Глава 19
Долгое морское путешествие, отнявшее полтора месяца, со всеми остановками, подходило к концу. Плот приближался к материку, в месте, бывшем до катастрофы устьем величественной сибирской реки, Енисея. Туман становился все плотнее. Чистая морская вода уже давно сменилась на темную, бегущую с бескрайних заболоченных равнин материка. Тут и там мимо плота проплывали обрывки водорослевых островов, утянутых течением. Как ни странно, но на них не гнездились птицы. В глубине, так называемой суши, морские птицы не водились. Зеленое одеяло из водорослей и было сушей, на которой жили все обитатели животного мира, пережившие катастрофу.
Анхелика смотрела на диковинную природу во все глаза. Она пугала ее непроницаемым туманом, сквозь который было не только не видно, но и не слышно. Любой звук тонул в нем, как в вате, и если удавалось что-то услышать, значит, источник его был рядом. Почти все звуки, для жителя поселка с Новой Земли, никогда не бывавшем за его пределами, не были знакомы.
Чего стоили лягушачьи хоры, исполняемые сотнями гигантских глоток. Из-за их шума, Прометей держал плот подальше от берега. Но не только из-за шума. Период брачных пений означал агрессивность самцов. Однажды, по неопытности приблизившись к берегу, в самом начале речного пути, нечаянно спровоцировали атаку земноводных. С десяток крупных животных погнались за плотом, и только крики Анхелики и удары веслами по головам, охладили их агрессию.
Река, наследник Енисея, была широка. Рваные зеленые берега в редких местах сменялись на настоящую земную твердь. По большей части, река была своеобразным течением среди болот и стоячих водоемов. Плот вошел из моря по западному берегу и теперь надо было пересечь реку и пристать к восточному. Прометей не знал, насколько широко устье, будет ли река сужаться дальше. На всякий случай решил пройти неделю вверх по течению, а потом попытаться пристать к противоположному берегу.
Ночевали посреди реки, бросив в воду якорь на веревочном тросе. Всего лишь раз он коснулся дна на отметке в двадцать метров. В остальных местах глубина дна превышала ее многократно. На пятую ночь, когда по вычислениям Прометея они отошли от побережья на сотню километров, случилась событие, до чертиков напугавшее весь экипаж плота, включая и его матерого капитана.
Как и полагается, перед сном стравили якорь на всю длину. Анхелика ушла ночевать в трюм, а Иван и Прометей укрылись в несколько слоев тряпьем и шкурами. Делалось это не столько для согрева, сколько для защиты от сов, реагирующих на тепло. Над плотом натянули сеть, похожую на рыбацкую, с привязанными по краям «погремушками». Простая и надежная конструкция, защищающая и предупреждающая от летающих ночных хищников, заимствованная у охотников.
Было далеко за полночь. Из всех звуков, слышалось только журчание воды по углам плота. И вот, посреди темной ночи, неожиданно дрогнул плот, и брякнули в ответ погремушки.
– Иван, это ты? – Спросил Прометей, предполагая, что друг встал по малой нужде.
– Нет. – Откуда-то из-под груды тряпья произнес Иван. – Я подумал, что это ты. Анхелика? – Позвал подругу.
– Чего тебе? – Сонно произнесла девушка.
Ее не беспокоили погремушки. В трюме она чувствовала себя достаточно защищенной. Но тут плот не просто дернулся, он клюнул одной стороной и зачерпнул воду. Анхелика взвизгнула, а барабан, на котором была намотана веревка с якорем, затрещал от натуги. Плот потянуло, будто его запрягли в оленью двойку. Волна поднялась по левому борту и прошла через весь плот, намочив постель и припасы в трюме.
– Это же рыба играет с нашим якорем! – Догадался Прометей.
Она действительно играла. Плот неожиданно остановился. Иван вскочил на ноги, чертыхаясь и отряхивая на себе промокшую одежду. Анхелика выбежала из трюма. Прометей кинулся к барабану. Плот снова дернуло, чуть не сбросив за борт Ивана с Анхеликой. В последний момент они успели задержаться за доски трюма. Прометей ухватился за веревку, пытаясь вытащить якорь. Ее дернуло и потянуло. Силища у того, кто тянул за нее, была невероятной. Прометей не успел отпустить веревку, и его ладонь оказалась зажатой между ней и барабаном. Он закричал от боли и выдернул ладонь из-под веревки, стесав кожу.
Рыба не унималась. Возможно, ей просто не хватало забав в реке, поэтому она так привязалась к обычной веревке. Плот снова дернуло на одну сторону и потянуло в воду. Вещи заскользили на край. Ситуация становилась критической. Иван понял, что еще секунда и плот просто уйдет под воду. Принимать решение времени не осталось. Он вынул из-за пазухи нож и перерезал якорную веревку. Плот облегченно плюхнулся назад.
Мгновение стояла полная тишина. Прометей тер пораненную ладонь. Анхелика молчала, вцепившись мертвой хваткой в трюм.
– Мне…, я подумал, что это лучший выход. – Сбивчиво произнес Иван, боясь, что Прометей отругает его за глупый поступок.
– Ты правильно сделал, Иван. Мы чуть не погибли. Быстро сообразил. – На удивление добродушно ответил Прометей.
– А как же мы теперь без якоря ночевать будем? Течение же? – Спросил Иван, все еще не веря в добродушие товарища.
– А мы теперь поплывем поперек реки, пока не упремся в восточный берег. Ночевать будем на берегу.
Течение реки было медленным, еле заметным, но и оно могло за ночь аннулировать весь путь проделанный днем. Иван и Прометей сели на весла. Анхелике доверили сделать тонизирующий чай из трав, собранных на Новой Земле. Правильное направление, на восток, указывал самодельный компас из обычной швейной иглы, сухого листа, на котором она лежала и плашки с водой, в которой они плавали. Прометей периодически натирал иглу о волосы, чтобы она вернее показывала курс. Анхелика, не слышавшая о магнитных полюсах, наблюдала за действиями капитана с суеверным благоговением.
– Это наука. – Объяснил ей Иван, заметивший фанатичный блеск в глазах подруги.
– Ничего сверхъестественного. Компас называется.
Такого ответа было мало, чтобы убедить Анхелику, что лишний раз уверило Прометея в том, что сползание человечества к темным временам неизбежно.
Рассветы на материке выглядели иначе, чем на Новой Земле. Там солнце было видно сразу, как только оно появлялось над горизонтом. Здесь же, в густом тумане, рассвет размазывался на долгие часы, с трудом пропитывая светом мелкую водяную взвесь. Воздух светлел, меняя оттенки серого, но так и оставался серым в течение всего дня. С непривычки казалось, что не хватает воздуха. Первое время легкие сопротивлялись вдыханию влажного воздуха, провоцируя спазм.
Воздух на материке нельзя было назвать свежим. Он был душным, теплым и нес в себе много непривычных запахов, многие из которых нельзя было назвать приятными. Непрерывная работа веслами провоцировала сильное потоотделение. Пить хотелось постоянно, но вода решала проблему на несколько минут, а потом все только усугублялось.
– Надо соленого поесть. – Прометей бросил весло и полез в трюм за солониной. – А у нас что, так мало осталось? – Он выбрался наружу с небольшим куском вяленой оленины.
– Да, это последнее. – Ответила Анхелика. – Вы же собирались на материке питаться чем-то другим? Уксус у вас для этого.
Прометей хотел что-то сказать, но промолчал. Нарезал мелкими кусочками солонину и предложил перекусить.
– Придется охотиться.
– Раз придется, значит будем. – Успокоил Иван старшего товарища. – Дичи тут побольше, чем у нас. Не бьет никто.
– А вдруг, бьют? – Спросил Прометей.
Вопрос Прометея как-то зацепил Ивана, не тем, что здесь могут быть люди, а тем, что на мгновение он испытал страх перед незнакомыми людьми. Иван не понимал, что именно он боится в незнакомых людях. Чувство было подсознательным, и происхождение его нельзя было знать точно.
– А что если люди, которых мы найдем, отнесутся к нам враждебно? – Спросил Иван.
– Такого не может быть. – Уверенно ответил Прометей. – Это же нерационально. – Когда ему хотелось убеждать, он всегда использовал слова, вычитанные из источников в подлодке. – Я уже рассказывал, что общество с небольшим количеством людей, обречено на вырождение. Мы для них новая кровь, они для нас. Это всем на пользу.
– Они же могут этого не знать. – Анхелика шлепнула ладонью по воде, а потом вспомнила ночные приключения и резко отдернула руку. – Вдруг, они уже выродились?
Она вовремя убрала руку. Большая усатая осетринная пасть вылетела из воды, в том месте, где секунду назад находилась ладонь Анхелики, схлопнулась вхолостую и снова ушла под воду, показав на прощанье широкую серебристую спину. Плот закачало. Анхелика вскрикнула и отскочила в центр плота.
– Она…, она такая огромная! – Девушка смотрела на то место, где выскочил осетр, как завороженная.
– А чего им тут не расти? – Деловито произнес Прометей. Его как-будто не напугал размер рыбы. – Еды тут завались.
– Это такая рыба дергала наш плот? – Спросила Анхелика.
– Вряд ли. Для нашего плота она мелковата. Та была раз в пять больше, как минимум. – Прометей предположил примерно.
Его ответ напугал Анхелику. Она села посередине плота и взялась за парус.
– Я боюсь ходить в туалет. – Честно призналась она. – Иван, ты будешь держать меня за руку?
Иван вздохнул и закатил глаза.
– Конечно. – Потом переключился на Прометея. – Ты не ответил на вопрос, что если люди, которых мы ищем, на самом деле деградировали? Одичали, забыли, кто они такие есть и откуда пошли?
Прометей нахмурил брови. Складки собрались на переносице. Вопрос озаботил его не на шутку. Он задавал его самому себе и раньше, но отметал, как невероятный. Но сейчас ему подумалось, что причиной, по которой он отвергал его, было сильное желание найти людей, у которых можно было многое почерпнуть для себя. Дикари ему не нужны были в принципе. Не за тем они отмахали тысячи миль, чтобы разочароваться в потерявших свое будущее, потомках великой цивилизации.
– Нет, не стоит думать об этом загодя.
Больше к этому вопросу не возвращались. Гребли почти без перерыва, выдерживая направление на восток. Судьба сжалилась над путешественниками и перед самым закатом подкинула островок посреди реки. Серое пятно в темнеющем тумане проступило неожиданно. Остров окружали высокие заросли травы. Водорослей вокруг него не было, из чего Прометей сделал вывод о том, что остров в период сезона дождей затапливает полностью. Не ожидалось на нем и лягушек и прочей живности, из-за удаленности от всех берегов. Прометей и Иван с облегчением бросили весла, когда нос плота уперся в стену из высокой травы. Теперь можно было спокойно переночевать всю ночь, не переживая за отсутствие якоря.
Понемногу продвигаясь вперед, помогая мачете проделывать путь для плота, добрались до суши, покрытой плотным слоем зеленой травы. Такую траву ни Прометей, ни Иван еще не видели. Листья у нее были мелкие, но частые. Они держались на тонком и гибком стебле, прижимающемся к земле, обвивающем другие стебли. Получался зеленый плетеный ковер, покрывающий весь островок.
– Красиво! – Восхитилась Анхелика.
– Нужно накопать рассады. Смотрите, какая она изящная и приятная. На ней можно спать без подстилки. – Восторгаясь растением, произнес Прометей.
– А это ничего, что кроме нее на острове не растет ничего? – Спросил Иван.
– Хм. – Прометей почесал переносицу. – Мы ее окультурим, чтобы она не разрасталась больше нужного.
– Ну, тогда ладно. – Иван не знал, что понимать под этим термином, но привык доверять образованному товарищу.
Прометей взял мачете и попытался прорубиться сквозь них до корней, но каково было его удивление, когда на метровой глубине ее не оказалось. Только сплетенные узлами стебли, причем на глубине без листьев. Сами стебли там имели не зеленый, а фиолетово-серый оттенок. Иван и Анхелика заглядывали в прорубленную в зеленом ковре дыру, чтобы удивиться.
– Чем дальше от дома, тем непривычнее природа. – Произнес Иван.
Он взял в руки мачете и проткнул сплетение стеблей еще глубже. Острый инструмент с трудом прорезал загрубевшие одревесневшие стебли. Ивану удалось загнать его по рукоятку. Когда он вынул его, конец лезвия оказался мокрым, со следами грязи.
– Под нами не совсем суша, там грязь.
– Ну и ладно. Для нас это не значит ровным счетом ничего. Это суша из травы. – Анхелика была в восторге от прекрасного творения природы. – Кому расскажи в поселке, не поверят.
Прометей нашел в трюме пустую емкость, набрал в нее речной воды и срезал несколько стеблей.
– Если они так любят воду, то не должны погибнуть.
Вечерело. На плоту горел костерок из пропитанных деревянных чурок. Они трещали и постреливали, шумно реагируя на влажный туман. Их запас, бережно расходуемый на протяжении всего пути, подходил к концу. Оставалось еще немного горючей жидкости, но это был неприкосновенный запас. Откуда ни возьмись, появились насекомые, и начали виться над огнем. Иван клевал носом. Усталость, вызванная недосыпанием и тяжелой физической нагрузкой, давала о себе знать.
– Потерпи, Иван. – Анхелика забралась рукой ему под одежду и пощекотала Иван открыл глаза и заводил носом.
– Как-то странно пахнет. – Заметил он.
– Эти дрова мы пропитал жиром, который добывали из дохлых тюленей для каптри Селены, не обессудь. – Напомнил Прометей.
– Ясно. – Иван встал, размял затекшее тело. – Пойду, прогуляюсь.
Он спрыгнул с плота, чтобы не наступить в грязь, закричал и тут же запрыгнул обратно. В его глазах застыл ужас.
– Ты чего? – Испугалась Анхелика и бросилась к другу.
– Чего так орешь? – Спросил Прометей и посветил горящей головешкой над собой.
Еще не стемнело, но в тумане понятие сумерек воспринималось иначе. Видимость уже давно сократилась до трех метров. В неровном свете ему показалось, что на острове происходит какое-то шевеление.
– Там черви какие-то. – Со страхом в голосе произнес Иван. – Я наступил, а они в мою сторону наклонились.
Прометей разжег фонарь на драгоценной горючей жидкости. Его свет был достаточно силен, чтобы просветить метров пять вглубь зеленого острова. И сейчас там была не безмятежная зеленая лужайка, а шевелящаяся блестящая поверхность.
– Это черви. – Убедительно произнес Иван.
Тонкие блестящие тела выползали наружу сквозь сплетенные стебли, как черви из мертвой туши тюленя. Они вытягивались вверх и замирали, как столбики. Верхняя часть тела червя набухала и расходилась в стороны, напоминая цветок. Запах, который распространялся от этих цветков, походил на вонь, идущую от дохлятины.
Анхелика передернула плечами.
– Я не смогу здесь ночевать. – Призналась она и спряталась за спину Ивана.
– Мы встанем с южной стороны острова, чтобы течение не унесло нас. – Предложил Прометей.
Он сорвал пучок травы, скомкал ее и бросил в сторону червей. Едва зеленый комок коснулся их, как «цветки» начали смыкаться, раздирая зелень между собой.
– Фу, гадость. – Анхелика закрыла глаза и уткнулась в спину Ивана.
Плот отогнали выше по течению, так, чтобы оно прижимало его к траве, окружающей остров. С такого расстояния вонь не особо чувствовалась. Поужинав остатками солонины и чаем, приняв меры безопасности, экипаж плота наконец-то смог уснуть.
Ночь прошла без тревог. Наутро было трудно поверить в то, что ночью, этот замечательный кусок суши превращается в смердящую пирушку, устроенную червями.
– А на кого они охотятся? – Спросила Анхелика. – Не из-за нас же они повылазили?
– На насекомых, наверное, на мух. Они летят на запах трупов, чтобы отложить яйца. – Предположил Прометей.
– Похоже на то. – Согласился Иван. – Смердело, как от трупа.
После завтрака, Прометей снова натер иглу и сверился со сторонами света. Гребцы ударили веслами по воде, и плот отправился к восточному берегу, существование которого предполагалось теоретически. Берегом могла оказаться заболоченная равнина, непригодная для жизни из-за высокой концентрации газов, или он мог быть так далеко, что достичь его можно было через неделю, или того больше. Без якоря и случайных островков, за которые можно было зацепиться на ночевку, это могло стать настоящей проблемой. Течение непременно относило бы плот назад, в море. На будущее, Прометей сделал себе пометку, что причаливать с моря к реке нужно к тому берегу, на который собираешься сходить.
Духота и влажность вызывали обильный пот, застилающий глаза. Из-за тумана вообще казалось, что плот никуда не движется. Иван чувствовал, что внутри зреет чувство недовольства. Он понимал его причины, и ему было стыдно за свое малодушие, но червячок разъедал психику, до тех пор, пока Иван не выдержал. Он не стал шуметь и ругаться, резко бросил весло, взял котелок, в котором готовили ужин, зачерпнул им из реки воду и облился с головой. Сделал так он несколько раз, пока не успокоился. Анхелика смотрела на друга испуганно, Прометей понимающе.
– Можно я порыбачу? – После водных процедур умоляюще попросил Иван. Прометей тоже бросил весло на борт.
– Валяй.
Он и сам облил себя водой, после чего снова взял весло.
– Если поймаешь чего, половину зажарим, а половину замаринуем.
– Хорошо. – Радостно согласился Иван.
Из всех рыбацких снастей у них имелась острога, да сеть, которой по ночам накрывали плот. Иван решил, что сетью наловить рыбу будет проще, чем острогой в непрозрачной воде. Он отцепил от нее «погремушки», привязал веревочные ручки и закинул назад с кормы.
– Без прикорма надежды мало. – Произнес он негромко.
– А можно я погребу? – Неожиданно попросилась Анхелика, до этого и не пытающаяся заняться мужской работой.
– Осилишь? – Поинтересовался Прометей.
– Как смогу. – Девушка взяла в руки весло. Несколько раз махнула им в воздухе, изображая, как бы она сделала это в воде. – Так?
– Воздух загребать намного легче, в воде так не помашешь. – Иван, считающий Анхелику «нежным цветком» подумал, что ее не хватит и на минуту.
Анхелика не ответила. Села на свою сторону плота и сделала пробный гребок.
– Не так уж и тяжело. – Ответила она.
Через минуту ее лицо покрылось потом, щеки разгорелись. Она высунула в уголок рта язык от усилий, пыхтела, но молчала, раз за разом погружая весло в воду. Иван смотрел ей в спину и думал, что совсем не узнает ту Анхелику, которой она была полтора месяца назад. Будь она прежней, то ни за что не взяла бы весло в руки, капризничала, сваливала бы все свои проблемы на них. Преображение произошло незаметно, плавно. Его Анхелика из обузы и раздражающего члена экипажа превращалась в товарища, который придет в случае чего на замену.
Прометей украдкой поймал взгляд Ивана и повел глазами на Анхелику, молча давая понять, что впечатлен девушкой. Иван воспринял его мимический комплимент, как личный и глазами ответил: «ну, дык, и не такое можем».
Минут через десять, Иван решил проверить сеть. Мелкая рыба могла никак не проявить себя в ней. Затравил ее на корму и радостно воскликнул. Сквозь сеть блестели чешуей мелкие рыбешки. Всего их оказалось шесть штук. Вес самой большой не превышал полкило.
– Анхелика, бросай весло, займись женским делом. – Иван вытащил из сети трепыхающихся рыбешек.
Ловким движением мачете отрубил каждой голову. По глазам девушки было видно, что она рада смене деятельности, но живущая в ней капризная натура все же проявила себя:
– Я подумала, что ты у нас теперь за нее.
Прометей прыснул, но не обернулся. Иван шлепнул Анхелику под зад.
– Головы и потроха не выбрасывай. На прикормку оставим для следующей рыбалки.
– Так мне что, мариновать их, или уху готовить? – Анхелика посчитала, что делить шесть рыб на несколько блюд не стоит.
– Уху. – Распорядился Прометей.
Когда на плоту запахло костром и съестным, плыть стало гораздо веселее. Он больше не воспринимался, как галера для рабов, а стал островком уюта и стабильности. За день еще раз наткнулись на зеленый остров из сплетенной травы и решили, что такие острова были здесь обычным явлением. Маняще красивые снаружи, но червоточящие изнутри. Можно было пристать к нему на ночевку, но время было слегка за полдень. Терять половину дня показалось расточительным и понадеялись на то, что такой остров попадется еще раз. У этого острова перекусили ухой и с новыми силами отправились дальше.
Туман темнел на глазах, а надежды встретить опору на ночь, становилось все меньше.
– Ничего, будем грести всю ночь по очереди, не спеша. – Предложил Прометей. – Главное, чтобы нас назад далеко не отнесло.
Перспектива махать веслом еще полночи не сильно манила Ивана. Тело просило отдыха. Он ничего не ответил, но Прометей прекрасно понял его молчаливую реакцию и с удвоенным усилием замахал веслом. Ивану ничего не оставалось, как поступить так же.
Анхелика сидела за трюмом и полоскала в воде посуду. Ей показалось, что она услышала едва различимый звук, похожий на порыв ветра. Звук раздался сверху. Она поняла, что на материке нет никакого ветра, что воздух, насыщенный туманом неподвижен. Теперь она была не уверена в этом, но ничего не сказала, предпочитая убедиться еще раз. Через недолгое время звук повторился. Прямо над головой. Анхелике даже показалось, что она увидела темный силуэт, похожий на ведро с крыльями.
Она быстро домыла посуду и подошла ближе к мужчинам.
– Вы ничего не слышали?
– Я слышал, как пыхтит Прометей, и как весло шлепает по воде. – Язвительно ответил Иван.
– Ничего. – Ответил Прометей. – А ты?
– Замрите. – Попросила Анхелика.
Мужчины вынули из воды весла и замерли. Еле слышимый звук, похожий на свист сквозняка проходящего в щели трюма, пронесся над головами. Иван и Прометей переглянулись.
– Сова? – Спросил Иван.
– Похоже.
Они бросились к сети, чтобы натянуть ее над собой. Едва они начали ее расправлять, как на трюм мягко и беззвучно спикировал сова. Она по-хозяйски села, убрала крылья за спину и большими, мигающими вразнобой глазами, уставилась на людей. Анхелика хотела закричать, но Иван вовремя приложил палец к губам.
Птица, по размерам тех, что видели Прометей и Иван раньше, относилась к средним. Самые большие совы доходили ростом до человеческого плеча. Но даже такого размера, она выглядела мощной и опасной. Чего стоил один загнутый клюв, способный перекусить человеческую руку. Эта была чуть выше пояса и имела иной окрас, светлее тех, что жили на материке, напротив Новой Земли.
У людей на плоту создалось впечатление, что птица знакомится с ними, или проще говоря, пытается разобраться с тем, к какой группе отнести людей. К пище, к врагам-соперникам, к симбионтам, или к тем, на кого вообще не стоит терять времени. Прометей сделал вывод, что людей эта сова прежде не видела.
– Ты хочешь сказать нам, что берег рядом? – Иван сделал свой вывод из появления птицы.
– Угу. – Не открывая клюва, произнесла сова.
– Точно. – Обрадовался Прометей. – Они же не могут жить на воде.
Он осторожно взял в руки острогу, наткнул на нее рыбью голову и поднял к глазам птицы. Сова свелась взглядом на предложенном подарке и резко сдернула его с остроги. Хрустнула единожды мощным клювом, раздавливая рыбью голову, и проглотила ее. Снова «угукнула» и попеременно заморгала большими желтыми глазами. Сделала по крутому повороту шеей в обе стороны и снова уставилась на людей. Судя по всему, улетать она не собиралась.
– Может, острогой ткнуть ее? – Предложил Иван. – Я под ее надзором не смогу работать.
– Не надо. – Попросила Анхелика. – Она такая смешная и совсем не страшная.
– Не вздумай подходить. – Предупредил ее Прометей. – Не успеешь дернуться, она тебя когтями проткнет.
На счастье, рядом с плотом решила поиграть рыба. Серебристые рыбешки, выпрыгивая на поверхность, звонко шлепали телами о воду. Сова повела на звук глазастой головой и бесшумно спикировала с трюма прямо к воде. Удалась ей охота или нет, туман не позволил разглядеть. Минуты две подождали, предполагая, что птица вернется. Она не вернулась. Иван бросил сеть в реку, выгребая разыгравшуюся рыбу. За один бросок удалось вытащить десяток. Забросили еще раз и вытащили семь.
– Хватит на неделю. – Решил Прометей. – Давайте накроем плот сетью.
Бояться было чего. Если совы решили устроить охоту на рыб, то их в округе должно быть много. Лучше было защититься от них, чем пытаться наловить рыбы впрок.
Совсем стемнело, а берега или даже островка, на пути не встретилось. На ночь, вполне вероятной, маячила перспектива с попеременным дежурством. Иван уже сейчас чувствовал позывы бросить весло и упасть на пол плота. Организм просил отдыха.
– Тихо! Тихо! – Громко попросила Анхелика.
– Опять сова?
– Тихо. Кажется, нет.
Иван и Прометей вынули весла. Сквозь вату тумана, послышалось журчание воды, похожее на журчание весеннего ручья. Прометей напрягся. Любой звук на реке мог таить в себе опасность. Что если здесь пороги, или обрыв? Он выставил весло вперед, чтобы иметь секунду на реакцию. Журчание приблизилось. Воздух запах землей и зеленью. Плот наткнулся на что-то под водой и замер.
– Сели. – Решил Иван, даже обрадовавшись этому обстоятельству.
– Да. И черт с ним. До утра ничего предпринимать не будем. Кажется, мы доплыли до берега. – Произнес Прометей.
– Домом пахнет, как весной. – Заметила Анхелика, принюхиваясь к запахам.
Журчало совсем рядом с плотом. Решили, что вода перекатывается через то, на что сел плот. Чтобы не нагнетать свой страх разыгравшимся воображением, Прометей решил успокоить экипаж и разжечь «керосинку». Туман был плотным. Слабый свет лампы рассеивал его не больше, чем на два метра. Но и его хватило, чтобы увидеть, что плот сидит на огромном стволе дерева, поваленного в воду. Настолько огромного, что в сравнении с ним, деревья, росшие на Новой Земле, выглядели хилыми кустами. От ствола расходились ветки с мохнатыми иголками. Одна такая ветка, сама размером с дерево, нависала над плотом. Прометей просунул руку сквозь сетку и сорвал несколько иголок. Длина каждой иголки превышала длину ладони на пару сантиметров. Прометей потер их между пальцев. Иголки имели сильный, приятный и совсем незнакомый запах.
– Это хвойные деревья. Я читал про них. На праздник Нового года их срубали и ставили в дом. – Вспомнил Прометей кое-что из усвоенных им знаний.
– Ничего себе. А как же такое дерево могли затащить в дом? – Удивилась Анхелика.
– Не знаю. – Честно ответил Прометей. – Может быть, только ветку срубали?
– Здорово, что мы доплыли. – Не в тему признался Иван. – Завтра прогулку на весь день устрою. Соскучился по земле.
Отужинали холодной ухой. Прицепили «погремушки» к сети и тут же отключились. Иван и Анхелика легли в трюме. Прометей накрылся в несколько слоев тряпьем и шкурами, чтобы не быть застигнутым врасплох совами.
Иван проснулся посреди ночи из-за ощущения чужого присутствия. Припал к щелям трюма, но не увидел ничего. Ночной туман не позволял увидеть даже собственную вытянутую руку. Сквозь шум перекатывающейся через ствол дерева воды, слышались и другие шумы. Вот скрипнула ветка, и следом раздался тот же звук, что издавала в полете сова. Значит, она выследила их, посчитала, что вопрос с людьми еще не решен.
– Угу. – Раздалось сверху.
– Угу. – Еще один возглас раздался чуть дальше.
Вдруг, совиная перекличка начала доноситься отовсюду, ближе, дальше, выше и ниже. Под шкурами зашевелился Прометей.
– Прометей. – Позвал его Иван. – Забирайся в трюм.
– Открой дверь. – Попросил он.
Иван открыл дверь. Прометей метнулся в трюм. Ничего не произошло, никто не напал. Совы постепенно замолкли. По звукам можно было догадаться, что они разлетелись. Вообще, совы летали бесшумно, но у этих был какой-то особенный звук, издаваемый в полете. До утра экипаж проспал в трюме, в неловких позах. Совы так и не побеспокоили их больше.
С рассветом, первым из трюма выбрался Прометей. Он держал в руках мачете, на всякий случай, но нападения не случилось. Все было тихо. Туман светлел и место, в которое они попали, медленно проявлялось из сумрака. Вначале были видны расплывчатые контуры нависших над головой мохнатых ветвей, потом ветки и ствол дерева, на котором сидел плот. Прометей поставил чай и добавил в костер иголок. Они затрещали, но разгорелись, будто и сами были промасленными.
Иван и Анхелика выбрались на запах костра. Огляделись в дверном проеме, только потом вышли.
– Как? – Односложно спросил Иван, имея ввиду текущую обстановку.
– Тихо.
– Наверное, ночью у них собрание было, выясняли, кто мы такие и как с нами поступить. – Предположила Анхелика.
– И что, решили с нами не связываться?
– Да. Они такие милахи, не верю, что у них может быть кровожадный ум.
– Не обольщайся. Это самый вероломный хищник из всех летающих. Эти людей не видели раньше, поэтому не знают за кого нас принять. Почуют нашу слабость, и сразу нападут. – Предупредил Прометей, имеющий шрамы на спине, оставленные когтями сов.
– Мы на берег сойдем? – С надеждой спросил Иван.
– Да, осмотримся. Может быть, и дров запасем. Не ожидал, что здесь будут расти деревья.
Прежде, чем сойти на берег, разделали всю пойманную накануне рыбы, вычистили, выпотрошили, отделили от позвонков, голов и хвостов. Кусочки проложили ароматной травой и залили самодельным уксусом.
– Это можно будет есть? Сырым? – Удивилась Анхелика.
– Не сырым, маринованным. Кислота сварит не хуже кипятка, только вкус будет другим.
Анхелика не поверила. В поселке так никто не готовил еду, а ее вкусовые пристрастия сложились традиционным образом. Рыбу надо было либо варить, либо жарить, либо запекать, но в любом случае она должна была пройти температурную обработку. Человеку так требовалось, а вот животному лучше было есть сырым. Сырая рыба, пусть и замоченная в жидкости, все равно воспринималась как сырая, и это вызывало брезгливый протест.
Прометей и Иван решили, что брать с собой Анхелику на берег не стоит. Слишком опасно для такого неподготовленного члена экипажа.
– Сиди в трюме и ничего не бойся. Мы быстро. – Напутствовал перед уходом Иван.
До берега, оказалось меньше пяти метров. По широкому стволу они дошли до вывороченных гигантских корней. Часть из них еще держалась за камни, не давая дереву быть унесенным рекой. Пробрались через сплетения корней и оказались на крутом скалистом берегу. Отвесные склоны были чистыми, промытыми дождем, а вот горизонтальные уступы были покрыты зелеными шапками травы. Подниматься пришлось осторожно, чтобы не поскользнуться.
Прометей оставлял заметки, чтобы вернуться тем же путем. Иван и Прометей поднялись еще выше. Журчание снизу совсем смолкло. Склон выровнялся. Впереди было тихо-тихо. Парни держали в правой руке мачете, а в левой по оленьей шкуре, выделанной специальным образом, чтобы быть крепче. Этакий щит, с которым охотники выезжали на материк. Прометей остановился и замер, присушиваясь к звукам. Он вопросительно глянул на Ивана, тот пожал плечами. Тишина была абсолютной.
Они сделали несколько шагов и уперлись в широченный ствол дерева, уходящего высоко вверх. По представлениям поселка, это было дерево-гигант. В обхвате его ствол был больше обхвата рук двух человек, и даже трех, под вопросом. Почва под ногами пружинила, как матрас, набитый шерстью.
– Откуда они тут? – Шепотом спросил Иван, с торжественным благоговением осматривая дерево и щупая его кору.
– Не понятно, может быть, потом проросли. – Предположил Прометей. – Ты заметь, что все, что выжило после катастрофы, стало крупнее.
– Ага, кроме нас.
– Ну, мы-то, понятно, мы выживали, а природа жировала. Баланс нарушился, и кому-то досталось всё. Вот, деревца тянутся к свету. Влаги и питания в достатке, расти, не хочу. – Прометей постучал по стволу могучего дерева.
Кусок коры отвалился и упал на землю. Прометей поднял его, осмотрел, понюхал, укусил за край.
– Надо проверить, как она будет гореть.
Нашелушили коры в одну сумку до половины. Только отошли от этого дерева, как наткнулись на следующее, такое же огромное. Рядом с этим деревом лежала ветка, утонувшая в хвойном опаде. Прометей потянул за нее. Почва вспучилась и потянулась следом за веткой. Иван попытался помочь, но и его сил не хватило. Ветку сломали, взяв в трофеи только верхнюю, выступающую наружу, часть. Пока Прометей рассматривал ветку, откуда-то сверху прилетел тяжелый предмет и вскользь ударил Ивана по спине. Он скользнул по кожаному щиту, но удар все равно был ощутимым.
– Ай! – Вскрикнул Иван и отскочил.
Предмет пробил слой мягкого хвойного опада и скрылся из глаз на глубине. Прометей ткнул веткой в дыру. Ее конец уперся в твердый предмет. Тогда Прометей без страха сунул руку в ямку и вынул оттуда крепкий продолговатый предмет, серо- коричневого цвета.
– Что это? – Удивился Иван непривычному виду странной находки. – Плод?
– Без понятия. – Признался Прометей. – Судя по всему, эта штука растет где-то там, высоко вверху.
– Тут не только сов надо опасаться. – Иван глянул вверх и перетянул шкуру выше, чтобы она прикрывала голову. – В поселке бояться нечего.
– Именно по такому принципу и живут наши капразы. А это, прямой путь к регрессу и деградации.
– Я помню твою теорию.
Прометей попытался проникнуть под крепкий панцирь «плода» и обнаружил, что он имеет слоистую структуру. Внешний слой состоял из одревесневших чешуек, прикрывающих внутренние, нежные, полупрозрачные. Их он принял за семена.
– Это и есть плод, и принадлежит он этому дереву. Запах тот же. Я вспомнил, плоды у хвойных деревьев называются шишками.
– Как? – Усмехнулся Иван, ассоциируя это понятие только с набитыми в детстве шишками.
– Да, это шишка. Мишка косолапый по лесу идет, шишки собирает и в карман кладет. – Прометей вспомнил стишок, который преподавали в начальных классах.
– А я понятия не имел, о каких шишках речь в этом стишке. Думал, что мишка бил других животных и собирал с них шишки. – Признался Иван.
– Эх ты, дитя своего времени.
Прометей оставил на стволе зарубку, указывающую направление на дерево, которое они встретили первым, и пошел дальше. Им опять попалось дерево, и еще раз, и чем дальше они уходили вглубь берега, тем толще становилась хвойная подушка под ногами. Стали попадаться кустарники с большими листьями и тонкими колючими стеблями, цепляющимися за стволы деревьев.
– Интересно, какая у них высота? – Спросил Иван. Стволы терялись из виду на высоте десятка метров.
– Не знаю. Метров тридцать. – Предположил Прометей.
– Тридцать? – Иван представил себе немыслимую высоту. Подлодка была в высоту восемнадцать метров, и она казалась головокружительно высокой. – Не верю.
– Хочешь залезть? – Провокационно спросил Прометей.
– Нет. Здесь цепляться не за что.
Они прошли еще метров двадцать и наткнулись на поваленный ствол дерева. Он лежал наискось. Что-то помешало ему упасть полностью. Ствол дерева был обвит плетущимся растением с крупными листьями. Иван подошел ближе и увидел, что листья прикрывают темные плоды. Иван отодвинул листья. За ними висело ожерелье из фиолетовых ягод.
– Смотри! – Иван торжественно глянул на Прометея.
– Ух, ты! – Товарищ удивился и обрадовался.
Прометей сорвал одну ягоду, нежную, со слабой кожицей. Она сразу дала фиолетовый липкий сок. Прометей попробовал его кончиком языка. Закатил глаза под лоб, проверяя свои ощущения.
– Сладко и …, на яд не похоже. Я съем одну, а ты нет. На всякий случай.
– Может, наоборот. Ты у нас главный. Без меня будет проще.
– Нет. Анхелику вдовой сделаешь в таком возрасте. Я сам.
– Так мы ещё…
Поздно. Прометей закинул ягоду в рот и заработал челюстями. Сглотнул и причмокнул.
– Не распробовал. Еще бы одну.
– Хватит, давай соберем в банку, на плоту съедим, если …
– Не сдохну. – Добавил Прометей.
– Ага.
Они собрали ягоды, перепачкав руки в соке. Иван украдкой лизнул его. Вкус был кисловато-сладкий, ароматный, но терпкий, не приторный.
– Проверим, почему это дерево упало? – Спросил он у Прометея.
– Конечно. Заодно узнаем его длину. С корня начнем?
Они выбрали начать измерение с той стороны, в которую дерево снижалось, предполагая, что в конце будут находиться корни дерева. Так и случилось. Они прошли пару десятков метров и наткнулись на торчащие из земли корни. Иван чуть не свалился вниз. Это дерево росло на склоне и стало заложником того, что порода обрушилась под ним и корни потеряли опору. Со склона вниз ничего не было видно из-за тумана. Интересно было узнать, там суша или река. Прометей считал, что второе.
Парни развернулись и пошли в обратную сторону. По дороге набрали еще ягод и оранжевые пахучие наплывы со ствола дерева. Прометей еще не знал, что с ними делать, но их вид очень его заинтересовал. Иван считал шаги от корня и по большей части молчал, чтобы не сбиться со счета. На двадцать пятом шаге на дереве стали попадаться ветки. Многие из них, обломанные, валялись на земле. На сороковом шаге ствол начал пропадать в тумане и густых ветвях. На пятидесятом шаге, с трудом продираясь сквозь мохнатые ветви, Прометей и Иван уперлись в каменный склон. Верхушка дерева лежала на нем, и стало быть, его длина превышала пятьдесят шагов.
– Пятьдесят, Иван, можешь себе представить?
Иван закрыл глаза, представил подлодку и рядом дерево, в три раза выше. Нет, в голове не укладывалось. Он всю жизнь видел только деревья высотой не больше десяти метров, раскидистые, как кустарники, с кривыми стволами. А это дерево- гигант имело прямой и длинный ствол. Да из такого дерева можно было досок на целый дом распустить, и еще осталось бы.
– Куда теперь? – Спросил Иван у командора.
Прометей ломал мохнатые ветви и убирал за спину, под лямки рюкзака.
– Еще немного пройдем вперед, если ничего не изменится, вернемся назад.
– Давай. Анхелика, сам знаешь, будет переживать и бояться.
– Или ты будешь переживать, что она будет бояться?
– Не без этого.
– Хорошо, давай и тебе наберем веток. Я утром пробовал, они горят.
Они вернулись к тому месту, где сорвали в первый раз ягоды. Оставили на стволе зарубки и прошли под ним. Неожиданно, дорога ощутимо пошла под уклон. Деревья больше не попадались, но появился кустарник, осложнявший движение. Запахло водой. Вскоре расступился и кустарник. Прометей и Иван вышли к берегу реки, поросшему лопухами.
– Так это что, остров? – Удивленно спросил Прометей.
– Если только мы сильно не плутали, то остров.
Они вернулись на плот довольно скоро. Метки помогли не потеряться в тумане. Анхелика ждала их сидя в трюме.
– Фуф, вы вернулись. – Облегченно призналась она.
– А что случилось?
– Вы не поверите, но я видела не меньше десятка сов. Они сидели плотненько на этом дереве и перемигивались. А я молчала и делала вид, что дома никого нет.
– Ага, обманешь ты их? Поняли, что ты одна и ждали, когда выберешься. – Предположил Иван.
Это не точно. Что-то мне подсказывает, что их разбирает простое любопытство. – Прометей подметил несвойственное для пернатых хищников поведение. – Давай назовем это место островом Сов.
