IX. «Восемнадцать дождей»

«Восемнадцать дождей» – это восемнадцать прожитых на свете дождливых сезонов.

Мужчины в моей жизни были способом достижения цели, и вряд ли мои взгляды кардинально изменятся в ближайшем будущем. Я всегда испытывала мужчин «на прочность», зная, что любого из них можно с легкостью заменить. Я старалась избавить их от каждого бата, который они могли мне дать, но мне всегда было мало. Я не могла остановиться. Пусть им было тяжело, неудобно или даже больно удовлетворять мою ненасытную жажду денег, меня это не волновало. Я всегда хотела еще!

Культура Паттайи-Бич: образ жизни, вызывающий привыкание

Паттайя не похожа на другие города Таиланда, за исключением туристических районов Патпонга, Нана-Плазы и сои Ковбой в Бангкоке, а также островов Кох Самуи и Пхукета. Она была построена на потребу секс-туристам и процветала за их счет. Большинство девушек, работающих в этом городе, родом из Исана. Среди них найдется немало тех, кто днем трудится на «настоящей работе» – официантками, продавщицами и горничными, – а в «свободное время» встречается с туристами за деньги.

Дневная работа обеспечивает девушкам легкий способ знакомиться с мужчинами, которого никогда не будет у безработных или у тех, кто посещает диско-клубы. Да, в диско-клубах, в баре или гоу-гоу всегда полно посетителей. Но настоящая работа, какой бы низкооплачиваемой она ни была, часто помогает девушке познакомиться с более приятными «дневными мужчинами», чем с «полуночными пьяницами».

Каждый житель города знает, что его благосостояние зависит исключительно от исанских бар-герлс, привлекающих туристов. Неухоженные пляжи завалены мусором, пластиком и останками животных; грязный залив и скверная инфраструктура мало что могут предложить туристу, который стремится в тропический рай. Это не мешает рекламировать красоты Таиланда, притягивая туристические доллары. Недавно министр труда и социальной защиты населения Таиланда заявила, что в Паттайе нет проституции. Но даже наивному туристу известно, что проституция – самый яркий символ этого города! Его сияние исходит от светящихся неоновых вывесок каждого бара, каждого гоу-гоу, каждого уличного угла – и от откровенных костюмов тысяч девушек, которые днем и ночью дефилируют по городским улицам.

Преимущество положения бар-герл в Паттайе объясняется просто: здесь на моей профессии нет позорного клейма! Этого нельзя сказать ни об одной западной стране, да и вообще о большинстве стран мира. В свои восемнадцать я могу открыто идти по улице, держась за руки с мужчиной за пятьдесят, входить с ним в торговые центры, банки, рестораны, правительственные учреждения и т. д. – почти никто бровью не поведет. Примерно двадцать процентов арендаторов квартир в Паттайе – бар-герлс. Все жители знают, кто здесь зарабатывает деньги, которые поддерживают на плаву город. Туристы приезжают в Паттайю не ради ее пляжей, не ради ее недорогой, но вкусной еды и не ради храмов и традиционных танцев. Они устремляются сюда ради девушек, торгующих сексом. В Паттайе, Патпонге и Нана-Плазе к нам не относятся с таким презрением, как в остальных районах Бангкока и во многих других регионах страны.

И все это при росте 145 сантиметров. Мне 18 лет.

Когда я не работала в гоу-гоу барах Паттайи, то бóльшую часть свободного времени проводила дома с Саи, смотрела телевизор и ждала вечера. Обычно я слишком уставала, чтобы заниматься чем-то в дневные часы. Кроме того, у меня была сестра, за которую я несла ответственность. Мне было тревожно, что однажды она станет такой же, как я. Этого я боялась больше всего. Я продолжала работать, чтобы она закончила учебу и никогда не испытывала необходимости встречаться с секс-туристами за деньги.

Мне нужно было приглядывать за Саи и ее друзьями, чтобы знать, что рядом с ней не будет подруг, похожих на меня. Я относилась к этому так же, как бангкокский Джон – к отношениям своей дочери-подростка с парнями. Никто из нас не хотел, чтобы наши близкие общались с людьми, похожими на нас.

Однажды в «Ройал Гарден», лучшем торговом центре Паттайи, я купила себе кока-колу, столкнулась со стоявшим рядом мужчиной и облила его напитком. Сперва я решила притвориться, что не знаю английского. Но несмотря на мой образ жизни, я была девушкой ответственной и не хотела лгать ему – по крайней мере, пока. Я извинилась по-английски и удивилась, что он не рассердился, а, наоборот, рассмеялся. Он попросил меня не беспокоиться, а потом поинтересовался, где я работаю. Я честно ответила: «Встречаюсь с мужчинами». Теперь настала его очередь удивляться. Он спросил: «А сейчас вы что собираетесь делать?» Я ответила: «Ничего». Он спросил, пойду ли я с ним. Я согласилась и подумала: «Надо же, какой интересный способ заполучить клиента».

Знакомство с Дэйвом

С Дэйвом я познакомилась за год или два до описываемых здесь событий. Его свел со мной бывший клиент. У Дэйва была подруга в Бангкоке, которая старалась привлечь девушек для работы в открытом пивном баре. Я объяснила ему, что мы с Нан не можем работать в Бангкоке. Дэйв вернулся на родину почти сразу же после нашей встречи. Я взяла его адрес и решила писать ему, потому что он хорошо говорил по-тайски, что было весьма необычно для фаранга. Мы стали друзьями, и он проявлял заботу, когда я в ней нуждалась. Он одалживал мне деньги и не жалел времени, выслушивая мои жалобы на мужчин, финансы, маму и многое другое.

Спустя несколько лет, когда Дэйв в очередной раз проводил отпуск в Таиланде, Нан попала в аварию. Я решила, что ее могли отвезти в больницу Чонбури, примерно в тридцати километрах от города. Было шесть утра, и я еще не ложилась спать. Я пришла к Дэйву, разбудила его и попросила о помощи. Он неохотно вылез из постели и повез меня в больницу на своем мотоцикле. Дорога заняла сорок минут, и все это время я продремала, прижавшись к его спине.

Только в больнице до меня дошло, что, хотя мы с Нан были знакомы четыре года, я не знала ее настоящего имени. Я описала ее внешность администратору и сообщила известные мне подробности аварии. У них не оказалось пациентки, подходящей под это описание, зато был мужчина, пострадавший в мотоциклетной аварии. Мы с Дэйвом поднялись наверх и обнаружили бойфренда Нан, наркодилера, торговавшего амфетамином. Он был весь обмотан проводами и бинтами, точно мумия. Я не хотела бы увидеть в таком виде Нан, но мне нисколько не было жаль ее бойфренда, получившего тяжкие увечья.

Счастлива в Паттайе

Расслабленный стиль жизни в Паттайе, легкие деньги и мягкий прибрежный климат – по контрасту с жарой, духотой и грязью Бангкока – этого достаточно, чтобы любая исанская девушка чувствовала себя здесь очень уютно. Поэтому я жила в Паттайе так долго, а моя сестра была так счастлива. Мы, исанцы, много говорим о счастье. Мы готовы сделать все, что угодно, чтобы осчастливить наших родственников, пока приносимые жертвы не начинают тяготить нас. Тогда мы пытаемся найти выход.

Попытка самоубийства

Мне было восемнадцать, и я уже работала в секс-индустрии четыре года. Мои сношения с сотнями мужчин в подростковые годы опустошили меня. Я больше не хотела видеть их, говорить с ними и тем более заниматься с ними сексом. Мне не хотелось видеться и разговаривать вообще с кем бы то ни было. Я страдала от нервного истощения, ненавидела свою жизнь и, что еще хуже, ненавидела себя. Традиции моей культуры не позволяли мне ненавидеть свою мать. Последние четыре года моей жизни были наполнены мужчинами и непрестанными материнскими требованиями «еще денег». Все четыре года я жила в мрачной тени эмоциональной болезни. Я отчаянно хотела бежать от этого – и знала только один выход.

Во время одного из самых тяжелых периодов депрессии я приняла хлорную известь в лихорадочной, но безуспешной попытке покончить с собой. Моя соседка отвезла меня в Мемориальный госпиталь Паттайи, где мне промыли желудок. Через несколько дней мне стало лучше, и я снова вернулась в темноту гоу-гоу и диско-клубов. Теперь мне казалось, что они насквозь пропитаны омерзительной вонью застарелого алкоголя, а плотный туман сигаретного дыма щипал глаза. Как бы ни было темно в этих клубах, еще более беспросветную тьму я ощущала в своей душе.

Эта тайская песня словно написана для меня.

Восемнадцать дождей

Порой я как будто в смятении…
О, если бы кто-то набрался терпения,
Чтоб выслушать все мои истории!
Все они о доме, но в доме пусто –
В нем нет ничего, точно в аду!
Иногда это так больно…
Я все смотрю и смотрю – и завидую тем,
У кого есть нормальные и идеальные семьи,
В то время как я одинока и напугана.
Сердце мое плачет и тоскует по кому-то,
Кто мог бы утешить и понять меня.
Ни о чем большем я не прошу.
Так было последние восемнадцать сезонов дождей,
Восемнадцать зим.
Это были очень трудные и болезненные дни.
Не забывай меня!
Не уходи от меня!
Сегодня я выплачу всю глубину моего сердца.
Эта стена, которая ослепляет разум,
Она такая холодная и бессердечная.
Это проблема:
Все так и есть
Все последние восемнадцать сезонов дождей.
Это опасная развилка:
Будто у меня просто нет будущего.
Все смотрят на меня свысока, но кто знает,
Что у меня на душе!
Знаешь ли ты, что мое сердце тоскует по кому-то,
По кому-то, кто может меня утешить,
По кому-то, кто меня поймет?
Я не прошу больше ничего.
В восемнадцать лет
Это разбило мне сердце.
Не забывай меня!
Не уходи от меня!
Сегодня мое сердце в смятении…

Назад: VIII. Паттайя – рай для секс-туриста

Дальше: X. Седрик и Швейцария