Глава 35
Наказание для интриганки
Ральдарин вошел в кабинет, вызвал капитана гвардии. Тот явился в мгновение ока.
– Отправить гонцов к границам Лидаро. Мой ультиматум: за укрывательство двух беглянок, кельми и человечки, два города будут стерты с лица земли магией Кристальных Драконов. Тридцать дней на их возвращение.
Капитан поклонился и вышел исполнять приказ. А Ральдарин начал мерять шагами кабинет, расхаживая из угла в угол. Допрос Люцемы поверг его в смятение. Нет, он ничуть не жалел бывшую любовницу. Она покушалась на убийство Ирины. Пришелицы, от которой зависело спасение магии Коэлина. Законы драконов приговаривали за такое преступление к смерти.
Он не испытывал и тени сожаления, тоски или скорби, пережитых после смерти Аримы. К бывшей жене он был привязан. Чувствовал ответственность за нее. Люцему же просто имел, давая взамен желанный статус при дворе. Сейчас были лишь злость и желание скорее разделаться со всем. В том числе с ней, мерзкой тварью.
Его беспокоило иное. На допросе из Люцемы вытащили, что шлюха кельми выдала ей пророчество об Ирине. Якобы она знала его, но утаивала от Владыки и остальных. И пророчество гласило, что Ирина должна стать Владычицей Драконов. Как такое возможно? Человечка – Владычица Драконов?!
Такое случится лишь в одном случае: если она станет законной супругой Владыки. Его супругой. От этой мысли в груди разлился согревающий огонь. Но Ральдарин не позволил себе поддаться ему.
Пророчество пророчеством, огонь огнем, а уклад есть уклад. За тысячелетия истории Азрайлена Владыки Драконов не сочетались законным браком с человечками. Услаждались ими, нанося визиты в человечьи земли, – да. Приносили в замки как наложниц – да.
Некоторым случалось даже привязываться к ним всерьез. Даже надолго. Мало кто держал их при себе до самой смерти, но и такое бывало. Взять хотя бы Камариса. Но никогда человечка не становилась законной супругой азрайла. Дракону – драконица.
А то странное чувство, которое она возбуждала в Ральдарине, – непонятная, болезненная потребность в ней одной… Пришлось утратить ее, чтобы осознать это. Сейчас никто не заменит Владыке человеческой пришелицы. Страстные драконицы, обжигающие красотой кельми – он не желал ни одну из них. А кого желал, утратил.
Его вновь охватила паника, смешанная с дикой яростью. Куда эта тварь Элайсси увела Ирину? К кому? Ясно же, кельми не могла действовать в одиночку. Что могут сделать с Ириной ее сообщники?!
При мысли, что кто-то может причинить Ирине вред, его кидало в озноб. Хотелось испепелить всех мерзавцев, благодаря которым она оказалась в опасности. Кельми и проклятых лидарцев, что наверняка стояли за ней. Люцему уже ждет скорая и неминуемая расправа. Когда же он доберется до остальных?
Как он был зол на них! И на себя, за то, что позволил этому случиться. Упустил. Не доглядел. Как он мог быть так слеп, не учуять следа магического воздействия. Ведь было заметно, Ирина вела себя необычно.
Но это значит… Она потянулась к нему лишь под действием зелья?! А сама не хотела? Если бы не зелье, оттолкнула его, как уже делала не раз?
Усилием воли он отогнал эту мысль. С ее желаниями он разберется, когда вернет обратно. Сейчас не время рассуждать. И лишь пророчество продолжало беспокоить…
Лишь в одном случае дракон не желал никого, кроме единственной женщины. Если она оказывалась его Истинной парой. Тогда мужчина не нуждался в наложницах, не заводил романы на стороне, с радостью хранил верность законной жене. Даже уезжая от нее далеко и надолго, не желал другой.
Разве не так Ральдарин сейчас ощущал себя? Ни человечка, ни драконица, ни прекрасная кельми не прельщали его. Лишь воспоминания о любимой и предвкушение, как он вернется к ней, как они встретятся вновь и заключат друг друга в объятия.
Неужели такое могло случиться с ним? То, чего так вожделела Арима и чего между ними не произошло, но настигло его с пришелицей из иного мира – человечкой? Немыслимо, невероятно! Никогда Коэлин не знал подобного.
Ральдарин отмел и эти заботы. Он займется этой проблемой, когда Ирина найдется. Только пусть найдется. Живая и невредимая… С его ребенком. Полукровкой, человекодраконом…
О будущем этого ребенка он сейчас и подавно не желал думать. Только жаждал разорвать в клочья всех, кто мог причинить вред ему и его матери. Кем он станет, каков будет его статус в драконьем обществе – это лишь мелькнуло в голове Ральдарина и отступило на задний план. Лишь бы они были невредимы, Ирина и дитя.
Стук в дверь прервал его тревожные думы. Он велел войти, и на пороге появился Камарис. Ральдарин хмыкнул. Догадался, зачем явился прорицатель.
– Нет, – отрезал он, не успел тот произнести и слова.
– Владыка, похоже, вы тоже заполучили пророческий дар?
– Удиви меня. Скажи, что я обманываюсь в том, зачем ты сюда пришел.
– За миром в Азрайлене, Владыка. Вы хотите восстановить против себя знатное и влиятельное семейство. Они не простят вам казни дочери.
– Их дочь покушалась на предреченную спасительницу Коэлина! Тобой предреченную, между прочим. Если у них хватит рассудка, они откажутся от такой дочери.
– Либо заявят, что ее оболгали, а Владыка Драконов хочет нарушить древние устои и приблизить к себе человечку. Что такого Владыку надо сместить.
– Сместить?! Ты в своем уме, дерзкий? Мятеж против законного Владыки – что больше нарушит древние устои?
– Отнюдь, если у Владыки есть законный наследник. Ваш сын может показаться кое-кому более управляемым и сговорчивым, нежели вы.
– И что ты предлагаешь? Помиловать убийцу и похитительницу Ирины?
– Не помиловать. Наказать ее иначе. Подумайте, Владыка, есть ли что-то для Люцемы хуже смерти?
Спустя полчаса Камарис вошел в темницу в сопровождении Кори. Люцема орала во все горло, то умоляя пощадить ее, то грозя всеми карами, если хоть волосок упадет с ее головы. Палач невозмутимо складывал в огромную суму устрашающие пыточные инструменты.
Завидев Камариса, Люцема на миг смолкла. В глазах промелькнула надежда. Кори обратился к палачу:
– Владыка отменяет ранее данный приказ. Преступница поступает в распоряжение господина Камариса.
Люцема не сдержала торжествующего вопля. Вскочила, словно и не была измотана суровым дознанием, подбежала к Камарису, попыталась броситься на шею. Тот перехватил ее запястья, отвел руки назад.
– Следуй за мной, – скомандовал сухо.
Услышав его интонации, Люцема недовольно вздернула нос. Но побоялась выказывать недовольство. Тем более оставаясь в стенах темницы. Вдруг он уйдет и оставит ее здесь?
Она осторожно засеменила вслед за ним. Камарис привел женщину в свои покои.
– Собери мои вещи. Возвращаемся в мой замок.
– С-собрать вещи? Я?..
Сильная пощечина заставила Люцему взвизгнуть.
– Не заставляй повторять дважды. Повтор будет сопровождаться ударом.
– Но ведь можно позвать Имру, если ты не взял с собой слуг!
Две пощечины, одна больнее другой.
– Как ты сме…
Ладонь Камариса заткнула ей рот.
– Я не позволял называть себя на «ты». За то, что посмела пререкаться и говорить со мной неуважительно, по прибытии получишь двадцать плетей. А сейчас выполняй приказ, если не хочешь заработать еще десять.
Всхлипывая, Люцема принялась собирать дрожащими руками скудные пожитки Камариса. Кое-как все было уложено, криво и косо. Прорицатель поморщился.
– Отвратительная работа. Плюс пять плетей. Дома мои служанки обучат тебя.
Мертвенно-бледная физиономия Люцемы полыхнула огнем и стала пунцовой. Но ничего сказать на это она не осмелилась.
– Поступишь в услужение моей дочери. Хочу, чтобы у нее была ловкая и усердная горничная. Наглая и неуклюжая прислуга в моем доме не нужна. От нее быстро избавляются.
– Но у тебя нет дочери! – вырвалось у Люцемы, за что она тут же получила еще две сильные пощечины.
На глазах выступили слезы. Некогда гордая, надменная драконица униженно простонала:
– У вас нет дочери…
– Законнорожденной нет.
Тут до Люцемы дошло.
– Я должна прислуживать полукровке? Бастарду от человечки?!
Камарис деланно вздохнул.
– Не буду наказывать тебя за это сразу. Сначала отработаешь наказания, что уже заслужила. А потом уже решу, как покарать тебя за оскорбление моей дочери и твоей будущей госпожи. Не надейся, что я забуду об этом.
В глазах Люцемы мелькнули ужас и неверие.
– Ты же любил… вы же любили меня. Замуж звали.
– Это было много лет назад. Когда я был очарован твоей юностью и невинностью. С тех пор я наблюдал за тобой. Убедился, что взять такую жену стало бы непоправимой ошибкой. Сейчас у меня остался лишь интерес – можно ли из упрямой, вредной, склочной стервы сделать милую, покорную женщину. Я хочу тебя воспитать, Люцема. И тебе лучше помогать мне. Потому что если я потерплю поражение, верну тебя Ральдарину. А он не отменил смертный приговор.
– Родители не позволят унизить меня!
– Твои родители ничего не узнают. Им сообщат, что ты предпочла перейти под мое покровительство. И тебе лучше подтвердить это, потому что иначе они услышат всю правду. Хочешь поставить их перед выбором: оказаться семьей государственной изменницы или отречься от дочери? Как думаешь, что они предпочтут?
Люцема задрожала, сознавая всю безысходность собственного будущего.
– Поэтому ты напишешь им письмо под мою диктовку. А сама станешь прислуживать моей дочери. Полукровке от человеческой наложницы, как ты верно поняла. С усердием и почтением. Один нехороший взгляд или шепот – будешь наказана. А я люблю наказывать за непослушание, Люцема. Мои любимые человечки редко давали такую возможность. Они были умными, быстро понимали, чего я хочу от них, и учились получать от этого удовольствие. А еще они были слишком хрупкими. Я не хотел причинять им вреда. С тобой я наверстаю то, чего не мог позволить с ними. Ты сильная и выносливая драконица.
Хищная усмешка перечеркнула лицо Камариса. Ни тени тепла и любезности, которые так очаровали Ирину. Перед Люцемой был жестокий, беспощадный мучитель.
– Днем ты будешь находиться в распоряжении моей дочери. Ночью – в моем. И не пытайся играть за моей спиной в свои женские игры. Я не Ральдарин, Люцема. Я вижу тебя насквозь. Как думаешь, почему твое покушение на Ирину не удалось? Когда я последовал за твоей служанкой, приказал собственному слуге проследить за человечкой. Он увидел околдованного тобой беднягу, доложил мне, а потом, по моему приказу, – Кори. Поэтому твой замысел не удался. И если ты попытаешься провернуть подобное в моем замке, сильно пожалеешь. Не вынуждай меня объяснять дочери, почему ее служанка не в состоянии выполнять свои обязанности неделями и даже месяцами.
