Глава 10
Назавтра, даже не дав мне выспаться как следует, подняли ни свет, ни заря.
– Вставай, соня. Учёба – она ленивых не любит, – жизнерадостный голос Георгия ворвался в сладкий утренний сон, разорвал пелену грёз.
– Такой сон снился… Дед живой, и я ещё маленький, и никаких забот, – забурчал в ответ недовольно, отворачиваясь к стене и натягивая одеяло на голову.
– Вставай, вставай. Утро какое, глянь! – маг поднял жалюзи, распахнул окна.
Ворвавшийся солнечный свет пробился через лёгкое одеяло, быстро разогнал дрёму, а шум прибоя и весёлый птичий гомон окончательно заставили проснуться.
– Да встаю я, встаю…
Всё равно уже разбудили и, судя по всему, от меня так просто не отвяжутся. Придётся и правда вставать в такую рань. А вообще что-то я в последнее время разленился. Раньше поднимался вместе с первыми лучами солнца, а тут расслабился, размяк. Это всё цивилизация виновата. Жил дикарём на своём кладбище – никаких забот не было.
– О чём задумался?
– Да думаю, хорошо раньше было, никаких забот!
И сразу же понеслось. Даже завтракал на ходу. Хорошо ещё, что после обеда мы с Егором надевали костюмы и лезли в воду, а то бы меня совсем замордовали непрерывной учёбой.
– Ну куда ты так торопишься? Руну видишь? Что она обозначает? Правильно, огонь. А какой именно?
– Да зачем мне об этом думать?
– Как так? – даже опешил Василий, мой первый учитель, дядя Егора.
– Ну-у, для чего мне на руну смотреть, перед тем как магичить?
– Как для чего? Заклинаний много, и у каждого своя руна. Именно она и показывает, что это за заклинание, к какой стихии оно относится, как выглядит и как будет действовать. Если ты не будешь знать руны, какой из тебя маг? Ты же не сможешь магичить!
– Как это не смогу? А сейчас я что делаю? – зажёг над ладонью маленький светляк, погонял его по кругу.
– Эм-м… Георгий, иди сюда! – распахнул дверь в большую комнату сбитый с толку маг. – Объясни ты ему, для чего нужно руны знать! Что-то у меня не очень получается.
– Что тут у вас? В чём сомнения?
– Говорит, что ему знать руны совсем ни к чему… А я что-то на ферме совсем одичал, даже объяснить не могу нормально.
– Что, Вячеслав, сомневаешься, что тебе руника нужна?
– Да я про другое понять хочу…
– Ну-ка, рассказывай, интересно послушать, – развалился в кресле Георгий.
– Для чего руны нужны, мне Василий объяснил. Это я понял. Не понимаю только, почему для заклинания нужно сначала руну вспоминать, как она выглядит, что в ней заключено. Потом тщательно её в уме воспроизводить, энергией запитывать, контролировать, направлять. Зачем? Проще же просто послать нужное заклинание в цель и всё. Так же быстрее?
– А-а, вот что тебя беспокоит. Это моя вина, недоработка. Всё забываю, что у тебя не классическое образование. Попробую объяснить. За одарёнными детьми наблюдают с самого рождения, обучают, контролируют, чтобы они по неосторожности и неопытности никому вреда не нанесли. Потом в школы отправляют, а по окончании особо умных и талантливых – в академию. Учёба же построена в основном, на теоретических знаниях, которые потом закрепляют практикой. А как теории обучать? Вот и придумали каждое заклинание обозначить своей руной. Ну, это как письменность. Там же точно так же каждое написанное слово что-нибудь означает. Понял? – дождавшись моего кивка, продолжил: – Сейчас на примере покажу. Дай-ка листок бумаги и карандаш. Подойди. Вот смотри, я рисую руну. Что она означает?
– Огонь?
– Правильно. Огонь. А теперь я добавляю эти чёрточки, и что получается?
– Огненный шар?
– Угадал. А если я дорисую вот тут пару линий, что в итоге выходит? А-а, не знаешь! А выходит в итоге огненная стена. Теперь понял, для чего руны нужны?
– Да понял. Только не проще ли сразу огненный шар сделать или стену огня? А то пока будешь вспоминать, как они на бумаге выглядят, тебя крокодил и сожрёт.
– Конечно, проще. Ты сколько заклинаний знаешь и применяешь?
Я задумался, перебрал в уме всё, что умею:
– Семь хорошо знаю, ещё два не очень.
– Так. Сколько у нас стихий? Четыре. Это уже четыре основных базовых заклинания, огонь, вода, воздух и земля. Кроме этого есть ещё и… впрочем, тебе это пока ни к чему. Берём за основу четыре типа заклинаний. В каждой стихии может быть под-заклинаний огромное число, всё зависит только от силы и воображения мага. Есть, конечно, классика. Например, база огня, в которую входит файербол. А зная его, можно сделать и огненную стену, завесу, дождь, ливень, хлыст, поток лавы, наконец. Чем больше заклинаний ты знаешь и умеешь применять на практике, тем ты сильнее. Предела нет. Только учись. А чтобы каждое такое заклинание записать, придумали руны.
– Кажется, понял. Но в схватке же не будешь вспоминать эти руны, там быстро действовать нужно.
– Хорошо, что ты это понимаешь. Поэтому и делятся маги на боевых и, скажем так, небоевых, тех, которые наукой занимаются, изучают и описывают разные заклинания. Первые действуют не думая, потом разбираются, в отличие от вторых. Но и те, и другие необходимы. В бою я бы только на первых надеялся, а вот в повседневной жизни от вторых больше проку.
– А Василий, ты к каким относишься?
– Василий, как и я – чистый боевик. Только он на ферме засиделся, привык с рыбами и морскими хищниками общаться, а с ними у него разговор короткий, магией шарахнул, как ты говоришь, и всё!
– Засидишься с вами. Сколько раз я себе смену просил? И где она?
– Да будет, будет тебе смена. Вернусь в столицу, напомню о тебе, – успокоил расстроившегося фермера Георгий и взглянул на меня. – Что-то ещё спросить хочешь?
– Да. На катере рунический двигатель, на дирижаблях… как всё это работает?
– У-у, ты спросил… Но попробую тебе попроще объяснить. То, что каждая руна содержит в себе определённое заклинание, ты, надеюсь, понял? Чтобы это заклинание сработало определённым образом, что нужно? Энергия! Поэтому там, где установлены такие двигатели, стоят так называемые уловители энергии или антенны, чтобы тебе понятнее было. По волноводам эта энергия передаётся в руны, и они работают. Это я тебе примитивно объяснил. Чтобы разобраться полностью, как раз учиться и необходимо. Понял, горе ты наше?
После таких занятий голова пухла. И учить эти знаки, рисовать их – та ещё морока. Но деваться некуда, сам согласился, никто не заставлял, поэтому приходилось рвать жилы и стараться.
Сегодня я решил отдохнуть от всего. Отбился от занятий, сославшись на распухшую от знаний голову. Надо их утрясти, а потому было бы здорово выбраться за периметр фермы и просто прогуляться по сопкам. Соскучился по знакомым местам.
– Ты уверен, что это хорошая идея? А если тебя тут ждут? Может, лучше продолжить занятия? Снизим темп, вот и будет тебе передышка, – покосился на мои сборы Георгий.
– Отдых мне требуется. Совсем замордовали ребёнка. И кто меня тут ждать будет? От посёлка сюда два дня через сопки добираться.
– Это ты-то ребёнок? Нашёлся же что сказать! – весело хмыкнул Егоров отец. – Тёзка, оставь пацана. Пусть идёт. А пойдём я тебе одну такую замечательную вещь покажу. Давно держу для особого случая, да он всё никак не подворачивается. Сейчас мы на троих эту вещь и оприходуем. А Славка пусть прогуляется, не пропадёт. Егор его отвезёт на берег.
– Пистолет не забудь на всякий случай. И, это, когда назад собираешься? – Георгий даже сам смутился от своих слов.
– Да что ты с ним, словно с маленьким? Посмотри на него, вымахал с радиомачту, на голове можно орехи колоть, а ты всё за него волнуешься. Пошли, у меня там бутыль хорошего вина припасена для добрых людей.
– Да обещал за ним присмотреть… А-а, ладно, пошли! А ты смотри мне, не дай бог что случится…
Неужели я один? Отвык за последнее время от одиночества, даже как-то не по себе стало. Проводил взглядом прыгающую по волнам лодку, посмотрел, как она скрывается за углом ограды, осмотрелся. По берегу для начала пройдусь, потом на гору заберусь, сверху на окрестности гляну. Может, последний раз на своём острове нахожусь.
Сигналку выставил по среднему радиусу, никаких атакующих заклинаний на неё вешать не стал. Пошёл сначала медленно, наслаждаясь тишиной и одиночеством. То, что ветер шумит, волны на песок накатывают с шуршанием и птицы кричат – это всё не шум, это привычный с детства фон. Нет, всё-таки одному лучше, спокойнее, никто над душой не стоит, работать и учиться не заставляет.
Вот и знакомое место… Никаких следов. А что я хотел? В прошлый раз еле-еле мою тропку нашёл, если бы не ручей, то искали бы мы те останки не знаю сколько. Зарастает всё вмиг, зелень прёт, словно одержимая. Остановился, посмотрел на далёкую лысую вершину сопки… нет, нечего там делать, лучше пройду дальше по берегу, интересно же просто походить, побродить. Песчаная полоса широкая, до воды шагов двадцать, если не больше. Успею удрать в случае чего. На всякий случай приготовился, сделал, как учили. Представил руны огня и молнии, напитал энергией и… и что? И куда мне их теперь? А-а, пропади оно всё пропадом! Развернулся к морю, сбросил оба готовых заклинания в набегающие волны. Молния просто нырнула и пропала, а от огненного шара столб пара поднялся, брызги во все стороны. Ну его! Я лучше по своему, как привык.
Дотопал до мыса, перебрался через очередной каменный завал, подхватил пару больших раковин, тут же на камнях вскрыл, вырезал мясо и с огромным удовольствием проглотил. Хорошо! Даже зажмурился от удовольствия. Можно дальше идти. Что там виднеется в глубине бухты на берегу? Никак лодка валяется? Выбросило прибоем? Течением и приливом принесло? Ничья? Почему ничья? Это она была такой, пока мне на глаза не попалась. Теперь моя. Хоть и не нужна она мне совсем, но хомяческая натура пересилила. А как иначе? Всю жизнь только и делал, что подбирал то, что плохо лежит или кем-то брошено. И тут не смог удержаться от соблазна, пошёл по берегу, ускоряя шаг, интересно же, вдруг она не пустая, вдруг там добра немеряно?
Странно, совсем целая, ни пробоин, ни воды внутри. Даже вёсла на месте и мачта с парусом свёрнутым аккуратно так на дне лежат. Больше, правда, ничего нет, но и это уже больших денег стоит на нашем острове. Может, кто-то приплыл по каким-то своим делам, например поохотиться, и сейчас по зарослям недалеко бродит? Ладно, не моё, не буду и трогать, побреду дальше.
Оглядываясь, отошёл на несколько шагов, задумался. Это сколько нужно человек, чтобы такую тяжесть так далеко на песок вытащить? Точно не один и не два, и даже не пять. А что такому количеству народа так близко от фермы нужно? Да что же я такой тупой! Я и нужен! Хожу тут, по сторонам любуюсь, а про бандитов забыл? Катер уже сколько времени в посёлке стоит? Наверняка про меня кто-нибудь да разболтал.
Закрутил головой по сторонам, одновременно раскидывая сигналку на максимальный радиус обнаружения, и сразу же от множественных срабатываний резко заболела голова.
Назад нельзя. Там обратная дорога плотно перекрыта. Хоть берег и пуст, но в зарослях кустарника сплошные засветки. Свободен только путь вперёд, вверх на сопки тоже нельзя.
Ходу, ходу! Загребая песок, рванул вдоль берега, на бегу цепляя молнии на сигналку. Рванул, это, конечно, сильно сказано. На самом деле побежал, насколько это возможно бежать по щиколотку в горячем сыпучем песке. Долго я так не выдержу. Надо было не магией до потемнения в глазах заниматься, а бегать по утрам и тяжести ворочать. Может, на мокрый песок выскочить? Там бежать легче будет. Могут, правда, морские хищники почуять и напасть, но могут и не напасть. Зато убегу от двуногих. Пока рассуждал, тело само вынеслось на самую кромку прибоя, бежать действительно стало легче, и я помчался, продолжая на ходу вывешивать на сигналку одно за другим заклинания молнии. Сразу же пошли срабатывания, от резкого расхода энергии потемнело в глазах. От испуга слишком много силы в заклинания влил. Колени ослабли, подкосились. Оглянулся, чуть позади из зарослей выскочило несколько человек, побежали за мной следом, что-то неразборчиво крича и размахивая оружием.
Развернулся, вытащил пистолет, щёлкнул предохранителем. Да что же вам всем от меня надо? Денег захотелось? Нате вам деньги! Ещё? Вот вам ещё. Что же не падаете? А нет, один закачался и упал на мокрый песок. Патроны кончились, затвор щёлкнул, встал на задержку. А-а! Второй магазин не взял, дурень! Расслабился от спокойной жизни! Уверовал, что если до сих пор одного магазина на все проблемы хватало, то и дальше так будет? А вот и не так! Жри теперь полной ложкой эту спокойную жизнь! И даже можешь вообще руками загребать!
Зато колени перестали дрожать и в глазах темнота прошла.
Замер, рука с пистолетом медленно опустилась, обречённо уставился на набегающих бандитов. А то, что это именно они, у меня никаких сомнений. Самострелы в руках и даже огнестрел есть, но не стреляют, хотят живым взять. Ну да, так оно куда дороже получится, чем мою безжизненную тушку сдавать. Тут я и сам на своих двоих могу дойти туда, куда поведут.
Медленно сунул разряженный пистолет в кобуру, вжикнул автоматически молнией.
А почему я стою? Георгий же говорил, что у меня запас энергии большой? Так какого чёрта я не отбиваюсь? И голова уже не болит. Не задумываясь, без каких-либо представлений о рунах и заклинаниях вытянул руку вперёд, выпустил огненный шар, следом второй такой же, чуть в сторону. Развернулся и побежал, всё сильнее и сильнее ускоряясь. Словно второе дыхание открылось. Полное впечатление что даже песка ногами не касался. Успел только назад оглянуться на короткий миг, когда за спиной взорвались огненные шары и оттуда донёсся полный боли яростный крик.
Сухо простучали выстрелы, звонко тенькнули над ухом пролетевшие мимо пули, что-то сильно обожгло щёку, рвануло за воротник. Ещё треск, и сильный удар в спину вместе с обжигающей болью заставил остановиться.
Резко затормозил, вспахав ногами мокрый песок, развернулся, присел на колено, выставил в стороны руки, напрягся и, собрав все силы, свёл ладони. Впереди полетели зелёные ветви, листья, потом закружились вихрем, столкнулись с налетевшей из моря водяной пылью и скрыли в бешено крутящейся воронке оставшихся на ногах преследователей.
Опустил руки, развёл в стороны, ладони подрагивают от напряжения. Яркая молния зазмеилась между ними, обвила пальцы, загудела.
Шаг вперёд, второй… тишина вокруг.
Сигналка? Пусто, никого вокруг. Расширил радиус, насколько смог, всё равно никого. Выдохнул. Тут же вдохнул снова и замер. С моря есть срабатывание. Да что же это такое! Попятился, споткнулся о свою же взрытую ногами при развороте кучу песка и свалился на спину, задрав ноги вверх и стараясь помочь себе руками в падении. Освободившаяся молния с громким и, как показалось, облегчённым шипением ушла ввысь в голубое небо. Ну я тупой! Туда же следом отправился и огненный шар.
Перевернулся на бок, успел заметить, как выгнулась горбом волна у берега, и на карачках посеменил к спасительным зелёным зарослям. И даже мысли не было выпрямиться и перейти на нормальный бег. Потому что от ужаса всё моё соображение улетучилось. Нёсся на четвереньках и тоненько вопил от страха. На бровку выскочил, словно крыса, одним прыжком, оттолкнувшись всеми конечностями одновременно.
И тут же завалился на бок, земля подо мной судорожно содрогнулась, сбросила меня обратно на песок.
Мигом извернулся. Только теперь выпрямился и… замер.
Серая скала прямо передо мной втягивала в себя длинный серо-зелёный язык, который полз, волочился медленно по песку, налепляя на себя валяющийся повсюду мусор, сухие ломкие водоросли, обломки ракушек и оставляя за собой глубокую канаву, медленно заполняемую мутной морской водой.
Неосознанно отступил на шаг, вернее, постарался отступить. Тварюга, видимо, хотела слизнуть меня языком, да я вовремя для себя вверх подпрыгнул. И вместо меня она ударила как раз в земляную бровку. Также спиной, не оборачиваясь и помогая себе одной рукой, взобрался наверх по развороченному ударом невысокому откосу, остановился, не сводя глаз с мутанта.
Вот оно в чём дело. Он не может на отмель выбраться, здоров больно и тяжёл. Только на длинный язык у него вся надежда. А у меня на что надежда? На быстрые ноги? А стоит ли мне убегать? Всяко увернусь. Такой твари я ещё не видел. Зато будет что Виктору Дмитриевичу рассказать. А-а, оно пасть открывает, значит, сейчас запулит.
Каким местом почуял летящий в меня язык, сначала не понял. Потом только догадался, уже после всего, каким, когда совсем оправился. Миг, и взревевшее чувство самосохранения заставляет убраться в сторону. Прыжок вбок, и тут же выпускаю молнию, каким-то чудом успевшую вновь появиться у меня в руках.
Тяжёлый смачный шлепок мокрого липкого языка в то место, где я только что находился, совпал с треском молнии, впившейся в эту вонючую пятнистую массу. Слева рыкнуло, ну и вонь у тебя из пасти! Запах рыбьей тухлятины даже до меня долетел. А язык-то замер, назад не тащится. Эх, где моя шашка?
Тут же с разворота прямо в распахнувшуюся пасть с отвисшей до воды нижней челюстью, в тёмный зев глотки отправил ещё одну молнию и следом самый большой, что смог создать, огненный шар. Вот почему-то так решил. Огнём ударить. Одновременно скрутило живот сосущим чувством пустоты, показалось, что пупок шлёпнул о позвоночник, в груди резко вспыхнула новая боль.
И я ослеп.
Огромный водяной вал подхватил меня словно пушинку, завертел, вбил в густые ветви зарослей, тут же потянул за собой назад, в море. Уцепился руками за колючий шиповник, удержался, обдирая руки и захлёбываясь в яростном вопле. Упал в воду, быстро, прямо на глазах уходящую в песок, отфыркиваясь и отплёвываясь сел, протирая глаза, стараясь хоть что-нибудь поскорее рассмотреть перед собой.
Перебарывая боль и резь в глазах, смог увидеть, что туша так и находится на том же месте, и вроде как даже не шевелится. Закрыл многострадальные веки, даже ресницы словно наизнанку вывернули – так больно. Зажмурился, потекли очищающие горячие солёные слёзы.
– Славка! Живой! Ты цел? – затормошили меня со всех сторон, загомонили наперебой голосами, подхватили, куда-то понесли, закачалось в голове, закружилось чёрное небо, замелькали блестящие звёзды… Свои. Можно расслабиться. Трофеи не забыть собрать…
Успел ещё подумать: «Странно… Днём и чёрное небо со звёздами?» – и провалился в глубокую бездонную яму, куда продолжил долго и медленно падать…
Ах, как хорошо проснуться утром на мягкой чистой простыне, поваляться с закрытыми глазами на упругой подушечке, нежась под невесомым тёплым одеялом. Потянулся, замурчал довольно… резко открыл глаза и сел на кровати. Никого. Как потерял сознание, прекрасно помню, как помню и все мельчайшие детали произошедшего двойного сражения. Если я цел и в постели, то понятно, чья получилась победа. И меня же потом на ферму отнесли. Провёл рукой по голове, потрогал место, где меня зацепило пулей, перевёл взгляд за левое плечо – ничего, чисто, даже следа нет. Но я точно помню удар и резкую боль. Потом, правда, в горячке боя об этом забыл, только сейчас и вспомнил.
Встал, на стуле одежда аккуратно сложена. Быстро оделся, оглянулся, пить хочется. Запотевший графин на столе, набулькал из него в стакан, с наслаждением выпил. Горло болит, глотать тяжело, но это не болезнь, это мышцы болят. Это что, я так орал во время боя?
Сунул ноги в мягкие тапочки, потянул дверь, выглянул. Длинный коридор упирается в широкое окно, сейчас заливаемое солнечным светом. И тишина. Никого.
Потянул носом, откуда-то вкусно пахло. Желудок требовательно потянул в ту сторону, но мочевой пузырь пересилил, пришлось искать туалет. Нашёл. Сделал необходимые дела, пошёл бродить дальше.
Нет, это точно не ферма, не было там таких помещений. Людей бы ещё найти.
Вкусный запах еды привёл к очередной закрытой двери, потянул её на себя, заглянул. Столы со стульями. И наконец-то живые голоса за какой-то стенкой с перегородками и полками.
Громко хлопнул дверью, разговор оборвало.
– Кто тут у нас? А, новенький… Очнулся? Проголодался? Есть хочешь?
Вопросы посыпались один за другим со скоростью автоматной очереди. И выпаливавшей их женщине в белой чистой одежде абсолютно не нужны мои ответы.
– Зин, положи-ка большую порцию выздоравливающему. А то оголодал совсем, пижама как на пугале болтается.
– Немудрено. Столько дней провалялся! – донёсся из глубины ещё один весёлый голос, и что-то обещающе загремело железом.
– Садись вот за этот стол, поближе к кухне и не стесняйся. Сейчас Зина тебя накормит.
Женщина отодвинула для меня стул, подождала пока я усядусь, погладила по голове:
– Поешь и иди полежи. Там и доктор подойдёт.
– А где я?
– В городской лечебнице на Центральном острове.
– А давно я тут?
– Третий день пошёл. Вот и твоя еда. Ты не стесняйся, оголодал за это время. Твои хоть и торопились, за три с половиной дня до Центрального дошли, но ты так выходит, уже неделю пластом лежишь. Лекарства тебе, конечно, вводили, организм поддерживали, но это всё не то. Вот так, зубками, будет гораздо лучше. И желудку полезнее.
После еды накатила слабость, и совет отлёживаться пришёлся как нельзя кстати. Даже задремал. Неделю валялся в отключке и не выспался. Расскажи мне кто об этом раньше, ни за что бы не поверил. Разбудили меня открывшаяся дверь и лёгкий сквозняк, прощекотавший щёки.
– Ну, молодой человек, как вы себя чувствуете? Это он кому говорит?
Сам чуть старше меня, а туда же. Одно слово, врачеватель.
– Нормально я себя чувствую. Когда мне уйти можно?
– Сейчас обследования проведём и посмотрим. Поднимайтесь и ступайте за мной. Как, нигде ничего не тянет, не сосёт?
Прислушался к себе. Да нет, ничего не чувствую. То есть поел бы плотно, этого хочется. И даже очень хочется, о чём и сказал доктору. Но теперь придётся терпеть до ужина. За дверью диагностического отделения послышалась возня, кто-то поскрёбся, просунул голову. Алексей! Столкнулся со мной взглядом, моргнул от неожиданности и тут же расплылся в довольной улыбке. Вздрогнул от заметного толчка в спину.
– Ну что там? – а в голосе Алёны сквозит беспокойство и тревога.
– Да всё хорошо. Вон он уже глазами хлопает на меня, – обернулся на голос Алексей.
– Где? Да пусти ты меня! Весь проём загородил, чурбан толстокожий!
Алёна заглянула, увидела меня, успокоилась, улыбнулась довольно и извинилась перед возмущённым такой бесцеремонностью доктором:
– Мы на минуточку и уже уходим.
И тут же, противореча самой себе, уже для меня быстро протараторила:
– Славка, мытебябудемвкоридореждать.... – и исчезла.
А потом и Георгий с Виктором Дмитриевичем подошли. Но близко их не пустили, так, издалека поздоровались, пообещали подойти завтра и всё рассказать и распрощались. И Алексей с Алёной сразу за ними ушли. Точнее, их выпроводили. Ещё и с бурчанием, что если бы не родственники, то вообще никого бы не пропустили. Ну и порядки здесь.
И почему-то больше никто ко мне не приходили, ни Алексей, ни Георгий. Я сначала обиделся такому равнодушию, а потом успокоился, наверное, дела замотали. Раз обо мне все забыли, тогда и я пока забуду. Ещё и оружие моё куда-то замылили.
Потихоньку дошёл до дома, организм хоть и здоров со слов доктора, а слабость такая, что по спине струйки пота текут, и ноги подрагивают. А перед глазами мушки плавают. Попытался было поставить сигнальную сеть, но сразу же резко поплохело, голова закружилась. А из моей попытки ничего не вышло, сбой какой-то получился, хотя я ощущал, что магической энергии во мне полно. Ладно, разберёмся. Было со мной такое уже не один раз. Это от перенапряжения, когда слишком много через себя энергии пропускаешь. Потом всё проходит.
В доме пусто, никого нет, на плите горячая кастрюля. Не сумел сдержаться, потащил с полки миску побольше, достал из ящика черпак, налил до краёв одуряюще вкусно пахнущего супа. Сел за стол к окошку, взял ломоть чуть зачерствевшего хлеба и в один присест всё умял. Посидел в раздумье, стоит ли наливать добавку или нет. Глазами бы ещё съел, но в живот больше точно не влезет. Сполоснул за собой тарелку с ложкой, смёл крошки со стола, вышел во двор, пошёл к себе. В баню.
Из больницы я вышел в новой одежде, неизвестно кем для меня подобранной. У меня раньше такой точно не было. Отсутствовала и кобура с ремнями, пистолета и ножа я так и не нашёл. Без них было не по себе, полное ощущение, что голым хожу.
Залез на чердак, развернул свой свёрток, отложил в сторону второй пистолет, снарядил три магазина патронами. Прошлой промашки больше не допущу, хватит, чуть не доигрался. Остальное уложил на место, завернул в ту же тряпицу и слез в предбанник.
Хлопнула калитка во дворе, затем входная дверь в доме. Выглянул в узкое окошко, никого не увидел. Странно. И наступившая после этого тишина сразу же сильно напрягла.
Если бы это был кто-то из своих, то сразу бы заметили, что кто-то только что обедал. А кто, кроме меня, мог за чашку схватиться? Правильно, никто. Значит, меня бы сразу позвали или, что всего вероятнее, ко мне в баню сразу же Алёна или Алексей уж точно примчались бы.
А это кто-то чужой заявился? А если чужой и вот так сразу в дом залез, значит, это явно по мою душу гости… Хоть бы Алёна с Алексеем не вернулись сейчас.
Вовремя мне чуйка подсказала на чердак слазить. Передёрнул затвор, дослал патрон, снял с предохранителя, выскользнул из бани, ввинтился в кусты рядом с крылечком. Что делать? А сигналка? Надо посмотреть, может и сработает. Нет, бесполезно, ничего не получилось. Ох как плохо-то. Остаётся лишь забиться куда-нибудь в кусты и не отсвечивать. А-а, балбес, а если там маг? Он же меня сразу найдёт. Тут же сам себя оборвал. Если бы там был маг, он бы в дом не полез, а сразу бы ко мне направился. Я тут единственное живое существо на весь участок. Так что нет там никакого мага.
И сражаться никаких сил у меня нет. Хотя доктор и уверял, что я в полном порядке, но моё состояние и самочувствие прямо говорит об обратном. Поэтому мне лучше отсидеться – к активным шевелениям не готов от слова вообще.
Хрустнула на дорожке веточка. А как я его прозевал? Когда и как он сумел из дома выйти?
– Живучий, гадёныш… Когда же ты сдохнешь? Надо же, из всех ловушек выскользнул! Все подохли, а тебя никак не добить! Ну, вылезай! Куда спрятался?
Только и услышал, что «все подохли»… Неужели и до Егора добрались с его многочисленной роднёй, до Георгия, до Виктора Дмитриевича, до Алексея с Алёной? Как же так? Зачем мне после этого жить? Если уж такие сильные маги не смогли выстоять, то что уж обо мне говорить, ослабевшему после лечебницы да ещё вдобавок потерявшему магические силы?
Рука с пистолетом медленно опустилась, ствол зарылся в мягкий и рыхлый, влажный чернозём. Мокрая земля словно льдом из морозильника ожгла пальцы, даже вздрогнул от неожиданности.
– Что замолк? Боишься? Дрожишь? Правильно делаешь! Резать тебя буду медленно, чтобы ты, тварь, каждым своим нервом прочувствовал приближающуюся смерть. Нет у тебя ни сил, ни магии. И помощи ты ни от кого сегодня не дождёшься! Покинула тебя твоя удача. Выползай!
