Глава 11
Готов уж саван, бормотала Смерть, от ног до шеи. Теперь концы лишь собери да вместе сшей их.
Джон Мейсфилд
I
После ухода Крука Зигрид лежала и обдумывала создавшееся положение. Благодаря свойственной юности поразительной способности восстанавливать силы она уже почти пришла в себя поcле жестокого нападения вчерашним вечером. Теперь главной причиной плохого самочувствия оставался шок от произошедшего. Когда к Зигрид приходили из полиции, чтобы снять показания, она неуверенно начала все припоминать. Девушка сначала подумала, что стала заранее намеченной жертвой одного из тех, кого ее коллега по конторе называла «чертовыми старикашками».
– Ты поосторожнее с этими чертовыми старикашками, – говаривала ей Бренда Филлипс. – Они хуже всех. Хотя, – задумчиво добавляла она, – в них тоже может быть своя прелесть.
Зигрид не приняла всерьез ее слова. По характеру она была застенчивой плюс к тому же и не коренной англичанкой, так что друзей в стране, принявшей ее как беженку, было немного. В конце рабочего дня она с радостью спешила в свою съемную однокомнатную квартирку, которую она очень мило обустроила. Разумеется, вокруг нее увивались молодые люди в военной форме, однако врожденное благоразумие убедительно твердило ей, что несколько цветистых комплиментов, приглашение на танцы, в кино или еще куда-то вовсе не означали предложение руки и сердца. Один или два кавалера убеждали ее, что она лучше всех на свете, и предлагали дождаться, пока они вернутся с войны. Но не существовало никого, кого она смогла бы воспринимать всерьез, кроме молодого человека в Норвегии, однако никто не знал, что с ним сталось.
Теперь оказалось, кто-то попытался Зигрид убить, и не потому, что покушался на ее честь, а оттого, что она представляла для него опасность.
– Но как я могу быть для кого-то опасной? – спросила она у Крука. – Я же ничего не знаю. Никогда раньше не видела этого пожилого господина…
– Когда вы говорите, что ничего не знаете, то недооцениваете ситуацию, – заверил ее Крук. – Вам известно, что он находился в квартире вчера днем.
Девушка изумленно поглядела на него.
– Но что ему с того, что я это знаю? Понятия не имею, зачем он там был.
– Вот в этом-то все и дело. Этого пока никто не знает. Возможно, он построил себе алиби, а вас там не должно было быть, чтобы это алиби опровергнуть.
– Но меня бы нашли, – возразила она испуганным шепотом.
Крук пожал широкими плечами.
– Возможно, милая моя, но когда? Если вы когда-нибудь захотите вступить на преступную стезю, то запомните: надежнее всего что-то спрятать там, где полиция уже все обыскала. Наверняка полиция не сунется опять осматривать квартиру Чайного Колпака, пока не случится еще что-либо, что привлечет их внимание.
– Так вы думаете, что это… я его… видела? – выдохнула девушка.
– Показания постороннего – отнюдь не доказательство. Откуда мне знать? Хотя, по правде сказать, я довольно ясно все себе представляю. Беда преступников-дилетантов, – доверительным тоном продолжил он, – состоит в том, что они хотят себя обезопасить со всех сторон. И это их губит в девяноста восьми случаях из ста. Теперь предположим, что этот субъект позволил бы вам уйти. Скорее всего, вы бы не придали этому никакого значения, однако существовала вероятность, что вы направлялись ко мне и могли бы сказать, когда пришли: на третьем этаже находился какой-то человек. Поэтому, чтобы себя обезопасить, он решил вас прикончить. А он облагодетельствовал мир тем, что так или иначе прикончил себя.
Зигрид лежала и какое-то время раздумывала над его словами. Девушке было трудно поверить, что какой-то человек, вероятно маньяк, считал ее большой угрозой своей собственной безопасности и намеревался совершить убийство, лишь бы от нее избавиться. На Зигрид особое впечатление произвело непривычно мрачное выражение лица Крука, когда тот советовал ей ждать его указаний. Она все еще думала о нем, когда вошла сестра с букетом цветов.
– Какие чудесные! – выдохнула Зигрид.
– Это вам, милочка, – ответила сестра.
– Мне?
– И принесший их джентльмен ждет в коридоре. Я не знаю, что сестра-распорядительница скажет об этих ваших посетителях. Но он спросил, можно ли ему зайти хоть на пять минут.
– А вы думаете, что сестра-распорядительница стала бы возражать? Ой, но ведь мистер Крук говорил… По-вашему, он не из газеты?
– Он что-то написал на карточке, – ответила сестра, уже успевшая все прочитать.
Зигрид взглянула на листок.
«Я помогал Круку спасать вас вчера вечером, – говорилось в записке. – Позвольте мне убедиться, что вы по-прежнему живы».
Совершенно заинтригованная, Зигрид сказала:
– Ну, если сестра-распорядительница не станет возражать… – И откинулась на подушки, теряясь в догадках.
Минуту спустя в палату вошел Хилл Грант. Его появление вызвало общий вздох восхищения. Он оказался мужчиной, о котором девушки мечтают и до, и после свадьбы. До – в надежде, что они его найдут, а после – когда понимают, что копия никогда не бывает лучше оригинала.
Хилл прямиком шагнул к кровати Зигрид.
– Чрезвычайно любезно с вашей стороны, что позволили мне зайти, – обратился он к ней. – Послушайте, с вами действительно все хорошо?
– Скоро совсем поправлюсь. Как же мне повезло, что вы оказались там вчера вечером.
– Боюсь, что я не так уж и помог. Это вам Крука нужно благодарить. Слушайте, это ведь вы обнаружили мисс Керси, верно? Хорошо, хорошо, извините, что спросил. Но я лишь хотел дать вам понять, что мы не совсем незнакомые люди. Ведь похожие происшествия как-то сближают людей, вы не находите?
– Да, – тихо ответила Зигрид. – Я тоже так думаю.
– Послушайте, – произнес Хилл Грант, немного смущаясь, но с таким шармом в голосе, что у девушки екнуло сердце, – вы уверены, что с вами все хорошо? Я в том смысле, что, когда вы отсюда выйдете, у вас есть родственники или близкие?
– Не в Англии, – все так же тихо ответила Зигрид. – Вся моя родня в Норвегии. Старая бабушка, брат с женой… и друзья.
– Но здесь у вас кто-то есть?
– Девушки, с которыми я вместе работаю. Они очень добрые…
Он нетерпеливо замотал головой:
– Нет, я совсем не это имел в виду. Я о том, кто мог бы заботиться и ухаживать за вами.
Зигрид слегка покачала головой. Ее голубые глаза на очень бледном лице казались больше, чем всегда. Она выглядела невероятно юной и чистой. Было трудно поверить, что какой-то закоренелый негодяй мог помыслить убить ее.
– Нет, – ответила она ему. – Таких никого.
Хилл протянул руку и на секунду коснулся ладони девушки.
– Вы ошибаетесь, – произнес он. – Есть один человек, который горы свернет, лишь бы вы оставались в безопасности.
И он сказал правду.
Прежде чем уйти, Хилл задал ей еще один вопрос.
– Крук вам не докучает, нет? Не надо обращать внимания на его манеры. Они ровным счетом ничего не значат. На самом деле это очень хороший человек, и именно он спас вам жизнь, а не я. Я бы никогда не вломился в чужую квартиру лишь потому, что заметил валяющийся на лестнице фонарик. Вы можете доверять этому человеку, пусть он и немного грубоват.
– Похоже, Крук думает, что, кто бы это ни оказался, он предпримет вторую попытку. Он говорит, что мне надо соблюдать осторожность и не выболтать свои мысли. Вот почему я должна оставаться здесь, пока он не пришлет за мной. Крук сказал, что, похоже, сделает он это совсем скоро.
– Послушайте! – с внезапным волнением в голосе воскликнул Хилл Грант. – У двери вашей палаты дежурит полицейский или кто-то в этом роде?
– Дежурит полицейский! – рассмеялась Зигрид. – Прямо абсурд какой-то.
Она немного грассировала при разговоре, и это придавало ей очарования.
– Никакой не абсурд. Если этот субъект уже однажды пытался вас убить и существует хоть какая-то вероятность того, что вы его опознаете, тогда Крук прав. Он больше не станет рисковать.
– Мистер Крук говорит, что он рискует, противопоставляя себя ему… в смысле мистеру Круку.
– Крук считает себя чертовски умным, и, судя по разговорам о нем, это, скорее всего, так. Тем не менее все признают, что для него дело – это все, а человек – почти ничего. Вам надо соблюдать осторожность. Здешний персонал и больные знают, в каком вы критическом положении?
– Здесь я в безопасности, – возразила Зигрид.
Однако Хилл продолжил с обеспокоенным видом:
– Надеюсь, что так. Должен признаться, что мне вскоре предстоит столкнуться с вашей сестрой-распорядительницей, которая словно танк. Однако вам нужно помнить, что этого субъекта, вероятно, так или иначе разыскивает полиция…
– Вот и мистер Крук то же самое говорит.
– А что вам сказал Крук? – спросил Хилл с по-прежнему озабоченным видом. – Выступай он вашим поверенным, велел бы вам утверждать, что вы в глаза этого субъекта не видели, но при теперешнем положении дел…
– Крук велел мне ничего не говорить, пока он не сможет доказать свои предположения.
– По-вашему, он знает, кто это был? Или же вы знаете?
Зигрид стушевалась.
– Я обещала…
– Вы совершенно правы. Теперь пообещайте кое-что мне. Вы останетесь здесь, пока он или я не приду за вами?
– Он велел мне находиться здесь, пока он за мной не пришлет. Да и вообще, мне некуда идти. Недельная аренда кончается сегодня вечером, а хозяйка хочет отдать комнату своей племяннице, которая приезжает в Лондон. Сегодня утром я собиралась снять другое жилье. Одна девушка с работы дала мне адрес.
– Я понимаю, что вы дали обещание Круку, – сказал Хилл Грант. – Однако, чтобы душа моя была спокойна, пообещайте и мне тоже.
– Обещаю, – мрачно произнесла Зигрид.
Он схватил ее руку.
– Вам никто никогда не говорил, какая вы милая? Сколько вам лет, Зигрид? Шестнадцать, семнадцать? С виду вы сущий ребенок. Я прямо чувствую себя вашим отцом.
Зигрид рассмеялась.
– Вы бы так не говорили, если бы увидели моего отца. Он умер, когда я была маленькой. У него были борода и очень густые брови. Он был… ой, совсем не похож на вас.
– Слава богу, когда что-то заставило меня зайти к Круку тем вечером! – воскликнул Хилл. – Неужели это было только вчера? Кажется, прошло много дней. Можете называть это Десницей Провидения.
К ним подошла сестра-сиделка и напомнила, что часы посещения закончились. Она пыталась выглядеть строгой, но Хиллу Гранту удалось растопить даже ее ледяную официальную суровость.
– Я приду завтра, – сказал он. – А… вы не забудете о своем обещании, Зигрид?
– Нет… Хилл. Не забуду.
Он наклонился и взял ее руки в свои. Не успела она понять его намерений, как он коснулся губами ее губ. Затем, едва она смогла ахнуть, он уже развернулся и шагал к выходу из палаты, провожаемый восторженными взглядами других ее обитательниц. Но хотя Зигрид и дала ему честное слово, она все-таки его нарушила.
II
Было около пяти часов, когда пришла телеграмма. В палате для больных, доставленных на «скорой помощи», уже закончили пить чай. Его приносили в половине четвертого в больших белых чашках с золотым ободком вместе с бутербродами с маргарином, бисквитами или кексами. Единственным разнообразием в скучной больничной рутине до отбоя было молоко или какао в шесть вечера. Зигрид потихоньку начала укладываться, считая часы до завтрашнего времени посещения, когда появилась сестра-распорядительница, держа в руке телеграмму.
Она была адресована Зигрид, но ее «открыли по ошибке». Текст гласил: «Встречаемся вокзале Чаринг-Кросс 6:30 главном билетном зале. Срочно. Крук».
– Это очень противоречит распорядку, – сказала сестра-распорядительница. – однако в сложившихся обстоятельствах вам следовало бы явиться на встречу. Нас только что уведомили о больной, которую с минуты на минуту доставит «скорая»…
– Вы хотите сказать, что я сюда больше не возвращаюсь? – Лицо Зигрид побледнело от испуга и волнения.
– Я не думаю, что мистер Крук послал бы за вами, если бы заранее не запланировал, где вас поселить, – сдержанно ответила сестра-распорядительница. – Я так понимаю, что он ваш законный представитель.
– Д-да, – с сомнением в голосе ответила Зигрид.
Сестра-распорядительница развеяла все сомнения, которые могли ее одолевать. Существует множество организаций и фондов для помощи молодым женщинам из оккупированных стран. К тому же девушка пробыла в Англии более года, так что ее едва ли можно считать чужестранкой.
Зигрид, доверчивая и совершенно неспособная постоять за себя, ответила:
– О, да, я уверена, что он сможет обо мне позаботиться. Но, пожалуйста, есть еще одно…
– Да? – осведомилась сестра-распорядительница, чуть подобрев.
– Тот молодой человек… мистер Грант… который навещал меня сегодня днем… Он собирался прийти завтра, а теперь он не сможет узнать, как меня найти.
– Вы можете ему позвонить, – холодно ответила сестра-распорядительница.
Зигрид слегка зарделась.
– Я не знаю его адреса. Если бы вы позволили мне оставить записку, которую смогли бы ему передать, когда он придет завтра…
Это очень противоречит распорядку, снова сказала сестра-распорядительница, однако в сложившихся обстоятельствах она подумает, что можно сделать. В любом случае, Зигрид нет необходимости оставлять записку. Следует отправить сообщение мистеру Круку, дабы тот связался с мистером Грантом и сообщил ему о текущем местопребывании мисс Петерсен.
Мистер Грант, предусмотрительный молодой человек, оставил в канцелярии свой адрес и телефон на случай, как он выразился, непредвиденных обстоятельств.
III
Выйдя на улицу, Зигрид с удивлением обнаружила, насколько неуверенно и странно она себя чувствует. Ей показалось, что до вокзала Чаринг-Кросс очень далеко. Больница находилась в пяти минутах ходьбы от станции метро «Эрлс-Корт». Зигрид могла также дойти до улицы Кенсингтон-Хай, а там сесть на автобус до Чаринг-Кросс. Но на самом деле она поступила совсем по-другому. Сделав несколько шагов, Зигрид поняла, что не доберется до пункта назначения ни одним из этих маршрутов. Поэтому она взмахом руки остановила проезжавшее такси и с трудом села в него. Через мгновение после того, как она назвала водителю адрес, небольшая черная машина, притаившаяся у дверей закрытого паба, выехала на главную дорогу и последовала за такси.
Зигрид пришла на место встречи за две-три минуты до назначенного времени. Похоже, поездами пользовалось довольно много людей, несмотря на запреты правительства, и она терялась в догадках, сможет ли Крук узнать ее в оживленной толпе. Зигрид решила, что главный билетный зал – не лучшее место для встреч. Множество людей сновало вокруг, то и дело толкая ее, и она почувствовала, что окончательно лишится сил еще до того, как появится Крук.
Стрелки больших вокзальных часов показывали ровно шесть тридцать, когда к ней подошел человек, которого она раньше никогда не видела. Высокий, хорошо одетый, в черной шляпе и в черном пальто. Лицом и всем своим видом он походил на мошенника, так что Зигрид инстинктивно почувствовала к нему неприязнь и недоверие. Глядя на его некогда симпатичное лицо, она подумала, что это тот тип мужчин, насчет которых ее предостерегали. Такие всегда охотятся за хорошенькими девушками, особенно если те одиноки и у них нет друзей.
– Вы кого-нибудь ждете? – обратился к ней незнакомец, вежливо приподняв черную шляпу.
Зигрид в отчаянии огляделась по сторонам.
– Я… да. Он обязательно вот-вот придет. В телеграмме сказано шесть тридцать.
– Так это уже, – заметил незнакомец.
– Он… он, наверное, задерживается, ведь мистер Крук – очень занятой человек.
Она надеялась, что упоминание фамилии хитрого адвоката, возможно, отпугнет нежелательного собеседника, однако, к ее ужасу, он лишь произнес:
– Так, значит, вы мисс Петерсен. Я так и думал, что не ошибусь.
– Не ошибетесь?
– Да. Крук сказал мне встретить вас здесь. Он задержался. Пойдемте со мной, и я вас к нему отвезу.
Зигрид попятилась.
– Нет-нет, – пролепетала она. – Я… я не могу.
– Что значит не можете? Вы же ждали мистера Крука, не так ли? За этим сюда и приехали.
– Да. Но вы – не мистер Крук.
– Я же вам сказал, что прибыл вместо него. Он просил отвезти вас к нему. Здесь не очень далеко.
– Боюсь, что я совершила ошибку, – задыхаясь, проговорила Зигрид. – В том смысле, что ушла из больницы. Не надо было сюда приезжать. Я… я плохо себя чувствую после травмы.
– Знаю, – успокаивающим тоном ответил незнакомец. – Но у меня здесь рядом машина. Я помогу вам дойти до нее. Всего несколько шагов. Я не мог оставить ее прямо у входа в вокзал.
Он протянул руку и схватил Зигрид за локоть.
Девушка в панике пыталась высвободиться, и хотя ее держали некрепко, она почувствовала себя пленницей.
– Да не глупите же, – уговаривал ее незнакомец. – Вы же доверяете мистеру Круку, верно? Тогда идемте.
В голове у нее мелькнула дикая мысль: закричать, позвать полицию, попросить помощи у проходящих мимо, и когда она открыла рот, ее собеседник снова заговорил:
– Вы ведь не хотите возвращаться туда, нет? – произнес он довольно громко. – Делайте, что вам говорят. Никто вам не сделает ничего плохого.
Двое людей, с любопытством наблюдавших за этой парой, понимающе улыбнулись друг другу и пошли своей дорогой. Обычное дело, говорили их улыбки. Жаль такую милую девушку, но никогда не знаешь, в чем же дело. От ужаса у Зигрид все поплыло перед глазами, когда внезапно через толпу двинулась еще одна фигура. Мужчина приблизился к паре и схватил девушку за другую руку.
– Что вы здесь делаете? – сердито спросил он. – По-моему, вы мне обещали не выходить из больницы, пока Крук за вами не пришлет.
– Черт подери, уж не знаю, кто вы такой, сэр, – заметил первый мужчина, – но я здесь по приказанию мистера Крука, чтобы привезти эту молодую даму.
Хилл смерил его взглядом, полным недоверия и отвращения.
– И когда же он вам отдал подобные приказания?
– Совсем недавно, если уж вам так интересно.
– Я получила телеграмму… прямо в больнице, – вмешалась Зигрид. – Я оставила вам записку.
– Я звонил в больницу справиться, как вы себя чувствуете. Там мне сказали, что вы уехали на вокзал Чаринг-Кросс, получив телеграмму. Сестра-распорядительница добавила, что собиралась мне позвонить. Вот ведь как интересно. – Хилл не обращал ни малейшего внимания на стоявшего рядом с Зигрид человека. – Кстати, телеграмма у вас с собой?
Зигрид вынула ее из сумочки и протянула ему. Хилл рассмеялся и передал листок незнакомцу.
– Возможно, вы ее узнаете, – произнес он. Затем снова повернулся к Зигрид. – Телеграмма отправлена с Трафальгарской площади в четыре тридцать. В половине пятого Крука в Лондоне не было. Я позвонил ему в контору, и мне ответили, что он уехал из города в половине первого и обратно его не ждут до восьми вечера. Так что сами видите, что Крук ее послать не мог.
Зигрид показалось, что она вот-вот рухнет ему на руки.
– Значит, вы хотите сказать?..
– Я же говорил, что тот, кто за вами охотится, предпримет еще одну попытку! – воскликнул Хилл с каким-то раздраженным нетерпением. – Смею предположить, что злоумышленник тоже звонил в контору Крука и решил, что, пока тот в отъезде, он поймает мышку.
Зигрид всю затрясло, и Грант обнял ее за плечи.
– Выходит, что этот человек… – прошептала она.
Мужчина рассмеялся и заявил:
– У вас на меня ничего нет. Позовите полицейского, если есть желание. Ну, что же вы медлите? – Он снова хохотнул. – Я вам отвечу, почему вы застыли. Потому что он велит вам отправиться домой и хорошенько выспаться. Вы покажете ему телеграмму. А кто докажет, что она послана мною? Я скажу, что на этой неделе даже не приближался к Трафальгарской площади. Я не Крук…
– Но вы знали, что он послал телеграмму, – торопливо перебила его Зигрид. – Вы сказали это, когда обратились ко мне.
Мужчина покачал головой.
– Только не я. Вы чуть не налетели на меня, когда я лишь открыл дверь.
– Вы мне говорили, что прибыли по его поручению. Сказали, что у вас тут рядом машина.
– Это кто так заявляет?
– Я.
– А где ваш свидетель? Послушайте, милочка, позовите полисмена, скажите, что я пытался вас похитить, и посмотрите, что из этого выйдет. Да, вместе с вашим другом-джентльменом. Сейчас в Лондоне пышным цветом расцвел шантаж, а это один из первых шагов вымогателей. Но на этом вы меня не возьмете.
Затем, сделав какое-то внезапное неуловимое движение, мужчина исчез.
– Куда это он подевался? – прошептала Зигрид.
– Не знаю, – ответил Хилл, всматриваясь в толпу. – Тем не менее можете быть уверены, что на какое-то время он от нас отстанет. Боже, да вы вся дрожите, милая.
– Хилл, – прошептала она, – это неправда.
– Что неправда?
– Что он от нас отстанет. Разве вы не видите, что теперь все даже хуже, чем раньше? Сейчас он станет нас обоих считать врагами.
– Вы только этого и боитесь? – пошутил он. – Вправду думаете, что я не смогу защитить вас… да и себя тоже?
– Мне страшно, – ответила она. – Такого со мной никогда еще не случалось. Когда немцы вторглись в нашу страну, я разъярилась, сгорала от стыда, но не боялась. Когда заговорили о том, что немцы захватят и эту страну, которая меня приютила, дала работу и позволила жить мирной жизнью, я рассвирепела, потому что это хорошая страна, тепло принявшая несчастных беженцев, но мне не было страшно. Даже когда я наткнулась на труп той старушки, то испытала шок, меня тошнило, но страха не было. А вот теперь я за себя боюсь.
Он еще крепче обнял ее.
– Посмотрите на меня, Зигрид, и скажите: вы меня боитесь?
Она покачала головой.
– Тогда сможете вы сделать нечто странное и не совсем обычное? Позвольте отвезти вас сегодня вечером ко мне домой, зная, что со мной вы в такой же безопасности, как за стенами крепости? Вот вы говорите, что боитесь. Скажу вам, я тоже опасаюсь того, что может с вами случиться, как только вы исчезнете у меня из поля зрения.
– Я сделаю, как вы скажете, – пообещала Зигрид. – Но… только не покидайте меня, Хилл. Я чувствую, что он меня подстерегает, и как только вы исчезнете…
– Я не исчезну, – ответил Хилл. – Можете рассчитывать на меня с этой минуты и до самой смерти.
Когда они вышли из здания вокзала, Зигрид показалось, что все вокруг внезапно сделалось незнакомым. Сгущавшийся туман окутал окрестности, словно занавесом, что придавало зданиям какой-то неземной вид. Хотя до включения фонарей оставалось еще полчаса, водители проезжавших машин решили не рисковать, и вдоль дороги медленно двигались блуждающие огоньки.
Хилл закричал:
– Такси! Такси!
– Куда мы едем? – спросила Зигрид, когда они усаживались в машину.
– Ко мне домой. В любом другом месте я не могу быть уверен в вашей безопасности. Даже в гостинице есть прислуга, которую можно подкупить. К тому же рядом со мной вы не так сильно смущаетесь.
Такси потихоньку двинулось сквозь тьму.
– А вы думаете, что утром он вернется? – пробормотала Зигрид. – Ему известно, где вы живете?
– Не знаю, – медленно ответил Хилл. – Однако вот что я вам скажу. Как только мы приедем, я начну звонить Круку до тех пор, пока его не застану. Он так гордится этим делом – так пусть же примет на себя часть ответственности. К тому же он смог бы опознать того субъекта.
Зигрид похолодела.
– Конечно, – прошептала она. – Я и забыла.
– Что забыли?
– Крук говорил мне, что знает, кто убийца.
– Так почему же он ничего не предпринимает? – с жаром спросил Хилл.
– Наверное, предпринимает, и именно поэтому уехал из Лондона.
– А тем временем в Лондоне на вас совершается второе покушение.
– Крук не может быть везде одновременно, – логично рассудила Зигрид, – и, разумеется, он не мог догадаться о телеграмме.
Так они разговаривали, и Хилл подбадривал перепуганную девушку. За ними неотступно следовала маленькая черная машина, в которой сидел человек, готовый на любые риски. Один раз он упустил такси из виду, когда сменились огни светофора, а потом прибавил газу и снова его нагнал. Незнакомец все время думал о работе, которую должен закончить до рассвета.
