Глава 8
Дверь сразу же захлопнулась и сколько я не пялился на стену, так и не смог найти место, где она вообще находится: не осталось даже самой тонкой щели. Впрочем, я особо не волновался: ежели хотели бы замочить, то вряд ли стали бы так заморачиваться. Подумать, тащить хрен знает куда, а после ещё и запирать в энтом самом багровом яйце.
Я поднялся на ноги и поглядел по сторонам. Тусклое багровое сияние появлялось вообще ниоткуда и казалось, будто светится сам воздух. Из-за этого дерьма я не мог понять, большая комната или нет и вообще, где находятся её стены. Понятное дело, что они где-то есть. В этом я убедился, когда приложился башкой об одну, но толком рассмотреть так и не сумел. В голове начало кружиться, но не так противно, как если перепьёшь, а вот совсем чуток.
Я прошёлся, утопая в мягком ковре и внезапно нашёл огромную кровать, типа тех, на которых дрыхнут дворянчики. Такая же фиговина с навесом и непоянтными золотистыми верёвками. На спинке, что в изголовье, картинки золотом. Я типа таких видел в книжке одного пьяного монаха. Там ещё имелись подписи, но, во-первых, читать я не умею, а во-второых, кто станет что-то читать, при таких-то картинках?
Но вот в этих имелось что-то странное. Золотые люди выглядели как-то непонятно и позы, в которых они трахались…Короче, вряд ли я сумел бы так изогнуться — скорее сломаюсь пополам. Да и ладно, у всех, кто такое малюет полно жуков в башке.
На кровати оказалась прорва подушек разной формы и размеров. Ну вот нахрена их здесь столько? Я вона вообще дрыхну с кулаком под щекой и ничего, высыпаюсь. Это у нас Хорь как-то ляпнул, типа не могёт он, как простонародная тварь, спать без подушки — на деревяшке, али просто на земле. Сам видел, как мелкий гад таскает с собой какую-то мягкую фигню.
Я ещё немного побродил в багровом полумраке и сообразил, что кровать стоит в самом центре комнаты и в общем-то, больше ни зхрена тут нет. Забавно, но непонятно, на кой хрен меня приволокли именно сюда? Вряд ли змеюка думает, будто я — ровня Хлое и мне полагается дрыхнуть именно на такой штуковине.
Ну ладно, чтобы проверить мягкая кровать или нет, я сел на неё и подпрыгнул. Ничё, очень даже. Ежели честно, то я почти не ощущал её под задницей. Было у меня несколько раз со всякими благородными дамочками, в том числе и на их кроватях. Но вот на таких мягких я ещё ни разу не кувыркался.
— Привыкаешь? — чёрт, я даже не заметил, когда она появилась внутри. Да и вообще, в этом долбанном сиянии разве что-то можно разглядеть?
Змеюка уже стояла в паре шагов и склонив голову на бок, глядела на меня. Светящиеся глаза становились то яркими, будто летние звёзды, то тусклыми, как старое золото. Чисто на всякий случай, я поднялся на ноги — неудобно же биться сидя. Однако, как ни странно, именно сейчас, никакой опасности не ощущалось совсем. Ощущалось, но кое-что другое. И чёрт меня дери, я хорошо чувствовал, тот случай, когда не только я хочу бабу, но и она готова немедленно прыгнуть в постель.
А сейчас это просто звенело в воздухе.
Змеюка сделала шаг вперёд, и её большая грудь качнулась. Только теперь я сообразил, что тонкое платье исчезло и на хозяйке нет ни черта. И тут ещё одна странность: сиськи очень карсивые, но сосков на них я так и не увидел. Впрочем, это их ни хрена не портило.
— Я тут хотел спросить, — в горле пересохло, — что там с моими…
— Заткнись, придурок, — в воздухе плыл странный, но очень приятный запах, от котрого ещё сильнее кружилось в башке. — Все вопросы — завтра.
В самом деле, зачем это? Я положил ладони на крутые бёдра, но змеюка тут же недовольно зашипела и сбросила мои руки. Прогнулась, касаясь сиськами сначала моего живота, а после — груди. И вдруг сильно толкнула, отчего я попятился и упал на кровать.
Не успел сообразить, что происходит, а богиня уже сидела на мне и умело расстёгивала рубашку. Сдёрнула и отбросила в сторону, после чего взялась за штаны. Глаза у змеюки полыхали, как угли в горне кузнеца, а из полуоткрытого рта доносилось тихое шипение. Внезапно богиня наклонилась и коснулась губами моих. Её тонкий язык ворвался внутрь рта и обвил мой язык, как это делают с жертвами большие змеи юга. Едва не силой вытащила язык наружу, непрерывно поглаживая. Во рту ощущалась медовая сладость.
Потом началось такое безумие, какого я никогда прежде не испытывал. По ходу меня всё же сумели пару раз согнуть в такие позы, какие я видел на спинке кровати. Но даже ежели и так, то я просто этого не ощущал. Чёрт, этой твари нужно было заняться ублажением мужиков и вот тогда бы её точно называли, как ей нравится. В постели змеюка оказалась настоящей богиней.
И она выдоила меня дочиста. Во всех, мать его, смыслах. Всякий раз, как я кончал, змеюка замирала с закрытыми глазами и некоторое время не двигалась. Потом продолжала и так, до тех пор, пока у меня реально не закончились силы. Даже не думал, что доживу до такого момента, но он наступил: я больше не мог.
Обессилевшего, меня сбросили на пол. Там, лёжа пластом, я видел, как стоящая на коленях змеюка, запрокинула башку и протяжно зашипела в потолок. Потом посмотрела на меня тусклыми глазами и сказала:
— Спи там. Вздумаешь приблизиться — убью.
После этого свернулась клубком среди подушек и замерла без движения. К чёрту, я и сам не имел никакого желания лежать с ней рядом. Поэтому просто закрыл глаза и уснул.
Приснилась мне, что я сижу внутри какой-то странной клетки. Прутья непонятные: вроде и сеть, а вроде, как и нет — точно струи тумана. А сразу за прутьями, нарезали круги вокруг клетки гадские демоны. Все рычали, скалили клыки, плевались второй челюстью и пытались сунуть рылья поближе ко мне. Однако всякий раз их словно отбрасывало назд.
Сколько продолжалась эта хрень — понятия не имею. Внезапно толпа уродов расступилась и из темноты явился Мардук. В этот раз король оказался одет в полный доспех, типа того, который носят рыцари королевского двора: штука больше для понту, чем реально полезная в бою. Вот наша броня — совсем другое дело. Мардук приблизился к клетке и скорчив задумчивую рожу, коснулся странных прутьев.
— Кажется, я догадываюсь, где именно ты находишься, — сказал Мардух и ухмыльнулся. Дерьмовая такая улыбка. — Не совсем понимаю, как ты там оказался, но искренне желаю там и остаться. Очень надеюсь, что моя чокнутая жёнушка попалась вместе с тобой. Передавай привет Джамбуе.
И пропал. Некоторое время демоны продолжали топтаться у клетки, а после ушли и они. Я лёг на спину, забросил руку под голову и закрыл глаза. Идите все к чёртовй матери.
Проснулся оттого, что затекла рука. Чертыхаясь, вытащил её из-под головы и начал трясти в воздухе. А, видать я уже не сплю, потому как вокруг — багровая полутьма. Рядом — кровать, на кровати лежит змеюка и подперев башку руками, пялится на меня. Сейчас, когда густые белые волосы почти скрывали морду, богиня очень напоминала обычную бабу. Ну, разве что у тех глаза не светятся жёлтым.
— Выспался? — спросила змеюка.
— Типа того, — я растёр занемевшую руку и сел. Всё ломило, точно вчера цельный день с кем-то дрался на кулаках или боролся с Глыбой. Ну что-то, вроде того и делал. — Сегодня чем займёмся? Как я погляжу, кувыркаться ты не собираешься.
— Нет, — змеюка ловко крутанулась на кровати и села, скрестив ноги. — Всё, что мне требовалось, я получила вчера. Или ты серьёзно думаешь, будто вызываешь у меня сексуальный интерес?
Тут я её не совсем понял. Вроде, как без разницы, с кем перепихнуться. Но меня это ни хрена не обидело. Вот Лиса, там другое дело…Чёрт, надо же, привязалась, зараза и не отцепишь!
— Типа ты меня особо интересуешь, — хмыкнул я, а змеюка прищурилась. — Там вроде, как тебе привет передавали. Ну, ежели только тебя Джамбуей кличут.
— Вот засранец! — змеюка долго и злобно шипела. — Мало того, что обманом выпытал истинное имя, так ещё и раздаёт его всем, кому ни попадя. Увидишь мерзавца в следующий раз, передай, что по сравнению с тобой в постели, он — настоящее дерьмо.
— Правда, что ли?
— Нет, — отрезала змеюка, но, думаю, в энтот раз точно соврала. — Как же я вас, людей, ненавижу! Начиная с этих щести ублюдков, которые затащили меня в ваш мир и думали превратить в послушную рабыню. Знал бы хоть кто-то, из вас, что значит целый год сидеть в магическом колодце, когда каждый день тебя пытают огнём, холодом и молниями!
— Типа я тебя тогда пытал. Чего ты всех равняешь-то? Мне вона тоже в жизни порядком досталось, но я же не пытаюсь грызть глотку каждому, кого вижу. Так, ежели по делу — другой вопрос.
Огонь в глазах змеюки поутих, и она взялась пальцами за подбородок.
— Ну что же, даже у дураков иногда мелькают здравые мысли, — в конце концов сказала Джамбуя. — Хорошо, допустим, что ты — прав. Поэтому я позволю вам уйти. Раскручу улитку вокруг Тихого и выпущу, но — она подняла палец вверх, — с одним условием.
— Валяй, — я поднялся на ноги и до хруста размял шею.
— Когда к нам попадают пленные, самых сильных я обычно отправляю сражаться на Арене с моим бойцом. Какое-никакое, а развлечение для мои подданных. Исключений не бывает и менять правила я не собираюсь. Один из вас останется и выступит на Арене. Выход из города останется открытым до тех пор, пока ваш боец не умрёт. Не успеете удрать — навсегда останетесь здесь.
— Понятно, — спорить никто не собирался — бессмысленно. Поэтому я просто кивнул. — Ну, раз всё порешали, значит отведи меня к моим. Определимся, кого оставить тебе на потеху.
Ну, про себя я уже полностью определился. Из всех, я — самый опытный боец. Поэтому, кого бы там не выставила змеюка, я сумею продержаться достаточно долго, чтобы остальные спаслись. Что поделаешь, кто-то всегда должен оставаться и прикрывать задницу отряду, пока все отступают. Значится, пришёл мой час. Ежели честно, то страха я не чувствовал. Со временем свыкаешься со всякой дрянью. Со страхом смерти, например, али с закидонами Зануды.
— Чё тянешь? — спросил я. — Не люблю долго ждать.
— Это хорошо, — змеюка стекла с кровати и потянувшись, щёлкнула пальцами. Понятное дело, и по фигуре, и по постельным умениям, гадина запросто переигрывала Лису, но…Не брало. — Тоже не люблю откладывать и хорошее, и плохое на потом.
Дверь распахнулась и внутрь сунулось вытянутое рыло змеечеловека. Чучело упорно глядело в пол, даже не пытаясь поднять взгляд.
— А энтих как, в постели не пользуешь? — я кивнул на вошедшего. — Твоего ведь племени, как-никак. Должны интерес вызывать.
Змеюка прошипала что-то тихое, но явно ругательное. Я уж думал и отвечать не станет.
— Потому, как шестеро ублюдков прихватили со мной посёлок рабочих особей, а они все бесполые.
— Не повезло, — я пожал плечами.
— Ничего. — теперь в голосе Джамбуи звучала насмешка, — я ещё смогу всё изменить. Благодаря кому-то из вас, людей, между прочим. Возможно, даже благодаря тебе. Ведите его на Арену.
Последнее уже относилось к змеечеловеку. Тот послушно кивнул и махнул серой палкой лапы, вали, мол. У выхода я остановился и повернул голову к хозяке. Та стояла и пощипывала подбородок. Вроде глядела на меня, но о чём думала — не понять: по роже не видно.
— Прошаться не станем? — спросил я. — Обниматься, целоваться?
— Есть у меня предчувствие. — не, теперь-то она точно скалилась, — что мы ещё увидимся. Убирайся.
Меня схватили за руку и выдернули наружу. По ходу говнюки уже начали доставать. Поэтому, оказавшись за дверью я тут же сунул в рыло тому, кто меня тащил. Засранец улетел в чёрные кусты, а остальные выставили перед собой свои капканы.
— Но, но! — сказал я и погрозил пальцем. — Я вашу богиню трахал, ежели чё. Так что меня калечить никак нельзя. Я так скажу: ежели хоть кто-то из вас, гадов ползучих, меня пальцем тронет, я ему чешую нахрен пообкусываю! Ясно?
Засранцы немного пошипели, но быстро успокоились. Помогли ушибленному выпозти из кустов, после чего махнули мне топать по дорожке. Вот так бы и сразу.
Днём Тихий выглядел ничем не лучше, чем ночью. Только теперь стали заметнее трещины на обвалившихся зданиях, да объявилась сизая паутина на тёмных остовах деревьев. Вроде бы там ещё копошились коричневые пауки величиной с мой кулак. Ну и да, теперь по улицам шастали местные обитатели. И ими оказались не только змеюки, но и вполне себе обычные люди.
Только вот странные все они какие-то. На меня никто не глядел, вроде как в том же Гнезде и шагали так, будто каждого связали невидимой верёвкой: медленно и какими-то рывками. Между собой люди не общались, в отличие от постоянно шипящих тварей, а лишь изредка мычали, чисто тебе коровы. Может им всем языки выдрали? Из одежды — сплошные лохмотья, а в дырах видать кожу бледную, точно людей постоянно держали в подвале.
По ходу, меня вели в самый центр Тихого. И чем ближе мы шагали к нужному месту, тем больше попадалось целых домов. Правда некоторые выглядели как-то непонятно, типа тех черепах из Гнезда. Ну и да, выползали из сплющенных куполов только змеелюди.
Свернув на очередном, из задолбавших перекрёстков, мы оказались аккурат перед здоровеннейшей хренью, вроде купола, у которого срезали верхушку. Наверное, та самая Арена. Здесь шаталось полным-полно змеюк, которые громко шипели и пытались пройти в большую дверь купола. Но там торчали их рослые сородичи в зхолотистых доспехах и с длинными кривыми пиками. Охрана чего-то там высматривала на черепушках тех, кто желал войти, после чего большую часть желающих отправляла к чёрту. Все, пытавшиеся возражать, получали пикой по башке и с визгом неслись прочь.
Интересное место, но меня повели не туда, а куда-то в сторону. Ага, тут нашлась ещё одна дверца, много меньше главного входа. Охрана тут тоже имелась, но всего две змеюки. Сопровождающие и сторожа принялись шипеть.
— Эй, черти, — сказал я и кивнул на постройку, — энто и есть ваша Арена? — в ответ не услышал ни хрена, кроме шипения. — Понятно.
Мне махнули на дверь и повели по длинному узкому коридору. Здесь оказалось темно, так что, когда под ногами появились ступени, я едва на них не растянулся. Выругался, опираясь руками о близкие стены и начал подниматься по лестнице. Ага, вона вверху светится овальная дырка двери.
— Крест, твою мать! А мы уже думали, что ты сдох! — О, как Стакан рад меня видеть. — А нас сюда привели, посадили и ни хрена не говорят.
Небольшая квадратная комната, освещённая ползающими по потолку жёлтыми слизнями. Вдоль пары стен — длинные деревянные лавки. В двух других стенах — двери. Через одну я прошёл сюда, а вторая плотно закрыта. На лавках сидят Кусок и Величие и глядят на меня, как на долбанное привидение. Стакан топчется в центре, рядом со мной, а блондинчик ощупывает закрытую дверь и всё прислушивается, прикладывая к ней ухо.
— Здравствуй, Крест, — Хлоя вроде как совсем не спала: круги под глазами и бледная рожа. — Честно, рада тебя видеть живым и ещё…Возможно, хоть ты внесёшь ясность в происходящее, ибо я начинаю теряться в догадках. Мы вчера обменялись важной иноформацией с местной повелительницей, и она обещала некий компромисс.
— Понятия не имею, про что ты там толкеуешь, но нас обещали отпустить на свободу, — о, как у них, у всех глазки загорелись! Джессип закончил щупать дверь и уставился на меня. — Только вот одному придётся слеганца подзадержаться.
— Зачем? — Джессип подозрительно щурился. — И кому? Желают оставить заложника?
— Боишься, что бросим тут твоё Величие? Не бзди, тут другое, мать бы его так! Короче, змея устраивает драчку с каким-то свои здоровяком и нашему нужно выстоять, как можно дольше. Пока наш боец живой — выход открыт. Сдохнет — закроется.
— Открытая улитка — не просто шанс уйти из Тихого, но ещё и возможность беспрепятственно пройти к Измирскому ущелью, — Хлоя закрыла глаза и некотрое время сидела так. Потом открыла и посмотрела ан меня. — Но…кто?
— Постараюсь выдержать, сколько нужно. — я криво ухмыльнулся. — Ты это, передай Психу…
Джверь, которую до этого щупал Джессип, внезапно распахнулась. За ней оказалась длинная лестница, которая полого уходила к здоровенной круглой площадке, жёлтой от песка. Вокруг площадки — большущий зал, все стены котрого занимали лавки, с сидящими на них змеелюдьми. И все твари шипели так, что аж уши закладывало. За дверью стояли две рослые змеюки в золотых доспехах, разукрашенных цветными камешками. Одна оглядела нас и сделала приглашающий жест.
Но это всё фигня. Главное, в самом центре жёлтой площадки стояла здоровенная, невероятно мускулистая тварь с плоской рогатой башкой и длинным шипастым хвостом. Чешуйчатые лапы напоминали толщиной хорошие такие деревья. И ещё — длинные кривые когти. Как мне сдаётся, гадина не меньше, чем на две головы, выше даже Глыбы. И в половину шире. Кулак так точно с мою башку. Тварь посмотрела в нашу сторону и вдруг громко заревела. Потом принялась лупить себя кулаками по груди.
— Не ори, ща познакомимся, — я шагнул к двери. — Так вот, передашь Психу…
— Крест, — на плечо легла большая тяжёлая ладонь. Кусок улыбался. — Я пойду. Не всё же тебе дерьмо за нами убирать. Да и не малые мы дети, — я хотел сказать, чтобы он не валял дурака, но Кусок покачал головой. На его плоской роже появилось странное выражение, вроде как парень вспоминал что-то приятное. — Я бился в сотне боёв и не проиграл ни одного. Меня звали: Кус-непобедимый. Какие бабы на меня вешались, какие подарки дарили!
Он сбросил рубашку и остался в штанах. Наклонил голову из стороны в сторону. Мощные мускулы буграми выступили под загорелой татуированной кожей. Кусок выдохнул и подошёл к двери. Остановился, обернулся и улыбнулся.
— Спасибо тебе, Крест, за всё — спасибо. А теперь — уходите, — Кусок раздвинул охрану и начал медленно спускаться по лестнице. На середине спуска поднял руки над головой и запревел, перекрывая шипение змеюк. — Это я — Кус-непобедимый, засранцы, лучший боец Вазерома! Сейчас вы увидите, что такое настоящий бой! Эй, кусок дерьма, ты готов познакомится с моими кулаками?
— Неужели мы его здесь просто так возьмём и оставим? — Хлоя стояла рядом и в её лице не было ни кровинки. — Он же идёт на смерть…
— Да. — я скрипнул зубами. — Как и все мы, с самого рождения! И другой дороги просто нет. Главное, чтобы твоя жизнь и смерть не были зряшными, ясно? Уходим.
Вторая дверь снова открылась и появившийся змеечеловек махнул рукой, приглашая следовать за ним. Я шёл последним и когда все вышли, остановился и обернулся. Кусок стоял напротив огромной рычащей твари и держал кулаки перед лицом. Рядом с гадиной боец казался крохотным карликом. Шипение змеюк забивало все звуки. Я выругался и бросился следом за остальными.
Мы ещё не успели добраться да выхода, как вдруг Хлоя покачнулась и схватилась руками за голову. Блондинчик придержал королеву, но и его начало некисло так шатать, а рожа стала почти синей. Стакан мотал башкой и пытался рвануть куртку под горлом. Да, такое ощущение, будто в черепушке кто-то ворочает большущей ложкой, а в грудь сунули раскалённую кочергу.
— Улитка, — пробормотала Хлоя и попыталсь идти. Джессип зарычал и взял Величие на руки. — Улитка раскрывается. Нужно спешить.
Я понятия не имел, про что она там чешет, но сдаваться не собирался. Проводнику, по ходу, все наши мучения оказались побоку. Змеечеловек спокойно вывел нас на улицу и замерев, точно серый столб, указал рукой направление. Пустая, в отличие от остальных, улица, серая, то ли от пыли, то ли от дыма.
Вроде, как всем стало немного лучше, так что мы дружно рванули в указанном направлении. Оставалось надеяться, что богиня не вздумает нас развести и выполнит своё обещаниею. И ещё, на то, что Кусок сумеет продержаться нужное время. Я верил в своего бойца, но мать его, как же жутко выглядел противник пацана!
Стоило добраться до нужной улицы, как меня снова накрыло. Такое чувство, будто сунули в брюхо невероятно большой змеюки. И вот она, сначала лежала свернувшись кольцами, а теперь начала разворачиваться. Всё вокруг плыло и дрожало, как нагретый воздух в летний полдень.
Джессип оступился и едва не свалился на бок. Я придержал блондинчика, поглядел в его белые глаза и забрал Величие. Граф что-то проворчал, но я его не слушал: положил Хлою на плечо и шатаясь, заковылял вперёд.
Сквозь плывущий и дрожащий воздух, здания вокруг едва виднелись, но и то, что я мог рассмотреть, казалось очень странным. Из марева проступали какие-то чёрные пирамиды с поумесяцами на верхушках; тёмные плиты со светящимися знаками и жуткие покосившиеся камни со скошенными сторонами.
Потом пошло совсем диковинное. Вроде как статуи людей в полный рост, но в таких позах…Один мужик в плаще сидел на корточках, закрывая рожу ладонями. Другой, типа собирался бежать и оглядывался через плечо, причём на морде — явный ужас. Третий так и вовсе, отползал, опираясь на руки. Всего таких непонятных статуй оказалось ровно шесть.
— Шестеро, — бормотала Хлоя, висящая на моём плече. — выходит, она их не убила! Она их просто парализовала.
К чёрту пустопорожний трёп! Где-то там Кусок насмерть дрался за нашу свободу. Нужно успеть, чтобы пацан не погиб зазря. Вот так, с трудом продираясь через липкий густой воздух. Всё вокруг окончательно смазалось, исчезая в сизом тумане. Только впереди, то увеличивалось, то уменьшалось белое пятно солнечного света. По ходу, нам — туда.
Орал Стакан, хрипел Джессип, стонала Хлоя и глухо ругался кто-то ещё. Очень знакомый голос, где-то уже слышал его прежде. Неважно. Вперёд, только вперёд!
И внезапно светлое пятно оказалось очень близко. Больно ударило по глазам, что-то засвистело, хлопнуло и вдруг бежать стало много легче.
Чёрт, оказывается мы топтали не серые пыльные плиты, а выгоревшую жёлто-коричневую траву. И слева от нас поднимались к небу высокие белые стены с осыпающимися зубцами сторожевых башенок. Нижняя часть городской ограды поросла чёрной колючкой.
— Крест!
Я остановился и ошалело уставился направо. Какие-то люди, лошади и дымящиеся костры. Мать его, да это же — Черепа! Ко мне бежал голый до пояса Псих. Остальные тоже принялись подрывать задницы. Какого чёрта, как они тут оказались? От Вуриса до Тихого минимум двое суток конного ходу.
Хлоя снова зашевелилась, стукнула меня кулаком по спине и чётко произнесла:
— Нужно убираться отсюда и как можно быстрее. Если улитка снова свернётся — останемся в ловушке навсегда.
Опять этот непонятный бред, но возражать я не собирался: себе дороже. Поэтому просто перекосил рожу и заорал, как можно страшнее. Это всегда помогает, когда не хочешь выслушивать кучу дурацких вопросов. Особливо, ежели у тебя на них нет ответов.
— Уходим! — орал я и бежал в сторону костров. — Живо, олухи, уходим, мать вашу!
Когда это реально нужно, мои умеют быстро и чётко собираться. Иногда от этого зависит жизнь. Ну, как иногда — почти постоянно. Всё разбросанное барахло торопливо побросали в повозки к броне. А дальше, как сидели у костров — кто полуголый, а кто и вовсе голышом, седлали коней и прыгали в сёдла. Я вернул Хлою Джессипу, бросил седло на Чёрта и торопливо затянул подпругу. Быстрее, быстрее! Воздух у стен Тихого начал переливаться разными красками. Ещё быстрее!
Уходили мы, преодолевая сопротивление, которое становилось сильнее с каждым мгновением. Последнюю телегу пришлось тащить толпой в десять конников. Повсюду вспыхивали крохотные радуги и летели жёлто-красные искры. Воняло, как во время грозы, а по земле скользили змейки молний.
После, когда Тихий уже остался далеко позади, в башку внезапно точно прилетела стрела. Затылок хрустнул, а перед глазами всё потемнело. Потом я услышал голос Джамбуи:
— Твой боец умер непобеждённым, — в голосе змеюки я различил что-то, очень похожее на уважение.
— Спасибо, — ответил я.
Даже не знаю, услышала она меня или нет. Неважно.
Уважуха тебе, Кусок. Спи спокойно.
