Ее сердце билось подобно крылышкам бабочки, нанизанной на булавку, когда мисс Кэппер спустилась к подземным артериям города. Намерение купить себе поддерживающий чулки пояс она с облегчением отвергла, поняв, что обладание этой вещью едва ли компенсирует неудобства, связанные с ее приобретением. На «Рассел-сквер» Дороти поднялась на поверхность и в растерянности огляделась по сторонам. Она почти не знала той части Лондона, которая располагалась к востоку от Кембридж-серкус, и теперь стояла на тротуаре, всматриваясь в названия улиц. А добравшись через какое-то время до Блумсбери-стрит, обнаружила, что забыла номер дома, названный мистером Беннетом. В округе практиковало множество юристов, и ей пришлось вглядываться в имена на медных табличках у дверей, чтобы найти нужного человека. После чего она стала методично переходить от крыльца к крыльцу, как вдруг неожиданно поняла: за ней наблюдают. Крепкого, чуть полноватого телосложения, но достаточно заурядной внешности мужчина, одетый в ярко-коричневых тонах, стоял на углу улицы и присматривался к Дороти с неприкрытым интересом. Она почувствовала, как краснеет под его пристальным взглядом, но сказала себе, что ей наплевать, какое впечатление она на него производит. Однако потом окаменела от страха, стоило ему начать переходить улицу с противоположной стороны, направляясь прямо к ней. Дороти поторопилась подойти к дверному проему и сосредоточилась на изучении имен, нанесенных на стену, но поняла, что мужчина последовал за ней и сейчас уже стоит рядом.

– Потеряли ориентировку в пространстве? – просто спросил он, достаточно громко.

– Я… У меня назначена встреча с мистером Диком, – чопорно ответила мисс Кэппер.

– Стало быть, с самим мистером Диком? – переспросил он и задумчиво посмотрел на нее.

– Да, – сказала мисс Кэппер, быстро теряя остатки своего напускного гонора под пронизывающим взглядом. – Мне… Я очень плохо знакома с этим районом города. Мистера Дика рекомендовал один мой друг, поскольку неожиданно потребовалась консультация адвоката… По поводу наследства, то есть даже не…

«Уходи, отвяжись от меня немедленно! – мысленно почти кричала она. – Тебя мои дела нисколько не касаются. Видимо, со стороны я кажусь полнейшей дурочкой, но кого это волнует?»

– Если вы до такой степени преисполнены решимости расстаться со своим наследством, то не лучше ли просто пожертвовать его Армии спасения? – спросил странный мужчина. – Значительно меньше хлопот, а результат тот же.

«Он сумасшедший, – подумала мисс Кэппер. – Причем может оказаться из числа опасных безумцев. Как раз того типа, что пристают к женщинам на улицах».

«Мужчины в здравом уме тоже порой преследуют дам, но они не выбирают сорокалетних старых дев», – продолжила лихорадочные размышления она. Но затем вспомнила свою одежду: очень броский ансамбль. А более молодые девушки в эти дни редко разгуливали одни. Дороти задрожала так, что даже лютики на шляпке затряслись вместе с ней.

– Я отнюдь не желаю отказываться от своего наследства, – заявила она, снова поворачиваясь к стене.

– Тогда зачем встречаетесь с мистером Диком? – спросил непрошеный спутник. – Вы верите в переселение душ, мисс… э-э-э…

– Моя фамилия Кэппер, – нервно отозвалась Дороти, выдавая себя с головой.

– Если бы верили, – сказал мистер Крук, никак не реагировавший на ее волнение и явное неодобрительное отношение к самому себе, – вы бы точно решили, что в прошлой жизни Дик был боа-констриктором. Это простое предостережение, не более того.

Сказанные бесхитростным тоном слова, его добродушный и расслабленный вид оказали совершенно неожиданное воздействие на сбитую с толку мисс Кэппер. Она вдруг увидела себя глазами других людей: глуповатую, бестолковую старую деву, которой интересовались лишь из-за ее будущих денег, но сразу забудут, как только надежды на их получение развеются. Мощная волна недоверия к мистеру Дику, к мистеру Беннету и ко всему этому миру нахлынула и деморализовала сознание. Столь же внезапно она ощутила свою полную беззащитность. Как верно отметил Хью, она, по всей вероятности, пригрела одного из своих врагов в собственном доме, а прочие атаковали ее со всех четырех сторон света. Подобное сравнение, навеянное живым воображением, было не совсем точным, но оно прекрасно отражало настроение Дороти в данный момент. В конце концов, что знала она о мистере Беннете, кроме того, что он зарабатывал себе на жизнь, обхаживая уже не первой молодости женщин? И если Эрик выкачивал деньги из Люсиль, то с легкостью мог сделать своей новой добычей ее, Дороти, верно же? И она невольно почти простонала:

– Я уже начинаю жалеть, что унаследовала состояние кузена Эверарда.

– Так вы его пока и не унаследовали, – заметил мистер Крук, сразу понявший направление ее мыслей. – А если отправитесь к мистеру Дику и встретитесь с ним, то никогда его не получите.

– Но что же мне в таком случае делать? – спросила Дороти.

– Пойдемте со мной, – ответил Крук. – Мне многое известно о вашем мистере Дике, как и о том типе, который порекомендовал вам его услуги. Я знаю о них столько же, сколько узнали бы вы сами, пробыв в их хищных лапах пару недель.

Мисс Кэппер в отчаянии принялась тайно молиться. Она молила Бога ниспослать ей какой-то знак свыше. Ведь чудеса в самом деле порой происходили, так почему бы еще одному не произойти сейчас? Причем Небеса даровали их самым заурядным людям, так почему бы не ей? Подскажите же, каким образом следует правильно поступить?

– Вы так нервничаете из-за меня? – спросил мистер Крук, как будто это представлялось чем-то абсолютно невероятным. – Что ж, предлагаю простейший способ. Спросите у любого полисмена, знает ли он меня и что ему обо мне известно. Вас достоверно просветят на мой счет.

И, подобно эффекту произнесенного им магического заклинания, неожиданно, словно из воздуха рядом возникла мужская фигура – человек в полицейском мундире. Крук приветственно кивнул ему. Констебль ответил дружеской ухмылкой.

– Добрый день, мистер Крук.

– Не могли бы вы заверить эту леди, что со мной она в полной безопасности? – обратился к «бобби» Крук.

Полисмен ухмыльнулся еще шире. Дороти все еще ощущала прежнюю безнадежную растерянность. Но она же молила о ниспослании знака свыше и вот, кажется, получила его. Дороти не могла отнестись к происшествию иначе, не поколебав своей глубокой веры в могущество Господне.

– Если вы видите перед собой адвоката, который дружит с полицией, – объяснил ей Крук, – то с таким же успехом вам увидятся ангелы, спустившиеся с небес, чтобы явить свой облик сынам человеческим.

– Вероятно, при сложившихся обстоятельствах будет умно с моей стороны получить у вас профессиональную консультацию, – согласилась Дороти, задрожав еще сильнее.

Отчасти трепет был вызван никуда не исчезнувшей нервозностью, но одновременно и разочарованием, поскольку она всегда представляла типичного адвоката высоким привлекательным мужчиной в очках, с шелковым шнурком и с белым воротничком поверх жилета.

– Оплата только в зависимости от результата, – сообщил ей свое условие мистер Крук, провожая ее на верхний этаж соседнего здания, самый верхний этаж, как заметила Дороти. – Если не получите наследства, не возьму с вас ни единого пенни. А расходы я спишу в графу «Убытки», которая соседствует с графой «Доходы».

– Как мило с вашей стороны! – воскликнула Дороти.

А про себя подумала о том, что неизменно внушала себе перед каждым визитом к дантисту: «Я почувствую себя намного лучше, когда все закончится. Мне станет значительно легче».

И действительно, потом она едва ли могла бы пожаловаться на отсутствие профессионализма в поведении мистера Крука. Он самым внимательным образом выслушал ее рассказ, порой даже останавливал и просил припомнить в точности фразы мисс Карбери, когда та выкладывала свою версию этой истории.

– Стало быть, она тоже считает, что дело нечисто? – переспросил он. – Что ж, мисс Кэппер, это вполне вероятно. Вот только отныне вам придется быть постоянно настороже, дабы ничего подобного не произошло с вами.

– Я собираюсь проявлять крайнюю осторожность, – заверила его Дороти.

– Тогда один шаг в правильном направлении вы уже сделали, – ободряюще сказал Крук. – Передали ведение дела в мои руки. Вы не могли сделать более удачного выбора. Знаете, меня не покидает ощущение и даже надежда, что покойный старикан имеет возможность продолжать наблюдать за всем с того света. Будет искренне жаль, если он упустит все затеянное им веселье.

– Ничего себе веселье! – возмущенно воскликнула мисс Кэппер. – Лично я не нахожу здесь никакого повода для этого.

– Разумеется, забавным такое может выглядеть только для него самого, – пояснил мистер Крук. – В конце концов, вы же не можете ожидать, что получите сто тысяч фунтов, ничем не пожертвовав.

– Но мне почему-то всегда казалось, что богатство неизменно приносит людям возможность наслаждаться жизнью, – пробормотала упавшим голосом Дороти.

– Да. Если не иметь в виду процесс приобретения этого богатства, – уточнил мистер Крук. – Обычно оно достается по`том и даже кровью, а в вашем случае ее, как мне представляется, может пролиться гораздо больше, чем пота.

Дороти передернуло.

– А кроме того, – продолжал вполне беззаботно мистер Крук, – если вы пока не получаете никакого наслаждения, то его уже получаю я сам. Но есть еще одна важная вещь, о которой вы должны быть осведомлены. – Он с несколько напыщенным видом склонился ближе к ней. – Предположим, этот тип, о ком бы сейчас ни шла речь, действительно помешает вам получить наследство. Тогда я могу обещать вам, что загоню его в могилу, пусть это даже станет последним деянием в моей жизни.

Мисс Кэппер чуть не задохнулась от охватившего ее ужаса.

– Вы имеете в виду… Вы хотите сказать, что, если они… – В ее голосе звучали теперь нотки не только страха, но и негодования. – Но ведь я ничего не выгадаю, если его убьют.

– Зато выиграют правосудие и справедливость, – заявил Крук торжественно. – Но это так, между прочим. Мне просто нужно дать вам понять, что я готов использовать все возможности, не оставить неперевернутым ни одного камушка, а вы всегда можете связаться со мной, где бы ни находились.

– Я никогда прежде не имела врагов, – жалобно сказала мисс Кэппер. – Для меня все это совершенно необычно.

– Но у вас никогда прежде не существовало и никаких перспектив в жизни, – справедливо отметил Крук. – Кстати, будьте предельно осторожны с Мидлтоном.

– Но ведь он юрист, – попыталась возразить Дороти.

– Это еще не делает его похожим на архангела Гавриила. Проще говоря, он должен зарабатывать себе на хлеб, как и все мы.

– Мне начинает казаться, что для меня лучше было бы вообще обойтись без этих денег, – вырвалось у глубоко несчастной старой девы.

– Лучше, – согласился Крук, – но совсем не так интересно. Для того старикана, хочу я сказать.

Впрочем, смысл его слов сразу стал для нее очевидным.

– И все же. Что вы намерены предпринять? – более решительно спросила Дороти.

Мистер Крук посмотрел на нее как будто даже немного обиженно.

– Предоставьте все мне и дайте шанс проявить свои способности, леди. Что я могу предпринять до тех пор, пока противоположная сторона не сделала своего первого хода? Если вы не предлагаете сразу же отправить их всех к праотцам, пока они не добрались до вас. Вот только в таком случае должен сразу пояснить: не могу обещать вам добиться оправдательного приговора по делу о массовом убийстве, если вы на него решитесь. Нет, нет, вам необходимо дождаться, чтобы один из них покусился на вас, и тогда передо мной появится шея, на которую я сумею накинуть галстук из прочной веревки. На такой исход можете твердо рассчитывать.

На этом их первая беседа закончилась. Мисс Кэппер вышла на лестницу, заливаясь слезами, причем она не смогла бы вразумительно объяснить, что за дурные предчувствия владели ею. Дороти ощущала себя самой одинокой женщиной в мире. А это кому угодно могло бы показаться абсурдным, учитывая, что мисс Кэппер на зависть всем готовилась получить огромные деньги. Однако у нее окрепло убеждение – правы те люди, которые утверждают, что юристы ни в ком искренне не заинтересованы, кроме богачей, а стоит обладателю состояния связаться с адвокатом-крючкотвором – и богатства его хватает совсем ненадолго.

Как только Дороти удалилась, Крук хлопнул в ладоши, уподобляясь сказочному паше, а Билл Парсонс тут же материализовался, словно джинн из бутылки.

– Принеси пива, – распорядился мистер Крук, а потом спросил: – Билл, ты помнишь, я рассказывал тебе о более чем странных похоронах в Хорншире совсем недавно?

– Да, – ответил Билл, который ничего не помнил, но прекрасно понимал, что сразу же все узнает.

– Так вот, те похороны действительно оказались весьма подозрительными, – заявил мистер Крук тоном пророка в момент озарения.

– Закопали гроб без трупа? – спросил Билл, разливая по кружкам пиво.

– Нет, труп там присутствовал, как ему и было положено, но наша новая знакомая мисс Кэппер очень боится, что вскоре может появиться еще один, и я совсем не удивлюсь, если она окажется права.

– Разумеется, этого не произойдет, – несколько льстиво сказал Билл, – если уж за дело взялись вы.

– Я не уточнил, чей именно труп, – заметил Крук и объяснил сложившуюся ситуацию. – Теперь скажи, что нам подсказывает элементарная логика, Билл?

– Не нам, а вам, – поправил хозяина верный адъютант. – Мне она не подсказывает ровным счетом ничего.

– Нет, я непременно хочу знать твое мнение, – настаивал Крук.

– Тот, кто в ответе за расправу со стариком, может покуситься и на жизнь нашей не столь уж молодой подзащитной.

– Вывод разумный и вполне в духе Евклида, – одобрительно сказал мистер Крук. – Добавлю, но только пока строго между нами, что, по-моему, этот тип на сей раз сделал несколько важных ошибок. Вот только никто не пожелал во всем разобраться. Каждый притворился, что поверил в несчастный случай. Иначе он выглядел бы среди остальных белой вороной. Как тебе известно, Билл, я крайне редко соглашаюсь с отцами церкви, но вот тот из них, кому принадлежит изречение: «Невежество – это самый надежный союзник любого зла», – был совершенно прав. Не помнишь, кто именно высказал такую сентенцию?

– Цитату приписывают чуть ли не всем подряд, – сказал Билл, – начиная с Блаженного Августина и далее по порядку вплоть до некоторых современных писательниц.

– Теперь я припоминаю тех двух женщин в пабе, – с неожиданным энтузиазмом продолжал Крук. – Они определенно знали – дело нечисто, но только делали вид, что их это не касается, и ничего не предпринимали. Хотя их можно понять, они ничего не приобретали от своего вмешательства. Как мне добраться до Фокс-Нортона, Билл?

– Но ведь вы уже там побывали, – напомнил Билл.

– Я оттуда вернулся, – внес поправку Крук. – А это не одно и то же. В наши дни, когда служба внутренней безопасности властвует безраздельно, ей нравится видеть, как ты возвращаешься откуда-то, но совсем иначе обстоят дела, если тебе нужно куда-то попасть.

Билл, чей характер во многом отличался от натуры Крука, сходился с ним во мнении, что нелепо делать самому то, что можно перепоручить другому. Он взялся за телефон и набрал номер головного офиса компании «Грейт вестерн рейлуэйз». Затем посмотрел на свои наручные часы. Это были очень красивые часы, принадлежавшие когда-то столь же привлекательному джентльмену. Но Билл, знавший в свое время толк в подобных вещах, тщательно вытравил дарственную надпись, прежде украшавшую их тыльную сторону. И только после своего последнего конфликта с полицией, в ходе которого Билл получил пулю в пятку, он окончательно превратился в борца с нарушителями закона, такого же примерного, как и Артур Крук.

– Вы никак не сможете поехать сегодня, – сказал он, положив трубку. – Но зато вам подойдет поезд в восемь семнадцать завтра утром. Затем пересадка в Хэммертоне (придется подождать двадцать минут, а пабы, увы, еще не откроются). Отправление в десять восемнадцать. Вторая пересадка в Риверхеде, где предстоит снова ждать двадцать минут поезда до Волф-Нортона. А оттуда регулярно ходит местный состав до Фокс-Нортона.

– Могу сказать о правительстве Черчилля только одно, – иронично заявил Крук. – Они знают, что мы сражаемся за свободу, и не хотят лишать своих граждан свободы передвижения, насколько это возможно. А потому я могу отправиться даже в такую дыру, как Фокс-Нортон, но мне все-таки чертовски осложняют путь туда. Это они тоже умеют. А что по поводу более позднего поезда?

– Если отправитесь в двенадцать, то доберетесь до места к двум тридцати, причем сможете пропустить по стаканчику при каждой пересадке, – дал справку Билл. – Собираетесь докопаться до правды о смерти того старика?

Он заново наполнил их кружки.

– Всего лишь небольшое частное расследование. В конце концов, нам никто не платит за выяснение обстоятельств его гибели. Но все выглядит так, что оба дела тесно связаны между собой. Та пожилая прислуга была права. Богатые старцы не должны умирать так странно, когда весь дом заполнен их родственниками. Это сугубо неправильно.

Поскольку он уже не мог никуда отправиться в тот же день, Крук начал не мешкая работать в Лондоне. Мисс Кэппер снабдила его списком своих кузенов, хотя он ни словом не обмолвился, что все имена, ею указанные, были ему уже знакомы. При всей неординарности некоторых применяемых им методов он глубоко верил в строгую упорядоченность человеческой жизни. Если Артур Крук сталкивался с загадочным происшествием, власти, занимавшиеся борьбой с преступностью, ожидали, что он способен найти ключ к решению таинственной проблемы. Во время своего первого визита в Фокс-Нортон Крук, по его собственному выражению, «разнюхал всю доступную информацию» об обитателях усадьбы «Брейкс», а по возвращении в столицу проверил некоторые данные, полученные в провинции. Затем он поручил своему помощнику дальнейшие поиски в этом направлении, а сам сосредоточился на другом деле о фальсификации документа. Потребовался весь его опыт, все юридические познания, чтобы доказать: клиент не подделывал чужой подписи, вопреки его признанию, что именно он это и осуществил. Но Круку заплатили за опровержение очевидных улик, а он был способен, уподобляясь дьяволу, трактовать даже Священное Писание в свою пользу. Он придерживался убеждения, что любой работник имеет право получить плату за труд, только если порученное задание добросовестно выполнено. Точно так же, возникни у него необходимость доказать, что мисс Кэппер не устранила своих родственников одного за другим, он бы взял с нее гонорар и пошел бы на все, чтобы доказать ее невиновность. Странным образом Крук искренне жалел, что она никогда не решится на такое. На протяжении всей своей профессиональной карьеры он безуспешно искал аналог Лукреции Борджиа в современном платье, но заранее с огорчением понимал – даже если бы мечта сбылась и на его жизненном пути возникла такая женщина, то не он, а какой-нибудь тупой полицейский получил бы приказ расследовать дело и с треском провалил бы расследование.

«Неоспоримый факт заключается в том, – не раз размышлял Крук, – что нынешние дамы слишком совестливы. Вернись Лукреция в наши дни, она непременно отравила бы многих, но затем написала бы собственноручное признание своей вины и приняла бы смерть на эшафоте, исполненная раскаяния. А разве можно назвать преступление первоклассным, если не можешь даже отрицать, что совершила его?»

– По крайней мере, в хорнширском деле есть кое-что, в чем мы твердо уверены, – сказал он Биллу, – и это радует. Все они остро нуждались в деньгах и старались задобрить старика. А он коварно обманул их ожидания. Некоторые из них вдрызг с престарелым кузеном рассорились, никто не может внятно рассказать о том, как он умер, ни у кого нет алиби, хотя одновременно против них нет и почти никаких прямых улик, что прискорбно. В остальном дело выеденного яйца не стоит.

И Крук устроился поудобнее в кресле, чтобы заняться работой до поздней ночи.

Повернув за угол и оказавшись на Блейксли-авеню, Дороти сразу решила, что, должно быть, с кем-то произошел несчастный случай. Большая группа мужчин разных возрастов, но до странности похожих друг на друга, толпилась рядом с воротцами ее дома или, вернее, там, где они когда-то находились, пока решением местных властей их не забрали на металлолом. Она инстинктивно замерла на месте, а все эти мужчины дружно повернули головы в ее сторону, напоминая стадо скота на выпасе. И именно как к стаду отнеслась к ним мисс Кэппер. То есть прибегла к той же тактике, какую применяла всегда, если ей приходилось пересекать поле, на котором паслись коровы. Уставившись прямо перед собой, она пошла быстрыми и решительными шагами, убеждая себя: если я кого-то не замечаю, то и меня никто не заметит. Однако стоило Дороти приблизиться, они окружили ее, и только тогда она в них распознала репортеров. Они наперебой просили рассказать им историю, как дети хотят услышать сказку на сон грядущий, – что она почувствовала, узнав новости? Встречалась ли мисс Кэппер уже с кем-то из своих кузенов?

В отчаянии Дороти остановилась.

– Мне нечего вам сказать, – заявила она. – Абсолютно нечего. Понимаете, я ведь еще не получила никаких денег.

Один из газетчиков, который, как и все они, отличался бесцеремонной наглостью, оправил свои топорщившиеся усы и заметил:

– Как я погляжу, вы готовы поторопиться с исполнением законной воли покойного. А ведь еще и недели не прошло со дня его смерти.

– Ничего подобного. И вообще я, быть может, так ничего и не унаследую.

– На вашем месте я бы сделал все, чтобы получить наследство, – высказал свое мнение кто-то другой.

– Разумеется, я приму все допустимые меры для этого, – отозвалась Дороти. – И мне окажет содействие мой юрист. Но он утверждает, а я уверена в его правоте, что смертельная опасность гораздо больше грозит людям богатым или ожидающим богатства в близком будущем, чем беднякам. По его мнению, даже Провидение чаще вмешивается в дела именно богачей.

Каких еще глупостей она могла им наговорить по несдержанности, осталось неизвестным, потому что в этот момент входная дверь с шумом распахнулась, и появилась мисс Карбери.

– Я же запретила вам беспокоить мисс Кэппер своими вопросами! – угрожающе воскликнула она. – Заходи скорее в дом. – Эти слова уже были обращены к Дороти. – Разве ты не понимаешь, насколько неразумно общаться с прессой?

– Странная все-таки штука наша жизнь, – пробормотала с несчастным видом Дороти. – Пока остаешься неимущей и тебе не грозит опасность, ты никого не интересуешь, а как только возникает перспектива обогатиться, люди стремятся к общению, тогда уже тебе самой приходится запереть рот на замок.

– Нужно продержаться всего лишь месяц, – резко напомнила ей мисс Карбери. – Как только вступишь в права наследования, сможешь пожертвовать деньги фонду защиты домашних животных, и тогда все от тебя отвяжутся, включая и кузенов.

– Зато ко мне привяжется президент фонда защиты домашних животных, – грустно возразила Дороти.

Мисс Карбери с топотом поднималась впереди нее по лестнице.

– Эта твоя подружка, мисс Трент, снова звонила тебе, – объявила она. – А мистер Мидлтон прислал письмо – его почерк я узнаю за милю. Кроме того, принесли послание от жены Сесила, послеобеденной почтой. У тебя получился очень долгий обед, хотя, должна признаться, удивлена твоим возвращением после него.

– Не думаю, что они могут быть так опасны, как ты предполагаешь, – довольно грубо сказала Дороти, но затем одернула себя: в лице мисс Карбери она имела дело с такой же старой девой, но лишенной малейшей надежды заполучить сто тысяч фунтов. – Видишь, я отобедала с одним из них, и он даже не попытался меня убить.

– Я вижу другое. Ты одета просто убийственно, – молниеносно отреагировала мисс Карбери. – Впрочем, если хочешь привлекать к себе излишнее внимание, то наряд королевы ос подходит идеально.

– Я уже сто лет не покупала себе новой одежды, – попыталась оправдаться Дороти.

Она не должна была ничего стыдиться или чувствовать себя виноватой, потому что потратила собственные деньги и личные купоны, а не чужие, в конце-то концов. Под неодобрительным взглядом мисс Карбери Дороти сдернула с головы черную шляпку, которая сразу же перестала казаться ей особенно модной. Даже лютики поникли, словно готовы были вот-вот осыпаться.

– Знаю, где ты все это нарыла, – сказала Джулия тем же презрительным тоном. – От этих тряпок так и несет запахом Шафтсбери-авеню. Хотя они вполне сгодятся, если станешь надевать их только в дневное время.

Дороти молча вскрыла первое попавшееся под руку письмо. Оно оказалось подписано Лилиас Темпест и содержало приглашение к совместному чаепитию.

– Очень мило с ее стороны, – пробормотала Дороти, утешая себя мыслью, что теперь есть адвокат для защиты ее интересов. Вспомнила и старинную поговорку: двум смертям не бывать, а одной не миновать.

– Ты к ним пойдешь? – спросила мисс Карбери.

– Да, скорее всего, – ответила Дороти.

– А где же приглашение для меня? – поинтересовалась компаньонка.

Дороти потрясла конверт.

– Кажется, здесь больше ничего нет.

– И у тебя это не вызывает никаких подозрений? Впрочем, не удивительно, осмелюсь заметить. Ты ведь еще даже не познакомилась с Сесилом.

– Этого не случится, если откажусь от приглашения. И потом, чашка чая в их собственном доме…

– Там тебе придется подняться с тротуара на четыре ступеньки, – предупредила мисс Карбери. – Постарайся не упасть с них. Это очень легко, особенно если тебе чуть-чуть помогут поскользнуться.

– Мне надо навестить их, – сказала Дороти. – Я вовсе не хочу выглядеть заносчивой, потому что скоро могу разбогатеть.

– Ты и не разбогатеешь, дай только волю своим родственникам, – хмыкнула мисс Карбери.

Телефон начал икать, потом зазвонил, и мисс Карбери бросилась снимать трубку первой.

– Вероятно, это опять та женщина, – прошипела она. – Тебе и ей не стоит особенно доверять.

– Но должна же я верить хоть кому-то! – жалобно воскликнула Дороти.

– Повторяю, тебе лучше будет сейчас ни на кого не надеяться. Алло! – громко сказала она в микрофон.

Но уже в следующую секунду снова повернулась к Дороти с изумленным выражением на лице.

– Не пойму, кто это, – сообщила она, прикрыв микрофон рукой, хотя не слишком плотно. – Голос мне совершенно незнаком. Это не один из тех мужчин…

– Может звонить мой новый адвокат, – предположила мисс Кэппер.

Но на самом деле звонил мистер Беннет.

– Надеюсь, вам не составило труда найти Дика? – задал он вопрос чарующим голосом.

Дороти ощутила себя виноватой и густо покраснела.

– Мне… То есть дело в том, что я вообще не стала с ним встречаться.

– Но ведь мы договорились с ним о встрече. – Теперь молодой человек казался слегка шокированным.

А ведь он прекрасно обо всем знал, позвонив чуть раньше мистеру Дику, чтобы выведать подробности их разговора.

– Я подумала, что мне лучше немного подождать… А сначала встретиться с другим адвокатом, – сказала, преодолев приступ трусости, Дороти.

– Но вы же знаете, насколько загружены работой в наши дни юристы. Им не нравится, когда условленные встречи срываются по инициативе клиента.

– Тогда, пожалуйста, объясните ему мою ситуацию еще раз, – попросила мисс Кэппер. – Мне действительно крайне жаль.

– Если вы еще не виделись с Мидлтоном, то я по-прежнему уверен в необходимости для вас предварительной консультации с независимым адвокатом, – продолжал наседать на нее напористый мистер Беннет. – Не сомневаюсь, Дик простит вас и снова уделит время…

Мисс Кэппер в этом нисколько не сомневалась, но выглядела настолько растерянной, что позволила мисс Карбери выхватить у себя трубку телефона.

– Кто это говорит? Кто-кто? Тогда поймите, мисс Кэппер не будет больше общаться ни с кем сегодня вечером. Есть опасения, что она заболевает гриппом. И немедленно ляжет в постель. Нет, ни о каком посещении адвоката не может быть и речи. А когда он ей понадобится, мисс Кэппер обратится к мистеру Татэму. – Мисс Карбери бросила трубку с такой силой, что этот звук не могли не услышать даже на первом этаже. – Я ему не соврала, – объяснила она пораженной Дороти. – Мистер Татэм очень хороший человек, женатый к тому же на одной моей родственнице. Я созвонилась с ним и обо всем договорилась. Ты посетишь его завтра в десять утра.

К этому моменту Дороти уже в достаточной степени овладела собой, чтобы выпалить:

– Но у меня уже есть личный адвокат, с которым я встречалась и передала дело в его руки. И вообще, мисс Карбери, хотя я уверена в ваших самых добрых намерениях, но нет никакой необходимости относиться ко мне как к полной идиотке. У меня нет никаких сомнений, что я прекрасно сумею справиться со всеми проблемами самостоятельно.

Как с негодованием отметила на следующее утро мисс Карбери в разговоре с одной из своих подруг, этого было бы достаточно, чтобы заставить любую отбросить всякую филантропию и начать думать только о себе самой.