К такому явлению, как культ ведьм, авторы-ученые подходят со строгостью, а авторы-теологи — с суровостью. Но и те, и другие примерно одинаково воспринимают средневековый культ ведьм тех времен, когда он достиг размеров организованной конкурирующей религии. И это вполне естественно. С помощью строгого научного подхода удалось доказать, что это и в самом деле был культ, — а ведь к этому факту обычно относились с пренебрежением. Ученый с нетерпением стремится продемонстрировать, что он знает об этом явлении практически все. Суровый теолог напрямик заявляет, что колдовство было искоренено церковью лишь после жесточайшей борьбы, и доказывает, что лучше было низвергнуть организованного Сатану, чем бороться с его случайными и не связанными между собой проявлениями. Монтегю Саммерс не сомневается в том, что «секта ведьм была широким политическим движением, организованным тайным обществом, которое было антиобщественным и анархическим и составляло всемирный заговор против цивилизации». С точки зрения профессора Марри, колдовство было подпольной дохристианской религией, которой всегда руководили всеми признанные верховные вожди. Все эти утверждения звучат очень даже неплохо.

И все же доказательства, которыми мы располагаем, по-прежнему вызывают сомнения. Выше уже подчеркивалось, что свидетельские показания, данные под присягой во время судебных процессов, о которых у нас имеются письменные отчеты, и мнения даже самых ранних профессиональных демонологов дают представления лишь о позднем периоде, когда культ уже пришел в упадок. Что касается самих свидетелей, то часто это были глупые, отсталые или даже сумасшедшие люди. Они всего лишь давали ответы на наводящие вопросы. Кроме того, надо учитывать, что имели место моральное подавление, увещевания, а нередко еще и пытки.

Только если связать показания на судах с известными примерами из дохристианских мифов и обрядов, а также с деятельностью современных нам людей, находящихся на соответствующей стадии развития культуры (если только какую-либо из современных культур действительно можно считать сравнимой), можно получить реальную оценку колдовской традиции. Когда мы сделаем это, действительно всплывает что то вроде реальной картины.

Эта картина может показаться неправдоподобно формальной, однако можно с полным основанием полагать, что существует определенная аналогия между дьявольской системой и системой феодального общества причем последняя, как шутят ученые, была изобретена только в семнадцатом веке.

Во-первых, эта система подразумевает, что был верховный дьявол всей Европы — наместник Сатаны на земле. Кажется совершенно невероятным, чтобы такой персонаж когда-либо существовал реально. Однако если в горах Гарц в Германии действительно существовал центр культа, куда для участия в главных празднествах со всех сторон стекались представители местных организаций, то вполне возможно, что обязанности верховного жреца на таких празднествах исполнял какой-нибудь представитель высшей власти. Если тамплиеры действительно были связаны с сатанизмом, их «великий магистр» мог считать себя самым главным представителем Сатаны в Европе. Если Жиль де Рец или Жанна Д’Арк думали, что они предназначены стать богами, принесенными в жертву, то они могли считать, что жертвуют собой за всех почитателей «древней религии» во всем мире.

Однако все это не более чем предположения, зависящие от бесчисленных возможностей. Так это было или нет — в любом случае это совершенно не зависело от осведомленности об этом обычных участников культа и от их одобрения.

В те времена в каждом районе, по всей вероятности, был свой «высший дьявол» или «великий господин». Он был связан либо только с одним шабашем, либо посещал сразу несколько. Именно о нем главным образом шла речь в предыдущей главе, и здесь нам нечего добавить — разве что упомянуть мнение некоторых авторов о том, что этот «великий господин», по всей видимости, был жрецом культа. Он по крайней мере должен был иметь статус духовного лица, раз он читал «Черную книгу» и записи событий.

Вполне возможно, что «председатель» собраний (этот титул также упоминался в материалах судов) тоже иногда играл роль дьявола — иначе говоря, что он был председателем на обычных собраниях и воплощал божество в особо торжественных случаях. Конечно, там обязательно должен был быть председатель — в его обязанности входило организовывать собрания, следить за тем, чтобы все ведьмы были оповещены о времени и месте проведения этих собраний, обеспечивать их питанием, представлять новых членов и вести записи обо всем происходящем. Он также принимал участие в службах, хотя мессу служил именно «великий господин-дьявол». Ведьмы из Норт-Бервика в 1590 г. дали показания о том, что «он был председателем для всех, кто состоял на службе у дьявола и носил имя ведьмы; что именно он всегда принимал у них присягу в том, что они будут верой и правдой служить дьяволу, который им командовал». В 1678 г. в городе Пейсли о некей Бесси Уэйр говорили, что она была «председателем на нескольких собраниях ведьм». Есть и другие упоминания об этой должности. В материалах судов, состоявшихся во Франции, эти упоминания встречаются еще чаще.

Если кто-либо из высших должностных лиц культа был недостаточно молод и гибок, чтобы участвовать в танце, или если танец полагалось исполнять перед ним, тогда назначали отдельного руководителя танца. Поскольку танцы исполнялись обычно в кругу, ведущий должен был догонять последнего танцора, а руководитель танца по указанию дьявола должен был ударами подгонять ленивых или неторопливых танцоров. Предположительно, именно отсюда происходит фраза: «Пусть дьявол заберет самого последнего». В 1678 г. стало известно, что некоего мистера Гидеона Пенмена, священника-ренегата, местный дьявол называл «мистер Гидеон, мой капеллан». Об этом человеке рассказывали следующее: «Обычно мистер Гидеон находился позади всех танцующих и колотил тех, кто двигался слишком медленно».

Иногда упоминается также королева шабаша. Именно эта должность, должно быть, была у «королевы Эльфана». Профессор Марри скрупулезно собирала все упоминания об этих должностных лицах. Она отмечала, что в семнадцатом веке в Шотландии была также «девица» шабаша, и это звание, похоже, отличалось от звания «королевы царства фей». Во Франции королева шабаша была вполне обычным явлением. Она, как правило, сидела по правую руку от дьявола. Там, где сохранилась традиция Робина Гуда, ее называли девицей Мариан.

Рядовые члены культа это те люди, которые независимо от того, каким образом они были завербованы, обычно посещали еженедельные шабаши и исполняли обряды ведьм. На основании свидетельств, которыми мы располагаем, можно сказать, что нелепо было бы пытаться приписывать им какие-то индивидуальные функции. Однако ясно, что кому-то из них было велено играть на свирели, кому-то — держать мантию дьявола, созывать ведьм на собрания, стоять на страже и прочее. Между тем, следует сказать, что местным крестьянам также разрешали в определенном количестве присутствовать на празднествах ведьм и по традиции отдавать должное «древней религии». Точно так же крестьяне отдавали ей должное — только в другой форме — когда танцевали вокруг майского дерева, а весной приветствовали в своем селе приход «зеленого человека». Но при этом они не обязательно должны были быть, если можно так выразиться, «членами партии ведьм».

Хотя иерархия культа ведьм была стандартизирована, нет никаких сомнений, что по крайней мере до семнадцатого века ведьмы обычно были организованы в шабаши. В английском языке слово «шабаш» («coven») происходит от слова «собираться» («convene») и имеет несколько форм, в числе которых — даже охотничье слово «стайка» («covey»). Слово «coven» также связано со словом «convent», которое означает одновременно религиозное собрание и место проведения таких собраний.

Количество ведьм в шабаше вызывало дискуссии. Поразмыслив, можно предположить, что это вполне подходящий случай для числа тринадцать — двенадцать мужчин или женщин плюс бог, который почти всегда был мужчиной. Каждая группа, по всей вероятности, еженедельно собиралась на шабаш, во время которого ее члены отчитывались о своей деятельности за период, прошедший после предыдущего собрания, получали распоряжения, а также инструкции относительно применения ядов и специальных приемов. Кроме того, они исполняли магический ритуал и достигали группового психического освобождения.

Дискуссии по поводу количества участников шабашей представляют определенный интерес, так как они демонстрируют, каким образом можно проследить преемственность культа.

Профессор Марри затратила определенные усилия на анализ некоторых судебных процессов, зафиксированных письменно. Она привела примеры, из которых видно, что на Британских островах число тринадцать или кратное ему число — это либо количество арестованных ведьм, либо сумма количества тех, кого уже арестовали, и тех, кого приказали арестовать. Например, во Франции — одна группа, в Германии — одна, в Ирландии — одна, в Шотландии — девять, в Англии — пять и в Северной Америке — одна. Эти восемнадцать примеров относятся к периоду с 1567 по 1673 гг. «Настоящее количество участников, — утверждает профессор Марри, — как правило, можно узнать только в том случае, если нам доступны полные отчеты о судебных процессах. Дело в том, что когда нескольких ведьм из одного района одновременно приводили в суд, как правило, выяснялось, что они были членами одного шабаша. В этом случае остальные члены этого шабаша тоже обычно привлекались к суду или, по крайней мере, упоминались». Проблема здесь в том, что если в нашем распоряжении действительно имеется полный отчет о судебном процессе, то из него иногда выясняется, что многим подозреваемым удалось скрыться, причем их количество гораздо больше, чем необходимо, чтобы довести общее число участников шабаша до тринадцати.

Однако есть и совершенно точные показания. Так, Изобель Гауди из Оулдкарна в 1662 г. заявила: «Джин Мэйртен — это «девица» нашего шабаша. Джон Янг — «председатель» нашего шабаша. Всего в нашем шабаше тринадцать человек». Энн Армстронг в 1673 г. во время судебного процесса в Ньюкастл-он-Тайне рассказала о «пяти шабашах, каждый из которых состоял из тринадцати человек», а также о большом собрании, на котором присутствовало множество ведьм, причем «каждые тринадцать ведьм пришли вместе с дьяволом в том или ином обличье».

Недоверчивые люди могут возразить, что судя по остальным показаниям этих женщин, они были просто сумасшедшие. Но даже если это действительно так и если им задавали наводящие вопросы, то именно потому, что у инквизиторов были все основания полагать, что в ведьмы действовали в составе ячеек из тринадцати человек. В противном случае можно предположить, что свидетели просто повторяли число тринадцать, которое они еще с детства привыкли ассоциировать с историями о ведьмах. Разумеется, вполне возможно, что на самом деле ведьмы были вовсе не сумасшедшие — если не считать того, что они верили в отдельные фантастические элементы, составлявшие какую-то символическую бессмыслицу, ключ к разгадке которой нами уже утерян, и что некоторые их признания были правдивы.

Авторы, представляющие римско-католическую церковь, естественно, с радостью признают, что шабаш состоял из тринадцати человек. Ведь они убеждены, что дьявол просто пародирует Бога, и видят в числе тринадцать намек на число участников тайной вечери. Несомненно, так оно и было. Это и заставляло дотошных инквизиторов добиваться именно таких показаний.

Есть и более глубокая причина, заставляющая нас искать символическое значение числа тринадцать. Это мистические ассоциации, которые были связаны с этим числом всегда, даже в древние времена, задолго до прихода христианства. Вероятно, христианская модель мессии и двенадцати его ближайших соратников именно потому приобрела такое большое значение, что это число уже имело символическое значение в средиземноморском мире. Число тринадцать завершает совершенный цикл из двенадцати элементов и, следовательно, символизирует смерть. Оно символизирует солнце, луну и одиннадцать звезд в сне Иосифа, а также представляет Соломона и двенадцать его главных помощников. В более поздней мифологии это число появляется в таких примерах, как Ромул и его двенадцать чтецов, Хрольф и его двенадцать берсеркеров, король Артур и его двенадцать рыцарей, Робин Гуд и его двенадцать лесных жителей, а мышей». Когда эту пещеру нашли, в ней оказалось двенадцать скелетов, сидевших вокруг центрального скелета в одежде из кожи. Пол пещеры был покрыт маковыми головками.

В 1022 г. во время гонений на манихеев особым упорством отличались члены одного тесного кружка верующих. Они остались непоколебимыми, несмотря на все увещевания и пытки, и в конце концов их сожгли. Их было тринадцать человек.

В-третьих, достоверно известно, что в Глостершире до очень позднего периода — по крайней мере, до 1841 г., когда Хоун опубликовал сообщение об этом в своем «Ежедневнике» — сохранялся один любопытный обычай. Это происходило ежегодно 6 января. Люди зажигали двенадцать маленьких костров и один большой. Они собирались на этот праздник со всей округи на много миль вокруг, чтобы сначала «сжечь старую ведьму», а потом петь, танцевать, пить и веселиться.

Совсем недавно, в 1941 г., в программе «Домашняя служба» в передаче Би-Би-Си один из наших актеров описывал не менее любопытный обычай, который обнаружился в Линкольншире. Возможно, он существует и сейчас. Дата — опять 6 января. Точно так же, как это происходило уже сотни лет, собралось тринадцать человек, чтобы принять участие в игре под названием «хакси-худ». Актер в радиопередаче рассказал совершенно невероятную легенду о том, что в тринадцатом веке этой игре положила начало леди Маубрей — тогда за ее шляпой гонялись тринадцать охотников. «Эта игра довольно сложная, — продолжал актер.

— В ней участвуют тринадцать капюшонов: двенадцать мешков-капюшонов и один капюшон из кожи. Под руководством «господина» мешки-капюшоны один за другим подбрасывают в воздух, а потом дерутся из-за них. Если к такому капюшону прикоснется «призрак» он снова возвращается в игру. Все это продолжается примерно час. Потом наступает кульминационный момент, когда подбрасывают кожаный капюшон. Для всей толпы это сигнал о том, что можно присоединяться к игре. Вот тут-то и начинается настоящая потеха».

Наконец, в 1948 г. тринадцать нигерийских негров были приговорены к смерти за ритуальные убийства, которые они совершили в масках «людей-леопардов».

Это всего лишь нескольких примеров из множества. Во всех этих примерах выделяется число тринадцать. Все примеры явно имеют религиозное происхождение. Но ни в одном примере эта религия не является ортодоксальным христианством. Если каждую из этих историй пересказать более подробно, вскроются и другие обстоятельства, связывающие ее с обрядами ведьм или фей, а в одной истории даже появляется тема капюшонов.

Кажется, все это достаточно веские доводы, которые позволяют сделать вывод, что группа из тринадцати участников — по крайней мере в Западной Европе — в дохристианских ритуалах имела большое значение. Эти ритуалы сохранились в народных обычаях до наших дней. Таким образом, есть все основания предположить, что колдовство, которое являлось тайным и наиболее своеобразным продолжением «древней религии», также использовало число тринадцать в своей организации.

Несомненно, в определенный момент даже сами ведьмы стали понимать (если, конечно, они вообще задумывались об этом), что число тринадцать — это пародия на число, символизирующее Христа и его апостолов.

То, что происходило на сборищах ведьм, должно стать темой отдельной главы, так как эти сборища были главным механизмом реализации культа. Однако здесь следует отметить одну особенность, относящуюся к организации культа. Сборища ведьм действительно проводились регулярно и имели разные масштабы. Это были как большие празднества, на которых ритуалы проводились полностью и включали жертвоприношение, так и относительно малочисленные собрания местных шабашей. Эти два типа собраний не всегда легко различить. Обычное деловое собрание — шабаш — проводилось, по всей вероятности, еженедельно.

Внимание же главным образом привлекали более претенциозные и широкомасштабные шабаши.