Глава 18

Сегодня, впервые за много лет, Рантар наслаждался звездным небом. Все заботы отошли в сторону: необходимость куда-то спешить, что-то решать и уж тем более кого-то спасать сейчас занимала мага меньше всего. Казалось, он нашел свой остров спокойствия в бушующем океане жизни. Лао бы на это сказал, что Асти обрел душевную гармонию.

Лежа на полу открытой веранды и глядя на ночное небо, Рантар всем сердцем желал продлить сладкие минуты. Возможно, причина крылась в девушке, которая сладко спала в соседней комнате, доверчиво обняв его рубашку. Этот вечер маг провел, наслаждаясь каждым мгновением. Искренние улыбки бабочки, трогательная реакция на его ухаживания — он видел, что для нее все в новинку, и это радовало собственника, обитающего внутри каждого мужчины.

На смену приступу гнева пришло непривычное умиротворение. Да, когда Асти понял, что вездесущие куклы Лао додумались подлить в еду настойку «Целомудренной любви», первым его порывом стало желание разнести дом степного мага на камни. Мало того, что мужчина испытал ни с чем не сравнимые несколько минут, в которые на полном серьезе заподозрил себя в позорной немощи, так еще и пропала ночь, обещающая быть восхитительно-волнующей. Он так долго ждал, и вот теперь оставалось только протянуть руку, но нет — Рантар был вынужден снова остаться не у дел. От уничтожения своевольных созданий спасло только то, что, почуяв ярость гостя, они затаились, словно крысы по норам. Асти не удалось найти ни одну, пришлось выместить злость на любимом саде камней Ишидана. Ничего, он еще собирался вернуться к данному вопросу. Безликие слуги забыли, что их задача — угождать живым.

Теперь же, остыв, Асти лежал под звездами и размышлял. Возможно, и к лучшему, что все случилось так, как случилось, иначе бы он ни за что не остановился. Марти и так подарила ему сегодня слишком много: неподдельную заботу и ощущение уюта, рядом с ней он забыл, что лишь гость в этом доме. Кроме того, мелиады действительно танцуют альмей только для любимых. Лишь сейчас к нему пришло понимание — мотылек вовсе не так порочен, как он думал.

Иметь же дел с неопытными девицами ему еще не приходилось. Как ей удавалось быть такой страстной и такой невинной одновременно, Рантар не понимал, но магу нравилась его противоречивая фея. Он усмехнулся — девушка так забавно негодовала, когда поняла, что тоже ничего не получит. И тут же нахмурился, вспомнив, какие тревожные мысли сразу закрались в ее прелестную голову. В глазах мотылька читалось отчаяние. За одно это он вновь пожелал испепелить всю коллекцию големов Лао. Пришлось усыпить бабочку, чтобы достойно закончить вечер, ставший неожиданным откровением для обоих. Ей пойдет на пользу отдых, а ему… ему нужно о многом подумать.

— Их сияние завораживает, не правда ли? — тихий голос Лао не смог нарушить гармонию, воцарившуюся в душе Асти.

— Давно вернулся? — не отрывая взгляда от неба, спросил Рантар.

— Нет, — лаконично ответил Ишидан и лег рядом с другом. — Миритус Вал — созвездие гончих псов. Сегодня под их вой мы смотрим в океан времени.

— Может, ты был прав, и мне пора найти свой дом?

— Я свой нашел, — поделился Лао, — осталось только привести хозяйку.

— Ты столько лет живешь в империи, а все такой же степняк, — усмехнулся Асти.

— Люди подобны камням, ты можешь придать им новую форму, отшлифовать, но суть не изменится.

На некоторое время на веранде повисла тишина. Есть родственные души, в присутствии которых молчание не бывает неловким. Они прекрасно понимают чувства и переживания собеседника, им не нужны слова. Так и Лао с Асти давно не требовалось подобное средство.

— Кстати, о камнях, — намекнул Ишидан. — Надеюсь, у тебя имелась веская причина, чтобы уничтожить частицу сада Юньси?

В голосе ректора послышались недовольные нотки, но Асти не успел ответить.

— В доме господина будет только одна женщина, — осмелевшая при хозяине кукла выбралась из убежища и подала голос. Лао удивленно вскинул бровь, а потом громко расхохотался.

— Прощен! — смилостивился он, утирая выступившие слезы. — Мои слуги живут моими чаяниями и стремлениями, счастье хозяина для них — что для нас воздух.

Если бы Рантар сейчас не был так расслаблен, он бы много чего сказал своему другу на этот счет. И не только сказал, с удовольствием и продемонстрировал бы. Но теперь он лишь недовольно скривился и кинул ленивый взгляд в сторону дерзкой Красной, отчего она все-таки благоразумно сделала шаг назад.

— Знаешь, — задумчиво произнес Рантар, — еще две сотни лет назад запретили наделять кукол сознанием, равным человеческому.

— Грань зыбка, я знаю свои силы.

— Ты создал самых настоящих чудовищ, которые не просто выполняют команды, но и имеют собственное мнение. Я боюсь, однажды это может обернуться против тебя самого.

— Любая тварь, способная мыслить, желает жить. Они знают — век их равен моему, им незачем отравлять единственный колодец в пус- тыне.

— Причиной запрета стало безумие искусственных созданий.

— Безумие, что пыль, витает в воздухе, его может вздохнуть любой. Никто не защищен от подобного исхода — наши жизни в когтях драконицы Серайи Великой.

— Увидим.

В отличие от Лао, Асти не верил в предначертанное и всегда считал, что будущее в его собственных руках, а не в когтях какой-то чешуйчатой твари. Но свои мысли маг оставил при себе. Религия — тонкий лед, как именно скользить по нему, каждый выбирает сам.

— На горе без тигра обезьяны стали королями? — тихо спросил Ишидан, нарушая тишину. Ректор хотел обсудить историю с боями и узнать, каким образом там оказались его амулеты.

— Все-то ты знаешь. Интересно откуда? — поинтересовался Рантар, но услышав мелодичный звон сережек, все понял. Куклы служили своему мастеру даже в его отсутствие. — Амулеты нашлись у адептов, кто-то изрядно подстраховался для выигрыша. Проникновение в хранилище ими исключено, стечение обстоятельств, не более. Как артефакты оказались в руках малолетних магов, совсем другая история.

— Не выяснил?

— Культист, словно призрак, ходит сквозь стены, моим теням стоит у него поучиться.

— Он мог с легкостью использовать артефакты во время очередного ритуала. — Лао усмехнулся. — Должно быть, последователь Зогарда сильно разозлился, упустив такую возможность.

— Меня больше интересует, почему амулеты оказались у адептки Дакасты. Культисту нет смысла настолько открыто показывать интерес к девушке. Опять случайное совпадение и кто-то не слишком удачно отвел от себя подозрения? Слишком много их в последнее время.

— На ней печать темной сущности. К таким людям притягиваются неудачи.

— У меня на этот счет иное мнение: некто третий ведет свою игру, оставаясь пока в тени. Когда ты собирался рассказать о прошлом Зигисоля и его связи с Такарой Алой?

— Разве твои подчиненные не сообщили тебе об этом еще в самом начале? — удивленно спросил Лао. — Если так, то следует подумать об их замене.

Рантар даже не нашелся, что ответить на подобную фразу. До него донесся мелодичный звон сережек Красной, кукла поняла шутку господина и сейчас смеялась над Асти. Скрепя сердце боевой маг решил, что поздно отвечать — нужно работать усердней.

— Узнал в Вольных Землях, что хотел? — сменил тему Рантар.

— Круг крайне редко идет на уступки, тем более для мужчин-магов. По их словам, для меня сделали исключение, — в голосе Лао проскользнул сарказм. — Они сохранили свое спокойствие и достоинство, поделившись сведениями. Оказалось, Шэдар не погибла тогда. Я же столько лет считал свой цветок безвозвратно потерянным, — горько произнес Ишидан.

— Быть может, ты хотел поверить в ее смерть?

— Жизнь подобна безбрежному океану, на его поверхности иногда бушуют шторма. Я намеренно лишил себя этого, теперь понимаю, что зря — без вмешательства даже родниковая вода мутнеет и гниет. Мой океан превратился в болото без нее, Рантар.

— Господин, — подала голос Красная, — если понадобится, мы силой приведем эту женщину к вам.

Маги вновь замолчали. Вездесущность куклы начинала порядком раздражать Асти, по его мнению, подобные вольности со стороны голема были недопустимы. Друг не замечал очевидного, мыслями пребывая в этот момент слишком далеко отсюда. В любом случае Рантар не являлся хозяином Красной и потому промолчал. Как обращаться со своими творениями, каждый маг решает сам. Одно из основных правил — запрет на вмешательство в чужое искусство.

— Так что с ней? — нарушил тишину Асти.

— В Круге идет борьба за место верховной ведьмы. Шэдар была первой среди старших, но… Как карающей длани совета, ей поручили уничтожить Такару Алую.

— Решили руками Алой убрать соперницу, — понимающе произнес Рантар. Власть всегда привлекала многих, а методы борьбы за нее подчас вызывали лишь презрение.

— Не все так просто. Мало кто знает, но Такара является ярой сторонницей учения Зогарда. Не удивлюсь, если она возглавляет твоих неуловимых культистов.

— Интересно, давно ли ты узнал об этом? — с сарказмом спросил Рантар.

— С того момента, как принял в штат Зигисоля, таких людей полезно держать под присмотром.

— Ты не ответил, что с Шорох?

— Ведьмы схлестнулись, потом Шэдар пропала.

— Значит, ты стал вдовцом, так и не женившись?

— Не торопись, — упрекнул его Ишидан. — Да, Алая вышла из той схватки победительницей, но война состоит не из одного сражения. Круг бы почувствовал смерть одной из своих, Шэдар просто пропала.

— Неужели никто ее не искал?

— Ты плохо знаешь ведьм, Рантар. Круг — это змеиное логово, где выживают сильнейшие и самые ядовитые. Что же касается Шэдар, то у меня есть предположение о ее местонахождении.

— И?

— Она в университете, — в голосе Лао проскользнули нотки предвкушения.

— Скажи-ка, друг мой, чего нет в твоем маленьком королевстве? — иронично спросил Рантар.

— Она в университете, — вновь повторил ректор. — И как-то связана с адепткой Дакастой.

— Надеюсь, ты пошутил, — неуверенно произнес Асти, ему не хотелось, чтобы бабочка пострадала. Ведь не зря же людская молва твердит: попав в когти ведьмы, нельзя остаться с кожей. Внезапно его пронзила догадка. — Черный ворон… Не могла ли твоя Шэдар принимать облик этой птицы?

— Не лезь к ней, — предупредил Лао. — Свой цветок я сорву сам.

Рантар повернул голову в сторону друга, тот с мечтательной улыбкой на губах смотрел на звезды. Что видел в небе степной маг, Асти не знал, но почему-то ему казалось, что сад, в котором цветет ядовитый лотос. По-другому он был не в силах представить ведьму из Вольных Земель — женщины этого края не отличались кротостью нрава и добродетелью. Эти мысли Рантар оставил при себе, а вслух лишь сказал:

— Я не стану вмешиваться до тех пор, пока это не станет угрожать жизни Дакасты.

— Согласен.

Оба понимали, что Лао пошел на уступку, ведь в дружбе, как и в любви, нужно искать обоюдное решение проблемы. Каждый из них желал защитить свое.

— Ты идешь с нами или останешься дома размышлять о сущности бытия? — Вехель в очередной раз запустила в меня смятой бумажкой.

Я только глубже закопалась под подушку и пожелала исчезнуть. Малодушно? Знаю. За свои поступки нужно отвечать, кажется, именно так Асти говорил. И теперь следует примириться с мыслью, что вчера я вела себя крайне неосмотрительно. Это еще мягко говоря! Молодец, исправила о себе впечатление! Так исправила, что утопиться хочется, а вместо этого друзья упорно тянут меня на выставку древних артефактов. Я и сама хотела на нее сходить, и мастер Йолем велел поторопиться с написанием отчета, но вот именно сейчас и учеба, и загадки прошлого интересовали в последнюю очередь. С настоящим бы разобраться.

Я так и не поняла, что решил для себя Асти, утром он был вежлив и мил, проводил до главного учебного корпуса и, ослепительно улыбнувшись на прощание, растворился в многочисленных переходах здания университета. О случившемся накануне мы не разговаривали, я не решилась начать первой, он тоже молчал. Теперь же меня терзала неопределенность вперемешку с запоздалой стыдливостью, к которым приплетался привкус обиды. Чувствовала я себя глупо, желание с кем-то разговаривать или куда-то идти отсутствовало напрочь. Сил хватило только на то, чтобы сходить на пары, вернуться домой и, распластавшись на кровати, погрузиться в самокопание.

— Марти! Слышишь меня, нет? Что у вас такого ужасного случилось? — Подруга беззаботно хихикнула. — Я думала, раз ты дома не ночевала, то, наоборот, все удачно прошло.

— Ничего! — пробурчала я. — Вехель, это не смешно.

— Ладно-ладно, не хочешь — не говори, — подозрительно быстро сдалась рыжая. — Так ты пойдешь в музей?

— Нет, потом когда-нибудь.

— Зря! Начнется зачетная неделя, и тебе вообще станет не до походов. Кроме того, что-то мне подсказывает, что большинство адептов как раз отложат все на последний момент, и когда ты сподобишься — на выставке будет не продохнуть. А так вместе сходим, все веселее. — Подождав ответной реакции и не получив ее, подруга угрожающе произнесла: — Марти, хватит киснуть! Раз ты ничего не говоришь, то я и не буду считаться с твоими чувствами. Сейчас наколдую тебе какую-нибудь гадость на лице, чтобы хоть по делу расстраивалась.

Я вздрогнула, вообще-то, зная Вехель, она может. Юмор у нее своеобразный. Тем более в предыдущих словах рыжей крылась истина, и умом я это понимала. Надо было взять себя в руки. Причитаниями ничего не изменишь, а впереди учеба, экзамены.

— Ладно, — нехотя согласилась я, вставая с кровати. — Пойдем.

— Вот и умница. А про декана своего расскажешь? — Вехель умильно состроила глазки. Я отрицательно покачала головой.

— Не мой он, — выдохнула еле слышно.

— Ну да! — скептически хмыкнула Вехель. — Ты такая глупенькая, очевидных вещей не замечаешь. Хорошо, нравится страдать — я мешать не собираюсь, твое дело. — Она с явным раздражением принялась собираться.

Я привела себя в порядок, переоделась и успела выполнить домашнее задание к тому времени, как в комнату влетел запыхавшийся Кир.

— Привет. Вы чего такие кислые? — с порога поинтересовался друг. Рыжая ехидно ответила:

— И тебе не хворать! Новые нормативы, что ли, сдавал, а потом сразу к нам рванул, передохнуть забыл?

— А? Да нет, — отмахнулся Кир, — просто шифу Лао вернулся. С утра все на ушах стоят, грядут какие-то перемены, ну и нам досталось. Как всегда: верхи лютуют — низы шуршат, а старшие курсы в любом случае крайние.

— Давно вернулся? — Эта новость заставила сердце содрогнуться от нехорошего предчувствия.

— Понятия не имею, с утра уже у нас практику по созданию материальных иллюзий принимал. Сам задумчивый такой, а все равно все ошибки видит, — вздохнул парень.

Интересно, ректор в курсе, что одна глупая адептка сегодня у него дома ночевала? Конечно же, да. Я расстроилась еще больше.

— Ты опять? — тут же среагировала Вехель и с подозрением уставилась на меня. — Тебе-то что с шифу? Кир, нам надо из этой девицы всю дурь вытрясти и заинтересовать чем-то, а то у нее в голове сейчас одни розовые сопли.

— Легко! — ухмыльнулся парень. — Марти, ты в курсе, что преподы нашего факультета принимали участие в построении защиты экспонатов в музее?

— Ну, слышала нечто подобное. И что?

Похоже, хитрюга что-то задумал.

— А то! — передразнил Кир. — Старык объявил: кто найдет пятый факультетский символ, скрытый в чарах охранной сетки, тому достанутся два приглашения на ежегодный университетский бал, куда попадают лишь избранные адепты. Ты, надеюсь, улавливаешь ход моих мыслей?

За себя я была не слишком уверена, а вот Вехель соображала быстрее.

— Ничего себе! Мы просто обязаны добыть этот символ и попасть на закрытое мероприятие. Побывать там иными способами нам не светит никогда. Такой шанс, Марти! Ты себе не представляешь, это же мечта всех адептов.

Я с сомнением пожала плечами, мои мечты были совсем иными, но кого это волновало. Рыжий ураган поставил цель, отклонение от нее смерти подобно.

— Давайте попробуем, раз это так важно, — согласилась я. Друзья одновременно фыркнули и посмотрели на меня как на умалишенную.

— Надо поспешить. Мы, знаете ли, не одни такие умные. Весь факультет заклинателей скоро в музее соберется, просто пока еще не все осведомлены об идее нашего декана, — озабоченно добавил друг и метнул косой взгляд на Вехель. — Вот я к вам и бежал, а нормативы, между прочим, я одним из первых сдал.

Парень самодовольно выпятил грудь, я отвернулась, пряча улыбку. Уже даже до меня дошло, что Кир не равнодушен к подруге, но она упорно игнорировала этот факт. И в этот раз, пропустив последнюю фразу приятеля мимо ушей, Вехель ответила:

— Повезло вам с деканом, нам подобные предложения и не снились. Но это и хорошо, меньше соперников будет. Пьем чай — и на выставку!

Мы послушно уселись за стол. Кир щедро отсыпал себе в тарелку полпачки печенья, я рассеянно перекатывала на языке конфету и отстраненно следила за друзьями. Наверное, из них бы получилась хорошая пара: Кир вполне мог справиться с буйным характером Вехель и при этом обладал удивительной способностью не обращать внимания на все попытки девушки спровоцировать его на агрессию. Поняв бесполезность подколок, подруга уже намного меньше доставала Кира, больше делая это по привычке. Вот и теперь, когда парень потянулся к чашке, то схлопотал по руке.

— Не тебе, куда лапы тянешь свои загребущие. Тебе сейчас другую налью.

— Какая разница? — недоуменно уточнил Кир.

— Это только для девочек, а тебя от этого чая, — она усмехнулась, — избирательная немощь настигнет. Хочешь?

Парень вздрогнул, с отвращением посмотрел на мою кружку и мигом согласился.

— Давай другой! Ведьма ты, как есть.

Мы с Вехель переглянулись, и она звонко расхохоталась.

— Тебя что-то не устраивает? Начинай бояться, — отсмеявшись, предупредила рыжая.

— Вот еще, — пробубнил Кир с набитым ртом, а дожевав, закончил: — Обожаю трудности, так интереснее.

— Ну-ну. — На лице подруги читалось недоверие. — Ладно, хватит трепаться. Пейте быстрее и двигаем, а то не видать нам приглашений на бал как собственных ушей.

— С чего ты так уверена, что мы с легкостью обнаружим факультетский символ? — уточнила я. — Было бы все просто, декан бы не стал столь щедро предлагать награду.

Вехель негодующе на меня посмотрела.

— Ты сомневаешься в наших способностях? — Я пожала плечами и осторожно заметила:

— Ты всего на втором курсе, да еще и целитель. Я только на первом. Наверняка потребуется много сил и знаний именно для работы с паутиной чар.

— А я на что? — надулся Кир. — Я, между прочим, почти до середины четвертого доучился и много чего могу.

— Я тоже не одни бородавки на носу лечить умею, не забывай, где я родилась и выросла, — веско добавила подруга. — Да и себя ты недооцениваешь. Насколько мне известно, мелиады умеют создавать отличные иллюзии в чужих головах, это нам пригодится.

— Не так уж чтобы отлично, я все-таки не чистокровная и не обученная, но кое-что могу, да.

Тут же вспомнила свою вчерашнюю выходку с танцем и почувствовала, как заливаюсь краской.

— Вот и чудно, — подвела итог рыжая. — Тогда вперед за новыми знаниями, впечатлениями и возможностью побывать на настоящем балу.

Уже на пороге комнаты мне показалось, что чего-то не хватает. Точно, книга! Я хлопнула себя по лбу и вернулась за гримуаром. Вдруг содержащиеся в ней сведения нам помогут? Кто знает, как все обернется? Попутно сунула в рюкзачок тетрадки с конспектами. Основную цель посещения музея еще никто не отменял — мастер Йолем по-прежнему ждет развернутый доклад о самых могущественных артефактах в истории магии.

— Интересно, выставит ли шифу Лао «Сердце Ахоры» на всеобщее обозрение? — мечтательно проговорила я, догнав друзей в коридоре общежития.

Вездесущий Кир всплеснул руками.

— Марти, ты в каких облаках летаешь? По всему городу развешаны объявления, где огромными буквами сообщается об уникальном событии: в столице империи впервые для всех желающих будет представлен «Кинжал Бытия». О чем я и толкую — скоро там яблоку упасть станет негде. В город каждый день прибывают новые желающие полюбоваться на древнее чудо.

— Не видела никаких объявлений, — пожала я плечами. — А вот любопытствующих очень понимаю, представляешь, какая в нем скрыта мощь! Пронзать пространство, проходить сквозь границы миров — дух захватывает от одних мыслей об этом.

— Ты вообще мало что замечаешь, Мартинити. Даже то, что творится у тебя под носом, — печально заметила Вехель. — Как удивительно сложились звезды: именно сейчас наш ректор решил расщедриться и продемонстрировать могущественный артефакт. Нам везет.

— Именно, — беспечно откликнулся Кир.