Часть V. Старый порядок

В Средние века король Франции был не более чем бароном средней руки. Многие крупные французские феодалы превосходили его богатством и военной силой. Напротив, король Англии со времен Вильгельма Завоевателя (1066) был абсолютным монархом.

Полезным ключиком к пониманию европейской политической истории может служить детская игра в «царя горы». Английская монархия началась на самой вершине и медленно сползала по склонам, пока не опустилась до самого подножья. Сегодня английский монарх — чисто номинальный глава государства; реальной власти у него нет. Французские короли начали на середине горы, достигли вершины и оставались там, пока Французская революция не лишила головы последнего из них. В этом движении двух монархий вверх и вниз решающую роль сыграло налогообложение.

Во Франции Великая хартия вольностей была не нужна по той простой причине, что феодальные договоры освобождали большинство дворян от налогов. Кроме того, французские короли уважали эти договоры и не осмелились бы ввести exactio inaudita (неслыханный налог).

Такие ограничения распространялись и на сеньоров. Во Франции талья была столь же ненавистна, как соответствующая чрезвычайная подать в Англии. Многие соглашения между сеньорами и вассалами запрещали это самое произвольное налогообложение. Граф Фландрии пригласил в свои владения ткачей под твердое обещание не облагать их чрезвычайными сборами. Благодаря такому налоговому иммунитету возникло ткацкое производство, которое до сих пор является визитной карточкой Фландрии. Отношение французов к подати хорошо видно в нижеследующем введении к средневековой хартии города Сен-Дени (сейчас пригород Парижа): «[Подать] чрезвычайно дурна и ненавистна, ибо держит жителей в постоянном страхе, так что они не рискуют выставлять свои товары и получают мало прибытка. По этой причине не только приезжие боялись селиться в городе, но и коренные жители были вынуждены покидать его».

Хартия Сен-Дени особо оговаривает запрещение сборов, если жители будут ежегодно платить фиксированный подушный налог. Ненависть французов к чрезвычайным сборам играла важнейшую роль во французской истории вплоть до окончательного поражения Наполеона. Не меньшее значение имело страстное желание французов не платить налоги. Даже Наполеон при всех своих возможностях ничего не смог с этим поделать. Многие французы не платили налогов; это была прерогатива политической власти. В эпоху Французской революции задавленные налогами крестьяне и ремесленники, естественно, надеялись получить налоговый иммунитет сначала как плод революционной победы, а потом как милостивый дар императора. Наполеон мог разбить своих противников, мог перекроить Европу по своему желанию, но ему не удалось освободить крестьян от этой иллюзии.

Французский король Филипп Красивый, который изгнал евреев и конфисковал их имущество, повел Францию по дороге к абсолютизму, — главным образом с помощью беззакония. Разделавшись с евреями, он применил те же методы к оставшимся французским ростовщикам. Потом он взялся за церковь, а когда римский папа пригрозил отлучением, король послал людей выкрасть папу и перевезти во Францию, где тот стал бы более сговорчивым в налоговых вопросах. Это так называемое авиньонское пленение французский король устроил для того, чтобы закрепить за собой право собирать налоги с церкви. Наконец, Филиппу удалось получать больше денег и с дворянства; он заменил прямую рыцарскую службу ежегодным налогом, напоминавшим английский военный налог scutage.

Англичан интересовало не столько само французское королевство, сколько их феодальные владения на побережье Франции. Как мы уже говорили, английский парламент предоставил королю скромную субсидию, чтобы набрать войска для возвращения этих земель. С первыми военными конфликтами началась Столетняя война, которую Англия в конце концов проиграла, хотя и выиграла большинство сражений.

Французы одержали победу благодаря двум важным факторам — Жанне д’Арк и новой налоговой системе. Жанна возглавила французов, поддерживавших нового короля, у которого были немалые основания сомневаться в правомерности своих притязаний на трон (он был племянником Филиппа, тогда как английский король — внуком). Генеральные штаты, игравшие роль французского парламента, тоже поддержали короля, еще не слишком прочно сидевшего на троне, и предоставили ему полномочия постоянно взимать сборы с основной части богатства Франции. Английские армии, набиравшиеся под кратковременный налог, годились для пары сражений. А французские войска располагали прочной финансовой базой, которая позволила перенести поражения и в конце концов изгнать англичан из страны. (Четыре столетия спустя, во время второй крупнейшей англо-французской войны, роли поменялись; на сей раз уже Англия имела налог, с помощью которого смогла победить Наполеона.)

Новые налоговые полномочия французского короля были предметом зависти монархов Европы. Также он получил право брать налоги с продаж и налог на соль, но именно постоянные сборы приносили 80% доходов. Если посмотреть на эти новые налоговые прерогативы с точки зрения французов, они устраняли всякую необходимость в парламентских дебатах и политическом торге. По большому счету Генеральные штаты были больше не нужны, и естественным последствием стал королевский абсолютизм, пусть и не такой всесторонний, как того хотелось бы королю. Французская монархия могла теперь без труда двигаться к вершине горы, тогда как короли Англии явно были на пути вниз.

Во время Столетней войны угнетенные налогами крестьяне восставали и в Англии, и во Франции. Во Франции восстание вспыхнуло в 1358 г., когда были введены дополнительные и нестерпимые налоги, чтобы выкупить из плена короля и его приближенных. Этот выкуп (свыше миллиона золотых крон) действительно был заплачен. Восстание впоследствии стали называть Жакерией — по простонародному прозвищу крестьян «Жак-простак». Как обычно, масса крестьян (около 20 тыс.) была перебита, но до этого они успели превратить «Иль-де-Франс в пустыню».

В последующие 200 лет крестьянские восстания против налогов влекли за собой опустошение и смерть по всей Европе. Эти восстания весьма знаменательны, поскольку крестьяне несли основное налоговое бремя, но никогда не имели права голоса по вопросам налогообложения. В парламенте Англии и Генеральных штатах Франции не были предусмотрены места для крестьянских представителей. В конституционных налоговых прениях между королями и подданными интересы крестьян совершенно не учитывались. Когда налоги становились невыносимыми, крестьяне выражали свое несогласие единственным доступным способом: прибегали к насилию.