ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
Тьяна
Сандер ушел десять дней назад.
Десять светлых дней и тяжелых ночей.
Страшнее всего были именно ночи. Потому что днем я еще могла найти себе занятие, отвлечься от тревожных мыслей. Но спускались сумерки, и я оставалась один на один со своими кошмарами и страхами.
Жена и амери.
Чудо для острова, который практически утратил надежду на счастливое будущее. Меня хотели видеть как можно чаще и как можно дольше. К замку Сандера потянулись люди. Достаточно было постоять десять минут на стене, приветливо помахать ручкой, и народ был счастлив.
Отношение изменилось. Мне хотели помочь. Фриона как-то рассказала о молебнах, которые проводились за мое здравие в храмах Каросса.
Видя, как наша любовь положительно влияет на силу завесы и сдерживание кракенов, кароссиканцы желали мне долгой жизни и крепкого здоровья, пусть и из корыстных побуждений. Но все равно приятно.
Конечно, не все складывалось так радужно и идеально, как казалось на первый взгляд.
Я точно знала, что перед отъездом Сандер встречался с советом и предупреждал их о том, что будет, если они восстанут против меня.
Здравомыслия хватило на три дня.
Сама Валенсия, заявившись в покои с утра пораньше, когда я завтракала и размышляла о планах на день, сдала мне бывшего любовника.
— Моя вина, не скрою. Разбаловала я его, дала власть, — произнесла она грустно. — Думала, поможет забыться. Старый дурак, поверил в свое могущество. Не убивай его, Тьяна.
Я чуть не поперхнулась и недоуменно взглянула на родственницу:
— Даже не собиралась.
— Людям своим скажи. Я знаю, что у Стенза есть приказ действовать на поражение в случае любой, даже минимальной опасности.
Звучало жутко.
— Я не знала.
— Поэтому и говорю тебе сейчас. Знаю, как любят мужчины держать женщин в неведении. Ниардо пока ищет сторонников, пытается наладить контакты, прощупать почву. Ничего серьезного. Но не дай этому перерасти в нечто существенное. Нанеси удар сейчас.
Я вздрогнула.
— Удар? Как ты себе это представляешь? — спросила, быстро поднимаясь и подходя к окну.
Стало тяжело дышать, не хватало воздуха.
— Я подумаю, что можно сделать, — тихо произнесла через полминуты.
Тем же утром у меня состоялся разговор со Стензом. Старый воин был не очень доволен неожиданным вмешательством, но согласился выполнить мою просьбу.
На следующий день Ниардо-старшего по обвинению в растрате казны заключили под стражу до окончания расследования.
Совет тут же лишил мужчину всех полномочий, а на его место избрали нового первого советника.
Обо мне и моем участии в этом деле не было сказано ни слова. Но это и не потребовалось.
Зарина явилась тем же вечером. Заплаканная, гневная, полная желчи и ненависти, она стремилась меня уничтожить и растоптать.
Фриона советовала не встречаться с ней, но я не послушалась и разрешила впустить девушку сама не знаю почему.
— Ты?! Отродье Темного бога! — крикнула та прямо с порога.
Придумали бы что-нибудь оригинальное, а то все твердят одно и то же.
— Здравствуй, Зарина, — спокойно отозвалась я, восседая на стуле амери.
Том самом, который она так мечтала занять.
— Ненавижу! Ты отняла у меня все! Завидуешь? Боишься, что Сандер вернется ко мне?!
— Для того чтобы вернуться, надо для начала уйти.
— Он любит меня! Полюбил бы! Обязательно полюбил бы! Если бы не ты!
— Ты же знаешь, что это не так.
— Ты лживая тварь! — Ее буквально трясло от гнева, и охранники подошли ближе, пытаясь защитить. — Я не верю, что это его ребенок! Ты не могла забеременеть. Все знают, что кристалл должен был иссушить тебя. Это темная магия! Зло! Ты пользуешься отсутствием Сандера и наводишь свои порядки! Но я докажу! Я всем докажу!
Она еще что-то кричала, когда ее силком уводили прочь.
После ее ухода я еще долго сидела — обеспокоенная и сломленная.
— Не стоило с ней встречаться, — вновь повторила свекровь. — И речи ее мне не нравятся.
— Она всего лишь ребенок.
— Это не оправдание, Тьяна. Если ей удастся поселить смуту в толпе…
— Толпа видит завесу и защиту от кракенов.
— Но темной магии они боятся. А твой случай уникален. Это может сыграть с тобой злую шутку.
— Ваш случай тоже был уникальным, — возразила я. — Первая дриада, выносившая и родившая сына.
— Поэтому я знаю, что говорю. Мне тоже пришлось столкнуться с недоверием и страхами. Но со мной был Роул, и кракены не стояли у наших границ.
— Сандер вернется.
— Конечно, вернется. И ты должна обеспечить ему надежный тыл. Должна сохранить себя и ребенка.
— Чего вы хотите? Чтобы я приказала убить эту несчастную девчонку в ближайшей подворотне? — выкрикнула раздраженно.
— Зачем так радикально? Можно на время отправить ее служить в храм.
— В храм? Эту девочку? — не поверила я и потерла лоб. — На что вы меня толкаете?
— Ты сейчас должна думать о себе и сыне. У Ниардо есть деньги и связи. А еще колоссальное желание навредить тебе и ребенку. Ты сломала все их планы.
Как же сложно! Большая власть — большая ответственность, к которой я, как оказалось, не была готова.
— Хорошо. Только не навредите ей. О большем не прошу.
Я много времени проводила с нянюшкой, стараясь окружить ее заботой и теплом. Как же легко, хорошо и свободно мне было рядом с ней!
— Набегалась, голубушка. Нашла свое счастье, — повторяла она, улыбаясь.
Старушка сильно сдала за то время, что мы не виделись.
— Нашла, — с улыбкой отвечала я.
— Родители тобой гордились бы.
А еще я помнила о своих обязанностях хозяйки и старалась разнообразить досуг и уделять внимание опальной принцессе.
Ферроу почти не выходила из своих покоев и беседовать со мной не спешила, каждый раз стремилась побыстрее закончить разговор и на все дать односложные ответы.
Не знаю, что именно пережил этот ребенок, но понять я ее могла.
Мне было восемь лет, когда император отнял все, лишил будущего и родных. А у нее остались хотя бы титул и статус наследницы.
Ситуация изменилась через десять дней после отъезда Сандера и Ирила, когда к нам присоединилась Валенсия.
День выдался хороший, солнечный и яркий. Ничто не предвещало беды, наоборот, было легко и свободно.
Мы расположились в небольшой беседке, увитой плющом, за накрытым столом. Валенсия просто дышала оптимизмом и жизнерадостностью и стремилась поделиться ими со всеми. А еще ей удалось заинтересовать Ферроу.
— Мама тебе не рассказывала о том, где ты родилась? — спросила она, размешивая длинной ложечкой коктейль.
Загремели кубики льда.
— В летнем дворце. Мама рассказывала, что я единственная, кого император лично взял на руки, — ответила Ферроу, смущаясь.
— И поднес к огню?
Она покраснела, кивнула и подняла стакан, пряча взгляд.
— Это так важно? — осторожно спросила я.
— Конечно же важно! Я же тебе говорила об этом. Я тоже один раз видела посвящение. Красивое было зрелище.
— Видели? — заинтересованно переспросила Ферроу, впервые за много дней проявив эмоции.
— Да, во время рождения ее отца, — ответила Валенсия и ткнула пальцем в мою сторону.
— Вы были в замке Корвилов? — переспросила я, беря с подноса сочную черешню.
Валенсия громко рассмеялась и пригрозила мне пальцем:
— Ай-ай-ай, забыла? А я ведь тебе говорила, что Арнольд родился в столице, во дворце.
Я покачала головой:
— Неправда.
— Мне-то лучше знать. Я там присутствовала. Мало того, я помогала твоему отцу появиться на свет. Вместе со своим братом, твоим дедом.
— Хроники говорят другое, — поддержала меня девочка.
— Ты читала хроники? — повернулась к ней Валенсия.
— Читала, — смутившись, ответила Ферроу, а родственница победно улыбнулась.
— Интересно было, да? Я тоже читала. Тоже пыталась понять, что это значит. Чего меня лишили когда-то.
Кажется, эти двое разговаривали на непонятном мне языке и понимали друг друга с полуслова.
— Гортензия Ильяр вышла замуж за герцога Колдера, когда находилась на восьмом месяце, — продолжила девочка. — Сразу после этого они уехали из столицы, где через три недели на свет появился Арнольд Колдер.
Наверное, это была самая длинная речь Ферроу за все время, что девочка присутствовала здесь. А я заставила себя молчать, чтобы не спугнуть.
— Хроники пишутся людьми, моя дорогая. А мы этот обман готовили долго. Гортензия была моей фрейлиной, и именно я познакомила ее с братом. Император и любовница. — Она вздохнула и мечтательно улыбнулась, погружаясь в счастливое прошлое. — Красивая была пара. Настоящая. К большому неудовольствию молодой императрицы. Стерва была, настоящая гадюка. Злопамятная, алчная и ревнивая, что не мешало ей менять любовников как перчатки.
Валенсия поправила платье на груди и продолжила:
— Они встречались у меня в покоях. И Арнольд родился там же. Мы скрывались, я помогала. А живот рос. Незаконнорожденный сын, который должен был родиться раньше наследника. Нонсенс. Герцог Колдер был другом моего брата. Он согласился признать ребенка и увезти мать и дитя прочь из столицы. Императрица очень старалась их убить… очень. Яды, проклятия, наемники. Она готова была придушить Гортензию, да только встретиться им не давали.
— Как такое возможно? — прошептала я, нахмурившись.
— Император хотел, чтобы Арнольд был наследником. Несмотря ни на что. Я отговаривала, понимала, что ничем хорошим это не закончится. Но как я могла возразить повелителю? А Гортензия… она просто очень сильно его любила.
Женщина замолчала, собираясь с мыслями, а мы задержали дыхание, ожидая продолжения.
— Накануне свадьбы у Гортензии отошли воды. Твой отец родился в моих покоях. Император лично принимал роды и первым взял сына на руки. И Око Сайрона, висевшее у него на груди, загорелось ярким светом. Он подошел к камину и зажег движением руки лежащие в нем дрова. Пламя взметнулось, окружая отца и младенца огненным факелом. Гортензия от страха потеряла сознание, а я любовалась первородной магией, которая признавала и короновала наследника. Следующим утром мы нацепили Гортензии фальшивый живот и сыграли свадьбу, а служанка тайно вынесла младенца из дворца. Молодожены уехали из столицы, а через месяц устроили фальшивые роды. Все для того, чтобы усыпить бдительность императрицы. Она до самого конца верила, что Арнольд родился где-то далеко и не мог быть посвящен и благословлен Оком.
— Вы солгали? — переспросила я.
— Солгали. А потом я отправилась сюда. Так было больше шансов выжить и сохранить тайну. Императрица все-таки добралась до Гортензии и убила. До мальчика добраться не смогла. Его увез Колдер.
— Да. — Я кивнула. — Папа до пятнадцати лет жил и обучался в графстве Цирео.
— Хороший мальчик. — Валенсия тяжело вздохнула. — Так тяжело было видеть его смерть.
— Видеть? — Я подалась вперед.
— Вам не кажется, что это слишком тяжелый разговор? — спросила, подходя, Фриона. — Разрешите?
— Да, присаживайтесь, — улыбнулась я.
Свекровь села за стол, кивнула Валенсии, которая недовольно поджала губы, но все равно продолжила, словно провоцируя.
— Ты же чувствовала гибель Тангира? Была бы сильнее — увидела бы. Мы, наследники, глазами погибающего видим последние минуты его жизни. Переживаем их вместе с ним. Арнольд очень сильно любил твою мать и тебя. Последние его мысли были о тебе.
Я всхлипнула, стерла хлынувшие слезы:
— Правда?
— Воды? — тут же предложила Фриона.
— Нет.
Ведь чувствовала тогда, чувствовала и слышала. Но было так плохо… так плохо. Они оба, отец и мать… На моих глазах…
Я прикусила губу, чтобы не завыть от боли, которая так и не ушла за эти годы.
Только их любовь не дала мне тогда сойти с ума. Права Валенсия. Он думал обо мне и до последнего хотел отгородить от этого кошмара.
Мой папочка.
— Арнольд хотел для тебя лучшей жизни, — продолжила женщина. — Счастья и любви.
— Я счастлива.
— И это хорошо.
А дальше произошло сразу несколько событий.
Больно кольнуло сердце, заставило застыть в кресле, сжав подлокотники и тяжело дыша.
Сандер!
Одновременно с этим зазвенел, зарыдал кристалл, теряя силу и снимая завесу, которая медленно угасала, оставляя Каросс беззащитным.
На остров надвигались тучи и десятки морских чудовищ.
— Что происходит?! — вскрикнула Валенсия, вскочив с места.
— Не знаю, — с трудом процедила я. — Темная магия… Она разрушила все… Наследник идет. Завесы больше нет! Объявить эвакуацию! Срочно!
А сама пыталась лихорадочно достучаться до мужа, почувствовать его.
Жив! Несомненно, жив! Но здоров ли? Может быть, ранен?
А в это время тьма наступала со всех сторон.
Сандер
Это было священное место.
Великое.
Даже находясь в километре от усыпальницы, Сандер чувствовал исходящую от нее силу и мощь, которая расцветала в лучах рассветного солнца.
Они притаились за небольшим валуном у толстой сосны, что росла на вершине обрыва, с которого открывался великолепный вид на монументальное здание.
— Любуешься? — спросил Ирил, приземляясь рядом на усыпанную иголками, пропахшую смолой землю.
Сандер кивнул. Он не отрывал взгляда от мавзолея всех огненных императоров, начиная с великого Райгарда — земного воплощения Красного бога, жившего тысячи лет назад.
— Что видел?
— Десяток белок, три косули, пару зайцев — шустрая живность, сразу в норы попрятались. Еще медведя у ручья в паре километров отсюда. Рыбку ловил лохматый.
— Более крупную дичь не встретил?
Лучи солнца сияли на остром шпиле, словно хотели зарядить своей силой и теплом. А может, так и было. Красный бог — символ солнца и света.
— Нет, — опираясь спиной о камень и закрывая глаза, ответил сорджи. — Тишь и благодать. Как в склепе.
— Место обязывает.
— Почему меня не отпускает чувство, что нас там ждут?
— Может, потому что так и есть? — отозвался Сандер, поворачиваясь к другу.
— И мы полезем в самое пекло?
— Это единственный реальный шанс обезвредить наследника перед коронацией.
— А если она солгала?
— Нет смысла.
Ирил приоткрыл один глаз, взглянул на друга, снова закрыл и тяжело вздохнул:
— Она напугана. А страх может сыграть скверную шутку со всеми нами.
— Она полна ненависти.
— И ты хотел меня этим успокоить? Ненависть плохой советчик и помощник. Наследник будет нас там ждать.
— Будет, — кивнул Сандер, соглашаясь.
— Не дурак и должен понимать. А если не понял сам, то Сойра с радостью все ему объяснит. — Имя принцессы ящеров Ирил буквально выплюнул. Сел поудобнее, изучая травинку, которую вертел между пальцами. — Вопрос только, кто окажется хитрее и сильнее.
— У нас все равно есть преимущество, — твердо заявил Сандер.
— И какое же?
— Он молод и самоуверен. До этого момента все давалось ему легко и просто. Даже убийство отца и брата прошло без осечек. А молодость — глупость.
Сорджи фыркнул:
— Наш поход вдвоем против темного наследника сложно назвать благоразумным. Тебе так не кажется?
— Мы с тобой и не в таких передрягах бывали.
— Бывали, — кивнул сорджи. — Но не в таких. С темным воплощением мы еще не встречались.
— Он один, а нас двое.
— Если не считать двух десятков лучших ящеров, которые везде и всюду его сопровождают. Не нравится мне это, Сандер. Ох как не нравится. Почему он идет сюда именно сейчас? Зачем?
— Зачем — ты и так знаешь: уничтожить мощи императоров. Обрубить последние связи с Сайроном и закрепить Темного бога на территории. А почему сейчас? — Сандер оскалился. — Нас ловит.
— Плохо ловит, если нам удалось забраться так далеко вглубь Империи. Ту пару отрядов даже обидно считать «ловцами». Показуха.
— Сюрпризы ждут нас там. — Мужчина кивнул в сторону мавзолея.
— Знаешь, — протянул Ирил, — любовь странно на тебя повлияла. В нашей компании я должен был быть сумасшедшим и оптимистичным, а не наоборот.
— Мне просто есть ради кого жить и к кому возвращаться. Солнце почти взошло. Ты все помнишь?
— Забудешь такое.
— Успеют?
Сорджи криво усмехнулся:
— Куда денутся… Сандер?
— Что? — изучая склеп, отозвался мужчина.
— Когда вернемся, я собираюсь жениться на Фрионе.
Сандер медленно повернулся, тяжело взглянул на друга:
— Тебе нужно мое благословение?
Ирил фыркнул:
— Нет. Мы уже взрослые люди, друг мой. Я просто ставлю тебя перед фактом.
— А у нее ты спросил? Что она ответила?
Сорджи помрачнел.
— Свое согласие Фриона даст, — сжимая в кулаке несчастную травинку, уверенно заявил он.
— Тогда желаю удачи. — Сандер снова повернулся к склепу. — Все. Солнце взошло. Пора!
На то, чтобы добраться до места, ушло не более десяти минут.
У толстых каменных колонн мужчины на мгновение застыли, почтительно склонив головы.
Чужих богов надо уважать и почитать. Особенно когда входишь в святая святых.
«Помоги нам, Сайрон. Помоги остановить ящеров и вернуть покой в этот мир».
Но огненный бог молчал. Так же, как и все эти годы, предпочитал со стороны наблюдать за играми людей.
Они осторожно вошли в главный зал с высоким куполообразным потолком, освещенный вечными факелами.
— Ты знаешь, это даже возмутительно, — останавливаясь у огромной мраморной статуи Сайрона, заявил Ирил. — Ничего. Либо он действительно не знает о нас…
— Что маловероятно.
— Либо ты оказался прав, и наследник крайне самоуверен.
— В любом случае сбрасывать его со счетов не стоит. Мы не знаем, на что он способен и как далеко зашел в темном искусстве.
Сигналки сработали ближе к полудню, заставив встрепенуться и в ожидании прихода гостя занять места в нишах за статуями у самого потолка.
Тишина постепенно заполнилась звуками шагов. Ящеры разводить церемоний в честь Красного не собирались и действовали весьма грубо.
Молодой император появился эффектно — въехал в зал верхом на огромном золотистом драконе. Облаченный в черные шелка, с обсидиановой короной на голове, мужчина довольно улыбался, разглядывая мавзолей. А вместе с ним в зале появилось десятка три полуобнаженных ящеров.
На душе сразу стало тревожно и тяжело. Силен.
— Я приветствую своих братьев и наследников великих богов! — громко провозгласил император, разводя руки в стороны.
Эхо разлетелось по залу, оглушая и заставляя слегка поморщиться.
Еще и магией балуется.
— Ветреный сорджи и водный Каарх. Что же вы не спешите поздороваться со своим братом по божественной крови? — В голосе звучала насмешка.
Ирил бросил многозначительный взгляд на друга и громко ответил:
— Жить хочется. Долго и желательно очень счастливо.
— Даю слово, что не буду вас убивать. Хочу поговорить. Пока. Я слышал столько историй о вас, столько легенд, что не терпится познакомиться со столь прославленными воинами. Ну же, не бойтесь, явите свои лики!
— И мы должны тебе верить? — отозвался Сандер.
Император повернул голову в его сторону, но никого не увидел и скривил губы в жутком оскале.
— Я все думал, когда же вы явитесь спасать этот мир. Кого изберете для своего гениального плана. — Его голос был издевательски насмешлив. — Не спорю, удивили. Мне казалось, что эта дура только и может, что рыдать и биться в истерике.
— Хорошо же ты о дорогой супруге, — ответил Сандер и снова через зал обменялся взглядами с другом.
«Я же говорил, что он слишком самоуверен!»
— Она знает, для чего нужна мне. Родит и отпущу. За грань, — ответил император и громко расхохотался. Его смех поддержали воины. — Ну же, великий Каарх, покажись, не бойся.
«Ирил?»
«Я наготове. Только не дури!»
«Спасибо, брат…»
Сандер быстро и ловко выпрыгнул из своей ниши и приземлился прямо у морды золотого дракона, который от неожиданности шарахнулся и мотнул головой, заставив наследника покачнуться, что настроения ему явно не прибавило.
— За что же ты так Аррата? — спросил Сандер, заглянув в знакомые глаза посла, скованного второй звериной ипостасью.
— Провинился и останется таким, пока я не скажу. Так вот ты какой, Сандер из рода Каарха. Потомок Синего бога. Последний из некогда великого рода.
— Мое имя ты знаешь. Не хочешь сообщить свое? — скрестив руки на груди, спросил Каарх.
— Ремаль. Повелитель Империи и наследник Темного бога.
— Ну какой же ты Ремаль? Тот давно ушел за грань. Твоими стараниями, между прочим. Кстати, как сумел скрыть его смерть? Мы должны были почувствовать отдачу.
— Да там и скрывать было нечего. Слабоват оказался братишка. Ты знал, что император давно лишил его огненной силы?
— Лишил? Я думал, запечатал.
— Лишил. Не видел он братца императором. А нет силы — нет и отката. Этот дурак решил, что я поделюсь с ним властью. Он будет императором, а я его советником, правой рукой. Жалкий червяк.
— Так какое твое имя?
— А нету у меня имени, — усмехнулся молодой мужчина. — Ты же знаешь.
Сандер кивнул:
— Знаю. Отдал за силу вместе с двумя огненными жертвами.
— О нет, жертв было гораздо больше. Но эти две оказались вишенкой на торте, — усмехнулся наследник, закрыл глаза и глубоко вздохнул. — Сильный. Мощный. Неуправляемый, как сам океан. Да, в тебе сосредоточена вся сила твоего рода. Какой запас и потенциал! Говорят, ты нашел свою амери?
«Нет! Он не может этого знать! Не может!»
Каким-то чудом Сандеру удалось сохранить невозмутимость и спокойно поинтересоваться:
— Кто говорит?
— Ха-ха-ха! Страшно стало, да? Как же там твоя дорогая женушка? Я ведь тоже почувствовал ее рождение. Не дриада, но обладает драгоценной живительной магией. Как же я мог ее упустить? Все идиот Ремаль. Утверждал, что девчонка пуста. Выгорела после смерти родителей, и император держал ее как игрушку. А тут такой сюрприз… Но ничего, еще не все потеряно. Она будет отличной императрицей.
— Ты ее не получишь! — мгновенно забыв о плане, выдал мужчина.
«Сандер!»
— Я видел портрет ее матери в кабинете. Старый дурак хранил его долгие годы. Она хороша, и если дочь обладает хотя бы половиной красоты…
— Ты ее не получишь!
«Сандер! Успокойся! Он тебя провоцирует! Не поддавайся!»
— Да? — наигранно удивился темный наследник. — Только вот в чем проблема. Она там, а ты тут.
Сердце сжалось от предчувствия беды. Он что-то упустил!
«Тьяна!»
И будто в подтверждение его слов завыл, зазвенел кристалл, разрушая завесу.
Одновременно с этим дрогнул пол под ногами, потрескались плитки, разверзлась земля, выпуская наружу монстров.
