ГЛАВА 12

Стрегон проснулся внезапно, будто кто в бок толкнул, хотя за последние двое суток по-настоящему вымотался, да и его очередь караулить еще не подошла. Вокруг по-прежнему было темно. Побратимы беспробудно дрыхли, потому что перворожденные пожалели спутников и благородно взялись нести стражу сами. К тому же поблизости никто не шумел, не урчал и не собирался попробовать кровь дерзких чужаков на вкус. Так в чем же дело?

Пытаясь понять причину, Стрегон прислушался, незаметно втянул ноздрями воздух… совсем чуть-чуть. А потом обнаружил источник беспокойства и широко распахнул глаза.

— Я убью тебя, Тиль! — злым шепотом рыкнула Белка, прижав владыку к заволновавшемуся ясеню. — И не дергайся, кролик вертлявый, иначе проткну насквозь, чтобы ты навсегда запомнил: я очень не люблю, когда мне лгут прямо в глаза! Замри, гад! А то я за себя не отвечаю!

Тирриниэль замер, послушно вжавшись спиной в кору и стараясь не слишком глубоко дышать, чтобы кончик родового клинка Л’аэртэ не пропорол ему кадык. Не совсем понимая причины ее внезапного гнева, не успев толком проснуться и даже не заметив, когда проворная и незаметная, словно тень, Гончая успела подкрасться, он сознавал только одно — не надо злить ее еще больше. Поэтому застыл, пережидая наиболее опасный момент, и на всякий случай приготовился оправдываться.

Однако ее это не удовлетворило — приперев остроухого к стенке, Белка отбросила его родовые мечи подальше, вдавила острие клинка еще сильнее, едва не надрезав нежную кожу на горле. Затем впилась в растерявшегося эльфа злым взглядом и яростно выдохнула:

— А теперь говори!

— Бел, ты чего? — осторожно спросил владыка Л’аэртэ.

— А ну говори, что за дерьмо тут творится! Почему они снова оказались так близко? Что такое ты спер из сокровищницы, что они буквально наступают нам на пятки? Говори, мерзавец! Что это за штука, на которую натасканы их псы? Амулет? Еще один артефакт? Активные узы? Что их ведет за тобой?

Тирриниэль осторожно вдохнул, внутренне поежившись: Белка была невероятно рассержена. Ее глаза сейчас горели бешеными зелеными огнями, лицо стало жестким, злым. Ноздри диковато раздувались. Но во всем виде было столько уверенности, что владыка сразу понял: она непременно убьет его, если не услышит сейчас ответа. И не поймет, почему после целого дня уверток и искусного заметания следов преследователи сумели нагнать их так быстро, будто точно знали, куда идти.

— Бел, я все объясню, — закашлялся эльф, грозя перебудить весь лагерь. — Дай мне немного времени.

Гончая хищно прищурилась и, секунду помедлив, все-таки отвела руку.

— Давай. Объясни, почему они снова висят у нас на хвосте всего в часе ходьбы отсюда!

Стрегон мысленно охнул, с ужасом вспомнив сумасшедший кросс, едва не отправивший его и побратимов на тот свет. Они-то надеялись, что опасность позади. Отчаянно пытались выиграть время — хотя бы полдня, сбить погоню со следа, завести их в ловушку, просто уйти наконец… Но, выходит, у Брегариса гораздо больше возможностей, чем предполагал Тиль? И гораздо меньше опасений насчет ночевки в Проклятом лесу, чем у некоторых? С учетом того, что поблизости имеется лишь одно место мира, а Белик петлял по лесу, надеясь затеряться, число преследователей благодаря местным зверушкам должно было уменьшиться. Однако этого, похоже, не произошло. Судя по всему, хранителю даже блуждать по округе не пришлось!

— Что ты с собой несешь? — снова приглушенно рыкнула Гончая, сверля притихшего эльфа бешеным взглядом. — Что за дрянь, по которой нас так легко вычислили? И почему я ее не чувствую?

— Это ключ, — вымученно выдавил из себя эльф, мысленно попрощавшись с ушами.

— Какой еще ключ? — непонимающе нахмурилась она. — Ты что, забыл запереть двери в собственную спальню, когда сбегал из чертогов? И прихватил его с собой, не зная, что у Брегариса есть точно такой же?

— Тот самый, Бел, — очень тихо отозвался темный эльф. — Ключ Изиара с заключенной в нем магией крови.

Белка вздрогнула.

— Что? — произнесла едва слышно, отступая на шаг.

Владыка быстро кивнул:

— Я забрал его с собой. Это один из трех артефактов, делающих власть Л’аэртэ безоговорочной.

— Но откуда ты его взял? — откровенно растерялась Белка. — Одна из трех частей покинула Лиару вместе с Таррэном, вторая навсегда затерялась в веках, а третья…

— Третья находилась в Лунных горах, — кивнул Тирриниэль, осторожно ощупывая горло. — Под надежным присмотром рода А’врас. До недавнего времени она хранилась у правителя Подгорного королевства, а теперь… Ну, можно сказать, мне ее одолжили. На время.

— Ты был у Крикуна? — тихо ахнула Гончая.

— Да, — так же спокойно ответил владыка Л’аэртэ. — Ключ — превосходная приманка для старейшин. Ты ведь помнишь, как они скрипели зубами, когда одну его часть забрал Таррэн? Чтобы завладеть второй, они пойдут на многое. А с учетом того, что третья бесследно исчезла пару веков назад… В общем, ты понимаешь, насколько я им нужен. Чтобы не рисковать, я наложил поверх защиты Крикуна еще и свою, а ту, в свою очередь, прикрыл Линнувиэль. Снаружи мы опутали его коконом отторжения, чтобы никто не почуял неладного, а потом и завесой молчания. Поэтому никто ничего не ощутил, пока мы везли его через половину Интариса и Новые земли. Даже ты. Но, чтобы совет меня все-таки не упустил, я позволил одной ниточке остаться снаружи. Именно ее-то и чувствует Брегарис. Правда, я не ожидал, что он сумеет удерживать ее так долго, да еще и в Проклятом лесу.

Белка ошеломлено моргнула:

— Тиль, ты хочешь сказать, что спокойно прогулялся в Лунные горы за артефактом огромной мощи, тихо-мирно побеседовал с Крикуном, и он сам его тебе отдал? После чего ты приволок его сюда, скрыл от меня, чем именно приманивал свой драгоценный хвост, понадеялся на авось и теперь еще удивляешься, что тебя вычислили?!

— Не сердись, пожалуйста, — осторожно попросил эльф. — Я лишь хотел убедиться, что он надежно скрыт от посторонних. А что касается Брегариса… Прости. Мне было нужно утянуть врагов за собой в Проклятый лес.

— И как, утянул? — ядовито осведомилась Белка, отступая на шажок. — Доволен, что они нас ни в жизнь с этой безделушкой из виду не выпустят? Зачем, Тиль? Неужели ты последние мозги растерял в своих чертогах, раз решил поиграть такими вещами? Может, скучно стало на старости лет? Или забыл, как за ключом гонялись в прошлый раз? Забыл, чего нам стоило его отбить? А орден Отверженных? А светлые? Считаешь, там до конца выкорчевали эту заразу? Проклятье… Ты не мог быть осторожнее?

— Пожалуйста, Бел, — кротко попросил эльф, когда она раздосадованно отвернулась. — Дай мне все объяснить.

Белка со стуком сомкнула челюсти, но мечи все-таки убрала.

— Говори.

— Спасибо, — перевел дух Тирриниэль. — Как я уже сказал, три месяца назад я отправился в Лунные горы… Не хмыкай, не под настоящим именем, а в составе рядового, можно сказать, посольства, занятого самыми обыденными проблемами леса. Точнее, сперва я отправил Крикуну послание с одним доверенным лицом, которое не вызвало бы у него подозрений, а в письме объяснил ситуацию с порталом, появление периодов нестабильности, подозрения Тира и Эла по этому поводу, свои собственные выводы… И он согласился, что ключ может нам пригодиться в качестве дополнительного источника. Через портал, как ты помнишь, не проходит ни один зов, не летят письма и сквозь него не отправишь мыслеречь. С Таррэном нет никакой связи, что, признаться, сильно меня тревожит…

Белка поджала губы, но все-таки смолчала.

— Так вот, — немного спокойнее продолжил Тирриниэль. — Этот вопрос мы уже обсуждали с Элом и многократно пытались понять, что случилось с Таррэном. Ведь он планировал потратить месяц… ну, может, пару месяцев на поиски эликсира для вашей стаи. С учетом ошибки в расчетах или вероятных сложностей с тем миром и его обитателями, быть может, год. Но не двенадцать лет! С одной стороны, если бы с ним случилась беда, мы бы уже знали. Если бы он погиб, мы бы тоже почувствовали. Но его ветвь на ясене все еще жива, перстень горит, хоть и потускнел, Лабиринт по-прежнему спокоен… Быть может, там другие временные потоки? Может, Таррэн просто не понимает, что стоит на месте? Поэтому я посоветовался с Крикуном и решил, что надо попробовать отправить еще один зов. Магия крови, к счастью, до сих пор остается самой мощной из существующих на Лиаре. И если что-то может помочь с ним связаться, то только она. Ключ нам в этом поможет.

Гончая негромко фыркнула:

— Для этого нужен источник, которого у нас нет. В прошлый раз таким источником был сам Таррэн. А поскольку он пропал неведомо где, то никого иного вы туда больше не пошлете: Эл не справится, да и Милле его не пустит; Тир не рискнет нарушить приказ отца, Тебр — тем более, да и не отправлю я их одних. А у тебя еще меньше шансов, чем у них обоих.

— Ты забываешь, что одну часть ключа Таррэн взял с собой. И я подумал: а что, если использовать артефакты как маяки? Любой хранитель способен определить местоположение других артефактов того же создателя… магия крови в них все еще жива! Бел, поверь, я никого не собирался обманывать. И кстати, подумай вот о чем: что, если мы противопоставим части ключа друг другу? Раз одна ушла на ту сторону, в иной мир, а вторая осталась у нас… что, если мы попробуем их активировать?

Гончая надолго задумалась. Какое-то время она просто стояла, изучая листья ближайшего палисандра. Нервно крутила каштановый локон, хмурилась, стараясь представить последствия такого странного, на первый взгляд, решения. Затем принялась постукивать пальцами по колючей ветке, тревожа обитающих на дереве муравьев. Пару раз тряхнула головой, нервно хрустнула пальцами…

— Не знаю, — наконец сказала Гончая, отпуская мелко подрагивающую ветку. — Это будет сложно: магия Изиара требует присутствия представителей всех рас. Так же, как и во время нашего похода в Лабиринт, опять потребуется не только мощный источник, но и твоя кровь, способная заставить узор на ключах сложиться воедино. Разумеется, согласие Подгорного королевства…

— Оно у меня есть. Вместе с частицей подгорного пламени.

— Согласие светлых…

— Эл не откажет, — кивнул Тирриниэль.

— И смертных. Без их крови ключ станет нестабильным и может уничтожить носителя. Несмотря на магию крови.

— У нас есть шестеро братьев, — так же уверенно кивнул эльф. — И из них лишь один не подходит под категорию «чистокровный человек».

— Тиль, в прошлый раз мы не рискнули связываться с Дикими псами, — нахмурилась Белка. — Необходимо, чтобы кровь была чистой, без магических примесей. Не думаю, что идея с братьями тебе поможет: вряд ли ключи примут тех, над кем уже поработали ваши руны.

— Но ведь в Золотом лесу хватает и простых смертных, — легко согласился владыка. — Неужто они откажут нам в помощи?

Гончая покачала головой, все еще напряженно размышляя над идеей Тиля. В чем-то он был прав: три части некогда единого артефакта вполне могли сработать наподобие магнитов. Изиар ведь создавал их как единое целое. Так что оказавшаяся в портале часть ключа может… вернее, она должна откликнуться на зов второй такой же, оставшейся на Лиаре. Если это случится, то Таррэн сможет понять, что за него тревожатся. Если он заблудился между мирами, она укажет ему путь. Если он ранен и обессилел после перехода, поможет восстановить резерв… Никто не знает, с чем он столкнулся по ту сторону портала. Там, где находился в заточении целых девять эпох владыка Изараэль.

Она до боли прикусила губу:

— Ты хочешь использовать часть ключа Таррэна как точку опоры? Думаешь, накопленной ею силы хватит, чтобы перебить энергию портала?

— Не знаю, — честно ответил эльф. — Но должен попробовать. Крикун хотел сам поучаствовать, но старейшины уперлись, так что ему пришлось отдать мне ключ потихоньку, пока никто не прознал.

— А внешний контур? А стабильность самого заклятия? — Белка неожиданно заходила по поляне, нервно стиснув кулаки. — Если все получится, то выброс магии будет таким, что от Золотого леса останется только горстка пыли. Я помню, на что был похож Лабиринт, когда мы нашли его в первый раз: горы костей и пустая земля, на которой не росло почти ничего, кроме колючей травы. Куда ты хотел пустить излишки?

Тирриниэль тяжко вздохнул и неожиданно признался:

— Отдать тебе.

— Ты спятил? — отшатнулась Гончая. — Да мне туда и на шаг нельзя приблизиться! Забыл, что в моем присутствии магия уходит лишь в одном направлении? В моем!

— Именно поэтому я тебя и искал…

— Но портал может захлопнуться за пару секунд! Кто его откроет во второй раз? Или ты полагаешь, я просто так брожу по лесу кругами, не смея сунуться к золотым? Думаешь, я не рискнул бы сигануть в этот дурацкий портал, если бы был уверен, что это не убьет Таррэна? — У Белки неожиданно сорвался голос и как-то обреченно поникли плечи. — Я совершенно ничего не могу сделать, Тиль. Остается только сидеть тут и ждать, надеясь на чудо. Я схожу с ума и уже не понимаю, кто я и зачем живу. Кажется, у меня снова внутри все выгорело, и теперь там только пепел… Точно такой же пепел, который остался от нашей сторожи…

— Бел, я клянусь тебе, что мы найдем выход. Мы попробуем. Все вместе. Обязательно. Как только разберемся с врагами.

— А если не получится? — горько прошептала она. — Если вы нарушите равновесие еще больше? Кто ему тогда поможет? Что, если он уже пропал, а перстень только продлевает мою агонию? Я так боюсь этого, Тиль. Боюсь, что получится, как с тем светлым в Лабиринте… целая эпоха прошла, а он один, замурованный в камне, сошедший с ума века назад, но еще умеющий чувствовать боль от собственного безумия… Что, если Таррэн останется, как Изиар, в этой «изнанке»? Что, если он не найдет дорогу домой?

Гончая медленно опустилась на траву и с силой сжала виски:

— Господи, Тиль… Если бы ты знал, как мне плохо! Я с ума схожу от одиночества! Но еще больше схожу с ума от мысли, что Таррэну может быть сейчас гораздо хуже! Он сильный, я понимаю, что он сильный, но иногда одной силы бывает недостаточно. И, что самое страшное, я не знаю, жив ли он вообще… Перстень потускнел, но не угас… Лабиринт спит, но с каждым днем все тревожнее. Кордоны слабеют, тварей появляется оттуда все больше, все труднее становится за ними уследить и все чаще приходится напоминать о том, кто их хозяин. За двенадцать лет там сменилось уже два поколения хмер, почти целиком обновились старые рода и стаи. Всякая мелочь о Таррэне вообще не помнит… да и моя «защита» скоро перестанет работать. И чем больше проходит времени, тем тяжелее с ними становится, тем чаще мне приходится убивать и все сложнее пересечь границу без боя. Только Лабиринт, пожалуй, помогает нам выжить да самые старые наши друзья, которые не успели забыть, кому обязаны жизнью. А остальной лес понемногу вспоминает прошлое, Тиль. Ты сам видел: я уже не успеваю его сдерживать. Поэтому он опять охотится на чужаков, ворочается, будто наложенные Таррэном оковы с каждым годом слабеют. И все чаще он оглядывается в поисках того, кто смог бы принять власть над его границами. Брегарису это почти удалось, на время… Если бы я не разбудил кордон, нам пришлось бы туго. Если бы я не заставил лес вспомнить вкус нашей крови, мы бы не ушли оттуда без потерь.

Белка внезапно отвела глаза и тяжело вздохнула:

— Я просто рвусь на части, Тиль! Мечусь во все стороны раненой хмерой и теряю себя! Только одно меня еще держит, ради него живу, но это так тяжело!..

Владыка Л’аэртэ осторожно присел рядом, ободряюще сжав ее плечо, но Белка вдруг не выдержала и прижалась, впервые в жизни ища у него помощи и понимания. И эльф молча обнял ее за плечи, уткнулся щекой в растрепанные каштановые волосы и тихо выругался про себя, прекрасно понимая, кто во всем этом виноват.

Белка… Она всегда была невероятно сильной. Ничего не боялась. Ни у кого не просила пощады. Но теперь, кажется, едва держалась, чтобы не закричать в голос подобно смертельно раненному зверю.

— Я все исправлю, малыш, — торопливо прошептал эльф, придерживая ее подрагивающие плечи. — Клянусь, я найду его. Я все продумал: надо только правильно активировать ключи и стабилизировать внешнее поле… Да, у нас больше нет Траш и Карраша, но твоих сил должно хватить.

— Но я не могу! — бессильно простонала Белка. — Не могу туда даже подойти, понимаешь?!

— Я тебя прикрою, малыш. Не волнуйся: я все возьму на себя. Тогда ты сможешь нам помочь, а портал не пострадает.

— Ты? — замерла она, словно только сейчас ощутив на спине сильные руки. — Ты возьмешь на себя мою магию?

— Больше это никому не выдержать, — вздохнул Тирриниэль. — Это была моя вина, так что я очень постараюсь. На самом деле это не так трудно, если не смотреть в глаза.

Гончая, опомнившись, вдруг отстранилась.

— Нет, Тиль. Я не хочу, чтобы ты так рисковал. Да и не выйдет у вас ничего: ключи слишком сильны. Даже когда их только два.

— Да, — неслышно отозвался владыка. — Но я уже думал над этим и пришел к выводу, что для обеих частей ключа нужен противовес. Нет, не ты, конечно, — у тебя будет иная задача, а, скажем так, еще один источник. Равный или почти равный им по силе.

— У нас такого нет, — тихонько шмыгнула носом Белка, старательно пряча глаза. — Третья часть ключа исчезла из Интариса несколько веков назад. Там как раз дворцовый переворот случился, помнишь? Один дурак пытался сцапать амулет, но в последний момент обнаружил, что вместо ключа в тайнике находится подделка.

Тирриниэль устало прикрыл веки.

— Жаль, что мы его упустили. Даже светлые не смогли его найти, хотя у них были все шансы.

— А когда частей только две, нечего и пытаться трогать портал — вас разорвет на месте.

— Нет, — странно улыбнулся Тирриниэль, осторожно погладив вихрастую макушку Гончей. — Потому что я не об этом противовесе говорил.

— А о чем тогда?

— О маге, в котором текла бы та же кровь, что и в Изиаре. Который сумел бы удержать эту мощь и замкнул круг. Пусть ненадолго, но пары минут нам бы хватило, чтобы перенаправить потоки от второй части ключа и объединить их в один луч.

Белка, замерев на месте, внезапно нахмурилась:

— Но это убьет твоего мага.

— Совсем необязательно.

— Нет, Тиль. Даже у Тира вряд ли хватит сил, чтобы бороться с наследием Изиара. Даже вместе с Тебром или Мелиссой… Но я никому из них не позволю вмешиваться! Даже ради Таррэна!

— Я не пущу туда ни Тира, ни Тебра, — мягко улыбнулся владыка Темного леса. — Никого не пущу, потому что ты прав: это опасно.

— Вот именно. Так что забудь о дурном маге, собравшемся себя укокошить столь неприятным обра… — У Гончей вдруг расширились глаза от внезапного понимания. — Нет! Тиль, только не говори, что хочешь сделать это сам!

Владыка Тирриниэль отвел потяжелевший взгляд, и Белка в ужасе отшатнулась:

— Сумасшедший! Это тебя убьет!

— Может, и нет, — торопливо принялся оправдываться эльф. — Никто не знает, что случится, если третий источник будет живым.

— Потоки разорвут тебя на части! Дурак! Да как ты посмел даже предложить такое?

— А как еще? — возразил эльф, в отчаянии ухватив ее за локоть. — Мальчишек я туда не отправлю. Милле рисковать не позволю. А я… По крайней мере, это лучше, чем ждать, постепенно теряя надежду. И гораздо лучше, чем смотреть, как медленно сохнет твоя ветвь…

Белка ошеломленно моргнула.

— Ты действительно умираешь, — горестно прошептал владыка Л’аэртэ. — Без Таррэна ты гибнешь, как не политое вовремя дерево. Он горел для тебя. С ним твоя кровь становится не такой яростной, как раньше, а с тобой его огонь переставал быть таким жгучим. Вы одно целое, Бел. Если что-то случится с тобой, то и он погибнет. Если исчезнет он, то тебе тоже не выжить. Узы крови никто не в силах отменить. А ты… Твоя ветвь уже начала вянуть. Ты правильно чувствуешь: без него ты сжигаешь себя заживо, слабеешь с каждым годом, и это — исключительно моя вина!

— Нет! — отшатнулась она. — Я тебе не позволю!

— Мне нужна твоя помощь, Бел, — умоляюще посмотрел на нее Тирриниэль. И было в этом взгляде что-то такое, что Гончая снова дрогнула. — Без тебя мы не сможем долго удерживать потоки!

Белка сглотнула.

— Я не буду разменивать одну жизнь на другую!

— Будешь, потому что один я не справлюсь, — печально улыбнулся Тирриниэль. — Я поэтому скрыл истинные причины: ты всегда против таких вещей. И всегда бережешь чужую жизнь гораздо больше, чем свою собственную. Но другого варианта нет: дальше тянуть опасно, а никому, кроме меня, это не под силу. Поэтому я сделал все, чтобы закончить с советом заранее. Я увел их из Темного леса. Дал им ощутить след от ключа, заранее передал венец, закончил с делами и почти завершил ритуал передачи… хотя Линнувиэль об этом не подозревает. Так что в данный момент вся моя сила сосредоточена в его руках. Осталось дать последний толчок, и можно будет спокойно уходить. В конце концов, мое время должно было наступить гораздо раньше. Если бы не ты и Таррэн, так бы и случилось. Не думай, что я забыл. Не думай, что мысли об этом не терзают мою душу. Я виноват, Бел. Очень виноват перед вами обоими. Снова. И я исправлю эту ошибку.

Гончая медленно покачала головой, не заметив, как по ее щекам сбежали две крохотные слезинки. Диковато расширенными глазами изучала лицо царственного эльфа, все еще не веря, что он действительно решился на такое безумие.

И ведь он не сомневался, когда принимал это решение. Не первый год следил за зашевелившимся советом, постепенно сплетая эту чудовищную интригу… свою последнюю и самую красивую интригу, над которой трудился, наверное, не один год. Наконец бросил на поиски пропавшей невестки все силы. Лично отправился к подгорному народу, прося (умоляя!) о помощи. А потом свел эти нити воедино и все-таки сумел избавить лес от угрозы смуты, Линнувиэля — от ненужных проблем, чертоги — от войны за власть. И теперь собирался истратить последние крохи собственной мощи на то, чтобы, наконец, отдать огромный долг единственному сыну, который после двух с половиной веков отречения все-таки нашел когда-то в себе силы его простить.

— Тиль! — Белка пораженно уставилась в горящие заботой глаза царственного эльфа. Несколько долгих секунд смотрела, не в силах осознать глубину его жертвы, а потом со вздохом прижалась, впервые в жизни позволяя себе обнять его так, как он уже даже не чаял.

— Спасибо, — тихо шепнула она, пряча лицо у него на груди. — Ты лучший отец, о котором только можно мечтать. Я, конечно, не терплю эльфов… особенно темных, но иногда… очень редко… среди них все-таки встречаются настоящие люди.

— Спасибо, малыш, — облегченно вздохнул Тирриниэль, крепко прижимая ее к себе и баюкая, словно ребенка. — Маленький наш бельчонок… Прости, я сделал тебе больно, хотя когда-то обещал, что это не повторится. Но ты и сейчас моя семья, мой род, моя стая. Поэтому я верну Таррэна, малыш.

— Забудь, — со слабой улыбкой отстранилась Белка, а потом осторожно погладила его по щеке и со странным чувством повторила: — Забудь о долгах: какие могут быть счеты в семье? И забудь о своей вине — я прощаю твою ошибку.

Он только покачал головой:

— Зато не прощаю я…

— Ты не понял, Тиль: я не позволю тебе делать глупости. И в первую очередь потому, что могу немного подправить твою идею, — спокойно закончила Белка. — Вернее, я могу дать тебе то, что позволит осуществить ее без риска. Понимаешь? Я знаю, где найти третью часть ключа, не рискуя никем из вас!

Тирриниэль пораженно замер:

— Откуда?!

— А ты как думаешь? — прошептала Гончая. — Помнишь совет в Аккмале, когда мы впервые встретились? Помнишь, что я передал тогда королю? Мирдаис доверил мне ключик от тайника, где все это время прятался твой драгоценный артефакт. Я столько веков хранил его тайну, молчал, прятал следы… Полагаешь, я не сделал себе дубликата?

У темного эльфа расширились глаза от внезапного понимания.

— Да, — шепнула Гончая. — Это я нес с собой нашу частичку ключа. Я проследил за тем, чтобы после похода она вернулась на свое законное место. И я же спустя двести лет, когда Кирдаисы окончательно отказались от трона, незаметно выкрал ее оттуда, чтобы ни у кого больше не возникло соблазна… Я спрятал ее, Тиль. Спрятал так, что никто, кроме меня, ее больше не отыщет и не сможет воспользоваться без моего разрешения.

— Темная бездна! Бел!

— Мы можем активировать все части ключа и сделать так, чтобы эта магия не уничтожила половину Лиары. Я просто никогда не думал о ключе с этой точки зрения, иначе давно бы попробовал сам! Понимаешь, Тиль? Я дам тебе противовес!

Владыка Л’аэртэ ошеломленно моргнул.

— Не знаю, как ты уговорил Крикуна, — со вздохом продолжила Белка. — Что пообещал взамен и каких уступок он от тебя потребовал, но если твой план сработает, то у нас появится шанс помочь Таррэну вернуться.

— Боги, ты ведь тоже был в Аккмале во время той смуты! — Эльф почти застонал от неожиданного прозрения. — Там еще правнук Вала затесался… разумеется, ты бы не оставил его без присмотра! Но где же тогда ключ, если в Аккмале до сих пор лежит простая фальшивка?

Белка негромко шмыгнула носом:

— Ну, не простая, конечно: одному умельцу пришлось здорово постараться, чтобы вышло похоже… Но ты прав: настоящий ключ находится в самом безопасном месте на Лиаре. Здесь, Тиль, в Проклятом лесу. Под надежной охраной из кордонов, хмер и всего того, чем прекрасен наш новый дом.

— Он все это время был у тебя? — пораженно отшатнулся эльф.

— Люди часто поддаются эмоциям, ты сам об этом говорил. Вот я и подумал, что, не имея преданного человечка в Аккмале, мы не можем быть уверены в его сохранности.

— Бел! — Тирриниэль с восторженным мычанием внезапно притянул ее к себе и крепко обнял в третий раз. — Ты чудо!

Белка снова шмыгнула носом:

— Сказал бы ты о ключах раньше, я бы вас другой дорогой повел. Забрали бы, проскользнули мимо твоего совета, и ищи потом ветра в поле. Никакие камни бы не помогли. А теперь придется поворачивать, чтобы оставить Брегариса с носом. Но я даже рад, что так вышло: все-таки это у нас в крови — решать проблемы быстро и разом. Даже у меня не получается по-другому. Согласен?

Тирриниэль смог только тихо застонать и жадно вдохнуть аромат спрятанной в ее теле силы, после чего бессовестно восполнить потраченный у ясеня резерв, а потом обнять ее еще крепче и с тихим смехом поцеловать каштановую макушку. Он искал этот ключ несколько лет! Весь Интарис вверх дном перевернул! Светлых всполошил! Свой лес прочесал чуть ли не на версту в глубину! Гномов озадачил! Братство поднял на уши! Даже решился на отчаянный шаг, потому что не видел иного пути, а она…

Тирриниэль крепко зажмурился:

— Ох, Бел…

— Да, — шепнула она. — Никуда ты от нас больше не денешься. Рано собрался на покой, подлый врун и любитель сбегать от своего дурацкого венца. В прошлый раз едва обратно усадили. Теперь опять… Нет уж, я ни за что не позволю тебе помереть и еще заставлю немало помучиться. А Таррэн по возвращении только добавит. Особенно когда я ему скажу, что это ты создал дурацкое братство, на которое мы столько лет точили зубы, да еще отдал его на растерзание Брегарису! Знаешь, что он после этого с тобой сделает?!

Тирриниэль облегченно перевел дух и наконец поверил в то, что его сумасшедшая идея осуществима. Но, что самое главное, понял причины недоверия Белки, которые, как ему казалось, даже прошедшие пять веков не смогли уменьшить. И теперь он наконец почувствовал, что полностью принят и одобрен. А Белка впервые за долгое время решилась на откровенность и сказала то, чего он с надеждой ждал столько веков.

— Я люблю тебя, Тиль, — хмыкнула суровая Гончая, подметив его отчаянно блестящие глаза и с трудом сдерживаемую улыбку. — Хотя никогда не думала, что в один прекрасный день сумею произнести это вслух. Но если ты еще раз меня обманешь, я тебя все-таки зашибу. Клянусь. Только в отличие от прошлого раза сделаю это все же с любовью.