Глава 5
В которой месье Крокроль выпивает лишнего и попадает на операционный стол
— У меня пропала зажигалка, — сказал Корантен, усаживаясь напротив Энцо.
— Опять?
— По-моему, я оставил ее на кухне…
Корантен подозревал, что это Энцо над ним подшучивает.
— Ну что, будем отмечать мой день рождения? — спросил он.
— Надо говорить «днюху». Ты же у нас молодежь.
— А ты отстал на два поколения. Так никто уже не говорит. Но ты мне не ответил.
— Выпить я не прочь, но кого приглашать-то?
Энцо посмотрел по сторонам с таким видом, будто вокруг бесплодная пустыня. Но Корантен ждал от друга согласия и счел, что получил его.
— Я тут немножечко подумал…
Он вытащил из кармана листок с давно заготовленным списком.
— Само собой, Юбер и Жан-Поль. Потом Фред — это приятель Арьи, неплохой парень. Еще мой двоюродный брат Алексис, он вернулся из Лондона…
— Погоди, — прервал его Энцо. — Куда годится такой список?!
Он вырвал у Корантена листок.
— Тут же ни одной девчонки!
— А кто виноват? — вспылил Корантен. — Ты! Ходить в ночной клуб — видите ли, пошло. Кадрить девчонок на улице — пошло. Отбивать герлу у приятеля — тоже пошло!
— А «герла» все еще говорят?
— Не сбивай меня! Я за год прибавил четыре килограмма! Нет девушек — с горя жру.
— Ты и правда растолстел. Может, стоит побольше курить?
Приятели обменялись злобными взглядами. Они очень друг друга любили, но в последнее время все чаще собачились.
— Слушай, Энцо, мне бы тоже хотелось, чтобы Арья выбрала тебя, но увы! Не вешаться же теперь!
Корантен давно понял, что приятель влюбился в его сестру.
— Будь я мусульманином, я бы тебе ее отдал, — прибавил он великодушно.
— Может, примешь ислам ради такого дела?
Оба рассмеялись.
— В общем, надо раздобыть девушек. А иначе какой праздник? — сказал Энцо.
Корантену исполнялся двадцать один год.
— Может, спросим у нашего школьника? — предложил он.
— У Клебера, что ли?
— Ну да, у них в классе наверняка есть клевые девчонки.
— Постой, ты хочешь, чтобы пацан обеспечил тебя девушками?
— У тебя есть другие варианты?
Энцо помолчал и коротко ответил:
— Нет.
Клеберу очень польстило, что Корантен позвал его на день рождения.
— И подружек можешь привести, — щедро предложил Корантен.
— Вот спасибо! — обрадовался Клебер. — Двоих можно?
— Сколько хочешь!
За неделю Клебер успел подготовить почву. Он узнал, что рыжую зовут Беатрис. Она умела ругаться, могла заехать парню кулаком в живот, и ей все время было жарко. Захра была ливанка. На уроках она, не поднимая головы, прилежно царапала в тетрадке. Клебер чувствовал, что и там, и тут у него есть шансы. Он веселил обеих рассказами про обитателей квартиры, где поселился, но про Умника не проронил ни слова. И вот теперь пригласил на день рождения Корантена.
— Надо обдумать прикид, — сказала Беатрис.
— Надо спросить у отца, — сказала Захра.
И обе приняли приглашение.
Гостей ждали в субботу вечером. А с самого утра Арья хлопотала на кухне.
— Значит, так, — шепотом напоминала она сама себе, — овощной салат, пирог с ветчиной и клубничный торт на десерт.
— Про свечки не забыла?
Арья вздрогнула — она не заметила, как вошел Энцо.
— Ну и причесочка у тебя! — сказал он.
— Тебе какое дело! — огрызнулась Арья.
Она стояла в пижаме — еще не успела ни умыться, ни причесаться. Повернувшись спиной к Энцо, она разбила ножом яйцо и вылила в миску. Он подкрался к ней сзади, приобнял и шепнул на ушко:
— А такое…
Арья резко повернулась и отпихнула Энцо:
— Отстань! Понятно?
— Что понятно?
— Я люблю Эмманюэля, а он — меня.
— И на здоровье, — хрипло проговорил Энцо.
— Не приставай ко мне. А то получишь.
— От Эмманюэля, что ли?
— Пошел вон, — отчетливо выговорила Арья.
Энцо ретировался в свою комнату и там, в наказание себе, со всего размаху боднул стену:
— Хлюпик несчастный! Размазня!
Нет чтобы воспользоваться случаем, обнять Арью покрепче… Слезы выступили у него на глазах.
— А ведь больно, черт побери!
На лбу у него кровоточила ссадина. Но он имел в виду другую боль.
У Клебера были свои неприятности. Он ведь так и не сказал Захре и Беатрис про брата. И вот теперь страдал, наблюдая, как Умник расставляет на полу солдатиков-галлов вперемешку с наполеоновской гвардией.
— Ты все перепутал, они из разного времени, — мрачно заметил Клебер.
— А все равно он главнее всех! — Умник потряс фигуркой галльского вождя.
Клебер невольно улыбнулся.
— Послушай, — начал он, — сегодня вечером к студентам придут гости…
— Ура! Я надену свой галстук!
— Нет-нет! Не стоит им мешать. Лучше посиди тут. А я принесу тебе кусок торта.
Умник нахмурился — заподозрил что-то неладное. А днем еще больше почувствовал себя никому не нужным. Энцо двигал мебель — освобождал место для танцев, Корантен собирал по всем комнатам подходящие диски, Клебер перемерил все свои футболки. Арья принесла цветы, Эмманюэль наделал разноцветных коктейлей. Все были чем-то заняты, только Умник слонялся без дела и путался у всех под ногами. И месье Крокроль постоянно оказывался где не надо: то на стопке CD-дисков, то в блюде с овощами (еще бы — там была морковка!). В конце концов Клебер схватил его и запустил в брата:
— Да забери ты его отсюда!
Умник ушел в свою комнату. Месье Крокроль обиделся:
— Ненавижу Клебера!
— Не хочет звать нас на праздник, — чуть не плача, пожаловался Умник.
— Сами съедят всю морковку!
— И торта нам не дадут.
— И коктейля.
Месье Крокроль запомнил, как называется красивый напиток.
— Я тоже хочу танцевать, — сказал Умник.
— Ты не умеешь. А я умею. Только нельзя без мадам Крокроль.
Оба замолчали и пригорюнились. Вдруг Умник, просияв, хлопнул себя по лбу. Как же он раньше не додумался?!
— Золушка!
Он нарядится принцем и появится на балу. Решено! И вот Крокроль и Умник стали действовать о-очень хитро. Сначала они проникли на кухню и стащили большую крышку от кастрюли — щит для принца. Потом Умник откопал в своих игрушках золотую карнавальную корону и плащ Зорро. А месье Крокроль нацепил галстук — на случай, если на придворном балу окажется мадам Крокроль.
Гости начали собираться к восьми часам. Юбер и Жан-Поль с бутылками вина. Алексис, двоюродный брат Корантена и Арьи, со своей девушкой. Беатрис и Захра пришли вдвоем. Беатрис придумала прикид: мини-топ и на пупе пирсинг. «Стиль „жесть“», — прокомментировал про себя Клебер. На Захре было платье с одним оголенным плечом. «Стиль „привет моей бабушке“», — подумал он. Ему ужасно хотелось понравиться обеим, но независимость суждений — прежде всего! Арья пригласила двух подруг-медичек, явно не годившихся ей в соперницы.
— И где только она таких берет? — сокрушался Корантен, уже пристроившийся к тарелкам с угощением.
— Хорошо, хоть Клебер постарался, — сказал Энцо, наливая себе коктейль. — Ливанка — вполне ничего.
— Ты думаешь? А мне так рыжая больше нравится.
— Ну да, у нее есть за что подержаться, — согласился Энцо.
Поначалу все чувствовали себя скованно, так что главным весельчаком мог по праву считаться Эмманюэль. Но когда бутылки с коктейлем опустели наполовину, девушки оттаяли и принялись смеяться без причины. Беатрис то и дело подкидывала свою пышную гриву и приговаривала:
— Ужас до чего жарко…
Оптимист Корантен включил музыку — вдруг кто-нибудь захочет танцевать! Что ж, надежда умирает последней.
— Пора переходить на водку, — рассудил Энцо.
Ему страшно хотелось напиться — может, тогда он наберется отваги и отлупит Эмманюэля… А пока он с мрачным видом хлестал коктейли, отпуская изредка колкие замечания. Зато Клебер не терял времени даром. Он подливал девушкам спиртное, мечтая обнять соблазнительную талию Беатрис и покрепче прижать к себе.
— Поставь что-нибудь помедленнее, — попросил он Корантена. Но в последний момент сдрейфил и пригласил медичку — ту, которую сразу обозвал про себя дылдой. Студентка покраснела и приняла приглашение. Рядом с ней Клебер, в своих круглых очечках и с проказливой улыбкой, выглядел карапузом. Корантен расхрабрился и позвал Беатрис на медленный танец. Захра, оставшись в одиночестве, налегла на сырые овощи — от них не портится фигура. Энцо с завистью смотрел, как Корантен танцует с девушкой, тогда как он сам сидит как сыч, и ему тоже захотелось подхватить все равно какую. На следующий медленный он пригласил медичку, которая только что танцевала с Клебером, — никогда в жизни она еще не пользовалась таким успехом!
Между тем в гостиную просочился принц — Умник уже минут десять стоял никем не замеченный, с кастрюльной крышкой в руке, в бумажной короне на голове и плаще благородного разбойника на плечах. Музыка, звон бокалов, девушки в красивых нарядах — все было как на настоящем балу. Не хватало главного.
— Ау! Пришел прекрасный принц!
Клебер поперхнулся коктейлем. Занятый мыслями о девушках, он совсем забыл о брате. Все разом замолчали и уставились на Умника с месье Крокролем, которого он держал за галстук.
— Кто тут будет принцесса? — спросил он в полной тишине.
Эмманюэль предложил Клеберу свои услуги: если есть лекарство, он может сделать укол. Но Клебер, мысленно проклиная все на свете, подошел к Умнику и взял его за рукав:
— Пошли, я забыл принести тебе торт.
Потом обратился к гостям — прежде всего к Захре:
— Это мой брат. Он умственно отсталый.
— И-ди-от! — отчеканил Умник.
Немая сцена затянулась — все пришли в замешательство. Выходила не «Золушка», а «Спящая красавица».
— Мы что, до утра будем играть в «замри»? — громко сказал наконец Энцо. — Умник — славный малый. Сегодня он у нас прекрасный принц. И что? Лично я не возражаю.
Он налил Умнику полный бокал коктейля и шепнул Клеберу:
— Все нормально. Положись на меня.
Энцо повел Умника в уголок, а по дороге перехватил взгляд Арьи — она смотрела на него с изумлением. «Ты меня еще не знаешь, Арья», — подумал он.
Впрочем, ничего удивительного — он и сам-то себя, похоже, не очень знал.
Умник уселся на пуф, положил Крокроля на пол и выпил залпом красивый коктейль:
— Ликолепно!
Энцо принес ему кусок именинного пирога.
— Яблочный? — спросил Умник, разглядывая тарелку. Энцо тоже пригляделся: бисквит и клубника с взбитыми сливками.
— На первый взгляд, не похоже, — сказал он. — Но, может, и яблочный — только так нарядился.
— Ты веселый, — сказал Умник и засмеялся.
Потом опасливо ткнул пальцем в Эмманюэля:
— А вот он дурак.
Энцо присел рядом с ним на корточки:
— А ты не такой уж идиот.
— Я твой друг.
Они чокнулись и выпили за дружбу.
После третьего коктейля Умник пробормотал:
— Лико… лепа…
Клебер не знал, куда деваться. Он чувствовал на себе любопытные взгляды, которые должны были бы достаться Умнику. Первой решилась задать вопрос Беатрис:
— Он всегда был таким?
— Да, с рождения.
— Наследственное?
Уточнение по существу — ведь наследственные аномалии могут передаваться потомству.
— Нет, несчастный случай. Говорили, из-за лекарства, которое мама принимала, чтобы не было выкидыша.
Клеберу ужасно не хотелось обсуждать эту тему, и он замолчал.
И тут Захра шепнула ему на ухо:
— У меня младшая сестренка тоже с проблемами.
Клебер благодарно кивнул. Но все его романтические планы скукожились.
Мало-помалу все опять развеселились, стали пить и танцевать. Корантен прибавил звук. Настолько, что соседу снизу пришлось звонить трижды, пока его услышали.
— Сколько же их тут теперь набралось? — взревел месье Видибог, едва заглянув в гостиную. — Я буду жаловаться в правление!
Клебер подошел к разъяренному старику:
— Мы отмечаем день рождения Корантена. Надо было, конечно, предупредить вас, что будет шумно.
Месье Видибог смягчился.
— А ваш идиотик тоже празднует? Ничего себе! Тот беленький парнишка его спаивает!
— Добрый вечер, месье Видибог. Хотите коктейль? — Арья предложила ему бокал.
У месье Видибога заблестели под густыми бровями глазки.
— И сколько вам таких нужно на один вечер? — спросил он игривым тоном.
— Пять-шесть, не больше, — ответила Арья, имея в виду бокалы коктейля.
— Пять-шесть? — повторил старый господин и по очереди обозрел всех находившихся в комнате цветущих юношей.
Корантен убавил свет. Клебер, которому спиртное придало отваги, пригласил на танец Захру. В полумраке погладил ее обнаженное плечо и даже задумал прикоснуться к нему губами: «На счет пять. Раз, два, три, четыре…»
— Полегче! — охладила его Захра.
«Получается! У меня получается!» — ликовал Клебер.
Беатрис пренебрежительно посмотрела на танцующую парочку. Подумаешь! Клебер — молокосос! Она, Беатрис, нацелилась на Энцо. Подошла к нему и завела разговор:
— Ты что, сторожем при психе заделался?
Она ткнула пальцем в Умника.
Энцо промолчал.
— А это что такое? Кролик? — Беатрис подняла Крокроля за кончик уха и брезгливо бросила: — Фу, какая грязная тряпка!
— А ты не хочешь показать свой танец живота где-нибудь еще? — поинтересовался Энцо, грубовато намекнув на ее пирсинг.
Беатрис обиделась и отошла.
— Некрасивая тетя, — сказал Умник.
Он взял Крокроля и попытался встать. Но зашатался.
— Ой, почему я падаю?
Энцо помог ему удержаться на ногах:
— Ничего страшного, перебрал чуток, и все дела.
Он отвел Умника в его комнату и сам пошел к себе. Открыл толстую тетрадь в клеточку и принялся писать.
Ну, а Умник взял и вытряхнул свой пенал — он искал ножницы.
— Мне надоели эти грязные тряпки, — сказал месье Крокроль. — Отрежь их!
Его чувствительную натуру задели слова Беатрис. Он хотел отрезать себе уши. А пьяненький Умник счел его желание вполне законным.
— Сделать покороче или отрезать совсем? — спросил он.
— Совсем!
Умник зажал месье Крокроля между колен. Поморгал — ему все чудилось, что плюшевых ушей не два, а четыре, — и принялся кромсать их ножницами.
— Не больно?
— Немножечко щекотно.
Раз так, Умник смело отрезал одно ухо.
— Кровь есть? — спросил месье Крокроль.
— Нет.
— А надо, чтоб была.
Умник взял красный фломастер, вымазал себе пальцы и место отреза на голове месье Крокроля.
— Что ты делаешь? — раздался вдруг голос Клебера.
Он устыдился, что бросил брата, пришел его проведать и теперь стоял ошеломленный.
— Месье Крокроль попросил отрезать ему грязные тряпки, — ответил Умник.
— Твой кролик! Это же ужасно!
Клебер взял Крокроля из окровавленных рук Умника.
— А где ухо? — спросил он, поднял отрезанное ухо с пола и повторил: — Ужасно!
Умник разревелся:
— Не хочу, чтобы без уха!
Только сейчас он понял, что натворил.
— Что тут у вас? — спросила, заглянув к ним, Арья. Клебер повернулся к ней. В одной руке он держал Крокроля, в другой — ухо:
— Ты только посмотри, Арья, что он наделал!
— Бедный месье Крокроль…
— Это я виноват! — рыдал Умник. — Я плохой!
Арья наклонилась над ним:
— Не плачь, я его починю.
И, подняв голову, сказала Клеберу:
— Он выпил лишнего. Энцо его напоил. Пойду принесу иголку и нитки.
Клебер положил месье Крокроля на подушку и стал ждать, когда Арья вернется. Он очень нервничал.
— Не унывайте, ребята! — сказала она, увидев их несчастные физиономии. — Я же будущий врач. Пришивать уши — как раз по моей части.
— Ты будешь делать ему операцию? — спросил Умник. Его печаль как ветром сдуло, и он с любопытством следил, как Арья выбирает подходящую по цвету нитку, вдевает ее в иголку. Только когда иголка воткнулась в плюшевую голову, он тихонько ойкнул.
— Ему не больно, — успокоила его Арья. — Операция проходит под наркозом.
Она закончила работу и пошевелила ушами месье Крокроля: «Ку-ку!» Умник захлопал в ладоши.
— Я побуду тут, пока он протрезвеет, — сказала Арья Клеберу.
Клебер возразил: он сам должен присматривать за братом.
— Нет, лучше Арья, — вмешался Умник. — Она добрее.
Ну, раз так… Клебер поручил Умника Арье и вернулся к гостям.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила Арья. — Голова не кружится?
Умника вопрос рассмешил: как это голова может кружиться! Она же не волчок.
Арья присела на кровать с ним рядом и увидела в первый раз не брата Клебера, идиотика, а худощавого молодого человека с растрепанными волосами и широко распахнутыми глазами, в которых, как в волшебном фонаре, сменяются картинки: пираты и принцы, эльфы и единороги.
— Умник… — сказала она.
— Да, я.
Она погладила его по щеке. Кожа оказалась нежной, как у ребенка. Умник удивленно замер от неожиданной, непривычной ласки — мама умерла так давно.
— Хочешь, я тебя поцелую? — спросила Арья.
На всякий случай Умник закрыл глаза, и Арья его поцеловала. От него пахло ромом.
— И месье Крокроля тоже поцелуй, — сказал он и прижал своего плюшевого друга к губам Арьи.
— Он доволен. Тут у него еще осталась кровь, — Умник озабоченно посмотрел на красное пятнышко около пострадавшего уха. — Но он все равно доволен.
— Что его поцеловали?
Месье Крокроль восторженно завертел ушами.
