Глава 4
На следующее утро Роби взял в прокате «вольво». Менеджер рассказывал ему, какие безопасные это машины. Но не в моем случае, думал Роби, выезжая из гаража проката.
Больше всего его испугало в прошлую ночь не то, что его едва не убили, не то, что он видел, как умирают другие. Больше всего его испугало то чувство, которое он испытал, когда подумал, что с Джули что-то случилось. Ему не нравилось, что кто-то имеет над ним такую власть.
Зажужжал телефон. Он взглянул на экран. С ним опять хотел встретиться Синий. Немедленно.
Еще бы ты не хотел, подумал Роби.
На сей раз никаких публичных мест, никаких отелей с массой свидетелей. У Роби не было выбора. Или играть по правилам, или выходить из игры.
Это здание было в той части Вашингтона, куда не заходят туристы. Прежде чем войти в охраняемое помещение, Роби пришлось расстаться со своим мобильным. Но пистолет он оставил при себе.
Синий уселся напротив него. Красивый костюм, аккуратно причесанные волосы. Дедушка, добрый дедушка.
— Первое. Мы так и не нашли вашего куратора, Роби. Второе. В переулке, о котором вы говорили, не было никакого мужчины с винтовкой.
— О’кей.
— Далее, — сказал Синий. — Покушение на вашу жизнь прошлой ночью.
— Стреляли из машины, очень похожей на машины из парка правительственных учреждений.
— Не думаю, что такое возможно.
Роби побарабанил пальцами по столу.
— Вы не нашли моего куратора, не нашли стрелка, которого я уложил в переулке, и после этого вы считаете невозможным, чтобы в меня стреляли с федеральных колес?
— Кто эта девочка? — спросил Синий.
Роби понимал, что рано или поздно присутствие во всей этой истории Джули выйдет на свет.
— Она краеугольный камень всей этой конструкции. Если с ней что-то случится, мы ничего не стоим. Так что если вы хотите мне сказать, что о ней узнал мой бывший куратор, будьте готовы позаботиться о ее безопасности.
Старший выпрямился на стуле, поправил галстук, потом манжеты.
— Вам придется объяснить мне, Роби. Что именно вокруг нее закручено?
— Это не займет много времени, потому что я и сам многого не понимаю. — Роби кратко рассказал об убийстве родителей Джули, о ее попытке уехать на автобусе, о том, как некий мужчина хотел ее там убить, и о взрыве автобуса.
— Тогда-то вы и потеряли свой пистолет?
— Я его не терял. Взрыв автобуса отбросил меня футов на пятнадцать. Я искал его, пока не показалась полиция, но не нашел.
— Зато фэбээровцы нашли. И теперь считают, что эти два дела связаны между собой.
— А они связаны? — спросил Роби.
— Точно мы этого не знаем. Нам хотелось бы поговорить с девочкой.
— Только через меня. Никаких прямых контактов.
— Мне кажется, Роби, вы не понимаете, кто здесь командует.
Добрый дедушка показал зубы. Роби удивился. Чуть-чуть.
— У вас завелся крот. Мой куратор исчез, но вряд ли он работал в одиночестве. Вы втянете в это девочку, крот об этом пронюхает, и мы ее потеряем.
— Я думаю, мы сможем ее защитить.
— Вы думали, что сможете защитить и Джейн Уинд, правда?
Синий снова поправил манжеты.
— Ладно, пока пусть будет статус-кво, — сухо сказал он. — Но я хочу получить от вас подробный отчет и затем — регулярные рапорты. А теперь расскажите мне о Вэнс. Вы провели ночь у нее.
— У меня не было выбора, вам не кажется?
— Ваша квартира безопасна.
— В самом деле?
— Роби, мы не бросаем вас на произвол судьбы. Мы должны выяснить, что происходит. Ведь наших людей перекупить практически невозможно. Средства потребуются запредельные, и цель должна их оправдывать.
— Пока это самое разумное из всего, что вы сказали.
Синий подался к нему:
— Есть две возможные причины убийства агента Уинд и ее мужа. Или она сама, или он.
— Вы знаете, над чем работала Уинд. Могли ее за это убить?
— Не стану утверждать, что не могли. Но сейчас меня больше интересует, что вам удалось выяснить насчет Рика Уинда.
— Бывший военный. В отставке. Владел ломбардом в нехорошем районе. Был подвешен вверх ногами, язык вырезан.
— Последнее меня настораживает.
Роби откинулся на спинку стула.
— Вэнс предположила, что он был связан с мафией. Был осведомителем, и за это ему вырезали язык.
— А вы тоже так думаете?
— Нет. Я думаю так же, как, вероятно, и вы.
— Вору отрубают руку…
— А предателю вырезают язык.
— Если здесь замешаны исламские террористы.
— Если замешаны, — сказал Роби. — Он все-таки был в отставке. Во что он мог впутаться?
— Террористические сети не увидишь простым глазом. По крайней мере сети действенные.
— Он служил на Ближнем Востоке? Может, его завербовали уже тогда и сюда он вернулся, как бомба с часовым механизмом?
— Бомба с часовым механизмом, которая стала предателем? Может быть — он служил и в Ираке, и в Афганистане.
— Тогда давайте я буду отрабатывать эту версию, а вы зайдете с другой стороны?
— Роби, если вы что-то раскопаете или в ходе работы с Вэнс выясните что-нибудь относительно агента Уинд…
— Вы это узнаете.
— Значит, мы поняли друг друга.
Они встали. Роби посмотрел на него и спросил:
— Моя квартира действительно безопасна? Потому что если да, то я бы переоделся.
Синий скупо улыбнулся.
— Езжайте переодеваться, Роби. Вид у вас весьма потрепанный.
— Что ж, я именно так себя и чувствую, — согласился Роби.
Роби столкнулся с Энни Ламберт, когда она выводила из своей квартиры велосипед.
— Опаздываете на работу? — спросил Роби.
Она улыбнулась.
— Была у врача. Диспансеризация. Даже работники Белого дома обязаны проходить диспансеризацию.
— Так мы пойдем с вами когда-нибудь выпивать? — спросил он и сам себе удивился. На этой неделе я узнал о себе много нового.
— Может быть, сегодня вечером?
— А президент вас отпустит?
Она засмеялась:
— В восемь? Мотель, бар на крыше?
— Увидимся там.
Роби прошел в свою квартиру. Он не понимал, почему сказал это. Обычно он не любил отвлекаться, когда работал. Но вот сегодня почему-то захотелось.
Он переоделся и собрал сумку со всем необходимым на случай, если некоторое время здесь не появится. Теперь надо проведать Джули.
Он переместился в другую квартиру, внимательно высматривая охрану Синего, но никого и ничего не обнаружил. Может быть, это и хорошо, подумал он. Может быть.
Джули открыла ему дверь только после того, как посмотрела в глазок. Он еще больше обрадовался, услышав, как она отключила сигнализацию.
— Я видела, как вы разговаривали с велосипедисткой, — сказала она, показав на телескоп. — Мощная штука. Значит, ваша вторая квартира здесь, через улицу?
— Да.
— Нормальные люди устраивают себе жилища в разных местах. Париж, Лондон, Гонконг…
— Я ненормальный.
— Я так и поняла. Так что вы выяснили? Я смотрела телевизор. Ночью, похоже, была настоящая война. Вам повезло, что вас не убили. Но я хоть поняла, где вас подстрелили. Вы же мне так и не рассказали про руку.
— Везение — большое дело, — туманно ответил он.
— Так когда мы выходим?
Он вопросительно посмотрел на нее.
— Мы же напарники, вы не забыли? Мы ищем убийц моих родителей.
— Я не забыл. Я работаю над этим.
— Я знаю, что вы работаете. Но я тоже хочу работать. Я дала вам свой список. Что вы с ним сделали?
— Собираюсь отрабатывать.
— Хорошо, — сказала она, надевая куртку с капюшоном. — Я готова.
— Не думаю, что это хорошая мысль.
— Или я пойду с вами, или я пойду одна. Так или иначе, я иду.
Роби вздохнул и открыл перед ней дверь.
— Но разруливать все это буду я, — сказал он.
— Я и не претендую, — сказала она.
Лгунишка, подумал Роби.
Они сидели во взятой напрокат машине Роби и наблюдали за домом родителей Джули.
Джули ерзала и томилась.
— Что нам это может дать? — наконец не выдержала она. — Вы хотите, чтобы мне стало скучно и я отказалась бы от этой затеи и вернулась сидеть в квартире, да?
— Мы смотрим, не покажется ли кто-нибудь. Подождем еще полчаса и поедем дальше.
— Я вспомнила, — сказала Джули. — Когда тот тип с пистолетом погнался за мной, мама сказала: «Она ничего не знает».
Роби выпрямился и крепче стиснул руль.
— Из чего следует, что твоя мама что-то знала. И ты говорила, что этот тип спрашивал твоего папу, что знает он.
— И теперь они думают, что я тоже что-то знаю, несмотря на мамины слова. Но если тот тип, что шел за мной, погиб во время взрыва…
— Это не важно. Он переговаривался с теми, с кем вместе работал — это был не одиночка. Кто-то ведь убрал тела твоих родителей и взорвал автобус. Не он. У него не было ни времени, ни возможности.
— А зачем они взорвали автобус? Если они хотели меня убить, то меня же в нем не было.
— Но они, видимо, об этом не знали, — сказал Роби. — Стекла у автобуса были тонированные. Предположим, кто-то дал очередь зажигательными в топливный бак автобуса со стороны, противоположной двери. Не видя, как мы вышли.
— Думаете, они считают, что я погибла?
— Вряд ли. У этих людей очень большие возможности. Лучше нам исходить из того, что они знают: ты жива.
— И во что только впутались мои родители?
— Давай попробуем узнать, чем они занимались в последние дни, может быть, что-то всплывет. Скажи, как проехать к столовой, где работала твоя мама?
Столовая была совсем недалеко. Роби остановился на другой стороне улицы и выключил двигатель.
— Тебя здесь знают?
— Конечно.
— Тогда, пожалуй, тебе не нужно показываться.
— Значит, я буду сидеть одна в машине?
Он взял сумку, которую собрал дома, и вынул из нее бинокль.
— Значит, так. Я иду туда и задаю вопросы. Ты смотришь, что происходит. — Он достал два блока питания, наушники с микрофоном, «капельку». — У тебя здесь — командный пункт. Говоришь вот сюда, и я тебя слышу, а больше никто. А ты ясно слышишь все, что происходит там.
— Круто, — улыбнулась Джули.
Он вставил в ухо «капельку», включил питание, пристегнув коробочку к поясу и прикрыл полой пиджака.
— Если заподозришь неладное или тебе что-то покажется подозрительным, скажи: «Вернись», и через пять секунд я буду здесь.
— Ладно.
Роби уселся на свободный табурет и попросил официантку в поношенном голубом форменном платье принести ему кофе. Официантке было лет пятьдесят.
В ухе у Роби раздался голос Джули:
— Это Шерил Косман. Мама с ней дружила.
Шерил принесла кофе.
— Если хотите поесть, у нас очень вкусно готовят мясной рулет. Сколько лет, а он все мне не надоест! — засмеялась она.
— Вы Шерил Косман?
Смех застрял у нее в горле.
— А вы кто такой?
Роби показал удостоверение и жетон.
Шерил напряглась:
— Мне что-то угрожает?
— Нет, мисс Косман, вам ничего не угрожает.
— Тогда зовите меня Шерил.
Роби вытащил фотографию Джули с родителями.
— Что вы можете рассказать об этих людях?
Косман посмотрела на фотографию.
— Так вас интересуют Гетти? Хорошие люди. А девочка у них просто прелесть, умная как черт. Очень я люблю эту девочку.
— Но ее отдали под опеку, в приемную семью.
— Ну так что. Сара, ее мать, каждый раз из кожи вон лезет, чтобы вернуть ее домой.
— А отец?
— Кертис тоже ее любит, да толку от него нет, одни неприятности.
— Когда вы в последний раз видели кого-нибудь из них?
— Интересно, что вы об этом спросили. Сара сегодня должна была выйти на работу, но не вышла. И не позвонила. Это на нее не похоже.
— Так когда в последний раз она здесь была?
— Позавчера. Вчера у нее был выходной. Смена у нее закончилась в шесть, Кертис зашел за ней, и они пошли домой.
— После работы?
— Да. Он часто заходит за ней, и они идут домой. По-моему, красиво. Он ее действительно любит, и она его тоже любит. А больше у них ничего нет. Живут в трущобе, ни машины, ни сбережений. Ну, вот только Джули у них и есть. Они хотят, чтобы она жила получше, не так как они. Последнее отдали, чтобы устроить ее в хорошую школу. Даже Кертис работает сверхурочно на своем складе. Он наркоман, но может много работать, когда хочет. А для своей девочки он хочет.
В ухе у Роби раздалось учащенное, тяжелое дыхание Джули.
— Вы не заметили, в последние несколько недель здесь не бродили подозрительные незнакомцы?
Косман наморщила лоб.
— С ними что-то случилось?
— Я просто собираю информацию. Не был ли кто-то из них чем-то встревожен или озабочен в последнее время?
— Как только вы сказали, я и поняла, что, пожалуй, да. По крайней мере, Сара.
— Вы спрашивали Сару, что ее беспокоит?
— Нет. Я подумала, что это из-за Кертиса или потому что Джули снова отдали опекунам.
— А позавчера не случилось ничего необычного?
— Нет. Но перед этим они пригласили сюда друзей. На ужин. Иду и Лео Брум.
Роби сделал глоток кофе и записал.
— Расскажите о них.
— Лет им ближе к пятидесяти, красивая пара. Ида, кажется, работает в парикмахерской. А Лео на муниципальной службе.
— У вас есть их адрес или телефон?
— Нет.
— У меня есть, — сказала Джули у него в ухе. — И то и то.
Роби спросил:
— Шерил, вы не заметили ничего необычного во время этого ужина?
— Ну, я слышала лишь обрывки разговоров. Ничего примечательного. Но все они были…
Роби ждал, когда она подберет нужное слово.
— Ну, им всем словно бы призрак явился.
— А вы их не спросили, что их тревожит?
— Нет. Если люди хотят что-то рассказать, я их выслушаю, но я не стану совать свой нос в то, что меня не касается.
— Скажите, а отпуск вам полагается?
Она не смогла скрыть удивления.
— Да, осталась еще неделя.
— А есть у вас родные и близкие за пределами этого города?
— Есть, в Таллахасси.
— Я бы на вашем месте съездил к родным в Таллахасси.
Косман широко раскрытыми глазами смотрела на Роби — до нее постепенно доходил смысл его слов.
— Вы считаете… вы считаете, что мне…
— Что вам нужно взять отпуск, Шерил. С завтрашнего дня.
Роби вернулся в машину, улыбнулся Джули.
— Ты в порядке?
— Я в порядке. — Она смотрела на столовую. — Это место для меня как дом родной. Я любила делать здесь уроки. Мама приносила мне пирог и разрешала пить кофе.
— Наверное, хорошо тебе было с ней.
— Мне нравилось смотреть, как она работает. У нее хорошо получалось. Она жонглировала заказами, никогда ничего не записывала. Память у нее была потрясающая.
— Может быть, мозги ты унаследовала от нее?
— Может быть.
— В тот вечер, когда твоих родителей убили, они ушли из столовой сразу после шести. Но домой пришли на несколько часов позже, причем не одни. Я вот думаю, а где они были?
— Не знаю.
— Ладно. А что Брумы?
— Они живут на северо-востоке.
— И что ты можешь о них сказать? — спросил Роби, трогаясь с места.
— Мои родители знали их много лет. Ида бесплатно меня стригла, а мама пекла ей всякие вкусности.
— А ее муж?
— Он был папин друг. Не знаю, где и как они познакомились.
— Не могут они иметь отношение к тому, что случилось с твоими родителями?
— Не думаю. В смысле, она работает в парикмахерской. Международная шпионская сеть в парикмахерских не работает.
— Откуда ты знаешь?
— Шутите?
— Шпионы обычно на шпионов совсем не похожи.
— Вот вы похожи на шпиона.
— Хорошо, потому что я-то как раз не шпион.
— Это вы так говорите.
Дом был построен в шестидесятые, но недавно реновирован: над входом новый навес, кирпич отчищен, декор покрашен.
Они нашли квартиру четыреста десять. Роби постучал трижды, но ответа так и не дождался. Тогда он осмотрел коридор, ища камеры наблюдения, но их не было.
— Отвернись и постой лицом к коридору, — сказал он Джули.
— Вы будете вскрывать замок?
— Отвернись, а?
На то, чтобы открыть замок, у Роби ушло целых пять секунд. Замок защелкивался автоматически, и тонкая металлическая полоска легко его открыла.
Они вошли, Роби закрыл за собой дверь. В квартире было мало мебели, мало комнат — и никого.
— Тебе не кажется, что здесь как-то слишком чисто? — сказал он Джули, внимательно оглядевшись.
— Может, они аккуратисты.
Он покачал головой.
— Квартиру явно недавно отмыли.
Джули сглотнула ком в горле, посмотрела на него.
— Вы хотите сказать…
— Может быть, с Брумами все в порядке, просто кто-то очень хорошо убрал квартиру. Нам надо узнать, чем занимается Лео Брум.
— Мы можем пойти в салон красоты и поспрашивать.
— У меня идея получше. Ты пойдешь в этот салон красоты одна. Тебя же там все знают, правда?
Теперь Роби ждал в машине, а Джули пошла в парикмахерскую. Там было полно народу, и Джули стала оглядываться, кивая мастерам, занятым работой. Иды Брум среди них не было.
— Джули, кажется? — окликнула ее молодая женщина за стойкой.
— Да. А Ида здесь? Я хотела подровнять челку.
Женщина покачала головой.
— Она должна была прийти к десяти, но так и не появилась. Я звонила ей домой — не отвечает. Очень она нас подвела. Но, наверное, что-то случилось.
— Наверное, — тихо сказала Джули.
— У Марии будет время, когда она дострижет даму, которая сейчас у нее сидит.
— Это было бы отлично.
Мария приветствовала Джули широкой белозубой улыбкой.
— Почему не в школе?
— Учительская конференция.
— Как мама?
Джули и глазом не моргнула — такого вопроса она ожидала.
— Хорошо.
Она села в кресло, Мария обернула ее черной накидкой, закрепила на шее.
— А Ида когда работала? — спросила Джули. — Администратор сказала, что она сегодня не вышла.
— Знаю. Меня это удивило. Она никогда не прогуливала, а сегодня у нее весь день был расписан. Но она уже и позавчера была какая-то странная: одной клиентке испортила перманент, другой укоротила волосы на два дюйма вместо одного. Я ее спросила, что случилось, но она мало что сказала. Только, что это связано с Лео.
— С ее мужем? Он что, потерял работу?
— Сомневаюсь. Он же на государственной службе. Ида говорила, что у него очень серьезная работа. Где-то на Капитолийском холме.
— Так что, Иды и вчера не было?
— Вчера у нее был выходной. Но сегодня — совсем другое дело.
Мария достригла ее и сказала:
— О’кей, мы закончили и выглядим очень стильно.
Джули полюбовалась собою в зеркале.
— Спасибо, Мария.
— Итак, мы по-прежнему не знаем, чем занимается Лео, — сказал Роби, когда Джули передала ему этот разговор.
— Но если мистер Брум работает на такой серьезной государственной службе, вам не кажется, что причина всего этого — он?
— Разумеется, такая возможность существует.
— Но причем здесь мои родители?
— Они дружили. Может, что-то пошло не так.
— Отлично, — сказала она дрожащим голосом. — Моих родителей убили только потому, что они поужинали вместе с Брумом?
— Случаются и более странные вещи.
— И что теперь? — спросила она.
— Отвезу тебя назад. Мне нужно еще поработать.
— Значит ли это, что я вернусь в вашу квартиру и буду там умирать от скуки?
— Тебе разве не надо делать уроки?
— Дифференциальное и интегральное исчисление. Ох.
— Тебе всего четырнадцать лет, а ты уже проходишь это?
— Я не очень люблю математику, но она мне неплохо дается.
— Образование — ключ к успеху.
— Вы говорите, как какой-нибудь дедушка.
— Ты не согласна?
— Я же его получаю.
— И впрямь.
— Моим одноклассникам родители распланировали всю жизнь. Уолл-стрит, медицинский факультет, адвокатская контора. Будущий Стив Джобс, будущий Уоррен Баффетт. Меня просто тошнит.
— Тогда займись чем-то другим. Тем, что полезно людям.
Она искоса посмотрела на него.
— В смысле — как вы?
Он отвел глаза. Нет, только не как я, подумал он.
Высадив Джули, Роби через пробки поехал к «Доннелли» — и через двадцать пять минут был там. Технические эксперты и агенты ФБР обрабатывали место преступления. Вэнс встретила его на веранде. Она казалась усталой и безразличной.
— Что нового? — спросил Роби.
— Ночью умерли еще двое раненых. То есть общее число жертв дошло до шести. И возможно, это не последние.
— Какие-то зацепки?
— Черный джип бросили примерно в миле отсюда. Он весь выщерблен пулями, но он бронированный.
— Кто владелец?
— Правительство США, Секретная служба, — сказала Вэнс. — Машина пропала из их автопарка.
Значит, я был прав, продумал Роби. А Синий не прав. Но легче ему от этого не стало. Наоборот, стало хуже.
— Как это? Ведь такие места мониторят днем и ночью.
— Выясняем.
— Еще что-то есть?
— Гильзы от МР-5 разбросаны по всей улице. Теперь бы еще найти ствол, из которого они вылетели.
— Никто ничего не видел? Лица не запомнил? — спросил Роби.
— Пока нет.
— А почему мы так уверены, что целили в нас?
— Мы проверяем всех жертв и вообще всех, кто вчера был в кафе. Может, повезет, и кто-нибудь предоставит убедительный мотив для такой мясорубки.
— А если целили все-таки в нас? — сказал Роби. То есть в меня, подумал он.
Вэнс покачала головой.
— Зачем терять на это время? Только потому, что мы расследуем взрыв автобуса и убийство Джейн Уинд? Убьют нас, на наше место придут другие и продолжат расследование.
— А что нового по Рику Уинду?
— Копают. Я велела сообщить, если появится что-то важное.
— Автобус?
— На то, чтобы разобраться с телами — точнее, с частями тел, уйдет много времени. Мы перевезли останки в хранилище вещественных доказательств ФБР.
И Роби задал вопрос, который все время крутился у него на языке:
— В районе взрыва были камеры видеонаблюдения?
— Было несколько. Они могут нам что-нибудь дать.
— Где вы их держите?
— На мобильном командном пункте.
Роби кивнул, стараясь сформулировать свой следующий вопрос:
— Я понимаю, технически я не имею никакого отношения к автобусному делу, но, поскольку эти два дела объединены, вы не будете возражать, если я тоже посмотрю видеозапись?
— Никогда не отказываюсь от лишней пары глаз.
Роби взглянул на мобильный командный пункт. А если на какой-нибудь видеозаписи окажусь я? Или Джули?
Он отвел взгляд и увидел, что Вэнс на него смотрит.
— Так чем я могу быть полезен расследованию?
— Можете взять на себя несколько направлений. Работу Уинд в СУРМО — раз. И есть еще ее муж. Не было ли у нее в прошлом чего-то такого, что привело к его смерти?
— Судя по состоянию тела, он был убит раньше.
— Что наталкивает на мысль, что причиной мог быть и Рик Уинд, — сказала Вэнс. — Что еще вы о нем знаете?
— Он служил и в Ираке, и в Афганистане.
— Как каждый, кто носил военную форму в последние десять лет, — сказала Вэнс.
— Он ушел в отставку с чистым досье. А его жена тоже несколько раз была в Ираке и в Афганистане.
— Вы говорите: чистое досье, но, может, там все же было что-нибудь? Как долго прослужил Уинд на Ближнем Востоке? Не был ли он ранен? Не попадал ли в плен? Не заделался ли предателем?
— Вы спрашиваете, не был ли он завербован, не стал ли врагом собственной страны?
— Именно так.
— Я не знаю ответа, Вэнс.
— Вырезанный язык, взорванный автобус. Попахивает международным терроризмом.
— А зачем автобус?
— Массовые жертвы вызывают дестабилизацию в стране.
— Что ж.
— Рик Уинд каким-то образом замазался. Потом он струсил. О нем позаботились. А заодно убили и его жену, боясь, что он ей что-то рассказал.
— Бывшую жену. Которая работала в службе уголовных расследований министерства обороны. Если бы он ей что-то рассказал, она обязана была бы рассказать нам. А я вам точно скажу, она этого не сделала.
— Может, у нее не было возможности.
— Может быть.
— Вполне себе рабочая версия.
Роби потер щеку.
— Наверное.
— Как-то вы говорите… неубежденно.
— Это потому, что я не убежден.
Через час Роби вышел на улицу. У него не выходило из головы то, что сказала Вэнс: стрелок устроил себе позицию в джипе Секретной службы. Джип пропал. В Секретной службе ничего не пропадает просто так.
Взглянув налево, он увидел мобильный командный пост ФБР. Подошел, предъявил документы и был впущен внутрь. Внутри сидели четверо: спецагенты и люди из технической поддержки.
— Вэнс сказала, что вы взяли записи камер наблюдения с места взрыва автобуса. Можно посмотреть?
Агент, впустивший его, кивнул.
— Подождите секунду. — И напечатал что-то в своем телефоне.
Спрашивает у Вэнс разрешения показать мне эти видео.
Раздался писк — видимо, пришел ответ.
— Сюда, пожалуйста, агент Роби. — Мужчина кивнул на пустой экран. — Пока у нас есть только это. — Он защелкал клавишами, загружая файл.
— Вы уже смотрели? — спросил Роби.
— Нет, тоже буду смотреть в первый раз.
Сердце у Роби забилось быстрее.
Открылась дверь, вошла Вэнс.
— Я не опоздала к началу представления? — спросила она.
На экране появился автобус. Роби с облегчением отметил, что камера висела не со стороны автобусных дверей. Через несколько секунд раздался взрыв. Роби напрягся. Когда автобуса уже нет, ничто не будет заслонять камере вид на улицу, по которой уходят Роби и Джули. Но экран погас.
Роби посмотрел на агента — в чем дело?
— Должно быть, от взрыва камера выключилась.
Еще две камеры повели себя точно так же. Автобус с другого ракурса и — взрыв.
— А были камеры на автовокзале? Нет записи, как пассажиры входят в автобус? — спросил Роби.
— Пока не нашли, — сказала Вэнс. — Но мы постараемся найти как можно больше записей с камер. Особенно с другой стороны улицы. Сегодня как раз собиралась послать своих ребят.
Значит, я должен найти их первым, подумал Роби.
Роби стоял на месте взрыва. Эксперты по вещдокам, не меньше дюжины, перебирали то, что осталось от автобуса. Он посмотрел направо, потом налево, потом вдоль улицы. Вэнс права: на первый взгляд ничего нет. Роби пошел по улице и вдруг увидел бездомного, который был здесь в ночь взрыва, — он еще визжал, что хочет зефирчику. Он и еще две бездомные тетки толклись по ту сторону полицейского заграждения.
Роби заметил, что журналисты обходят этих троих стороной. Интересно, пришло ли в голову хоть одному журналисту, что бомжи в ту ночь вполне могли что-то увидеть. А ФБР, интересно, не пыталось их допросить?
Роби перешагнул заграждение, и его тут же окружили журналисты. Отводя от лица микрофоны, он двинулся к бездомным.
— Хотите есть? — спросил он.
«Зефирчик» кивнул: «Всегда хочу».
По крайней мере, он меня понимает, подумал Роби и оглядел двух теток. Одна была невысокая, толстая, грязная от жизни на улице. Ей с равным успехом могло быть и двадцать, и пятьдесят — под слоями грима это было непонятно. На вторую бездомную жизнь еще не наложила неизгладимого отпечатка. В глазах у нее светился ум, но страха было больше.
— Принести вам поесть? — обратился к ней Роби. Она покачала головой и Роби понял, что она боится. Он вытащил жетон и показал ей. — Я федеральный агент.
Женщина с явным облегчением шагнула к нему. «Зефирчик» перестал ухмыляться, коротышка как стояла, так и осталась стоять. Люди, недавно оказавшиеся на улице, доверяют властям и уважают их. А закоренелые бомжи — уже нет.
— Вон там есть кафе, я хочу вам принести оттуда еды. И ей тоже, — добавил Роби, указывая на коротышку. — Подождете меня здесь?
— Да, — сказал «Зефирчик».
— А вы не составите мне компанию? — обратился он ко второй женщине.
— Мне что-нибудь угрожает? — спросила она.
— Нет, вовсе нет. Скажите, были вы здесь в ту ночь, когда взорвался автобус?
— Мы все были здесь, — ответила она. — Но после этого мы ушли.
Роби посмотрел ей в лицо.
— Как вас зовут?
— Дайана Джордисон.
Роби повел Джордисон в кафе, усадил за столик у стены и вручил меню из пачки на соседнем столе.
— Заказывайте что хотите, — сказал он и пошел к прилавку, где попросил дать ему еды навынос и перечислил какой. Пока его заказ готовили, он вернулся за столик к Джордисон. К ним подошла молоденькая официантка.
— Кофе, — сказал Роби и посмотрел на Джордисон.
Она вспыхнула, смутилась. Роби подумал: как давно, должно быть, она не заказывала себе ничего в ресторане. Он сам показал на строчку в меню.
— Американский завтрак включает все: яичницу, тосты, ветчину, гритс, кофе, сок.
Джордисон только слабо кивнула, а Роби сделал заказ. Потом, когда официантка, приняв заказ, ушла, сказал:
— Я сейчас отнесу еду тем двоим, а потом вернусь к вам.
Джордисон кивнула, но глаз на него не подняла.
Когда Роби вернулся к «Зефирчику» и коротышке, вокруг них уже ходил кругами один журналист. Он посмотрел на Роби, на пакеты с едой и стаканы с кофе у него в руках.
— Играете в доброго самаритянина?
— Доллар налогоплательщика в действии, — ответил Роби.
Роби протянул один пакет «Зефирчику», другой — тетке. Та вцепилась в еду и кофе, схватила пакет и исчезла из вида. Роби ей не препятствовал, потому что явно она ничего не смогла бы рассказать.
«Зефирчика» он взял за плечо и отвел подальше от репортера.
— Расскажите, что вы видели в ночь взрыва?
«Зефирчик» откусил от сэндвича.
— Бум, — сказал он. — Огонь. Страшный ужас.
— А если подробнее? — тихо спросил Роби. — Видели вы кого-нибудь рядом с автобусом? Может быть, кто-нибудь вышел? Или вошел?
Бомж только чавкал в ответ.
— Бум, — повторил он. — И сгорел.
Роби решил, что бомж просто сумасшедший и, оставив его в покое, вернулся в кафе. Джордисон не торопясь ела. Роби сел за столик.
— Как долго вы жили не на улице?
— Долго, — ответила она. — У меня был дом, была работа и даже муж.
— Мне очень жаль.
— Мне тоже. Просто удивительно, как быстро все это полетело в тартарары. И не стало ни дома, ни работы, ни мужа. Ничего, кроме счетов, которые я не в силах оплатить. Я закончила колледж. Много работала. Ну да, американская мечта.
— Сурово. Где вы работали?
— Административная поддержка одной строительной компании. Меня уволили одной из первых, хотя я проработала там двадцать лет.
Роби испугался, что сейчас она заплачет, но она сделала глоток кофе и сказала:
— Что вы хотели узнать?
— Хотел спросить о ночи, когда взорвался автобус.
Несколько мгновений она молчала, вспоминая.
— Я видела, как автобус ехал по улице и вдруг остановился. Помню, я еще удивилась.
— А вы были с какой стороны автобуса? Там, где двери, или нет?
— Дверь была с другой стороны.
— Ладно, продолжайте.
— Ну, и он взорвался. Это было ужасно.
— Вы видели что-нибудь такое, что могло бы послужить причиной взрыва?
— Я подумала, что бомба. Вы хотите сказать, это не бомба?
— Мы пока работаем над этим вопросом. Но если вы видели, как в автобус что-то попало, это свидетельство будет очень важно для нас. Может быть, выстрел в топливный бак?
Джордисон покачала головой.
— Выстрела я точно не слышала.
— А видели кого-нибудь?
— Когда автобус взорвался, на противоположной стороне улицы я видела двоих. До взрыва автобус загораживал обзор. Это был мужчина и с ним то ли девушка, то ли подросток.
Роби откинулся на спинку стула, но глаз не отвел.
— Опишите их, пожалуйста.
Лучше уж это откроется сейчас, подумал он.
— Должно быть, взрывом их повалило на землю. Парень первый пришел в себя и помог подняться девушке. Потом парень стал ползать под стоявшими там машинами. Тут старик-бомж начал танцевать, а парень с девушкой ушли.
— Как выглядел этот парень?
Она остро взглянула на него:
— Он был очень похож на вас.
Роби улыбнулся.
— Мне кажется, у меня очень типичная внешность.
— Я не смогла бы с уверенностью его опознать, если вы это имеете в виду. Но пожар превратил ночь в день.
— То есть примерно моего роста, сложения и возраста?
— Да.
— Спасибо, Дайана. Если мне потребуется еще раз поговорить с вами, вас можно будет найти здесь?
— Больше мне некуда идти, — ответила она.
Роби протянул ей визитку.
— Я попробую как-нибудь вытащить вас.
Голос Джордисон дрогнул:
— Сделайте хоть что-нибудь, я буду вам так благодарна!
Роби вернулся к «Доннелли» и, выйдя из машины, столкнулся с Вэнс.
— Наконец новость! Выяснена причина взрыва автобуса. В нише шасси с левой стороны была заложена взрывчатка с датчиком движения. Автобус тронулся, включился таймер.
Роби лихорадочно соображал. Тот тип, который шел за Джули, наверняка не прыгнул бы в автобус, который вот-вот взорвется. Значит, их целью был я.
