Глава 22
Несчастный случай
Ивата шел в толпе экспатов, лоточников и зазывал, которая постепенно вливалась в гостеприимные объятья Ланькуайфона. Было одиннадцать вечера. Грязные узкие улочки, загроможденные строительными лесами, подсвечивались розовым неоном. Под ногами чавкали серые от примеси цемента лужи. Сваленные в огромную кучу мешки с мусором напоминали гигантскую ежевику. Все свободное пространство между строительными конструкциями и питейными заведениями заполняла реклама пива и сигарет.
Ивата услышал приближающиеся шаги. Он обернулся и увидел мужчину в кожаной куртке не выше четырех футов ростом, который протягивал ему руку:
— Английский?
Ивата кивнул.
— Чарли Чой?
Мужчина широко развел руками — мол, да, единственный и неповторимый. С улыбкой победителя. Выразительные черты лица, ухоженная кожа, аккуратно уложенная прическа. На одежде не было ярлыков, но относительно ее стоимости сомневаться не приходилось.
Он привел Ивату в бар на углу под названием «Ягуар». Вышибала почтительно кивнул. Стены заведения были отделаны черным искусственным мехом, а обстановка выдержана в стиле ночного сафари. Чой направился в кабинку для ВИП-персон, что находилась в глубине зала. Внутри стоял деревянный стол в виде щита масаи и места для сидения, покрытые шкурами зебр, на стенах висели снимки в деревянных рамках: на них Чой позировал с разными знаменитостями. Официантка в набедренной повязке а-ля подруга Тарзана поприветствовала их с несомненно искренней радостью.
— Чарли! Что на этот раз?
— Вам виски? — спросил Чой Ивату.
Тот кивнул.
— Виски для моего гостя, а мне «Сан-Пелегрино». Я на работе.
Тарзаночка подмигнула и исчезла.
Чарли все улыбался, хотя от Иваты не ускользнуло, что тот напряжен.
— Значит, вы японец?
— Самый настоящий.
— Сьюзан — ваша подруга?
— Нет, я был другом Дженнифер. Через нее познакомился со Сьюзан.
Услышав имя Дженнифер, Чарли кивнул, но Ива-те показалось, что он ее не помнит.
— Вы впервые на Ланькуайфоне?
— Впервые.
— Что ж, — сказал Чарли, широко поведя рукой, — добро пожаловать в мой офис. Лоточники, проститутки, гомики, дилеры, гангстеры — все к вашим услугам. Говноэлита.
Принесли напитки. Чой наблюдал, как Ивата залпом осушил бокал.
— Итак, зачем пожаловали? Травка? Девочки?
Ивата достал снимок, взятый из дневника Дженнифер, и ткнул пальцем в юное улыбающееся лицо.
— Черт, — прошипел Чарли, оглядываясь. — Вы коп?
— Это дело личное. Я заплачу.
— Я этим не торгую.
— Взгляните на нее. — Ивата наклонился к Чарли, зубы стиснуты. — Вы знали ее?
С минуту Чарли вспоминал:
— Да, возможно. Не помню. Я встречаю кучу народа.
Ивата положил на поднос купюру в десять тысяч.
— По мне так лучше, если ты возьмешь деньги. Но есть и другие варианты.
— Ладно, не боись. — Чарли взглянул на купюру. — Кажется, видел ее пару раз. Но ни хрена не знаю, даже как ее зовут!
— Но имя Икуо тебе знакомо.
Чарли кивнул и посмотрел на него с интересом.
— Ее чувак? Да, его я помню, жуткий тип. Я как раз думал, когда же кто-то начнет задавать вопросы. И вот вы тут как тут.
Ивата достал газетную вырезку со снимком Игараси.
— Это он?
Чарли покачал головой:
— Телосложением похож, но точно не он. Говорил, что бизнес у него. Правда, я не особо поверил. Слишком похож на гангстера. Сильная, злобная тварь. Я так понял, он из якудза, может, в бегах. Посмотришь на его рожу — сразу ясно, что дерьма он навидался по самое не хочу. Одевался цивильно — костюмы, ботинки, все дела. Но ясно было, что такие, как он, не торчат в офисе от зарплаты до зарплаты.
— Что еще?
— Я припоминаю, что у него был шрам на ладони. На левой, кажется. Когда прикасаешься — неприятно так.
— В каком смысле?
— Слушай, я не знаю. Ну шрам. Может, от ожога. Ивата задумался.
— Когда вы его видели в последний раз?
— А хрен его знает. Лет пять уж прошло. Но тогда он приходил один. Я точно помню.
— Что он покупал?
— ЛСД. Он заходил к нам на маркет только за колесами. Любовь-морковь его не интересовала.
— Как вы встретились? Он просто подошел?
Чарли фыркнул:
— Мать же твою! Нет, я так дела не веду. Такие, как я, на своей орбите, сечешь? Нет, нет. Для танца с Чарли нужен членский билет.
Ивата подозвал тарзаночку и заказал еще виски.
— И как же ему достался билет?
— Понятия не имею. Я их кому попало не раздаю. Наверное, он знал моего человека в Токио.
— И кто ваш человек в Токио?
— Да послушай ты меня! Я ничего о его делах не знаю. Вот в чем фишка!
Принесли виски. Ивата сдержался, чтобы не выпить все махом.
— Как мне его найти?
Чарли отпил воды, чтобы скрыть свое раздражение.
— Ага, щас. Только сбегаю за ежедневником. Думаешь, нашел лоха?
— Чарли, поверь, я не собираюсь тебя подставлять.
— А в чем твой интерес?
— Интерес простой: я ищу Икуо, и ты можешь мне помочь.
Ивата снова наклонился к нему и заговорил сквозь зубы:
— Может, показать тебе фотки порезанных детей? Потому что я расследую убийство, Чарли. Или настаиваешь, чтобы я перешел к угрозам? Так или иначе ты расскажешь мне, что знаешь. Без этого я не уйду.
Чарли обдумывал услышанное, грызя ноготь на большом пальце.
— А что дети?
— Я не могу это обсуждать. Но очень может быть, что твой человек в Токио знает, где сейчас Икуо. Так что колись.
— Если это настоящее имя.
— Ага, если это настоящее имя, — эхом отозвался Ивата.
Вошла стайка молодых девушек. Они хором поздоровались с Чарли. Он ответил натянутой улыбкой. Девушки ушли, и Чарли заговорил:
— Ладно, послушай: можешь пообщаться с моим человеком на форуме 2Chan. Это такой чат. Его ник — Коко ла Круа. Напиши пост, и он тебе ответит. Или не ответит. Это все, что я могу сделать. — Он протянул руку и сунул купюру Иваты в карман. — Напитки за счет заведения. — Сделка завершилась, и фирменная улыбка вернулась на место. — Это Гонконг!
Ивата ушел. На улице было уже совсем не протолкнуться, и он с трудом добрался до машины. Взглянул на часы — было за полночь. Значит, в Токио час ночи. Он достал записную книжку и набрал номер Хатанаки, молодого полицейского, который нашел Асако Одзаки.
— Кто это?
— Кто не спит — всю ночь дрочит?
— Какого…
— Это Ивата. Инспектор Ивата.
Хатанака вздохнул:
— Что вам нужно?
— Смотри-ка, быстро учишься. Ручка есть?
— Говорите.
— Запиши имя: Икуо. Завтра первым делом поищешь в базе. Любое упоминание. Это очень срочно. Мне нужен результат, малыш.
— Только имя? Больше ничего нет?
— Только имя. И второе. Свяжись с Туристической палатой Гонконга…
— Гонконга?
— Пусть они прошерстят архивные записи всех отелей и арендованных квартир за 2005 год в поисках постояльца-японца…
— Позвольте угадать: по имени Икуо.
— Умница.
Ивата отключился и завел машину.
* * *
Приемная в бежевых тонах на втором этаже медицинской службы «Катей Пасифик» была пуста. В горшках чахли растения, в углу скучал старый автомат со снэками. Одно окно выходило на аэропорт, другое — на шоссе, ведущее к заливу Дискавери и отчему дому Дженнифер Фонг.
Ровно в 8:30 стеклянные двери стремительно разъехались в стороны, и в приемную, приветствуя Ивату, влетел молодой человек с тонкой зеленой папкой в руках, на вид не больше тридцати лет. Это был доктор Вай, патологоанатом… Худощавый, с открытым лицом, в очках, слишком маленьких для его лица.
— Инспектор! Я Вай. Мы с вами общались по телефону.
— Да. Благодарю, что согласились встретиться так скоро.
Вай, на ходу листая бумаги, провел Ивату в маленький кабинет, где пахло сосновым ароматом.
— Извините, инспектор. Я недавно вступил в должность и только вхожу в курс дел. Хотите чаю?
— Нет, благодарю.
Вай снял очки и разложил перед собой листы, словно части головоломки.
— Во-первых, я хочу подчеркнуть, что это не моя специализация. В основном я занимаюсь случаями внезапной остановки сердца. А здесь… — Вай опустил взгляд к бумагам. — Короче говоря, это не моя сфера.
— Я понял.
Доктор Вай снова надел очки.
— Для начала я предлагаю вам прочитать отчет о вскрытии, который оставил мой предшественник, доктор Панг.
Вай протянул Ивате листок.
ФОНГ, ДЖЕННИФЕР
Тело женщины, плотного сложения, 18 или 19 лет. Вес 73 килограмма. Глаза нормальные, радужка темно-коричневая, зрачки фиксированные и расширенные. Склеры и конъюнктивы без особенностей, следов точечного кровоизлияния не обнаружено. Зубы верхней и нижней челюстей естественные. Десны, щеки и губы без повреждений. Пороков развития, рубцов или ампутаций не обнаружено. Тип черепа мезоцефалический. Нос и рот без особенностей. Шея и верхняя часть груди без повреждений. Рана над брюшной полостью описана ниже. Половые органы здоровые, без повреждений. Колотая рана находится на расстоянии 58 см ниже основания черепа. Входное отверстие снаружи через подкожный слой прямо под пятым ребром. Рана нанесена резко и точно. Возможно, ударом винта. Причина смерти с высокой вероятностью вызвана утоплением, возможно в результате несчастного случая.
Ивата посмотрел на доктора:
— Несчастного случая?..
— Мы дойдем до этого. Диагноз «утопление», сделанный после вскрытия, как правило, неоднозначен, так как его признаки часто минимальны или неточны. Существует несколько достоверных признаков утопления, но у Дженнифер наличествовал только один: легкие заполнены водой. Так что, на мой взгляд, это была смерть в бессознательном состоянии. То есть в обмороке.
Ивата кивнул.
— Вы считаете, она была мертва до того, как оказалась в воде?
Вай скорчил физиономию — он сомневался:
— Пожалуй, да. В случае смерти в бессознательном состоянии признаки всегда неявные. Далее в отчете ясно сказано, что у нее в крови обнаружено высокое содержание ЛСД — около 200 миллиграммов, что почти вдвое превышает дозировку, при которой человек начинает переживать ЛСД-трип. И все же такое количество далеко от смертельного — не это убило ее.
— Выходит, если она не утонула и не умерла от передоза, то причина смерти — эта рана?
Вай немного помолчал. Казалось, он хотел что-то добавить, прежде чем передать папку Ивате.
— Вот, взгляните сами.
Ивата вытащил из папки две фотографии. На первой — крупный план обезображенного торса Дженнифер. Сплошные рубцы и шрамы. На второй — общий план, где видна нижняя половина воскового, бескровного лица. Под левой грудью зияла массивная рана.
— И никаких следов разложения?
— Никаких, если не считать незначительных повреждений вследствие вмешательства морской живности — ничего серьезного. Тело обнаружил рыбак уже через день после смерти. Максимум через два..
— Значит, удар винта. — Ивата постучал по второй фотографии. — Доктор, это выглядит именно так?
Вай снял очочки и потер усталые глаза.
— Вообще-то, на рану, нанесенную винтом, это не похоже.
Ивата стал лихорадочно копаться в сумке. Наконец он достал то, что искал: фотографии обезображенных трупов Цунемасы Канесиро и Юко Оба. Широкие раны во всех трех случаях выглядели идентично. Ивата чувствовал, что его догадка верна. Знал прежде, чем успел спросить:
— В теле Дженнифер Фонг отсутствовало сердце, ведь так?
Вай кивнул.
— В отчете этого нет. К нам не поступало ее сердце — в отличие от остальных органов.
Сердце же Иваты ухало как бешеное. Он пожирал глазами снимок тела Дженнифер на фоне двух других. Да, возраст и пол жертв различались, и пока у него не было внятного объяснения, что же их объединяло. Но тела погибших, выложенные в ряд, казались родственными. Черное Солнце по какой-то причине выбрал именно их. Семья Канесиро. Вдова Оба. И Дженнифер Фонг.
— Ее убили, — прошептал Ивата. — Первой.
Вай помотал головой и указал на ее рану:
— Вот, посмотрите — это не удар винта. И не следы укуса рыбы. Трупы с такого рода ранением автоматически отправляют к главному коронеру для возбуждения следствия.
— Почему же он попал к вам?
Вай снова снял очки и протер глаза.
— Я не знаю. У нас нет никаких подробностей. Хотя доктор Панг должен был знать, что моторные лодки так далеко в море обычно не заходят…
— Продолжайте!
— Понимаете, обнаружение трупов в открытом море не такая уж редкость. Но этот был найден намного южнее острова Сидань — почти в сорока километрах. Так что речь не о неторопливой морской прогулке.
— И сколько же могло занять такое путешествие на лодке?
— Конечно, это зависит от судна. Но при средней скорости на открытой воде пять с половиной узлов — полагаю, от четырех до пяти часов ходу.
— Значит, тот, кто привез ее туда, был опытным моряком?
Вай пожал плечами:
— Неплохим. Умелый шкипер выбрал бы для такого путешествия ясный безветренный день. А для этого необходимо лишь изучить прогноз и наметить выход в море в один из дней благоприятного периода. Тут не требуется семи пядей во лбу.
— Доктор, токийский патологоанатом предположила, что такой удар мог быть нанесен острым мечом вроде мачете. На всех снимках сходство ранений очевидно, не так ли?
Вай вздохнул:
— Я не могу с уверенностью сказать, чем нанесли удары. Я таких ножичков точно не видал. Но берусь утверждать, что они нанесены намеренно — и вовсе не винтом.
Ивата кивнул:
— Тогда я задам вам очевидный вопрос. Почему не рассматривалась версия убийства? Почему доктор Панг отступил от протокола?
Вай отвел глаза и с минуту смотрел на фотографию своей жены с маленьким ребенком.
— Не могу сказать. Доктор Панг был честный человек, коллеги его ценили. Он умер совсем недавно… Я не знаю.
— Хорошо, тогда поставлю вопрос так: что, по-вашему, произошло с Дженнифер Фонг?
— Инспектор, я бы применил здесь метод бритвы Оккама. «Объяснение должно строиться на минимуме предпосылок». Я не знаю ни как она очутилась на лодке, ни зачем, ни кто сотворил с ней такое. Но я знаю, что кто-то заманил ее на лодку, накачал кислотой и вырезал у нее сердце. А затем бросил в море.
— Вы знали доктора Панга лично?
Вай внезапно поднялся, подошел к окну и ухватился за подоконник. Правда, смотреть там было не на что.
— Он мой учитель.
— Ради чего он мог подделать отчет?
— Я знаю, что у него были финансовые проблемы. Но заявить, что это рядовая смерть… Я просто не могу понять. Не вижу смысла. Кто от этого выигрывает?
— Убийца.
Вай помотал головой — в явной растерянности. Ивата убрал снимки обратно в сумку, а заодно прихватил отчет о вскрытии Дженнифер Фонг. Если доктор, стоявший к нему спиной, и заметил это, то не подал виду.
— Я отнял у вас слишком много времени, доктор Вай. Мне пора.
Вай обернулся, мужчины пожали друг другу руки. Ощутив гладкость и прохладу собственной ладони, Ивата вдруг вспомнил об одной детали:
— Доктор, скажите, у моряков часто встречаются шрамы на руках?
— О да. Обычно в результате происшествий, связанных с установкой паруса и крепежом. Такие шрамы обычно четко диагональны. А что?
— Незадолго до смерти Дженнифер встречалась с мужчиной с подобным шрамом на руке.
— Такие раны плохо заживают, инспектор. А шрамы напоминают об осторожности.
Ивата поклонился доктору и оставил его любоваться туманным горизонтом.
Сев в такси, он попытался представить этого типа по имени Икуо. Имя означало «благоуханный» — что противоречило портрету его хозяина.
«Кто же ты?»
Ивате было известно не много.
Он знал, что ищет высокого и физически сильного человека.
Японца, который носит вымышленное имя.
Который балуется кислотой.
Который умеет ходить под парусом.
Возможно, что он охотился за призраком.
Кто бы ты ни был, я найду тебя.
