Глава тридцать седьмая
Давно проложенная охотниками на диких быков – буффало – не дорога, а скорее ездовая тропа под названием «Три колеи» миля за милей тянулась на запад через равнину, которую занимала по большей части Виргиния. Тропа проходила параллельно руслу реки Джеймс, как смогла заметить Лиззи, изучив карту Мака. При этом их путь пересекали бесчисленные гряды холмов и долины между ними, образованные сотнями потоков и ручьев, впадавших в Джеймс на юге. Поначалу им часто встречались крупные плантации, подобные тем, что располагались вокруг Фредериксберга, но по мере удаления на запад дома и поля становились все меньше, попадались все реже, зато обширнее делалось пространство, поросшее лесом, и необработанные земли.
Лиззи была счастлива. Несмотря на страх, беспокойство и чувство вины, она невольно то и дело улыбалась. Она не сидела больше в четырех стенах, ехала верхом рядом с мужчиной, которого любила, решившись на поистине великое приключение. В мыслях она волновалась за будущее, но сердце ее пело.
Они нахлестывали лошадей, чтобы те двигались быстрее, поскольку велика была вероятность, что за ними устроят погоню. Алисия Джеймиссон не станет безвольно сидеть во Фредериксберге, дожидаясь возвращения Джея. Она пошлет гонца в Уильямсберг или же поедет туда сама, чтобы сообщить ему о случившемся. Если бы не привезенная ей новость о завещании сэра Джорджа, Джей мог просто пожать плечами и отпустить их на волю. Но теперь у него возникала насущная необходимость вернуть жену и заполучить внука-наследника. В том, что он бросится вдогонку за Лиззи, сомневаться почти не приходилось.
Они имели перед ним несколько дней форы, но ведь и двигаться он будет быстрее. Ему не понадобится тяжелый фургон с припасами. Как сумеет он напасть на след беглецов? Ему придется начать расспрашивать людей в домах и тавернах, расположенных вдоль дороги, надеясь, что они заметили, как мимо проехал фургон. Этим путем пользовались многие, и крупную крытую повозку наверняка запомнят.
На третий день ландшафт стал заметно более холмистым. Поля, засеянные злаками, полностью сменились сплошными пастбищами, а сквозь синеватую дымку на горизонте уже вырисовывались по-настоящему высокие горы. Преодолевая милю за милей, лошади сильно уставали, спотыкаясь на неровностях дороги и упрямо замедляя бег. На подъемах Мак, Лиззи и Пег покидали фургон и шли рядом, чтобы облегчить нагрузку, но этого оказывалось недостаточно. Головы животных поникли, они перешли на шаг, уже не слушаясь кнута.
– Да что с ними такое? – с беспокойством спросил Мак.
– Им нужна более привычная и качественная пища, – объяснила Лиззи. – Они сейчас кормятся теми растениями, которые находят под ногами во время ночного выпаса. Но для такой тяжелой работы, как необходимость тянуть целыми днями фургон, лошадям необходим овес.
– Мне следовало захватить с собой запас овса, – с сожалением сказал Мак. – Но я как-то не подумал об этом. В лошадях я мало что понимаю.
После обеда в тот день они добрались до Шарлоттсвилля – нового поселения, выросшего там, где к северо-западу «Три колеи» сходились с древней индейской тропой, проложенной семинолами. Городок состоял из двух параллельных друг другу улиц, поднимавшихся от дороги по склону холма, но почти все участки земли вокруг оставались неиспользованными, и лишь в немногих домах жили люди – не более чем в дюжине. Но Лиззи успела разглядеть здание суда и высившийся перед ним столб для порки наказанных, как и таверну с гостиницей, обозначенную вывеской с грубо намалеванным изображением лебедя.
– Мы могли бы купить овса здесь, – сказала она.
– Не хочу останавливаться, чтобы нас лишний раз заметили и запомнили, – отозвался Мак.
Лиззи поняла ход его рассуждений. Перекресток двух путей создаст для Джея проблему. Ему придется узнать, свернули ли беглецы к югу или продолжили двигаться на запад. Если бы они привлекли к себе внимание, остановившись у таверны для закупки провианта, то существенно облегчили бы ему задачу. Что ж, лошадям придется помучиться немного дольше.
Через несколько миль за Шарлоттсвиллем они задержались там, где дорогу пересекала едва приметная тропа. Мак развел костер, Пег приготовила поленту. Не приходилось сомневаться, что в соседней речушке водилась рыба, а в лесу не было недостатка в оленях, но путешественники не могли терять время на охоту или рыбалку. Пришлось довольствоваться кашей. Лиззи ела ее впервые и поняла, насколько полента безвкусна, а ее клейкая масса просто вызывала отвращение. Она заставила себя проглотить немного, но почувствовала тошноту и отказалась от остального. Теперь оставалось лишь стыдиться, что она кормила этим своих работников каждый день.
Пока Мак мыл в реке посуду, Лиззи стреножила лошадей, чтобы они могли пастись ночью, но не сбежали. Затем все трое завернулись в одеяла и улеглись под фургон рядом друг с другом. Лиззи поморщилась, и Мак спросил:
– В чем дело?
– Спине больно, и лежать неудобно.
– Ты слишком привыкла к пуховым перинам в постели.
– Я предпочту спать на голой сырой земле вместе с тобой, чем одна на самой роскошной перине.
Они не могли заняться любовью при Пег, но когда решили, что девочка достаточно глубоко заснула, принялись тихо перешептываться, вспоминая, через что им уже довелось пройти вместе.
– Помнишь, как я вытянула тебя из реки и стала сушить, протирая своей нижней юбкой…
– Конечно. Такое не забывается.
– Я терла тебя, а потом ты повернулся… – Она замялась в смущении, внезапно ощутив прилив застенчивости. – Ты тогда… возбудился.
– Еще как! Я был так утомлен, что едва на ногах держался, но все равно мне очень захотелось близости с тобой.
– А я никогда до того момента не встречалась с подобным тебе мужчиной. Мне это показалось настолько заманчивым. Мне позже даже во снах это снилось. Было неловко даже вспоминать, насколько понравилось ощущение.
– Ты так изменилась с тех пор. Куда делось все твое прежнее высокомерие и заносчивость?
Лиззи чуть слышно рассмеялась.
– А я задаюсь тем же вопросом о тебе.
– Разве я был когда-нибудь высокомерным? Позволял себе дерзкие поступки?
– Конечно! Подняться в церкви и зачитать то письмо прямо в лицо землевладельцу!
– Да, это, наверное, воспринималось как наглость с моей стороны.
– Должно быть, изменились мы оба.
– И я рад, что так случилось. – Мак прикоснулся к ее щеке. – Думаю именно тогда я в тебя влюбился. Во дворе перед церковью, услышав твою резкую отповедь.
– Я же долго любила тебя, сама не осознавая этого. Помню тот поединок за денежный приз. Каждый удар, достававшийся тебе, причинял мне подлинную боль. Я ненавидела того, кто уродовал твое прекрасное тело. Позже, пока ты валялся без сознания, я ласкала тебя. Прикасалась к твоей груди. Вероятно, я хотела тебя уже тогда. Еще до своего замужества. Но только не хотела себе в этом признаваться.
– Могу с такой же откровенность рассказать тебе, когда возникло чувство любви у меня. В шахте. Ты случайно упала в мои объятия, и я ощутил твою грудь, внезапно поняв, кто ты такая на самом деле.
Она хихикнула.
– И ты удерживал меня в объятиях немного дольше, чем требовала необходимость, верно?
При отсветах догоравшего костра на его лице читалось смущение.
– Вовсе нет. Но как я потом жалел о краткости объятий!
– Зато теперь можешь обнимать меня как угодно долго.
– Да.
Он обвил ее плечи рукой и притянул к себе. Некоторое время они молча лежали очень близко друг от друга, и в таком положении оба заснули.
* * *
На следующий день они преодолели небольшой горный хребет через перевал и спустились на протянувшуюся за ним равнину. Лиззи и Пег правили фургоном вдоль склона, а Мак уехал немного вперед на одном из жеребцов. У Лиззи ныло все тело от сна на земле, и она начала ощущать недостаток качественной пищи. Но ей лучше было привыкать к этому. Им предстоял еще долгий путь. Она стиснула зубы и заставила себя думать только о будущем.
Одновременно она заметила, как что-то тяготит Пег. Лиззи девочка пришлась по душе. При каждом взгляде на нее она вспоминала о своей умершей дочурке. Пег ведь тоже когда-то была младенцем, предметом обожания своей матери. Во имя памяти ее мамы Лиззи преисполнилась решимости полюбить Пег и всегда заботиться о ней.
– Что так печалит тебя? – спросила Лиззи.
– Некоторые из ферм на холмах напомнили мне плантацию Бурго Марлера.
Должно быть, это действительно страшно – убить человека, подумала Лиззи. Но подспудно ощущала в настроении Пег нечто другое. Не сумев долго сдерживаться, Пег выложила мучивший ее вопрос:
– Почему вы решили сбежать вместе с нами?
Трудно было найти для нее простой и легко понятный ответ. Лиззи поразмыслила над ним и потом сказала:
– Вероятно, главная причина в том, что мой муж больше не любит меня. – Нечто в выражении лица Пег заставило ее задать встречный вопрос: – Я могу ошибаться, но, по-моему, ты хотела бы, чтобы я осталась дома, не так ли?
– Понятно же, что вы не можете есть нашу пищу, вам не нравится спать на земле, и если бы не вы, нам не пришлось бы угонять фургон. Мы смогли бы двигаться тогда гораздо быстрее.
– Я быстро привыкну к походным условиям. А припасы в фургоне значительно облегчат нам всем задачу устроить для себя новый дом в необитаемых краях.
Пег по-прежнему выглядела мрачной и насупленной. Лиззи догадалась, что разговор еще не окончен. И, разумеется, после непродолжительного молчания Пег спросила:
– Вы ведь влюблены в Мака, верно?
– Конечно!
– Но вы же только что покинули мужа. Не слишком ли рано вступать в связь с другим мужчиной?
Лиззи нахмурилась. Она и сама думала об этом в минуты, когда начинала сомневаться в себе, но ее раздражала критика из уст почти еще ребенка.
– Муж не прикасался ко мне шесть месяцев. Сколько мне, по-твоему, следовало еще ждать?
– Мак любит меня.
Вот теперь все окончательно запуталось и усложнилось.
– Думаю, он любит нас обеих, – сказала Лиззи. – Только по-разному.
Пег помотала головой.
– Он любит только меня. Я точно знаю.
– Мак относится к тебе как любящий отец. А я попытаюсь заменить тебе мать, если позволишь.
– Ни за что! – злобно воскликнула Пег. – Все будет совершенно не так!
Лиззи в полнейшей растерянности не могла сообразить, что сказать ей в ответ на подобное заявление. Посмотрев вперед, она увидела участок совсем мелкой в этом месте реки и приземистое деревянное строение на берегу. Стало ясно, что здесь путники с тропы пересекали реку вброд, а дом был небольшой придорожной таверной. Мак как раз привязывал коня перед входом в нее.
Она остановила фургон. Крупного сложения, но неряшливо одетый мужчина показался из таверны. На нем были чересчур широкие брюки и потрепанная треугольная шляпа, а вот рубашка отсутствовала.
– Нам нужно купить овса для лошадей, – обратился к нему Мак.
Мужчина не ответил прямо и сам поинтересовался:
– А вы, ребята, не собираетесь здесь отдохнуть, зайти ко мне, выпить чего-нибудь?
Лиззи внезапно ощутила, что ничего так не хотела в этот момент, как выпить кружку пива. Из Мокджек Холла она захватила с собой денег. Немного, но достаточно на самые необходимые расходы в пути.
– Да, непременно, – решительно ответила она и спрыгнула с козел фургона.
– Меня зовут Барни Тоболд, но все кличут просто Баз, – представился владелец таверны.
Он окинул Лиззи изучающим взглядом, слегка удивившись. На ней был мужской наряд, но она не довела маскировку до конца, и лицо сразу выдавало женщину. Однако хозяин ничего не сказал, а просто провел их внутрь своего заведения.
Когда глаза привыкли к сумраку, Лиззи разглядела, что в таверне имелась всего лишь одна совсем просто обставленная комната с двумя скамьями и стойкой бара. На полке стояли несколько деревянных кружек. Баз потянулся к крану бочки с ромом, но Лиззи остановила его, сказав:
– Не надо рома. Налейте нам пива, пожалуйста.
– Лично я не откажусь от рома, – заявила Пег.
– Пока за все плачу я, ром ты пить не будешь, – сказала Лиззи. – Ей тоже налейте пива, Баз, будьте любезны.
Он наполнил пивом деревянные кружки. Вошел Мак с картой в руке и спросил:
– Как называется эта речка?
– У нас ее именуют Южной рекой.
– А если перейти на другую сторону, куда дальше поведет дорога?
– К городку Стонтон. Он примерно в двадцати милях отсюда. А дальше не располагается почти ничего. Несколько троп и пара пограничных фортов. Потом начинаются в самом деле очень высокие горы, которые еще никому не удавалось преодолеть. Но вы-то сами куда направляетесь?
Мак колебался с ответом, и пришлось вмешаться Лиззи:
– Я еду навестить своего кузена.
– В Стонтоне?
Теперь и Лиззи не сразу нашлась, как ответить.
– Э-э-э… Не в самом городе… Поблизости.
– Неужели? Как его зовут?
Она выпалила первое пришедшее в голову имя:
– Ангус… Ангус Джеймс.
Баз наморщил лоб.
– Странно. Я думал, что знаю всех в Стонтоне и его окрестностях, но эта фамилия мне незнакома.
Лиззи импровизировала на ходу.
– Его ферма может располагаться достаточно далеко от города. Я никогда там не бывала прежде.
Снаружи донесся топот лошадиных копыт. Лиззи мгновенно подумала о Джее. Мог ли он настигнуть их так быстро? Звук вызвал тревогу и у Мака, и он сказал:
– Если мы хотим добраться до Стонтона к закату…
– Нам не стоит терять больше времени, – закончила фразу Лиззи.
Она одним глотком опорожнила кружку.
– Но вы даже горла толком промочить не успели, – заметил Баз. – Выпейте еще по одной.
– Нет, – решительно сказала Лиззи и достала кошелек. – Позвольте мне с вами расплатиться.
В таверну вошли двое мужчин, щурясь при сумрачном освещении. Они выглядели местными жителями. На обоих были штаны из оленьих шкур и домашнего изготовления сапоги. Краем глаза Лиззи успела заметить, что Пег вздрогнула при их появлении, а потом повернулась к вошедшим спиной, словно не хотела показывать им свое лицо.
Один из них приветливо воскликнул:
– Рады видеть вас, незнакомцы! – Он был до уродливости некрасив: нос сломан, один глаз не открывался. – Меня зовут Крис Доббс по прозвищу Одноглазый Доббо. Приятно встретить новых в наших краях людей. Какие новости на востоке? Эти бюрократы из ассамблеи все так же растрачивают собранные с нас налоги на строительство для себя роскошных домов и на обильные пирушки? Позвольте угостить вас выпивкой. Всем рома, Баз, пожалуйста. За мой счет.
– Мы уже уходим, – попыталась объяснить ему Лиззи. – Но все равно спасибо за щедрое предложение.
Доббо пристальнее пригляделся к ней единственным глазом и сказал:
– Ничего себе! Женщина в мужских штанах!
Она проигнорировала его слова и раскланялась с хозяином:
– До свидания, Баз. И благодарим вас за информацию.
Мак вышел первым. За ним к двери направились Лиззи и Пег.
Доббс оглядел Пег и теперь уже по-настоящему удивился.
– А ведь тебя я точно знаю, – сказал он. – Видел как-то вместе с Бурго Марлером, да упокоит господь его душу.
– Никогда о нем не слышала, – небрежно бросила Пег и прошла мимо.
Потребовалось лишь несколько секунд, чтобы мужчина пришел к логичному умозаключению.
– Богом клянусь, ты и есть та самая маленькая сучка, которая убила его!
– Погодите минутку, – вмешалась Лиззи. Она уже жалела, что Мак так поспешно вышел. – Не знаю, какие вздорные мысли вы вбили себе в голову, мистер Доббс, но Дженни служит горничной в моей семье с десятилетнего возраста, и она просто не могла свести знакомство с неким Бурго Марлером. Не говоря уже о том, чтобы убить его.
Но его оказалось не так просто обвести вокруг пальца.
– Ее зовут вовсе не Дженни, хотя имя тоже короткое: Бетти, Милли или Пегги. Вот, точно – Пегги Нэпп.
Лиззи стало дурно от навалившегося на нее страха.
Доббс повернулся к своему спутнику, ища у того подтверждения:
– Разве ж это не она? Глянь как следует.
Второй мужчина пожал плечами.
– Я видел купленную Бурго приговоренную только пару раз, а для меня одна девчонка мало чем отличается от другой. – В его голосе звучало сомнение.
Неожиданно вмешался Баз:
– Хотя ее внешность точь-в-точь соответствует описанию в «Виргиния газетт».
Он полез под стойку и достал оттуда мушкет.
Страх Лиззи мгновенно улетучился, сменившись гневом.
– Надеюсь, вы не собираетесь угрожать мне, Барни Тоболд? – спросила она и сама удивилась властной силе своего голоса.
Он ответил:
– Думаю, вам всем придется остаться здесь, пока мы не отправим записку шерифу в Стонтоне. Он очень переживает, что не сумел поймать убийцу Бурго. Уверен, ему захочется проверить правдивость вашей истории.
– Я не собираюсь торчать в вашей таверне и дожидаться, пока вы поймете, что ошиблись.
Он навел на нее оружие.
– Боюсь, вам все же придется подождать.
– Позвольте мне кое-что объяснить. Я сейчас выйду отсюда вместе с этой девочкой, а вам следует знать только одно: если вы застрелите жену состоятельного джентльмена из Виргинии, никакие самые благовидные предлоги не спасут вас потом от виселицы.
Она положила руки на плечи Пег, встала между ней и дулом мушкета, а потом подтолкнула в двери.
Баз взвел курок со щелчком, который показался оглушительным.
Пег дернулась, держась за Лиззи, и той пришлось еще сильнее вцепиться в нее, почувствовав, что девчонка готова броситься бежать.
До двери было всего-то три ярда, но, как показалось, у них ушла целая вечность, чтобы преодолеть это короткое расстояние.
Выстрела не последовало.
Лиззи ощутила солнечный свет на лице.
Даже у нее не осталось сил сдерживаться дольше. Снова подтолкнув Пег вперед, она и сама побежала.
Мак уже забрался в седло. Пег первой буквально взлетела на козлы фургона. Лиззи одним прыжком очутилась рядом.
– Что произошло? – спросил Мак. – У вас обеих такой вид, словно вы только что повстречались с призраком.
– Давай побыстрее убираться отсюда! – воскликнула Лиззи и хлестнула лошадей поводьями. – Этот одноглазый тип узнал Пег!
Она развернула фургон в сторону востока. Если бы они теперь направились в Стонтон, пришлось бы перебираться вброд через реку, на что требовалось слишком много времени. И они попали бы в итоге прямиком в лапы шерифа и его людей. Приходилось возвращаться туда, откуда они только что приехали.
Оглянувшись через плечо, она увидела троих мужчин у двери таверны. Баз все еще держал в руках мушкет.
Она пустила лошадей рысью.
Баз так и не осмелился выстрелить.
Через несколько секунд они оказались вне зоны возможного попадания ружейной пули.
– Слава богу, – от всей души произнесла Лиззи. – Мы пережили ужасающие мгновения.
Дорога свернула в лес, и таверна скрылась из вида. Чуть позже Лиззи позволила лошадям перейти на шаг. Мак верхом поравнялся с повозкой.
– Мы забыли купить овес, – сказал он.
* * *
Мак испытал облегчение после благополучного бегства, хотя крайне сожалел о решении Лиззи вернуться назад. Им следовало форсировать реку вброд и продолжать двигаться дальше. Стало ясно, что именно в окрестностях Стонтона располагалась прежде ферма Бурго Марлера, но ведь они могли найти путь в обход города или же миновать его ночью. И все же он не стал критиковать Лиззи: ей пришлось поневоле найти выход из положения очень быстро при весьма затруднительных обстоятельствах.
Они снова остановились на месте, где ночевали накануне, то есть там, где «Три колеи» пересекались с перпендикулярной тропой. Фургон увели подальше от дороги и спрятали в лесу. Теперь все трое превратились еще и в беглецов от правосудия.
Мак сверился со своей картой и решил, что им придется вернуться к Шарлоттсвиллю и свернуть на тропу семинолов к югу. Они могли затем через пару дней снова направиться на запад, обойдя Стонтон в пятидесяти милях.
Но уже утром Мака посетила новая мысль. Доббс тоже был вполне способен добраться до Шарлоттсвилля. Предположим, с наступлением темноты он тихо миновал их скрытый лагерь и добрался до города раньше их. Он поделился своим беспокойством с Лиззи и предложил поехать в Шарлоттсвилль в одиночку, чтобы проверить, чист ли горизонт. Она согласилась с его доводами.
Он нещадно гнал коня и оказался в городе перед самым наступлением рассвета. Затем заставил скакуна перейти на шаг, как только приблизился к первому дому на окраине. Повсюду еще царила тишина. Никакого движения. Только старый шелудивый пес сидел прямо посреди дороги и лениво почесывался. Но дверь таверны «Лебедь» оказалось открытой, и из трубы очага вился дымок.
В баре никого не было.
Возможно, Доббс и его приятель все-таки отправились другим путем в сторону Стонтона.
Откуда-то доносился настолько ароматный запах, что слюнки текли. Мак обошел здание сзади и увидел пожилую женщину, жарившую бекон.
– Мне нужно купить овса, – сказал он.
Не поднимая головы и не отрываясь от своего занятия, женщина отозвалась:
– Напротив суда есть магазин.
– Спасибо. Вы не видели сегодня Одноглазого Доббо?
– А это еще кто такой, черт побери?
– Так, не имеет значения.
– Не хотите ли позавтракать, прежде чем отправиться по делам?
– Нет, благодарю вас. Жаль, но у меня очень мало времени.
Оставив коня, он поднялся по холму к зданию суда. Через площадь от него располагалась постройка меньших размеров с небрежно выведенной вывеской «Торговец семенами». Сам магазин стоял под замком, но на заднем дворе он нашел полуодетого мужчину, который тщательно брился.
– Мне нужно купить овса, – повторил Мак.
– А мне нужно закончить бриться.
– Ждать я не могу. Продайте мне пару мешков сейчас же, или мне придется приобрести их у брода через Южную реку.
Ворча и ругаясь себе под нос, мужчина вытер лицо полотенцем и провел Мака в магазин.
– Чужаков в городе не появлялось? – спросил Мак.
– Кроме вас, никого, – ответил хозяин.
Стало быть, Доббс не приехал в город ночью.
Мак расплатился деньгами Лиззи и взял два больших мешка, взвалив оба на спину. Но как только вышел наружу, услышал цокот копыт, а потом заметил троих всадников, ехавших с востока очень быстро.
У него екнуло сердце.
– Ваши дружки? – спросил торговец зерном.
– Нет.
Он поторопился спуститься к подножию холма. Ездоки спешились у «Лебедя». Подойдя ближе, Мак замедлил шаги и натянул шляпу глубже на глаза. Когда они выпрыгнули из седел, ему удалось лучше разглядеть лица.
Одним из вновь прибывших оказался Джей Джеймиссон.
Мак беззвучно выругался. Джей почти настиг их из-за проблем, возникших вчера при броде через Южную реку.
К счастью, Мак проявил осторожность и теперь был осведомлен о погоне. Ему оставалось только добраться до своего коня и тихо ускакать, никем не замеченным.
Однако внезапно до него дошло, что «его конь» был украден у Джея и стоял сейчас на привязи всего в трех ярдах от законного владельца.
Джей обожал лошадей и хорошо разбирался в них. Стоило ему только бросить на коня взгляд, как он узнал бы в нем свою собственность. А тогда ничего не стоило сообразить, что и беглецы где-то поблизости.
Мак спрятался за сломанной оградой в буйно разросшихся кустах и сквозь ветки наблюдал за происходящим. С Джеем приехал Леннокс. Третий мужчина не был ему знаком. Леннокс очень удачно привязал своего мерина рядом с конем Мака, частично укрыв краденого скакуна от взгляда Джея. Леннокс, напротив, ничего не понимал в лошадях и сам не смог бы опознать животное. Джей поставил своего коня рядом с мерином Леннокса. Заходите внутрь, заходите скорее внутрь! – мысленно кричал им Мак, но Джей пока лишь развернулся и что-то сказал Ленноксу. Леннокс ответил, а их спутник хрипло рассмеялся. Крупная капля пота скатилась у Мака со лба, угодила в глаз, и ему пришлось сморгнуть ее, поскольку руки были заняты. Когда же его зрение снова прояснилось, все трое мужчин уже заходили в зал «Лебедя».
Мак вздохнул с облегчением. Но опасность еще не окончательно миновала.
Он вышел из-за кустов, по-прежнему сгибаясь под тяжестью мешков с овсом, и быстро пересек улицу в сторону таверны. Затем навьючил мешки на круп коня.
Неожиданно кто-то появился у него за спиной.
Он не осмелился сразу обернуться. Вставил одну ногу в стремя, когда его окликнул мужской голос:
– Эй, вы там!
Очень медленно Мак повернул голову. К нему обращался незнакомец. Он глубоко вдохнул и спросил:
– Что вам угодно?
– Мы хотели бы позавтракать.
– Найдите женщину на заднем дворе, – посоветовал ему Мак и запрыгнул в седло.
– Эй!
– Что еще?
– Здесь, случайно, не проезжал крытый фургон с четверкой лошадей, в котором ехали мужчина, женщина и девочка-подросток?
Мак сделал вид, что старается припомнить.
– Нет, в последнее время не проезжал, – ответил он, пришпорил коня и тронулся с места.
Оглядываться он больше не решался.
Уже через минуту город остался позади.
Ему отчаянно хотелось поскорее вернуться к Лиззи и Пег, но ехать пришлось медленнее из-за тяжести мешков с овсом, и солнце уже пригревало вовсю, когда он достиг точки скрещения путей. Он свернул с основной дороги и проник к укрытию в лесу, где они устроили свой лагерь.
– Джей уже в Шарлоттсвилле, – сообщил он Лиззи, как только увидел ее.
Она побледнела.
– Так близко от нас!
– Похоже, позже сегодня он проследует по «Трем колеям» через гряду. Но как только доберется до брода через Южную реку, узнает, что мы вернулись назад. Тогда его отставание от нас составит не более полутора дней. Нам придется бросить фургон.
– А как же все наши припасы!
– Очень многое нужно будет оставить тоже. У нас есть три свободных лошади. Захватим с собой все, что они смогут везти на себе. – Мак посмотрел вдоль узкой тропы, уходившей от лагеря на юг. – Вместо того чтобы возвращаться в Шарлоттсвилль, мы можем попытаться поехать в южном направлении по этой старой тропе. Как я догадываюсь, она поможет нам срезать угол выехать на тропу семинолов в нескольких милях позади города. И она выглядит вполне проходимой для верховой езды.
Лиззи не принадлежала к породе нытиков, и ее лицо отобразило решимость.
– Хорошо, – угрюмо сказала она. – Давайте браться за разгрузку фургона.
Им пришлось бросить сошник для пахоты, сундук Лиззи с теплым нижним бельем, часть фуражного зерна, но они оставили при себе ружья, инструменты и семена. Потом построили нагруженных скарбом лошадей в связку друг за другом и сами сели в седла.
Ближе к концу утра они снова тронулись в путь.
