Он с силой ударился плечом в щель. Края неохотно подались в сторону, пропуская грузное тело, и тут же сомкнулись следом. Красная струйка некоторое время стекала по незримой ткани пространства на пол, но щель исчезла, а следом испарилась и кровь.

Азазель повернулся к соратникам, развел руками.

– Я и не надеялся уговорить, – сказал он искренним тоном, – но если бы не попытался, себя бы не уважал…

Сатан произнес со своего камня:

– Спасибо, Азазель. Хоть мы с ним давно не общаемся, пусть ссора была ничтожная, но я рад, что он пришел ко мне на помощь.

По лицу Азазеля было видно, что он хотел сказать, и к кому Кайдо, первенец Сатана, пришел на помощь, но смолчал, только проговорил вполголоса, указывая взглядом в спину Михаила:

– Как видишь, у Творца был план, когда велел ангелам поклониться этому существу и признать его властелином мира.

Сатан поморщился.

– Хотя человек уже не та тварь дрожащая, которой он велел поклониться, но я и сейчас не стал бы.

Азазель сказал с неохотой:

– Что ты цепляешься к словам?.. Да еще и переворачиваешь смысл! Я же все помню… Никто не заставлял биться лбом о землю!.. Поклониться человеку – это чуть наклонить голову, обычный жест вежливости. Люди все кланяются друг другу. Поклониться – это подтвердить, что да, согласны с решением Творца, что властелином созданной земли будет человек.

Сатан поморщился, но перехватил взгляд Михаила и промолчал, но видно было, что не согласен с каждым словом, как и с решением Творца.

Михаил увидел, как Обизат, обшаривая одежду сраженных демонов, вдруг замерла над одним, ладонь ее метнулась к рукояти меча.

– Погоди, – крикнул он ей. – Если еще жив, пусть уходит… или уползает.

Она взглянула с непониманием:

– Мой господин?

Он отмахнулся.

– Хватит крови, хватит убийств. Уже тошнит. Мы победили. Проявим милосердие…

Она не поняла, но сказала послушно:

– Хорошо, мой господин!.. Эй ты, хватит прикидываться. Убирайся, лучше сдохнешь где-то по дороге.

Демон кое-как поднялся, с глубокой раной на голове и болтающейся рукой, поспешил прочь, сильно хромая и постанывая от боли.

Сатан поморщился, Азазель сказал ему утешающе:

– Не бойся, великодушие не заразно.

Сатан бросил в его сторону злой взгляд.

– Твой человек сглупил.

– Люди глупы и нелогичны, – согласился Азазель. – Творец много создавал миров, но все рушил, а этот зачем-то оставил! Как думаешь, зачем?

– А ты как думаешь?

– Не придумал, – ответил Азазель честно. – Но я теперь осторожный, уже не говорю сразу, что Творец сглупил, а подумываю, а вдруг я сам чего-то не понял…

Сатан сказал с отвращением:

– Да он просто махнул на все рукой! Увидел, что и на этот раз не получилось, вздохнул и ушел. Неизвестно куда.

Азазель покачал головой.

– Не-е-ет, он был доволен этим миром и сказал, что все в нем хорошо, ты знаешь… Я тоже был уверен, что он сглупил, потому увел таких же умных на землю, чтобы показать, как надо… Но теперь, когда Ад совершенствуется… скажи, почему он совершенствуется?

Сатан поморщился.

– Тебе надо, ты и говори.

– Скажу, – пообещал Азазель злорадно. – Совершенствуется потому, что все больше прислушивается к советам и рекомендациям тех, кого должны карать!

Сатан отмахнулся.

– Все равно в котлах сидят.

– Не все, – сказал Азазель ехидно. – Некоторых выпускаете в нарушение всех правил. А ты делаешь вид, что не знаешь… Но все равно видишь, как эти люди изнутри перестраивают преисподнюю…

– Люди?

– Вашими руками, – сказал Азазель уступчиво, – я вот смотрю на то, что происходит, и все лучше понимаю, что Творец вложил в этот мир и людей такое, сложности чего мы еще не осознали.

Он оборвал речь, повернулся. Вдали возник быстро приближающийся черный смерч. Азазель привстал, остальные насторожились и ждали молча. Обизат взяла автомат на изготовку, только Сатан усмехнулся в полнейшем презрении и подниматься не изволил.

Смерч принял угрожающе громадные размеры, воздух засвистел и попытался сдвинуть их с мест. Михаил ухватился за выступ камня под собой и придержал другой рукой Обизат, а она, пользуясь возможностью, счастливо и преданно прижалась к нему.

Смерч разом опустился к окаменевшей земле, исчез. Все затихло, а на месте черного вихря осталось массивное золотое кресло с высокой резной спинкой, а в нем властно восседает громадный и очень толстый демон с заплывшим жиром лицом и почти скрытыми толстыми веками глазками.

Голова демона круглая, как валун, на лоб надвинута небольшая корона из черного золота, на плечи небрежно наброшен халат из дорогой парчи, покрытой узорами из золота, а на толстых, как сосиски, пальцах блестят массивные золотые перстни.

Михаилу бросилась в глаза великанская цепь из золота с россыпью подвесок из драгоценных камней, что занимает всю грудь и опускается до живота. В толстых мясистых ушах серьги, а пухлые щеки красиво и величественно опираются на плечи.

– Кто, – заговорил он тонким, но властным голосом, однако поперхнулся, когда взгляд упал на отдыхающего Сатана, с усилием поднялся и поклонился. – Мой повелитель… здесь что-то случилось?

Сатан, не поднимаясь с камня, смерил его недобрым взглядом.

– Ваал… Так ты правишь этими землями?

Демон сделал шаг вперед, снова поклонился.

– Повелитель?

– Давно видел Брулефера? – поинтересовался Сатан недобрым голосом.

– Не совсем, – ответил Ваал в недоумении. – А что с ним?

Глаза Сатана сверкнули прежней яростью, грудь поднялась, но он сделал глубокий вдох и сказал почти нормальным голосом, хотя в нем все услышали сдерживаемый гнев:

– А ты как думаешь?..

Ваал опасливо зыркнул по сторонам.

– Не знаю… но… здесь случилось что-то особенное. Я чувствую много смертей, много гнева, боли и страха. А Брулефер?

– Убит, – бросил Сатан небрежно. – Вот этой рукой. И… у меня такое чувство, что уже навсегда.

– Властелин?

– Исчез, – пояснил Сатан. – Сказал бы, что он в лимбе, и через пару сотен лет возродится, но что-то подсказывает, исчез навсегда и бесследно.

Мясистое лицо Ваала пошло волнами, Михаил даже не сказал бы, больше изумления или неверия, все-таки сраженные демоны высшего круга всегда возрождаются, хотя и очень нескоро.

– Но… повелитель… только меч архангела может…

Сатан сделал отметающий жест.

– Мир изменился, Ваал.

Однако в его суровом голосе прозвучало сомнение, Михаил затаил дыхание, понимая причину. Сильные демоны после гибели возрождаются в лимбе, пусть на это уходят годы и даже столетия, однако от меча архангела рассыпаются в прах и больше не восстанавливаются. Но Сатан вроде бы уже не архангел, и меч у него давно не прежний… Или архангельскость это не чин, а больше похоже на потомственное дворянство, когда даже в ссылке или на плахе остается дворянином?

Маленькие свинячьи глазки Ваала за это время раскрывались все шире, сейчас смотрит на Сатана уже вытаращенными, как у большой болотной жабы, даже пухлый рот приоткрылся в великом изумлении.

– Но… почему…

Сатан сказал устало:

– В другое время я бы тебя разорвал в клочья за такое упущение! Но ты обманут, как и… другие. Сейчас все кончено, больное пятно выжжено. Но все равно следи за вверенными тебе землями построже!..

Ваал повел взглядом по сторонам.

– Но, властелин, здесь только голые камни… И самые пустые земли…

– Тем удобнее плацдарм для врага, – отрезал Сатан. – Сейчас разрушь до основания вот этот портал!.. Чтоб и следа не осталось. А мы полюбуемся на твою работу.

Азазель сказал со своего места:

– Да-да, мы все досмотрим, как великий Ваал разрушает великое творение заговорщиков!.. Пусть все знают, кто нанес последний удар по их преступному замыслу.

Сатан бросил на него косой взгляд, но промолчал, Азазель сказал то, что сказать нужно, теперь Ваал, самолично разрушивший портал, навсегда останется врагом любых переворотов и поневоле лояльным Сатану.

Михаил молча поглядывал, как Ваал, переваливаясь как утка на коротких ногах, направился к пылающему зеву портала, похожему и на жерло печи, и на вход в недра Солнца, и в то же время ни на что не похожему, не существующему в природе и что не могло существовать в принципе, так как потребовало объединить усилия ангелов высшего круга и демонов высшего ранга, что тоже было немыслимо… до нынешнего времени.

Ваал вытянул перед собой руки, заговорил на древнем языке, шаг не замедлил. Михаил дернулся, когда он вошел в портал, исчез.

Некоторое время ничего не происходило, затем портал вспыхнул диким пламенем, раздался звериный крик такой силы, словно закричала смертельно раненная земля, с небосвода посыпались камни, пламя сменило цвет с оранжевого на багровый, померкло и угасло.

В каменной стене осталась огромная выжженная дыра, размером с туннель для военной базы с сотнями танков. Ваал появился на выходе, пошатываясь и хватаясь за стену.

Подол пышного одеяния сгорел начисто, остальное в дырах и со ржавыми пятнами, сам он показался Михаилу похожим на огромную опаленную в огне свинью, даже лицо стало красным и почти подгоревшим.

Вышел он неуверенной походкой, проговорил слабым голосом:

– Что это… было? Всей моей мощи едва хватило…

– Мир меняется, – сообщил Сатан. – Можешь идти.

Он сделал небрежный жест кончиками пальцев, Ваал поклонился, отступил на шажок и плюхнулся в кресло.

Михаил ждал, что снова поднимется вихрь, появится смерч, однако Ваал сжался в комок, зажмурился, тут же негромко прокатились раскаты грома, и кресло вместе с хозяином исчезло.

Азазель сказал с небрежностью:

– Толстый, но прибыл быстрее всех. А вот Гзар Дина запаздывает…

– Возможно, – сказал Сатан, – он в сговоре. Сейчас думает, как поступить.

– Полагаю, – сказал Азазель, – он тоже не знал.

– Почему?

Азазель объяснил:

– Мне было сказано, что в землях, где портал, правит Ваал, но курирует проход в мир потомков Адама Брулефер. Если бы Гзар Дина был с ними, нам пришлось бы труднее.

– Да куда уж труднее, – проговорил Сатан и бросил задумчивый взгляд в сторону Михаила. – Но мне все равно непонятно… как черный меч простого человечика сумел перерубить огненный меч архангела?

– У Михаила в руках был черный меч, – пояснил Азазель, – но на самом деле он белый… Ну, вы поняли… Или нет? Чё, тупые?.. Дело не в цвете. Уриил был весь в белом, но он уже давно не белый… Или недавно, я же не знаю, когда предал… И меч у него только с виду белый, а так он черный. А у Мишки белый, хоть и черный…

Бианакит проговорил рассудительно:

– Можно мне слово?.. Дело не в оружии, а в чьих руках, как говорят люди… Да, здесь не мир людей, но преисподняя вообще-то в мире человеков. Творец отдал ему всю вселенную, в том числе и Ад.

Сатан возразил гневно:

– Ада тогда не было!

Бианакит смолчал, не решаясь спорить с Властелином Ада, однако Азазель сказал с задумчивым видом:

– Ада не было, верно… Но что мы имеем? Ад создан в мире, который принадлежит человеку. Сатан, успокойся, мне тоже это не нравится! Я бы предпочел, чтобы мир принадлежал мне. Разве не я самый умный, красивый и нарядный?

Бианакит буркнул:

– Мир несправедлив.

– Вот-вот, – сказал Азазель. – Я думаю, кривым его создал Творец не по криворукости или усталости, а по дальнему расчету.

Сатан рыкнул:

– Что за бред?

– Чтобы мы все, – сказал Азазель победно, – совместными усилиями подправили! И тем самым стали как бы помощниками и даже, почему не сказать правду?.. соратниками! А что? Соратники Всевышнего… это звучит!

Лицо Сатана дернулось и застыло в отвращении, а Бианакит пробормотал примирительно:

– Человек Михаил с нами. Так что его меч служит нашему общему делу.

Сатан скривился.

– У нас нет общего дела!

– В данный момент союзники, – пояснил Азазель. – Временные. На одну операцию… Неужели только меня так тряхнуло, когда Уриил погиб? Он погиб навсегда. У ангелов нет души, он не возродится, как люди после Страшного Суда или демоны после столетий в лимбе!

Сатан буркнул с усмешкой:

– Показалось, что зло победило? Сам знаешь, под белыми одеждами может скрываться черное сердце и темнейшая душа. Что мы и увидели в Урииле.

Азазель ответил со скорбным вздохом:

– Помню, он был когда-то самым чистым и светлым. Нежели в самом деле все на свете меняется? Только я все такой же прекрасный и нарядный… Почему вы все так мало мною любуетесь?

Сатан поднялся с валуна, сверкнул яростно очами.

– Но я все тот же!.. И не изменюсь.

– Мы не меняемся, – согласился Азазель, подумав, осторожно уточнил: – Но что-то нас меняет.

Сатан засопел, раздувая ноздри, вскинул над головой вытянутые руки с растопыренными пальцами и заговорил на древнем языке мощно и властно.

Через минуту в руках медленно начала появляться темная полоса, похожая на сгусток темного тумана. Некоторое время собиралась и стягивалась, ужимаясь, наконец там страшно заблистал черный меч с длинным узким лезвием.

Михаил с некоторой дрожью смотрел, как он гордо вскинул острием к своду, словно грозя войной. С кончика меча сорвалась искорка и с нарастающим шипением унеслась ввысь, а там ударилась в камень с такой силой, что раскалила свод на полмили, и он стал напоминать земной небосвод в момент жаркого заката.

– Мир все тот же, – произнес Сатан злым голосом. – И я все тот же!

Меч вспыхнул багровым огнем и растворился в жарком воздухе.

Обизат сказала зачарованно:

– Вот бы мне так…

Азазель сказал с мужским снисхождением к слабой женщине:

– Станешь Княгиней Ада, и мечи подчинятся твоей воле, а не только рукам, как сейчас.

Обизат посмотрела серьезными детскими глазами.

– Стану.

– Ты из рода Талэ, – напомнил Азазель. – Станешь, если постараешься.

Сатан перевел взгляд на изящную девочку с короткими красными волосами, поморщился.

– Женщина?.. Даже Лилит не смогла стать Княгиней Ада.

– Может, – предположил Азазель, – не восхотела?.. Лилит еще свободнее, чем ты. Хотя ты уже не свободен, управители не бывают свободными, а Лилит править никогда не желала… Зато Обизат понимает законы и ограничения, потому станет Княгиней Ада, если будет добиваться со всем ее упорством.

Сатан бросил на нее косой взгляд.

– А она… упорна?

– Еще как, – заверил Азазель и взглянул мимоходом на Михаила. – У нее есть цель во славу и величие клана… и она ее добивается.

– Молодец, – сказал Сатан равнодушно. – Старые ценности нужно хранить. А добьется или нет… это другой вопрос.