Глава 4

Так как Гадуш все еще не отвечал, пытаясь прописаться в местной сети своим парнем, то Николай решил следующий промежуток времени провести на усмотрение своего симбионта – следовало разобраться с этим предстоящим изменением глаз. Необходимые препараты и продукты имеются – тянуть дальше не имеет смысла: принял все внутрь – что-то проглотил, что-то вколол, а что-то выпил, затем лег на кровать, как ненавязчиво советовала ему приблуда производства далеких гарпий.

– Странно, вот почему у Деймоса тогда не возникло мысли сделать мне еще и ночное зрение – был бы сейчас как кошка, все видел! – мечтал наш герой, лежа на кровати и не ощущающая пока никаких неудобств – или, например, тепловое зрение привинтил бы мне тогда, как у змей! А то нечто непонятное сотворил с легкими – нет, я не в претензии, не жалуюсь – как показала практика, очень полезная фича, но все же хо…

Закончить фразу не успел: в мозгу как-то все смешалось одномоментно, вместо потолка каюты, куда до этого тупо таращился, в глазах заплясал странный синий огонь, потом что-то блеснуло справа в углу зрения, а затем мужчина внезапно отключился от реальности, утонув во взрыве разноцветья в своей голове.

На вторые сутки после этого искин транспорта выдал предупреждение дежурному офицеру о том, что пассажир по имени Николай не выходит из номера, пропустил четыре приема пищи и, судя по всему, пропустит и пятый. Дежурный принял информацию к сведению, но делать ничего не стал – случаи, когда путешественники по несколько суток не выходили из своих кают были не так часты, но и не так, чтобы из ряда вон выходящими событиями. И лишь когда пошли третьи сутки и искин стал настаивать на проверке, экипаж наконец-то зашевелился. Для этого была задействована тайная видеокамера, которых на звездолетах как бы и не ставили официально, ибо это уже считалось вмешательством в личную жизнь гражданина – без согласия человека никто не мог зайти в номер или вести тайное наблюдение, тем более. Ну, если не считать дроидов-уборщиков – но их уж точно нельзя причислить к живому персоналу. На самом же деле каждое помещение, и в том числе жилые каюты оборудовались камерами – как раз вот для таких случаев.

– Хм, и что, он так все это время и лежит? – задумчиво рассматривал внешне просто спящего пассажира дежурный офицер – может он умер во время прыжка, а мы только сейчас это констатируем? Кто ж их знает, этих аборигенов – может у них индивидуальная непереносимость к гиперпрыжкам на их планете?

– Это вряд ли – парировал дежурный пилот из своего ложемента – прилетел же как-то в Хаман, не умер ведь по дороге! Нейросеть имеется, судя по данным нашего искина – значит уже не дикий, правда странная какая-то,… «Жизнь без границ» – что это такое вообще? Наверняка польстился на предложение ученых и подписался на испытания ущербного прототипа – вот ему и откат прилетел, или что-то похожее. Этих залетных так и тянет не приключения, сразу видно – все мозги в мускулатуру ушли, эх… Гражданства нет, но это тут не причем – а может это у него своеобразный религиозный транс такой, и он погрузился в свою нирвану,… что делать будешь?

Последний вопрос был адресован офицеру на мостике – тот размышлял недолго, решив, что ситуация неординарная и следует выяснить, жив их пассажир или давно откинул копыта?

– Кто там сейчас у нас свободен из медсекции? – дежурный некоторое время общался с корабельным искином, потом отдал распоряжение послать в каюту медработника с тестером, чтобы тот прояснил все непонятные моменты на месте.

Эта обязанность упала на нового члена экипажа, которого только приняли в состав команды в этом конвое – выбор пал на женщину, зачисленную на должность медика пятого ранга – в числе заявленных баз претендентка озвучила физиологию, стационарное и мобильное медицинское оборудование и еще парочку пакетов пятого ранга. Медичку проводили до каюты клиента, вскрыли дверь – далее она должна была все сделать сама и вернуться с результатами и доложить. Внутрь с ней никто не пошел – во избежание скандала и последующих претензий, если вдруг клиент проснется внезапно и обнаружит у себя «дома» толпу непрошеных гостей – уже были прецеденты, стоившие команде определенных денежных потерь. Ничто не предвещало беды, так сказать: женщина быстро сориентировалась в каюте, обнаружив неподвижное тело на кровати – подойдя вплотную, почувствовала неприятный запах – непонятная смесь пота и чего-то явно медицинского шла от лежавшего мужчины. Некоторое время изучала тело как медик и как женщина – типаж был явно неплох собой, не то что многие ее знакомые ухажеры – мускулистый, плотно сбитый мужчина белой расы высокого роста – последнее бросалось в глаза по месту, которое он занимал на кровати.

Беглый осмотр даже без применения техники установил: объект жив, лежит неподвижно в одном нижнем белье, дыхание ровное, несколько замедленное. К странностям отнесла мокрые закрытые глаза: из обоих сочились слезы и капали по щекам на подушку – такого симптома она не могла вспомнить применительно к спящему человеку – да, он просто спал. Послав в рубку успокаивающее сообщение о том, что мертвый совсем и не мертвый, а даже очень-таки живой – но есть некоторые странности, которыми она сейчас и займется, чтобы прояснить феномен до конца, так как эти странности ей, как медику, очень не нравятся. Рубка сразу отключилась – пассажир жив, а остальное их не касается, пусть хоть весь перелет проспит, так даже лучше – одной пьяной рожей на палубе меньше. На совет офицера оставить спящего в покое и покинуть каюту медичка отреагировала категорическим отказом – это был ее первый рейс в таком качестве, и она еще не до конца втянулась в местную субординацию – женщина, что с нее возьмешь? Но не это оказало решающее воздействие на мадам – ее жутко беспокоили эти странные мокрые глаза, этот поток жидкости из них – феномен, будоражащий ее мысли, как медика.

Потрогала ладошкой лоб – вроде нормальная температура, воспаления нет, затем достала из кофра прибор и стала цеплять этому «больному» датчики по всему телу, благо тот лежал в одних трусах. Через пару минут услышала фразу на незнакомом языке – обернулась на звук и замерла, встретившись глазами со взглядом внезапно проснувшегося мужчины – он снова что-то спросил, очевидно на своем родном языке, и она снова ничего не поняла и не смогла ответить, загипнотизированная его глазами. Потом абориген слегка приподнял голову и уставился на многочисленные датчики на своей коже, от которых тянулись тонкие нитки проводов – очевидно, что увиденное ему резко не понравилось, потому что в следующий момент ей в лицо прилетел огромный кулак мужчины и она отключилась. Дальше события разворачивались в непредвиденном ею направлении: очнулась голой, со связанными где-то над и выше головы руками – а потом этот перекачанный белый абориген овладел ею в классической позе «мужчина сверху» с небольшими вкраплениями садо-мазо. Попутно своим движениям тот предупредил медичку, чтобы та не думала связываться с кем-либо через нейросеть, и что он сразу вычислит по ее лицу такую попытку.

Не то, чтобы ей все это понравилось – но силой ее еще никто в жизни не брал, а тем более со связанными руками – конечно, она была резко против, но кто в такой ситуации ее спрашивал? Этот человек стал объяснять ей факт того, что она незаконно вломилась в его каюту, и сейчас выплачивает ему компенсацию – на сегодня ей надо выплатить ее еще один раз. Потом отпустил – своеобразная физкультурная разминка пробудила в нем дикий аппетит – вытолкав медсестру почти голышом в коридор, тут же о ней забыл – организм запросил по очереди туалет, потом душ, причем максимально горячий, а затем поспешил на обед…

Коля пришел в себя от странных ощущений: кто-то или что-то трогало или ощупывало его тело в разных местах, причем касания большей частью были холодными, как будто нечто металлическое скользило по нему то тут, то там. В голову почему-то лезли аналогии с медицинскими инструментами того доктора Герца, черного трансплантолога – мужчина резко открыл глаза, увидел над собой потолок своей каюты и вспомнил, почему он тут лежит. Над головой все более-менее знакомо, различались все мелкие детали – значит, операция по улучшению зрения прошла успешно,… как он надеялся. Где-то в ногах расслышал легкие шаги и чье-то неразборчивое бормотание, затем в районе пупка снова это холодное металлическое касание – Коля напрягся и скосил туда взгляд, слегка наклонив голову. Удивился: в его каюте хозяйничала незнакомая женщина в бело-зеленом комбинезоне, что означало только то, что она медик – мадам цепляла к его телу мелкие круглые шарики, от которых тянулись тонкие проводки к небольшому ящику, который стоял на его кровати, немного ниже его ступней и чуть левее.

– Эй, чикса, ты кто такая, а? Ты чего это надумала тут делать? – законно поинтересовался мужчина у незнакомки, и та дернулась как от пощечины – чего молчишь, глухая, что ли?

Вся это проводная хрень ему резко не нравилась, да что там – ему местные медики как-то сразу не понравились, вот взять хотя бы ту недавнюю троицу незадачливых хирургов… Так как ящик мог быть чем угодно, да хоть и парализатором, то Николай долго не думал, а резко сел и заехал кулаком мадам прямо в табло – как показывал опыт, это самый лучший способ налаживать отношения с агрессивным медперсоналом. Пока отдирал от себя непонятные круглые штучки, немного поразмышлял о превратностях своей судьбы: с самого начала его вливания в местное общество ему категорически не везло с местными медиками. Сначала государственные медицинские чиновники долго его мурыжили на предмет его здоровья, интеллекта, легких и так далее – потом те трое подпольных хирурга,… или вроде их четверо было,… неважно. И вот теперь снова западло: что самое странное, эта «медсестра» тоже оказалась смуглой хаманкой – прямо у них в конгломерате все медики какие-то неадекватно неравнодушные лично к нему.

Пока перетаскивал ее с пола на кровать, тщательно ощупал везде: вполне нормальные ноги и попка, грудь тоже в пределах нормы – решил, что непрошеную гостью следует наказать,… по-своему, конечно,…ну, или поощрить – тут уж как ей покажется, а у него получится. Раздеть труда не составило, так как медицинский комбинезон, это не медицинский скаф – все просто и незатейливо. Раздевая, почувствовал два сильных желания: одно желание было непосредственно связано с голым женским телом, а второе поднималось из желудка – тут сразу полез в нейросеть оценить время, проведенное в бессознательном состоянии.

– Ого, пошли четвертые сутки эксперимента! – удивился он, ведь никаких предупреждений о таких длительных сроках беспамятства симбионт не делал – а если бы эта девка не пришла сюда со своим ящиком?

Как будто отвечая за запрос носителя, замигала на краю зрения иконка сообщения нейросети: открыл – изделие далеких лонари докладывало об успешном завершении модернизации органов зрения и предупреждало, что в течение следующих двух-трех суток у носителя возможны небольшие отклонения от нормы. Например, возможно непроизвольное течение слезных желез, кратковременные скачки цветности, секундные скачки резкости – и чтобы гуманоид не волновался, это нормально. Землянин потрогал глаза – действительно, они были мокрыми, точно так же, как и подушка, где он до недавнего времени лежал. Хмыкнул и взялся за подругу – почти четырехсуточное воздержание и наличие совсем рядом голого женского тела дало о себе знать – первый забег провел за рекордные пятьдесят секунд. К концу забега пришла в себя дама: немного подергалась под ним, пытаясь выкарабкаться, но куда там – мало того, что мужчина был откровенно больших размеров по сравнению с ней, так еще и руки оказались связанными где-то выше – все эти судорожные движения не помешали нашему герою удачно прийти к финишу.

– Что ты себе позволяешь? – заверещала дама, когда Николай слез с нее и улегся рядом, раздумывая о том, стоит ли идти на второй заплыв, или стоит озаботиться питанием: ведь трое суток впроголодь, это не шутки – это изнасилование, у тебя будут проблемы в Дивели.

– Заткнись, лахудра! – беззлобно огрызнулся наш герой, пока мадам брызгала слюной – и не вздумай связываться с экипажем, тебе же хуже будет!

– Это почему же, белый гипертрофированный мужлан? – продолжала дергаться и визжать медработница – просвети-ка, давай, гомо аборигенус!

– Тут все просто – Коля стал загибать пальцы: по договору войти сюда можно только с моего согласия, естественно не считая случаев, когда корабль атакуют или чего-то еще в таком духе. Поэтому ты проникла ко мне незаконно, в нарушение договора, да и твой подозрительный инструментарий мне совсем не нравится – я тебя поймал с поличным, ты мой приз, моя добыча. Нет, ты можешь, конечно, позвать на помощь кого-то из руководства звездолета, но в таком случае, сразу по прилету в конфедерацию я подам иск на отряд – подумай, кого сделают в этом случае крайним? Молчишь, да – вот и молчи! Лучше скажи, что ты хотела со мной сделать – хотела вырезать мне левую почку? А ну говори, стерва, иначе сейчас затрахаю до смерти!

Мадам несколько секунд оценивала потенциальную угрозу своему здоровью, а затем выложила хозяину каюты полную версию своего тут пребывания, особо акцентировав на непонятном феномене со слезами.

– Ну и что тут такого ты увидела необычного? – удивился наш герой – мне снилась моя первая игрушка. Это была машинка, вернее игрушечная мини-копия гоночного «Бугатти» – вся такая красная до одури, жаль поломалась через месяц – оказалась дешевым китайским фуфлом! Вот я и всплакнул маленько, вспомнил родину, родителей,… а тут ты со своим анализатором и проводами!

В общем, Николай не стал раздувать из мухи слона – он еще не до конца втянулся в роль полноценного гражданина Содружества, который без сомнения воспользовался бы такой возможностью и попытался вытряхнуть пару кредитов из перевозчика. Взамен подруга обязалась приходить к нему через день, каждый раз после своего дежурства в медсекторе звездолета – отрабатывать несуществующий долг. В кухне-столовой оторвался по полной: две порции плюс третья успокоили внутреннее беспокойство организма, подарив блаженное ощущение сытости – в это время тут было относительно пусто, ведь завтрак он проморгал, пока разбирался с медичкой, а до обеда еще было относительно далеко. По пути обратно на связь вышел Гадуш, обрадовав новостями: на нетрадиционный взлом корабельного искина модернизированному умнику потребовалось аж семь дней. Вероятно, если бы в памяти умника имелись пакеты по несанкционированному проникновению, взлому искинов, закрытых инфосетей и прочему похожему набору, он бы потратил гораздо меньше времени, решив проблему в зародыше. Но чего нет, того нет, поэтому все так долго – кстати, специалистов, которые занимались такими вещами в Содружестве называли искерами – некоторая часть общества их уважала, ценила и искала для своих вопросов. Другая же часть их откровенно ненавидела и разыскивала: те же госкопорации, частные конторы, однажды подвергшиеся взлому и потерявшие какие-то деньги на этом,… в общем, все как везде.

– Ммм, и что тут у нас? – Николай получил доступ нулевого уровня – практически, он мог захватить звездолет, но смысла в этом не видел. Кто будет пилотировать: я не умею, знаний нет, да и какой резон – стать врагом корпорации?

Подсматривать за каютами других путешественников не стал: во-первых, вуайеризмом не страдал никогда, предпочитая личное участие, а во-вторых, уважал личное пространство других – то, что в каждой камере имелись камеры, его не особо удивило – все-таки объект нестандартный, и экипаж должен иметь возможность контроля у себя на борту. Другое дело, что официально заявлялось, что средств наблюдения в личных каютах нет – практически же он установил, что камеры отсутствовали лишь в сантехблоках, а все остальное пространство звездолета находилось под контролем. Решил ознакомиться со звездолетом более подробно: теперь Гадуш выдавал ему полную схему корабля и всех восьми палуб. Как было сказано выше, пять палуб чисто грузовые: А3, А4, А5, А6 и А7, затем палуба персонала звездолета А2 – там находилась основная рубка, кают-компания экипажа, их каюты, мастерские и прочие хозяйственные помещения. Медпункт на шесть капсул пятого и шестого поколений «Шабель-мед-6у» находился на палубе А1, где располагались также увеселительные, питейные и прочие заведения для выкачивания кредитов из пассажиров. Самих пассажиров, кстати, оказалась не много – всего восемьсот человек при экипаже в три с половиной сотни.

Ну и палуба А0, где в числе прочих путешествовал и наш герой – просто несколько больших коридоров с каютами по обе стороны, ничего особенного. Согласно транспортной ведомости на груз, которой с Гадушем поделился главный искин корабля, все пять грузовых этажей занимала землеройная, военная и атмосферная техника, которую Хаман вез продавать в Дивели. Причем военной было меньше: под нее отдали всего одну палубу А3, остальное пространство занимали агрегаты для терраформирования – конгломерат проводил активную колонизацию новой планеты неподалеку от своего фронтира. Систему планировалось достичь на втором месяце полета: мир Гартос-1 представлял собой планету класса А, которую требовалось довести до класса А+ – в число перевозимой техники входила дюжина атмосферных процессоров, полдюжины подводных станций для работы на шельфах местного океана, и еще чертова прорва разных копально-бурильных механизмов и дроидов, которые так необходимы специалистам в тех условиях.

Ник даже нашел в хранилище центрального искина транспорта полноценную рекламу для потенциальных поселенцев. На первый взгляд там все было очень шоколадно – набор строительных дроидов для постройки личного особняка в приглянувшемся тебе месте, беспроцентный кредит на полвека – учитывая минимальную продолжительность жизни в Содружестве в сто пятьдесят лет, это казалось очень привлекательной плюшкой для энтузиастов нового мира. Собственный вездеход, грузовой флаер, куча оружия – все почти бесплатно, как понял наш герой, прочитав внимательно шаблон контракта – только согласись и Хаман тебя не бросит! Вот только немного напрягали две вещи: не везде на планете можно было дышать без скафа – уровень кислорода прыгал от 15 % до 16 %, хотя ученые твердо обещали довести этот уровень до привычных человеку 21 % в течение следующих пяти-семи лет. Но больше беспокоило то, что брошурка тонко намекала на агрессивную живность, которая вполне неплохо себя чувствовала и в такой атмосфере – по сути, переселенцу предлагалось ехать на войну с доисторическими плотоядными тварями, которые активно интересовались новой для себя пищей – двуногими мягкотелыми организмами под названием гомо вкуснос.

– Заманчиво конечно – мечтательно пробормотал землянин, представив себе, как он подстреливает страшного и голодного динозавра, а потом целиком зажаривает его на вертеле – но не для меня, из меня романтик так себе…

Внимание привлекла военная техника с палубы А3 – конгломерат гнал две сотни планетарных танков и прочей техники на рынок конфедерации – тут, к сожалению, Коля мог только читать названия техники и сопроводительную информацию из прилагаемых к грузу документов. Никакой артиллерии, авиации, а также стрелкового или энергетического оружия не нашел в базе искина транспортника. Никаких фото, видео материалов или еще чего-то похожего тоже не обнаружил: только договора на поставку и марки машин – тут вообще все оказалось кисло – смуглые инженеры давали своим изделиям совершенно непонятные названия или просто набор букв и цифр, которые очевидно являлись кодовыми сокращениями. Вспомнилась Земля и родное государство: там тоже в моде были разные аббревиатуры, иногда разбавленные названиями зверей или деревьев: «Ольха», «Сокол», «Щука». Дал задание Гадушу порыться в памяти своего собрата более тщательно – раз везут такую прорву техники, должны и базы по ней где-то лежать – Николаю вдруг неосознанно захотелось изучить что-то по военной тематике, раз уж так повезло с доступом. Тем более что он уже успел изучить три из восьми имеющихся у него пакетов в нейросети – немного поразмышляв, озадачил умника поиском халявных знаний, а уж базы по танкам и прочей военной технике должны быть однозначно редкими и дорогими.

Пришла мысль сходить на ту самую палубу А3, где летело все это добро – Гадуш теперь мог открыть ему любую дверь, тут главное не попасться на глаза экипажу – начнутся разные неприятные вопросы, как попал, зачем и пятое-десятое! Палуба А3 хоть и считалась «почти» смежной с его пассажирской, но располагалась на два пролета выше: жилая часть была конструктивно засунута внутрь звездолета, с двух сторон которую закрывали грузовые и подсобные помещения. Исключение составляли остальные два борта, не прикрытые ничем второстепенным. Так как его искин мог в реальном времени отслеживать перемещения всех живых на борту, то Николай смог таки незаметно для всех попасть на заветную тройку – да если разобраться, тут почти никто и не появлялся – техника очень специфическая, не откроешь, даже если сильно захочешь!

Грузовой этаж А3 его впечатлил своей тишиной, размерами и полной темнотой: что касается последнего фактора, то тут как раз проблем никаких не имелось. Во-первых, Коля уже полностью освоился со скафом, и в эту прогулку пошел в нем – мало ли какие неожиданности может преподнести грузовая палуба – люди тут редкие гости. Вдруг температура там почти не контролируется бортовым искином, танку то все равно при какой температуре стоять: при плюс сорока или при минус сорока, все равно не замерзнет! Заодно и глаза свои сможет проверить на деле – даже сквозь прозрачный шлем темный ангар с техникой виделся ему в четких серо-черных тонах.

– Не знаю, как там видит мир кошка, но мне не особо нравится! – разговаривал сам с собой наш герой, шлепая по пустынной палубе – впрочем, симбионт намекал на несколько дней стабилизации, возможно, будет лучше. Хотя, если не придираться, то и так неплохо по сравнению с полной слепотой в темноте: мелких деталей не особо видно, но тут пол вроде ровный, зацепиться не за что…

Обстановка вокруг оценивалась, как печальная: пусто, темно и конца всему этому не видно – Ник помнил, что данный тип звездолетов относился к среднему классу, поэтому максимальный габарит мог доходить до одного километра. Так как гулять по ангару он мог еще очень и очень долго, то развернул в нейросети погрузочную схему А3, чтобы сориентироваться, где тут что стоит? Две сотни единиц техники разделились на три группы: самая большая, это группа планетарных танков проекта «Пуфф-пгб2Г» – таких тут имелось более сотни экземпляров – аббревиатура, опять же ни о чем не говорила ему. Ромбовидный корпус, покрытый бронеплитами под острыми углами, довольно привычная ходовая часть на широких гусеницах и широкая, но низкая башня, грани которой тоже сходились под острыми углами. Из оружия наблюдалось небольшое (по сравнению с земными аналогами) дуло в торце башни, немного сзади вторая башня поменьше габаритами, из которой торчало дуло поменьше и покороче первого – там, скорее всего, находился аналог гранатомета или чего-то крупнокалиберного. Создавалось впечатление, что танк мог атаковать противника сразу в нескольких направлениях. Множество бугорков по всему корпусу тоже добавляли вопросов, полдюжины разнокалиберных трубок, торчащих из башенок в разные стороны – вот что вкратце представлял собой этот странный «Пуфф-пгб2Г» – Ник даже немного полазил по нему в поисках входного люка, который искал в башне, вспоминая земные аналоги, но безуспешно.

Нашел несколько похожих вроде бы мест, но на этом близкое знакомство с техникой закончилось: продвинутая хаманская бронемашина отказывалась открывать свои секреты непонятному аборигену-переростку. Попинав для вида броню, пошел посмотреть на другой образец инженерного гения конгломерата: в Дивели ехало шестьдесят машин под кодовым названием «Трэнк-632» – в документах агрегат значился как машина доставки десанта. По внешнему виду напоминала купол медузы: такая себе незаконченная граненая полусфера, стоявшая прямо на покрытии палубы – как оно передвигается, неизвестно, так как разглядеть колеса или те же гусеницы не мог. Аппарат удивлял своими формами: десантная машина напоминала раскрытый зонтик, что совсем не вязалось в голове у Николая с понятием боевой машины, учитывая его воспоминания о земных БТР-ах, БМП-шках и прочей похожей технике. В верхней части купола смог разглядеть несколько десятков бугорков и коротких трубок непонятного назначения – в остальном, машина казалась цельной – никаких щелей и смотровых отверстий не нашел.

Третий, самый малочисленный образец хаманского оборонпрома (всего менее сорока единиц) значился как универсальный тягач проекта «Риз-6АГ» – пятиметровая, зализанной формы колесная машина с черным, непрозрачным колпаком кабины. Определить, пластик это или стекло, не успел – до слуха донеслись голоса и звуки шагов – выяснять отношения с Гадушем, который почему-то не предупредил о посторонних, не стал, а резво полез под соседний танк, стараясь сильно не шуметь своей броней о пол и саму машину. Только устроившись более-менее удобно, связался со своим имуществом, пытаясь выяснить, как так получилось, что непрошеные гости прошли мимо его внимания – ответ искина поверг хозяина в секундную прострацию.

– Извини шеф, мы тут с партнером в шахматы играли,… задумался немного и пропустил – в голосе Гадуша совсем не чувствовалось раскаяния – мне приходится поддерживать с ним дружеские отношения, вот и приходится играть! Скажу по секрету, шеф – он какой-то тупой! Что касается этих двух, что направляются условно в твою сторону – это полная самодеятельность, поскольку их зона ответственности совсем на другой палубе – я наблюдаю за перемещениями парочки, могу дать видеоряд, датчики имеют ночной режим.

– Хорошо, давай посмотрим, кого и зачем сюда принесло, подозрительно это как-то. И на будущее, позитронный мог коллега – чтоб таких проколов больше не было – на хрен такие шахматы, если ты теряешь над ситуацией контроль! Все, давай картинку,… и звук не забудь – без звука смысла смотреть этот спектакль нет.

В принципе, теперь Николай и сам видел в темноте довольно сносно, но эти два типа шли с включенными прожекторами на скафах, и чтобы их увидеть, следовало высунуться из-под тягача – а так его могли легко заметить, ведь его скаф «Дар-г5 м» отличался полированной броней – один отблеск и его присутствием на закрытой палубе живо заинтересуются те, от кого он скрывается. Оба гостя спокойным шагом прошли мимо того агрегата, под которым он затаился и протопали еще метров пятьдесят, остановившись возле еще одного из «Пуфф-пгб2Г». Гадуш почти сразу же поймал парочку в фокус камеры, и лазутчик-любитель услышал обрывок последней фразы, за которой последовал короткий диалог.

– … где-то в районе между фронтиром и 134-33Д-088л, если ничего не изменится вдруг.

– То есть, еще примерно дней сорок-сорок два – ответил второй голос и добавил – эта 88-я система довольно грустное место, несколько блуждающих метеопотоков и всего две планеты. Туда же никто не летает, там дыра со сложной навигацией – все это знают!

– Вот именно потому там и встретят – потому что не летают! Ты видел, какой груз мы везем: здесь две сотни единиц чисто боевой техники, и всё хаманское, все шестого поколения – не говоря о четырех палубах заваленных тяжелой землеройной техникой и атмосферными процессорами! Один этот транспорт оценивается примерно в полмиллиарда, и это по ценам конфедератов, а в Корите еще двадцать процентов сверху!

– Так это что: в Корит все это погонят, да? Далековато… хотя ради таких денег вполне даже и не далеко, а-ха-ха!

Потом разговор на время приутих: Коля смотрел за типами, а те в свою очередь занялись непонятной возней возле боевой машины – один остался стоять, а второй полез под кузов, где ползал минут десять, время от времени выкрикивая оттуда разные ругательства. Наш герой за несколько минут сильно расширил словарный запас в области сленговых и матерных выражений языка интер, принятого в Содружестве за общий. Потом раздался радостный возглас, и типчик вылез обратно – землянин с Гадушем смогли констатировать наличие в одной руке неопознанного предмета, вызвавшего такую неподдельную радость у обоих субъектов. Затем несколько минут пыхтения вокруг танка – создавалось впечатление, что типы не совсем знают, что они собственно ищут – Коле пришла мысль о том, что гости собираются залезть внутрь боевой машины, хотя зачем это делать именно тут, он пояснить сам себе не мог. В конце концов, удача улыбнулась неизвестным диверсантам (Николаю почему-то именно это слово легло на язык, пока он наблюдал за их движениями), и они нашли то, что искали.

– Какой-то замаскированный люк, возможно сервисный – думал наш герой, наблюдая, как тип с загогулиной в руке сначала открыл люк, потом немного нагнулся и направил свет своего скафа внутрь лючка, удовлетворенно хмыкнул и воткнул туда ту самую хреновину, что вытащил откуда-то из-под днища машины.

Коля понял ситуацию так: эта загогулина нечто вроде аварийного ключа доступа внутрь – другого предназначения ему не приходило в голову – открывашка, блин! Незнакомцы удовлетворенно что-то пробормотали, когда внизу танка что-то негромко клацнуло, переглянулись и легли на живот, заползая по очереди под танк. Процесс, очевидно, был не особо комфортным и легким, так как оба мужика довольно громко переругивались между собой, вспоминая хаманских инженеров, конструкторов и весь конгломерат в целом простыми и незатейливыми словами, большую часть которых наш герой уже хорошо понимал. Типы пропали внутри на целых пятнадцать минут – что они там делали, Николаю, конечно же, не объяснили – звук изнутри танка отсутствовал вообще. Ну, а когда выползли обратно, то обменялись еще парой фраз – правда суть разговора осталась частично непонятой разведчиком под соседним боевым агрегатом.

– Слушай, а ведь недостачу в комплекте обнаружат в любом случае! – заявил один из них, в то время как другой проделывал знакомые уже манипуляции у сервисного лючка – там двенадцать упаковок в штабеле, мы взяли одну, это сразу бросится в глаза!

– Ну и что? – отозвался другой диверсант – этот товар панируется продавать в директорате, никаких договоров на него нет у нас, это же и так понятно! Через третьи руки – ясно же, что в процессе «заимствования», так сказать, могут быть утеряны некоторые незначительные мелочи – не переживай, узкоглазые такой товар оторвут с руками. В конце концов, этот пакет можно купить вполне легально в том же «Нейросеть-Глоботехе», например. Дорого, конечно, это ведь специфический военный пакет, но купить можно спокойно – так что упаковка туда, упаковка сюда роли не играет! Хотя…

На некоторое время воцарилась тишина, потом кто-то негромко выругался и Николай увидел, как один из типов снова полез под танк, где пробыл на этот раз недолго – минут пять, потом вернулся и снова полез с той странной загогулиной в лючок в корпусе танка. Снова негромкое клацанье из-под днища, затем снова-таки бросок ползком под траки боевого агрегата, несколько серий матов в процесс выползания обратно – и вскоре двое неизвестных Николаю людей отправились обратно, негромко переговариваясь по ходу движения. Тут Гадуш не смог обеспечить для прослушивания полноценный звуковой ряд, поэтому нашему герою пришлось довольствоваться обрывками фраз, из которых он сделал вывод, что где-то через месяц у каравана будут проблемы, и эти двое имеют во всем этом свой интерес.

– …не успеем выучить,… придется на разгон раскошеливаться…Ерунда, все окупится на месте…

Когда Гадуш сообщил, что посетители покинули уровень, Ник стал потихоньку выползать из своей лежки – сначала немного размял руки и подергал ногами, которые слегка затекли от долгого лежания в одной позе. Потом перевернулся на спину – высота днища позволяла проделать такой маневр – включил свои прожекторы и выругался: свет ударил по глазам так, что на секунду совсем ослеп, а потом долго ловил «зайчики».

– Так-с, и что они тут искали? – мужчина задумчиво рассматривал днище машины, пытаясь определить то место, где те двое сначала нашли, а потом спрятали обратно ту загогулину, которой тыкали в люк – где она может быть?

Не сказать, что снизу корпус выглядел цельноштампованным: почти незаметные щели шли примерно через метр, кое-где кроме самих швов виднелись плоские заклепки, которые он и не заметил бы, если б не отличное зрение от гарпий и яркое освещение. Ползал под танком битый час, но кроме увиденного раньше, ничего нового не обнаружил – в конце концов, уставший и озлобленный неудачей, выполз обратно, тихо ругаясь и осваивая новые сленговые слова, услышанные недавно.