмущения и раскрыла уже рот, чтобы высказаться без обиняков, но толстый режиссер сделал добрые и жалостливые глаза, пояснив:
– Поверьте, я хотел Обреченкова, он брутальней и ярче. Но увы, «Первый канал», как всегда, сказал – только Гуценко. И все!
– Но вы же нам вчера обещали! – не выдержав, воскликнула я, ухватив за руку Федора.
Нет, он всегда был смирным и дисциплинированным и никуда бы не убежал. Но он сам взял меня за руку, ему так было спокойней. К тому же у меня кольцо на пальце…
– Кто обещал? Я обещал? Ох, нет, я обещал позвонить! Если кто-то вдруг обещал больше от моего имени, то я всех уволю!
– Ясно. А роль Алины? – стараясь контролировать голос, спросил Алекс.
– Алину может играть только прекрасный автор этого романа. – Теймураз церемонно поклонился в мою сторону.
– Спасибо, – зарделась я.
Вот уж неожиданность! Хотя, конечно, мне было жутко обидно за мужа, но ведь это кино, у них свои критерии отбора, непонятные нам.
Но ничего, потом как главная актриса я буду вечно зудеть на ухо режиссеру, пока он не даст командору какую-нибудь приличную роль второго плана. Хотя бы биоробота Стива?
– Успокойся, милый. Да, актер Паша Гуценко, каким бы он ни был, действительно считается любимчиком «Первого канала», никуда от него не денешься, они его везде суют. Мы потом отомстим.
Кстати, мне вдруг стукнуло в голову, что вообще-то надо бы почитать сценарий, а то они там еще понапишут отсебятины. Вроде бы пока ничего не присылали на почту. Если, конечно, кот не удалил, а с него станется.
– Извините, можно спросить, сценарист сейчас на площадке? Я бы хотела заодно с ним пообщаться.
– Да-да, обратитесь к моим помощникам, – не оборачиваясь, бросил режиссер, удаляясь с кружкой кофе и пончиком в окружении наседающих на него людей, которые у него что-то спрашивали, уточняли, советовались, хвалили, уговаривали, плакали, неискренне хохотали и юлили…
– Так, а что нам делать с этими бандитами? – тихо спросил агент 013, когда рядом не осталось любопытных ушей. – Они уже есть хотят. Да и вообще их опасно оставлять без присмотра.
– Завтрак был полчаса назад, – мрачно буркнул кто-то из гномов. – Мы же не ропщем, пусть и они не ноют.
– Ах да, как же я могла забыть, что хоббиты вечно голодные!
Брандакрыс радостно закивал, остальные подхватили.
– Пусть киношники сами разбираются. Я за ними следить не впрягалась.
– Знаешь что, милочка моя, – грозно вспыхнул Профессор. – Ты, между прочим…
– Я тут, между прочим, не на зарплате, как некоторые! Это ты решил сэкономить бюджет на бесплатной массовке? Вот и корми их за свой счет!
Однако командор уже нашел ту девушку, помощницу режиссера, и вел ее сюда.
– Понимаете, им нужна особая опека, они талантливые актеры, но в реальной жизни как дети.
Девушка, кажется, Ксения (точно, Ксения Растеряева, я все помню, вот!), закивала и подозвала еще двух помощниц.
– Мы будем за ними присматривать. Комнаты отдыха и питание на всех уже приготовлены.
– Питание на сто человек? – уточнила я.
– Их же… тридцать пять?
– Они все едят за троих. И поверьте, в конечном итоге вам это дешевле обойдется. Парни готовы работать бесплатно, но им нужно много еды. Особенно хоббитам.
– Но они же… все… люди, да? – осторожно спросила девушка, прижимая юбку к бедрам, потому что Боббер вдруг начал проявлять нездоровые признаки любвеобилия.
– Само собой, люди. Но ведут себя соответственно своим персонажам, если вы читали книгу. Слышали, наверное, классическое: «Не мы выбираем роли, а роли выбирают нас»?
– Конечно, я… я почти дочитала. Они и правда прямо как вылитые.
– Поэтому гномов не злить и не давать повода драться, хоббитов кормить и не позволять тырить бижутерию, – заключила я, передавая ей руку Федора. Он, не задумываясь, вцепился в «новую госпожу», потому что у Ксении на всех пальцах были кольца. Серебряные или та же бижутерия, но ему-то оно без разницы, правда?
– Хорошо, все поняла. Теймураз Новоархипович сказал, что они нам понадобятся примерно на месяц.
– Отлично. Теперь это ваша проблема, – тихо добавила я, наклоняясь, чтобы взять кота.
– Что вы сказали?
– Э-э, как вам повезло, что эти лилипуты смогли отменить зарубежные гастроли! У них же график на пять лет вперед расписан, – сказала я, с трудом поднимая и перекладывая агента 013 на невысокую грудь ассистента режиссера. Девушка заметно пошатнулась…
– А когда еще у вас будет возможность пообщаться с главным героем от души, просто как с домашним животным?
– О да-а, это та-ак приятно-о, – заискивающе улыбаясь, простонала Ксения, с трудом удерживая равновесие.
Вот так тебе и надо, не будешь строить глазки моему мужу…
И я пошла искать комнату сценаристов, как мне сказали, это прямо, направо и налево.
Хотя сначала я все равно попала в отдел спецэффектов, где сидели за планшетами трое задумчивых индусов. Видимо, их было выгодно нанимать, хотя рожи у всей троицы самые подозрительные. Тот, что был подозрительней всех, на ломаном русском объяснил, что идти надо еще вперед, потом направо и третья дверь. Сценаристы там!
Пусик догнал меня на втором перекрестке, морда у него была крайне недовольная. Но меня это уже не особо волновало, были более насущные вопросы.
– Ты куда?
– А тебе какое дело?
– Могла бы сказать.
– Могла бы, но не хочу. Ты не знаешь, где мой муж?
– Кажется, пошел в буфет, запивать горе. Я бы при такой жене поступил так же.
– Он огорчен из-за того, что ты его предал и лишил роли!
– А куда ты идешь? – повторяясь, даже не стал оправдываться этот аферист, привычно меняя тему.
– К сценаристам, – пришлось сдаться мне.
– Зачем тебе с этим заморачиваться? Для мыслительных процессов и решения творческих задач у тебя всегда есть я, дорогуша.
Ха! Я была на сто процентов уверена, что он хочет забить сценарий оплачиваемой рекламой, а собственно на мой текст ему наплевать. Так хотя бы это я должна прочесть сама и утвердить, потому что чрезмерная реклама в кино уже задрала. Они там всякую совесть потеряли…
Сценаристов оказалось целых три. Хотя чему тут удивляться? В голливудских фильмах, как я читала, их может быть даже пятьдесят. Они все сидят за ноутбуками и строчат, как конвейер на китайском заводе. А потом режиссер самолично выбирает, у кого там что вышло получше, и этот кусок пускает в ход.
Вот и сейчас троица молодых ребят расположилась в крохотной отдельной комнатке типа чулана, где они все теснились за одним столом с тремя ноутбуками. Мой визит никого не обрадовал.
Самый молодой и вроде как главный, переглянувшись с остальными, вяло сказал, что сценарий мне сегодня отправят на почту, чтобы я спокойно с ним ознакомилась.
Ясно, они попросту решили от меня отмахнуться. Поэтому, напустив на себя максимально строгий вид, я сказала, что меня очень беспокоят возможные изменения моего оригинального текста и, пока я здесь, хотела бы все детали обсудить на месте.
– Хорошо, хорошо, но мы жутко заняты. Текст у вас довольно сырой, признайте, диалоги слишком длинные, но мы с Толяном и Женьком вложились в это дело полностью, сотворив из него гениальный сценарий, – высокомерно заметил он, не отрываясь от компа и левой рукой указывая мне на пачку распечатанных страниц.
– Чё, считайте, мы сделали вам подарок, – придерживая дергающееся веко, подтвердил, как я понимаю, Женек.
Толян только глупо хихикал, поправляя роговые очки на носу.
– Не сомневаюсь, – сухо ответила я, садясь на какую-то коробку и раскладывая листы у себя на коленях.
Профессор важно пристроился рядом, делая вид, что просто зевает, но сам нагло заглядывал мне через плечо.
Ну что можно было сказать? Почитав минут десять, я не увидела какого-то уж особого различия с оригинальным текстом книги, кроме разделения по ролям. Поэтому передала несколько мелких пожеланий, не слушая, что котик нашептывает на ухо (а у него была куча требований!), и распрощалась, сообщив, что остальное прочту у себя дома.
Надо признать, парни были только рады меня выпроводить, еще раз заверив, что не забудут прислать вечером вычитанный, отредактированный рабочий вариант.
Агент 013 махнул хвостом и выскользнул в дверь, едва я ее приоткрыла.
– Нет, ну какие зануды, а?! Я бы их всех поувольнял, бездарей некошерных! – ворчал он, пока мы шли по коридору. – Написать, что у меня проблемы с лишним весом, одышка, метеоризм и…
– Вэк, а что тут… без нас… такое… происходит? – Я охнула, от волнения разделяя слова.
На выходе в главный зал нас встретили развалины декораций, ручейки воды, искрящие провода и синеватый дым, вьющийся над верхушкой горы из обломков фанеры и гипсокартона. Вокруг бегали люди, кто-то требовал режиссера, кто-то звал пожарных, кто-то «скорую», а кто-то полицию. Первая мысль была о теракте, в конце концов, тот же Бондарчук мог бы из зависти, но…
– Что случилось?! – Я поймала за руку ассистентку режиссера.
– То, что мы не могли до вас дозвониться! Эти ваши «хоббиты» воруют все подряд! Представляете, у Теймураза Новоархиповича пропали ключи от «мерседеса» с любимым брелком, фигуркой Линкольна.
– О нет, они просто перевозбудились от новых впечатлений.
– А еще ваши «гномы» чуть не зарубили топором нашего главного оператора! У них же, оказывается, самые настоящие топоры! Мы-то думали, это бутафория! Предупреждать надо!
– Наверное, ваш оператор чем-то их задел. Без причины они обычно никого не убивают, – не особо уверенно предположила я. – Единственный недостаток гномов – это их характер. В том смысле, что их легко задеть, если затронуть некоторые болезненные вопросы. Может быть, ваш оператор случайно оскорбил чью-то бороду?
Бедную Ксению Растеряеву слегка перекосило.
Оказывается, нет! Никаких бород никто больше не трогал, но оператор имел непростительную глупость назвать гномов маленькими людьми. Типа тот же самый режиссер, с почетом вернувшийся аж из самой Америки, вдруг стал жутко воспитанным и требовал от всей съемочной группы максимальной деликатности в обращении с актерами, чтобы им потом не предъявили иск за нетолерантность.
– Вы что, гномов назвали маленькими людьми?! Да это же самое большое оскорбление!
– Э-э, а разве они не люди?
– Люди, – уныло сдалась я. – Просто они вжились в роль и сами себя воспринимают исключительно гномами.
– Надо было заранее сказать, что они психи, – в отчаянии всхлипнула бедная девушка. – Я вам девять раза звонила, где вы были?!
– Да у ваших же сценаристов! И практически ничего не слышала! – почти прокричала я, пытаясь заглушить боевые кличи гномов. Парни быстро входили в раж…
– А-а, ясно! У них в комнате звукоизоляция, блокируется сотовая связь и вай-фай, чтобы они не отвлекались от работы! Но зато там стоит бак с кипятком и мешок растворимого кофе.
– Кофе? Где-то здесь есть кофе! – закричал кто-то у меня из-под руки. – За мной!
– Вэк?
Я вхолостую хлопнула ладонями, пытаясь перехватить хоббита Боббера, но он вырвался и убежал, продолжая в полный голос вопить про кофе. К сожалению, в тот момент мне не удалось его поймать, нужно было решать куда более насущные проблемы. Вы уже догадались какие…
То есть, по факту, разнимать гномов с осветителями, которым они побили лампы и поломали штативы, успокаивать маляров и художников, чьи полотна задников были изорваны в хлам, плюс к тому уже извиняться перед рабочими сцены, чьи декорации были порублены в щепки.
Атмосфера на площадке начинала быстро накаляться.
Появившийся из ниоткуда в пиковый момент Алекс поймал за шкирку бармена из «Сивого пони» с целой связкой CD-дисков на шее. Хозяйственный гном сразу понял, что их можно использовать как подставки под пиво, потому что картонные подставки те же хоббиты называли печеньками и съедали не задумываясь. А на этом, как вы понимаете, и разориться недолго.
К тому же, как потом оказалось, бармен разрубил несколько компов и натырил полные карманы микросхем, которые потом наивно пытался загнать нашим гоблинам на Базе. А те только посмеялись, сказав, что таким старьем они давно не пользуются. Увы, гномы не особо разбираются в электронике. Зато смыслят в топорах!
Чисто из ностальгии они умело выкручивали киношные рельсы и пытались утащить легкую операторскую тележку, говоря, что она пригодится им в штольнях. Нет, не подумайте, у нас на Базе и близко нет никаких штолен. Мы тут не добываем уголь, нефть, алмазы и драгоценные металлы. Это гномы так старались по старой памяти о давней шахтерской работе.
Когда нам наконец удалось хоть как-то утихомирить гномов, пригрозив всем ссылкой в Морию, суровые, мрачные бородачи пообещали помочь нам с хоббитами. Надо было всех вместе вывести на улицу, спрятаться за углом, откуда мы сюда перенеслись, и вновь транспортироваться на Базу. То есть нам пора домой, да?
Но тут опять-таки выяснилось, что внезапно куда-то пропали почти все хоббиты, кроме Федора, который стулом с размаху разбил большое зеркало для грима, рассовал по карманам осколки и, глядя в самый большой, шипел себе вполголоса: «Моя пре-елес-сть…»
– Куда они могли деться? – явно нервничая, кричал командор, но все лишь пожимали плечами, пока меня не осенило.
– Кажется, я знаю, где они…
Вэк!
Комната сценаристов была полностью разгромлена. Главный «писатель» (можно я возьму это в кавычки?!) прятался задницей кверху под перевернутым компьютерным столом, а перепуганные Анатолий и Евгений в слезах жались по углам. Хоббиты добрались до мешка с кофе!
Они просто ели его ложками. Они хохотали, сыпали друг другу кофе горстями в рот, таращили глаза и, присев на корточки, выли в потолок.
Недаром у нас на Базе искренний первосвященник Бэс уже два раза писал жалобу в кабинет начальства, чтобы «в запрещенном гномьем баре «Сивый пони» прекратили продажу пива хоббитам, потому что это приравнивается к продаже алкоголя детям!». Вот прямо так, и не иначе!
Правда, шеф игнорировал эти нелепые прошения, потому что он тоже гном и, по словам кота, имеет процент с доходов бара. Тем не менее бармен не особо спорил с Бэсом, они искали взаимоприемлемый компромисс. Нет. Не нашли, но…
Однако продажа алкоголя для недоросликов сокращалась с каждым днем. Аукнулось всем нам это, когда хоббиты дружно перешли на кофе. А?
А пока мы под конвоем выволокли их всех на улицу, чтобы переправить на Базу, и у самого выхода нас ждал Шурале Рафикович. Ну как ждал?
Озираясь по сторонам, он честно тащил на своем горбу свернутый в рулон большущий красный ковер с восточными узорами. Представляете, а? И этот туда же!
Оказывается, что он перенесся втихую сюда сразу после нас (у шурале полно друзей, и, видимо, кто-то помог), а осмотревшись на площадке, он увидел то, против чего не смог устоять.
И просто послушался советов великого Хайяма:
…Когда-то коврик свистнул я отсюда,
Истерся он. Иду стащить другой!
С того дня он стелил именно этот ковер перед входом в оранжерею, когда приезжала очередная проверка свыше. Поэтому мудрый шеф закрыл глаза на эту кражу, хотя все остальное более-менее ценное было велено вернуть. Мы и вернули…
– Лично я больше не буду в этом участвовать, мне стыдно даже появляться на площадке, – сказала я мужу, когда мы вышли из кабинета гнома, получив по полной.
Конечно, он был жутко недоволен. Мы с Алексом и Пусиком не оправдали его доверия.
Понятно, что вся ответственность всегда ложилась на команду «оборотней» и, быть может, на случайную пару гномов, наиболее социально адаптированную. Остальные же, включая перепуганных хоббитов, за свое поведение не отвечали, с них спрос был как с тех же детишек в садике. Притом надо признать, что всё они прекрасно осознавали и пользовались своим положением уже давно.
Кстати, ответственность нам тоже пришлось разделить весьма своеобразно. Мы с мужем схлопотали выговор, а кот нет. Хотя идея «запродать» на студию гномов и хоббитов целиком принадлежала изворотливому уму Профессора.
Но с этого усатого-полосатого, сами понимаете, все взятки гладки. Во-первых, он все равно ни в чем не признается. Во-вторых, мы по-любому не собираемся сдаваться.
– Ничего такого уж страшного не произошло. Нам просто придется все вернуть на место, – мурлыкнул Профессор, беззаботно задирая хвост. – Теймураз отходчивый парень, мы договоримся.
Похоже, он все еще думал, что этот фильм будет снят.
– Да кому мы теперь нужны?
– Агент 013 прав, будет непорядочно просто так исчезнуть, к тому же это все-таки проект по твоей книге, – поддержал друга Алекс.
Хотя я знала, что он переживает из-за отнятой у него роли, но ради меня будет идти рядом до конца. Даже если для него останется лишь место простого уборщика.
– А может, нам вернуться назад во времени и вообще не отправлять туда этих мелких уголовников?
– Ты же знаешь, это запрещено самым высшим руководством. Шеф никогда не сможет отдать такой приказ, даже в самой экстренной ситуации.
– Да знаю я. Что же мне, и помечтать нельзя?
– А тебе-то чего расстраиваться? – закатывая глаза, фыркнул кот. – Ты по-прежнему играешь главную роль в фильме. Ну, после меня, конечно. Кстати, ты не обратила внимание, когда читала сценарий, что они убрали там половину моих блестящих диалогов? Хотя… я ведь могу и сам их дописать и отправить. Ну все, мне пора.
– Не забудь выделить цветом! – зачем-то крикнула я ему вслед.
Пусик, обернувшись на ходу, кивнул и поднял вверх большой палец.
В принципе время у него было. Снова на съемочной площадке нас ждали только завтра. Можно было спокойно отдохнуть или быстренько слетать на одно лишь короткое задание.
Работу нам никто не собирался отменять, тем более что из участия сотрудников Базы в кино пока ничего хорошего не вышло. Наши хоббиты и гномы разнесли съемочную площадку, наш кот испортил сценарий, моего мужа лишили роли, а я до сих пор даже близко не представляю, что там в голове у режиссера. А судя по его прошлым работам, об этом стоило бы задуматься…
Естественно, только маленькое удачное расследование хоть чего-то могло оправдать нас в глазах начальства. Все прочее могло подождать. Да вы и сами это знаете, да?
– Грызольда, милая, подберешь нам что-нибудь на пару часиков?
Секретарша как раз красила губы малярной кистью.
– В следующий раз привезу тебе с распродажи в «Домовом» хороший валик и пару банок красной «Тиккурилы». Финская краска держится лучше, а мы, красивые девочки, всегда должны как-то помогать друг другу.
– Алиночка, ты вся из себя такая заботливая, – всплеснула руками троллиха и, поправив неуправляемую копну (честно, копна!) волос и пощелкав клавишами, быстренько подобрала нам новое рабочее задание. – Кодовое название «Старик и море», подойдет?
– Нам подойдет все. – Командор быстро забрал три еще теплых из принтера листочка и покинул приемную.
Я запрыгала следом.
Надеюсь, злодей будет сопротивляться, потому что у нас обоих нервы уже на пределе.
…Вернулись мы только утром. Несмотря на точные координаты и правильную наводку, нам пришлось повозиться со старым одиноким упырем, который в прошлый раз клялся, что он в завязке.
Но все-таки оказалось, что кровь у местных коров пьют не обычные летучие мыши. В обычного нетопыря даже пол-литра не помещается. Задание не особо интересное, но важное. Коров все-таки жалко, да и фермеры не обязаны кормить всяких кровососов.
Упырь пытался сбежать, навешав нам лапшу про конец света, поэтому пришлось его усыпить, выстрелив ампулой со снотворным для енотов. Какое-то время назад мы выяснили, что оно лучше всего работает на существах и одновременно почти безопасно. Хотя последнее гоблины в своей лаборатории установили не сразу, но им всегда есть на ком экспериментировать.
Сорвавшегося зубастого старичка пришлось тащить сюда, он был сдан в камеру предварительного заключения при Базе. Пара прививок, осмотр врача – и в тюрьму.
– Сейчас бы душ и в постель… – размечталась я, обнимая Алекса, пока он отпирал дверь в нашу квартиру.
Конечно, еще бы нас никто не ждал.
В приглушенном сиянии экрана компьютера пушистой задницей на столе сидел агент 013, который обернулся в нашу сторону с недовольной физией.
– Ты как сюда попал? – возмутился мой муж, включая свет.
– Это не важно, напарник. Вот тут помощник режиссера прислал письмо. Ксения просит нас привезти пять дисциплинированных хоббитов и трех гномов без топоров. Потом их увеличат до сотни путем монтажа. А вы где мотались?
– Упыря ловили.
– Как же вы меня всем этим утомили, а? Ребятушки, сегодня первый съемочный день! Какие, блин горелый, упыри? Еще пять минут, и я бы отправился без вас!
– Может, если бы ты поехал на задание с нами, мы бы успели вернуться пораньше. – Я не сдержала праведного негодования. – А так, увы, прости великодушно, нам пришлось повозиться. Хотя нет, о чем это я? С тобой бы мы еще на сутки там застряли, любитель приключений!
– Нет, как ты все-таки сюда попал? – продолжал допытываться мой муж. – У тебя же не было ключа.
– Был, мне Алина давала. Вспомнил?
У нас на Базе нет воров, мы живем почти единой семьей. То есть в принципе можно было бы вообще не запирать дверь и жить как при коммунизме, если бы не хоббиты.
Ну и еще, как ни странно, Профессор. От него-то в первую очередь у нас и стоял замок на двери. Потому что он считает нашу квартиру своей второй «хатой».
Ну знаете, как в известном выражении: «Как бы мне набраться смелости и сказать моему коту, что это он у меня живет, а не я у него». Так вот, мы ему это говорили, он не слушал. Пришлось поступить проще: спрятать вторые ключи подальше и не оставлять без присмотра основные.
– Я же говорю, этот наивный вопрос не стоит такого пристального внимания, – снисходительно протянул Пусик, вальяжно спрыгивая со стола на кресло, с кресла на пол и направляясь к двери. – Между прочим, хоббиты и гномы уже отобраны по списку и стоят у транспортера. Жду вас там через пять минут.
– Почему он всегда все за нас решает? – бессильно простонала я в небеса.
Ну то есть в потолок. Потолки безмолвствовали.
– Пошли, – вздохнул командор, обнимая меня за плечи.
Он прав, надо идти.
Отправлялись быстро, но без суеты. И прибыли на место тоже без проблем, кот не соврал – нас ждали и даже ни словом не упрекнули в недавнем разгроме. Пока Алекс сдавал с рук на руки все той же Ксении сводную гномью-хоббитовскую команду, я огляделась по сторонам.
Недавние разрушения почти все были восстановлены, и даже появились новые декорации. Строилась так называемая База. Прямо при нас рабочие ставили кусок коридора и дверь в кабинет шефа. Вполне так ничего, кстати.
Мне даже польстило, что кое-что было взято из текста книги. В частности, аквариум и фикус.
Остальное, видимо, художники придумали сами. По их фантазии все было гораздо более авангардно и футуристично, чем на самом деле. Разглядывая непрактичную, но эффектную мебель из прозрачного пластика с подсветкой, я вдруг увидела чем-то знакомую фигуру.
Алина? В смысле я?! Ох, нет, хвала аллаху, это была какая-то тетка, более напоминающая валькирию, в три раза крупнее меня, но с такими же распущенными черными волосами и челкой.
Она была одета в серую военизированную форму, напоминавшую форму нашей Базы (и когда успели пошить ее размер?!), поверх космические доспехи – наплечники, налокотники и кираса с мощной грудью, в руках женщина держала «световой» меч.
Проходя мимо, она явно отметила, что я одета в похожую форму (но настоящую, между прочим!), смерила меня взглядом, полным превосходства, на секунду задержала взгляд на коте у моих ног и демонстративно хмыкнула. После чего повернулась к нам спиной, а вслед за ней бросились что-то ей щебечущие киношные девочки из свиты режиссера.
– Это Ольга Хвартункова? Из «КВН» и «Однажды в России»? Я так и знал, что она снова поправится, – зевая, промурлыкал агент 013, констатируя факт. – Кстати, ей это весьма идет. Я бы закрутил лямур с такой шикарной пышкой…
Мимо пробежала Ксения и, видя, что я смотрю на Хвартункову, краснея, как морковка, смущенно начала объяснять очевидное:
– Теймураз Новоархипович сказал, что он вообще хотел Милу Йовович. Но…
– Ее все хотят, – не удержался Профессор и получил пинок в толстый бок.
– Что вы сказали? – округлила глаза девушка.
– Я? Ничего. Это кот сказал.
Поскольку помощница режиссера явно зависла, мне пришлось продолжить.
– А что тут делает Ольга Хвартункова в форме нашей Базы? То есть Базы из моих книг! Разве в сценарии есть еще какой-то женский персонаж, кроме Алины? – дрогнувшим голосом поинтересовалась я, чувствуя, как умирает последняя надежда. – Только не говорите мне, что она участвует в массовке, я вам не поверю…
– Э-э… мм… нет, что вы! Кажется, ее сегодня утвердили на главную роль…
– Вэк?
– Не уверена, что поняла вас, Алина Рашидовна, – холодно заметила девушка, видимо сочтя, что уже проявила достаточно сочувствия.
Профессор только присвистнул сквозь плотно сжатые губки…
– Все ясно. – Я сделала глубокий вдох, старясь подавить слезы обиды.
– Вот и замечательно. – Ксения неискренне улыбнулась мне. – Поверьте, у Теймураза Новоархиповича есть творческое предчувствие и особый нюх на деньги. Он знает, кого брать, чтобы обеспечить максимальный зрительский рейтинг! Фильм объединит фантастический боевик, пародию, кавээнщину, петросяновщину, роботронику, толкиенистов, патриотов, американофилов и любителей котиков, это будет просто бомба!
Агент 013, задрав хвост, быстренько побежал вслед за уходящей помощницей режиссера.
Мгновением позже бесшумно подошедший Алекс молча взял меня за руку. Это была последняя капля, и я просто разревелась, как маленькая девочка, которую обманом оставили без мороженого. Он молча гладил меня по голове, а потом сказал:
– Когда они снимут фильм, мы тут все расшарашим из бластеров. Я возьму со склада два.
– Мне лучше огнемет, – хлюпая носом, тихо попросила я.
– Как скажешь, любимая, – пообещал он. И я знала, что этот мужчина сдержит свое слово…
Потом вокруг зашумел народ, а в главный павильон по мегафону пригласили «уважаемую писательницу Сафину», пришлось экстренно вытирать слезы и, не показывая виду, идти под ручку с мужем туда же, куда и все.
Оказывается, режиссер собирал всю основную группу для торжественного открытия первого дня съемок. По устоявшейся киношной традиции берут тарелку, всей съемочной группой расписываются на ней перманентным маркером, а потом режиссер разбивает ее на счастье. Чем больше осколков, тем лучше пройдут съемки. Осколки, кстати, тоже разбирают по карманам. Киношники – суеверный народ.
– Друзья мои! – Режиссер захлопал в ладоши, взывая к всеобщему вниманию. – Настал торжественный час! Сегодня мы приступаем к съемкам моего нового блокбастера «Превращающаяся в монстра»! Давайте тарелку.
– Что? – едва слышно пискнула я. – Фильм даже не будет называться «Профессиональный оборотень»?!
– Тарелку мне, тарелку, – на манер Чацкого важно продолжил бородатый толстяк, призывая кого-то из съемочной группы.
Навстречу вышел тот самый индус, что вчера указывал мне дорогу, в его руках была большая белая тарелка. На миг мне показалось, что он ведет себя странно. Это уже профессиональное чутье, наверное. Но, с другой стороны, что значит «странно»? Здесь все такие, все странные.
Я уже на своей шкуре убедилась, что кинопроцесс очень нервное занятие, которое и из нормального человека может сделать психа. Но сейчас все радовались, и лишь этот тип вел себя так, как будто что-то замышляет.
– Посмотри на индуса с тарелкой. Тебе он не кажется подозрительным?
– Этот парень из группы по спецэффектам, – пожал плечами Алекс. – А что такого?
По знаку режиссера, поставившего на белом фарфоре первый автограф, все кинулись расписываться, вырывая друг у друга маркер. Мы с мужем переглянулись и остались стоять на месте, раз они так с нами, то пусть сами расписываются на своей дурацкой тарелке.
Но кот, покосившись на нас, вдруг отошел в сторону. Впрочем, может, и не из-за нас, Пусик всегда несколько сторонится большой толпы, вдруг кто наступит на лапку.
– Словно договор с дьяволом оформляют, – буркнул командор. И как же он оказался прав…
– Ну что ж, друзья, на счастье? – Режиссер рассмеялся и с размаху грохнул тарелку о штатив камеры.
Осколки так и брызнули в разные стороны!
Все захлопали в ладоши, обнимали друг друга, поздравляли, разбирали осколки на память, и никто не обращал внимания на тонкий серовато-желтый дымок, вьющийся по полу. Возбуждающий запах пряностей и опиума начал распространяться в воздухе…
Надо отдать должное, первым сориентировался агент 013, с разбега прыгая на руки Алексу:
– Валим отсюда, напарники! Это пакистанский джинн!
О, мы знали, что это такое, а вот остальные нет.
Поэтому никто и не чухнулся, когда вдруг сами собой закрылись все двери и окна в павильоне. Когда из бледного дыма вдруг стали вырастать огромные уродливые фигуры под самый потолок. Когда все помещение начал заполнять холодный воздух, а изо рта стали вылетать облачка пара. Когда…
– Милая, – бесцеремонно потряс меня за плечи командор, – не стой столбом, спрячь где-нибудь людей! А мы попробуем вывести из здания хоббитов и гномов.
Поздно. Да, собственно, мы по-любому ничего бы не успели. Это ведь джинн – могущественное, злобное существо, созданное из небесного огня раньше людей, а поэтому обладающее собственной изощренной волей и разумом. И, судя по всему, кто-то лихо его разозлил…
– Что происходит? – наконец догадалась спросить нас бдительная Ксения, потирая озябшие плечи через тонкую кофточку.
За ней к нам обернулись и другие, а минутой позже дымные демоны бросились на людей.
Началась жуткая паника!
Монстры, словно ожившие спецэффекты, хватали призрачными лапами работников съемочной группы. Они кидались на них в образе мистических волков с окровавленными пастями, рычали в образе гигантских медведей, нападали, словно огромные питоны, с шипением и яростью, угрожая задушить на месте. Это действительно было страшно.
Киношники, вопя от ужаса, метались из угла в угол, не понимая, что призрачная нечисть не в силах причинить им физического вреда, максимум способна напугать до икоты. Но перепуганные люди запросто могли сами потоптать друг друга. Страх – опасная штука, а уж тем более страх коллективный…
Я прижалась спиной к стене, закрыла ладонями уши, зажмурила глаза и, призвав на помощь лучшие буддистские методики, попыталась отвлечься от всего происходящего. Ну и заодно как раз таки понять, что тут, собственно, происходит? Озарение пришло быстро…
– Стой, прохвост! – Внезапно выбросив правую руку, я, не открывая глаз, поймала за шкирку кота. – Я поняла, это демон из тарелки!
– Глупости, Алиночка! – крайне невежливо заорал Профессор, выпуская когти. – Джинны, как правило, живут в лампах или кувшинах. В тарелках им просто нет места-а!
– Вспомни «Мэри Поппинс». Там девочка Джейн попала в тарелку, которая стояла у них на каминной полке. И внутри нее был целый мир, а нарисованные на фарфоре мальчики могли видеть все, что происходило в детской у Бэнксов.
Агент 013 подумал, проворчал что-то невразумительное, но было видно, что он уже не столь презирает мое мнение. Когти, кстати, убирать не спешил.
– Но откуда джинну взяться в обычной тарелке на съемочной площадке? Вряд ли его туда посадили прямо в магазине. Следовательно, нам нужен кто-то, кто пронес сюда…
– Индус! – выдохнули мы на два голоса.
Рыдающего негодяя мы нашли быстро, он молился на хинди под перевернутым креслом режиссера. Профессор, как знаток языков и специалист по истерикам, быстро надавал ему пощечин и в полторы минуты выяснил все необходимое, заставив его признаться.
В общем, тарелку парню дал дядя по материнской линии, он был деревенский колдун и умел вызывать джиннов. Обещал, что джинн поможет ему сделать компьютерные спецэффекты живыми. И конечно, не сказал, что буквально! Типа сюрприз для племянника в России будет.
Парень таскал тарелку в рюкзачке за спиной, а поскольку этот режиссер всегда требовал большей зрелищности, то он решился показать своего «ручного» джинна именно на этих съемках. Дальше вы знаете. Все расписались на тарелке, Теймураз Новоархипович разбил ее, но выпрыгнувший из осколков джинн отказался подчиняться индусу, хотя тот и знал нужное заклинание.
Хитрый джинн счел, что освободил его именно толстячок-режиссер, а потому никому другому он служить не будет! С этой восточной нечистью вечно так: они всегда найдут лазейку, лишь бы не подчиниться людям и вывернуть все по-своему. Я махнула рукой командору: сюда!
– Он признался, что нужно собрать все осколки тарелки, сложить их вместе и провозгласить трижды: «Именем Соломона, повелителя джиннов, заклинаю тебя, подчинись воле моей!» – быстро доложил нам агент 013. – Это работа для нас, напарники.
Мы, не сговариваясь, бросились в разные стороны. Каждый знал свою задачу, все-таки не первый раз на задании. Я собрала непоколебимый отряд из трех гномов, поставив им боевую задачу – хватать и обыскивать всех, кто только будет пробегать рядом.
Алекс, в свою очередь, уговорил хоббитов просто выкрасть у перепуганных людей их осколки. Как я уже говорила, все куски разбитой тарелки разобрали на память члены съемочной группы. Нам пришлось пообещать недоросликам по десять шоколадных конфет за каждый осколок…
– Ура! Мы целую неделю будем есть шоколад!
В общем, не прошло и минуты, как целая гора осколков была у нас. Командор сунул их под нос индусу, тот достал из нагрудного кармана тюбик клея «Момент» и послушно начал собирать тарелку заново. Не хватало всего лишь двух кусков, а паника все продолжалась.
Джинн понял наши планы и словно сорвался с цепи…
Дымные монстры обрели голос, они завыли, зарычали и заскрежетали зубами. От холода становилось трудно дышать. Кто-то упал, где-то уже пролилась первая случайная кровь, визжали девушки, мужской голос истерично орал на одной ноте: «Мы все умре-о-ом!»
И тут я заметила кота, пытающегося что-то закопать под линолеум. Осколок тарелки?!
– Ты с ума сошел? Давай его сюда сейчас же!
– Не дам, мое! – яростно зашипел он. – Это кусок с автографом самого Теймураза.
– И что? Нам же надо собрать тарелку, чтобы…
– Дурочка наивная, такие вещи приносят счастье! Как только фильм выйдет на экраны, я стану мировой знаменитостью! Меня начнут приглашать лучшие голливудские режиссеры, специально под меня будут писать сценарии!
– Размечтался, ага!
– Это шанс на новый этап в моей жизни. Мне не надо будет больше заниматься грязной работой по вылавливанию всякой опасной нечисти. Мою великолепную шерсть отныне будет покрывать только профессиональный грим, а не засохшая кровь демонов…
Пользуясь тем, что он разболтался и потерял бдительность, я кинулась в рукопашную и просто отобрала у него этот осколок. От обиды Пусик впал в ступор…
– Еще одного не хватает, ханум-сахиб, – обернулся ко мне бледный индус.
– Одного не хватает! – крикнула я мужу.
Командор огляделся по сторонам, игнорируя напавшего на него призрачного гризли, и резко кивнул влево.
Я повернула голову. Убегающий от оживших спецэффектов режиссер держался за грудь. Сначала я подумала, будто у него сердце прихватывает, но потом поняла, что он гладит правую сторону, а не левую. Последний осколок у него!
Толстячок бежал к лифту. Зря, джинн все равно заблокировал двери.
Я в два прыжка догнала режиссера и, прыгнув ему на спину, сбила на пол. Навалилась сверху и попыталась развернуть, чтобы вытащить из кармана пиджака заветный осколок. Ох, не каждый пятитонный адский демон так тяжел…
– Что вы делаете? Отпустите меня, не смейте…
Наконец я вытащила осколок, поранив руку.
– Алина Рашидовна, вам не видать ни одной роли! Никто не смеет касаться режиссера. – Он с трудом поднялся на ноги. – Дорога в кинематограф вам заказана!
– Ничего, я уже поняла, что мое настоящее призвание – защищать мир от нечисти! Жаль, что под ядовитыми испарениями мира кино мы все об этом забыли. Захотелось легкой славы, как нашему котику. Эй, милый, лови!
Я кинула осколок мужу, и он, поймав его в прыжке, тут же передал индусу.
– Подите вон с моей съемочной площадки! Мы разрываем договор! Это из-за вас тут такой бардак!
Он поднял было кулаки, но подоспевший командор закрыл меня грудью.
– Только попробуйте, режиссера категорически запрещено бить на съемках, – надув губы, отступил толстяк. – Иначе актеры решат, что им тоже можно!
– Ничего, считайте, что это вам за «Иронию судьбы – 3», – жестко ответил Алекс, не собираясь никого трогать, но и не давая меня в обиду.
– Да, не деньги правят миром! – удовлетворенно выдохнула я.
Индус показал нам большой палец, приклеивая недостающий кусочек.
И тут же по тарелке заструился свет, наполнив края осколков.
– Именем Соломона, повелителя джиннов, заклинаю тебя, подчинись воле моей! – трижды пропел агент 013, как всегда вовремя вставший на нужную сторону.
Белая тарелка медленно поднялась в воздух, и мы увидели, что она снова стала целой.
Командор поймал ее, аккуратно сунув за пазуху, свет погас. И тут же прекратилось все демоническое безобразие, холод исчез, ветер стих, все предметы встали на свои места, а бледные киношники в шоке уставились на нашу команду.
– Не волнуйтесь, все позади. Опасность миновала!
– Нам всем пора возвращаться на Базу, – тихо напомнил мой муж, кивая гномам и хоббитам. – Нужно передать опасный артефакт в лабораторию гоблинам.
– А где кот? Хотя-а… его можно оставить здесь. Он же теперь актер!
– Никакой я не актер…
Обернувшись, мы увидели понурого Пусика.
– Я только что узнал. Вместо меня они уже взяли Малустяна, – сказал он убитым голосом.
– Он же на тебя не похож.
– В сценарии написано, что я пес…
В общем, наша затея с кино чуть было не провалилась. Точнее, она провалилась, но не полностью. Оказывается, ушлый Брандакрыс шаловливыми пальчиками сумел свинтить себе в карман маленькую полупрофессиональную камеру, которую кто-то поставил в углу на треножнике.
Наверное, хотели заснять торжественную сцену разбития тарелки и все такое. Ну, все такое у них и получилось, не поспоришь…
Уже на Базе этот мерзкий хоббит попытался загнать мне видеотехнику, получил по ушам за воровство, а камеру я, разумеется, конфисковала, собираясь вернуть на студию. Каково же было мое изумление, когда оказалось, что флеш-карта заполнена и на ней в довольно хорошем качестве сняты все наши приключения – начиная от речи режиссера, выхода джинна, всей операции по поиску осколков и заканчивая нашим дружным исходом с разгромленной съемочной площадки.
– Милый, кажется, у нас все-таки есть фильм! – громко крикнула я из кухни, мой муж в это время валялся на диване с книгой. – Посмотришь?
Через час мы вызвали кота. Профессор пересмотрел все снятое на камеру и, придя в творческий экстаз, кинулся с флешкой в лабораторию к гоблинам.
– Кино! У нас на Базе есть свое кино-о!
Потом гоблины из этих записей сделали эффектную нарезку, добавили музыку, спецэффекты и смонтировали короткометражный фильм где-то на часик. Правда, вставили от себя несколько сцен, где всю нашу команду спасают те же самые гоблины. Да, да, в смысле руководят нами, не выходя из лаборатории, поскольку они самые умные и просвещенные.
Надо ли говорить, что в результате показ на Базе фильма со звучным армейским названием «Там, где мы, там победа!» чуть не вызвал новую революцию. Гномы против хоббитов, те против гоблинов, гоблины против всех, а мы нервно пьем кофе в сторонке…
Профессор перед просмотром для храбрости принял валерьянки, так что, пытаясь успокоить массы, умудрился оскорбить всех кого можно и нельзя:
– Друзья мои, к чему такие эмоции? Гномы только и делали, что дрались без повода, хоббиты воровали все подряд, а гоблинов на поле боя даже близко не было! Алекс истерил, оттого что провалил пробы, Алина вообще под стол спряталась, и если бы не мое хладнокровное руководство всей операцией – на Базу бы вернулись одни гробы, а ужаснейший джинн давно покорил всю землю!
Казалось, замерло само время. Никто не смел ни вдохнуть, ни выдохнуть.
– Впрочем, – прокашлялся он, пользуясь тишайшей паузой всеобщего охренения. – Но, если подумать, кто реально виноват в случившемся, так это наш драгоценный шеф! Кто, как не он, вообще разрешил это форменное безобразие, съемки кино, а?!
В результате беспорядки гасили дня два. Наш шибко умный агент 013 все это время сидел под замком на гауптвахте, справедливо опасаясь возмездия. А потом еще неделю ходил, прижав уши и оглядываясь, хотя хоббиты народ отходчивый.
Гномы, конечно, могут помнить обиду десятилетиями, но с ними и помириться легче. Пара пинт пива, совместно распитых в том же «Сивом пони», и вы снова друзья.
А мы с Алексом потом не раз пересматривали особо удачные куски, споря, кто лучше сыграл. Хотя, как вы знаете, это уже скорее было документальное кино.
Назад: Глава третья
Дальше: Глава пятая
