Книга: Нестареющий мозг
Назад: Глава одиннадцатая Никто не говорил, что будет легко. Обходные пути и решения
Дальше: Приложения
Глава двенадцатая
Сопротивление переменам: Макиавелли встречается с Фейнманом
«Нет ничего более трудного, чем браться за новое, ничего более рискованного … или более неопределенного, чем возглавлять создание нового порядка вещей, потому что противниками нововведений будут выступать те, кому хорошо жилось при старом порядке вещей, а робкими защитниками – те, кому будет хорошо при новом».НИКОЛО МАКИАВЕЛЛИ
«Для успешного развития технологии реальность должна быть важнее пиара, потому что природу не обманешь».РИЧАРД ФЕЙНМАН
«Если хотите, чтобы вас любили, говорите о разрушениях. Если хотите, чтобы вас ненавидели, разрушайте».Р.Ф. ЛЕБ
«Наука продвигается вперед со скоростью одних похорон за раз».МАКС ПЛАНК
Мы постоянно слышим, что болезнь Альцгеймера нельзя ни предотвратить, ни вылечить, поэтому я не удивлюсь, если вы все еще воспринимаете истории выздоровления и научные объяснения с долей скептицизма. Через это я проходил, и не раз. За несколько лет до публикации моей первой научной статьи о восстановлении когнитивных функций (2014 год) мне позвонил известный врач, находящийся на ранней стадии болезни Альцгеймера. Он сказал, что не питает особых надежд, но просил связаться с ним в случае успешного завершения испытаний. На тот момент у меня уже были пациенты, хорошо реагировавшие на протокол ReCODE.
Он вел себя как неверующий Фома и на каждый довод отвечал: «Нет никаких опубликованных научных подтверждений эффективности данного метода лечения». Я пытался объяснить, почему комплексный подход, направленный на устранение патофизиологических процессов, лучше монотерапии, и что благоприятное действие некоторых медицинских процедур не отменяет возможность достижения более высоких результатов при их сочетании, однако его скептицизм был непобедим.
Спустя двадцать минут я пожал плечами, покачал головой и сказал: «Слушай, дай мне шесть месяцев, если за это время ты не почувствуешь себя лучше, тогда иди к другому специалисту».
– Идти некуда, – усмехнулся он.
– Тогда что ты теряешь? – спросил я.
Мы приступили к лечению с помощью ReCODE. Через три месяца его состояние значительно улучшилось, и сейчас, по прошествии трех лет, он здоров, уверовал в протокол и даже советует его своим пациентам.
На память приходит черная комедия 1984 года от братьев Коэн «Просто кровь». Люди, проливающие кровь, в каком-то смысле упрощаются – становятся иррациональными, не думающими. То же самое объясняет странную реакцию врачей, руководителей, ученых и политиков, которые, сталкиваясь с методом лечения, выходящим за рамки стандартной монотерапии, получают неожиданный результат. Позвольте поделиться примерами из жизни.
Один невролог отказался применять ReCODE в отношении своих пациентов, так как, дословно, «являлся противником бессистемного подхода». Другому не понравилось, что «Управление по санитарному надзору пока не одобрило большую часть компонентов протокола». Третий сообщил, что у его пациента, использовавшего ReCODE, баллы по Краткой шкале оценки психического статуса поднялись с 22 до 29 (норма 27-30), однако ему «непонятно», почему это произошло. Четвертый заявил, что о таком протоколе не слышал и слышать не хочет. В 2011 году на симпозиуме в Париже я случайно натолкнулся на одного известного специалиста по лечению болезни Альцгеймера, который спросил о моей нынешней работе. Когда я сказал, что рассматриваю неэффективность монотерапии в отношении болезни Альцгеймера, он рассмеялся, положил мне руку на плечо и сказал: «Слушай, не трать время зря!» А другой отметил: «Я бы не стал проводить подобные анализы, потому что не знаю, как их интерпретировать». Многие врачи верят, что чем раньше начать прием «бесполезных» препаратов, тем лучше. После проведения опыта на мышах в газете вышла статья со словами, что ученые «всего-навсего вылечили болезнь Альцгеймера». Когда в 2014 году я впервые заявил об эффективности ReCODE, со мной связались представители двух фондов и с пеной у рта утверждали, что у моих пациентов совсем не болезнь Альцгеймера. Я предоставил им документацию, они посмотрели и ответили: «Ну ладно». А один чиновник сказал: «Я читал вашу статью, Дейл. Она какая-то странная…»
Если элементы протокола не работают по отдельности, это совсем не значит, что они не будут работать в сочетании. Чтобы изменить ход болезни, нужно устранить десятки факторов.
Дональд Гиттет, который по просьбе «Большой восьмерки» взялся избавить мир от болезни Альцгеймера, изучал результаты наших исследований и слышал доводы в пользу программы по «заделыванию тридцати шести дыр». «Когда сведете все к трем «дырам», тогда и обращайтесь», – заявил он. Что?! Вы предлагаете договориться с болезнью Альцгеймера?! Я попытался рассказать ему о процессах, лежащих в основе заболевания, на что он ответил: «Заумно. Я в науке не очень разбираюсь». Да уж, этот парень точно спас бы нас от болезни Альцгеймера. А если серьезно, по-моему, он вообще ничего не смыслил в нейробиологии. С таким же успехом можно назначить капитаном судна человека, который никогда не стоял у штурвала.
Меня ни разу не спросили об эффективности! Никто даже не заикнулся о семьях, потерявших надежду, и не изъявил желания поговорить с пациентами! Никто не признался, что прописываемые ими лекарства абсолютно бесполезны, и нам нужен новый метод лечения! Никто не сказал о сотнях неудачных испытаний, стоивших миллиарды долларов! Вспоминаются слова из фильма «Игра на понижение»: «Правда – как поэзия, а большинство поэзию не переваривают».
Подобная реакция оказалась свойственна людям, имеющим непосредственное отношение к лечению, тем, у кого на руках все доказательства эффективности протокола.
У 67-ЛЕТНЕГО КЕНА ВОЗНИКЛИ ПРОБЛЕМЫ С ПАМЯТЬЮ. В роду были случаи болезни Альцгеймера, генетический тест выявил носительство ApoE4 (ApoE3/4), страшный диагноз подтвердила амилоидная ПЭТ и ПЭТ с фтордезоксиглюкозой. МРТ выявила сильную атрофию гиппокампа – ниже 20-й процентили для его возраста.После десяти месяцев лечения по программе ReCODE состояние Кена улучшилось, повторная МРТ показала, что объем гиппокампа увеличился до 70-й процентили. Однако немного погодя мужчина получил письмо из МРТ-центра, в котором сообщалось, что была допущена ошибка: нейрорадиолог не мог поверить в достоверность данных и предложил подкорректировать результаты сканирования, указав и в первом, и во втором случае 35-ю процентиль (т. е. все осталось без изменений). Слишком невероятным казалось ему такое резкое изменение. Снимки Кена были показаны независимому специалисту, который заключил, что за период лечения объем гиппокампа увеличился с 10-й процентили до 80-й.
Как вы видите, со скептицизмом мне пришлось столкнуться не понаслышке. А теперь давайте разберемся, что является его главным источником.
• «Мой лечащий врач говорит, что болезнь Альцгеймера неизлечима».
Именно этой теме посвящена моя книга и все последние публикации. Впервые в истории стало возможным обратить вспять ухудшение когнитивных функций, в особенности на ранней стадии. Вот почему не стоит затягивать с лечением.
• Я начну лечиться, когда мне станет хуже, а пока все хорошо.
Пожалуйста, не ждите! Чем позднее вы приступите к ReCODE, тем сложнее будет повернуть вспять когнитивное снижение.
• Элементы протокола вообще не похожи на лечение.
Ухудшение когнитивных функций, включая деменцию, представляет собой крайне сложный процесс, на который влияют десятки факторов. Только устранив все факторы, действующие в вашем случае, можно добиться успеха и изменить ход течения болезни. Если элементы протокола не работают по отдельности, это совсем не значит, что они не будут работать в сочетании. Возможность появления эффективной монотерапии нельзя исключать, но ввиду сложной биологии она крайне мала. В таком случае терапия должна воздействовать на многих «виновников» деменции.
• Глютен – это современная причуда. Не думаю, что его потребление мне вредит.
Хотелось бы надеяться, но, к сожалению, современные исследования показывают, что глютена следует остерегаться не только людям, страдающим целиакией. Глютен способен нарушать целостность кишечного барьера (и, возможно, гематоэнцефалического барьера), вызывая синдром «дырявой» кишки, системное воспаление и увеличивая риск развития деменции.
• Некоторые анализы, о которых вы упомянули, не входят в мою страховку.
В стандартное обследование, назначаемое пациентам с признаками когнитивных нарушений, не входят анализы, способные выявить причину их возникновения, тем более помочь оптимизировать лечение. Стоит отметить, что многие страховщики покрывают затраты на некоторые лабораторные тесты. Если же нет, то, поверьте, лучше инвестировать в свое здоровье сейчас, чем потом тратить кучу денег на пребывание/содержание кого-то из ваших близких в лечебнице.
• Почему ни я, ни мой лечащий врач никогда не слышали о протоколе ReCODE?
Мы с коллегами публикуем исследования, ставшие предтечей ReCODE, начиная с 1993 года, однако первые результаты лечения пациентов с помощью данного протокола увидели свет только в 2014 году. К моменту написания книги (2017) вышло только три научные статьи, прошедшие экспертный анализ (одна посвящена терапии, а две – диагностике). Каждый новый метод лечения вызывает волну недоверия и игнорируется многими специалистами до тех пор, пока не будут проведены масштабные контролируемые клинические испытания. В главе 5 я рассказывал, почему этого до сих пор не произошло. В 2017 году нам удалось запустить пробное доказательное испытание, которое, надеюсь, станет первым шагом к более серьезным исследованиям.
• «Эта программа работает в отношении других причин деменции, например деменции с тельцами Леви, сосудистой деменции, рассеянного склероза, болезни Паркинсона и лобно-височной дегенерации?»
К сожалению, пока у нас нет ответа на данный вопрос. Протокол ReCODE разработан таким образом, чтобы воздействовать на максимальное количество механизмов, лежащих в основе когнитивного снижения, вызываемого болезнью Альцгеймера. Многие проблемы (инсулинорезистентность, синдром «дырявой» кишки, биотоксины и др.), приводящие к болезни Альцгеймера, также свойственны диабету 2-го типа, метаболическому синдрому и сердечно-сосудистым заболеваниям. Возможно, аналогичные механизмы лежат в основе и других нейродегенеративных заболеваний (не имеющих отношения к БА), например деменции с тельцами Леви. У первых двух пациентов, страдающих деменцией с тельцами Леви, которые прошли обследование по схеме, описанной в главе 7, результаты анализов были схожи с результатами анализов пациентов с типом 3 (токсическим) болезни Альцгеймера. Возможно, если устранить источник токсинов, это принесет облегчение, однако пока таких исследований не проводилось.
• У меня анализы в рамках нормы.
Не повод расслабляться для тех, кто пытается восстановить когнитивные функции. Лабораторные показатели должны быть оптимальными, а не просто «в рамках нормы» (см. главу 8).
• Но я уже правильно питаюсь.
Отличное начало. Теперь приступите к оставшейся части программы, адаптированной в соответствии с результатами ваших анализов, и убедитесь, что диета действительно правильная.
• Мне нужно «выпустить пар» – я и мои родные ужасно расстроены и подавлены. Почему это происходит именно со мной?
Ваше состояние вполне оправдано и объяснимо. Однако когнитивное снижение не возникает без причины (обычно это десяток или более факторов), которую, в свою очередь, можно выявить, оценить и устранить. Слезами горю не поможешь, поэтому лучше пройти обследование и начать лечение.
• Я слышал, что добавки и травы никак не регулируются, и вообще, это по большей части мусор.
Иногда добавки и травы представляют собой совсем не то, что о них говорят в рекламе (некоторые даже не содержат компонентов, заявленных на этикетке), поэтому нужно быть предельно осторожным. Ведущий травник, которого я очень уважаю, советует отдавать предпочтением таким производителям, как Banyan, Gaia Herbs, Metagenics и Natura Health Products.
• Мне не лучше. Ваш протокол не работает!
Выявите проблему совместно с лечащим врачом или экспертом по здоровью. Вот некоторые варианты.
1. Сколько времени вы следуете протоколу? Первого результата стоит ждать спустя 3-6 месяцев. Процессы, которые протекали в организме годами, нельзя обратить вспять за один день.
2. Насколько точно поставлен диагноз? Может быть, у вас совсем не УКН и не СКН? Очень важно исключить множественные микроинсульты и когнитивные нарушения, вызванные употреблением алкоголя, так как ReCODE не предназначена для их устранения.
3. Если вы следуете протоколу в течение шести месяцев, ваши лабораторные показатели улучшились, а когнитивные функции – нет, значит, что-то упущено. Когнитивное ухудшение не возникает без причины, поэтому необходимо пройти дальнейшее обследование и поменять программу. К примеру, вы достигли состояния умеренного кетоза? Перешли с высокоуглеводной диеты на высокожировую? Основным признаком нормализации обмена веществ является снижение веса, обычно на 10-40 фунтов в зависимости от первоначальной массы тела. Как я уже говорил, ранняя стадия заболевания лучше всего поддается лечению. Если это умеренная стадия, то справиться с деменцией будет сложнее.
4. Очень часто программа не работает, потому что пациент недобросовестно выполняет указания. Еще одна причина: тип 3 (токсический) болезни Альцгеймера, когда требуются дополнительные меры по устранению токсического воздействия и его последствий. Если у вас все признаки типа 3 БА, обратитесь к специалисту по лечению синдрома хронического воспалительного ответа (СХВО). Контакты указаны на сайте .
5. Другая проблема – это апноэ во сне. Вы исключили ее? Вы спите минимум семь часов за ночь?
6. Вы выполняете упражнения для мозга по 30 минут в день три раза в неделю или по 10-20 минут в день пять раз в неделю? Если да, неужели ваши результаты становятся все хуже и хуже? Или просто восстановление происходит не так быстро, как хотелось бы? В первую очередь когнитивное снижение должно остановиться, и только потом наступает постепенное улучшение, например вы лучше запоминаете прочитанное или следуете указаниям.
7. Результаты ваших анализов достигли оптимального уровня, как указано в таблице в главе 7?
ReCODE стал спасением для сотен людей, поэтому если вы находитесь в группе риска, страдаете субъективными/умеренными когнитивными нарушениями или у вас уже поставлен диагноз болезни Альцгеймера, можете вздохнуть с облегчением. Иногда бывает полезно поговорить с теми, кто добился значительных успехов благодаря протоколу, чтобы он не казался фантастикой или пустым обещанием. Затем решите: действительно ли вы хотите бороться с деменцией с помощью ReCODE. Никто не вернет вам здоровье, пока вы сами не начнете действовать.
В главе 5 я рассказывал, каково идти против течения. Против мощных корпораций и консервативных экспертов, которые упорно следуют парадигме, даже если она абсолютно неэффективна, как в случае с болезнью Альцгеймера. К счастью, нет ничего более непоколебимого, чем научные свидетельства.
Оценить то или иное лечение можно только по его действенности. Неважно, сколько спонсоров оно привлекло, сколько денег помогло заработать, пишут ли о нем в крутых журналах, получило ли оно одобрение научного сообщества, удостоились ли его изобретатели всевозможных премий и наград, главное – люди, вернувшиеся к нормальной жизни. Все это просто и очевидно, но почему-то не работает. «Когнитивный компас» особенно важен в случае с болезнью Альцгеймера, потому что у нас нет альтернативы. Нет терапевтических подходов, которые бы мы попытались усовершенствовать. Наоборот, стандартное лечение не способно остановить, не говоря уже о том, чтобы обратить вспять ухудшение когнитивных функций при УКН, СКН и болезни Альцгеймера. И это еще полбеды.
Ставки очень высоки, а планка крайне занижена. Глобальная проблема в триллион долларов (чем, по сути, является болезнь Альцгеймера) как магнитом притягивает обманщиков и ловкачей. Эксперты во всеуслышание заявляют, что не верят нашим опубликованным, рецензированным результатам испытаний, а в это время аферисты предлагают лечение с помощью аналогичного протокола, не имея ни специальных знаний, ни опыта. Подобная компания была запущена женщиной-предпринимателем и парой патологоанатомов. Когда им сказали, что их протокол давно устарел, они ответили: «Ерунда, зато он приносит деньги». В следующий раз за «лечение» взялась пара программистов, далеких от медицины, не говоря уже о неврологии. Если у вас сломался принтер, эти ребята могут помочь, но при проблемах с головой следует идти к врачу, причем к опытному. Страшно видеть, как одни наживаются на несчастье других.
Оценить лечение можно только по его действенности. Неважно, сколько спонсоров оно привлекло, сколько денег помогло заработать, пишут ли о нем в крутых журналах, получило ли оно одобрение научного сообщества, главное – люди, вернувшиеся к нормальной жизни.
Триллион долларов – слишком большое искушение. Когда на кону такая сумма, об объективности не может быть и речи. Как говорится: «Если ты целуешь чей-то зад из-за денег, то ничего другого уже не видишь».
Уверен, попытки изменить основные представления о болезни Альцгеймера обязательно вызовут массовое сопротивление, а желание спасти людей от деменции всегда рискует превратиться в погоню за наживой, грантами, премиями, политической выгодой и должностями.
Кристиан Бэйл, исполнитель роли доктора Майкла Бьэрри в фильме «Игра на понижение», говорит: «Вместо того, чтобы верить фактам и цифрам, люди верят тому, что кажется им авторитетным и понятным». Это может повлечь за собой жуткие последствия, так же, как в финансовую оттепель 2008 года. Примерно 200 лет назад доктор Игнац Земмельвейс спас бессчетное количество рожениц, осознав, что высокая постнатальная смертность была вызвана инфекцией, которую студенты приносили из патологоанатомического отделения больницы. Чтобы предотвратить это, он обязал медперсонал мыть руки раствором хлорной извести. На тот момент инфекционные заболевания были мало изучены, и эксперты не поверили Земмельвейсу, заключив, «что инфицированное вещество или пары не могут зацепиться за ноготь, а потом убить пациента». В конце концов светила науки отправили Земмельвейса в психушку, где его избивали и где спустя две недели он умер от инфекции.
Для усовершенствования протокола, позволяющего предотвращать и обращать вспять ухудшение когнитивных функций, нам нужны дальновидные люди, готовые проводить нестандартные испытания, применять новые виды анализов и баз данных, а также вводить глобальные превентивные меры. Разработать действительно эффективное лечение болезни Альцгеймера с такими экспертами, как в эпоху Земмельвейса, невозможно.
Всю историю человечества мы умирали от острых инфекций, например от бактериальной пневмонии, пока в XX веке не появились антибиотики и государственные программы по охране здоровья. В результате большинство стало умирать от хронических комплексных заболеваний, таких как онкология, сердечно-сосудистые и нейродегенеративные расстройства. Беда в том, что мы пытаемся решать проблемы хронических и острых заболеваний аналогичными методами. С таким же успехом можно применять шашечную стратегию при игре в шахматы.
Позвольте повторить фразу из главы 1: «Никто не должен умирать от болезни Альцгеймера». Надеюсь, по мере прочтения книги ваш скептицизм постепенно рассеялся, и вы убедились, что это не фантастика, а достижимая реальность. Положить конец страшному заболеванию можно, только шагнув из медицины XX века в медицину века XXI и став внимательнее к своему когнитивному и общему здоровью. Нам нужен индивидуальный подход, выходящий за рамки современной системы здравоохранения. Люди больше не должны ждать неприятных симптомов, чтобы пойти к врачу. Это особенно важно, если учесть, что хронические заболевания довольно долго не дают о себе знать, в отличие от заболеваний острой этиологии (вспомните, как быстро у вас начинает течь из носа и болеть горло при ОРВИ). Персонализированная программа, такая как ReCODE, позволит им держать свое здоровье под контролем на протяжении всей жизни.
Поднявшись на уровень медицины XXI века, мы заполним пробел, а вернее, пропасть между невероятной сложностью человеческого организма и рудиментарными данными, на основании которых ставится диагноз и назначается лечение. Узнать, почему вы заболели болезнью Альцгеймера, невозможно по концентрации натрия и калия.
Представьте, что вы учитесь управлять аэропланом, в котором нет высотометра, указателя воздушной скорости и матового лобового стекла. Единственный доступный прибор – это термодатчик на левом крыле. Вы будете постоянно падать, ведь так? Подобная ситуация наблюдается с хроническими заболеваниями, такими как болезнь Альцгеймера. Мы проверяем уровень калия и натрия, не обращая внимания на параметры, которые действительно движут заболеванием.
Нам необходимо собрать недостающие данные, отражающие устройство ума и тела. Только тогда мы можем надеяться предотвратить и обратить вспять болезнь Альцгеймера.
С медициной XXI века постановка диагноза будет иметь более комплексный характер и перестанет напоминать гадание на кофейной гуще. К примеру, на смену субъективным когнитивным нарушениям (СКН) придут СКН типа 1,5 (70 %) и 3 (30 %). Причина: центральная инсулинорезистентность 3-й категории, аутоантитела, ассоциирующиеся с ОГЭ, и активация врожденной иммунной системы, вызванная Аспергиллами и взаимодействием HLA-DR/DQ 12-3-52B. Плюс выработка глиотоксинов. В таком случае лечение должно представлять собой персонализированный протокол, направленный на устранение всех имеющихся факторов.
Заполнив пробел, мы научимся видеть заболевание на подходе и предотвращать его, врачи смогут быстро определять эффективность терапевтических и превентивных мер, помогая пациентам обрести крепкое здоровье и избежать серьезных нарушений. Диагностика превратится в точную науку, как следствие, нам удастся сократить число дементных больных, снизить расходы на медицинское обслуживание на миллиарды долларов, усовершенствовать процесс принятия решений и увеличить продолжительность жизни.
Заполнив пробел, мы создадим систему здравоохранения XXI века, а вместе с ней – общество без деменции и страданий. Кто-то сказал: «Цель – это мечта с обязательством достижения». Для ее осуществления нам нужны совместные усилия.
«На свете есть те, кто победил рак, но ни одного, кто бы смог победить болезнь Альцгеймера». К счастью, мир изменился, и пусть моя книга послужит тому доказательством.
Назад: Глава одиннадцатая Никто не говорил, что будет легко. Обходные пути и решения
Дальше: Приложения
