Изотоп отпил немного воды из фляжки, предложил Вале.

– Далеко еще? – спросила девушка, делая глоток. Жарило нестерпимо. Погода была непредсказуемой: то лило как из ведра, то через пять минут наступал беспощадный зной. Однако сейчас про такой желанный дождь можно было только мечтать, судя по безоблачному синему небу.

– Километров пять, – ответил Изотоп. – Поспешим.

Пара в молчании двинулась дальше, каждый задумался о чем-то своем.

В тот раз, когда они, оказавшись в чертогах Армады, чудом спаслись от полчища оживших мертвецов, Орк поведал им все. Объяснил, что представляет собой Армада, какие тайны она хранит, какими обладает возможностями и какую невероятную силу скрывает. Рассказал и об опасностях, угрожающих ей, о том, почему ее необходимо защищать, ведь даже самая могущественная сила имеет свою ахиллесову пяту.

Для этого и существовали Стражи. Они защищали ее от внешних угроз и параллельно изучали, пытаясь понять устройство и истинное предназначение Армады. Она сама выбирала Стражей, давала задания и испытывала Избранных ею. В тот раз, вступив в схватку с ордой зомби, Алексей и Валя спасли не только себя, но и всю Падь, предотвратив опасную эпидемию. И стали Избранными, новонареченными Изотопом и Валькирией.

Валя тогда долго смеялась, пытаясь понять – почему Валькирия? Только из-за созвучия нового имени ее собственному? Тогда почему, скажем, не Валенсия, в честь города, про который она так много знала, но так и не успела там побывать – Судный день перечеркнул все планы. Вопрос оставался открытым недолго. Когда по пути домой девушка лично покрошила в винегрет псионика с помощью одного лишь ножа, все стало на свои места. «Армада дала вам силы и определенные умения, – пояснил Орк. – И ваша задача отныне – защитить Армаду, а вместе с ней и всех, кто этой силой не обладает. Иными словами, простых людей, Выживших».

Изотоп размышлял об этом всю дорогу, пока они шли до Перевала. «Спасать людей – дело, конечно, хорошее. Но вот если приглядеться к этим людям, покрутить со всех сторон, рассмотреть… Вблизи – все разные. Бывают хорошие, добрые, отзывчивые. А бывают такие, что проще задушить их собственными руками, чем пытаться перевоспитать. Казалось бы, глупо так думать. Вспомнить хотя бы Радио, Науку, Бугая. Все они не самыми лучшими людьми были: грабили, убивали. Бандиты, что с них взять? А в итоге, когда судьба подкинула трудные испытания, оказались не такими уж и гадами: кто покаялся ценой собственной жизни, искупил вину, кто, как выяснилось, просто оказался заложником обстоятельств. Вот примеры, говорящие, что душа человека – не костная субстанция, не каменная, она способна меняться, и порой даже враг может стать другом. Какие еще нужны доказательства?»

Однако Изотоп не мог принять этого. В последнее время все больше в нем крепло странное чувство, какое и выразить было сложно: холодное, липкое, как тина на болотном камне. Отторжение, что ли? Не мог он уже, как раньше, верить первому встречному. Да и к знакомым особого доверия не возникало. А вместе с этим на окраине разума зудел вопрос: «Зачем спасать всех тех, кто остался, – хороших или плохих, без разницы? Зачем выжившим после Судного дня это нужно? Сами довели до такого, так чего же теперь плакать и искать защиты?»

Думал об этом – и каждый раз стыдливо опускал глаза. Все же понимал, что звучит это все как ересь. С такой логикой впору было брать автомат и стрелять всех подряд, делая им одолжение в избавлении от тяжелой жизни.

И вновь размышлял, пытаясь понять, почему это все в нем назрело, разрослось, как кустистый черный сорняк посреди ухоженного сада. Откуда такая злоба? И порой в мыслях его всплывал образ матери. Она ушла, умерла три месяца назад, а с ней – и часть его души, словно ножом ломоть отрезали. Видимо, оставшаяся пустота и заполнилась этими помоями.

Изотоп остановился у валуна, чтобы перевести дух и собраться с мыслями. Точнее, откинуть их куда подальше. «Отвлекают, черти. Так можно вовремя не заметить угрозы и набрести на логово каких-нибудь кровожадных мутантов. К примеру, вон там, метрах в семистах южнее, кусты примяты, и повизгивание доносится из низины. Наверняка свинорыл. Зайди туда – и стычки не избежать. Убить его несложно, но если, скажем, вместо свинорыла, там оказалась бы химера, а то и целая их стайка? Было бы жарко. А сейчас не время ввязываться в ненужные переделки. Надо спешить».

Под ногами что-то дзынькнуло. Потом еще раз. И сразу на тропе, где они стояли, взвились два пыльных облачка.

– Что это? – растерянно спросила Валькирия, опуская взгляд. – Как будто ключи из кармана выпали.

– Ложись! – первым отреагировал Изотоп, кинулся на землю, увлекая за собой девушку.

Оба быстро перекатились до ближайшего укрытия – небольшого валуна, коряво торчащего из земли.

Вновь звякнуло, уже о камень, за которым они спрятались.

– По нам стреляют, мать их! – выругалась девушка.

– Стреляют, – спокойно кивнул Изотоп, прислонившись спиной к валуну и готовя оружие к бою. – Успела заметить откуда?

Валькирия отрицательно покачала головой.

– Бьют на поражение. Хотели бы предупредить – не стали бы палить понапрасну, – решительно заявил Изотоп, вжимаясь в камень. Вновь застрекотали выстрелы, во все стороны полетела каменная крошка.

В голове парня сформировалось два варианта дальнейших действий. «Можно попытаться отойти назад, доползти до низины, а оттуда уйти лесом. Но, кроме этого валуна, негде больше укрыться, поэтому придется отступать по открытой, хорошо простреливаемой, местности. Чистое безумие. Даже с учетом того, что противник – порядочный мазила. Еще можно попытаться дать крюк, уйти выше, кустами, отстреливаясь. Шанс есть, но это при условии, что враг – один. А если их несколько и сидят они рассредоточенно по позициям? Два варианта, и оба не самые хорошие. Вот же угораздило! Отвлекся на самокопание, теперь выпутываться! Есть, правда, еще и третий вариант – принять бой. Погибать, что называется, так с музыкой. Никто погибать не собирается, – сам себя одернул Изотоп. – Надо действовать, засиживаться тут – смерти подобно. Пока стрелок не начал маневр по обходу со спины».

– Это дилетант, – сказал Изотоп. – Попасть не смог ни с первого раза, ни со второго, пули все время криво идут. Или оружие у него – полное дерьмо, с прицелом сбитым. Что только подтверждает мою теорию о криворукости снайпера.

– Слабое утешение, – кисло ответила Валькирия.

– Давай так сделаем. – Изотоп скинул с плеч рюкзак. – Я переметнусь вон до тех кустов, а ты попытайся приметить этого нехорошего человека, когда он высунется.

– Подстрелят же тебя! – запротестовала девушка.

– Не подстрелят. Давай, готовность номер один.

Изотоп чуть высунулся из укрытия – определить точку движения. «Так, надо бежать вон до того кустарника, там и ямка небольшая есть, чтобы залечь, и просмотр для стрелка нулевой. В самый раз». Парень глубоко вдохнул, сосчитал до трех и медленно выдохнул.

«Поехали!» – скомандовал он сам себе, взял горсть камней и кинул в заросли полыни. Едва те шмякнулись на землю, Алексей рванул в противоположную сторону. Это сработало и сбило снайпера с толку: он начал стрелять по кустам, думая, что там спрятался противник, и не сразу сообразил, что его обманули. Маневр удался.

– Засекла? – шепнул парень, как можно ближе прижимаясь к земле – пули летели в аккурат поверх его головы.

Валькирия кивнула и дала ответный залп в снайпера. Изотоп сообразил, где засел враг, дождался, когда с той стороны будет заминка, и скупыми очередями прощупал место предполагаемого укрытия стрелка. С той стороны ойкнули, густые кусты затряслись, потом раздался сдавленный крик, будто снайпер пытался всеми силами не выдать себя. У него это плохо получалось.

Изотоп сорвался с места, в три прыжка преодолел разделяющее их расстояние, на ходу вытащил нож из-за пояса и прыгнул как раз в то место, откуда доносился стон.

Враг был застигнут врасплох.

– Мордой в землю! – прорычал Изотоп и рухнул на лежащего в кустах стрелка.

Схватка длилась недолго, раненый быстро капитулировал, не справившись с неожиданной атакой. Да и нож, приставленный к горлу, весьма ощутимо ограничил свободу действий.

– Сдаюсь! Не убивай! – прохрипел поверженный, сильно задрав голову – боялся напороться горлом на острое лезвие.

– Кто такой? – отдышавшись, спросил Изотоп, рассматривая пленника. По виду это был обычный бандит, который за кусок хлеба и дешевую водку легко убьет: тяжелый подбородок, скошенный расплющенный нос, поросячьи глазки. Пуля Изотопа навылет прошила голень этого горе-бойца, отчего все вокруг было забрызгано кровью.

– Ренуаром меня кличут, – ответил стрелок, сильно картавя.

– Ренуаром? – удивленно переспросил Алексей.

– Ага, – ответил здоровяк и шумно сглотнул. По его лицу покатились крупные капли пота, застилая глаза, но снайпер, боясь пораниться, не смел даже шелохнуться.

– Художник, что ли? – хмыкнул Изотоп.

– Откуда, ёксель, знаешь?!

– Угадал. Ты зачем стрелял, Пьер?

– Велено никого не подпускать к базе.

– К какой базе? И кем велено?

– Я… – здоровяк запнулся, окончательно растерялся, мелкие глазки забегали. – Я не могу сказать, ёксель. Пойми, меня же порежут потом свои же!

– А жить хочешь?

– Хочу.

– А чувствуешь связь между двумя этими вопросами?

Ренуар опасливо закивал головой.

Кусты зашевелились, из них вышла Валькирия, запыхавшаяся и злая.

– Подстрелил засранца? – прошипела она, направляя оружие на бандита. – Давай-ка я его добью!

Здоровяк замычал, противясь такой судьбе, с трудом выдавил из себя:

– Я скажу! Скажу! Только не убивайте!

– Ты молись лучше, гад! Удумал шмалять по честным людям! Сейчас я тебе живо дыру между глаз организую! – не унималась девушка.

– Не надо! Я не хотел! Приказ был такой, ёксель! Никого не пускать.

– Сбавь обороты, Валя, – пытаясь спрятать улыбку, произнес Изотоп. – Дяденька готов к сотрудничеству. Давай, выкладывай все, и, возможно, останешься жив. Но сначала скажи нам, есть еще тут кто кроме тебя? Да смотри не вздумай нас обманывать!

Нож сильнее впился в щетинистую шею здоровяка.

– На другой стороне поселка есть охрана, а тут – больше никого. Через час должна смена прийти, их двое будет. Вообще положено по двое дежурить, но Дуля заболел, ёксель, живот прихватило, он в деревне остался, – залепетал Ренуар, морщась от боли.

– Поселок далеко? – спросил Изотоп.

– Метров пятьсот отсюда, в низине.

– Выстрелы там могли услышать?

– Нет, с этой стороны лесистость большая, глушит хорошо звуки.

– Гладко у тебя все получается, Пьер, но верится с трудом.

– Мне нет резона сейчас врать, ёксель, – прохрипел раненый.

– Согласен, резона нет. Грош цена сейчас твоей жизни. Но шанс у тебя есть. Просто говори правду.

Ренуар кивнул.

– А теперь подробнее, кто вы вообще такие и откуда нарисовались? – спросил Изотоп, оглядывая округу. – В этих местах никаких полудурков, похожих на вас, сроду не было, здесь только поселок вольных работяг да ремесленников – кажется, Заречный называется.

– Опусти нож, ёксель, сил уже нет! – взмолился Ренуар, скорчившись.

Изотоп глянул на здоровяка, на его окровавленную ногу, оценил риски. Сказал:

– Хорошо, я чуток отпущу, но только без фокусов.

Холодное оружие вновь оказалось в ножнах. Бандит, тихо матерясь и морщась от боли, как мог перевязал рану, жестом спросил, можно ли прикурить. Изотоп кивнул.

– Это все заслуга Шамана, – сказал здоровяк, выдыхая клубы дыма, пахнущего отнюдь не табаком, и сплевывая с языка соринки. В голосе его читалось уважение и даже страх. – Он всех собрал. Организовал ячейки, ёксель. Вот здесь, недалеко, лагерь соорудили палаточный, сейчас к зимовке готовимся.

– Вояки, что ли? – переспросил Изотоп.

– И вояки есть, и сидельцы. У каждого своя судьба. Шаман не делит на длинных и коротких, для него все равны. А кто к нему приходит, тот от своего прошлого отказывается. Для того новая жизнь начинается, ёксель.

– А, понятно, верующие, значит! – хлопнул в ладоши Изотоп. – Знавал я одного богомольного, отцом Марком зовут, так вот он такие проповеди читал, когда обкурится!

– Да не верующие мы, – поморщился Ренуар. – Просто вольные.

– Какие же вы вольные, если ваш Шаман из вас ячейки какие-то сделал и служить заставляет?

– И вовсе он не заставляет. Кто хочет, тот и идет к нему, а служение выполняют добровольно.

– Если к нему может пойти, кто хочет, чего ты тогда в нас стрелял? Мы, может, тоже хотели к нему записаться в секту… или что там у вас?

– Приказ был – вот и стрелял.

– А к поселку чего соседитесь? Ну и жили бы себе где-нибудь в лесу, раз вольные такие. – Изотоп прищурился, буравя взглядом собеседника. – Сдается мне, выражаясь твоим языком, что весь твой базар – фуфло! Обычные вы бандюганы: собрались в группировку и мордуете честных граждан. А про прошлое и про другие темы – это вам Шаман так, для успокоения совести, чешет.

Догадка попала в цель. Ренуар покраснел, опустил глаза. Начал что-то бормотать, да и замолчал на полуслове. Отвлекся якобы на перевязывание раны. Потом глубоко затянулся сигареткой, произнес:

– Ничего мы не мордуем, ёксель. Охраняем. А за это свою долю имеем. Все по-честному.

– Знаем, проходили, – презрительно сплюнул Изотоп. – Это от вас надо простых людей охранять.

– Чего ты к нему пристал? – вмешалась в разговор Валькирия. – Времени мало, через часок смена придет, спешить надо.

– Ладно, – нехотя согласился Алексей. – Давай, рисуй, где твоя ставка находится и как ее можно обойти, чтобы не нарваться на твоих дружков – особого резона у меня сейчас воевать с ними нет.

– Где рисовать-то? – спросил здоровяк. Его нельзя было упрекнуть в трусости, но сейчас в желудке у него от вида этих двух незнакомцев что-то перевернулось и поползло к глотке. Предательски захотелось в туалет.

– Ну не на холсте же, художник! На земле накалякай. И тропы все тоже обозначь. Если хорошо справишься с заданием, мы тебя в живых оставим, так и быть, свяжем только, а твой сменный караул через часок, когда придет, тебя и распутает. За нами в погоню не ходи, мы тут с тобой распрощаемся. Понял?

– Понял, – хмуро ответил Ренуар и принялся чертить веточкой кривые линии на пыльной земле.

– М-да, художник ты – так себе, откровенно говоря, – усмехнулся Изотоп, рассматривая схему. – Покажи, где мы находимся.

– Вот тут, – ткнул раненый на край чертежа. – Вот здесь поселок, здесь, – он указал веточкой на извилистую линию, – тропа, по ней можно обойти. Мы по ней в самоволку, бывает, ходим. Там никого нет.

– С трудом верится, – откровенно признался Алексей.

– Не вру, чесслово! Мы в прошлый четверг с Халвой ходили за грибами да травы кое-какой нарвать. Тут у местного умельца аппарат есть самогонный, так он из чего хочешь горючее делает, ёксель! Шерстобит умеет гнать забористый самогон. Вот мы и решили к моей днюхе запастись.

– Что ты сказал? – прервал его Изотоп, едва не подскочив на месте.

Здоровяк повторил:

– Говорю, к днюхе втихаря запастись решили, у нас просто с этим делом строго, не приветствуется…

– Да не про это! Про Шерстобита что ты там говорил? Ты его знаешь?

– Знаю, – кивнул тот. – Местный мастер, в механике хорошо шарит, у него Шаман мотоцикл свой чинил, цилиндры менял и еще что-то по ходовке.

– Где живет Шерстобит, знаешь?

– Лёша, ты что, решил в поселок идти?! – зашептала парню в самое ухо Валя. – Это же безумие! Ты же видишь, они стреляют в чужаков без предупреждения!

– Орк сказал связаться с Шерстобитом, у него есть какая-то очень важная информация для нас, – отвернувшись от пленного, тихо произнес Изотоп. – Поэтому выбора нет, надо идти.

– Информация нам мало чем поможет, если нас постреляют! – вновь попыталась отговорить напарника девушка.

Но Изотоп был непоколебим.

– Я один пойду, – ответил он, жестом показывая, что тема закрыта. – А ты прикрывать меня будешь.

Повернулся к бандиту и строго спросил:

– Ну, так что, расскажешь, где Шерстобит живет?

Тот показал на чертеже.

– Вот здесь.

– Очень хорошо. Еще один вопрос. Мы у тебя винтовочку заберем, «Винторез» твой? Ты ведь не против?

Вопрос был риторическим, это понял даже здоровяк, поэтому нехотя кивнул.

– Сколько в деревне ваших, шамановских?

– Тридцать пять человек, – ответил Ренуар, доставая вторую сигарету.

– М-да, – тяжело вздохнул Изотоп. – Многовато будет. Ладно, ничего, и не таких обламывали. Пойдем освобождать деревню.

– А с ним что ты делать собрался? – кивнула в сторону художника Валя.

– Он тут пока полежит, отдохнет.

С этими словами Изотоп ударом приклада вырубил пленного. Валькирия недовольно спросила:

– Обязательно его таким способом выключать надо было?

– А ты знаешь другой? Не убил – и на том спасибо. Помоги лучше связать его, да про кляп не забудь, а то очнется, орать начнет.

Нерадивого дозорного крепко скрутили, спрятали в кустах, прикрыв мусором и ветками. Из нехитрого снаряжения бандита прихватили винтовку «ВСС» да патроны к ней.

– И какой у нас план? – спросила Валя.

Изотоп подошел к рисунку Ренуара, указал пальцем на окружность.

– Это – восточный холм близ деревни. Вон он, – Алексей показал на местности. – Видишь, такой пологий, у подножия, и круто забирающий кверху?

– Да, вижу, – кивнула Валькирия, глядя вперед.

– Ты заберешься туда, на самую верхушку. Оттуда очень хороший обзор на деревню, видна как на ладони. Только будь осторожна, возможно, там есть такие же дозорные. Засядешь там со снайперской винтовкой Ренуара и будешь прикрывать меня. Я в это время зайду с западной стороны, тут тоже два холмика, поменьше. Попытаюсь пробраться с тыла через тропу, про которую говорил наш мирно спящий дружок. Там – по ситуации. Лучше, конечно, без шума пробраться к дому Шерстобита, взять нужную информацию и свалить. Но это уж как получится.

– План мне не нравится. Ты ведь понимаешь, что такую толпу нам не одолеть.

– Конечно. Поэтому надо выманить их.

– Каким образом?

– Самым простым, – улыбнулся Изотоп и снял с нагрудника Ренуара рацию. – Воспользуемся ей, выманим хотя бы часть людей из поселка, а там будем действовать по обстоятельствам.

Валькирия снисходительно кивнула: мол, план, конечно, так себе, но на безрыбье и этот сойдет. Алексей подмигнул напарнице, нажал на кнопку вызова, тихо произнес:

– Ребята, прием. Прием. Это Ренуар. Прием.

Поначалу из динамика слышался лишь треск статических разрядов и ничего более. Когда стало уже казаться, что затея провалилась, ответил хриплый сонный голос:

– Первый пост слушает. Чего тебе, Ренуар?

– Ёксель, помощь нужна, парни, – стараясь подражать говору здоровяка, сказал Изотоп. – Тут в паре сотен метров караван идет, битком добром набитый. Охрана – так себе, слабенькая. Но мне одному не потянуть. Можете кого прислать? Желательно побольше. За раз чтоб унести хабар. Обрадуем Шамана.

Парни «на той стороне» долго молчали, видимо, советуясь с начальством. Наконец ответили:

– Хорошо, Надир пятерых дает. Хватит тебе в помощь?

– Побольше бы людей. Реально много добра, ёксель. Сами знаете, на покойников быстро зверье сбежится, вторую ходку вряд ли получится сделать.

Вновь замолчали.

– Ладно, еще троих снарядим.

– Дуля пусть тоже топает, сачок ёксель! Совсем обленился! – вспомнил про напарника Ренуара Изотоп.

– Не переживай, отправим. Все, конец связи.

– Понял, конец связи.

Рация замолчала. Алексей облегченно выдохнул.

– Итого – минус человек семь-восемь. Уже неплохо. Думаю, у нас будет минут десять на то, чтобы занять позиции. Как только сюда завалятся эти бандюганы, обнаружат, что их жестоко обманули, и сломя головы побегут обратно – у нас останется еще минут семь. В лучшем случае – минут пятнадцать-двадцать. Поэтому не теряем времени. Действуем как можно быстрее. Вперед!

Валькирия послала Изотопу воздушный поцелуй и быстрым шагом двинулась вдоль холма. Парень свернул в другую сторону. Про тропу Ренуар и в самом деле не соврал, она обнаружилась достаточно быстро. Петляя и неровно подскакивая на колдобинах, дорожка эта шла по внешней стороне западного холма. Вскоре появился и сам поселок. Не сбавляя скорости, Изотоп начал разглядывать ветхие домишки и хибары. Огороженная покосившимся заборчиком деревня представляла собой печальное зрелище. Если дома, стоящие вдоль центральной улицы, еще худо-бедно можно было назвать обжитыми, то халупы на выселках едва ли не рассыпались от старости. Удалось Алексею разглядеть и самих жителей: одни – осунувшиеся, оборванные, с опущенными головами; другие – крепкие, в военной форме, с автоматами наперевес и довольными красными мордами. Тут не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы сразу понять, что первые – и есть жители села, а вторые – бандюганы, решившие поживиться легкой добычей.

«Чем тут только живиться?! – возмутился про себя Изотоп. – Обглоданными костями?»

Он насчитал с десяток бойцов на улице. Это, видимо, были как раз те, кто отправлялся на поиски ложной халявы, про которую он наплел. На первый взгляд могло показаться, что это матерые вояки. Но только на первый взгляд. От внимательного глаза Изотопа не ускользнула ни одна деталь. «Оружие носят как попало, едва ли не тыкая друг в друга стволами, толпятся на видном месте, как бараны, – хоть сейчас бери да отстреливай. Нет, глупить нельзя. Начнешь палить – сбегутся остальные. Хоть это и обычные гопники, а против толпы один не попрешь – затопчут. Да и ни к чему лишний шум поднимать. Пробраться тихо к цели, получить информацию и уйти.

«А как же люди?» – голос в его голове возник словно бы из ниоткуда, Изотоп узнал его сразу. Голос матери. Голос его совести.

– А что – люди? – прошептал он, крепче сжимая оружие. – Это их дела, а у меня своих хватает.

Парень ждал ответа, любого – веских доводов, упреков. Но голос молчал.

– У каждого свои дела имеются, – неуверенно добавил Изотоп и вдруг ощутил себя очень глупо. «Вот так стоять здесь, посреди зарослей бурьяна, и разговаривать с самим собой. Совсем с катушек слетел. Не теряй времени, паря, минуты тикают», – поторопил он сам себя и ускорил шаг.

Изотоп миновал первый холм, спустился в узкую низину. Подумал, что, может, стоит попробовать пройти напрямик к деревне, но, завидев у периметра троих бойцов, не стал рисковать. Солдаты бурно обсуждали предстоящий вечерний поход в кабак, и происходящее вокруг их мало интересовало. Тем лучше было для Алексея.

Стараясь меньше шуметь, он обогнул холм и спустился к краю поселка. «Отлично, вот и дом Шерстобита, если Ренуар не соврал. Осталось только перелезть через забор с колючей проволокой и прошмыгнуть вдоль двух строений прямиком к цели».

Но желаемому не суждено было сбыться. Вдалеке раздался дребезжащий голос одного из бандюганов:

– Тревога, пацаны! Ренуара загасили!

Трое караульных сразу же отставили разговорчики, насторожившись. От былого задора не осталось и следа.

– Что там у тебя, Чача? – из толпы отделился один из бойцов и подошел к запыхавшемуся солдату.

– Ренуара вырубили, он без сознания в кустах валяется, связали его и рот кляпом заткнули, – сбиваясь, начал тараторить бандит.

– Стёпа, Белый, Тмин, идите по периметру, осмотритесь, – начал раздавать команды старший по званию. – Кузя, возьми пару человек, и на центральный вход в поселок вставайте, остальные – за мной.

Бойцы мгновенно рассредоточились по всей территории Заречного.

Изотоп выругался. Засев в кустах смородины, он стал выжидать, пока обстановка изменится. Расчет был прост – выгадать момент, когда охрана вырулит на другую сторону улицы, бегом добраться до забора, перепрыгнуть его и затаиться у первого дома. «Там – по обстоятельствам, – решил он. – Если не заметят – пойду дальше, либо приму бой. Надеюсь, Валя видит меня и прикроет в случае опасности», – подумал Изотоп и выскочил из укрытия.

Половину пути Алексею удалось преодолеть быстрее ветра. А вот потом удача отвернулась от парня. Засвистели пули, с другой стороны улицы начали кричать бандюганы, бросившиеся в атаку. Что-то больно ужалило Изотопа в правую руку и шею. Он резко отпрыгнул в сторону, перекувыркнулся, прячась за полуразрушенной каменной стеной, бывшей когда-то частью водонапорной башни. Отдышался. Проверил раны. «Пустяки, ничего страшного, только содрало кожу».

Начал отстреливаться в ответ. Зацепил одного в ногу, второму пробил грудь. Уже перезаряжая автомат, услышал хлесткие выстрелы с другого конца поселка – это Валькирия прикрывала напарника огнем. «Умничка!» Ей удалось вывести из боя еще двоих бандитов. Атака их захлебнулась, бойцы рассыпались по укрытиям.

Изотоп замер, собираясь с силами и настраиваясь на очередной рывок. Совсем близко стрекотал автомат, рядом ему вторил еще один – пытались задеть неизвестного им стрелка с холма. Валькирия отвечала скупыми очередями, экономя патроны.

В паре метров от Алексея фонтанчиками взвилась пыль. Зацокало. Изотоп понял, что его обнаружили, – пора было делать ноги. Он мысленно сосчитал до трех и бросился к следующему укрытию – камню размером чуть больше собачьей конуры. Вслед полетели пули.

Перебазировавшись, Алексей быстро изучил обстановку. За камнем виднелся старый ангар, из которого противник и вел обстрел. «Если пробраться туда с тыла, то можно обезвредить гадов. Да вот только как это сделать? Впереди укрытий нет, прямой скат с холма, градусов в десять, всё как на ладони».

Изотоп выпустил очередь. Ответили сразу. Вражеские пули пошли кучно и чуть не ранили парня рикошетом от камня – он успел отклониться в бок, прежде чем свинцовые пчелы впились в землю. «Человек пять сидит, не меньше. Вот сволочи!»

Не давая панике и страху взять верх над разумом, Изотоп сделал глубокий вдох. Медленно выдохнул.

Звякнули перегородки амбара – это Валькирия, переводя огонь на себя, давала напарнику возможность оглядеться. Изотоп выглянул и заприметил переминающиеся ноги одного из бандитов. Четыре одиночных – и противник упал на пол амбара, крича и матерясь. Еще один головорез высунулся в дыру, но вовремя сообразил, что это не самая хорошая идея, и поспешил спрятаться – достать его не удалось.

Определив расположение врага, бойцы, укрывшиеся в ангаре, начали передислокацию. Выбравшись из постройки и прячась за остатками кирпичных стен, двое бандитов принялись заходить с левого фланга, делая приличный крюк. Еще двое остались внутри.

Изотоп дождался, когда первая пара отморозков отойдет чуть подальше, вернулся назад в старое укрытие. «Отсюда проще будет их достать. Главное, не высовываться и не выдать себя. Едва подойдут ближе – дать огонь. Валькирия поддержит с фланга». Оставалось только ждать. А этого Изотоп очень не любил.

Секунды, прошедшие с того мгновения, как он залег в засаде, тянулись, как ему казалось, словно застывающий гудрон. Подумалось почему-то про мутантов: «Не сбежались бы на кровавую вечеринку, зверье сейчас очень сильно помешает и сорвет все планы. – И словно в ответ на эти мысли вдали завыли псевдособаки. – Их еще здесь не хватало!»

Но мутанты, будто почувствовав опасность, прошли стороной, прячась в соседнем леске.

Нервы Алексея были натянуты как струны, а во рту ощущался противный привкус меди. Парень сжал оружие крепче и выскочил из укрытия. Боец, притаившийся в кустах, вскинул автомат, но выстрелить не успел. Очередь прошила грудь солдата красным пунктиром. Глупое и злое его лицо исказила жуткая гримаса, вояка зашипел, упал обратно в кусты. Следом за первым из укрытия высунулся второй стрелок – испугался и попытался отступить, за что и поплатился. Пули круто развернули бандита на месте, из раны веером захлестала кровь.

Изотоп скользнул вдоль небольшого пригорка, прямиком к ангару. Бесшумно прильнул к двери, перевел дыхание, попутно напряженно вслушиваясь, до звона в ушах. Внутри постройки тоже выжидали – Изотоп едва уловил крадущиеся шаги.

Пули с противным звуком шкрябнули о ржавые металлические стены строения. Алексей чертыхнулся, нырнул вперед, ближе к окну, выпустил подряд три пули сквозь тонкие стены здания. Внутри что-то с шумом грохнулось, раздалось удаляющееся шарканье. «Ага, значит, попал! Надо срочно идти в атаку».

Изотоп дернулся уже было, но выстрелы вовремя остановили его – палили наугад, превращая ангар в дуршлаг. «Понятно, сдали нервы. Надо выждать, бандит ранен и запаниковал. Скоро у него кончатся патроны».

– Где ты, доход тебя в коромысло?! – раздался голос из-за стенки.

Отвечать не было смысла. «Пусть бесится, мне это только на руку».

– Где, ты? Ну, выходи! Живо!

«А вот это он зря. Обнаружил себя так по-дилетантски». Мышцы рук Изотопа отреагировали даже быстрее, чем мысли. Автомат опустился чуть ниже перекладины, удерживающей одну из стен ангара, и выплюнул три пули. Свинец с легкостью пробил тонкую жесть и с чавканьем вошел в тело противника. Вояка завалился на землю.

Изотоп рванул к двери. Вдалеке один из бандюганов громко спросил у кого-то:

– Где он? Видишь?

«Ага, значит, потеряли из виду, – обрадовался Алексей. – Тем лучше для меня».

Переждав немного в ангаре, он вновь начал пробираться к дому связного. Едва, правда, не напоролся на залетного бойца, но вовремя помогла Валя. Не растрачивая попусту время, Изотоп бросился к серому, давно не крашенному дому.

«Только бы художник не обманул, – подумал Алексей, стукнув пару раз в дверь. – Не хотелось бы вместо Шерстобита встретить на пороге ватагу вооруженных до зубов головорезов».