Исландия

Исландию занесло к нам с другой планеты. Это крошечный осколок Марса, упавший на голую скалу в северной Атлантике. Человек, впервые попавший в Исландию, не найдет там не только никаких географических ориентиров, но и малейших признаков того, что он находится в стране — полноправном члене НАТО. Неудивительно, что именно в Исландии американский астронавт Нейл Армстронг отрабатывал свою лунную походку.

Природа Исландии очень странна, а населяющие ее люди все как один кажутся свихнувшимися. Погода в стране такая, что в одну лишь возможность такой погоды долго не можешь поверить, а знакомство с исландскими законами и обычаями и вовсе лишает дара речи. Однако это детские мелочи в сравнении с обстоятельством, которое полностью переворачивает все наши представления о реальности: летом в Исландии солнце по ночам не заходит.

В Исландии вы можете взбираться на мощнейшем джипе по совершенно отвесной скале, ездить на снегоходе по морю, платить 80 фунтов за бутылку обычного белого вина или ужинать с девушкой, у которой абсолютно прозрачная кожа: все эти чудеса ничто по сравнению с тем, что день в Исландии не всегда сменяется ночью.

Какой бы непредсказуемой ни была жизнь во всех остальных частях планеты, у людей испокон веков имелся один непреложный факт — когда наступает ночь, солнце садится. Исключений не известно. Но в Исландии с конца апреля до середины сентября ночь отличается от дня тем, что ночью солнце светит чуть менее ярко, а в середине июня даже это различие исчезает.

В три часа ночи на улице так же светло, как и в три часа дня, и от этого становится немного жутко. В районе Снеффельс-Йокуль, в том самом месте, откуда отправлялся легендарный исландский алхимик Арне Сакнуссем в своем «Путешествии к центру Земли», можно наблюдать, как закатное солнце царапнет горизонт и начнет всходить обратно.

Естественно, эта причудливая особенность жизни на крайнем севере наложила сильный отпечаток на обитателей Исландии. Их поведение сильно отличается от поведения всех прочих людей. Если бы Дарвин высадился не на Галапагосских островах, а в Исландии, он пришел бы к выводу, что в эволюционном плане человек произошел от ежа.

Дело в том, что в летние месяцы исландцы спят очень мало, а по выходным они не спят вообще. В пятницу они возвращаются домой с работы, пропускают по рюмочке, переодеваются, затем пропускают еще по одной, и к одиннадцати часам вечера выходят погулять — все 125 тысяч.

Турист с планеты Земля при виде этой картины испытывает неслабый шок. Когда я десять лет назад впервые попал в Исландию, то долго ходил по Рейкьявику часов в восемь вечера в поисках ресторана и совсем не удивлялся тому, что на улицах никого не было. Все-таки Рейкьявик — самая северная столица в мире, да и погода стояла холодная. Но пока я сидел и заправлялся капустным салатом с рыбой, я заметил, что столики вокруг меня начали постепенно заполняться. К полуночи у дверей всех ресторанов города уже выстроились очереди из желавших попасть внутрь.

Итак, я взял в банке ипотечный кредит, чтобы заплатить за ужин, расплатился, вышел на улицу — и попал прямо на самую большую в мире вечеринку. Музыкальный фестиваль Live Aid и визит папы римского в Рио-де-Жанейро, взятые вместе, по сравнению с открывшейся моему взору картиной показались бы не многолюднее деревенской свадьбы.

И каждый человек в этой колоссальных размеров толпе был пьян до поросячьего визга. Исландская певица Бьорк выразилась на этот предмет достаточно определенно: «Какой смысл выпивать по рюмке вина каждый день? Это пустая трата денег, вина и времени. Не разумнее ли подождать до выходных и одним махом выдуть литр водки?»

Именно так исландцы и поступают. Подростки, которых по малолетству еще не пускают в ночные клубы, бродят с огромными бутыл­ками, куда налита водка с колой в пропорции девять к одному, и нарезаются так, что начинают ходить задом наперед.

Не стоит и говорить, что девушки от такого времяпрепровождения моментально беременеют. В Исландии самый высокий процент внебрачных детей в мире: большинство исландских девушек к шестнад­цати годам успевают родить первого ребенка, которого сразу же отдают на воспитание своим родителям. Зато потом они вольны вести такую жизнь, какую захотят, нимало не беспокоясь о тикающих биологических часах. Если кто-то думает, что мировая столица секса — это Бангкок, то он очень и очень сильно ошибается.

Да и Монако как мировая столица ночной жизни и рядом не стоял с Рейкьявиком. Ночные развлечения в этом городе начинаются с вечера пятницы и продолжаются до утра в понедельник, а затем люди прямо с танцев отправляются на работу. Поразительно, но исландцы в самом деле выработали у себя привычку к сезонному образу жизни, напоминающему ежиный — шесть месяцев в году они не спят вообще, а остальные шесть пребывают в оцепенении.

Если кто-то планирует захватить Исландию, то ему можно посоветовать высаживать десант в период с ноября по февраль — в это время в стране не бывает ни одного бодрствующего жителя. Но на самом деле можно высадиться и в июле, поскольку все как раз будут пьяные в хлам.

Все, кроме исландских байкеров с ветхозаветными прическами, многочисленные банды которых по ночам носятся по улицам на чудовищных байках в стиле «Безумного Макса». Встретив одну из них, я несколько опешил от всего этого антуража и спросил, кто они такие и чем занимаются, ожидая услышать в ответ, что они пьют кровь девственниц и пляшут голыми вокруг ритуальных костров.

Но не тут-то было. Их вожак сказал: «Мы коллективно выступаем за безопасную езду, снижение стоимости страховок и все такое». А как получилось, что вы трезвые, как стеклышко, спросил я? Тут в разговор встрял байкер с американским танковым шлемом на голове. «Сейчас объясню. Видишь ли, в Исландии не принято пить за рулем. Населения у нас мало, все друг друга знают лично, и если ты нажрешься и кого-нибудь задавишь, то, скорее всего, это будет кто-то из твоих знакомых. Но даже если ты не будешь знать этого человека, ты совершенно точно будешь знаком с тем, кто его знает».

Что и говорить, присутствовать в качестве друга семьи на похоронах человека, которого ты нечаянно убил, ей-богу, не слишком приятно.

По той же самой причине, кстати, в Исландии можно совершенно спокойно не запирать ни машину, ни квартиру. Когда я спросил местного полицейского, сколько машин угнано в Исландии за последний год, он долго соображал, о чем это я. Тогда, значит, у полиции появляется больше времени, чтобы заниматься убийствами? И этот вопрос изрядно его озадачил. В последние лет десять в Исландии происходит в среднем одно убийство в год, и в большинстве случаев причиной бывает размолвка между супругами. Это преступление того типа, когда инспектор прибывает по вызову и находит продырявленную жену, а в углу сидит муж с дымящимся ружьем и, безутешно рыдая, объясняет всем и каждому, что совсем не хотел ее убивать.

Но не все так хорошо в этой стране, как кажется. Большинство исландцев при виде иностранца искренне радуются, что к ним наконец приехал кто-то, занимающийся чем-то еще кроме торговли рыбой. Но есть в Исландии и такие, которые считают, что вы незваным гостем вламываетесь на их праздник жизни.

Они отлично устроились на своем скалистом островке, создали абсолютно стабильную, фантастически богатую страну, в которой нет преступности, и не желают, чтобы какие-то паршивцы из внешнего мира совали нос в их дела. Не раз и не два эти люди советовали мне «валить в свою гребаную Америку».

Однако я остался, потому что Исландия — место как раз по мне.

Страна занимает территорию в четыре пятых площади Британии, но при этом имеет самый большой в нашем полушарии ледник, сотню действующих вулканов и реки, каждый день меняющие русло. На острове не растет ни одного дерева, а от его побережья время от времени откалываются новые острова.

Исландия расположена как раз в том месте, где встречаются материковые шельфы Америки и Европы, и благодаря этому она является самой большой в мире геотермальной зоной.

Валуны в Исландии теплые на ощупь, потому что на глубине в сотню метров горная порода все еще пребывает в расплавленном состоянии. В стране есть места, где из-под земли вырываются мощные столбы пара, разносящие такую вонь, какой не бывает даже в жаркий день в токийском метро.

А еще в стране есть голубая лагуна. Недалеко от аэропорта в Кефлавике, где базируются американские ВВС, расположено горячее озеро с водой изумительного бирюзового цвета. Внутри это озеро еще интереснее, чем снаружи: вода в нем имеет настолько высокую температуру, что жители страны благодаря этому обстоятельству совершенно бесплатно получают для квартир горячую воду, центральное отопление и электричество, не сжигая при этом ни молекулы углеводородного сырья.

Один исландец поведал мне, что экологически чистой и совершенно бесплатной энергии, скрытой в недрах его страны, хватило бы всей Западной Европе на тысячу лет. Сказав это, он свалился обратно под барную стойку.

Еще в Исландии есть город Гейзер, давший имя фонтану подземной воды. Самый главный гейзер демонстрирует себя во всей красе лишь раз в несколько лет, но кроме него есть множество мелких гейзеров, которые только и делают, что хлюпают и причмокивают, каждые семь минут выбрасывая из себя 20-метровый столб кипятка. Где-нибудь в Англии это было бы еще то зрелище, а в Исландии гейзеры кажутся чем-то самым заурядным и не стоящим особого внимания.

Наверное, потому, что по дороге к гейзерам надо проехать мимо водопада Галл Фосс — явления такого титанического масштаба и мощи, что от производимого им гула мои уши начали кровоточить.

Встречающиеся то там, то здесь монстроидные нагромождения застывшей лавы покрывает толстый слой упругого, губчатого мха, превратившего их в самые большие в мире матрасы. Остальную часть страны занимает черная пустыня, в которой невозможно никакое сельское хозяйство. Парламент страны, самый древний из парламентов мира, постановил передать восемьдесят процентов безумного исландского ландшафта в общее пользование всем жителям Исландии.

Эти жители, которые зиму проводят в спячке, а летом зажигают и оттопыриваются без сна, по всем понятиям кажутся свихнувшимися. Для них просто не существует правил, очевидных любому землянину. В исландском языке нет слова «пожалуйста». Вплоть до недавнего времени пиво в стране находилось под запретом, хотя крепкие напитки — нет. По четвергам все телевизионные станции в Исландии не работают.

У исландцев нет даже нормальных собственных имен. Имя новорожденному дают родители, что было бы совершенно нормально, если бы не одна мелочь: они обязаны выбирать его только из утвержденного правительством списка имен.

А фамилия человека образуется так: к имени его отца прибавляется окончание «сон» или «доттир». Например, меня бы в Исландии звали Джереми Эдвардсон, а мою дочку — Эмили Джеремидоттир.

Безумная система, что и говорить, но цены в этой стране еще безум­нее. В мой первый приезд в Исландию (было это в 1994 году) галлон бензина стоил пять фунтов. За бутылку вина в пиццерии просили 65 фунтов, а ужин на двоих в одном из бесчисленных рыбных ресторанов стоил больше четырехсот. Счет, который мне выписали в отеле, я поместил дома в рамку под стекло и показываю пораженным гостям.

Самым распространенным в Исландии хобби, кроме регулярных походов в банк, является чтение статистики. Стоит только начать разговор с исландцем, и он тут же сообщит вам, что его родина дала человечеству больше гроссмейстеров и «Мисс мира», чем все остальные родины. В общем, это не удивительно, потому что все исландские мужчины выглядят копиями древнегреческих философов, а женщины — вылитыми ангелочками. Единственное исключение — Бьорк, за что ее и поспешили экспортировать.

Чтобы прочувствовать до конца, насколько безумные люди населяют эту страну, стоит познакомиться с ее автомобильной культурой. Для начала раскроем учебник истории.

Первый автомобиль появился в Исландии в 1904 году, но из-за отсутствия автослесарей и запчастей он быстро отдал концы. Владелец, однако, не выбросил авто, а стал за умеренную плату скатывать в нем с вершины холма любопытствующих сограждан.

Одно время в Исландии даже существовал целый автомобильный завод. Получилось это так. В 1941 году корабль перевозил из Америки в Швецию 104 комплекта для сборки седанов «Додж», но застрял в Исландии из-за начала войны.

Исландцы командировали в США механика, который устроился там простым рабочим на завод Dodge, а пока он там учился уму-разуму, в Рейкьявике был построен сборочный цех. Когда строительство завершилось, механик уже знал во всех подробностях, как собирать автомобили, чем он и занялся по возвращении. Увы, суровой исландской погоде понадобилось меньше года, чтобы разрушить почти все исландские «доджи», и сегодня на службе состоит лишь один из них… в качестве загончика для цыплят.

С недавнего времени в Исландии существует автомобильный спорт, который раньше был невозможен оттого, что правила дорожного движения действовали на всех дорогах без исключения: общее ограничение скорости 70 км/ч распространялось на любую гоночную трассу.

Однако в 1981 году этот закон изменили, и исландцы тут же взялись за автоспорт, как одержимые. Каждые выходные центральная часть острова содрогается от рева самых мощных гоночных машин в подлунном мире.

На взгляд постороннего, эти машины выглядят как джипы, но назвать их джипами язык поворачивается не больше, чем обед в ресторане с тремя «мишленовскими» звездами называть «перекусом на скорую руку».

Детройтские восьмицилиндровые двигатели и полный привод — вот, собственно, и все, что роднит эти джипы с автомобилями, которые катаются по Лондону в субботний вечер.

Начнем с того, что шины у них толщиной больше полуметра и снабжены черпакообразными выступами для пущей зацепистости. Ходовая часть также претерпела радикальные изменения: она настолько крепкая, что машина способна без малейшего ущерба пережить падение с тридцатиметровой высоты.

На эту высоту машину одним махом выносит мощнейший двигатель — по практически отвесной стене. Как правило, это пяти- или семилитровый V8, над которым поколдовали умельцы: от обычных двигателей он отличается прежде всего тем, что, когда водитель резко бьет по газам, в цилиндры впрыскивается охлажденная закись азота, и мощность сразу прыгает до 900 лошадиных сил. Для сравнения: шумахеровский «Беннетон» развивает мощность порядка 600 лошадиных сил.

Исландские джипы чудовищны до такой степени, что вызывают благоговение. Я ощутил это сполна, когда местный чемпион-автогонщик Гисли Джонсон взял меня с собой покататься.

Наш путь пролегал по месту, которое в Британии считалось бы гранитным карьером. Езда заключалась в том, что джип карабкался вверх по склону утеса, который сначала шел почти отвесно, а последние несколько метров были абсолютно отвесными. Места для разбега при этом не было.

Запрыгнув наверх, джип разворачивался, падал до половины склона вниз, затем опять разворачивался, карабкался немного вдоль почти вертикального отвеса и затем вновь устремлялся вверх. «Нечто немыслимое» — слишком слабый эпитет для описания такой езды.

Некоторые склоны, покивал головой Гисли, и в самом деле неприступны, и добавил: «Но мы все равно рискнем». Затем он притопил газ, колеса джипа бешено завертелись, как у стиральной машины на стадии отжима, и мы ракетой взлетели к небу. Как только передние колеса ударились о вертикальную стену, Гиш моментально выжал газ до упора, в двигатель хлынул азот, мои почки взорвались от ускорения, и опа! — мы на верхотуре.

Вот только «опа!» не совсем точно передает ощущения. Мне приходилось стоять под зависшим над головой истребителем «Хэрриер», слышать вблизи боевой вылет спарки «торнадо», быть на живом концерте Judas Priest и присутствовать в гараже «Формулы-1» в тот момент, когда там раскручивали десяти­цилиндровый мотор до 17 000 оборотов — так вот, все эти звуки покажутся шепотком рядом с ревом гисливского джипа. На мировом чемпионате сваебойных молотов он наверняка занял бы не последнее место.

Пока над одним из органов чувств совершалось такое насилие, остальные на всякий случай временно отключились. И это правильно, потому что глаза все равно бы не поверили в то, что происходило прямо перед ними.

Мне объяснили, что азот должен впрыскиваться в тот самый момент, когда задние колеса джипа ударяются о вертикальную часть стены, отчего они отскакивают от камня и машина благодаря этому, как правило, благополучно переваливает через край утеса. Но это объяснение не стало понятнее даже после того, как я все это испробовал в реальности.

Самый ужас, однако, подстерегал меня впереди. Во время падения вниз Гисли заложил вираж влево и мы покатили поперек абсолютно вертикального склона. К счастью, ему не надо было думать о переключении скоростей, коробка была автоматической. При езде по отвесным скалам события иногда идут не по сценарию. Хотя на соревнованиях машины регулярно срываются с обрывов, за последние пятнадцать лет ни один из участников серьезно не пострадал. Утешает это слабо, но меня выручило то, что в тот момент я просто не мог ничего соображать от страха. Этот страх был такой силы, что еще немного, и я наделал бы в штаны. Последний раз мне было настолько страшно в восьмилетнем возрасте, когда во сне безголовое чудище пожрало папу с мамой.

Три вещи мешали мне попросить Гисли остановиться. Во-первых, я британец. Во-вторых, я все равно не смог бы до него докричаться. В-третьих, мне пришлось сидеть на своих собственных руках, чтобы они не болтались по салону в случае, если мы сорвемся с обрыва и начнем падать. Так что мне ничего не оставалось, как просто терпеть и молиться, чтобы Всевышний сделал меня бухгалтером...

Когда все кончилось, я решил немного развеяться и пошел прокатиться на морском скутере Yamaha. Казалось бы, ничего особенного: в отпуске мы все катаемся на этих скутерах. Но приходилось ли вам ездить на скутере по исландскому озеру, да еще в джинсах? Конеч­­но, нет.

Дул небольшой ветерок, поднимавший на озере небольшое волнение, и ничто не предвещало того, что случилось, как только я удалился от берега. Стоило скутеру рассечь носом первую же волну, как целый град крупных, острых, как бритва, сосулек вонзился мне в лицо, а с другого конца тела ледяной кулак крепко стиснул гениталии. Меня пробрал такой лютый мороз, которого просто не бывает.

Все верно, позже подтвердил мой исландский проводник, в прошлом году десять человек умерли на этом озере от пере­охлаждения.

А затем меня познакомили с человеком, имевшим совершенно безумное имя Зюдбердур Гудбергсон. Он прославился тем, что пару лет назад проехал на снегоходе к острову, расположенному в полутора километрах от побережья. Здесь надо пояснить, что снегоход рассчитан для передвижения по воде в гораздо более твердом агрегатном состоянии. Плавучесть у снегохода примерно как у булыжника: если поставить снегоход на воду, вам тут же понадобится новый снегоход, а он в Исландии стоит почти как Букингемский дворец.

А снегоход Гудбергсона стоит еще дороже, так как он по-особому тюнингован и способен развивать мощность в 180 лошадиных сил. Получается, что он мощнее, чем VW Golf GTi. А если судить по соотношению мощности к массе, он будет помощнее даже Lamborghini Diablo.

Чтобы сделать снегоход плавучим, Зюд (буду называть его так) просто взял и заклеил изолентой решетку радиатора, благо перегрев двигателя в Исландии случается редко. «Попробуй, — сказал он мне, — только помни: что бы ни случилось, не сбрасывай скорость. Если отпустишь газ хоть на секунду, снегоход пойдет камнем ко дну».

Итак, я проехался на зюдовской машине туда-сюда по берегу и выяснил, что она спокойно развивает скорость в 120 миль / час, что очень неплохо даже для самого современного сухопутного автомобиля. Оказывается, на свете есть кое-что пострашнее джипа Гисли.

Поначалу я старался держаться над мелководьем и очень быстро осознал, что две торчавшие впереди снегохода лыжины не могут заменить нос корабля, а из танковых гусениц за спиной получается очень плохой пропеллер.

Эх, была не была, сказал я, развернулся, дал полный газ и плюхнулся в полынью, взяв курс на другой берег озера примерно в полумиле. Скорость моментально упала, и снегоход начало раскачивать из стороны в сторону. Я отчетливо представлял, что стоит отпустить палец с акселератора, как машина булькнет вниз, а я попаду прямо в ледяные объятия смерти.

Примерно на половине пути, когда я двигался по воде со скоростью 50 миль/час, случилась очень странная вещь: меня догнал Гисли на своем джипе. Это не шутка. Одно дело — я, рассекающий водные просторы на довольно легком снегоходе, другое дело — человек, делающий то же самое на огромном 900-сильном джипе.

Потом, конечно, мне подробно разъяснили, как это явление физически возможно, но, честно сказать, в тот момент я больше вспоминал лицо человека с Туринской плащаницы. Если Иисус захочет еще раз пошляться по земле, то ему стоило бы выбрать Исландию: здесь много рыбы, никто не таращит глаза на гуляющих по воде, а байкеры выглядят вылитыми апостолами. Его никто бы не разоблачил.

Ну а если вдруг нагрянет Понтий Пилатсон со своими центурионами, то есть куча мест, чтобы спрятаться.

Вдали от побережья Исландия совершенно пустынна, там нет ни деревень, ни построек, ни людей. Вообразите, что вы проезжаете пол-Англии и не встречаете ни малейшего намека на присутствие человеческой цивилизации. Монолитный кусок нетронутой природы.

Самый крупный объект Исландии — это ледник Ватнайокуль, который по размеру больше, чем Йоркшир.

Ездить по этому языку льда толщиной в километр просто так нельзя. Для этого необходимы опытные инструкторы, спутниковая навигация и совершенно особые транспортные средства.

На вид эти транспортные средства представляют собой огромные фургоны с полным приводом. Один американский автомобильный журнал назвал эти фургоны «самыми совершенными снегоходами в мире». С этим определением трудно поспорить, когда видишь, как лихо эти автомобили перескакивают через расщелины такой глубины, что на их дне до сих пор живут мамонты. Подтверждает такую репутацию и их стоимость: в среднем один такой ледниковый транспорт стоит 60 000 фунтов.

Каждый квадратный метр Исландии сфотографирован со спутника, и при наличии навигационного оборудования можно проехать через всю страну с завязанными глазами.

Однако с ледником дело обстоит по-иному: проблема в том, что он движется. Карманный навигатор помогает двигаться в выбранном направлении, но он не может знать, какие помехи находятся между вами и пунктом назначения. Падая в километровую расселину, вы вряд ли найдете время подумать: «Странно, еще вчера ее здесь не было».

Прибавьте сюда и совершенно особые погодные условия. Даже в горах Шотландии не бывает настолько переменчивой погоды. В Исландии вы можете загорать на солнышке в одну минуту, а в следующую погибнуть от окоченения. Страна находится в нескольких километрах от полярного круга, и снежные бури здесь такие, что у комментатора погоды Майкла Фиша при их виде случилась бы кондрашка: они бывают покруче, чем его прикид.

В таком случае какого лешего исландцам карабкаться на ледник? Ну, во-первых, потому что они, как уже было сказано, больные на голову, и во-вторых, а почему бы и нет, собственно.

Ведь почему люди отправляются в путешествие по африканской саванне, зная, что у них есть все шансы вернуться домой с уменьшенным числом ног или рук? Зачем они взбираются на Эверест? Зачем (пример для британского читателя) они готовят барбекю на улице, если дома есть газовая плита?

Первое, что требуется сделать перед выездом на ледник, — уменьшить давление в шинах до пол-атмосферы, чтобы максимально увеличить сцепление резины со снегом. При этом можно не беспокоиться, что покрышки свалятся. Если такое произойдет, вам потребуется лишь баллончик с сжиженным газом для зажигалок и спички. Газ впрыскивается внутрь шины и поджигается, внутри происходит взрыв, и шина моментально садится обратно на обод. Именно таким макаром мы и доехали до цели путешествия — огромной расщелины прямо посреди тела ледника.

Чтобы вообразить, насколько огромной была эта расщелина, представьте, что в нее можно спрятать манхэттенский небоскреб так, что наружу не будет торчать ни кусочка.

Не хотел бы здесь вдаваться в религиозные переживания, но когда я стоял на краю этого до абсурда гигантского кратера, в голову сами собой приходили мысли о ничтожестве человека. Никакой даже самый мощный атомный взрыв не смог бы сотворить такой кратер. Породившая его сила такова, что рассчитать ее не в состоянии даже самый быстродействующий компьютер. У нас в голове слишком много пафоса, и мне кажется, что если бы я жил поблизости от этого кратера (и других чудес исландской природы), то имел бы гораздо более скромное мнение о себе.

Наверное, благодаря соседству с такими объектами исландцы чаще, чем любой другой народ, ходят по самому краю. А может, дело просто в рыбной промышленности. Благо­состояние Исландии зависит от величины уловов рыбы, причем эту рыбу возможно добыть, лишь прочесывая Северную Атлантику на крошечных судах. Но раз так, то расслабляться население должно каким-нибудь совершенно экзотическим способом.

В лице исландцев наша съемочная группа нашла людей, которые любят автомобили просто и без хитростей. В Исландии перестает казаться, что двигатель внутреннего сгорания угрожает существованию человеческой цивилизации.

Когда стоишь на улице современного города, дыхание перехватывает от выхлопных газов, в уши рвется рев дизельных двигателей, и поневоле начинаешь думать, что борцы за экологию не так уж и не правы. Однако в Исландии одна выхлопная труба на леднике размером с Йоркшир совсем не кажется чем-то ужасным.

Кроме того, в Британии есть пробки. Не удивительно, что у жителей страны, где все шоссе намертво забиты автомобилями, а все второстепенные дороги похожи на стиральную доску и ведут прямиком на прием к врачу-остеопату, такой популярностью пользуется общественный транспорт.

Пробки, разумеется, есть и в Исландии, но они не настолько кошмарные, что вам приходится пересаживаться на автобус. Даже если вы попали в пробку, всегда можно пожаловаться на нее министру транспорта, номер телефона которого (как и номер телефона президента) напечатан в обычном телефонном справочнике.

«Мне все время названивают водители, — рассказал мне этот министр. — Только где-то появляется малейшая проблема, они сразу хватают телефон и набирают меня. Исландия маленькая страна, все знакомы со всеми, и если я попал на работу в министерство транспорта, это не значит, что я перестал общаться с людьми».

Про исландское министерство транспорта надо упомянуть особо. Проще всего описать его, сказав, что, когда министр уходит на обед, оно закрывается.

Ему крупно повезло, что в его стране есть самолеты, автомобили и автобусы, но нет поездов. Впрочем, автомобили в Исландии не просто есть — страна стоит на втором после Калифорнии месте по числу автовладельцев, и дорожной сети приходится развиваться вместе с ростом числа водителей.

Чтобы решить проблему дорог раз и навсегда, исландцы построили Шоссе № 1, которое идет по окружности вдоль побережья острова и заасфальтировано на всем протяжении. Самый удобный его участок лежит на юге и проходит через Большой Мост, построенный, как говорят, на деньги от национальной лотереи. Мост целиком сделан из дерева: довольно необычное решение для страны, где не растут деревья. Точнее сказать, деревья в Исландии когда-то росли, но первые поселенцы — ирландцы Рег и Вик — вырубили их подчистую.

Шоссе № 2 нет, зато есть мириады никак не обозначенных и не мощеных дорог, сеть которых покрывает равнинные участки вдоль всего побережья. Если вас каким-то ветром занесет на эти дороги, будьте бдительны: толпы местных водителей-раллистов за рулем кустарно сделанных автомобилей оттачивают на них свое мастерство.

В Британии это социальное явление сравнили бы с массовым хулиганством, и министр транспорта по этому поводу делал бы в телекамеру строгое лицо. Но Исландия — совсем другое дело, и министр транспорта считает, что все в порядке, коль скоро эти ребята никому не мешают.

Его совершенно не беспокоит и то, что пилоты сверхлегких самолетов приземляются на дорогу, которая бы в Британии считалась главной автострадой страны, и по-простому заруливают на бензоколонку. В самом деле, надо же им где-то заправляться?

Парламент Исландии похож на сельсовет, владеющий участком лунной поверхности, однако это впечатление ошибочно. На самом деле Исландия состоит в НАТО и является вполне европейской страной, хотя у нее хватает здравого смысла держаться от Евросоюза подальше.

Жители Исландии умудрились создать для себя совершенно особую, непохожую ни на что жизнь, и она, судя по всему, намного лучше жизни в любой другой стране из тех, которые я видел. На мой взгляд и вкус, Исландия — лучшее место на нашей планете.

Поэтому нисколько не удивил меня тот факт, что Рейкьявик битком набит моими согражданами, которые однажды при­ехали в Исландию провести отпуск, но затем решили остаться там навсегда. На вопрос «почему?» они все как один отвечают: «Как почему, ты что, сам не видишь?»

Даже жалуясь на умопомрачительные цены и долгую, приводящую в отчаяние исландскую зиму, они знают, что приглашены на самую классную вечеринку в городе, и совершенно не собираются уезжать домой.

Что правда, то правда: немного пожив в Исландии, начинаешь смотреть на весь остальной мир сквозь очки со стеклами цвета дерьма.

Творя Исландию, Господь получал удовольствие.