Глава 22

Туман, вокруг только туман, до головокружения. Плот плыл по реке вглубь материка две недели. Никто еще из людей из поселка не бывал так глубоко от морского берега. Русло реки, оказалось настолько широким, что до восточного берега, после посещения совиного острова, пришлось плыть еще двое суток. Ночь провели возле какой-то кочки. Анхелика спала беспокойно, ожидая от нее страшного сюрприза. Все обошлось, кочка никак себя не проявила, так и осталась кочкой.

К исходу вторых суток все чаще стали попадаться сорванные течением куски зеленых берегов. Почти в полной темноте плот пристал к мягкому берегу. Прометей долго прислушивался к тишине, прежде, чем сойти на берег и закрепить плот. Широкоступы помогли ему спокойно расхаживать по волнующемуся ковру из водорослей. Прометей закрепил плот, привязав к веревке «кошку». Она цепко держалась за плотную зелень.

Ежедневно, экипаж плота проходил по расчетам Прометея по двадцать пять километров в сутки. Он считал их условно, на глаз. Придуманный им прибор, измеряющий расстояние вдоль меридиана по длине тени в полдень, в тумане не работал. Учитывая, что грести приходилось против течения, то цифра выглядела правдоподобно.

Двигались вплотную к берегу, чтобы записывать абсолютно все заметные приметы. Если это было дерево, то Прометей записывал все его внешние особенности, вплоть до количества и формы веток. Если это был кусок настоящей суши, то он даже зарисовывал его, сравнивая его с чем-нибудь. Например, медвежья скала. Он так назвал ее из-за выступающих на темном камне белых пятен. Одно из них очень походило на белого медведя, стоящего на задних лапах. Анхелика не могла взять в толк, к чему нужна была такая щепетильность.

– Мы же собираемся возвращаться домой? – Спросил ее Прометей.

– Ну, конечно. – Согласилась девушка.

– А как в тумане найти место, в котором мы бросим плот?

– Не знаю. – Анхелика задумалась. – По иголке? – Она имела ввиду самодельный компас.

– По иголке, само собой. Но дорога не ровная тропинка, придется метаться, обходить препятствия, в итоге, мы будем знать только направление к реке. В каком месте мы выйдем к ней, неизвестно. Тут нам приметы и помогут. А детально их приходится делать, чтобы не принять одни за другие. Это нам сейчас кажется, что мы запомнили, а как придется искать плот, начнем метаться по берегу, вспоминать. Все это мы уже с Иваном проходили.

Анхелику несложно было убедить. Раз надо, значит надо. Сложная наука ориентирования ее мало беспокоила. Куда больше ее беспокоили обитатели реки. Время от времени чьи-то широкие спины на мгновение показывались рядом с плотом. Существа, как призраки, появлялись и исчезали бесшумно. Можно было подумать, что они наблюдают за плотом, или изображают из себя почетный эскорт, но Анхелике казалось, что они ждут удобного момента, чтобы напасть.

И вот, в один день, после манипуляций с самодельной картой, Прометей произнес:

– Всё, приплыли, сходим на берег.

Стоянку для плота выбрали заметную и удобную. Это был кусок скалистой суши с ровной площадкой, на которую можно было затащить плот. Камень во влажном климате сильно замшел, и со стороны вовсе не походил на камень, но Прометей и Иван безошибочно понимали особенности материковой природы. Влажный мох можно было поддеть рукой и поднять, как плетеную подстилку, обнажив под ним настоящий камень. И кучу мелких насекомых всевозможного вида.

В первый день стоянки на берегу готовились к походу. Прометей разбирал ношу, равномерно распределяя ее на всех. Иван рыбачил. Анхелика мариновала то, что ловил Иван. Никто не знал, даже Прометей, что ждет их впереди. Какие опасные ловушки готовила им неизведанная земля? Простит ли она им их дерзость или накажет, похоронив на туманных просторах? Во все времена, путешественники, возвратившиеся из далеких мест, испытав лишения, задавались вопросом, а что если повернуть время вспять, решился бы я снова, зная, что меня ждет?

Тяга к знаниям и неуемное любопытство Прометея, не позволили ему сидеть на одном месте. Он однозначно выбрал бы повторение опасного путешествия. Иван, скорее всего, выбрал бы новый маршрут. Он не любил однообразие. Он и сбегал в путешествия с Прометеем только чтобы не заниматься нудной работой на рисовых полях. Анхелика точно бы осталась дома. Она была сыта по горло кочевой жизнью. Ей хотелось домашнего уюта, комфорта и родительской заботы. Случись ей мгновенно перенестись домой, ее родители не узнали бы свою дочь. Она готова была стать послушной, покладистой, заботливой и ласковой дочкой.

Благополучно переночевав первую ночь на берегу, рано позавтракав, группа отправилась на восток. Прометей нес на спине большой бочонок с уксусом. Он был уже пуст на четверть. Огонь на материке был почти невозможен из-за влажной атмосферы, поэтому приходилось полагаться на приготовление мяса в кислоте. Небольшой запас пропитанных жиром дров остался на всякий случай. Только применить его собирались не для приготовления пищи, а для отпугивания животных. Прометей уже сделал наблюдение, что фауна здешняя не совсем такая же, как у Новой Земли. К бочонку была приторочена острога. В противовес бочонку, на груди висела широкая кожаная сумка с разными принадлежностями, помогающими в путешествии. В ней лежал инструмент, карандаши, записная книга.

Иван нес поперек плеча два кожаных бурдюка. В одном была замоченная в уксусе рыба, в другом, питьевая вода. На другом плече, поперек туловища, висела скатанная в рулон промасленная ткань. На ночь из нее делали шатер. По ноге шлепало мачете, предназначенное для прорубания растительности и для обороны.

Анхелика несла с собой запас мыла и кухонных принадлежностей. Ее не стали нагружать больше, потому что ходьба в широкоступах для нее была в новинку. Девушка быстро уставала от неестественной ходьбы, плохо держала равновесие там, где зеленый покров волновался под весом человека. К тому же ей, как и всем в группе, необходимо было держать слегу, для того, чтобы не провалиться под покров из водорослей.

Река была рядом, и всевозможные течения запросто могли создать огромные полыньи, которые по невнимательности можно было и не заметить из-за покрывающего их тонкого слоя водорослей. Чтобы не потерять Анхелику, ее поставили в центр. Первым шел Прометей, замыкал Иван. Покров был насыщен влагой. Грязная вода тут же заполняла лунки, оставленные широкоступами.

– Если так будет до самой ночи, спать придется стоя. – Сокрушался Иван.

Перспектива ночевать в лужах и на самом деле была реальной. Но реальность оказалась еще хуже предположений. До наступления ночи группа вышла к открытой воде. За несколько десятков метров до нее, покров начал колыхаться все сильнее и сильнее. Прометей оставил группу и пошел на разведку один.

– Вода! – Крикнул он сквозь толщину скрадывающего звук тумана.

Интуитивно решили идти налево, предполагая, что открытый участок воды не является рекой и рано или поздно все равно закончится. Они шли до самой ночи, пока можно было видеть, куда ставить ногу, но вода не заканчивалась. Ночевать, как ни боялись, пришлось в воде. Промасленную ткань постелили на траву, решив не укрывать себя навесом. За ночь, ворочаясь с боку на бок, ткань собралась под весом тел. Через ее края потекла вода. Попытки расправить ткань, привели к тому, что получилось только хуже. До самого утра промучились и встали невыспавшиеся, промокшие и отдающие болотом.

– А что если…, ну ты сам понимаешь? – Иван гонял по рту большой кусок маринованной рыбы, выбирая языком косточки.

– Что это река? – Прометея этот вопрос мучил с того момента, когда он наткнулся на воду. – Не думаю. Скорее всего, это озеро, остаточное после сезона дождей и разлива реки. Насколько оно большое, не могу сказать. Нам надо надеяться, что мы пошли в правильную сторону.

– В следующий раз надо будет брать с собой лодку. – Посоветовал Иван.

– На троих? Это будет очень большая лодка.

Едва рассвело, они двинулись в путь вдоль колышущегося берега. Однообразный пейзаж не давал никаких намеков на то, скоро ли закончится вода. Анхелика уже привыкла ставить ноги в ширококступах и шла увереннее, несмотря на зыбкую опору. Дважды они слышали предупреждающие кваканья лягушек. Возможно, их приняли за соперников и предупреждали о том, что здесь начинается чужая территория. Иван часто оборачивался, опасаясь, что одними предупреждениями лягушки не ограничатся. Ему не верилось, что эти животные когда-то свободно помещались на ладони человека. Что они прыгали в разные стороны от страха перед ним. А теперь они лупили на него свои огромные желтые глаза нагло и с вызовом. Иван не любил лягушек за то, что не мог прочесть в их глазах никаких человеческих эмоций. Никогда нельзя было понять, что на уме у этих земноводных. То ли они драпанут, то ли нападут гурьбой. А еще он не любил исходящий от них едкий запах, прилипающий к телу надолго. Только мыло Селены могло избавить от него.

К обеду, на привале, Прометей решил проверить компас. Игла не магнитилась о мокрые волосы. Он достал из непромокаемого пакета кусок оленьей шерсти и натер об нее иглу. Для правдоподобия эксперимента, он проделал замеры несколько раз.

– Ну, вот. – Довольно произнес он. – Это не река. Мы уже почти повернули на восток. Мы обходим это озеро.

– Слава богу! – Выдохнул Иван. – Я думал, ты захочешь его переплыть?

– Не возвращаться же, после такого пути назад. Ни шагу назад, ни шагу на месте, все время вперед, и все время вместе. – Процитировал он лозунг, попавшийся на глаза в библиотеке подлодки и запомнившийся своей энергичной и емкой рифмой.

Прометей сделал в «бортовой журнал» пометки про отклонение от курса и заново рассчитал время.

– Лишние сутки. – Констатировал он.

– Одни ли? – Спросила Анхелика. – Мы только начали идти.

– Никто не обещал легкой прогулки. С голоду мы тут не помрем. Будем идти осторожно, осмотрительно, не спеша.

– Спеша тут и не получится. – Анхелика сделала гротескный шаг в ширококступах.

– Я понесу тебя на руках, когда ты не сможешь идти. – Пошутил Иван.

– Тогда тебе придется ширококступы в два раза больше делать, а еще лучше сразу лыжи. – Прометей встал, встряхнулся. – В путь?

Спустя час, они ушли от берега, чтобы выдержать правильное направление. Покров стал гуще, пружинистее. Но в воздухе периодически стал появляться запах газа. Так как на материке почти отсутствовали ветра, места зловоний легко было обойти. Там, где процесс разложения шел очень активно, густой запах сероводорода, собирающегося по низинам, сразу давал о себе знать. Прометей и Иван запросто различали его концентрацию и останавливались сразу, как только он начинал раздражать нос. Вместе с сероводородом на поверхность выходил и другой газ, более легкий, метан. Он поднимался в атмосферу и не задерживался у земли, но иногда и он был опасен.

В болотистых местах, где гнили было не особо много, или же процесс разложения осуществлялся другими микроорганизмами, на поверхность выходил почти чистый метан, без запаха. Иногда он собирался под зеленым покровом большими пузырями, заключенными в водяную капсулу, подпираемую сверху толщей водорослей. Он выходил наружу, когда давление в пузыре превышало силу сжатия воды, или же когда вмешивался внешний фактор. Например, человек, наступивший на то место, где собрался пузырь. Тогда можно было вдохнуть чистый метан и потерять сознание. Если пузырь был небольшой, можно было быстро придти в себя. Если нет, то исход мог быть самым печальным.

Прометей распорядился немного увеличить дистанцию между собой. Иван смотрел в спину Анхелике, более менее ловко ступающей несуразными плетеными ботами по водорослям. Как ее угораздило отправиться в это путешествие? Ни одна девушка из их поселка за последние двадцать лет не была на материке. Для женщин он был сугубо мужским, суровым и опасным местом для охоты и добычи всего, что не росло на острове. Никто из них даже не просился взять их туда, посмотреть одним глазком. Иван подумал, когда они вернутся назад, его Анхелика среди женщин может приобрести славу чокнутой. Но среди ровесников она, скорее всего, прослывет бунтаркой.

Ему было все равно, за кого будут принимать Анхелику. Он чувствовал, как в этом тяжелом путешествии ковались их отношения. Теперь он точно знал, что никому не сможет доверять так, как Анхелике. Их ровесники, выбирающие себе пары по списку генетической совместимости, потому что так надо для рождения здоровых детей, не особо тяготились созданием глубоких отношений в браке. Они как будто исполняли какой-то общественный долг перед поселком и человечеством в одном лице. Три месяца назад и Иван был готов к тому, чтобы исполнить долг, дать поселку ребенка. Но сейчас, маячившая впереди спина Анхелики наполняла его душу приятным чувством полноценной причастности к чему-то общему, существующему для них обоих одновременно. В этом чувстве было больше всего личного, никоим образом не касающегося никого больше. Даже капраза.

Анхелика остановилась, как вкопанная. Иван тоже замер. Сквозь туман ему был слабо виден силуэт Прометея с поднятой в предупреждающем сигнале вверх рукой. Как не пытался Иван услышать хоть какой-нибудь звук, тишина стояла абсолютная. Только жижа под ширококступами немного чавкала.

Прометей вынул острогу и направил острие вверх. Иван снял с пояса мачете, взялся за рукоять двумя руками и замер. Ему тоже начало казаться, что он что-то слышит. Буквально через несколько секунд ему уже не казалось. Где-то совсем рядом, по зеленому ковру, резво перебирали несколько пар ног. Они шлепали ногами, не таясь, и не опасаясь провалиться. Иван почувствовал, как водоросли заходили под ногами. Подошел к Анхелике и молча задвинул ее за спину. От сильного нервного напряжения вспотели ладони.

Из тумана, метрах в двух, гуськом выбежал отряд из птиц. Первая птица, яркая и крупная, высотой почти по пояс человеку. За ней бежал выводок из десяти мелких и проворных птенцов, похожих на серые шарики на тонких ножках. Замыкала цепь тоже крупная птица, но окраса почти такого же, как птенцы. Они словно и не заметили людей. Пронеслись мимо, как призраки и только дрожащий под их тяжестью покров еще несколько секунд напоминал о встрече.

Прометей облегченно опустил острогу. Иван усмехнулся своему неслучившемуся героизму.

– Чего они так бежали, как угорелые? – Спросила Анхелика.

– Надеюсь, это их нормальный способ передвижения. – Прометей достал «бортовой журнал». – Давайте сверимся, кому, какими показались эти птички?

Прометей заносил в журнал всё, чего не видел раньше. По виду он определил птиц к травоядным или насекомоядным. Описал размер самца и самки, птенцов и способ передвижения.

– Надо будет поискать в подлодке описание. Если бы не птенцы, можно было бы поохотиться.

– Вам только пожрать, мужики. – Возмутилась Анхелика. – Они такие…

Она не успела договорить. Иван почувствовал опасность и толкнул Анхелику на землю. Над головой бесшумно пронеслась тень. Иван и Прометей встали спинами друг к другу, нависнув над Анхеликой. Со стороны Ивана, со скоростью пули из тумана вылетела сова. Иван дернул плечом, чтобы пропустить ее и махнул вдогонку ей мачете. Клинок едва достал до перьев.

Анхелика наблюдала за сценой боя с земли и даже не пыталась встать. Новый заход хищной птицы повторился, но уже отвесно сверху. Прометей кольнул вперед острогой. Тело совы со всего маха нанизалось на сталь. Сова ухнула, забила крыльями. Прометей прижимал ее к покрову из водорослей, чтобы она в агонии не задела мощными когтями Анхелику. Иван в это время смотрел по сторонам. Как оказалось, птица охотилась не одна. Еще одна огромная тень вылетела на людей. На этот раз Иван не стал бить вдогонку. Выставил перед собой мачете и дал птице самой уткнуться в него. Тяжелая птица выбила оружие из рук. Она упала и забилась, подпрыгивая, как безумный танцор вокруг костра. Струя крови из рассеченной груди била фонтанчиками.

Обе совы затихли почти одновременно. Пока они танцевали смертный танец, Иван поднял мачете и пытался держать оборону на случай очередного нападения. Оно не последовало ни через минуту, ни через пять.

– Отбились. – Решил Прометей. – Не по Сеньке шапка, оказалась. Не на тех напали, пучеглазые.

С совами у Прометея были особые счеты. Он не любил их за тот случай, когда они чуть не убили его. Чтобы не дать пропасть хорошему мясу, решили сделать стоянку и разделать птиц. Мяса в совах было с избытком. Выбрали самое сочное, чтобы хватило на три дня. На больший срок было нельзя, оно начинало пропадать даже в уксусе.

Совы поплатились за свой охотничий азарт. Они явно гнались за семейкой птиц, но наткнулись на людей, и самодовольно считая, что естественных врагов у них на суше нет, кинулись в бой.

– Людей поблизости здесь нет. – Задумчиво произнес Иван.

– Да, наверное. Я о том же самом думал. – Признался Прометей. – Непуганые совы. Но с другой стороны и хищников крупных не должно быть. Я боялся, что здесь могли жить песцы, как те, которых мы видели на Белом. В тумане, против их звериного чутья, у нас не было бы шансов. Но расслабляться не стоит, я же только предполагаю.

Перед ночевкой, ушли подальше от остатков сов, переживая, что запах крови привлечет каких-нибудь падальщиков. Первую смену отстоял Иван. Он уже знал, что водорослевый покров сам по себе насыщенный жизнью слой, и бурная деятельность в нем не затихает ни днем, ни ночью. Ему слышались пронзительно высокие писки, стрекот, уханья и даже чавкающие по мокрой зелени шаги. Половина из услышанного точно было игрой воображения. Если бы не смоченная в горючей жидкости защита по периметру их стоянки, можно было бы начать паниковать. Но звери и насекомые не любили острого запаха жидкости и обходили помеченную им территорию стороной.

С рассветом двинулись дальше и вскоре наткнулись на поросший кустарником участок. Растения с пышной кроной, были высотой чуть выше человека. Многочисленные тонкие веточки были усеяны частыми нежными листочками, покрытыми каплями влаги. Голые корни, как человеческие пятерни, держали кусты, взяв в охапку зеленые водоросли. Прометей раздвинул кусты, чтобы понять, можно ли пройти сквозь них, но отбросил эту мысль. Растения росли слишком плотно друг к другу.

На некоторых ветках висели парные зеленые ягоды. Прометей сорвал одну такую пару. Раскусил до косточки и сплюнул, чтобы не отравиться. Эту ягоду он еще не знал.

– Кислятина. Не спелые еще. – Решил он.

Руками снял зеленую мякоть. Внутри находилась желтоватая косточка. Сломал одну веточку и убрал в свою сумку.

– Мякоть, на вид, крепкая. – Заключил он. – Можно было бы возить с материка, если на острове не примется.

Рядом зашуршали кусты. Иван рефлекторно выхватил мачете. Анхелика отпрыгнула, Прометей взялся за острогу. Шорох кустов дополнился птичьим кудахтаньем. Метрах в трех от людей из кустарника выбралась семейка тех же птиц, которые бежали от сов. Самец, самка и десяток серых шаров на тонких ножках. В тумане, так вообще могло показаться, что птенцы летают над поверхностью. Мамаша кудахтала за всех. Она по-деловому разгребала лапами верхний слой водорослей и что-то клевала в нем. Птенцы повторяли ее движения. Яркий самец важно озирался по сторонам, заботясь о безопасности семьи. Люди, видимо, его совершенно не пугали.

– Их беспечность лишний раз доказывает, что людей они не видели. Разве я бы устоял против того, чтобы отведать их? – Иван хищно посмотрел на аппетитного главу семейства.

– До места назначения двести километров. Люди могли сюда и не заходить. При нынешних количествах еды и людей, можно кормиться, не отходя от поселка на несколько километров.

– А они ловко придумали, прятаться в кустах от сов. – Заметила Анхелика. – У корней более менее свободно, можно спокойно бегать.

– Точно! – Прометей обрадовался наблюдению Анхелики. – Это надо будет записать. – Он достал свой журнал. – А давай, назовем это растение в твою честь?

– Ой, а зачем? – Удивилась девушка.

– Так было принято раньше. Первооткрыватели давали всему свои имена. Хочешь, назовем этих птиц твоим именем тоже.

– Курица Анхелика. – Хохотнул Иван.

– Сам ты, тюлень Иван.

– Нет, растение можно назвать Анхелия. По-моему красиво?

– Анхелия. – Анхелика посмаковала звук. – Мне нравится. А кур не обязательно называть моим именем.

– Как хотите.

Кустарники занимали не очень большую площадь. Вероятнее всего, здесь водоросли лежали не на воде, а на суше, до которой можно было дотянуться корнями кустарнику Анхелии. Место он использовал по максимуму, благо всего прочего у растения было в достатке.

За день еще пару раз наткнулись на оазисы анхелии и в обоих случаях рядом с ними встречались те самые пернатые, с большим выводком. Однажды, ближе к вечеру, у самого последнего островка плотного кустарника случилось увидеть момент охоты совы на неосторожное семейство.

Самец вывел свое семейство поискать пропитание за пределами кустарника. Наверняка, снаружи всяких букашек было больше, чем под покровом растительности. Анхелика попросила остановиться, полюбоваться птицами. Неожиданно, прямо на самку спикировала огромная сова. Она схватила ее когтями и перекусила шею. Кровь ударила из оголенной шеи струей. Сова взмахнула крыльями и тяжело поднявшись, растворилась в тумане, держа в когтях добычу. Все произошло так быстро, что никто не успел издать и звука. Самец, было кинулся на защиту, но передумал и крыльями загнал птенцов в кусты.

Он не показался после. На месте охоты осталась лежать голова самки. На Анхелику событие произвело шокирующий эффект. Она замерла, на глазах выступили слезы. Смотрела на птичью голову и молчала.

– Пойдемте. – Позвал Прометей.

– А как же они без мамки? – Сокрушенно произнесла Анхелика.

– Анхелика, нам лучше смотреть по сторонам, иначе мы сами можем оказаться на месте этой курицы.

Перед тем, как остановиться на ночлег, они снова набрели на заросли анхелии.

– Это судьба. Нам надо попробовать использовать защиту для собственной безопасности. – Прометей опустился на четвереньки и полез между корявых стволов. – Эй, здесь есть место, чтобы лечь в полный рост. Ну, почти, в полный рост.

Анхелика, пока Иван прикрывал тылы, пробралась следом. Иван оставил весь багаж, кроме бурдюка с едой и водой, снаружи и пробрался вглубь. Оказалось, что по краю кусты росли плотнее. Внутри было чуть просторнее, но крона, все равно, смыкалась плотно, защищая от непрошенных гостей сверху. Внутри оазиса стоял непривычный запах, исходящий от древесины. Пряный, сладковатый, резко контрастирующий с болотной атмосферой окружающего мира.

Утром, Прометей обследовал стволы деревьев. Сделал надрезы, попробовал на вкус древесину, скрытую под корой. Нашел на одном толстом стволе кусок застывшей древесной смолы. Снаружи она была липкой, но внутри застыла, как камень. Она приятно пахла, но вкус имела резкий, несъедобный. Прежде, чем идти дальше, Прометей тщательно занес все важное в «бортовой журнал».

– Всё, название «Анхелия» теперь задокументировано на бумаге. Поздравляю!

– Спасибо. Надо будет в поселок привезти стебельки, а то наши не поверят. – Анхелика зарделась.

– Сейчас брать нельзя, погибнут. На обратном пути наберем косточек.

– А можно и мне будет выбрать растение со своим именем? – Ивану стало немного ревностно.

– Конечно. Думаю, что вариантов впереди нас ждет еще огромное множество.

Прометей сверился по самодельному компасу со сторонами света, и троица продолжила путь. Обошла жабий хор стороной. Миновала несколько подозрительных мест, отличающихся от остального покрова ощутимой тонкостью водорослевой прослойки. Иван проткнул его слегой и в ответ из отверстия получил плюху из жидкой грязи, приправленную смрадной вонью.

– Болото под нами. – Решил Иван.

Прометей был согласен. Чтобы покинуть его пришлось немного поплутать. В некоторых местах покров просел и ушел под воду. Черная жижа стала пристанищем для миллионов беспокойных комаром и прочего гнуса. Как следствие, земноводные кружили неподалеку от таких мест. И что было не совсем хорошо, в местах охоты они вели себя совершенно бесшумно и скрытно.

Гнус тут же пристал к людям. Монотонно гудя, он лез в лицо, пытался сесть на ладони и просто на одежду, пробуя хоботками-иглами ее на прочность. Из-за того, что приходилось постоянно отмахиваться от назойливых насекомых, группа потеряла бдительность. Они брели по мелкой жиже, пытаясь найти из нее выход. Прометей проверял слегой прочность покрова, и на большее его не хватало. Насекомые лезли в нос, рот и глаза.

Анхелика так же была занята, но меньше, поэтому ей и открылась опасность раньше всех. Вода под их шагами разбегалась кругами по воде и в один момент из воды, явно потревоженные чужим присутствием, показались два больших желтых глаза. Затем еще несколько пар. Они замерли прямо на границе с воздухом, не показываясь больше, и пристально следили за людьми. Анхелика замерла от страха. Иван наткнулся на нее, не заметивший в борьбе с комарами ее остановки.

– Ты чего? – Спросил Иван.

Анхелика кивнула головой в сторону опасности. Иван и сам остолбенел от неожиданности. Прометей, не заметивший, что его друзья отстали, чуть не исчез в тумане.

– Прометей! – Иван позвал командора громким шипением.

– Вы где? – Глухо спросил он. Иван ничего не ответил ему.

– Медленно уходим. – Тихо произнес он, подталкивая Анхелику вперед.

Выставил слегу вперед и осторожно ступая, направился следом за подругой. Глаза следили за ними, не предпринимая никаких действий. Прометей ждал, когда его догонят. Он уже и сам разглядел опасность и не знал, как поступить. Судя по одному размеру глаз, в засаде находились «второгодки» как минимум, а то и старше. Трехлетний самец мог достигать размера выше человеческого колена и иметь массу в пятнадцать-двадцать килограмм. Один его прыжок, направленный в грудь человека, сбивал с ног. А дальше они могли пустить в ход свою огромную пасть с мелкими зубами. Она была не так страшна, как выглядела, но земноводные запросто могли задавить массой. К тому же на их лапах имелись достаточно длинные и крепкие когти.

Пауза затянулась. Любое движение могло спровоцировать атаку. Желтые глаза со щелками зрачками, недобро смотрели на непрошенных гостей, словно пытались оценить их гастрономическую пригодность. Вдруг, молниеносно выброшенный язык, схватил Анхелику за запястье. Девушка закричала. Иван, за долю секунды, успел выхватить мачете и отрубить язык. Анхелика, не прекращая кричать, сорвала с руки остатки прилипшего языка и бросила их от себя.

Крик, спровоцировал разрядку. Атака началась. Десятки лягушек выстрелили телами в сторону людей. Ничего не оставалось, как принять вызов. Иван отбросил слегу и крепче ухватился за рукоять мачете. Прометей тоже посчитал, что в ближнем бою надо выбрать рубящее оружие. Иван получил серьезный тычок в спину и чуть не упал. Развернулся и увидел, как Анхелика дубасит рукой болотную тварь прямо по глазам. Он не стал рубить лягушку, дал ей пинка под огромную челюсть. Развернулся и едва не попал под удар еще двумя земноводными.

Тут уже было не до джентльменского кодекса. Иван наотмашь дал под брюхо одной лягушке и увернулся от второй. Прометей действовал жестко, раздавая удары направо и налево. Он не стоял на месте, упреждая нападение. Иван боялся отойти от Анхелики, поэтому занял оборонительную позицию, кружа вокруг подруги.

Девушка отошла от первого шока, взяла в руки слегу и, взявшись за один край, вторым огревала со всего маху выглядывающие из воды глаза. Лягушки пытались напасть на палку, но тут уже Иван нападал на них, пользуясь тем, что они отвлеклись. Но и враги не дремали. Им удалось напасть со спины и свалить Ивана в воду. Пока он пытался встать, кто-то плотно схватил его за ноги и дернул. Иван ушел с головой в грязную воду, успев нахлебаться. Он подтянул ноги и обрубил удавку.

Анхелика кричала ругательства и наносила удары, по лягушкам, пытавшимся забраться на ее Ивана. Ей удалось устроить хаос в рядах противника своим криком и активными действиями. Иван встал, с него текла грязная жижа, оп пытался откашлять воду из легких, и в то же время участвовать в бою. Ноша на нем спуталась и мешала нормально двигать руками.

Земноводные дрогнули. До них дошло, что малочисленный противник слишком силен для них. Как по команде, они кинулись в разные стороны, скрываясь под водой. Только разводья на поверхности выдавали их отступление. На месте боя остались плавать шесть убитых лягушек, и несколько контуженных Анхеликой были без сознания, или никак не могли придти в себя, беспомощно дрыгая лапами.

– Ух ты! – Прометей уперся руками в колени, восстанавливая дыхание. – Вот это разминочка. Все живы?

– Вроде. – Ивана все еще мучил кашель.

– Я…, я ничего не помню. Орала, махала палкой и боялась за Ивана. – Призналась Анхелика. – Как в тумане всё прошло.

– Как в тумане, точно. – Усмехнулся Прометей.

– Спасибо, ты очень хорошо сражалась. – Иван обнял Анхелику, испачкав ее. – Ой, прости.

– Они меня разозлили, когда сбили тебя с ног. Никто не может обидеть тебя в моем присутствии. Тогда я превращаюсь в фурию.

– Спасибо, буду иметь ввиду. – Иван сделал еще одну попытку обнять Анхелику, но вовремя остановился. – Нам надо где-то помыться.

Стычка с земноводными научила группу тщательнее выбирать дорогу и сторониться заболоченных мест. Это могло удлинить путь, но гарантировало то, что он будет закончен по задуманному плану.

Иван обломал крепления широкоступа с левой ноги. Пришлось прихватить его куском ткани. От ходьбы она разбалтывалась, сползала с ноги. Широкоступ начинал хлюпать и больше мешал ходьбе, чем помогал. Иван к середине дня устал бороться с ним, снял и пошел, припадая на одну ногу. Необутая нога проваливалась глубже. Покров держал вес Ивана, но пускал подозрительные пузыри, которые не поднимались из-под обутой ноги.

Троица покинула заболоченную местность, изрядно поплутав по ней. Земноводные словно успели предупредить сородичей. Никаких проблем с их стороны больше не последовало. Докучали только летучие насекомые, да причитания Ивана, уставшего от непривычной походки. Чтобы нормально помочь ему, требовалась лоза, для восстановления крепления широкоступа. Шансов найти нормальный кустарник, который рос в изобилии в окрестностях поселка, почти не было. Прометей голову сломал, придумывая в голове механизм крепления из имеющегося материала. На ум ничего не шло.

Из-за Ивана пришлось устроить ранний привал. Остановились, как только отстали полчища комаров, почуявшие, что их далеко увели от привычных мест.

– Это не дело, так хромать. У меня уже ноги отнимаются. – Иван сморщился от боли, разминая ноги.

– На будущее, надо брать запасные. – Ответил Прометей, не имея представления, чем помочь товарищу сейчас.

– Или разуваться, перед тем, как кидаться в бой. – Поделилась Анхелика.

– Смеетесь? А мне не смешно. – Иван еще раз оглядел покалеченный широкоступ, повертел его в руках и убрал за спину.

Анхелика вынула из бурдюка несколько кусков замаринованной совятины. Обнюхала их. Это был первый раз, когда она пробовала совиное мясо. Не учуяла ничего подозрительного и раздала всем поровну. В уксусе мясо теряло сочность, особенно птичье. Чтобы не давиться, Анхелика резала его мачете на мелкие кусочки. Иван откусывал от большого куска мяса зубами и смотрел на кулинарные изыски подруги.

– Женщина. – Произнес он тоном, будто оправдывал ее.

– Так удобнее. – Ответила Анхелика. – Хочешь, я и тебе порежу?

– Да ладно, оно и так мягкое. Пока зубы есть, могу и откусывать. – Посидел, подумал и изменил свое мнение. – Давай. Не хватало, чтобы у меня еще и челюсти были уставшими.

Кроме этого, ему импонировала женская забота, ставившая уровень его комфорта выше, чем у Прометея. Но Анхелика порезала мясо и командору, не спрашивая у него разрешения. Прометей молчаливо согласился и даже поблагодарил. Мясо запили разведенным водой уксусом. Рассол хорошо снимал жажду.

И снова для Ивана началась хромая ходьба. Он готов был снять и второй ширококступ, чтобы идти ровной походкой, но рыхлый покров не позволил сделать этого. В одном месте, необутая нога ушла по колено. Иван почувствовал стопой, как на глубине вязко и сыро, что сразу передумал.

Спустя пару часов после обеда, вышли в места, где водорослевый покров вел себя не совсем обычно. Он колыхался, будто под ним была вода. Прометей предупредил, чтобы не шли в ногу. При одновременном шаге всех троих поднималась высокая зеленая волна. Покров мог разойтись, не выдержав топающей ноши. Ивану было тяжелее всего. Необутой ногой надо было делать быстрый шаг, чтоб не опереться полностью. Из-за этого нога с широкоступом ступала сильнее обычного, и вызывала волну.

Группа переходила опасно колышущийся участок больше часа. Покров был гол в этих местах и опасно тонок. Прометей сделал заметку в журнале.

– Думаю, что здесь течет река. Если бы это было озеро, покров покрыл бы его большим слоем.

Но дальше странности не закончились. Плотный покров часто сменялся локальными местами, где казалось, что он провисает над пустотами. Анхелика первой пожаловалась на ухудшение самочувствия.

Иван тоже почувствовал, что с ним что-то не так, но валил это на то, что ему приходится тяжело дышать, чтобы справиться со своей походкой.

– Останавливаться здесь не стоит. – Тревожно произнес Прометей. – По-моему, это газ.

Он показал на выпуклость покрова, диаметром в пять метров. Ее было не очень заметно, пока Прометей не обратил внимание.

– Прибавим шагу. – Попросил командор.

Подозрительный «пузырь» обошли стороной, боясь спровоцировать выход газа. Иван торопился за командой, но из-за колченогой походки все время отставал. Анхелика присматривала за ним и постоянно просила Прометея сбавить ход.

– Остановимся, можем умереть. – Предупредил Прометей.

Иван понял предупреждение командора по-своему и больше не старался ступать осторожно. Необутая нога вязла в зеленом ковре, отчего походка стала еще больше похожа на походку человека с разной длиной ног. В какой-то момент Иван почувствовал, что опора под ногами заколыхалась. Ни Прометей, ни Анхелика на это никак не отреагировали. Возможно, в широкоступах на обе ноги, этого не чувствовалось.

Иван не успел испугаться, и даже подумать о том, что произошло. Его необутая нога, почти не ощущая сопротивления, провалилась сквозь водорослевый покров. Навстречу ей ударила струя газа, выплевывая вместе с ней ошметки жидкой грязи. Иван попытался крикнуть, но на вдохе потерял сознание. Мир крутнулся перед глазами и провалился в черноту.

Анхелика сердцем почувствовала опасность. Она оглянулась и не увидела Ивана.

– Прометей! Ивана нет! Ивааан! – Позвала Анхелика.

Ответа не было. Девушка бросилась назад.

– Стой! – Прометей догнал ее и удержал за руку.

Он вынул тряпку из сумки, смочил ее водой и приложил к лицу Анхелики. То же самое сделал и себе.

– Теперь пошли.

Они прошли метров двадцать и наткнулись на Ивана, провалившегося одной ногой по пояс, в водоросли. Прометей, по разлетевшейся от места провала грязи, догадался, что его подозрения были верны, Иван наступил на газовый пузырь. Его лицо было бледным, безжизненным. В правой руке торчал пучок водорослей, выхваченных из покрова в бессознательном порыве. Вместе с Анхеликой, они вытянули Ивана и оттащили его подальше. Юноша не подавал признаков жизни. Анхелика заглядывала в глаза Прометею, ища в них надежду. В этот миг она верила, что у того припасена какая-нибудь светлая мысль, чтобы вернуть ей Ивана.

– Иван. Иван. – Анхелика трогала его за руки, за лицо. – Сделай что-нибудь, сделай.

Прометей читал, очень давно, о реанимационных способах возвращения человека к жизни. Он никогда сам не делал ее, и в поселке ни разу не прибегали к этой процедуре, поэтому об ее эффективности он мог только догадываться. Прометей открыл рот Ивану.

– Дыши ему прямо в рот изо всех сил. – Приказным тоном произнес Прометей. – Перестанешь, когда я скажу.

– Ладно. – Анхелика готова была сделать что угодно, не задавая вопросов. Она вдохнула раз и другой.

– Хватит! – Прометей сложил на груди скрещенные ладони и сделал несколько резких нажимов. – Еще!

Анхелика вдыхала в легкие Ивана, одновременно умудряясь плакать, заливая обеих слезами.

– Хватит! – Прометей снова сделал несколько резких нажатий.

Анхелика, глядя, как ее Иван не хочет оживать, начала тихонечко подскуливать. Уперлась кулачками под глаза, и обильно смачивая их слезами, с нарастающим страхом, смотрела на бледнеющее лицо.

– Да, подожди ты реветь! – Не удержался Прометей. – Дыши, что есть сил.

Анхелика приложилась ко рту Ивана и удерживая в себе рыдающие конвульсии, вдохнула в него с той силой, на которую только была способна.

Иван, сквозь пелену, разглядел очертания Анхелики, зачем-то нацеловавшей его. Ему было плохо, как с десятикратно усиленного похмелья, которое он испытал всего один раз в жизни. Прометей нагнулся над ним и шлепнул по щекам. Боли не чувствовалось, но что он такого им сделал, что одна целует, а второй бьет?

Сдурели? – Одними губами прошептал Иван.