Глава 41
Риггс выключил приемник, и звучавший в наушниках шум «БМВ» Лу-Энн затих. Медленно сняв наушники, Мэтт откинулся на спинку кресла и выпустил долго сдерживаемый воздух. Он рассчитывал получить кое-какую информацию о встрече Лу-Энн с неизвестным, который, как он теперь выяснил, был Томасом Донованом, журналистом. Это имя было ему знакомо; в минувшие годы он не раз видел его в газете. Однако Риггс никак не ожидал, что наткнется на нечто имеющее все признаки крупного мошенничества.
— Проклятье!
Встав, он выглянул в окно кабинета. Роскошные деревья стояли под бледно-голубым небом, красивым и спокойным. Справа по стволу бежала белка, зажав в пасти каштан. Чуть дальше в зарослях виднелось стадо грациозных оленей, чинно шествующих следом за увенчанным ветвистыми рогами самцом к запруженному роднику, расположенному во владениях Риггса. Такая умиротворенная, такая безмятежная картина; именно к этому он столько стремился… Риггс оглянулся на приемник, с помощью которого подслушивал беседу Лу-Энн и Донована.
— Лу-Энн Тайлер, — произнес он вслух.
Никакая не Кэтрин Сэведж. Она сама так сказала. Новая личность, новая жизнь, где-то далеко-далеко… В его силах вмешаться. Риггс посмотрел на телефон, затем, поколебавшись, снял трубку. Номер, который он набрал, был выдан ему пять лет назад для чрезвычайных ситуаций, — точно так же, как десять лет назад, о чем он не мог знать, на экстренный случай дал Лу-Энн номер своего телефона Джексон. Что ж, рассудил Риггс, нажимая кнопки, нынешнюю ситуацию можно считать таковой.
В трубке прозвучал автоматический голос. Мэтт продиктовал последовательность цифр, после чего назвал себя. Он говорил медленно, давая компьютеру возможность распознать характеристики его голоса. Закончив, положил трубку. Через минуту раздался звонок. Риггс снова снял трубку.
— Быстро сработано, — заметил он, садясь в кресло.
— Этот номер у нас на особом счету. Что случилось? У вас неприятности?
— Не у меня лично. Но я наткнулся на кое-что такое, что требует проверки.
— Человек, место, предмет?
— Человек.
— Я готов. Кто это?
Риггс вздохнул, мысленно молясь о том, что поступает правильно. По крайней мере, он сможет подстраховаться — до тех пор, пока не разберется в ситуации.
— Мне нужно выяснить все про некую Лу-Энн Тайлер.
* * *
Лу-Энн возвращалась домой, когда у нее в машине зазвонил телефон.
— Алло!
Услышав голос в трубке, молодая женщина вздохнула с облегчением.
— Чарли, не говори мне, где вы; у нас нет уверенности в том, что эта линия безопасна. — Она огляделась по сторонам, определяя, где находится. — Дай мне двадцать минут, затем перезвони в условное место.
Она положила трубку. Только переехав в Шарлотсвилл, они с Чарли сразу же договорились в случае чего использовать телефон-автомат в «Макдональдсе». Эта линия будет безопасной.
Двадцать минут спустя Лу-Энн стояла в кабинке телефона-автомата. Она схватила трубку после первого же звонка.
— Как Лиза?
— Замечательно, у нас у обоих все в порядке. — Чарли говорил тихо. — Лиза все еще дуется, но кто может ее в этом винить?
— Понимаю. Вы с ней говорите?
— Немного. Хотя в настоящий момент мы с тобой для нее враги. Девочка держит свои чувства при себе. Яблоко от яблони, правильно?
— Где она?
— Спит без задних ног. Мы ехали всю ночь, и Лиза почти не спала, просто смотрела в окно.
— Где вы?
— В настоящий момент мы в мотеле на окраине Геттисберга, штат Пенсильвания, только что пересекли границу с Мэрилендом. Нам пришлось остановиться, я засыпа́л за рулем.
— Ты не пользовался кредитной карточкой, ведь так? Джексон может ее проследить.
— Ты полагаешь, я уже забыл, что такое быть в бегах? Только наличные.
— Есть какие-либо свидетельства слежки?
— Я петлял, сворачивал с магистрали на проселочные дороги, постоянно останавливался в людных местах. Проверял все машины, которые казались хоть отдаленно знакомыми. Никто за нами не следил. А у тебя как? Ты связалась с Риггсом?
Услышав этот вопрос, Лу-Энн залилась краской.
— Можно и так сказать. — Помолчав, она кашлянула. — Я встретилась с Донованом.
— С кем?
— С типом из «Хонды». Его фамилия Донован. Он журналист.
— Твою мать!
— Ему известно о двенадцати победителях лотереи.
— Как он это узнал?
— Долгая история. В общих чертах, потому что никто из нас не обанкротился. Больше того, все мы стали значительно богаче благодаря продуманным инвестиционным программам. Я так понимаю, для победителей в лотерею это нечто из ряда вон выходящее.
— Проклятье! Похоже, Джексон не такой уж непогрешимый.
— Эта мысль утешает. Мне пора идти. Дай мне свой телефон.
Чарли продиктовал ей номер.
— Еще я захватил с собой сотовый телефон, Лу-Энн. Номер у тебя есть, правильно?
— Запомнила наизусть.
— Мне не нравится, что тебе приходится заниматься всем этим в одиночку. Совсем не нравится.
— Я держусь. Просто мне нужно все обдумать. Когда Джексон появится снова, я должна быть готова.
— По-моему, это невозможно. У него сверхчеловеческие возможности.
Повесив трубку, Лу-Энн вернулась к машине. Стараясь не привлекать к себе внимания, она осмотрела стоянку в поисках чего-либо хотя бы отдаленно подозрительного. Однако в этом-то и была проблема: Джексон никогда не выглядел подозрительно.
* * *
Положив трубку, Чарли проверил, как дела у Лизы, после чего подошел к окну номера на первом этаже. Здание мотеля имело форму подковы, поэтому ему была видна не только стоянка, но и корпус напротив. У него вошло в привычку проверять стоянку каждые полчаса, чтобы знать, кто приехал следом за ним. Он выбирал относительно уединенные места, чтобы было легче обнаружить слежку. И все-таки Чарли не смог рассмотреть бинокль, направленный на него из глубины номера прямо напротив. Машины этого человека не было на стоянке, потому что он не остановился в мотеле. Он проник в номер, когда Чарли и Лиза отправились перекусить. Отложив бинокль, мужчина черкнул несколько слов в блокноте, после чего снова занял свой наблюдательный пост.
Глава 42
«БМВ» подъехал к крыльцу. Не выходя из машины, Лу-Энн окинула взглядом здание. Она приехала не к себе домой. Поколесив немного, молодая женщина решила направиться сюда. «Чероки» был на месте, значит, хозяин тоже должен быть дома. Выйдя из машины, Лу-Энн поднялась по широким ступеням здания викторианской эпохи.
Риггс услышал, как она приехала. Он только что закончил говорить по телефону, лист бумаги перед ним был исписан пометками. Информации оказалось слишком много. От одной мысли об этом у Мэтта защемило в груди.
Услышав стук, он открыл дверь. Лу-Энн вошла в дом, даже не взглянув на него.
— Как все прошло? — спросил Риггс.
Пройдясь по комнате, она села на диван и, подняв на него взгляд, пожала плечами.
— Если честно, не слишком хорошо. — Голос у нее был безжизненным.
Протерев глаза, Мэтт уселся в кресле напротив.
— Расскажи мне всё.
— Зачем? Зачем, черт возьми, мне втягивать тебя в это?
Риггс молчал, быстро соображая, что ему сказать. Можно просто умыть руки. Лу-Энн определенно предоставляет ему сейчас такую возможность. Можно просто сказать: «Ты права», проводить ее до двери и вычеркнуть из своей жизни. Глядя на нее, измученную, одинокую, мужчина произнес негромким и отчетливым голосом:
— Я хочу тебе помочь.
— Это очень мило, но я, право, даже не знаю, с чего начать.
— Попробуй начать с того, что произошло десять лет назад в Джорджии, когда ты бежала от полиции и убийства, которое не совершала.
Лу-Энн уставилась на него, кусая губы. Ей отчаянно хотелось довериться этому человеку; потребность была чуть ли не физической. И в то же время, взглянув в сторону коридора, ведущего в кабинет Риггса, она вспомнила, что видела там сведения о себе, которые Мэтт добыл так легко, так быстро… На нее снова нахлынули сомнения. Джексон отнесся к этому человеку с подозрением. Кто он такой? Откуда? Чем занимался в прошлом?
Снова подняв взгляд на Риггса, Лу-Энн обнаружила, что тот пристально наблюдает за ней. Он прочитал ее неуверенность, ее подозрения.
— Лу-Энн, понимаю, что на самом деле ты меня не знаешь. Пока что. Но ты можешь мне довериться.
— Я хочу, Мэтью. Очень хочу. Просто… — Встав, она приступила к ритуалу расхаживания по комнате. — Просто десять лет назад я взяла в привычку никогда никому не доверять. Никому, кроме Чарли.
— Что ж, Чарли здесь нет, и, судя по всему, в одиночку ты не справишься.
Услышав его последние слова, Лу-Энн напряглась.
— Ты удивишься, узнав, сколько у меня сил!
— Не сомневаюсь в этом. Нисколько не сомневаюсь, — искренним, хотя и несколько обезоруживающим тоном произнес Риггс.
— А если я впутаю тебя в свои проблемы, в конечном счете это будет означать, что я подвергну тебя смертельной опасности. Мне не нужен такой груз на моей совести.
— Ну, ты удивишься, узнав, что мне не привыкать к опасности. И к опасным людям.
Лу-Энн посмотрела ему в лицо, и у нее на губах мелькнула тень улыбки. Взгляд ее темно-ореховых глаз пьянил Риггса, воскрешая в памяти мгновения интимной близости.
— Я все равно не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
— В таком случае зачем ты приехала сюда? Несмотря на то волшебство, которое было у нас сегодня утром, вряд ли ты пришла за продолжением. Я вижу, что мысли у тебя заняты другим.
Снова опустившись на диван, Лу-Энн сплела руки. Подумав минуту, она начала возбужденно говорить:
— Этого человека зовут Томас Донован. Он журналист. Ведет репортерское расследование, связанное со мной.
— Почему? Почему именно ты? Из-за убийства?
Лу-Энн ответила не сразу.
— Это только часть дела.
— Ну, а остальное?
Она промолчала, уставившись в пол. Все ее нутро было против того, чтобы делиться столь сокровенной информацией с кем-либо, помимо Чарли.
— Это как-то связано с лотереей? — наконец рискнул Риггс.
Женщина медленно подняла взгляд, у нее на лице появилось бесконечное изумление.
— Я узнал твое настоящее имя; у меня в памяти что-то щелкнуло. Десять лет назад ты выиграла в лотерею сто миллионов долларов, о тебе тогда много писали. Затем ты исчезла.
Лу-Энн с опаской смотрела на него; в ее сознании звучали тревожные колокола. Однако лицо Риггса было абсолютно искренним, и в конце концов именно это выражение подавило ее сомнения — по крайней мере, на какое-то время.
— Да. Я выиграла главный приз.
— Так что нужно Доновану? Твоя версия убийства?
— Отчасти.
— Что еще? — настаивал он.
Опять зазвонили тревожные колокола, и на этот раз честное лицо Риггса не заставило их умолкнуть. Лу-Энн поднялась на ноги.
— Мне пора идти.
— Ну же, Лу-Энн! Скажи мне правду!
— Думаю, я и так уже сказала больше, чем нужно.
Риггсу уже было известно гораздо больше того, что он услышал от Лу-Энн. Естественно, источник, от которого он получил эту информацию, пожелал узнать, зачем она ему понадобилась. Риггс солгал — был близок к этому. Он не собирался выдавать Лу-Энн — по крайней мере, сейчас. У него не было причин верить ей и было много причин ей не верить. Однако он ей верил. Верил безоговорочно.
Когда рука Лу-Энн легла на ручку двери, Мэтт окликнул ее:
— Лу-Энн, если передумаешь, я буду здесь.
Женщина не обернулась, испугавшись того, что может произойти, если она обернется. Ей хотелось рассказать ему все. Она желала, чтобы он ей помог, желала, чтобы они снова занялись любовью. После стольких лет лжи, обмана и постоянного страха разоблачения ей хотелось, чтобы ее заключили в объятия, полюбили такой, какая она есть, а не за ее баснословное богатство.
Риггс проводил взглядом уезжающий «БМВ». Когда машина скрылась из виду, он вернулся к себе в кабинет. Мэтт понимал, что после того как он навел справки о Лу-Энн Тайлер, ФБР непременно отправит в Шарлотсвилл сотрудников, чтобы те переговорили с ним, или по крайней мере задействует местное отделение Бюро. Однако, благодаря его особому статусу, федералам сначала придется преодолеть кое-какие бюрократические препоны. У него есть время, хоть и немного. Но как только ребята из Бюро покажутся здесь, для Лу-Энн Тайлер все будет кончено. За несколько дней он, Риггс, может разбить вдребезги все ее усилия не привлекать к себе внимания, которые она так старательно прилагала на протяжении десяти лет. Очень сильное чувство подсказало ему, что он не должен этого делать, несмотря на все, что ему известно про эту женщину. В предыдущей жизни обман стал для него нормой. А также анализ людей, способность отличить хорошего человека от плохого, насколько это только возможно. Риггс уже давно заключил, что Лу-Энн — хороший человек. Даже если не хочет его помощи, она ее получит. Но в деле, несомненно, замешаны очень опасные люди. Однако теперь, сказал себе Риггс, опасным человеком станет он сам.
Глава 43
Домой Лу-Энн вернулась поздно; прислуги уже не было, а Салли Бичем не вернется до завтрашнего утра. Войдя в дом через гараж, молодая женщина набрала на пульте код, включающий охранную сигнализацию, и бросила плащ и сумочку на стол на кухне. Затем поднялась наверх, чтобы принять душ и переодеться. Ей нужно было много о чем подумать.
* * *
В кустах на границе обширной лужайки за гаражом Джексон опустился на корточки на землю и улыбнулся. В руке он держал небольшое устройство. На цифровом экране светились шесть цифр кода, включающего сигнализацию. Сканер перехватил электрические импульсы и дешифровал их. Теперь, зная код, Джексон сможет без труда приходить и уходить, когда ему вздумается.
Когда он вернулся к взятой напрокат машине, завибрировал сотовый телефон. Поговорив несколько минут, Джексон окончил разговор. Чарли и Лиза в мотеле на окраине Геттисберга. Вероятно, скоро они снова тронутся в путь. Лу-Энн попыталась спрятать их от Джексона. Точнее, спрятать Лизу; Чарли может сам постоять за себя, Джексон это прекрасно знал. Если дело дойдет до того, Лиза станет для своей матери ахиллесовой пятой.
* * *
Лу-Энн смотрела в окно на фигуру, удаляющуюся от деревьев к шоссе. Движения неизвестного были по-звериному скрытными и точными, такими же, как и у самой Лу-Энн. Она не могла сказать, что заставило ее подойти к окну именно в этот момент. Наблюдая за Джексоном, спускающимся по склону, молодая женщина не испытывала ни страха, ни даже беспокойства. Она ожидала, что он будет здесь. У нее не имелось полной уверенности относительно того, зачем и сколько времени Джексон следил за домом; однако его появление здесь было совершенно логично. Лу-Энн понимала, что теперь находится в центре его внимания. Что было равносильно хождению по краю пропасти. Зашторив окно, женщина села на кровать. Огромный дом казался холодным и пугающим, словно она находилась совершенно одна в мавзолее гигантских размеров, в ожидании чего-то несказанно жуткого.
Действительно ли Лиза в полной безопасности, вне пределов досягаемости этого человека? Очевидный ответ на этот вопрос ударил Лу-Энн подобно болезненной затрещине.
«Лу-Энн, я могу сделать все что угодно».
Эти насмешливые слова, всплывшие у нее в памяти после стольких лет, отозвались холодной дрожью. Риггс прав, одна она не справится. Он предложил ей помощь, и теперь ей без его помощи не обойтись. Лу-Энн не могла сказать, правильно ли поступает, но ей было все равно. Прямо сейчас ей просто нужно что-нибудь сделать. Вскочив на ноги, она схватила ключи от машины, отперла ящик стола и положила в сумочку никелированный пистолет калибра.44 с полностью снаряженной обоймой. Сбежав по лестнице, Лу-Энн вошла в гараж. Через минуту «БМВ» уже мчался по дороге.
Риггс находился в комнате на втором этаже сарая, когда услышал шум подъехавшей машины. Выглянув в окно, он увидел идущую от гаража Лу-Энн. Сначала молодая женщина направилась к дому, но затем, словно почувствовав присутствие Мэтта, обернулась и посмотрела на окно сарая. Их взгляды встретились, безмолвно изучая друг друга. Через минуту Лу-Энн уже сидела напротив Риггса, грея руки у печи.
На этот раз мужчина не посчитал нужным смягчать слова.
— Тираж лотереи был подстроен, так? Ты знала наперед, что выиграешь, правильно?
— Да. — Произнеся одно-единственное слово, Лу-Энн почувствовала, будто десять последних лет ее жизни внезапно испарились. Это было чувство очищения. — Как ты догадался?
— Мне помогли.
Лу-Энн напряглась, медленно поднимаясь с места. Неужели она только что совершила величайшую ошибку в жизни?
Ощутив внезапную перемену, Мэтт поднял руку.
— В настоящий момент об этом больше никто не знает, — как можно спокойнее сказал он. — Я сложил вместе обрывки информации, полученные из разных источников, и выстрелил наугад. — Поколебавшись немного, он добавил: — И еще я установил микрофон у тебя в машине. Я слышал весь твой разговор с Донованом.
— Кто ты такой, черт побери? — прошипела Лу-Энн.
Не отрывая взгляда от лица Риггса, она нащупала защелку сумочки, затем пистолет внутри.
Мэтт сидел не шелохнувшись, глядя ей в глаза.
— У нас с тобой много общего, — последовал его ответ, удививший ее.
Эти слова сразили Лу-Энн наповал. Встав, Риггс засунул руки в карманы и прислонился к книжному шкафу, глядя в окно на покачивающиеся деревья.
— Мое прошлое является тайной, настоящее от начала до конца придумано. — Он оглянулся на женщину. — Ложь. Но ради благих целей. — Он поднял брови. — Как и у тебя.
Лу-Энн охватила дрожь. Ноги у нее стали ватными, и она бессильно опустилась на пол. Быстро присев рядом с ней, Мэтт взял ее за руки.
— Времени у нас мало, и я не собираюсь приукрашать действительное положение вещей. Я навел о тебе кое-какие справки. Я сделал это осторожно, но все равно круги на воде пойдут. — Он пристально посмотрел на нее: — Ты готова выслушать меня?
Сглотнув комок в горле, Лу-Энн кивнула; страх у нее в глазах исчез, сменившись необъяснимым спокойствием.
— ФБР интересовалось тобой с тех самых пор, как ты бежала из страны. Какое-то время дело было заморожено, но теперь все изменится. В Бюро известно, что у тебя не все чисто, и речь идет не только о выигрыше в лотерею. Но точно никто ничего не знает, и никаких доказательств нет.
— Если ты поставил в машину микрофон, то должен знать, как Донован вышел на это дело.
Кивнув, Риггс помог ей подняться с пола. Оба сели на диван.
— Банкротство. Умный подход. Я знаю, что федералы этот аспект еще не рассматривали. Ты знаешь, как именно был подстроен тираж?
Лу-Энн молча покачала головой.
— За этим стоит какая-то группировка, организация? Донован считает, что это дело рук правительства. Пожалуйста, только не говори мне, что это так. Все и без того слишком запутано.
— Нет, правительство тут ни при чем. — Теперь голос Лу-Энн прозвучал отчетливо, хотя у нее на лице и были видны следы страха перед внезапным разоблачением сокровенных тайн. — Насколько мне известно, за всем этим стоит лишь один человек.
— Один человек! — Ошеломленный, Риггс откинулся назад. — Это невозможно!
— На него работают другие люди; я знаю по крайней мере двоих, но нет сомнений, что всем заправляет он. — Это было еще мягко сказано. Лу-Энн не могла себе представить, чтобы Джексон подчинялся чьим бы то ни было приказам.
— Одним из них был Чарли?
— Почему ты так решил? — снова вздрогнула Лу-Энн.
— История про дядю немного хромает, — пожал плечами Риггс. — И вас с ним определенно объединяет какая-то общая тайна. В полученных мною сведениях не было никаких указаний на то, что у тебя есть дядя, поэтому я предположил, что Чарли появился на сцене после махинации с лотереей.
— Я не буду отвечать на этот вопрос. — Меньше всего на свете ей хотелось обвинять Чарли.
— Справедливо. Как насчет человека, который стоит за этим? Что ты можешь рассказать про него?
— Он называет себя Джексоном.
Внезапно Лу-Энн осеклась, потрясенная тем, что говорит об этом. Как только фамилия сорвалась у нее с уст, молодая женщина закрыла глаза, на мгновение представив себе, что сделает Джексон с ней, со всеми ними, если только пронюхает о ее откровениях. Она непроизвольно оглянулась.
— Лу-Энн, ты больше не одинока! — схватил ее за руку Риггс. — Теперь этот человек не сделает тебе ничего плохого!
Женщина едва не рассмеялась вслух.
— Мэтью, если нам очень-очень повезет, он убьет нас быстро, а не заставит мучиться.
Риггс почувствовал, что у нее трясется рука. Он знал ее сильной и мужественной, однако сейчас ей, несомненно, было страшно.
— Если тебе так станет лучше, — сказал Мэтт, — знай, что в свое время мне приходилось иметь дело с очень плохими людьми, и тем не менее вот я перед тобой, живой и здоровый. У всех есть слабые места.
— Да, конечно, — слабым, безжизненным голосом промолвила Лу-Энн.
— Что ж, если хочешь лечь на спину и поднять лапки — валяй! — Тон Риггса стал резким. — Вот только я не знаю, как это поможет Лизе. Если этот тип действительно такой страшный, как ты говоришь, неужели он позволит ей просто уйти?
— Я еще ничего не говорила Лизе об этом.
— Твой Джексон не станет на это рассчитывать. Он будет исходить из предположения, что ей все известно, и в этом случае ее нужно будет устранить.
— Знаю, — наконец ответила Лу-Энн. Потерев лицо, она устало посмотрела на Риггса. — Я вот что не могу понять. Почему ты хочешь мне помочь? Ты ведь даже меня не знаешь. А я только что призналась тебе в том, что совершила нечто противозаконное…
— Как я уже говорил, я тебя проверил. Мне известно твое прошлое. Джексон тобой воспользовался. Проклятье, на твоем месте я тоже ухватился бы за возможность разбогатеть.
— В том-то и дело, что я отказалась. Решила не соглашаться на предложение Джексона. Но затем я узнала, что Дуэйн занимается торговлей наркотиками, и не успела опомниться, как два человека оказались мертвы, а я должна была бежать со всех ног с маленьким ребенком на руках. Я… я думала, что у меня не осталось выбора. Я просто хотела уехать куда-нибудь подальше.
— Я прекрасно все понимаю, Лу-Энн. Честное слово.
— И с тех самых пор я была постоянно в бегах, пугалась собственной тени, боялась, как бы кто-нибудь не узнал про меня всю правду… Так продолжалось десять лет, но для меня это было целым столетием.
Покачав головой, она стиснула руки.
— Я так понимаю, Джексон в здешних краях.
— Примерно сорок пять минут назад он был у меня в саду.
— Что?
— Не могу точно сказать, что он там делал, — но, думаю, готовил фундамент для того плана, который собирается осуществить.
— Какого еще плана?
— Для начала Джексон хочет убить Донована.
— Я слышал, как ты говорила об этом Доновану.
— Затем Джексон, вероятно, расправится с нами. — Лу-Энн закрыла лицо руками.
— Ну, больше ты его никогда не увидишь.
— Тут ты ошибаешься. Мне придется встретиться с ним. И в самое ближайшее время.
— Ты с ума сошла? — ошеломленно посмотрел на нее Риггс.
— Вчера ночью Джексон внезапно появился у меня в спальне. У нас состоялся продолжительный разговор. Я сказала ему, что собираюсь ближе познакомиться с тобой. Вряд ли Джексон имел в виду секс, просто так получилось.
— Лу-Энн, ты не…
— Джексон собирался убить тебя. Вчера вечером, в сторожке Донована. Я так понимаю, ты вернулся за своим пикапом. Джексон сказал, что ты находился в двух шагах от него. Тебе повезло, что ты остался жив. Очень повезло.
Риггс молчал. Чутье его не подвело. В этом было какое-то утешение, несмотря на то что он, сам о том не ведая, побывал на волосок от смерти.
— Джексон собирался навести о тебе справки. Его очень тревожит твое прошлое, оно слишком туманное. Джексон намеревался собрать о тебе всю доступную информацию, и если что-нибудь внушило бы ему беспокойство, он бы тебя убил.
— Но?..
— Но я обещала ему сама разузнать всё о тебе. Я была перед тобой в долгу. И не хотела, чтобы у тебя были неприятности. Особенно из-за меня.
— Но зачем? — Риггс развел руками. — Зачем эти махинации с лотереей? Ты отдала Джексону часть своего выигрыша?
— Весь выигрыш. — Увидев недоуменный взгляд Риггса, Лу-Энн пояснила: — Деньги находились под его управлением в течение десяти лет; этот период только что истек. Джексон инвестировал их, а мне выплачивал определенную долю доходов.
— Ему досталось сто миллионов. Сколько ты получала в год?
— Около сорока миллионов в качестве процентов на основной капитал. Джексон также вкладывал в дело все, что я не тратила. Ежегодно это приносило мне дополнительно десятки миллионов.
— Это же сорокапроцентный доход на одну только сумму выигрыша! — Мэтт изумленно раскрыл рот.
— Знаю. Но Джексон зарабатывал гораздо больше, уверена в этом. Он занимался этим не по доброте душевной. Это было чисто деловое соглашение.
— То есть, если ты получала сорок процентов, сам Джексон, вероятно, зарабатывал по крайней мере столько же, а то и значительно больше. Это же минимум восемьдесят процентов на вложенные деньги. Такого можно добиться только противозаконным путем.
— Тут я ничего не могу сказать.
— А по прошествии десяти лет?
— Я получила обратно сто миллионов.
Риггс потер лоб.
— Если вас таких двенадцать человек, и у каждого в среднем по семьдесят миллионов, в распоряжении этого человека был почти целый миллиард.
— Не сомневаюсь, теперь он значительно богаче. — Посмотрев на Риггса, Лу-Энн увидела у него на лице признаки беспокойства. — В чем дело? О чем ты думаешь?
Он посмотрел ей в лицо.
— Еще один момент, вызвавший недовольство у ФБР. — Лу-Энн бросила на него непонимающий взгляд, и Мэтт начал объяснять: — Мне достоверно известно следующее: вот уже несколько лет ФБР, Интерпол и другие иностранные правоохранительные ведомства являются свидетелями того, как огромные суммы денег переправляются во все уголки земного шара, как на законную деятельность, так и на противозаконную. Сначала федералы считали, что это наркокартели — из Южной Америки или из Азии — пытаются отмыть деньги. Однако выяснилось, что это не так. Сыщикам удавалось тут и там ухватиться за ниточку, однако все это заканчивалось ничем. Столь огромные деньги позволяют надежно замести следы. Быть может, речь идет как раз о Джексоне.
Риггс умолк.
— Ты уверен, что федералы не знают про лотерею?
— Могу только сказать, что если и знают, то узнали они это не от меня. — Он неуютно поерзал. — Однако теперь им известно о том, что я наводил о тебе справки. Этого никак нельзя было избежать.
— А если Бюро само до всего дошло? В таком случае за нами охотятся и Джексон, и ФБР.
Риггс отвел было взгляд, затем посмотрел Лу-Энн прямо в лицо:
— Совершенно верно.
— И если честно, я даже не знаю, кто внушает мне больший ужас.
Они смотрели друг на друга, думая об одном и том же. Двое против всех.
— Мне пора уходить, — сказала Лу-Энн.
— Куда?
— Я практически не сомневаюсь в том, что Джексон внимательно наблюдает за моими действиями. Ему известно, что мы с тобой встретились несколько раз. Возможно, ему также известно о моей встрече с Донованом. Если я в ближайшее время не доложу ему о результатах… — Тут она болезненно сморщилась. — В общем, нам придется несладко.
Риггс крепко схватил ее за плечи.
— Лу-Энн, этот человек — психопат, но притом у него блестящая голова. Это делает его вдвойне опасным. Ты встречаешься с ним, у него возникает малейшее подозрение…
Молодая женщина ласково провела ладонями по его рукам.
— Что ж, значит, мне нужно постараться, чтобы у него не возникло никаких подозрений.
— Черт возьми, как ты этого добьешься? Джексон наверняка уже подозревает тебя. Я предлагаю позвать на помощь кавалерию, вычислить этого типа и взять его тепленьким.
— Ну, а я, как насчет меня?
Риггс посмотрел ей в глаза.
— Думаю, тебе удастся как-нибудь договориться с властями, — неуверенно произнес он.
— А полиция Джорджии? Ты же сам слышал, что сказал Донован: меня там хотят линчевать.
— Федералы поговорят с местной полицией, попробуют…
Риггс осекся, осознав, что никакой гарантии нет.
— Впрочем, может быть, я смогу договориться со всеми. Верну деньги. Быть может, ты удивишься, но на самом деле мне все равно. После чего, возможно, мне попадется сочувствующий судья, который меня пощадит. Что мне светит в общем и целом? Двадцать лет?
— Думаю, не так много.
— Тогда сколько?
— Не могу сказать. Я не знаю.
— Как обвиняемая я буду внушать сочувствие, ведь правда? Я буквально вижу газетные заголовки: «Лу-Энн Тайлер, в прошлом торговка наркотиками, убийца, получившая выигрыш мечты, много лет бывшая в бегах, жила как королева, в то время как бедняки просаживали в лотерею последние деньги, полученные от системы социального страхования». Быть может, вместо того, чтобы отправлять меня до конца дней за решетку, власти дадут мне премию? Как ты думаешь?
Риггс молчал, не в силах посмотреть ей в лицо.
— И, предположим, мы выдадим Джексона. А что, если власти промахнутся и он скроется? Или даже его удастся прижать? Тебе не кажется, что с такими деньгами, с таким могуществом он выйдет сухим из воды? А может быть, просто заплатит кому-нибудь, чтобы тот сполна за него отомстил… Принимая это в расчет, сколько будет стоить моя жизнь? И жизнь моей дочери?
На этот раз Риггс ответил:
— Ничего. Хорошо, я все понял. Но послушай, почему ты не можешь доложить этому типу по телефону? Тебе не нужно лично встречаться с ним.
Лу-Энн задумалась.
— Я попробую, — наконец сказала она.
Выпрямившись во весь рост, женщина сверкнула глазами на Риггса. Она снова стала двадцатилетней, сильной, гибкой, уверенной в себе.
— Несмотря на то что у меня миллионы долларов и я объездила весь свет, я не ФБР. Я по-прежнему глупая девчонка из сельской Джорджии, но ты удивишься, узнав, чего я могу добиться, если действительно захочу. — У нее перед глазами возникло лицо Лизы. — И мне есть за что биться.
Ее взгляд словно сверлил Риггса насквозь, устремленный куда-то вдаль. Когда она заговорила снова, в ее голосе ясно слышались ее глубокие южные корни:
— Поэтому я собираюсь одержать победу.
Глава 44
Джордж Мастерс внимательно изучал документы, лежащие в папке. Он сидел у себя в кабинете в здании имени Гувера в Вашингтоне. Мастерс работал в ФБР уже больше двадцати пяти лет. Из них десять он провел в нью-йоркском отделении Бюро. И вот сейчас Мастерс смотрел на имя, ставшее ему близко знакомым десять лет назад: Лу-Энн Тайлер. Он принимал участие в расследовании обстоятельств ее бегства из Соединенных Штатов, и хотя расследование давно было закрыто, не потерял к нему интерес, главным образом потому, что в деле было много странного. А то, что не поддавалось разумному объяснению, очень беспокоило ветерана ФБР. Даже после перевода в Вашингтон Мастерс держал это дело в голове. И вот недавние события раздули искру интереса в пламя. Мэтью Риггс навел справки о Лу-Энн Тайлер. Мастерс знал, что Риггс сейчас находится в Шарлотсвилле, штат Вирджиния. Ему было известно, кто такой Риггс и чем он занимается. Если такой человек, как Риггс, заинтересовался Тайлер, Мастерс также ею заинтересовался.
После неудавшейся попытки предотвратить бегство Лу-Энн Тайлер из Нью-Йорка Мастерс и его команда потратили много времени и сил, восстанавливая последние несколько дней ее жизни перед исчезновением. Мастерс рассудил, что молодая женщина приехала из Джорджии в Нью-Йорк или на машине, или на поезде. У нее не было ни водительских прав, ни машины. Роскошный кабриолет, в котором ее видели, был обнаружен перед фургоном; следовательно, им Лу-Энн не воспользовалась. Мастерс сосредоточился на поездах. На железнодорожном вокзале в Атланте его ждал приз. Лу-Энн Тайлер купила билет на поезд компании «Амтрак-Кресент» до Нью-Йорка в тот самый день, когда, по предположениям полиции, были совершены убийства. Но это было еще не все. Лу-Энн звонила с телефона, установленного в машине Отиса Бернса, второго убитого из фургона. ФБР проследило этот звонок. Он был сделан на бесплатный номер, начинающийся с 8-800, который после этого был отключен. Выяснение личности того, кто арендовал этот номер, зашло в тупик. Что еще больше распалило любопытство Мастерса.
И вот теперь, когда его внимание снова сосредоточилось на Лу-Энн Тайлер, Мастерс поручил своим людям изучить архивы Управления полиции Нью-Йорка на предмет любых странных происшествий, совпадающих по времени с исчезновением Лу-Энн. Особенно его заинтересовал один момент. Некий Энтони Романелло был обнаружен мертвым у себя в квартире в Нью-Йорке вечером накануне пресс-конференции, на которой было объявлено о выигрыше Лу-Энн в лотерею. Труп в Нью-Йорке едва ли можно было считать чем-то из ряда вон выходящим; однако полиция заинтересовалась обстоятельствами смерти Романелло, поскольку у него было долгое криминальное прошлое и он подозревался в совершении заказных убийств. Следователи подробно изучили все действия Романелло в последний день жизни. Незадолго до смерти его видели в кафе вместе с какой-то молодой женщиной; по показаниям свидетелей, они о чем-то спорили. Всего через два часа после этой встречи Романелло был мертв. Официальной причиной смерти была названа остановка сердца, но вскрытие не выявило никаких проблем с сердцем у этого относительно молодого и полного сил мужчины. Однако не эти подробности вызвали у Мастерса возбуждение. Он ощутил прилив адреналина, ознакомившись с описанием женщины: оно полностью соответствовало Лу-Энн Тайлер.
Неуютно заерзав в кресле, Мастерс зажег сигарету. И тут последовал завершающий удар: при обыске у Романелло был найден железнодорожный билет. Романелло был в Джорджии и вернулся в Нью-Йорк тем же самым поездом, что и Лу-Энн, хотя они ехали в разных вагонах. Есть ли тут какая-то связь? Вспоминая информацию, уже давно отложенную у него в памяти, опытный сотрудник ФБР стал заново складывать воедино отдельные разрозненные факты, теперь уже глядя на них с совершенно нового ракурса. Быть может, Мастерсу пошло на пользу то, что он в течение нескольких лет не занимался этим делом.
Агент закончил изучать сведения, собранные на Лу-Энн Тайлер, в том числе данные из архива Национальной лотереи. Выигрышный билет был куплен в супермаркете в Рикерсвилле, штат Джорджия, в тот день, когда в фургоне произошли убийства, предположительно совершенные Лу-Энн Тайлер. Какие же нервы нужно было иметь, чтобы купить лотерейный билет после двойного убийства! Результаты тиража были объявлены в следующую среду в Нью-Йорке. Вечером в пятницу женщину, похожую по описанию на Лу-Энн, видели в обществе Романелло. А пресс-конференция, на которой Лу-Энн была провозглашена победительницей, состоялась в субботу. Однако проблема заключалась в том, что, судя по архивам компании «Амтрак» и билету, найденному у Романелло, и Тайлер, и Романелло сели на поезд в предыдущее воскресенье и прибыли в Нью-Йорк в понедельник. Если так, это означало, что Лу-Энн отправилась в Нью-Йорк еще до того, как узнала о выигрыше в лотерею. Быть может, она просто бежала от возможного обвинения в убийствах и выбрала Нью-Йорк в качестве места, где можно было спрятаться, а затем случайно выиграла сто миллионов долларов? Если так, ей просто невероятно повезло. Джордж Мастерс не верил в подобное везение. Он начал считать, загибая пальцы. Убийства. Телефонный звонок. Покупка лотерейного билета. Поезд до Нью-Йорка до объявления результатов тиража. Лу-Энн Тайлер выигрывает в лотерею. Романелло и Тайлер спорят. Романелло умирает. Лу-Энн Тайлер, двадцатилетняя девушка с семью классами образования и маленьким ребенком, проскальзывает сквозь плотную полицейскую сеть и бесследно исчезает. Мастерс рассудил, что в одиночку она не смогла бы это осуществить. Все было спланировано заранее. А это означало только одно. Осененный внезапной догадкой, Мастерс крепко стиснул подлокотники кресла.
Лу-Энн знала наперед, что выиграет в лотерею.
При мысли о том, что это могло означать, угрюмого агента охватила дрожь. Мастерс не мог взять в толк, как просмотрел эту возможность десять лет назад, однако он вынужден был признать, что такая мысль ему даже в голову не приходила. Он разыскивал предполагаемого убийцу — и больше ничего. Единственным утешением было то, что десять лет назад у него не было сведений о встрече Романелло с подозреваемой и об убийстве последнего.
Разумеется, Мастерс был не настолько стар, чтобы помнить скандалы, связанные с махинациями в лотерее, гремевшие в конце прошлого века, но он определенно помнил скандалы с телевизионными играми пятидесятых годов. Однако все это показалось бы детским лепетом по сравнению с тем, с чем, возможно, столкнулась страна сейчас.
Возможно, десять лет назад неизвестный совершил махинацию с тиражом Национальной лотереи Соединенных Штатов. По меньшей мере один раз, возможно, больше. Если задуматься, последствия этого могут быть просто ужасающими. Федеральное правительство использует доход от лотереи на финансирование самых разных программ, настолько глубоко завязанных политически, что свернуть их в одночасье просто невозможно. Но если источник финансирования является зараженным? Если американский народ об этом узнает?
От этой мысли у Мастерса пересохло во рту. Он проглотил две таблетки аспирина, запив их водой из стоящего на столе графина, чтобы побороть зачатки сильнейшей головной боли, и, собравшись с духом, снял трубку.
— Соедините меня с директором.
Дожидаясь установления связи, Мастерс откинулся на спинку кресла. Он понимал, что в конечном счете все это должно будет попасть в Белый дом. Но пусть директор ФБР разговаривает с генеральным прокурором, а уже тот доложит президенту. Если предположения Мастерса верны, вывалится такая огромная куча дерьма, что перепачканными окажутся все.
Глава 45
Джексон снова сидел у себя в номере и снова смотрел на экран переносного компьютера. Лу-Энн уже несколько раз встретилась с Риггсом. Он даст ей еще несколько часов, дожидаясь ее звонка. И все же Джексон был разочарован. Он не стал прослушивать ее телефон — упущение, которое сейчас, на его взгляд, устранять было уже слишком поздно. Сказать по правде, Лу-Энн застала его врасплох, слишком быстро отослав Лизу. Помощник, нанятый для того, чтобы следить за ней самой, теперь вынужден был отправиться следом за Чарли и девочкой, тем самым лишив Джексона еще одной пары глаз, которая сейчас была так нужна. Поэтому он не знал, что Лу-Энн уже встретилась с Донованом.
Джексон подумал было о том, чтобы вызвать дополнительных людей, чтобы заткнуть все дыры, но затем рассудил, что появление в маленьком городке большого числа посторонних неминуемо вызовет подозрения. А этого следовало по возможности избегать. В частности, потому, что в деле имелась неизвестная переменная: Мэтт Риггс. Джексон переправил отпечатки пальцев Риггса тому же самому осведомителю и сейчас ожидал ответа.
Когда он увидел появившуюся на экране компьютера информацию, у него отвалилась нижняя челюсть. Обладателя отпечатков пальцев звали не Мэтью Риггс. У Джексона мелькнула было мысль, что он по ошибке снял в сторожке чьи-то другие отпечатки. Но это было невозможно; Джексон точно запомнил то место, к которому прикоснулся человек, называющий себя Мэттом Риггсом. Никакой ошибки тут быть не могло. Он тотчас же решил выяснить у осведомителя, не произошла ли ошибка на другом конце, и, набрав номер, долго выговаривал тому, кто ему ответил.
— Тут какое-то запутанное дело, — произнес голос в трубке. — Вначале мы действовали через обычные каналы, чтобы не вызывать подозрений. Наш запрос был переправлен на самый верх, откуда мы получили ответ: «Отпечатки пальцев не идентифицированы».
— Но ведь этот человек был идентифицирован, — заметил Джексон.
— Правильно, но только после того, как мы задействовали другие каналы. — Джексон понял, что речь шла о взломе базы данных. — Вот каким образом мы получили ту информацию, которую сейчас переслали вам.
— Но тут указано другое имя, не то, которое этот человек носит сейчас. Больше того, он значится умершим.
— Правильно, но все дело в том, что после смерти преступника у трупа снимаются отпечатки пальцев, которые отправляются для проверки в ФБР. После завершения этой процедуры указатель, по которому отпечатки извлекались из базы данных, стирается. Как следствие, формально в базе данных не остается отпечатков пальцев умерших преступников.
— В таком случае как вы объясните то, что прислали мне? С какой стати Бюро понадобилось обозначать этого человека как умершего, но под другим именем?
— Ну, я считаю, что в базе данных указано настоящее имя, а сейчас этот человек носит вымышленное. То обстоятельство, что он значится как умерший, говорит о том, что федералы хотят представить его умершим для всех, в том числе и для тех, кто попытается получить доступ к их базам данных. Мне уже приходилось сталкиваться с подобным.
— Зачем федералам это нужно?
Услышав ответ, Джексон молча положил трубку. Теперь все встало на свои места. Он посмотрел на экран.
Дэниел Бакмен: умер.
* * *
Меньше чем через три минуты после ухода Лу-Энн Риггсу позвонили. Сообщение было кратким, но Мэтт ощутил леденящий холод.
— Кто-то только что получил несанкционированный доступ к файлу с вашими отпечатками пальцев через систему автоматической идентификации отпечатков пальцев. И этот человек знал, что делает, потому что мы узнали обо всем только после того, как это произошло. Проявляйте предельную осторожность; мы разбираемся со случившимся.
Бросив трубку на телефон, Риггс схватил приемное устройство. Ему потребовалось одно мгновение, чтобы отпереть ящик письменного стола. Он достал два пистолета, две обоймы с патронами и кобуру на щиколотку; большой пистолет положил в карман, а маленький убрал в кобуру, которую закрепил на щиколотке. Выскочив из дома, Мэтт бросился к своему внедорожнику, моля Бога о том, чтобы Лу-Энн не нашла и не убрала спрятанный у нее в машине микрофон.
Глава 46
С установленного в машине телефона Лу-Энн набрала номер, который дал ей Джексон. Тот перезвонил меньше чем через минуту.
— Я тоже в дороге, — сказал он. — Нам нужно поговорить.
— Я докладываю вам, как и обещала.
— Не сомневаюсь в этом. Уверен, у тебя есть что мне рассказать.
— Не думаю, что у нас возникли какие-либо проблемы.
— А, вот как! Рад это слышать.
— Так вы хотите узнать, что мне удалось выяснить? — раздраженно спросила Лу-Энн.
— Да, но только при личной встрече.
— Почему?
— А почему бы и нет? — ответил вопросом на вопрос Джексон. — И у меня тоже есть кое-какая информация, которая может тебя заинтересовать.
— О чем?
— Не о чем, а о ком. О Мэтте Риггсе. Например, его настоящее имя, его настоящее прошлое, и то, почему с ним нужно быть предельно осторожным.
— Все это вы можете сообщить мне по телефону.
— Лу-Энн, возможно, ты меня не расслышала. Я сказал, что нам с тобой нужно встретиться.
— Почему я должна вам повиноваться?
— Я назову тебе одну великолепную причину. Если ты откажешься, в ближайшие полчаса я разыщу Риггса и убью его. Я отрежу ему голову и отправлю тебе по почте. Если ты позвонишь и предупредишь его, я приду к тебе домой и убью там всех, начиная от горничных и кончая садовниками, после чего сожгу дом дотла. После чего отправлюсь в элитную школу твоей драгоценной дочери и перебью всех там. Ты будешь звонить и дальше, предупреждая весь город, а я просто буду и дальше убивать случайных людей. Ну как, Лу-Энн, это хорошая причина, или ты хочешь слушать дальше?
Женщина, бледная и трясущаяся после этой словесной взбучки, сделала над собой усилие, чтобы выпустить задержанный вдох. Она понимала, что этот безумец сделает все слово в слово так, как сказал.
— Где и когда?
— Совсем как в доброе старое время… Кстати, о добром старом времени: не хочешь предложить Чарли присоединиться к нам? Это относится и к нему.
Оторвав трубку от уха, Лу-Энн посмотрела на нее так, словно хотела испепелить ее взглядом, вместе с человеком на противоположном конце.
— Его сейчас здесь нет.
— Ай-ай-ай, какая жалость! А я-то думал, что он от тебя ни на шаг не отходит, преданный друг…
Что-то в тоне Джексона затронуло струну в памяти Лу-Энн, но она не смогла определить, какую именно.
— Вообще-то мы с ним не сиамские близнецы. Он живет своей жизнью.
«Пока что живет, — подумал Джексон. — Пока что, как и ты. Однако у меня есть сомнения, очень серьезные сомнения…»
— Давай встретимся в той сторожке, где устроил свое гнездо наш чересчур любопытный знакомый. Через полчаса, ты успеешь?
— Я буду там через тридцать минут.
Положив трубку на установленный в машине телефон, Джексон машинально пощупал спрятанный под курткой нож.
В десяти милях от него Лу-Энн практически повторила это движение, сняв с предохранителя пистолет.
* * *
Когда Лу-Энн подъехала к обсаженной деревьями грунтовой дороге, усыпанной опавшей листвой, уже сгущались сумерки. Быстро стемнело. Накануне ночью прошел сильный ливень; когда машина въехала в глубокую лужу, в лобовое стекло брызнул поток воды. Молодая женщина непроизвольно вздрогнула. Впереди показалась сторожка. Сбросив скорость, Лу-Энн огляделась вокруг. Она не увидела ни машины, ни человека. Впрочем, это ровным счетом ничего не значило. Джексон, черт бы его побрал, появлялся и исчезал, когда ему вздумается, поднимая волнения не больше, чем камешек, упавший в просторы безбрежного океана. Поставив «БМВ» перед убогим строением, Лу-Энн вышла из машины и, присев на корточки, изучила землю. Других следов от шин не было, а на сырой земле они обязательно сохранились бы.
Лу-Энн осмотрела домик снаружи. Она была убеждена в том, что Джексон уже здесь. Этот человек словно нес с собой свой особый запах, уловить который могла только она одна. От него пахло могилой, затхлой и заплесневелой. Собравшись с духом, Лу-Энн направилась к двери.
Войдя в домик, она огляделась по сторонам.
— Ты пришла раньше времени.
Джексон вышел из тени. Его лицо было тем же самым, что и во всех предыдущих личных встречах — этот человек любил постоянство. Одет он был в кожаную куртку и джинсы. На голове черная лыжная шапочка, на ногах высокие черные ботинки на шнуровке.
— Но, по крайней мере, ты пришла одна, — добавил Джексон.
— Надеюсь, то же самое можно сказать и про вас. — Лу-Энн чуть сместилась в сторону, чтобы у нее за спиной была сплошная стена, а не дверь.
Правильно истолковав ее движение, Джексон усмехнулся. Скрестив руки на груди, он прислонился к стене и поджал губы.
— Можешь начинать свой доклад.
Лу-Энн держала руки в карманах куртки. Одна рука сжимала пистолет; ей удалось направить его сквозь куртку на Джексона. Ее движения были едва заметными, но мужчина насмешливо склонил голову набок.
— Я четко помню, как ты сказала, что не сможешь хладнокровно убить человека.
— Из всего бывают исключения.
— Очаровательно, но у нас нет времени на игры. Докладывай!
Лу-Энн начала отрывисто говорить:
— Я встретилась с Донованом. Это тот человек, который меня преследовал, — Томас Донован.
Она предположила, что Джексон уже установил его личность. Еще в дороге женщина решила, что лучшая тактика — говорить Джексону в основном правду и лгать только в критических вопросах. Полуправда — прекрасный способ внушить доверие, а сейчас Лу-Энн, как никогда, в этом нуждалась.
— Он журналист из «Вашингтон трибьюн».
Присев на корточки, Джексон сложил руки перед собой, внимательно наблюдая за Лу-Энн.
— Продолжай.
— Он готовит статью про лотерею. Двенадцать победителей десятилетней давности. — Она кивнула на Джексона. — Вы знаете, о ком идет речь. Все они преуспевают в финансовом плане.
— И что с того?
— А то, что Донован решил выяснить, как так получилось, поскольку большинство победителей уже давно всплыли кверху брюхом. По его словам, процент разорившихся стабилен. И ваша дюжина резко выделяется.
Джексон постарался скрыть свое расстройство. Он терпеть не мог допускать просчеты, а этот был просто вопиющим. Лу-Энн внимательно наблюдала за ним. Она прочитала у него на лице малейшие признаки неуверенности в себе. Ей это доставило безмерное удовлетворение, однако сейчас было не время упиваться своей маленькой победой.
— Что ты ему сказала?
— Я сказала, что устроители лотереи порекомендовали мне отличную инвестиционную фирму. Назвала ту фирму, которую использовали вы. Надеюсь, она абсолютно законная.
— Абсолютно, — подтвердил Джексон. — По крайней мере, на поверхности. А что насчет остальных?
— Я сказала Доновану, что ничего о них не знаю, но, вполне вероятно, им посоветовали обратиться в ту же самую фирму.
— Он в это поверил?
— Скажем так: он был разочарован. Донован хотел написать материал о том, как богатые обирают бедных, — понимаете, те выигрывают в лотерею, а нечистоплотные инвесторы прибирают к рукам их счета, снимают сливки, а у несчастных победителей не остается ничего, кроме денег на гонорар адвокату, ведущему дело о банкротстве. Я сказала ему, что мой опыт определенно говорит об обратном — у меня с финансами всё в порядке.
— Доновану известно о том, что произошло с тобой в Джорджии?
— Смею предположить, именно это первоначально и привлекло его внимание ко мне. — Лу-Энн облегченно вздохнула, увидев, как Джексон молча кивнул; по всей видимости, сам он пришел к такому же заключению. — Думаю, Донован полагал, что я созна́юсь в какой-нибудь крупной махинации.
— Донован не выдвигал никаких других теорий? Например, о том, что выигрыш в лотерею был подстроен? — зловеще сверкнул глазами Джексон.
Лу-Энн поняла, что колебание здесь будет равносильно катастрофе, поэтому ответила без запинки:
— Нет. Хотя ему казалось, что у него на руках сенсационный материал. Я предложила ему обратиться напрямую к инвестиционной фирме и сказала, что мне нечего скрывать. Похоже, это его смутило. Также я сказала, что, если хочет, он может связаться с полицией Джорджии. Возможно, пришло время во всем разобраться.
— Ты это серьезно?
— Я хотела убедить в этом Донована. Я рассудила, что если подниму шум, стараясь что-либо скрыть, его подозрения только усилятся. А так весь его материал развалился.
— На чем вы расстались?
— Донован поблагодарил за встречу с ним и даже извинился за то, что преследовал меня. Он сказал, что, возможно, в будущем еще свяжется со мной, однако в его словах прозвучало сомнение. — И снова Лу-Энн отметила, что Джексон слегка кивнул. Все складывалось гораздо лучше, чем она ожидала. — Он пересел из моей машины в свою. Больше я его не видела.
Помолчав немного, Джексон медленно встал и беззвучно хлопнул в ладоши.
— Мне нравится хорошая игра, и, по-моему, ты отлично справилась с ситуацией, Лу-Энн.
— У меня был хороший учитель.
— Что?
— Десять лет назад. В аэропорту, когда вы перевоплотились в перевоплощение. Вы тогда сказали, что лучший способ спрятаться — это, наоборот, выделиться, потому что так устроена человеческая натура. Я воспользовалась тем же самым принципом. Быть внешне искренней и честной, изображать готовность к сотрудничеству — и даже подозрительные люди изменят свою точку зрения.
— Я польщен тем, что ты все это помнишь.
Лу-Энн знала, что самолюбие — слабое место большинства мужчин, и Джексон, каким бы исключительным он ни был во многих отношениях, в этом не был исключением.
— Вас довольно непросто забыть. — Это было преуменьшение циклопических размеров. — Поэтому вы можете больше не беспокоиться о Доноване. Он безобиден. А теперь расскажите мне о Риггсе.
На лице Джексона появилась легкая усмешка.
— Сегодня утром мне довелось быть свидетелем твоей непредвиденной встречи с Риггсом на лужайке за домом. Зрелище было весьма живописное. Судя по состоянию твоей одежды, смею предположить, Риггс приятно провел время.
Услышав эту шпильку, Лу-Энн с трудом сдержала свою ярость. Сейчас ей нужна информация.
— Тем больше у меня причин узнать о нем всё, — сказала она.
— Что ж, начнем с его настоящего имени: Дэниел Бакмен.
— Бакмен? Зачем ему понадобилось брать другое имя?
— Странно слышать этот вопрос от тебя, Лу-Энн. Зачем человек меняет свое имя?
У нее на лбу выступили бисеринки пота.
— Потому что у него есть что скрывать.
— Совершенно верно.
— Риггс был шпионом?
— Не совсем, — рассмеялся Джексон. — На самом деле он никто.
— Что вы хотите сказать?
— Я хочу сказать, что мертвый человек не может быть никем — только мертвым, правильно?
— Мертвым? — У Лу-Энн похолодело в груди.
«Неужели Джексон убил Мэтью? Этого не может быть!» Ей потребовалось приложить все свои силы, чтобы удержаться на ногах и не рухнуть на пол. К счастью, Джексон не заметил этого.
— Я добыл отпечатки его пальцев, — продолжал он, — проверил их по базе данных, и компьютер ответил, что его больше нет в живых.
— Компьютер ошибся!
— Компьютер полагается на ту информацию, которую в него ввели. Кому-то очень хотелось представить все так, что Риггс умер — на тот случай, если его начнут искать.
— Искать? Кто?
— Например, его враги. — Убедившись в том, что Лу-Энн молчит, Джексон продолжил: — Ты что-нибудь слышала о программе защиты и переселения свидетелей?
— Нет. А что, должна была слышать?
— Ты слишком долго прожила за границей, так что, пожалуй, нет. Эту программу осуществляет федеральное правительство, точнее, Служба судебных маршалов Соединенных Штатов. Она направлена на то, чтобы защитить тех, кто давал свидетельские показания против опасных преступников и преступных организаций. Такие свидетели получают новую жизнь. Официально Риггс умер. Он появляется в новом городе, начинает новую жизнь с новыми документами. Быть может, ему также подправили внешность. Точно не могу сказать, но мое предположение — Риггс член этой группы избранных.
— Риггс… Бакмен свидетель? По какому делу?
— Кто знает… — Джексон пожал плечами. — И кому какое дело? Я хочу сказать тебе, что Риггс преступник. Или бывший преступник. Скорее всего, наркотики или что-нибудь вроде того. Быть может, осведомитель мафии… Программу защиты свидетелей не используют для карманных воришек.
Лу-Энн прислонилась к стене, чтобы удержаться на ногах. Риггс был преступником.
— Надеюсь, ты с ним не откровенничала? Нельзя сказать, какие у него планы.
— Нет, — с трудом выдавила Лу-Энн.
— Итак, что ты можешь рассказать про этого человека?
— Гораздо меньше, чем только что рассказали мне вы. Риггс не узнал ничего нового по сравнению с тем, что уже было ему известно. Он не собирается продолжать расследование. Он считает Донована потенциальным похитителем. Если учесть то, что вы сейчас сказали, он определенно не хочет привлекать к себе внимание.
— Верно, для нас это очень хорошо. И могу добавить, что ваше свидание сегодня утром также оказалось весьма кстати.
— Честное слово, вас это нисколько не касается! — с жаром ответила Лу-Энн. Поскольку обмен информацией подошел к концу, она не собиралась пропускать это замечание.
— О, вот и твоя первая ошибка в сегодняшней сессии. Ты просто никак не можешь не совершить какую-нибудь глупость, правда? — Джексон ткнул в нее пальцем. — Меня касается всё, что связано с тобой. Я тебя сотворил. Я действительно чувствую ответственность за твое благополучие. И к этой ответственности я отношусь совсем не легкомысленно.
— Послушайте, десять лет истекли! — выпалила Лу-Энн. — Вы заработали свои деньги, я заработала свои. Предлагаю расстаться, навсегда. Через тридцать шесть часов я буду в противоположном конце земного шара. Вы идите своим путем, я пойду своим, потому что я очень устала от всего этого.
— Ты нарушила мой приказ.
— Правильно, но я провела десять проклятых лет в двадцати разных странах, постоянно оглядываясь через плечо, подчиняясь вашим распоряжениям. И, наверное, теперь я до конца дней своих буду заниматься тем же самым. Так что разрешите мне перейти к делу.
Все это время они смотрели друг другу в глаза.
— Ты хочешь уехать прямо сейчас? — наконец спросил Джексон.
— Только дайте мне время собрать вещи. Завтра утром нас здесь уже не будет.
Джексон почесал подбородок, обдумывая ее предложение.
— Лу-Энн, скажи мне кое-что. Скажи, почему мне не надо убивать тебя прямо сейчас.
Молодая женщина уже была готова к этому вопросу.
— Потому что Доновану покажется странным, если вскоре после нашей встречи я стану трупом. Сейчас у него нет никаких подозрений. А так, думаю, его радар сразу же что-то засечет. Вам действительно нужны такие неприятности?
Поджав губы, Джексон указал на дверь.
— Иди собирай вещи.
Посмотрев на него, Лу-Энн указала на дверь.
— Вы первый.
— Давай выйдем вместе. В этом случае у каждого из нас будет разумный шанс нанести ответный удар в том случае, если другой попытается предпринять какие-либо насильственные действия.
Они вместе подошли к двери, пристально следя друг за другом.
В тот самый момент, когда Джексон положил руку на ручку, дверь распахнулась, едва не сбив с ног обоих.
В дверях стоял Риггс, направив пистолет на Джексона. Однако прежде чем он успел выстрелить, тот рывком поставил перед собой Лу-Энн, медленно опуская руку.
— Мэтью, не надо! — воскликнула молодая женщина.
— Лу-Энн… — Риггс бросил на нее взгляд.
Женщина скорее почувствовала, чем увидела, как Джексон вскинул руку. Он использовал для метания ножа бросок снизу вверх, ничуть не менее опасный.
Рука Лу-Энн устремилась вперед, сталкиваясь с запястьем Джексона. В следующее мгновение Мэтт застонал от боли: острый нож вонзился ему в плечо. Он упал на пол, вцепившись в рукоятку ножа. Выхватив из кармана пистолет, Лу-Энн молниеносно развернулась, стараясь прицелиться в Джексона. В тот же самый миг тот схватил и прижал ее к себе.
Джексон и Лу-Энн, пробив стеклянную дверь, упали на крыльцо, женщина сверху. Пистолет вывалился у нее из руки и отлетел под ступеньку. Оба противника почувствовали скрытую, но бесспорную силу друг друга, борясь в гуще скользких осколков, пытаясь нащупать какой-нибудь упор. Джексон вцепился Лу-Энн в шею, та ударила его ногой в пах, поднимая локоть к его подбородку. Сплетенные вместе, они медленно поднялись, стремясь занять выгодное положение. Лу-Энн обратила внимание на кровь, хлещущую из большой раны у Джексона на руке; должно быть, он порезался, разбивая стекло. Она рассудила, что теперь его хватка уже не будет стопроцентной. Внезапным порывом, похоже, поразившим даже Джексона, молодая женщина высвободилась из его рук, схватила его за ремень и ворот рубашки и швырнула лицом вперед на стену дома. Оглушенный ударом, тот сполз на землю. Не теряя ни мгновения на ненужные движения, Лу-Энн бросилась вперед, оседлала его и, ухватив подбородок обеими руками, что есть силы потянула его назад, стараясь сломать ему позвоночник. Джексон закричал от боли, а молодая женщина все тянула и тянула. Еще один дюйм — и противник будет мертв. Но тут ее руки вдруг соскользнули, и она отлетела назад в траву. Порывисто вскочив на ноги, опустила взгляд — и застыла. В своих руках она держала лицо Джексона.
Тот с трудом поднялся на ноги. На какое-то жуткое мгновение их взгляды скрестились. И Лу-Энн впервые увидела настоящее лицо этого человека.
Посмотрев на ее руки, Джексон ощупал свое лицо, почувствовал свою собственную кожу, собственные волосы, свое дыхание, вырывающееся судорожным хрипом. Теперь Лу-Энн сможет его опознать. Теперь она должна умереть.
Та же самая мысль пришла и в голову Лу-Энн. Она метнулась за пистолетом в то самое мгновение, когда Джексон набросился на нее; они вместе скатились с крыльца, оба стремясь овладеть оружием.
— Не тронь ее, подонок! — крикнул Риггс.
Выкрутив голову, Лу-Энн увидела его, смертельно бледного, стоящего в окне с пистолетом в трясущейся руке. Рубашка Мэтта была алой от крови. С завидной скоростью Джексон перепрыгнул через ограждение крыльца. Риггс опоздал с выстрелом на какую-то долю секунды; пуля вместо живой плоти впилась в ступеньку.
— Проклятие! — застонал он, опускаясь на колени и скрываясь из вида.
— Мэтью! — Лу-Энн бросилась к окну, а Джексон тем временем исчез в зарослях.
Женщина побежала к двери, на бегу снимая куртку. Через считаные мгновения она уже была рядом с Риггсом.
— Подожди, Мэтью, ничего не трогай!
Зубами молодая женщина разорвала рукав своей куртки на полосы. Затем она оторвала рукав куртки Риггса, открывая рану. Сначала попыталась остановить кровотечение с помощью куска ткани, но не смогла. Засунув руку Мэтту под мышку, нащупала пальцем нужную точку и надавила на нее. Кровотечение наконец прекратилось. Как можно осторожнее Лу-Энн вытащила нож. Риггс буквально вонзил пальцы ей в руку, едва не прокусив насквозь губу. Она отбросила нож в сторону.
— Мэтью, держи палец вот здесь, но слишком сильно не нажимай; нужно, чтобы кровь продолжала циркулировать. — Она направила палец Риггса к той точке, где был ее палец. — У меня в машине аптечка первой помощи. Я постараюсь перевязать рану. Затем надо будет отвезти тебя к врачу.
Лу-Энн достала из-под крыльца свой пистолет, и они поспешили к ее «БМВ». Там женщина достала из бардачка аптечку и обработала и перевязала рану. Когда она оторвала зубами последний кусок лейкопластыря и закрепила им марлю, Риггс удивленно посмотрел на нее:
— Где ты всему этому научилась?
— Черт возьми, врача я впервые увидела, когда родилась Лиза, — усмехнулась Лу-Энн. — Да и то минут на двадцать, не больше. Когда живешь в глухомани, да еще без денег, приходится учиться делать это самому, если хочешь жить.
Когда они подъехали к посту неотложной медицинской помощи на шоссе номер 29, Лу-Энн хотела было помочь Риггсу выйти из машины, но он остановил ее.
— Послушай, думаю, мне лучше сходить туда одному. Я уже бывал здесь, меня тут знают. Строители частенько получают травмы. Я скажу, что поскользнулся и сам напоролся на нож.
— Так точно будет лучше?
— Да. Кажется, я и так навлек на тебя кучу неприятностей. — Риггс с трудом выбрался из машины.
— Я подожду тебя тут, — бросила ему вдогонку Лу-Энн. — Обещаю.
Слабо улыбнувшись, Мэтт зашел внутрь, придерживая раненую руку.
Лу-Энн отогнала «БМВ» на стоянку, откуда ей был виден вход в пункт медицинской помощи. Заперев двери машины, она мысленно выругалась. Риггс пришел ей на помощь, и едва ли она могла винить его в этом. Однако ей как раз удалось убедить Джексона в том, что всё в порядке. Еще минута — и можно было бы спокойно возвращаться домой. О боже, ну почему Риггс появился именно в этот момент! Молодая женщина бессильно откинулась на спинку сиденья. Она могла объяснить внезапное появление вооруженного Мэтью. Он переживал за нее и последовал за ней, вероятно, убежденный в том, что она встречается с Донованом. Но Риггс совершил еще один поступок, который никак не поддавался объяснению… Лу-Энн громко застонала, глядя на машины, проезжающие по шоссе.
В присутствии Джексона он назвал ее Лу-Энн. Прозвучавшее имя все уничтожило. Не обратить на него внимания было невозможно. Теперь Джексону известно, что она солгала насчет Риггса. Не было никаких сомнений в том, какое за это последует наказание. Всего каких-нибудь тридцать минут назад настроение у Лу-Энн было таким приподнятым… Теперь же все изменилось.
Взглянув на соседнее сиденье, Лу-Энн увидела белый прямоугольник картона. Взяв визитную карточку Донована, она посмотрела на номер телефона. Подумав немного, сняла трубку. Услышав голос автоответчика, мысленно выругалась. Она оставила журналисту пространное сообщение, рассказав о случившемся, и еще раз попросила его залечь на дно, обещая за все заплатить. Донован — хороший человек, стремящийся узнать правду. Лу-Энн не желала, чтобы он погиб из-за нее. Ей хотелось надеяться, что Донован услышит ее сообщение и останется жив.
