Театр внутренних игр

Женщина, я знаю, ты понимаешь… маленького мальчика, живущего в мужчине.

John Lennon «Woman»

Будьте всегда самими собой. То есть не будьте такими, какими вы кажетесь таким, которым кажетесь, что вы такие, какими кажетесь, когда кажетесь не такими, какими были бы, если были бы не такими.

Льюис Кэрролл

С термином «импринтирование» давно следует разобраться. Слишком уж часто он упоминается на страницах этого текста. В мой лексикон он пришел с периода страстного (а у меня всё, как вы успели заметить, страстно и спермоносно) увлечения книгами Роберта Антона Уилсона, Тимоти Лири, Джона Лилли, Томаса Метцингера, Эрика Берна, Стивена Карпмана и мн. др., но практическое проникновение этой темой произошло после встречи с книгами Стивена Волински (особенно его «Темной стороной внутреннего ребенка»).

Стивен Волински (один из моих великих, как я считаю, учителей) начал свою клиническую практику в Лос-Анджелесе, в Калифорнии, в 1974 году. Является автором знаменитой книги «Трансы, в которых живут люди», «Квантовое сознание» и др. Я имел честь перевести несколько его книг в аудиоформат, считая насколько важна для аудитории его игра с метафорами квантовой психологии. Сейчас их можно найти в мобильном приложении DEMCHOG, в котором компания «Glorium Impression» собрала всё начитанное мной за все годы, за что ей, и в первую очередь Сергею Степаненко, низкий поклон.

История предмета такова: в 1985 году доктор Стивен Волински сделал открытие, что легло в основу его книги «Трансы, в которых живут люди». Он описал транс как результат детского травматического опыта. Вот простой пример, что это такое – родители (с гипнотической интонацией) внушают ребенку: «Сделаешь то, что я говорю – получишь от меня любовь и признание; не сделаешь – не получишь». Ребенок опечатывается оттиском данного транса и начинает с помощью этих утверждений творить свое понимание Реальности. Будучи подростком, ребенок продолжает поддерживать и развивать эти, усвоенные с детства, стратегии. Проходят годы. Учитель или другое авторитетное лицо высказывает требования, напоминающие слова родителей, и уже не будучи ребенком, человек впадает в транс, например, страха и преклонения, какие испытывал в детстве. Проходит ещё какое-то время. Он становится совсем взрослым, влюбляется, женится. И вот уже супруга становится гипнотизером, удерживая внутреннего ребенка своего мужа в состоянии страха, например, быть преданным или наказанным т. д.

В общем, схема работает более чем логично – наблюдатель (Зритель) создает Транс из желания защитить ребенка от боли, которую тот, в момент прохождения через новые обстоятельства жизни, не в силах принять и осознать. Иными словами, наведенный в момент возникновения Транс является для ребенка способом выжить. Однако то, что является средством выживания для юного существа, для взрослого становится патологией. И в отличие от чудесного внутреннего ребенка-творца (столь популярного среди психотерапевтов), раненый (опечатанный трансом) ребенок застревает в одном из периодов своей жизни, продолжая и во взрослом положении носить платьица и штанишки своих детских травм.

Хорошим примером того, о чем идет речь, может быть именно Уильям Стенли Милиган, чей феномен описан в книге Дэниела Киза «Множественные умы Билли Миллигана». В его случае вся коллекция персонажей возникала за счет выдавливания личности Билли из ситуаций, с которыми он неспособен был справиться, и на защиту ребенка из потенциала пространства вышли все они – один за другим – 24 субличности. Так, например, подвергшись насилию отчима, ум Билли выдавил себя в персонажа по имени Дэвид (хранитель боли). Этому мальчику вечно восемь лет, и его работа – принимать на себя боль других. Он первый вышел на контакт с психологами и так объяснил устройство внутреннего мира Билли: «Это большое яркое пятно света, как от прожектора. Все находятся вокруг, бодрствуют или спят. И кто становится в пятно, тот выходит в мир». Пятном управляют двое: Артур и Рейджен. Артур – утончённый и образованный британец, учёный, эстет и этик, знает два иностранных языка – арабский и суахили. Рейджен – эксперт по безопасности и оружию, югослав, говорит с акцентом, миссия – хранитель ненависти. Оба они так же пришли на помощь Билли в определенный момент жизненных испытаний, спрятав его под масками своих мировоззрений и умений. Далее – трёхлетняя Кристин, которая стоит в углу, если Билли напроказил, и 14-летний Дэнни – хорошо рисует, но только натюрморты, землю рисовать избегает из-за того, что отчим как-то закопал его в могилу, оставив отверстие для дыхания. В этот момент талант Билли и отстегнулся от него, воплотившись в роли Дэнни. В других ситуациях Билли помогают выжить манипулятор Аллен, спец по замкам (умеет открывать наручники и выпутываться из смирительных рубашек), и Адалана, 19-летняя лесбиянка, творческая натура, ищущая любви и близости, что впоследствии окажется виновной в изнасилованиях.

Интересно, что самого Билли субличности не допускают к управлению сознанием, поскольку, как только он приходит в себя, то тут же пытается покончить с собой. При пробуждении Билли всякий раз был шокирован, поскольку считает прошлую попытку самоубийства успешной и думает, что давно мертв.

В процессе психотерапевтической работы, у Билли будет обнаружена ещё дюжина личностей, исключённых Артуром (Хранителем пятна) за нарушение правил и опасное поведение, угрожавшее общему Телу.

Главным направлением лечения станет интеграция разрозненных умов – и появление ещё одного персонажа – т. н. Учителя, чьей миссией будет синтезировать знания и способности всех личностей в одну. Интересно, что эта интеграция не сделает Билли суперменом, но позволит прожить сдержанную, размеренную жизнь в маленьком городке Афины в США. В последние годы его покой в доме престарелых в Огайо будут нарушать разве что визиты и звонки звёзд кино вроде Джонни Деппа, Брэда Питта, Колина Фаррелла и Леонардо ди Каприо. Все они будут присматриваться к роли Билли в одном из голливудских долгостроев, фильме «The Crowded Room». Уильям и ещё двадцать три человека умрут от рака в декабре 2014 года. После смерти в его архиве будет найдено множество картин, математических схем, странных мистических формул и огромное количество стихов. Известна фраза адвоката Брюса Тэбита: «Это за пределами человеческих возможностей – знать всё о Билли Миллигане».

ПАУЗА…

Какая шикарная история, не так ли? Не уверен, что по ней нужно снимать фильм. Но воодушевить на профессиональные критерии она, несомненно, в состоянии. И мозг артиста, вошедшего в «ядерный реактор» внутреннего мира Билли, конечно же, не сможет выдержать испытания многоликостью такого масштаба, и вынужден будет взорваться соответствующим диагнозом. С моей скромной точки зрения, такие уровни игры невозможно перевести во внешний (зрелищный) формат, и оставаясь в двойственном измерении, такое однозначно невозможно сыграть. По крайней мере, сегодня. Эта роль требует гораздо более продвинутых схем организации в профессии, чем те, что рассмотрены в классике актерских Библий на сегодняшний день.

И вот, не пытаясь даже частично примерить на себя Билли, но воодушевленный его феноменом, я спрашиваю себя – как так случилось, что оказавшись в четыре года в пугающем, глазастом пространстве кукольного театра, я впервые спрятал себя, призвав на помощь своего друга Егора, который на мой взгляд был чуть более смелым; позднее, в 12 лет, на защиту моей ранимости в период полового созревания, пришел бесстрашный боцман из фильма «Максимка»; затем – промотаем череду персонажей, что бросались на амбразуру моей растерянности, создавая защитные силовые поля, в моменты огненных сцен «первая любовь», «первые деньги», «первая драка», «первый провал в профессии» и т. д., что помогали мне выдерживать давление обстоятельств и преодолевать столь болезненную для творческого человека дилемму – жгучего запроса в самовыражении и недостатка внешних возможностей и одобрений. И наконец, как следствие главной профессиональной травмы, с легкой руки злобного шута Фолиаля из пьесы «Эскориал», что вышиб меня из профессии с адским воплем: «Тебе здесь нечего делать, коротышка! Сцена не для таких бездарей, как ты!» Через серию забавных экспериментов в Русской студии в Варшаве, через Маню из сп. «Оркестр», через 316 жизней Фрэнки из «Franky-show», через Господина Никто из «Величайшего шоу на земле», через Голос «Трансляции Оттуда» и наконец mr. Freeman(а) – Человека Свободного, в моём сознании стал формироваться тот самый Великий Мастер (в дальнейшем я назову его Повелитель игр), что встанет на защиту невротичной и более чем ранимой природы меня-артиста, и разворачивая вокруг меня свои силовые поля – станет, в итоге, главным методом моей профессиональной Вселенной.

Важно также отметить, что я был томим этим вопросом очень давно, еще с периода шальных буддийских поездов, которые, разрезая Россию вдоль и поперек, несли весть о возможности самоосвобождения во все её концы. Суть наблюдения (если коротко) сводится к следующему – большая часть людей, искренне увлеченная работой над собой, используют духовные идеи совсем не для того, чтобы вскрыть нарывы своих настоящих проблем и что-то фундаментально изменить, но для того, чтобы обойти или избежать встречи с ними, используя весь контент изощренных, подчас крайне экстравагантных практик и более чем высокой (выше некуда) философии для укрепления так и остающихся неразрешёнными эмоциональных проблем и психологических ран. И здесь мозгу нашему, как величайшему шуту и трикстеру, можно только поаплодировать – как виртуозно он обыгрывает это наше стремление к развитию.

Короче, группа практикующих использует тот или иной духовный путь чаще всего не для того, чтобы преодолеть глубинные проблемы, а для того, чтобы уклониться от встречи с ними. И это выглядит так трогательно, так бессмысленно или, по крайней мере, забавно. Смотреть на таких людей, что по 15-20-30 лет, рядясь в странные одежды, и украшая себя и свой дом всяческими экзотическими побрякушками, практикуют более чем странные формы самоорганизации и дисциплины, совершенно не меняясь фундаментально, действительно очень щемящий опыт. Группа практикующих в этом случае (и это имеет отношение практически ко всем религиозным направлениям) становится амфитеатром для комедийного или даже трагикомического разыгрывания людьми неразрешённых эмоциональных (чаще всего детских и семейных) травм. И даже методы медитации начинают здесь использоваться для избегания и латания (внешнего залечивания) неразрешённых жизненных сценариев.

Вывод, который в определенный период дистанцировал меня от подобных сообществ, можно определить так – пребывая в отрицании своих глубинных импринтов, мы начинаем использовать любой путь (любую практику или технику, любую дисциплину или способ трактовать реальность) не для разрешения проблемы, но для укрепления и защиты оной. И самое интересное – это касается не только духовных искателей, но любого сообщества людей, включая творческие, и в моем персональном случае – театральную команду.

Итак, персонажи, составившие костяк моей банды, поначалу совсем даже не рассчитывали оказаться там, где обнаружат себя в определенный момент. У них были другие, гораздо более «личиночные» планы и цели. Они не знали, куда затянет их водоворот этого ужасного и более чем жестокого эксперимента. И честно говоря, даже я сам не загадывал так далеко и не планировал заводить их в такие дали. Хотя задним мозгом и предчувствовал, что это путешествие не будет лайтовым.

Спустя некоторое время Игра не преминет продемонстрировать нам всем, что обладает более чем независимым сознанием и потоковой, исполненной мощной и достаточно разрушительной природы энергией. То есть она (Игра) заявит о претензиях на то, чтобы независимо ни от кого создавать эволюционные, развивающие течения, которым (если уж вы оказались внутри) фактически невозможно сопротивляться. И с командным экспериментом всё так и получилось. И до сих пор поток этот тянет всех нас по каменистому дну, сдирая заскорузлые корки детских трансов, обнаруживая под ними ещё и ещё одни, и вынырнуть из этих потоков на поверхность пока не удалось никому. И более того, я абсолютно уверен, что командная структура жива и созидательна только в моделях, что настроены на развивающийся лад, на рост и поток интенсивных внутренних изменений.

Итак, пять лет назад, отправляясь в это путешествие, я уже осознавал, что все мы (включая и меня самого) живем в гипнозе. И следуя заветам одного из моих любимцев, Маркиза де Сада, что в последние годы жизни (будучи пожизненно упрятанным в сумасшедший дом в Шарантоне) писал и ставил пьесы на основе реальных историй окружающих его душевнобольных, вместе с ними их и разыгрывая, я не нашел более провокационно-бесстыдного педагогического хода, чем бросить к ногам дерзких молодых крысят 316 текстов, написанных когда-то для проекта «Franky show», и позволить им самостоятельно выбрать то, что максимально близко их диагнозу.

Осведомлять их о сути и глубине эксперимента я не планировал и погрузился в наслаждение созерцания трансформационных процессов, которые стали с ними происходить. И хотите верьте, хотите нет, идея сработала. Их детские трансы активизировались, повыглядывали из нор и стали притягивать к себе именно тех персонажей, с помощью которых они могли бы вынести в свет прожекторов свои самые глубокие раны и прожить себя в свете осознанности, ВНИМАНИЕ (!!!) – ПОД МАСКАМИ КАК БЫ НЕ ОТНОСЯЩИХСЯ К НИМ ЖИЗНЕЙ!

И теперь, надеюсь, вам понятно, куда уходят корни артистического таланта. Откуда настоящий артист извлекает своих героев. И чем более огненной, более глубокой, более сокровенной травмой (импринтом) опечатан внутренний ребенок, тем, будьте уверены – более харизматичным будет исполнение, и тем большее воздействие он будет оказывать на смотрящее пространство, давая ему возможность осознавать себя.

Вот что такое процесс глубинной командной работы, т. е. среды, в которой кубическая аллотропная форма углерода (алмаз), что при нормальных условиях метастабильна, то есть может существовать неограниченно долго, но в искусственно созданном вакууме или в инертном газе, при повышенных температурах, постепенно переходит в графит. Вот из каких недр поднимается на поверхность контекст творческой динамики. Это руда, нефть, уголь, что формировались в глубинах нашей психики веками. А вы думали это игрушки? Плод резвящегося воображения? Раз, и возник из ничего. О, нет! Настоящий Театр, следуя заветам Антонена Арто – тотально жесток. Тотально фундаментален. Он уходит корнями в самые глубокие и самые сокровенные пещеры сознания, туда, где совершенно нет света, за пределы мыслительного процесса, на уровень клеточной, атомной (распадающейся на мельчайшие частицы) интуиции, где собственно и хранится основной запас творческой мощи (столь пугающей нас своими квантовыми парадоксами). И обнаружить шифры проникновения в эти хранилища, выработать технологии, как прорубать эти многокилометровые скважины, конечно, дорогого стоит.

И это действительно очень трогательно – наблюдать, как раненные детки выползают из своих подземелий на свет и с какой яростью обрушивают на мир свои страхи и обиды, недостаток любви, жгучую неуверенность, боль от недораскрытости того богатства, какое хранится внутри. И это действительно чудесно и более чем дрожеподобно – наблюдать этот тотально терапевтический эффект самообнаружения, самораскалывания, самонадрыва и яростного сдирания с себя ошметок той скорлупы, что столько лет хранила эти боль, страх и ненависть. И вот теперь она трескается и осыпается, представляя перед Вселенским зрительным залом то, что благодаря осознанности можно назвать уже фактом искусства. И именно так, долго хранимая в недрах земли руда, нефть, уголь превращаются в веер тех продуктов, которыми мы пользуемся ежедневно.

Я очень хорошо помню, как трогательно и слезоречиво обнаруживал и освобождал от «смирительных рубашек» своих «раненых деток». Например, я всегда был обузой для своей энергичной мамы. Она представляла тип женщины, которую распирало от необходимости успеть всё. Одновременно на нескольких работах, и не из-за недостатка денег, но из-за избытка сил. Невероятно яркий темперамент, во всём и всегда лучшая, всегда на сцене – пишет в газету, играет в театре, проводит свадьбы и экскурсии по городу, при этом шеф-повар ресторана, бесконечно повышает квалификацию, ездит на всяческие семинары и курсы по психологии. Уже будучи на пенсии с головой уходит в народные промыслы. Становится лучшей и здесь. Когда в нашем последнем разговоре по телефону я услышал фразу: «Вадимчик, гореть больше нечем…», – я понял, что она прощается. Через неделю раздается звонок от деда, и я помню, как боялся поднять трубку… я знал, что мамы больше нет. Такой она была.

В какой-то момент я понял, что именно ситуация недостатка её внимания сформировала из меня артиста. В какой-то момент именно это одиночество привело меня сначала в Кукольный, затем в Народный театры, затем на курс Зиновия Корогодского. Мама редко приходила на мои спектакли. Ей всегда было некогда. Ей нужно было излюбить весь мир. Но когда она приходила, это был невероятный праздник. Она дарила подарки всем артистам, обязательно поднималась на сцену, говорила о том, какой чудесный и талантливый у неё сын. Я очень стыдился этой её помпезности. И очень хорошо помню это сокрушительное откровение, уже после её ухода, когда осознал, что до сих пор выбрасываю себя в луч прожектора только для того, чтобы заслужить её одобрение, правда уже в формате аплодисментовзрительногозала. И онадосихпорсредизрителей, в окружении всех моих учителей и самых значимых для меня персонажей из легиона мастеров вдохновения. Одним словом, это действительно более чем фундаментально, более чем глубоко, и по-человечески очень трогательно.

В итоге поняв, какова основа у моего «таланта», откуда я черпаю энергию для творчества, что толкает меня на сцену, заставляя «рвать когти и связки» и совершать эту, в какой-то степени совершенно бесполезную (шутовскую), работу, т. е. распаковав этот «транс» и познакомившись с этой «недолюбленной» в своей основе субличностью, и более того, дав ей имя и, тем самым, оседлав в дальнейшем эту энергию, мне удалось сформировать ту самую игру, что сегодня известна всем как «Самоосвобождающаяся игра». И я абсолютно уверен, что корни этой системы уходят именно сюда – в историю четырехлетнего мальчика, что сбежал от маминой недолюбленности в сказку «Храбрый портняжка»… и в пять лет, возвышаясь над декорациями, над домами и лесами, единственный живой артист среди кукольного братства, пел детским тоненьким басом песенку громадного великана: «Чумпа-пумпа, чумпа-пумпа…», а мой деревянный сталкер ловко опутывал меня нитями, и, теряя равновесие, хохоча, я падал на помост… Почему хохоча? Потому что Портняжка, по задумке режиссера, сшивал одежды великана очень щекотно, и от этой щекотки пятилетний великан даже не замечал, как оказывался обездвиженным. Зал очень громко смеялся над этой сценой, и помню, что я был не в силах сохранить серьезность и тоже громко хохотал, хотя, конечно-же, должен был злиться на обманщика Портняжку. Мне просто было очень хорошо здесь, в луче прожектора, как дома.

И если спросить меня сейчас: «Какого хера ты затеял эту многолетнюю эпопею с командой артистов? в чем глубинная мотивация твоей педагогической активности?», то я отвечу в высшей степени искренне, – это далеко не щедрый жест достигшего совершенства мастера, что хочет обучить этому совершенству неких молодых сопляков, рассчитывая, естественно, на их пожизненную благодарность, но более чем трогательная попытка преодолеть глубочайшую, и более чем болезненную, травму детства. Да-да. Много лет назад, папины руки, подбросив меня вверх, так меня и не поймали. Он оставил нас с мамой, когда мне было чуть более трех месяцев. Маме, как вы уже поняли, всю жизнь тоже было не до меня, она яростно разбиралась со своим наследием. И ответ на вопрос «Какого хера?» более чем прост – все это время мне было жизненно важно построить свою персональную «песочницу», создать идеальных родителей, идеального режиссера, идеального учителя, идеальных зрителей, идеальное Силовое поле, в границах которого я мог бы почувствовать себя творчески безбрежным. И без этого жеста картина жизни не была бы завершенной, закругленной.

В какой-то степени, это даже оправдание идеи бога. Для органичного присутствия в потоке жизни людям необходима уверенность, что кто-то дает им право на т. н. предельность, держит их на своих ладонях, говорит пресловутое «МОЖНО!». Им жизненно необходимы очерченные любовью и доверием «Круги силы», идеальные отец и мать, любящий режиссер, учитель, тренер, босс, зритель, некто, держащий пространство для игры, необходим – Бог. И все религиозные, мифологические, психологические, творческие, социальные, политические, законотворческие и прочие структуры, что человек яростно творит на протяжении жизни, конечно же – результат именно этого запроса.

Пару лет назад, на одном из курсов Школы игры, одна юная девушка разорвала мне сердце. Она подошла ко мне после одного из упражнений и сказала: «Вадим Викторович, пожалуйста, скажите мне, что мои родители были не правы.» Я сказал, что не имею права входить в семейную мифологию, это слишком большая ответственность. На что она ответила: «Мне больше некому это сказать. А мне очень нужны эти слова. Мне просто необходимо выпрыгнуть за пределы того, какой они меня сделали.» Я счел эти слова убедительными. Обнял её и сказал: «Твои папа и мама сделали все, что могли. Теперь ты вправе сама выбирать какой тебе быть.»

Когда-то я говорил своим двенадцати эмбрионам, что безболезненно избавлюсь от любого из них: «Хотите уйти – уходите, никого не держу. На Эверест профессии все равно возьму не всех.» В итоге, команду оставят двое – один, осознав, что путь предстоит тяжелый и разоблачиться придется до костного мозга, уйдет сам, второй, в формате выкидыша выйдет с водой, так и не пожелав бороться за свое развитие. Будут и те, кто сорвутся, но спустя время догонят, как и те, кто перманентно будет хотеть прервать восхождение, но преодолевая ужас сомнений, будет продолжать и совершать скачок за скачком. Сегодня каждый из них знает, что является частью одного глобального диагноза, олицетворяющего т. н. геном коллективного дара. И я с гордостью могу констатировать, что персонажи этой драматургии пребывают сегодня вместе, не потому что скреплены инфантильными детскими трансами, не потому что считают себя семьей, не потому что ищут здесь тех, кто защитит их, направит, накормит, убедит, удовлетворит – идеальных родителей, режиссеров, учителей, партнеров, авторитетов и пр. пр. пр. Они вместе, потому что готовы сознательно смешивать ингредиенты своих качеств и рождать силу, что превышает возможности каждого по отдельности во много раз. Это более чем требовательная к качеству командная взаимозависимость, что пронизывает как мир, так и себя очень высоким уровнем осознанности. Сегодня каждый из них сам себе родитель, режиссер, учитель, партнер, авторитет, защитное силовое поле и все что можно к этому добавить. И красота того, что эта возможность храниться в потенциале генома человеческой драматургии, и есть тот самый инсайт, из которого, собственно, и возник импульс к написанию данной книги. Такой уровень командного взаимодействия – ВОЗМОЖЕН!

ВЫВОД: НЕ ИЩИТЕ НЕОБХОДИМЫХ ДЛЯ ВАШЕГО РАЗВИТИЯ ЛЮДЕЙ. НЕ ИЩИТЕ ИДЕАЛЬНОЙ ДЛЯ ВАШЕГО РАЗВИТИЯ СРЕДЫ, – УЧИТЕСЬ СОЗДАВАТЬ ИХ. ПОМНИТЕ – КАЖДЫЙ ИНДИВИДУАЛЬНЫЙ ТВОРЧЕСКИЙ ВБРОС – МЕНЯЕТ (ПЕРЕПРОШИВАЕТ) ВСЮ СТРУКТУРУ ЦЕЛИКОМ.

Да, добиться этих результатов не просто. Да, потребуется время и очень много терпения. Да, вам придется включиться в процесс взаимотрансформации, потому что перемены, которые вы хотите видеть во вне, потребуют перемен в вас самих. И иначе – НЕВОЗМОЖНО! потому что индивидуум, пробужденный к творческому импульсу, перепрошивает всю систему целиком. И в этом, как водиться, скрывается большая опасность, как, собственно, и большая радость. Радость, несравнимая ни с чем в этой жизни.

И вот оно – это пятно прожектора и эта череда трогательно пробивающихся через асфальт ростков – усердно узнающих себя «раненых деток», что мучительно обнаруживают в себе голоса, слова, жесты и программы своих родителей, их правила и традиции, взгляды, идеи и мировоззренческие модели, самозабвенно соскабливающие, отпиливающие и отшкуривающие их, по живому, с кровью и хрустом, но уже с осознанной яростью, только бы освободиться от гипноза искажающих их новый образ трансов. Вот что такое глубинная командная работа. Вот что такое наши спектакли. Наша «Арлекиниада», наше пятно прожектора, наш «Закрой глаза и смотри» и особенно «Козья морда».

И всё это означает, что нет смысла бояться импринтов. Эта схваченная, сдавленная и, словно упакованная в капсулу, невероятной силы энергия – позитивна. Когда-то она была создана нами самими из любви к себе же. Просто теперь пришло время этой любви и заботе уйти. Здесь можно привести пример с Черной дырой, в которой даже Свет застывает в неподвижности, выворачивая себя наизнанку. Он оказывается как бы пойманным в ловушку. И при особой настройке и осознании богатства возможностей своего инструмента её (эту энергию) можно освобождать, и более того – использовать. «Если индивидуум, – говорил мне за кружкой ирландского эля Тим Лири, – своевременно получит информацию о том, каким образом он импринтируется, и как формирует свои субличности – он сможет легко научиться переимпринтировать свой мозг.»

И я уверен, вы теперь не избежите садомазохичного удовольствия полистать или прослушать аудиоверсии этих книг и поиграть в знаменитый «Драматический треугольник» Стивена Карпмана (что с помощью неразлучной троицы – «преследователь-спасатель-жертва» блистательно препарирует всё разнообразие ролевой плоскости) и выйти, наконец, на сцену своего глубинного самоисследования, с целью выманить в пятно прожектора свою грандиозную труппу, и разглядеть её подробно, и искренне восхититься, и забросать цветами, и расцеловать им ноги, за то восхитительное шоу, какое они представляют миру посредством вас и вашей невероятной коллекции масок.

ЕЩЕ РАЗ: нет смысла избегать безумной карусели «Драматических треугольников». Они полны энергии и глубинной радости. Но эту изумительную игру важно увидеть, осознать, понять механизмы и творить формы этой игры осознанно, трансмутируя и перевоплощаясь каждое мгновение, на благо всего.

Если коротко… (более подробно мы разбираем это на курсе Школа игры «Театр внутренних игр») – первый пункт «Квантовой психологии» Стивена Волински, опираясь на утверждение Вернера Гейзенберга, что «реальность не дана нам свыше, но создается нашим наблюдением», гласит: «Наблюдатель (Зритель) создает наблюдаемую нами драматургию». Мы сами, в качестве Зрителя собственной травмы, создаем её, удерживаем на сцене сознания, проникаемся ею, сливаемся с ней, затем отпускаем этот сценарий в сон, тем самым уплотняем и воспроизводим эту запись по жизни снова и снова.

В своей книге «Темная сторона внутреннего ребенка» Стивен Волински предлагает следующие Три шага: 1) обнаружение раненого ребенка и изучение его как персонажа; 2) помещение в пятно осознанности, и тем самым освобождение от него; 3) осознание спящего Зрителя в нас, бессознательно создающего новые импринты, и тем самым пробуждение его. Эти шаги, по мнению Волински, помогут покинуть застывшее прошлое и создать настоящее, что будет воспроизводить новые трансы уже подконтрольно.

ЕЩЕ РАЗ: будучи неосознанным (и это очень важно понять) это – БЕСКОНЕЧНЫЙ ПРОЦЕСС! Трансы возобновляют себя постоянно. И для того, чтобы удерживать свой инструмент в равновесии, нам потребуется то, что называется «Внутренней гигиеной». То есть нам необходим набор техник, с помощью которых мы могли бы держать себя на ладонях осознанности и ухаживать за драматургией своего Внутреннего Театра.

В определенный момент эта гигиена будет отработана нами до автоматизма, и расширив свой Театр до размеров Вселенной, нам просто некуда будет идти. Всё изначально будет здесь. И так, пребывая в позиции единства того, кто смотрит (Зрителя), того, кто играет (Актера), и того, во что играют (Роли), мы достаточно быстро будем знакомиться со своими новыми Трансами, включаться с ними в игру, будем даже предсказывать их реакции и действия на несколько шагов вперед, и самое виртуозное – будем сознательно создавать необходимые импринты, чтобы заряжать себя и заручаться энергией для воплощения тех или иных персонажей. В итоге, эти веселые господа будут с радостью работать на нас, обнаруживая свою любимую игру (в прятки). Будут исчезать в таинственных глубинах подсознания и, спустя время, с шумом и гиканьем будут выпрыгивать в луч прожектора, одаривая нас бесплатной энергией и радостно впрягаясь в плуг для распахивания поля нашей профессиональной деятельности.

Одним словом, схема эта сводится к очень ясной стратегии, к которой апеллируют практически все духовные традиции – успокоить ум и, дав ему расшириться, выйти за пределы идентификации с проблемой. Когда же мы обнаружим, что на самом деле не являемся этой проблемой, что мы гораздо шире и сильнее её, что мы – открытое, ясное, безграничное пространство потенциала, мы с легкостью возьмем её на свои ладони и увидим как чистую энергию. И как только это произойдет, мы не избежим воодушевления ПОИГРАТЬ С НЕЮ.

Но и это будет только началом. Началом удивительной партии, с самым искусным гроссмейстером, какой когда-либо встречался нам на пути. И он будет испытывать наше мастерство на прочность до конца наших дней. И вы будете невероятно поражены, когда узнаете, о ком идет речь, и более того – не на шутку испугаетесь, потому что гроссмейстер этот – самый безжалостный и самый авторитарный манипулятор из всех возможных. ЭТО – НАШ СОБСТВЕННЫЙ МОЗГ.

В 2009 году в свет выходит книга «Туннель эго» Томаса Метцингера (наиболее систематического современного исследователя сознания, что на протяжении уже 20 лет объединяет разрозненные племена психологов, когнитологов, нейрофизиологов, социологов и прочих отдельных ученых, что пытаются изучить и расшифровать виртуозную коллекцию фокусов самого изощренного иллюзиониста в природе). На данный момент информация, в своё время так шокировавшая ищущих аборигенов мира, уже является общим местом. И вышедшая в 2016 году (в русском переводе) книга Брюса Худа «Иллюзия Я, или игры, в которые играет с нами мозг» тому подтверждение. И тем не менее, я до сих пор не могу прийти в себя – от сознания того, в насколько потрясающий сюжет мы (как Homo sapiens) вписаны! Как невероятно (и простите мне это слово) – ОХРЕНЕННО всё устроено! И я готов разбивать свои ладони в кровь, аплодируя этой бесчеловечной и в высшей степени обезоруживающей постановке. Ведь как оригинально, как чудесно, как безжалостно божественно всё задумано – при недостатке информации об объекте (мире, ситуации, человеке) наш мозг самостоятельно готов восполнить недостающие пазлы на полотне целостной картины, черпая недостающую информацию из своей собственной памяти и воображения.

НЕТ, ВЫ ПОНИМАЕТЕ, О ЧЕМ ЭТО ГОВОРИТ?

Это настолько невероятно, что если мы действительно это поймем, то потрясение от осознанного (в стиле Гамлета) заставит нас замолчать и раствориться в бездействии до конца своих дней. Получается, что любое наше действие, любая оценка или трактовка чего-либо – просто плод нашей собственной фантазии, наша трактовка Реальности не имеет к самой Реальности никакого, даже мало-мальски обоснованного отношения. То есть, наш собственный мозг, как искусный иллюзионист, вращает нас в своём «Магическом колесе», причем с такой виртуозностью, что никому из нас даже в голову не приходит, что на самом деле мы просто – составной элемент одного из самых совершенных фокусов в истории Эволюции. И действительно, что может быть глупее, чем попасться на крючок (причем даже без червячка) своего собственного мозга, который из необходимости иметь целостную картину Реальности, но не владея всей необходимой информацией, просто сам подтасовывает недостающую информацию из коллекции своих собственных архивов.

И, КАК ГОВОРИТСЯ, – ВУАЛЯ!

А что такое память, кто-нибудь меня просветит? Из каких источников мозг может черпать недостающую информацию? Несомненно – это те самые детские трансы, импринты и модели восприятия, залитые в наше сознание в раннем детстве. И получается, что недостаток информации о мире воссоздается нашим мозгом на основе полученных нами в прошлом травм. То есть, если мы вырастаем, например, в чрезмерно агрессивных средах или чрезмерно религиозных, или чрезмерно… (добавьте специи по вкусу)… то нашему мозгу больше неоткуда брать краски и лекала для латания пустот в нашей взрослой картине мира, кроме как из тех впечатлений и трансов, какими мы были опечатаны в т. н. нежном возрасте. Вот про что «ТЕАТР ВНУТРЕННИХ ИГР». Вот как это глубоко. И вот как это, в некоторой степени, фатально.

И ПО БОЛЬШОМУ СЧЕТУ – ВОТ ЧТО ТАКОЕ ТВОРЧЕСТВО! ВИРТУОЗНАЯ ИГРА НАШЕГО СОБСТВЕННОГО МОЗГА С НАМИ ЖЕ!

КОГДА МЫ СОЗНАЕМ ЭТИ ПРОЦЕССЫ И ВСТУПАЕМ В ПАРТНЕРСКИЕ ОТНОШЕНИЯ С МОЗГОМ – МЫ НАЧИНАЕМ ТВОРИТЬ СОЗНАТЕЛЬНО, СОЗНАТЕЛЬНО ДОСТРАИВАЕМ РЕАЛЬНОСТЬ, Т.Е. НАЧИНАЕМ ИГРАТЬ В СОЗНАТЕЛЬНУЮ ВЕРСИЮ ТВОРЧЕСТВА. КОГДА ЖЕ МЫ НЕ ОСОЗНАЕМ ЭТИ ПРОЦЕССЫ – МОЗГ ПРОСТО РАЗВЛЕКАЕТСЯ НАМИ, – И ЭТА БЕССОЗНАТЕЛЬНАЯ ВЕРСИЯ ТВОРЧЕСТВА, В ИТОГЕ, ЗАГОНЯЕТ НАС В УГОЛ И МЕДЛЕННО, С ВОЖДЕЛЕНИЕМ, КАК МАНЬЯК УБИЙЦА, ПРЕПАРИРУЕТ.

А теперь, в стиле кровожадного трикстера, позвольте мне произнести восторженно-издевательский гимн всем вам-нам, я имею в виду людям, которые до сих пор мнят себя стоящими на вершине некой эволюционной пирамиды, и так трогательно гордящихся тем, что могут иметь мало-мальски ясную картину того, что такое Реальность. Вот он, этот мир, что до настоящего мгновения казался таким понятным, таким знакомым. Вот они – те самые люди, что окружают нас ежедневно, дома, на работе, на улицах… наши друзья и партнеры… наши родители, дети, любимые… и по поводу всех них у каждого из нас есть устоявшееся мнение, верно?

НАШ СПОСОБ ВИДЕНИЯ НИКОГДА (НИКОГДА!!!) НЕ СООТВЕТСТВОВАЛ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ! РЕАЛЬНОСТЬ НА 95 % (ЕСЛИ НЕ БОЛЬШЕ) ВСЕГДА ДОСТРАИВАЛАСЬ И БУДЕТ ДОСТРАИВАТЬСЯ НАШИМ СОБСТВЕННЫМ МОЗГОМ, НАШЕЙ ИМПРИНТИРОВАННОЙ В ПРОШЛОМ ПАМЯТЬЮ И ВОБРАЖЕНИЕМ! МЫ НЕ В СОСТОЯНИИ ВОСПРИНИМАТЬ МИР ТАКИМ, КАКОЙ ОН ЕСТЬ. ОН (МИР) ВСЕГДА БУДЕТ ЗАВИСЕТЬ ОТ ПРОБУЖДЕННОСТИ НАШЕЙ ТВОРЧЕСКОЙ ПОТЕНЦИИ, НАШЕЙ СОЗНАТЕЛЬНОСТИ. ТА САМАЯ МАТРИЦА, О КОТОРОЙ ТАК МНОГО И ТАК УСТРАШАЮЩЕ ГОВОРИЛИ ВАЧОВСКИ, НЕ ГДЕТО ВОВНЕ, ОНА ВНУТРИ НАШИХ СОБСТВЕННЫХ ЧЕРЕПОВ.

В САМОЙ СЕРДЦЕВИНЕ. В СВЯТАЯ СВЯТЫХ.

И С ЭТИМ НИЧЕГО НЕЛЬЗЯ ПОДЕЛАТЬ! НИЧЕГО!

ПОПЛАКАТЬ НЕ ХОЧЕТСЯ?

А ВЫ ПОПЛАЧЬТЕ. НЕ СТЕСНЯЙТЕСЬ. САМОЕ ВРЕМЯ.

ЕЩЕ РАЗ – С ЭТИМ НИЧЕГО НЕЛЬЗЯ ПОДЕЛАТЬ!

С ЭТИМ МОЖНО ТОЛЬКО –

ИГРАТЬ!