Глава 11
Ураган принес не только разрушения. Южные ветра несли с собой впавшие в состояние цисты зараженные бактерии. Попав в благоприятную среду, они сразу возвращались к нормальному состоянию и начинали свою смертельную работу. Тем странам, которые надеялись отсидеться, этого не удалось. С приходом тепла заражались все источники, вода в которых нагревалась выше температуры в десять градусов.
Российский юг и Дальний Восток столкнулись с бедой первыми. Несмотря на предупреждения и ожидания, симптомы катастрофы оказались неожиданными и вызвали панику среди населения. Тысячи машин, груженые скарбом как верблюды, сплошным потоком направились на север. К родственникам, знакомым, в гостиницы, куда угодно, лишь бы не оказаться в эпицентре катастрофы. Власти, как могли, информировали население, обучали приемам получения жидкой питьевой воды из зараженной, но паника была настолько сильна, что никакие способы задержаться на месте не помогали.
Самые аграрные районы страны оказались под угрозой запустения. Краснодарский край в числе первых почувствовал на себе удар стихии. В самый ответственный период посева зерновых, солнце припекло так хорошо, что некоторые реки и озера начали густеть. Потерявшая способность получать кислород из такой воды, рыба поднималась на поверхность. Ее, ослабленную и дезориентированную, можно было легко собирать с берега или прямо из лодки.
Чтобы заставить крестьян довести сев до конца, пришлось прибегнуть к полиции и армии. Устроив несколько серьезных публичных процессов, на которых испуганные крестьяне получили пожизненные сроки, удалось провести весенний сев. Горожан заставили участвовать в эвакуации предприятий. Это были не просьбы, а принудительный способ с личной ответственностью.
Параллельно шла борьба с мародерами, решившими, что настал их час. Сочи и прочие города черноморского побережья, Крым, а так же города северокавказских республик, патрулировали военные. Помимо ловли мародеров, они еще и следили за тем, чтобы жители других государств не проникали на территорию страны. Власти дали военным столько прав, сколько нужно было для наведения жесткого порядка. С мародерами не церемонились. При любой попытке сбежать, в них стреляли без всякого сочувствия. Между домами опустевших городов часто гуляло эхо выстрелов.
Вершины Кавказа стали как никогда заселенными. В горах было морозно и снежно. Ледяным потокам талой воды, идущей с гор, катастрофа тоже не грозила. Огромная часть населения, не желающая покидать родные края, расположилась вдоль горных рек и ручьев, надеясь пережить возле них тяжелые времена.
Сколько они продлятся, никто сказать не мог. Правительства стран информировали население о способах сохранения воды в жидком состоянии путем обеззараживания или же создания невыносимых сред для жизнедеятельности зараженных микроорганизмов. Отбеливатели на основе хлора, уксус и прочие кислоты быстро стали дефицитным товаром. Воду держали под ультрафиолетовыми лампами, бросали в нее серебро (что не особо помогало), держали на постоянном огне. Но реки и озера нельзя было обеззаразить теми же способами. Городские водопроводы, питающиеся из них, приходили в негодность, забиваясь гелем. Забивались и канализации, наполняя улицы тяжелым смрадом экологической катастрофы.
БДК и «Принцесса Мэй» из-за потерянного во время шторма времени зацепили самый край катастрофы. Предвестником ее стали киты, в большом количестве устремившиеся на юг. Неизвестно, как они выбрали правильное направление, но они не ошиблись. Спустя сутки после того, как БДК был снят с камней скорость судна начала падать. Незначительно, чтобы бить панику, но в условиях нехватки топлива, каждый его литр был на вес золота.
Прежний маршрут, направленный на юго-восток сменили строго на юг, чтобы скорее оказаться в более холодных водах. К Кергелену решили зайти по дуге, с южной стороны. Москва обещала помочь экипажу боевого корабля перезимовать лето, но пока не придумала каким способом. Черных успокоил людей.
– Без еды мы не останемся. Там места дикие, тюлени, морские слоны, на худой конец пингвины имеются в изобилии. В девятнадцатом веке в тамошние ручьи пустили форель и семгу, они там прижились и размножились. А еще на архипелаге полно кроликов и кошек. Кошки, это конечно, на крайний случай, а кролики, сами помните, это не только ценный мех, но и три-четыре килограмма диетического мяса. Еще там растет особый вид дикой капусты, богатый аскорбинкой, авитаминоза можно не опасаться.
– Ммм, кролик тушеный с капустой. – Маша втянула воздух, будто уже вдыхала аромат блюда.
– Вот, кому-то уже нравится. – Черных кивнул головой в сторону девушки.
– А если там все так замечательно, почему на нем до сих пор не живут люди?
– Спросил Петрищев.
– Потому что далеко от всех. Аэропорта нет, до ближайшего населенного пункта плыть неделю. А я вам скажу, что плавать в тех краях сложновато. Ветра там, мама не горюй. Из-за этого на островах не растут деревья, только трава и стелющиеся кустарники. Хорошо, что побережье острова изрезано фьордами, тихую бухту найти не проблема, но вот выходить в открытое море там не всегда получится.
– Климат меняется, может и не будет больше таких ветров? – Произнес Платон.
– Или будут еще сильнее. – Мрачно предположил Петрищев. - А зимы там холодные?
– Как таковой зимы там нет, так же, как и лета. Погода весь год держится в районе от нуля до плюс десяти. Ветра, дожди, мало солнца.
– Бррр! – Маша передернула плечами. – Депресняк.
– Хуже будет, если судно без топлива попадет в шторм или засядет в загустевшей воде. Даже если будет светить солнце, хорошее настроение не поможет. – Кирилл прошептал Маше на ухо.
Карл, сидевший между ними, поднял вверх мордаху. Маша дала ему легкий щелбан в мокрый нос.
– Собаку свою научите пользу приносить. – Петрищев неприязненно посмотрел на животное. – Пусть охотится на кроликов.
– С его-то короткими лапами? – Возмутилась Маша.
– Охотник из него никакой. – Согласился Черных. – Но мы тут все не Робинзоны Крузо. Надо будет учиться стрелять, рыбачить, ночевать на берегу. А если…, - Он задумался, - а, ладно, об этом не стоит беспокоиться раньше времени.
– О чем вы подумали? – Поинтересовался Кирилл.
– Я подумал, что остров-то не резиновый. Сколько желающих на него будет?
– Вы о том, что за ресурсы еще придется устраивать маленькие войны? Так у нас военный корабль и народ, по большей части, умеющий воевать.
– Ладно, не будем заранее пугать себя. К тому же сегодня у нас есть повод повеселиться.
В комнате отдыха наступила тишина. Люди пытались вспомнить повод для веселья.
– Религиозный праздник какой-нибудь? – Петрищев как всегда отличился ехидством.
– Помилуйте. – Рассмеялся Черных.
– День рождения Ленина? – Спросил кто-то из ветеранов научного труда.
– Вчера был. – Уточнил Черных. – Но уже теплее.
– Ваш день рожденья? – Несмело предположила Маша.
– Да. – Черных скромно опустил взгляд.
– Блин! Простите Игорь Валентинович, мы не забыли, просто потеряли чувство времени.
– Это ж надо! Просите, что хотите, исполним любую просьбу. Коллектив заволновался.
– Ничего не надо. – Скромно открестился от просьб руководитель. – Сегодня будем отдыхать. Я заказал на камбузе пироги, хотел торт, но они не готовят. Будут пироги с рыбой и спирт. Капитан пошел навстречу, пришлось его пригласить.
Холодало с каждым днем. Ледяной ветер, иногда с мокрым снегом, реже с колкой изморозью, хлестал в лицо. Выходить на улицу не хотелось, но унылое однообразие монотонного существования внутри военного судна надо было как-то разнообразить. БДК в фарватере «Принцессы Мэй» сделал большой крюк в сторону Антарктиды, чтобы оторваться от преследующей его катастрофы. Когда погода стала стабильно холодной, когда появились первые айсберги, можно было повернуть на восток и зайти к архипелагу Кергелен с юго-запададной стороны.
Остров должен был появиться со дня на день. Изредка налетал ветер, иногда с поземкой. Нешуточные волны забавлялись с израненным судном. Хотя капитан и предупреждал, что запас прочности у них еще большой, когда корпус БДК начинал громко стонать, в это верилось с трудом.
Примерно за день до того, как причалить к берегу им попался рыболовецкий сейнер со следами пожара и отверстиями в борту, похожими на пулевые. Капитан отправил на его борт команду. Там были обнаружены несколько обгоревших трупов, оружие, стрелянные гильзы. Люди, перед тем, как погибнуть, вели с кем-то бой. Капитан с БДК передал предупреждение экипажу «Принцессы Мэй», после чего лайнер сблизил дистанцию.
И вот ранним утром, на фоне свинцового предрассветного неба показалась еще более темная вершина горы Монт-Росс. Радар БДК засек несколько судов, стоящих в заливах острова. «Принцесса Мэй» встала позади боевого корабля. Парочка двинулась к восточной оконечности острова, чтобы через пролив Ройял зайти внутрь спокойного залива Морбиан. Таков был первоначальный план.
Не успев дойти до пролива, навстречу им вышли два быстроходных катера с пулеметными турелями в кормовой части палубы. Против российского военного судна они смотрелись как Моськи против слона. Катера встали поперек курса БДК и принялись растягивать сеть. Капитан отдал приказ остановиться, иначе сеть могла накрутиться на винты и заклинить их.
Кто-то с берега вышел на радиосвязь.
– Доброго утра! Назовитесь, объясните цель вашего прибытия на остров и перечислите все, что имеете на борту, в том числе количество людей, оружия, припасов.
Капитан БДК честно признался в том, что корабль поврежден и нуждается в ремонте. Потом перечислил количество экипажа и морских пехотинцев, а так же все вооружение, установленное на корабле и десантируемое, что, по его мнению, должно было произвести впечатление на тех, кто прибыл на остров раньше и считает себя его хозяином.
С берега ответили не сразу. Им требовалось время, чтобы понять насколько опасен десантный корабль, с экипажем обученным штурмовать побережья.
– Для вас места здесь нет. – Пришел ответ.
– Почему? – Капитан БДК был сильно удивлен отказу.
– Я не собираюсь пускаться в объяснения. Уходите. Ищите себе другой остров.
– Мы бы рады, но у нас заканчивается топливо. Мы не собирается претендовать на то, что вы заняли. Мы будем жить на борту судна и покидать его только для пополнения провизии. Мы можем предложить вам обмен, оружие на продукты питания, если будем в них нуждаться.
– Мы не ведем переговоры. Наш ответ не изменится. Уходите, иначе…
– А вы случайно не окосели там? – Не выдержал капитан. – Перед вами боевой корабль. Вы не боитесь, что мы принудим вас принять наше предложение, но тогда никто не спросит ваших условий?
– Может быть, это вы окосели и не замечаете чего-то? Приглядитесь к вашим радарам?
В этот момент на радарах высветился объект, похожий на подводную лодку.
Через несколько минут ее рубка показалась над водой в полумиле от корабля.
– Красноречиво? – Издевательски поинтересовался голос с берега.
– Мы вас поняли. – Ответил капитан сквозь зубы. – Мы можем претендовать на какой-нибудь из островов архипелага?
– Идите на северную оконечность. Там есть еще свободные места. Предупреждаю сразу, все ваши угодья будут ограничиваться этим островом. Мы власть на этом острове, и в случае споров будем решать на чью сторону встать. Спор исчерпан?
– Да. Хорошего дня.
– Добро пожаловать на Кергелен.
Сеанс связи с берегом закончился. Капитан БДК связался с капитаном
«Принцессы Мэй». Обрисовал ситуацию и поинтересовался, чем северные острова хуже южных.
– Самое хорошее место, это залив Морбиан, внутри которого имеются портовые сооружения. Полуостров Курбе, являющийся побережьем этого залива, низинный, по нему текут реки и имеются большие озера пресной воды. В них полно рыбы. На севере острова гористые, пристать негде, воды пресной мало, тех же кроликов нет.
– Это точно?
– Не совсем. Я видел в интернете карту, не очень подробную и читал в Википедии.
– Придется расширить наши познания, чтобы не получить торпеду в борт.
Вторую дыру наш корабль уже не переживет.
– Они не сказали, из какой страны?
– Нет, но точно не из России. Попробуйте сами связаться, вдруг это ваши земляки? Может быть, вас они пустят к себе?
– Нет, если мои земляки ведут себя так агрессивно и высокомерно, то мне с ними не ужиться. Мы с вами вместе до конца и вопрос на эту тему закрыт.
– Рад это слышать, капитан. Мы до сих пор не представились друг другу, самое время сделать это.
– Томас Ваас, торговый флот ЮАР. Этой калошей управляю по просьбе друзей.
– Виктор Чистяков, капитан первого ранга, военно-морской флот России.
Своей калошей управляю по призванию.
Под постоянным надзором военной подводной лодки БДК и «Принцесса Мэй» обогнули архипелаг Кергелен. Полуостров Курбе, облюбованный теми, кто успел сюда раньше, светился изумрудной зеленью. Среди травы в бинокль можно было различить яркие пятна палаток возле большого озера Морвиль, примыкающего к самому побережью. Суда прошлись вдоль северной части полуострова, огибая рельеф. Показались серые возвышенности, нагнетающие тоску.
В бухтах северной части архипелага изредка попадались гражданские суда, видимо из тех, кто уже не успел к дележу вовремя. Высокие каменные утесы укрывали их от шквалистого ветра, но в остальном выбранное место казалось неудачным.
Подлодка отстала. Она проводила суда до мест, которые входили в сферу интересов тех, кто посчитал себя хозяевами архипелага. Чистяков решил, что земли находящиеся севернее будут еще безжизненнее, чем тем, что они видели. Его мысли подтвердились отчасти. Полуостров Жофр, изрезанный длинными выдающимися в море мысами, показался достаточно равнинным и зеленым. Но он был занят. Между мысами находилось большое количество судов всех размеров.
Капитан Ваас связался с Чистяковым и рассказал, что за полуостровом имеется узкий пролив, огибающий остров Иль-Фош и полуостров с длинным названием Сосьете-дьо-Жеографи. За этим полуостровом он пообещал удобную бухту.
– Если только она не занята. – Добавил Ваас.
– Мы что, выглядим как отряд бойскаутов-пионеров? Вежливость никто не отменял, даже в условиях грандиозной катастрофы, но если выбора нет? Придется подвинуться.
Люди с судов, мимо которых проходил БДК, пялились на серую милитаристскую громадину, величаво идущую по проливу. «Принцесса Мэй» шла позади, как барышня за смелым кавалером. Кирилл и Маша разглядывали, как люди приспосабливаются к сложным условиям. От берега до скал в редком месте было пятьдесят метров ровной земли, чаще не больше двадцати. И люди пытались обжить этот узкий зеленый участок суши. Где-то на веревках висели туши вялящейся рыбы, где-то вверх дном сохли лодки, бегали дети, мужчины складывали из камня заборы. В одном месте попалось стадо овец, щиплющее сочную траву. Жизнь, на первый взгляд, выглядела мирной и размеренной. Часто на глаза попадались ручьи и водопады, бегущие сверху. Подножие одного водопада было огорожено каменной плотиной. Вода била из всех щелей, но все равно набралась под самый верх.
В туманной дымке слева и справа терялись вершины архипелага.
– Кир, – С недавних пор Маша перешла на короткую форму имени, посчитав, что их отношения продолжаются достаточно долго, и она имеет на это право, - мне кажется, я сплю. Всё такое нереальное, как из другого мира и времени. Я всегда считала, будто я крепко держу вожжи своей жизни в руках. Сейчас мне кажется, что она мной играет, а я просто наблюдаю за этим и ничего не могу поделать. Я не знаю, что меня ждет через час. А когда-то вся жизнь у меня была расписана.
– Как говорится, загад не бывает богат. Признаться, у меня давно жизнь идет не по расписанию, так что я не особо парюсь по этому поводу. Мы с Карлом, - Он взялся обеими руками за морду пса, выглядывавшую из куртки Маши, - большие импровизаторы. Сначала я жалел, что взял его с собой, а теперь понимаю, что если бы оставил, было бы гораздо хуже. Тот дядька, что присматривает за нами, - Кирилл поднял голову вверх, – лучше знает, как надо.
– Ага, и эту катастрофу он задумал для пользы всех и каждого в
отдельности.
– Может быть. Точно знаю, что нам надо извлечь урок, но пока не понял какой. То ли это нам за то, что мы загадили планету, то ли за то, что загадили души?
– Или за то и другое сразу.
Карл неожиданно дернулся вперед и громко гавкнул. Его лай разнесся над водой и отразился от скал. Рядом с БДК показались водовороты, а потом огромная, черная, в ракушечных наростах, спина кита. Млекопитающее шумно выпустило столб воды. Карл еще раз громко огрызнулся. Исполнив собачий долг, спрятался в Машиной куртке. Кит прошел пару десятков метров по поверхности, и махнув огромным хвостом скрылся под водой.
– А досталось всем. – Задумчиво произнесла Маша.
БДК миновал острую северную оконечность полуострова и снова повернул на юг. Пролив превратился в залив. Места здесь были менее обжитыми. После поворота встретилось три яхты, державшиеся вместе. Люди с их палубы со страхом взирали на большие корабли. Чистяков, глядя на них с капитанского мостика, прошептал:
– Скоро до вас дойдет, что мы не опасность ваша, а защита.
За скалой, сильно выдающейся в залив, показалась бухта занятая двумя большими судами. Одно из них, судя по характерным кранам на палубе, было рефрижераторным. Второе – круизным лайнером. БДК зашел в бухту и встал бортом, демонстрируя свои мирные намерения. «Принцесса Мэй» заняла позицию рядом. «Местные» сразу вышли на связь. Обменялись приветствиями, выяснили, какому государству принадлежат суда и граждане. Рефрижератор был аргентинским, вез в Китай фрукты, овощи, говядину. Лайнер принадлежал Испании, но половина туристов на нем были из Китая, остальные, отовсюду понемногу. Военная мощь произвела на тех, кто занял бухту раньше впечатление, поэтому они старались не грубить, но дали понять, что место ими застолблено первыми и они не желают здесь видеть еще кого-нибудь.
– В чем проблема? – Удивился Чистяков. – Грабить мы вас не собираемся. Продукты у нас имеются. «Принцесса» тоже не с голым задом в поход отправилась. Нам нужно перезимовать лето в спокойном месте. Вы разве не думаете о том, что люди, называющие себя хозяевами острова, не придут и не возьмут ваш груз из рефрижератора?
– Ну, так и вы от них сюда сбежали?
– Не сбежали, мы приняли их предложение. Не зная расклада, можно было погубить свой корабль. Здесь полно узких мест, которые можно контролировать. У нас имеются радары и вертолеты, способные бороться с подводными лодками. Вы же безоружны и даю вам стопроцентную гарантию, что к вам придут и не спросят, оставить вам чего-нибудь, чтобы не сдохнуть с голода или нет.
– Это можете сделать и вы?
– Вы, мастер вести переговоры. Скажите, вы реально думаете, что мы просто так возьмем и пойдем искать себе другое место? Хуже, неудобнее, чем это? На самом деле у вас только два варианта, либо мы, либо они. Мы предлагаем вам защиту, они – нет.
– Нам нужно подумать.
С той стороны отключились. Капитан Ваас все это время слушал переговоры.
– Ей богу, эти люди еще не попадали в переплет.
– Даже не знаю, о чем в их положении можно совещаться?
Свинцовые тучи над головой разошлись. Солнечные лучи осветили бухту, наполнив ее яркими красками. Ледник Кука, занимающий значительную часть острова и видимый из бухты, заиграл под лучами бриллиантовыми огнями. Ручьи талой воды, бегущие от него к подножию гор, заблистали серебряными нитями.
– Нет, отсюда мы никуда не двинемся. Красотищща какая! – Восхитился капитан.
– Мне даже интересно, они что, выдумывают условия, которые хотят нам поставить? – Произнес капитан Ваас.
– Они там спешат хлеб испечь, чтобы принять нас хлебосольно. Спустя полчаса «местные» снова вышли на связь.
– Вы собираетесь жить на берегу?
– Нет, зачем это нам? Ваас, ваши люди будут жить на берегу? – Чистяков решил спросить у капитана лайнера.
– Ни за что. У нас комфортные номера.
– Нет, но на берег сходить будем, для пополнения пресной воды и охоты.
Здесь, говорят, водятся кролики?
– В этой части острова их мало. Здесь много рыбы, речной и морской. – Переговорщик замолчал. – Мы решили принять ваше предложение, при условии, что вы не будете строить на берегу жилья.
– Спасибо. Очень любезно с вашей стороны. Каждый раз, когда мы будем сходить на берег, мы будем предупреждать вас. – В голосе Чистякова звучала ирония, но переговорщик ее не учуял.
– Договорились.
БДК поставили поперек залива у поворота в бухту. Получилось перекрыть вход в нее больше, чем на две трети. «Принцесса Мэй» осталась в бухте. Через час нос БДК распахнулся и из него, один за одним, вышли три БТРа и направились к берегу. Чистяков и Ваас заняли место в отсеке для десанта. Они желали узнать лично, с кем имеют дело и осмотреться на местности.
Тревога нарастала. Едва начало вечереть, как на горизонте, в красном мареве заходящего солнца, показались два автомобиля. Они проехали достаточно далеко, чтобы разглядеть лежащих на горячей поверхности океана испуганных людей. Роман сжимал винтовку, отчетливо понимая, что отбиться с помощью ее и пистолета у них не получится. В голову приходили самые безумные идеи, как избежать столкновения с обиженными мародерами. Ему подумалось, что можно прятаться под резиновый слой, оставив щель для дыхания. Опасно, но на крайний случай такой прием вполне мог сгодиться. Роман поделился соображениями со Сречко.
– Надо попробовать. Чтобы столько народа спрятать под поверхностью, надо потренироваться.
– А что, сейчас ножи у каждого есть. Разрезал и забрался.
– А дети? За ними следить надо, чтобы не задохнулись.
Роман поинтересовался у Ангелины насчет своей идеи, чтобы она, как женщина смогла ее оценить.
– Страшно, Роман, как в могилу, но ради детей любая мать на такое согласится.
– Вот и хорошо
Валерия рассказала людям об идее Романа. Сам Роман, Ангелина, Сречко и Валерия, раздевшись до нижнего белья, решили собственным примером показать, как будет выглядеть процесс маскировки.
– Взвоооод, газы! – Выкрикнул Роман и первым бросился на гибкую поверхность воды.
Пропорол ее ножом, вскрыл одну сторону и забрался под нее, оставив щель для дыхания. Остальные проделали то же самое чуть медленнее. Ангелина не смогла пробыть долго. Она вытянула руку и попросила ее вытащить. Ей помогли выбраться.
– Все хорошо, но держаться не за что. Паника, что сейчас потеряешь край и тебя засосет.
Валерия выбралась следом, брезгливо скидывая с себя ошметки геля.
– Это на крайний случай. Страшно и жижа лезет в глаза, в рот и нос.
Мужчины оказались настойчивее в получении результатов эксперимента. Поверхность воды над Романом двигалась, будто он активно обживал свою «прятушку».
– Маскировщик от бога – Засмеялась Ангелина, но неожиданно предположила. – А может он сорвался?
Испугавшись своих же мыслей, она кинулась к прорези и приподняла ее. Просунула руку и вытянула мужа. Роман откашлялся, отплевался и кое-как восстановил дыхание.
– Как догадалась?
– Почувствовала, экспериментатор хренов.
– А Сречко? – Испугалась Валерия.
Ей на помощь бросились несколько человек. Сречко лежал себе спокойно у щели и был крайне удивлен испуганными лицами жены и остальных.
– Вы чего?
– Ты зацепился за что-то?
– Вот. – Сречко показал нож, воткнутый в торец прорезанного слоя. – Хорошо держит.
Демонстрация маскировки, в целом, прошла успешно. Любого другого способа скрыться от ненужных глаз никто не предложил. Была в этом способе и слабая сторона. Вещи тоже надо было прятать, иначе они демаскировали точно так же, как и люди. Рюкзаки и все, что несли в руках, можно было запихнуть под верхний слой, но телегу с бочками и прочим, туда уже было не спрятать.
Старик-смотритель понял, о чем шла речь. Он взялся за ручки телеги и показал, что собирается ее катить.
– Драйв, драйв. – Он похлопал себя по груди, объясняя жестами свое намерение управлять телегой. – Ю сик андер вотер. – Его английский был ужасен, но абсолютно понятен.
Старик, видимо, решил, что пожил достаточно и готов был пожертвовать собой, чтобы отвлечь мародеров.
– Спасибо, дед! – Роман похлопал его по плечу. – А для всех сейчас устроим тренировку!
Тренировка была необходима, чтобы в случае настоящей опасности, народ смог спрятаться быстро и без суеты. Людям пришлось раздеться, чтобы не измазать одежду, иначе бы она встала колом, когда высохла. Не все получилось с первого раза. Для женщин и детей процесс оказался тяжелым. За детьми надо было присматривать, чтобы они случайно не провалились глубже. В итоге пришлось поделить людей на небольшие группы, в каждой из которых имелся мужчина, отвечающий за то, как прячутся его подопечные. Процесс ускорился.
Прятались без вещей, которые несли с собой, чтобы не испортить их без надобности. В случае настоящей опасности каждый должен был прятаться с тем, что нес. В итоге за ночь прошли совсем мало. Под утро где-то далеко проехала машина. Достаточно было лечь на поверхность, чтобы не обнаружить себя.
Шли до полудня, пока стало совсем невыносимо из-за жары. После легкого перекуса устроились на «ночлег». Роману выпала очередь идти в отвлекающую группу. Он не расставался с винтовкой. Она дарила ему уверенность и спокойствие. С ним в паре снова пошел Гельмут. Синдром первой жертвы он переборол довольно скоро. Его соотечественники, которых в группе было немало, поддержали и даже превознесли смелый поступок Гельмута, растворив уколы совести.
Лагерь поплыл в поднимающемся от горячей поверхности воздухе и когда он исчез окончательно, Роман остановился. Расправил над головой зонт, защищающий от палящих лучей, и собрался ждать. Гельмут сел «спиной к спине», чтобы вдвоем они видели все вокруг. Было тихо. Над океаном не летали птицы, ветер не шумел в деревьях, не ездили машины. Несмотря на жару, тишина действовала угнетающе снотворно. Горизонт поплыл. Роман прикусывал губу, чтобы боль отрезвляла отключающийся мозг. Гельмут, похоже, мучился той же проблемой. Его спина периодически вздрагивала, после чего он начинал бубнить на немецком.
Прошло часа три. Язык присох к нёбу от обезвоживания. От нечего делать Роман начал отдирать от кожи присохший после ночных тренировок слой геля. Занятие немного взбодрило его. Гельмут повторил за Романом, но быстро потерял интерес. У него еще остались волосы на руках и процесс показался для него слишком болезненным.
– С головы сдирай, – Посоветовал ему Роман, – Твоя плешь выглядит, как башка Ихтиандра.
Голова немца, из-за того, что пленка на ней шелушилась и топорщилась, выглядела, как пораженная псориазом или проказой. Роман провел ему ладонью по шершавой поверхности.
– Я, я, их меркте (да, да, я понял) – Немец принялся ковырять голову, снимая с нее пласты высохшей воды.
За этим занятием они провели еще час. Воздух волновался, растекался, закрывая от глаз всё, что происходило на расстоянии полукилометра. Приходилось полагаться в основном на слух, благо тишина стояла идеальная. И слух не подвел. Роман первым услышал механический звук. Он был похож на работу мотоциклетного двухтактного мотора. Роман встал и огляделся. Марево мешало разглядеть причину звука.
Одиночного мотоцикла Роман не так боялся, как автомобиля. Он крепче сжал винтовку, готовый применить ее, когда опасность можно будет разглядеть. Гельмут крутился, как волчок, пытаясь понять откуда идет звук. Вдруг он замер и уставился в небо, приложив ладонь ко лбу.
– Флюгцойг! – Вскрикнул он, показывая рукой вверх.
– Чего? – Не понял Роман, и посмотрел туда, куда показывал немец.
Он разглядел темную точку в небе. Она приближалась. Через полминуты над головами пролетел серый силуэт гидросамолета. Баки на его шасси были заменены колесами. Роман взял его на прицел. Хотелось верить, что это не враги, и они не имеют никакого отношения к мародерам. Последние несколько дней их группа пребывала в полной информационной блокаде, хотелось верить, что за это время случилось что-то, что поможет им вернуться домой.
Самолет пошел на разворот. Он снизился и пролетел над тем местом, где стоял лагерь метрах в трехстах. Роман разглядел человека снимающего на телефон. Снова захотелось верить, что они собирают сведения о количестве и координатах выживших групп. Самолет еще раз развернулся, почти над головой Романа и Гельмута. Почувствовалось дрожание воздуха. Из открытой двери показался человек с оружием. Он взял его наизготовку, направив ствол в сторону лагеря.
Роман оценил ситуацию за долю секунды. Его «гэ-три» сама оказалась у него в руках. Он приложился к прицелу и выстрелил несколько раз, целясь в фигуру стрелка. Самолет качнулся. Видимо пули попали в него и не остались незамеченными. Он резко пошел набирать высоту. Роман выстрели в него еще два раза. Самолет развернулся и направился в ту сторону, откуда прилетел. Пролетая над лагерем, огрызнулся длинной очередью трассирующих пуль, но на второй круг не решился.
Роман со всех ног бросился к лагерю. Народ в нем всполошился, шумел и сыпал проклятьями в сторону, в которой скрылся самолет. Ангелина, завидев мужа, бросилась ему навстречу.
– Живой. – Обрадовалась она.
– А ты как?
– Нормально. В нас не стреляли.
– А я слышала выстрелы.
– Это я стрелял и кажется, зацепил. Мне показалось, они стреляли по лагерю?
– Да, женщину ранили в грудь, вскользь по ребрам, и Юргену прострелили ногу насквозь.
– Надо уходить. Чем быстрее, тем лучше. Это была разведка, теперь сюда машины отправят. Я видел, как они снимали на телефон, а там и координаты джи- пи-эс будут. Снимаемся! – Крикнул Роман, чтобы его услышали все. – Гет ап анд мув! (Подъем и двигаемся)
Народ был готов через пару минут. Ни о какой усталости никто и думать не смел. Адреналин заставлял «бить копытом» от нетерпения. Толпа испуганных людей быстрым шагом направилась на север. Роман и Сречко взялись катить телегу, на которой помимо груза сидел раненый Юрген. В затылке от ощущения опасности, идущей по пятам, свербило. Роман не хотел оглядываться, но делал это непроизвольно, и всякий раз ему мерещились яркие пятна автомобилей.
Каждый пройденный километр многократно увеличивал площадь поиска. Останавливаться было нельзя, даже когда начали капризничать уставшие дети. Родители тянули их, не обращая внимания на капризы, подгоняли ругательствами и рукоприкладством.
Прошло три часа, и где-то восточнее снова послышался звук мотора самолета. Роман понял, что сейчас самое время применить полученные навыки.
– Отец, - обратился он к старику-смотрителю, - бери эту тележку и кати.
Драйв, ага?
Старик понимающе закивал. Роман попросил Сречко отдать пистолет старику. Старик отказывался, но потом взял. Видимо он понял, что с оружием его не станут брать в плен.
– Валерия, командуй газы!
– Сииик анде уотер! – Крикнула Валерия. – Уиз фингз. (с вещами)
Народ вначале разбежался на некоторое расстояние друг от друга, а потом стремительно скрылся под резиновой поверхностью, с вещами и в одежде. Роман проверил, чтобы не осталось демаскирующих следов. Самолет был уже близко. Он накручивал круги высоко в небе, пытаясь разыскать беглецов с безопасного расстояния. Роман зачехлил винтовку куском ткани и скрылся под водой.
Густая жижа, еще не совсем потерявшая текучесть, лезла в лицо, мешая дышать. Роман развернулся, чтобы разглядеть Ангелину. Сквозь прозрачный гель были видны только искаженные очертания ее фигуры. Самолет кружил над головой. Его было слышно даже через толстый слой застывшей воды. Хотелось верить, что с воздуха ничего подозрительного не видно, а одинокий человек с телегой не привлечет внимания.
Роман приподнял одну сторону «нычки», чтобы глотнуть свежего воздуха и оглядеться. Из такого положения видно было метров на пятьдесят. Неровная поверхность океана так и застыла невысокими волнами. Роман ничего не увидел, но услышал звук моторов и совсем не самолетов. Ему не хотелось в то, что их попытка спрятаться провалилась. Из самолета могли увидеть весь процесс маскировки в бинокль и намеренно держаться в стороне, чтобы не спугнуть.
Роман представил, как быстро он сможет выбраться наружу и воспользоваться оружием. Его одиночное сопротивление ничего не даст, кроме удовлетворения от мысли, что удалось захватить на тот свет парочку негодяев. Пожалеют ли их, если они сдадутся без стрельбы? Вряд ли.
Машины проехали совсем рядом. По поверхности пробежала волна под их тяжестью. Роман, несмотря на обезвоживание, вспотел. Сердце колотилось на весь океан. Он уже представил, как машины остановятся, захлопают дверки, заклацают затворы, а потом начнется стрельба. Их будут добивать сквозь резиновый слой, прямо в могилах, в которые они сами себя уложили.
Гул моторов удалился и затих. «Бах-бах-бах-бах» - раздались четыре одиночных выстрела подряд. Им ответили несколько автоматических очередей и гулкие одиночные выстрелы. Не стоило труда догадаться, кому они предназначались. Старик выполнил свое предназначение, и хотелось верить, что не зря.
Снова повисла тишина. Прошел час, второй. Начались припадки клаустрофобии. Воздуха не хватало, гель норовил заткнуть нос, тяжелый слой давил сверху, норовя окунуть глубже. Роман привлек внимание Ангелины, чтобы справиться о ее состоянии. Супруга пошевелила рукой. Это дало сил продержаться еще час. На большее его не хватило.
Когда Роман выбрался наружу, на поверхности уже сидело человек двадцать. В основном маленькие дети и их родители. Роман оглядел небо и горизонт. В той стороне, куда ушел старик, поднимался тонкий столб дыма. Роман помог выбраться Ангелине и Валерии. Сречко услышав движение, выбрался сам.
– Кажется, у нас получилось. – Произнес он, брезгливо очищая одежду от кусков застывающего геля.
– Надолго ли? Они могут нас подкарауливать. Неизвестно, что еще рассказал им старик? – Предположила Ангелина.
– Думаю, ничего. – Ответил Роман и посмотрел в сторону поднимающегося дыма. – Надо проверить. Пойдем Сречко, проверим. А вы, оставайтесь здесь. В случае любой опасности, сразу ныряйте под воду. – Оставил наставление Роман.
Старика привязали к телеге и подожгли тем самым бензином, который был в баке мотоцикла. Хорошо, что он был к тому времени уже мертв. По поверхности была видна коричневая дорожка запекшейся крови, оставшаяся после волочения. У ее начала лежали четыре пистолетных гильзы. Чуть поодаль валялись автоматные гильзы и три ярких гильзы от охотничьего ружья. На поверхности так же были следы крови. Хотелось верить, что старик зацепил кого-то из мародеров.
– Старика надо похоронить. – Предложил Сречко.
– Нельзя. Они будут за ним присматривать. Если мы его похороним, они точно будут знать, что мы рядом.
– Как-то не по-христиански.
– Самому муторно. Мы теперь в большом долгу перед этим человеком. А мы даже не знаем, как его зовут.
Роман обошел дымящегося старика. У того, как будто в крике был открыт рот. Кожа на челюстях обгорела, обнажив кости и зубы. Привязанные к ручке телеги руки не давали ему рухнуть. Душа протестовала против того, чтобы оставить человека вот так, но рисковать живыми было нельзя.
– Роман, посмотри. – Сречко присел на корточки и показывал под колесо.
Роман пригнулся и увидел ручную гранату, придавленную колесом. Чеки в запале не было. Стоило слегка стронуть телегу, чтобы спусковой рычаг отскочил.
– Вот нелюди. – Выругался Роман.
– Ты был прав, трогать не надо. – Согласился Сречко.
У группы без воды на то, чтобы найти ее было не больше трех суток. Хорошо, что небольшой запас ее несли с собой. Он был подкислен уксусом, но до такой степени, что густеть он еще не начинал, но пить уже было можно. Но куда надо было идти? В любую сторону людям грозила смерть. Роман уже решил, что не может навязывать им свой выбор и готов был сказать, что распускает группу, чтобы каждый сам думал, каким образом хочет спастись. Его не поняли, или же не захотели разделяться, боясь пропасть по одиночке.
– Я иду на север. – Сообщил о своем решении Роман.
Не оглядываясь назад, он направился на север, совершенно не понимая, чем выбранное направление поможет ему спастись. Когда разумные доводы не помогали с выбором, он решил довериться интуиции.
Мародеры, решив, что беглецы без запасов ринутся назад к атоллу, ограничили район поисков территориями, прилегающими к островам.
Люди шли, не останавливаясь, оставшийся день и ночь, в страхе оборачиваясь назад и не переставая глядеть в небо. Было тихо. Необычно ясное звездное небо, вогнутым куполом накрыло землю, даря долгожданную прохладу. Его не нарушили ни свет фар, ни шум самолета.
Только к утру многие начали жаловаться на то, что не имеют сил идти дальше. Не было их и у Романа и его товарищей. Каждый шаг давался с трудом. Тело словно одеревенело, высохло, сопротивляясь каждому движению.
– Привал. – Произнес Роман ожидаемую команду.
Народ упал на поверхность в том месте, где стоял. Многие сразу закрыли глаза и провалились в сон, не позаботившись о том, чтобы поставить над головой укрытие от солнца. Роман отправил четыре двойки по периметру. Ангелина поставила шатер, в котором они рухнули спать. Жажда мучила даже во сне. Мозг генерировал сновидения про воду, про большие холодные озера с кристально чистой водой. Роман пил ее во сне и никак не мог почувствовать удовлетворения.
Кто-то тронул его за руку. Роман вскочил. Перед ним стоял парень, которого он отправил в караул.
– Ты чего ушел? – Спросил он на русском.
– Ай соу зе трак. Рэд трак. (Я видел грузовик. Красный грузовик) – Парень взволнованно показал рукой.
– Рэд трак? – Переспросил Роман. – Мувин? (двигающийся)
– А синк, ноу, хард то си. (я думаю, нет. Плохо видно) – Парень резко поводил ладонью перед глазами, будто хотел изобразить марево.
– Пойдем, покажешь.
Роман прихватил винтовку и вышел из-под навеса. Они отошли на полкилометра к посту, где остался второй часовой. Роману снова показали в ту сторону, где якобы они видели грузовик. Плотное жидкое марево не давало разглядеть ничего дальше пятисот метров. Не факт, что пригрезившийся грузовик снова не оказался миражом, как на последнем острове.
– Кам уиз ми. – Приказал Роман тому парню, который рассказал про грузовик. – Уот из ё нэйм? (пошли со мной, как твое имя)
– Билл.
– Ю? – Роман спросил у второго.
– Лайэм. – Представился второй.
– Лайэм, стэй хир. (оставайся здесь), Иф ю хиэ ани денджер, го ту кэмп, энд сик. (если услышишь любую опасность, беги в лагерь и прячься)
– О кей, сэр. Ай андэстуд. (хорошо, я понял)
– Вот и хорошо, пошли Билли.
Через сто метров красное пятно заколыхалось на общем сером фоне, через двести грузовик было видно уже отчетливо. Роман готов был поклясться, что это тот самый грузовик-мираж, но только сейчас он был виден совершенно материально. Роман взял винтовку наизготовку. Он не ждал засады, просто боялся недопонимания со стороны хозяев грузовика.
В нос ударил запах тлена. Вскоре появилась и его причина. Почерневший черный труп с расползшейся на грудине кожей, провалившимися внутрь черепа глазами и открытым ртом. Под труп натекла то ли кровь, то ли трупная жидкость, засохла и вспучилась. На трупе была надета форменная одежда с логотипами.
Водительская дверь грузовика была открыта. Роман зашел с ее стороны, держа мушку на месте водителя. На его месте тоже был труп, в том же плачевном состоянии. Он упал на руль, измазав его и сиденья продуктами разложения. Находиться рядом с кабиной было нельзя. Вонь стояла просто невыносимая.
Грузовик был трехосным тягачом, с приводом на две задние оси. За собой он ташил прицеп-фуру, метров десяти-двенадцати. Судя по неизвестному логотипу, произвелся он в Китае. Краска его блестела новизной, и там, где не пахло трупами, чувствовался запах свежей краски, пластика и резины.
– Билл, колл ми Сречко. Фаст. (Билл, позови мне Сречко. Быстро.)
– О кей, сэр.
Парень убежал. Роман обошел вокруг грузовика, но не нашел следов стрельбы, гильз или отметин от пуль. У него возникло предположение, что люди просто умерли от жажды прямо посреди океана. Колеса тяжелой машины по нижнюю кромку дисков ушли в верхний слой воды, как в горячий воск. Роман решил, что это произошло после того, как грузовик остановился. Аморфная поверхность верхнего слоя океана вполне могла затянуть в себя колеса машины.
В баке, как ни странно, имелось топливо. Значит, люди погибли не из-за того, что машина потеряла ход. Роман открыл двери прицепа. Там было абсолютно пусто и жарко. В воздухе запертого помещения набрался тяжелый фенольный запах дешевого пластика. Роман чихнул.
– Будь здоров! – Раздался неожиданный голос Сречко.
– Ты быстро. – Удивился Роман.
– Я пошел за тобой, когда Ангелина рассказала про грузовик. Ты зря пошел без меня.
– Прости, спросонья не успел сообразить. Не пойму, зачем сюда на нем приехали? – Роман закрыл дверь прицепа. – Видел колеса? Он давно здесь.
– Видел. Я знаешь что подумал? Такие большие грузовики вряд ли нужны на Мальдивах, где на самом большом острове от края и до края пешком за полчаса можно пройти.
– Тогда откуда он? Из Китая?
– Смотри, у него нет номеров, у него резина, будто он только что с завода. Ключи в замке зажигания с биркой, как из автосалона.
– На что ты намекаешь? – Роман не мог понять, куда клонит Сречко.
– Я думаю, что грузовик с судна, которое их перевозит. Их отправили за водой или на разведку. Заметил, на них одинаковая одежда?
– Заметил, звучит правдоподобно. А почему эти люди погибли? Почему остановились?
– Скорее всего, они погибли от жажды. Первым погиб водитель, пассажир запаниковал, не знал, как поступить. Думаю, он побежал в состоянии аффекта, да скоро и свалился без сил.
– Ну, ты прям Шерлок Холмс и комиссар Мегрэ в одном лице. Версия, не подкопаешься. Жаль, свидетели не могут ее подтвердить. – Роман подошел к баку с топливом и открыл крышку. – Знаешь, что я думаю насчет этого грузовика?
– Что?
– А мы поедем на нем дальше. С ветерком.
– А как? Он же завяз?
– У нас столько светлых голов, пусть придумают способ.
Лагерь перешел к грузовику. Возможность уехать подальше от мародеров вдохновила людей найти способ вытащить грузовик из вязкого плена. Вначале его решили избавить от трупа водителя и от запахов им оставленных. Несчастного вытащили веревкой и по-быстрому спрятали под воду. Кабину обработали соленым гелем, набранным рядом с машиной. Он как гипертонический раствор втянул в себя часть запаха из сиденья. Вони поубавилось. Пленка из застывшего геля еще сильнее изолировала тяжелый запах.
В группе нашлись шоферы, понимающие в больших грузовиках. Мотор завелся с полуоборота. Тяжелый дизель наполнил воздух вибрирующими звуками и запахом сожженной солярки. При попытке тронуться машина заглохла. Сил двигателя свернуть колеса не хватило.
– Прицеп надо отсоединить. – Предложила Ангелина.
Ее совет не остался незамеченным. Лишняя тяжесть и затянутые в воду колеса мешали. Прицеп отсоединили и подрезали резиновый слой вокруг колес. Грузовик снова завели и после нескольких попыток, удалось его сдернуть. Машина выскочила из плена и продавливая своим весом поверхность океана, сделала круг возле лагеря. Народ возликовал. Они были без сил и рады любой возможности проделать путь верхом на машине.
Прицеп тоже освободили из вязкого плена. Тягач подъехал, зацепился, и немного прошлифовав колесами океан, выдернул прицеп. Тяжелый грузовик посигналил, прокатился по воде, под одобрительные возгласы толпы. Теперь надо было привести будку в состояние, пригодное для перевозки людей, иначе она напоминала душегубку или крематорий.
В боковых стенках и переднем торце прицепа прорезали большое количество окошек для обдува на ходу. Откладывать поездку причин не было, наоборот, была масса причин уехать сейчас же. Прицеп, под массой восьмидесяти человек, серьезно просел. Тягач плавно тронулся и потянул. Водная поверхность вела себя как панцирная сетка на старой кровати. Было такое ощущение, что еще чуть-чуть и она не выдержит.
– Добавь скорости. – Попросил водителя Роман.
Грузовику было тяжело, он будто все время ехал в гору, Черный солярочный дым густым облаком бил из выхлопной, что было не очень хорошо. Его могли увидеть издалека. Грузовик постепенно набирал скорость, и когда она дошла до пятидесяти километров в час, вода уже не успевала прогибаться под ним так быстро. Машине стало легче. Черный дым перестал валить из трубы. Мотор почувствовал силу и свободно ускорился до семидесяти километров в час.
– Быстрее на надо. – Попросил Роман.
Машина вела себя слишком валко на мягкой поверхности. Быстрее ехать было просто страшно. В кабине с кондиционером условия были райскими. Роман решил, что на первой же остановке пересадит в нее самых мелких детишек. Даже условия в прицепе были намного лучше, чем во время остановок в океане. Не было духоты и жара, идущего от горячей поверхности. Внушало чувство спокойствия и скорость, с которой машина уносила людей от смертельной опасности.
Роман, время от времени, бросал взгляд на стрелку топливного бака, пытаясь спрогнозировать запас хода. До нулевой отметки оставалось ехать еще часа полтора, как раз к началу сумерек. Дальше можно было идти пешком до рассвета. А что дальше? Ответа на этот вопрос у Романа не было. Несколько часов тому назад важнее всего было не попасться к мародерам. Кода эту проблему успешно решили, сразу появилась другая, отложенная на второй план, жажда.
От одной мысли о воде в горле начинался неконтролируемый спазм. Тело одеревенело до такой степени, что при попытке сжать руку в локте, казалось, что лопнет кожа.
– Одно хорошо, - Обратился Роман к водителю, не понимающему по-русски, - останавливаться по маленькой нужде не надо. – Помолчал немного и добавил. – Да и по большой тоже.
Край солнечного диска, коснувшись горизонта, растекся по нему красной дрожащей лужей. Водитель ткнул пальцем в датчик уровня топлива.
– Эмпти (пусто).
– Вижу. Езжай, пока не заглохнем.
Топлива в баке хватило почти на четыре часа езды. На таком расстоянии их точно никто не станет искать. Не будет искать их трупы. Роману живо представилась картина мертвого лагеря посреди океана. Несмотря на усталость от последних событий жажда жизни не пропала. Надо идти, пока не упадешь.
Мотор зачихал, задергался. Машина сразу потеряла ход. Она почти не катилась, когда мотор окончательно заглох.
– Вот и приехали. – Роман открыл дверь и вышел в вечернее пекло.
Оказывается, люди в прицепе не теряли время зря. Роман удивился, что никто не спрыгивает. Открыл дверь и увидел спящее царство. Его даже умилила эта картина, спящих вповалку, друг на друге, людей. Ангелина лежала рядом с Валерией с краю прицепа.
– Эй, приехали. – Роман тронул супругу за руку. Ангелина открыла один глаз.
– Давно так крепко не спала. – Тихо прошептала она. – Почему остановились?
– Солярка кончилась.
– Опять пешком?
– Опять.
– Ромэн, Ромэн! – Делая ударение на первый слог, подбежал водитель и сунул Роману телефон. – Итс э формер драйверз фон. (это телефон предыдущего водителя)
– И что в нем такого? Фо уат? (для чего?)
– Ит хэз э мэп. (у него есть карта)
– Что за карта? Покажи?
Мужчина разблокировал телефон и показал маршрут, проложенный красной полосой по поверхности океана. Рядом с ним стояла стрелка их настоящего местоположения.
– Ты хочешь сказать, что мы можем попасть туда, откуда выехали эти парни?
Водитель во все глаза смотрел на Романа, не зная, что ответить. Роман уменьшил масштаб, чтобы увидеть начальную точку. Она была рядом и чуть западнее от того места, где они находились. До нее было не более тридцати километров. Еще не зная, что может их там ждать, Роман мысленно поблагодарил бога за нежданную подсказку.
Прежде, чем отправится в путь, Роман зарядил от аккумулятора грузовика телефон с картой. Измотанные и уставшие, но воодушевленные подсказкой люди отправились туда, откуда прибыл красный грузовик. Идти было тяжело, особенно детям, с их быстрым метаболизмом. Они плакали, просили пить. Выглядели они просто ужасно. Кожа на них натянулась, плечи поднялись, ноги в коленях не разгибались до конца. Они шли, как люди, пораженные странной болезнью, симптомами которой было усыхание кожи.
Роман взялся нести одного мальчишку по очереди с его отцом. У ребенка не было сил держаться верхом на спине, поэтому приходилось нести его на руках. Обычную норму в тридцать километров ту ночь одолеть не получилось. Солнце встало, начало припекать. Идти стало еще тяжелей. Народ запросил привал, но Роман не разрешил его делать. Он знал, что многие не найдут сил подняться. Как призраки посреди океана, безмолвные, потерявшие человеческий облик, понуро шли люди. Они уже не верили, что придут куда-то. Люди автоматически переставляли ноги, не поднимая головы.
– Корабль? – Неуверенно произнес Сречко.
Роман опустил ребенка на поверхность и вгляделся в зыбкий горизонт. На фоне стального оттенка марева выделялся неясный белый силуэт судна.
