Глава 7. Никто не знает наперёд…

Э,Шок так и привязался к нашей команде отшельников. Мне это на руку, ведь есть хорошая возможность поговорить и разрешить для себя пару вопросов о устройстве общества, пока обделённых вниманием.

Грави-скутеры и его транспортное средство проверили на предмет отслеживающих маячков. Дополнительно установили самопальную систему против телеметрического и сенсорного обнаружения, предвидя нездоровый интерес не только со стороны проигравших игроков. Непременно случится то, что нами заинтересуются местные авторитеты всех мастей, мы под сомнение не ставим. Так что, пришлось задержаться под сверлящими взглядами боевиков ещё какое-то время.

Намеченное выполнили и отправились обратно к своей берлоге, или дому или цистерне с единственным постояльцем в качестве вездесущего пронырливого Шу. Зверёк теперь служит нам талисманом и вероятной разгадкой, хоть и будущей, о прошлом тех троих на корабле, подаривших троице адептов непонятные тату. Очень интересуют два странных полушария с паутинами разрядов между собой.

Кстати, необходимость отыскать его стоит в моих перспективных планах. Предчувствую то, что находится он не так далеко и совершенно не разграблен. Надеюсь на его защиту от нежелательных попутчиков. Биоморфов хорошо помню, как и газ, или воздействие ментальное, способные вывести из адекватного состояния любого ступившего на борт.

Плато изрезано глубокими и узкими каньонами, по крайней мере на пути к нашему пристанищу. Перелетая один из очередных я бросил взгляд вниз, оценивая глубину природного образования и удивился ровному дну. Остановился у края и махнул призывно Э,Шоку.

– Вот, – указал вниз. – Остановился посмотреть на разлом. Слушай, много таких?

– С этой стороны плато не так, как с той, что скрыта Мега-городом, – пояснил отшельник откровенно скучая. – Глубина у всех одинаковая, дно из мельчайшего гравия.

– У нас такой называют песком. Это хорошо, – я оставил себе пометку на будущее спуститься и проверить. – Ладно, едем дальше.

– А что? – не удержался он от вопроса. – Вижу, что есть новая мысль быстрого обогащения? – добавил немного лукавя.

– Всему свой черёд, – ухмыльнулся озарившей идее. – Машка, Алис, хватит вниз пялиться нам ещё добираться. Запрыгивайте уже.

Наш скромный караван помчался дальше, часто меняя направление. Петлять пришлось изрядно, заметно увеличив длину пути, однако никто не пререкался и недовольства на лицах не строил. Оборона у нас так себе, посему необходимо изрядно шифроваться, предугадывая шаги местных. Тем более, что до сих пор не ясно, где обитают те падальщики, что встречают прибывших в карантинных зонах. С ними точно цивилизованного общения не наладить.

Пока суть да дело, мой аппарат неожиданно заглох. Девчата пересели к Э,Шоку на его раздолбанный грави-транспорт, некогда бывший хорошим гравикаром, оставив меня одного. Я не сильно обеспокоился дорогой, узнав очертания скал на темнеющем горизонте и решительно вник в хитросплетения двигательной установки. Отшельник перед отъездом показал неисправность, а восстановить её оказалось легко. Нужно лишь немного времени потратить. Была идея бросить грави-скутер к чертям, но вдруг кто обнаружит и начнёт планомерно прочёсывать местность? Так и наткнётся на наше логово, рано или поздно.

Остался, рассчитывая и на то, что пока копошусь с грави-скутером и позже добираюсь, девчата сделают ужин и освободят душ. Очередь не люблю, а она наверняка образуется. Проводив взглядом друзей, взял изолирующий гель и несколько зажимов, приступив к скорому ремонту, соблюдая инструкции Э,Шока.

Догадка о намеренной порче транспорта пришла слишком поздно. Ну почему не подумал о такой банальщине? Я нервно заозирался, напрягая внутренние возможности, способности мозга, сканируя пространство в поисках аур, сигнатур или всего, что может указать на слежку с возможно последующей атакой.

Решение созрело в считанные мгновенья. Бросившись к скутеру запрыгнул и дал полную тягу, разворачиваясь по направлению к недавней трещине. Не обращая внимание на лучи прожекторов, вспыхнувшие одновременно с началом движения с обоих сторон.

Первую прореху в плато пролетел не успев среагировать, да и узковата она оказалась, а вот во вторую рухнул. Не успел испугаться из-за высоты, как грави-скутер дёрнулся от удара и принял горизонтальное положение на песке, перемешанным с мелким гравием. Я рванул вперёд, гадая о поворотах и крупных камнях, перегораживающих дно узкого, всего около пары метров, каньона.

Громкоговорители что-то орали сверху и сзади, видать нашёлся кто-то из смельчаков последовавших за мной прямиком на дно. Успел прикинуть, что это слишком круто для оборванцев, виденных у свалки, но извилистый маршрут не позволил додумать мысль. Я реально мчусь, не обращая на ор внимания, концентрируясь только на прохождении замысловатых поворотов, с периодическими углублениями и пролётами в гротах.

Полная концентрация внимания неожиданно перешагнула порог контроля с моей стороны. Окружение изменилось, очертания границ природного канала всплыли разветвлённой схемой. Тело самостоятельно принялось за управление, считывая показатели скорости и угадывая каждую смену в ситуации. Состояние транса преподнесло очередной сюрприз, в виде призмы интерфейса, мельком всплывшего некогда ранее, в момент полного преображения в Адепта ушедшей расы Древних. Окна интерфейса передают сводки данных непонятными иероглифами, но мозг усваивает информацию. Однако мне в очередной раз не повезло.

Внутренняя энергия, отчего-то, не пополнилась за все дни, даже проведённые в относительном спокойствии. Это та загадка, о которой я хотел расспросить Алису, но так и не успел. Моя безалаберность наверняка приблизит грядущую и довольно скорую расплату. А как же ещё? Осталось только сесть спиной к движению, к чему такая неопределённость. Заодно разгляжу преследователей!

Это предвидение звездеца осуществилось почти сразу, как работа мозга вернулась к первоначальному, задуманному природой ритму. Прозевав очередной поворот и стоящий за ним валун, я замедлил движение и получил укол в спину между пластинами защиты. Взор заволокло туманом, и прежде чем окончательно уснуть я ощутил сильнейший удар об злополучный камень, вывалившись из седла грави-скутера. На этом этапе мозг вздумал обидеться и сказал: «Всё – с меня на сегодня хватит!» Я, предсказуемо, вырубился на неопределённый срок…

– Интересная татуировка, словно выжженное клеймо, – фраза подействовала отрезвляюще, выведя меня из принудительной комы.

Привстал на локтях, попытался открыть глаза и это удалось с третьей попытки. Заодно добился нахлынувшего чувства тошноты и головокружения. Это или сотрясение, или последствия транквилизатора, ну или того самого нейро-стима, что с дротиком прилетел меж лопаток. Темновато вокруг.

– На, накинь вот, – на плечи что-то легло.

Похоже на куртку, возможно и мою, только без вставок и защиты позвоночника к весу коих успел привыкнуть. И по размеру напоминает её. Спустя минуту глаза привыкли к темноте, я сфокусировался на человеке, отошедшем назад, на своё место не так далеко от меня. Сидим на голом бетонном полу, причём не окрашенном.

– Попей, – добавил неизвестный.

Губ коснулась ёмкость и прохлада прошла волной приятной прохлади чего-то кислого, но не противного.

– Интересное сравнение, – среагировал на фразу о моей тату, осматриваясь. – Встречали такие ранее? – сразу закинул удочку, на удачу.

Мой вопрос остался без ответа.

Наконец-то мне удалось выпрямится, хоть и сидя на холодном полу, прислонившись к стенке. Такой же холодной, без декоративного покрытия и вообще, намёка на какою-либо отделку. Обратил внимание на умный взгляд человека, направленный в мою сторону. Почувствовал нечто сродни взгляда Алисы, когда находится в образе принцессы со всеми вытекающими. Неужто ещё один персонаж благородных кровей нарисовался на горизонте моей жизни. Интересно, что из этого получится. Основное же на данный момент это понять, что произошло и где мы находимся.

Мой страх вдруг ожил в глубине души или сознания, но не за себя, а за друзей. Надеюсь, что они додумаются не предпринимать мер по моим поискам, а спокойно продолжат жить отшельниками, соблюдая большую осторожность.

Кто схватил меня? Плоды ли это предательства того же Э,Шока, или простая случайность, такая досадная? Кто его знает.

– Ле, Булле, граф изгой по политическим убеждениям, – неожиданно представился сидящий.

– Хм. Если честно, то я не ожидал такого резкого перехода, – я слегка поклонился, помня о манерах. – Банальный вопрос задам, но это необходимо. Можно?

– Вполне естественная реакция на застенки приверженцев Собрания и Нового Парламента, – граф поклонился в ответ. – Задавайте, конечно.

– Лев, то есть, Леон, – титула официального не имею, а неофициального пока не знаю. Не успели просветить, – я склонился к преждевременности откровений. – Мы где? Понимаю что в камере, ну, а конкретнее возможно место обозначить?

Спросил и вдруг осознал, что не имею возможности просканировать его ауру ментально. Внутренняя батарейка окончательно села, что сделает моё пребывание в застенках местного «гестапо» красочным, эмоциональным и полным всех сопутствующих ощущений. Способность метаморфировать или входить в транс улетучилась, словно их никогда не бывало. Интересно, а очередная смерть поможет исправить такое досадное недоразумение?

– Мы в гостях у мистера Лемма, – ошарашил Ле, Булле.

– А кто он? Уже несколько раз слышал, но лично пересечься не представилось.

– Ну это правая рука у местного хозяина Мега-города, совмещающий аналогичную должность, теневую естественно, и у местных авторитетов дезертиров, – граф пояснил, запутав окончательно. – Вероятно вы чем-то отличились, раз вас взяли…

Договорить не дали приводы, давно не нюхавшие смазки, они неприятно заскрипели вместе с открывающейся дверью. На пороге возникли двое хорошо экипированных охранника.

– Ты, – один из них указал в мою сторону подобием дубинки. – Поднимайся. Ро, отстегни его, – попросил, обратившись к напарнику.

Тот спешно поднёс ключ-карту и энергетические наручники ослабли. Мои руки предусмотрительно завели за спину и вновь активировали силовые путы.

– Вперёд, – меня подтолкнули к выходу. – По сторонам не озираться, разговаривать запрещено.

Вместе с последними словами мне прилетело поперёк спины так, что в глазах потемнело. Чёрт!

Вышли в коридор достаточно широкий, чтобы по центру организовать ещё один, ограничивающий движение силовыми стенками. Причём мелкие частицы, вроде пыли, они пропускали, окрашиваясь мерцающей дымкой, как при игре в луче солнечного света. Одно лишь отличие – цвет не жёлтый или оранжевый, а голубоватый, местами ярко-синий, в зависимости от величины частиц в воздухе.

По стенам наблюдаю такие же двери из которых вышел. Количество достаточное, чтобы разместить множество узников. Центральный зал, куда упирается наш коридор, имеет форму цилиндра, разграниченного этажами и собравший на них множества таких проходов. В центре несколько полупрозрачных лифтовых направляющих, которые шахтами назвать язык не поворачивается. Хайтек интегрированный с тюремными казематами – это и есть моё определение и никак иначе.

Наконец мы прошли по переходу к лифту, на нём поднялись, этажей так на пятнадцать и вышли в более-менее цивилизованном зале, с нормальной отделкой стен и потолков. Охранников прибавилось. Меня вели лабиринтами коридоров до тех пор, пока не появились отличные двери, слегка затемнённые с угадывающейся обустроенной по высшему разряду приёмной. Двери кабинетов по разные стороны и одни большие по размеру впереди. Пришли, по моему.

Меня остановили перед входом и после короткого доклада я оказался в просторном кабинете перед хозяином, рассматривающим меня с одновременным интересом и пренебрежительностью, словно я падаль.

– Странно, я представлял тебя иным, – начался диалог.

– Каким?

– Молчать! Я говорю, а ты внимаешь. Надеюсь это ясно? – хозяин грубо разрушил мои надежды на нормальное общение. – Продолжаю. Кивни если дошло твоё положение!

Кивнул, а что ещё?

– Мне передали информацию, что ты недавно спас пилота на блок-базе. Довожу доя сведения, что будущее твоё определилось, как только ты это сделал, подтвердив лояльность к правящей партии приверженцев Собрания и Нового Парламента. Мне поручено довести до тебя суть. А именно, мне, и не только, нужны глаза и уши среди тех, кто живёт отшельниками. Чем дышат, на что и как существуют, какие настроения и почему им удаётся скрываться. У нас постоянный недобор по рекрутингу, когда присылают заявленное количество требуемых бойцов, – сделал паузу, подойдя ближе и всматриваясь в моё лицо. – Это не просьба. Думать тебе ровно час, а потом ты отправишься или назад в поле, где тебя подобрали, или в последний путь. Сейчас как раз требуются смертники для войсковой операции. Ну а выживешь там, тебе добавят срок, уж мы-то постараемся помочь. Не обольщайся и не надейся на скорою на реабилитацию. Усёк?

Во время монолога я обрадовался, когда не услышал и речи о друзьях. Наверное их в расчёт не ставят, что несомненно хорошо. Их не будут отлавливать, а мне придётся выкручиваться только самому. Один правомерный вопрос возникает – куда меня отправят и как я вернусь? Понадеюсь на удачу, ведь на способности, в моём состоянии выжатого лимона, не стоит рассчитывать.

– Свободен на час! Увести.

Итог подведён и меня этапировали назад в камеру тем же маршрутом. Пристегнули к стене и оставили наедине с графом, вопросительно уставившимся на меня.

– Тут есть телеметрия и прослушка? – первым спросил я, не желая проблем в будущем ни для кого.

– Хм. Ты разве не знаешь о скупости местных? – ответил вопросом.

– Откуда?

– Давай я тебе кое что расскажу из реалий планеты Сигма? – развязал интригу.

– С удовольствием! – подтвердил интерес ко всему, с чем доведётся сталкиваться. – Сам хотел просить, только есть одно «но». У нас с вами час времени и на основании сказанного я надеюсь принять правильное решение. Поможете?

– Ну ситуация такова, что планета умирает. Частично из-за раздрая в обществе, – он начал повествование.

– Это как раз понятно, – я перебил, решив поделиться мыслями. – Изгои и правительственные города, испытывающие однозначный негатив по отношению друг к другу.

– Нет не только, – граф задумался на мгновение. – На Сигме-4 и, вообще, в системе Сигма нет ничего централизованного кроме как в Мега-городах, противостоящих, скорее как враги. Заметили на поверхности мега-кратеры. Так вот, в большей их части и обосновались такие же самые автономии, как эта. Живут, стараются привлечь к себе дотации, поступающие от правительства содружества и присваивают выделенные средства и ресурсы. И свои, на развитие, и те, что даются на содержание поселений изгоев. Да-да, – он заметил моё удивление. – Их тоже присылают и смею заметить, что суммы очень даже внушительные, не говоря о продовольствии и материалах, зачастую не доходящих до адресата. Они даже на планетах иногда не появляются, перебрасываются по дешёвке в другие системы галактики Живан. На уровне правительств крутятся такие махинации, что и представить невозможно объёмы.

– Ого!

– Теперь вы понимаете настроение приверженцев Монархии?

– Ещё бы! – согласился с весомой аргументацией. – Но Вас же истребляют напропалую, при каждом удобном случае и в любых ситуациях?

– Нас много, но и среди дворянства старого мира нет единства, организацию некому возглавить. Великий дом уничтожен. Родственные связи отслеживаются на всех уровнях. Начиная от биометрии, заканчивая архивными базами знаний, где родовые ветви отслеживаются. Мы, конечно, все сопротивляемся, но вам ведь ясна абсурдность перетягиваемого одеяла?

– Хорошее сравнение, как из моего мира, – тут я понял, что проговорился и замер, ожидая ответную реакцию.

– Татуировка у вас интересная, – Ле, Булле улыбнулся краешками губ и резко стал очень серьёзным.

– Подробнее можете о ней сказать? Конкретики не хватает, – я решился немного приоткрыть завесу тайны. – Получена при странных обстоятельствах, а что означает – не имею понятия.

– Неожиданное откровение от представителя самой загадочной расы цивилизации ушедших Древних, – он сверкнул глазами, но не от злобы, как мне показалось вначале, скорее от мимолётной радости или надежды. – Так получается, что вы не знаете своего потенциала? Жаль, но несмотря ни на что мы вас давно ждём. Скажу лишь о наличии артефакта, очень важного, охраняемого новым правительством трепетно и не безосновательно.

– И что же в нём такого? – увеличивающиеся количественно загадки мне давно не нравятся.

– Есть слух что он открывает управление или присутствие чего-то, что изменит жизнь, – меланхолично высказал граф тоном сказителя легенд. – В какую-то сторону изменит, это однозначно. Появится и преемник, способный обуздать это нечто.

– Классно, что ничего не ясно, – пробурчал я с досадой. – А ещё, какие реалии местные? Война та же?

– Н-да, война… – собеседник вздохнул. – Она всегда шла среди антропоморфов и людей. Инсэктоиды, самые сильные противники в этом плане, в отличии от тех же рептилоидных рас. Те попросту наживаются на конфликте, поставляя всё, чего кому не хватает. Оружие, амуниция и топливо для реакторов синтеза, начиная от военного, и до гражданского применения. У них в системе обширные запасы открыты сравнительно недавно и активно реализуются.

– У меня предположение возникло, – решился задать вопрос на основании анализа вышесказанных фактов. – Могу задать наводящий вопрос?

– Безусловно.

– Почему нельзя иметь на Сигме-4 летательные аппараты, даже атмосферники или лайтфлаи, которые, судя по всему, находятся вне закона?

– Не совсем так, – он придвинулся ближе. – Они есть в наличии, правда с ограниченной высотой полёта. Намеренно ставятся ограничители на такую технику, даже в Мега-городах.

– Чтобы не иметь возможности перемахнуть через хребты вокруг кратеров? – я высказал логическое продолжение.

– Именно! Таким образом, идёт борьба с возможным объединением, как изгоев так и населения Мега-городов, – подтвердил граф. – Никому это не нужно, из-за вероятности организации некоего подобия профсоюза или вообще, централизованного командования, и управления на планете. Разрозненность это немаловажный фактор, дающий больше инструментов влияния и давления на всех тут.

– С этим я более-менее разобрался. Весело, а всё же, можно подробнее об ушедших и спрятанном артефакте рассказать? Крайне важна любая информация, если…

Я не договорил вопрос, из-за вновь активированных приводов двери пришедшими надзирателями.

Створка ушла в сторону и вход открылся. На этот раз, на пороге появился сам хозяин, или серый кардинал, придерживающийся политики «разделяй и властвуй», ну или «делай и вашим, и нашим», Мистер Лемм собственной персоной.

– Ты никогда не убивал крысу? – я ошарашил вошедшего прежде, чем тот заговорил.

– Не пойму, о ком ты! – опешил Лемм. – И при чём тут это убийство? Поясняй, раз начал…

– Там, откуда я родом, есть армия, состоящая из одних только наёмников, – я решил рассказать кое-что интересное, подведя хозяина к своей мысли.

– Заинтриговал! Я так уж и быть позволю тебе договорить, особо сурово не наказывая, – мистер Лемм вперил в меня заинтересованный взгляд.

Ле, Булле и охранники заинтересовались не меньше, а особенно эти самые охранники, наверняка почувствовавшие, что речь зайдёт о их коллегах, таких же наёмниках.

– Так вот, – я продолжил, дождавшись предельной концентрации внимания у слушателей. – Называется она иностранным легионом, но не это есть суть.

– Вещай дальше, – он подошёл чуть ближе. – Нам всем интересно послушать.

Неожиданно в камеру вошёл ещё один персонаж, заслуживающий моего пристального внимания. Девушка, лет двадцати, в хорошем обмундировании, экипированная полным комплектом тактического обвеса и вооружённая нормальным разгонником штурмового варианта исполнения.

– А что рассказывает эта плесень? – резко испортила впечатление о себе таким заявлением.

Я взял на заметку реакцию на дезертиров с изгоями общества и придумал сладкую месть, конечно, если выживу и вернусь. То, что меня обязательно сбагрят с планеты Сигма-4 я уже не сомневаюсь. Вопрос: куда и когда? А девушка симпатичная, если не обращать внимание на стервозность. Хотя, что я в самом деле сравниваю, ведь на её месте относился бы к заключённым аналогично, или близко к этому.

– Он, ваще! Откуда такой нарисовался? Дерзкий! – продолжила прикапываться.

– Я не нарисовался. Я золушка мужского рода. Негодяи просто тыкву угнали, принцессами прикидываясь и меня сюда упрятали, когда поняли, что не понравился, – постарался ответить грубо, так как она реально показалась мне наглой и взбалмошной. – А тебе задницу давно не драли, – прошипел. – Слушать будешь, стервочка или что?

– Что? – заорала девчонка сорвав голос на визг, заодно пытаясь вырваться из захватов среагировавших надзирателей. – Урод!

– Успокоились все! – рявкнул мистер Лемм. – Милая, ему недолго осталось, так что пусть рассказывает, пока есть возможность, – мягко проговорил поглаживая её непослушные волосы. – Договорились, единственная моя, родная?

– Урод… – буркнула девочка в мой адрес, зло покосившись глазами. – Мараться об тебя ещё…

– Так я продолжу? – я прервал телячьи нежности.

– Рассказывай, – сплюнул хозяин казематов, кстати не уверен в их легальности. – Слушаем, – он приобнял успокаивающуюся гостью.

Показалось странным, что она так быстро оттаяла. «Может психическим чем-то больная, на голову? Не о том размышляю!» Поправил мысленно сам себя.

– Так вот, – решил рассказать историю с подоплёкой. – Новобранцев, в этом иностранном легионе, набирают из всякого сброда. Из тех страстно ищущих любую возможность соскочить с крючка полиции, или от преследования лиц, полностью противоположного стиля жизни – от бандосов, к примеру.

Слушатели проявили интерес застыв с лицами, недвусмысленно намекавшими на необходимость продолжения повествования. Нетерпение и интерес заметить не трудно, даже не смотря на мою внутреннюю энергетическую опустошённость.

– И это не смотря на то, что Легион постоянно втянут в военные конфликты, – продолжил, оценивая реакцию и легко читая людей, как открытую книгу аур. – Для многих это единственный шанс немного пожить и, если судьба будет благосклонна, полностью реабилитироваться, поменять жизнь и заработать средств на хорошую, безбедную старость. Правда таких мало и рекрутов стараются уволить за некоторое время до завершения последнего контрактного срока.

– Ближе к тем зверям и убийству, – прервал меня Лемм. – Нам не интересна история иностранного легиона, хотя он напоминает издалека группировки местных дезертиров.

– Хорошо, – согласился, ощутив нервозность со стороны хозяина. – Там есть забава с подоплёкой, после которой у новобранцев остаются болезненные рубцы на теле и в мозг вколачивается незыблемая истина.

– Продолжай!

– Новобранца закрывают в душевой, голого и с одной крысой, серым невзрачным зверьком. Убить его можно кинув сапог поточнее, из оружия есть пара острейших резцов в крохотной пасти. Так вот, – поднял ладонь, пресекая поток наводящих вопросов, родившихся у всех присутствующих, включая графа Ле, Булле. – Новобранцу говорят, что выйдет из кабины только один из них, и получается следующее, – я вновь отметил интерес. – Сначала кадет-новобранец топчет её ногами, стараясь размозжить голову, крыса скачет в панике, мечется и уворачивается от ударов. Однако, всё меняется в корне уже через несколько минут.

– Ну же, дальше, дальше же! – произнесла девушка испытав щенячий восторг от услышанного.

А дальше, крысу загоняют в угол и празднуют победу, расслабляясь и ожидая неминуемого финала. Но есть одно «но»! – я сделал паузу, подняв вверх указательный палец. – Загнанный зверь начинает обороняться с таким упорством и рвением, почуяв скорую гибель и смерть, так что уже человек начинает обороняться от неё. Отскакивая от атак закрывается руками и поворачивается спиной, получая многочисленные порезы от ударов резцов мелкого зверя. Тела у некоторых курсантов-новобранцев не заживают по несколько недель, а шрамы кровоточат и постоянно напоминают…

– Что именно?

– То, что загнанный в угол, почувствовавший скорою смерть – способен неистово сопротивляться, несмотря на размер, вес, статус в пищевой цепочке и государстве. Подумайте над этим. Я сказал всё.

Наступило долгое молчание, во время которого каждый думал о своём, сопоставляя и применяя к себе полученную информацию.

– Да ты философ, как посмотрю, – нарушил Лемм затянувшуюся паузу. – Я так понимаю, что предложение мою ты отвергаешь?

– Да.

– Тогда удачи не желаю! Вас обоих ждёт рекрутинговый шаттл, который доставит вас на корабль-накопитель. На низкой орбите он давно дожидается группу смертников. Так что…

Мне прилетело несколько ударов, и я еле успел закрыть лицо единственной рукой. Вторая находится в энергетическом захвате и удерживает меня у стены, что не позволило уйти от болезненных ударов неким подобием палок. Больно, чёрт его.

– Увести! – рявкнул Лемм, покидая каземат вместе с девушкой, постоянно оглядывающейся на меня.

Первый раз не хватило сил и способностей проникнуть сквозь её ауру и прочесть мыслеобразы, что привело меня к стадии нахождения на пороге отчаяния. Интересно, а смерть восстановит силы, или что? Кто его знает, может это станет реальным уходом из жизни. Но додумать мне не позволили конвоиры, появившиеся вслед за ушедшим хозяином и верзилами надзирателями.

Дальнейшее прошло словно в тумане. Мне вкололи нейро-транквилизатор, как и графу, и повели бесконечными лабиринтами коридоров к лифтовым направляющим, где подняли наверх.

О Мега-городе осталось двоякое впечатление. С той стартовой площадки, куда нас доставили и присоединили к внушительной толпе смертников видел лишь часть. И то, сквозь пелену затуманенного взора из-за действия препарата. Отметил то, что издали он смотрится куда лучше чем изнутри. Здания хоть и внушают уважение и трепет своей монументальностью, находятся в хреновом техническом состоянии. Не поддерживается нужный режим эксплуатации и отсутствует необходимая профилактика разрушений.

Высокие остовы пары покинутых небоскрёбов смотрели на меня тысячами пустых глазниц, окнами, тёмными нишами ангаров грави-транспорта, накренившимися платформами приёма лайтфлаев и полуразрушенными пешеходными направляющими. Они напомнили оборванные и свисавшие нити, некогда опутывавшие здания снаружи, провисшие и держащиеся на теле строений лишь чудом.

Старт шаттлов вовсе не отложился в памяти, а пришёл в себя я рядом с графом Ле, Булле, посреди зловонного ангара среди изгоев-дезертиров. Куда нас транспортируют? Осталось только догадываться.

Слабость всё сильнее одолевала меня и, выпив пару глотков напитка из фляжки нового товарища по несчастью, я попросту уснул, в надежде избавиться от противного запаха, витавшего в этом кромешном аду, где есть и пытаются выжить такие же люди, изгои как я…

Но прежде чем сон окончательно завладел моим телом и разумом, я подумал о Маше, как о чём-то прекрасном и не понял причины этого. Все три девушки, все они достойны моего выбора и внимания, но мысли и думы коснулись только её одну. Именно её, маленькую ростом и аккуратную фигурой, Машу. Я вспомнил моменты, когда та улыбается, и тут же представил грусть на красивом лице, которая непременно появится от известия о моём исчезновении, и понадеялся, что она с этим справится, но не забудет своего друга, а может…

А может в душе милой бестии промелькнёт и что-то ещё. Неописуемые ямочки на щёках и задорный носик, улыбка ей идёт больше, чем грусть. Белокурые волосы, небрежно забранные в озорной хвостик, всегда повторяют неунывающее настроение миленькой Машки, подчёркивая строптивый характер подруги боевой…