30.

Когда детективы доставили Сару с мужем на "конспиративную квартиру", она думала, что, по крайней мере, один из них останется с ними. Но к ее удивлению, этого не произошло.

- Торрез вернется и отвезет Джоша на работу.

- Мне нужно позвонить и убедиться, что сегодня моя смена. У меня еще нет готового графика.

- Хорошо, тогда дайте знать Трине. - сказал Гарри.

- Прошу прощения. Трина?

- Да?

- Кто останется с нами?

Прежде чем ответить, детектив Ласситер посмотрела на Гарри и Торреза. И Сара поняла, что эта функция ни на кого из них не возложена. Они с Джошем оставались одни.

- К сожалению, у всех нас есть еще и другие дела, поэтому мы не можем находиться с вами. Но я уверена, что вы будете в безопасности. Нам все равно придется шерстить улицы в поисках Дейла Маккарти. Чем быстрее мы его поймаем, тем быстрее вы вернетесь к себе домой. Мы не сможем отловить его, сидя здесь. К тому же, он - не мафия. Он не сможет вычислить ваше местонахождение, если только не проследит за кем-то из вас. Ваша безопасность зависит от вашей осторожности, - сказала Ласситер.

- Хорошо.

- Не беспокойтесь. Мы его поймаем, - сказал Гарри, затем они один за другим вышли из номера, оставив Сару с мужем наедине с их общими страхами и тревогами.

Как и сказал детектив, их номер находился в большом новом мотеле, скорее напоминавшем многоквартирный комплекс. Номера сдавались на неделю и на месяц, и здесь жило больше семей и пар, чем Сара представляла себе. Сара предполагала, что большинство из них потеряли свои дома из-за задолженности по

ипотеке. Глядя на одиноких матерей и отцов, на семьи с двумя, тремя, четырьмя детьми, ютившиеся в маленьких комнатках, Сара решила, что никогда не бросит свой дом.

Кроме семейных людей, здесь обитали проститутки, наркодилеры, картежники, мошенники, одинокие мужчины и женщины, решившие, что их кочевая замкнутая жизнь больше походит для мотеля. Они не только заставляли Сару нервничать, но и вызывали у нее нездоровое любопытство. Она знала, что проведет не один день, подглядывая из-за штор за соседями. Сара никогда не думала, что может принадлежать к подобному типу людей, но опять же, она не жила в квартире со времен учебы в колледже.

В комплекс входило двенадцать зданий, разделенных парковкой и благоустроенными дворами. Через пару зданий находился огороженный бассейн, а также клуб со скромным тренажерным залом, в котором было всего две "бегущих дорожки", велотренажер, эллипсоид и кое-какие гантели.

Сами здания были двухэтажными, отштукатуренными и покрашенными в светло-коричневый цвет с оранжевыми акцентами. Если б не неоновая вывеска перед комплексом, казалось бы, что это обычный многоквартирный комплекс. Сара сидела на кровати и смотрела на свои чемоданы. Ей по-прежнему сложно было поверить в то, что случилось с ней за последние несколько дней. Казалось, будто еще вчера она проснулась от запаха подгоревших блинчиков и жарящегося бекона, и торопилась доесть завтрак, чтобы быстрее заняться сексом со своим мужем. Теперь секс интересовал ее меньше всего, а сама она пряталась в мотеле от садиста-психопата, обладающего даром воскрешать мертвым. В это было сложно поверить, а еще сложнее принять это. Сара посмотрела на Джоша, который сидел рядом с ней и смотрел на пустой экран телевизора такими же пустыми глазами. Она задумалась, оправится ли он когда-нибудь после просмотра той записи. Оправится ли кто-нибудь из них двоих.

Она встала с кровати и начала раздеваться. Ей необходимо было принять душ. Мышцы ныли от усталости. Сухожилия были напряжены, как пружины. Она ощущала себя грязной. Ей казалось, что она все еще чувствует на себе пот и сперму Дейла. Чувствует кровь у себя в волосах, и на коже. Она понимала, что все это в ее воображении, но не могла избавиться от ощущения запятнанности.

Стоя голой перед Джошем, она гадала, смогут ли они вновь обрести половое влечение. Джош даже не посмотрел на нее. Он продолжал таращиться в пустоту. Неделю назад Сара обиделась бы, а, может, сделала бы ему минет, чтобы доказать себе, что он по-прежнему считает ее желанной. Сегодня же ей было легче от того, что он не проявил к ней интереса.

Сара зашла в ванную и включила душ. Горячая вода побежала почти сразу же, и Сара шагнула в кабинку. Она задвинула занавеску, но затем воспоминания о фильмах ужасов, виденных ею в детстве, нахлынули на нее вместе с осознанием того факта, что теперь ее преследует ее собственных психопат. Поэтому она рывком сдвинула занавеску в сторону. Брызгая водой на плитку ванной, Сара принялась смывать с себя воспоминания о нападении. Она понимала, что не сможет какое-то время принимать душ с закрытой занавеской.

Когда Сара вышла из ванной, завернувшись в полотенце, она обнаружила Джоша сидящим на краю кровати с пистолетом в руке. Курок был взведен, и Сара могла лишь предположить, что оружие заряжено. По тому, как он смотрел на пистолет, Сара поняла, что вышла из душа очень вовремя.

- Джош? Что ты делаешь с пистолетом? Что ты собирался сделать, Джош? Ты собирался бросить меня?

- Я не могу это выносить. Прости. - Джош поднес пистолет к голове, из глаз у него хлынули слезы.

- Даже не смей, мать твою! Не смей, Джош! Нет! Не надо!

Бросившись вперед, Сара уронила полотенце и потянулась к пистолету. Но едва не схватив его, замешкалась. Сара испугалась, что он спустит курок, если она попытается выхватить у него пистолет, и пуля попадет в кого-то из них.

- Ты не знаешь, Сара. Не знаешь, каково это. То, что сделал со мной тот больной ублюдок. Я не могу выкинуть это у себя из головы. Я продолжаю думать о... о...

Сара покачала головой. Она уставилась на Джоша широко раскрытыми немигающими глазами. Ее взгляд метался между пистолетом у него в руке и его глазами.

- Нет, Джош. Нет. Положи пистолет.

Она осторожно приблизилась и села рядом с ним. Положила руку ему на бедро и посмотрела в глаза.

- Давай поговорим об этом, Джош. Поговори со мной. Ты не можешь уйти, понятно? Мы должны быть вместе. Ты мне нужен, Джош. Я не справлюсь с этим одна. Ты должен защитить меня.

- Но я не могу! Не могу защитить тебя! Тот тощий мелкий задрот вошел к нам в дом и изнасиловал тебя, пока я лежал рядом. Он изнасиловал меня, Сара. Он изнасиловал меня! Я не могу даже себя защитить.

Глаза у Джоша были дикими. Ему явно было страшно. Но еще больше ему было стыдно. Унижение оставило на нем неизгладимый отпечаток. Дейл разрушил его гордость, его самоуважение, которое он с таким трудом восстановил после того, что случилось с ним в детстве. Дейл растоптал его, смешал с пылью. Сломал его, как и планировал.

- В детстве я был бейсболистом. Неплохим, кстати. Я говорил тебе?

Сара кивнула.

- Тот священник, отец Стив. Именно так мы его называли, отец Стив. Его звали Стив Миллер. Он был старшим воспитателем лагеря и тренером нашей бейсбольной команды. Я был "звездой". Играл в бейсбол гораздо лучше, чем в хоккей. Отец Стив всегда старался оставить меня после тренировки или после игры. Чтобы поработать над моими бросками или ударами, либо чтобы я помог ему убрать оборудование. Он пытался трогать меня, но он был коротышкой, пять футов четыре дюйма примерно (160 см - прим. пер.). Маленький и тощий, как Дейл. В свои десять лет я был с него ростом. Просто отталкивал его и говорил, чтобы он прекращал свои игры. Я даже смеялся над этим. Смеялся над этим и с другими ребятами из лагеря. С большинством из них он тоже пытался проделывать всякое. Мы думали, что это такая шутка. Говорили, что надерем его тощую задницу, если он еще раз выкинет подобное. Потом однажды, когда мы остались после игры наедине, он напал на меня.

Я пытался сопротивляться, но он оказался слишком сильным. Он изнасиловал меня. Я не смог остановить его. После этого случая я ушел из бейсбола. Вернувшись в конце лета домой, я перестал посещать церковь. Сперва я никому не рассказывал о случившемся. Слишком стеснялся. В одиннадцать я начал заниматься тяжелой атлетикой. Я мечтал найти отца Стива и задушить его. Но я этого так и не сделал. Никогда больше не встречал его. Потом однажды я рассказал родителям. Отец ударил меня и наорал. Они отправили меня в исправительную школу, где меня насиловал один из старших ребят и воспитатель. Я стал поднимать тяжести, пока не накачался так, что меня перестали трогать. В школе я начал заниматься хоккеем и пауэрлифтингом, чтобы стать еще больше и сильнее.

- Когда я учился в колледже, в новостях был репортаж про отца Стива Миллера, которого обвиняли в растлении малолетних. Утверждалось, что за двадцать лет его служения в церкви он растлил свыше ста мальчиков. Прозвучал призыв ко всем жертвам, прийти в суд и дать показания. Я узнал пару свидетелей из летнего лагеря. Они были со мной в одной бейсбольной команде. Потом я выключил телевизор. Я не мог это смотреть, и не мог идти в суд. Я просто пытался все забыть. Я начал пить. Когда ты познакомилась со мной, я пил по-черному. Именно поэтому я стал плохо кататься на коньках. Не из-за того, что у меня не было воли к победе. А из-за того, что обычно я играл пьяным. Именно поэтому меня выгнали из команды. Когда мы стали встречаться, я начал посещать клуб анонимных алкоголиков. Я хотел исправиться ради тебя. Не хотел тебя терять.

Никогда еще Джош не рассказывал так подробно о случившемся с ним. Когда он закончил, Сара рыдала навзрыд. Когда он опустил пистолет и уронил его на колени, Сара обняла его. Она чувствовала, как содрогается от рыданий его тело. Они просидели так несколько минут, выпуская всю накопившуюся боль.

- Если ты не хотел потерять меня тогда, не теряй меня сейчас. Оставайся со мной. Давай сражаться вместе.

Джош откинулся назад и снял пистолет с боевого взвода.