Глава 13
Он
Леса Мории. Темные, непролазные. Трое некромантов крались вглубь, туда, где у корней черных деревьев прятались зловещие тени. Маги шли, ступая бесшумно, запахом притягивая нечисть, чей жалобный стон в тоске по теплой, живой крови стучал в висках.
Страха не было, лишь острое предчувствие чего-то неизбежного, непоправимого, преступного по своей природе. Утренние сумерки уже давно рассеялись, но здесь, в чаще леса, свету было не пробиться сквозь плотные кроны деревьев. Именно поэтому крошечная полянка на небольшом возвышении казалась слишком светлой. Лучи настойчивого солнца здесь брали свое, мстя за то, что в других местах густые тени морийских лесов стояли насмерть и гнали их прочь!
Заброшенный каменный колодец, заросший и потрескавшийся. Откуда он здесь? Привалившись к его стенке спиной, на земле сидел мальчик. Не старше Владиса, Владыки Вимории. Тот же рост, те же черные кудри, свисающие на лицо. Подбородок безжизненно упал на грудь. Дорогая, расшитая серебром одежда. Явный, неприкрытый расчет на то, что спутают с наследником.
— Ловушка, — прохрипел Мортимерр, сжимая посох. — Как… подло!
— Не думаю, — усмехнулся ап Морт. — Если ждали нас, а я уверен, что это так, должны были понимать, что мы не спутаем Владыку ни с кем.
— Мальчишка — некромант. Я чувствую силу! — заметил Стив.
— Я тоже, — Страж Преисподней побледнел. — И это — плохо. На его силе можно активировать что угодно. И хотя мальчик слаб, я не знаю, что пришло в голову отступника на этот раз… Вы двое — оставайтесь здесь.
Стив с Мортимерром переглянулись и двинулись вслед за ап Мортом, несмотря на приказ. У каждого из некромантов было предчувствие. И было оно очень нехорошим.
Маг Смерти, Страж Преисподней, сильнейший некромант Вимории с первого взгляда понял, что та, которой он служит, сегодня получит трех некромантов. Ну, и мальчишку. Они умрут. Все. Другого выхода нет. Вампиры! Почему… Почему Мортимерр и Стив его не послушались? Он же просил оставаться на месте! Быть может, если бы они успели выставить щит над ним и мальчиком по его приказу, то…
«Простите, мадам Торли. Я не уберег вашего сына, как обещал…»
Ногти мальчика, который сидел у колодца, уже темнели, на черном локоне появилась синева…
Вспомнилось Чудовище. Черные ногти, синий клок на виске, зеленые глаза. Прощай, Чудовище. Танцуй с молниями, ешь сладкие плоды, живи! Элла и Драк помогут тебе вернуться в свой мир.
«Жаль. Жаль, что я больше никогда тебя не поцелую…»
Кровь юноши капля за каплей уходила в землю, прожигая траву, заставляя содрогаться от ужаса. Последний вздох должен был активировать заклятие.
Трупная язва по плану некроманта-отступника снова должна была хлынуть в Виморию, не делая различий между одаренными магией и простыми жителями.
Защита поляны, на которой творилось черное колдовство, была совершенной. Кто бы ни изображал из себя Дэрста, магией он владел превосходно. Любое вмешательство не только ускоряло развязку и давало возможность заразе вырваться на свободу, но и усиливало выброс.
— Купол? — прошептал Стив.
Это был, пожалуй, единственный выход. Накрыть поляну непроницаемым куполом, который не даст распространиться трупной язве. Получится ли удержать — это еще вопрос, но попытаться стоило. Да, они умрут. Они уже заражены.
Трупной язве хватило бы и легкого ветерка, не говоря уже о том, что рядом — вода. Если бы колодец не выглядел таким старым, хозяин Рардин подумал бы, что отступник вырыл его специально, ибо близость подобного источника усиливает вероятность заражения в несколько раз. Все предусмотрел! Конечно, они накроют поляну куполом, они умрут, принеся себя в жертву ради жителей Вимории, но если этот колодец (а иначе отступник не выбрал бы это место) соединен со всей системой водоснабжения, зараза в их мир все равно проникнет. Единственное, что они могут — оттянуть время. Предупредить, сделать воду черной. Возможно, кто-нибудь догадается и поднимет тревогу.
Вальдар ап Морт кинул последний взгляд на мальчишку — и замер, начиная ритуал.
Она
— Кто? — камень выпал из руки и с гулким стуком покатился куда-то, но я так опешила, что просто не могла пошевелиться.
— Окей Гугл, — терпеливо пискнула эта… шмакадявка.
— То есть первый, кто тебя назовет — дает тебе имя?
— Почему? — искренне удивилось существо.
Несмотря на то, что этот маленький комочек бурой тины выглядел довольно странно, мимика его мордочки оказалась невероятно живой и выразительной.
— Ну я же не знала, как тебя зовут! Я просто сказала: «Окей, Гугл!» Это… ну… это такая система в интернете, понимаешь…
— Нет, Хозяйка. Не понимаю. Но я счастлив! Маги Жизни ушли, и мы думали, что они все погибли. Маг Жизни читает имя своего дракона в сердце. С этой минуты, Хозяйка, мое сердце бьется ради служения тебе…
— То есть ты хочешь сказать — я дала тебе имя?
— Да нет же! — дракон (хоть это теперь я знаю наверняка!) вздохнул и закатил ярко-изумрудные, вертикальные, как у кошки, зрачки. — Ты его знала.
— В смысле — знала?!
— Гугл — мое имя. Уже три тысячи лет.
— Три тысячи?! Ты такой старый?
— Я еще ребенок! Океи живут не одну сотню тысяч лет.
— Океи?
— Океи. Вы как-то странно произносите принадлежность к моему племени. Из какой части Вимории вы прибыли, Хозяйка? У вас… странный акцент.
— Значит Окей — это принадлежность роду драконов, а Гугл — твое имя вот уже три тысячи лет как?!
— Совершенно верно, Светлейшая. Вы умны, ваш разум ярче зелени ваших прекрасных глаз! Могу я узнать имя той, ради кого теперь бьется мое сердце и искрится магия?
Та, ради кого теперь билось сердечко этого головастика, хохотала до слез и не могла ничего ответить. Ну, бывает же такое, а? Хотелось спросить, что эта ящерица вообще тут делает и каким образом связана с Оком Преисподней, но времени не было. Все это, конечно, очень неожиданно и забавно, но то, ради чего я пришла сюда — важнее.
Некромант. Я чувствовала его боль. Где бы он ни был сейчас — случилось что-то ужасное. Непоправимое! И если этот лягушонок отведет меня к нему, я сама буду служить ему до конца своих дней.
— Гугл, покажи Вальдара ап Морта!
Он
Сил не осталось. Последние ушли на то, чтобы окрасить воду. Душа мага Смерти уже видела поляну, отстраненно наблюдая за происходящим. Скоро все закончится. Он уйдет туда, куда ушли отец с матерью, и снова встанет на страже душ, заслуживших покой, только… с другой стороны.
Прощай, Рардин! Кровь моя и слезы, счастье мое и боль. Жаль, что я так и не увидел тебя, не успел попрощаться…
Свет. Яркий зеленый свет залил поляну, и с неимоверной силой потянуло обратно, в тело с чернеющими ногтями.
Что это?!
Болью пронзило сознание, легкие вспыхнули ледяным огнем — он умирает. Черное колдовство вернуло душу обратно. Значит, господину отступнику угодно, чтобы маги умирали в муках, отдавая силу по капле. Все верно. Этого требует любой запрещенный ритуал, не говоря уже о том, что так активность заразы увеличивается в несколько раз.
Глаза! Зеленые глаза Чудовища. Надо же. Умирая, он видит ее образ перед собой! Сердце сжалось, расплескалось тепло в душе. Он влюбился. Окончательно и бесповоротно, и он жизнь отдаст за эту девочку! Уже отдал…
Все равно им не суждено быть вместе. Какой бы магией она не обладала — неважно. Союз возможен лишь с магом Смерти. Все остальное — убьет некроманта.
Так даже лучше. Быть рядом и не любить — все равно невозможно. Со временем он бы просто не выдержал.
Тот, кто стал тенью Дэрста, не делал ошибок. Любой его ход — беспроигрышный. Достойный противник. Достойный. Даже более того — блистательный! Такому и проиграть не стыдно.
Вальдар ап Морт проиграл. Они все проиграли.
«Чудовище! Сладкий сон затухающего разума, светлая девочка, ласковый предсмертный бред. Блаженство — уйти в свете твоих глаз…»
Не плачь, не кричи,
В черной мантии у Смерти
Дребезжат уже ключи.
Я пришел — открой мне дверцу,
Отопри замочек — крак!
Никуда уже не деться.
Умер? Заходи, раз так,
Дай Паромщику монетку,
Заберет ее паук!
Оборвалась твоя ветка,
Огонек в глазах потух.
Она
— Держи их! Силой держи! — пищал головастик.
— Не могу… Не могу больше!
Ноги тряслись, по щекам текли слезы, легкие жгло ледяным огнем, сил не было, мыслей не было, даже боли — и той не было. Невыносимой боли, когда я увидела его — беспомощного, с чернеющими ногтями и синей прядью кудрявых волос, свисающей на бледный мокрый лоб. То же творилось со Стивом и вторым некромантом — опекуном Владыки. Сам Владыка, казалось, был уже мертв. Синие волосы закрывали лицо мальчика полностью. Вот когда я поняла, что синие волосы и черные ногти — это действительно страшно.
Трупная язва. Ночной кошмар Вимории, погибель мира, который я уже успела полюбить! И цветущие крошечными солнышками деревья (не смей умирать, ты обещал мне ванильное мороженое с засахаренными цветами!), и белые дома с черепичными крышами, и клубнику размером с антоновку (вот бы мне сейчас хоть одну!), и даже мрачные замки с откровенно садистскими сказками, которые просто нельзя читать детям!
Не плачь, не кричи,
В черной мантии у Смерти
Дребезжат уже ключи…
— Нет! Слышишь? Нет! Убирай свои ключи куда подальше, я не отдам тебе его! И остальных тоже не отдам! Сегодня ты уйдешь ни с чем, поняла?!
Я не осознавала, что делала. Из моих ладоней бил зеленый свет, то и дело натыкаясь на что-то холодное и темное, и тогда от макушки до пяток жгло невыносимой болью. Я орала проклятия в адрес Смерти, Дэрста, и ни в чем не повинного лягушонка Гугла, который сначала показал, как умирают некроманты, потом каким-то чудом переправил меня сюда, выставил в позу дерущегося с мировым Злом Светлого Мага, и с жалобным всплеском исчез в старом колодце!
Вдруг тихий смех зазвучал в голове:
— Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха… Глупый, глупый, молодой маг Жизни… Ты действительно считаешь, что Я могу проиграть? Я уйду ни с чем? Сегодня? Может быть. Посмотрим. Я даже мешать тебе не буду, крошечный, но очень упрямый источник света…
— Они будут жить! Понятно?
— Вечно?
— Нет… Ну…
— Не отвлекайся! Они умирают! Не взять то, что само идет мне в руки, я не могу, но как я уже сказала, мешать тебе не буду. Держи своей силой их жизни!
— Я… Я… Я стараюсь! Я изо всех сил стараюсь!
— Тьма беспросветная… В кой-то веки раз поговорить с кем-то. Поспорить. Подискутировать. Знаешь… скучно. Иногда так не хватает…
— Живого человеческого общения?
— Живого? Ха-ха-ха-ха-ха-ха… Живого… Не отвлекайся, говорю! Они умирают!
— Не могу! Я… я не могу больше…
— Ну вот… Да. Не много у тебя сил, упрямый источник света.
— Помоги мне!
— Что-о-о?!
— Помоги мне! Дай сил! Ты же можешь?
— Я? Делать что-то, ради продления жизни смертных? Какой в этом смысл?
— Тебе же скучно?
— Ну… да. Эй, они умирают!
— Так развлекись! Помоги! Хоть договорим…
— Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха… Ну… ладно…
Боль! Невыносимая, нечеловеческая боль! Но она рождала во мне силу, и это было прекрасно! Так вот, каково это… Быть магом. Нет, не так. Быть Богом! В сознании лениво ворочалась суть бытия всех существующих миров, в венах текли реки, искрились на ресницах звезды, планеты играли в салочки под ногами, а на ладони светились огоньки душ, и держать их было легче легкого!
— Я свои условия договора выполнила. Ты обещала договорить.
— Спасибо…
— Так в чем смысл? Они все равно умрут. Секундой раньше, мгновением позже. Какая разница? С точки зрения Вечности?
— Мы — люди. Нам важно это мгновение!
— Чего ради?
— Любви.
— Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха…
Тьма. Она поглотила целиком, густая, плотная, даже… мягкая. Стало удивительно легко! И захотелось полететь — туда, где боли не было совсем, туда, где она уже никогда не вернется…
— Хочешь со мной?
— Да!
— Ты же хотела любить? Или я неправильно тебя поняла?
— Любить?.. Да…
— Ну, так тебе в другую сторону. До встречи. Ха-ха-ха-ха-ха-ха…
Не плачь, не кричи,
В черной мантии у Смерти
Дребезжат уже ключи…
Свет! Яркий зеленый свет вспыхнул где-то далеко, и я понеслась к нему. Как быстро можно лететь, когда ты всего лишь солнечный луч! Светящийся шарик на ниточке, наполненный любовью, будто гелием.
Боль! Боль вернулась, а в руке оказалось что-то тяжелое и теплое.
— Окей! Где тебя носило?
— Быстрее! У нас мало времени! Вонзите мальчишке нож в сердце!
— Ты что говоришь такое! Я же убью Владыку Вимории!
— Светлейшая, если я буду объяснять — он умрет. Делайте, что я говорю, Хозяйка!
Было страшно, но я чувствовала, что другого выхода нет. Почему-то все, что говорит этот (головастика язык не поворачивался назвать драконом — настолько маленьким и жалким было это существо) Окей, воспринималось как истина. Как будто все это я тоже знала! Когда-то очень, очень давно — просто… забыла.
Я посмотрела на нож. Это же… нож из библиотеки! Тот самый, с ручкой в виде изумрудного дракончика. На этот раз глазки фигурки сияли! Я подошла к мальчику, откинула с белого лица синие волосы и…
— Это не Владыка! Гугл! Это не он?!
— Нож в сердце! С силой! Осталось мгновение!
Мгновение… В голове вновь раздался ледяной, тихий смех. Позвоночник сковал холод, сердце сжалось, я посмотрела на ап Морта и вдруг поняла, что не смогу себе простить, если не попробую. Не сделаю все, что от меня зависит, не отдам всю силу, всю кровь до последней капли! Ты мой, Некромант! Слышишь? Мой!
Крови не было. Мальчика залил золотой свет, и… Нож исчез. Солнце брызнуло на поляну ярким светом, трава и листья на деревьях вспыхнули изумрудной зеленью, волосы мужчин и мальчика почернели, порозовели их ногти и щеки, а из колодца забил фонтан, искрящийся радужным маревом!
Гугл заметно подрос, теперь он уже был размером с кошку, и то ли это так казалось в солнечных лучах, то ли он действительно сменил окрас с хаки на травянисто-зеленый.
— Могу я целовать ваши ноги, умоляя исполнить просьбу? Хозяйка… Умоляю! Умоляю о милости, Светлейшая!
— Все, что угодно! Иди сюда, дурачок! Ты же спас! Ты всех спас, понимаешь?
Я плакала от счастья, понимая, что мы победили! Ключница ушла ни с чем, и скоро (я это знала!) некроманты очнутся! Я хочу! Хочу любить это мгновение, что по сравнению с Вечностью, конечно, ерунда, но я — человек! Не так уж это и весело быть Богом, вести с самой Смертью философские беседы. Гораздо лучше — вновь увидеть черные, как ночь, глаза некроманта.
Но дракончик упрямо целовал мне ноги и умолял ничего не говорить хозяину Рардин о существовании драконов и хранить в секрете все, что здесь случилось.
Я пообещала. Что мне, жалко, что ли? Про то, что я с точки зрения Гугла — маг Жизни, Окей тоже просил не говорить. Ну, не скажу. Клубнику мне и так дадут! Надо будет попросить корзиночку. Надеюсь, она не очень дорогая на рынке. И кстати! Кто-то задолжал мне ванильное мороженое! Есть хочу. Умираю — хочу есть!
— Чудовище?..
— Жив!
