Глава 7
До позднего вечера Ксюша находилась у себя в кабинете. Но всему приходит конец.
Вот и к ней заглянул Василий Михайлович и деликатно спросил:
– Не пора ли домой, Ксения Николаевна? Я ухожу.
Ксюша потянулась:
– Неужели уже так поздно? Я и не заметила.
– Пора домой.
– Идите, Василий Михайлович. Я сейчас соберусь и тоже пойду.
И Ксения сделала вид, что собирает разложенные на столе бумаги.
– Вас подождать? – настойчиво поинтересовался охранник.
– Зачем? Ребята за мной закроют. Они ведь уже пришли?
– Пришли.
Но Василий Михайлович продолжал торчать у дверей. Своим ночным сменщикам он явно не доверял. А Ксюша неспроста хотела отделаться от охранника. Василий Михайлович был человеком дотошным, любил, чтобы все делалось по правилам. Полагается сдать музей ночной смене без сотрудников, значит, надо выдворить Ксюшу любыми средствами. И Василий Михайлович приклеился к девушке намертво. На ее счастье, Василию Михайловичу позвонила супруга, которая уже заждалась его снаружи. А свою супругу Василий Михайлович ценил даже превыше служебного долга. И поэтому он ограничился тем, что велел Ксюше не задерживаться и уходить как можно скорей.
Когда он ушел, у девушки вырвался вздох облегчения. Единственный, кто мог спутать ее планы, ушел. А с ребятами из ночной смены она разберется быстро. Выждав еще минут двадцать, девушка спустилась к ним. Охранник был всего один. На экран он даже не смотрел, был занят игрой в тетрис. Занятие, развивающее мозг, но не в рабочее же время.
– Я ухожу. Пока.
– Ага! Пока! – Парень даже головы не поднял. – Дверь сама захлопнешь?
– Конечно. А ты на каком сейчас уровне?
– На десятом.
– Ого! Можно взглянуть?
– Смотри.
Ксюша подобралась бочком поближе к охраннику. Конечно, вовсе не пройденные уровни игры интересовали девушку. Ей было нужно поближе подобраться к монитору. И тут, делая вид, что застегивает плащик, она набросила на экран свой платок. Сделала она это таким образом, чтобы закрыть от охранника часть обзора. В том числе и дверь служебного выхода, через который ей полагалось покинуть здание. Но охранник даже головы не поднял. И, немного разочарованная тем, что некому даже оценить тонкость ее замысла, Ксюша снова попрощалась с охранником и вышла.
Там она громко потопала по коридору в сторону двери, а потом тихонько шмыгнула обратно к себе наверх. Сердце у нее стучало, а душа ликовала.
Вот и все! Она справилась! Никто не кинулся ее догонять. А значит, никто и не понял, что она осталась на ночь в музее. Теперь ей оставалось только сидеть тихо и ждать налетчиков. В котором часу Нарышкин просил своего приятеля заехать за ним? В половине первого? Значит, до часа ночи Ксюша может не дергаться. И вполне может немножко передохнуть.
Девушка поплотней запахнула свой плащик и приготовилась ждать. До назначенного срока оставалось еще несколько часов. У них в кабинете стояло огромное, обтянутое черной кожей кресло. Кожа от старости местами уже потрескалась, но все равно до чего же уютно было забраться в это кресло с ногами и свернуться в нем калачиком.
Устроившись в восхитительно глубоком и удобном кресле и слушая музейную тишину, нарушаемую лишь тиканьем да изредка боем часов в кабинете Ивана Петровича, девушка сама не заметила, как задремала.
– Открывайте! Немедленно открывайте!
Ксюша распахнула глаза и испуганно огляделась по сторонам. Что случилось? Кто кричит? Первой ее мыслью было: она проспала! Уже наступило утро, и она проворонила визит Нарышкина с приятелем! Но, взглянув в окно и на часы, Ксюша убедилась, что еще только приближается полночь. Тихая питерская полночь, полная призрачного белого света и какого-то особенного нездешнего, неземного очарования. В такую ночь так и кажется, что сейчас из-за угла выйдут эльфы в развевающихся от легкого ветерка прозрачных одеждах. И вместе с их компанией ты уже окончательно переместишься в нереальный сказочный мир.
– Открыва-а-а-ай!
Но что же случилось? Кто надрывается на улице у стен родного музея?
Осторожно, чтобы ее не заметили, Ксюша приблизилась к окну и выглянула наружу. Там стояла какая-то молодая женщина, которая требовательно дергала ручку двери служебного хода.
– Андрей! Открывай!
Внезапно раздался голос охранника, который повел диалог с женщиной через дверь:
– Таня, убирайся.
– Отвечай! Где этот гад?
– Таня, не сходи с ума.
– Нет, я буду сходить! Где этот гад? Где этот подонок?
– Таня, уймись. Или я вызову сюда полицию.
– Вызывай кого хочешь. Я и им скажу то же самое. Скажу, что мой муж гад и подонок!
– Таня, не поднимай шума. Я тебе клянусь, Серега тут. Просто он спит.
– Спит? – По голосу что-то не было похоже, чтобы женщина поверила охраннику. – А ну-ка разбуди его! Я хочу с ним поговорить.
– Я не могу.
– Почему?
– Он очень крепко спит. Не добудишься. Богатырский сон!
– Все ты врешь, Андрюха! Думаешь, я не знаю, что Сереги в музее нету!
– Нет, он тут! Как можно! У нас же смена!
– Не знаю, что там у тебя, а он точно из музея свалил.
– Тут он. Клянусь тебе!
– Тогда пусти, я сама на него посмотрю.
– Таня, ты прекрасно знаешь, что я не имею права пустить тебя. И никого не могу пустить на вверенный моему наблюдению объект в ночное время. Инструкции не позволяют.
– Ах, инструкции! Что-то в прошлый раз инструкции вам не мешали девок к себе ночью пригласить.
– Тогда был магазин. Музей – это куда серьезней. Ты – взрослая женщина, должна сама понимать.
Вместо ответа женщина принялась неистово дергать ручку двери. Она так старалась, что дверь тряслась и вибрировала. Казалось, еще немного, и женщина вырвет ручку из двери прямо с мясом.
– Таня, Таня! – в отчаянии закричал охранник. – Что ты делаешь? Что за шум ты подняла? Нас же с Серегой обоих уволят!
– И пусть уволят! Поделом вам! Бабники!
– Не поднимай шум, Таня! Умоляю!
Но Таня вошла в раж:
– Я своему кобелю «маячок» на одно место повесила, специально, чтобы видеть, где он по ночам болтается. И что же я вижу, не прошло и десяти минут с начала смены, как мой муженек с работы уже куда-то учапал. Куда он поехал? К ней? К Ленке?
– Нет, не к Ленке. Таня, перестань, что ты городишь? Серега только тебя одну и любит. И он хранит тебе верность.
– И где он? Где этот любящий меня, верный мне муж?
– Тут. Таня, не кричи, тут он. Все в порядке.
– Покажи! В окно его морду высунь! До окна ты его дотащить сможешь?
– Нет, он тяжелый.
Ксюша с интересом наблюдала за этой сценой. Она поняла, что женщина – это жена второго охранника. А тот, манкируя своими обязанностями, похоже, слинял к очередной подружке, оставив напарника его прикрывать. И вот теперь этому напарнику приходится туго. Он пытается выгородить приятеля, которого нет в музее. А жена этого приятеля требует показать ей мужа и не уходит.
Это представление очень оживило ночную тишину и прогнало остатки сна Ксюши. Вот только девушка опасалась, как бы эти вопли не спугнули Нарышкина с приятелем. Как они смогут проникнуть в музей, если тут такая суматоха?
Между тем события набирали обороты. К музею приближалась еще одна молодая женщина. Она была даже моложе той, что билась у дверей. Но, подойдя, она тоже потребовала Сергея. Первая уставилась на нее в бешенстве:
– Ты еще кто такая?
Но подошедшая была не робкого десятка. Она даже не дрогнула перед напором противницы и с достоинством пояснила:
– Меня зовут Елена. Очень приятно познакомиться.
– Ленка! – воскликнул охранник изнутри. – Ты-то чего сюда приперлась?
– К Сергею. Поговорить с ним хочу.
– Видишь, Танюша, муж твой вовсе не к Ленке почапал, – обрадовался охранник. – Вот она, Ленка, собственной персоной явилась. Если бы Серега у нее был, чего бы она сюда притопала!
Ксюша насторожилась. Получается, внизу у двери музея нос к носу столкнулись жена с любовницей отсутствующего охранника. Вот это поворот! И что же станут делать эти женщины? Как поступят? Вцепятся друг другу в волосы? И Ксюша, забыв про осторожность, буквально прилипла к окну. Ей было очень интересно посмотреть, что же предпримут законная жена с любовницей для выяснения отношений.
Но все прошло на редкость мирно. Таня какое-то время смотрела на Лену, а та на нее.
Потом Татьяна неожиданно спокойно произнесла:
– Выходит, Серега и впрямь не к тебе сегодня ночевать поехал?
– Нет. Мы с ним уже больше месяца не виделись.
– Значит, другую себе завел!
– Да. Думаю, что ты права, так оно и есть.
Елена держалась невозмутимо. Похоже, ее ничуть не смутила встреча с законной женой ее пусть и бывшего, но любовника.
– Таня, ты можешь сердиться, но я перед тобой решительно ни в чем не виновата. Когда мы начали встречаться, Сергей скрыл от меня, что женат. Как только я увидела у него штамп в паспорте, сразу же порвала с ним.
– Сама порвала?
– Предложила выбрать, с кем он хочет быть. Поздравляю, он выбрал тебя.
– Как же! – горько произнесла Таня. – Если бы меня! Свободу свою он выбрал. Ни в грош меня не ставит. Как шастал от меня направо-налево, так и дальше будет шастать. Ох, надо мне с ним разводиться. Не жизнь это. До чего я дошла? За собственным мужем слежу. «Маячок» ему повесила.
– Да? Додумалась наконец? Молодец!
– А что толку? Где он сейчас? «Маячок» только примерное место показывает. А в том доме до сотни квартир. И в какой искать?
Лена повернулась к двери и громко крикнула, обращаясь к Андрею:
– Видишь, до чего дело дошло? Если не хочешь, чтобы мы сломали дверь, открывай. Мы Сергея внутри подождем.
– Подождите. Я за ключом пойду.
Охранник и впрямь отошел от двери. Но не ключ он стал искать. Он стал звонить своему напарнику.
Ксюше было отлично слышно его бормотание:
– Серега! Серега, возвращайся! Хватай такси и дуй назад. Бросай там свою Любаню, или у кого ты там под бочком пригрелся, и мчись обратно. Тут такое! Нет, какая проверка! Проверка – это тьфу, ерунда, перед проверкой я бы тебя отмазал. Тут твоя заявилась. Она тебе «маячок» куда-то навесила. Куда-куда, не знаю я! И если бы одна! Еще и Ленка прибрела. Какая-какая! Твоя Ленка! Да, та самая! Вот именно! Вот оно самое! Так что ты лети мухой назад! Да! Вот еще что! Девчонки сейчас у служебного колотятся. А я тебе парадный оставлю открытым. Да кто там войдет! Кому оно надо! В общем, ты через парадный вход в музей заскочишь, а я у служебного оборону держать стану. Ну, о чем речь. Так и быть, потяну для тебя время. Поверишь, прямо в настоящей осаде себя чувствую!
И хитрец снова пошел к женщинам, которые подняли снаружи гомон.
– Тихо вы там! Ищу я ключ! Не знаю, куда он запропастился.
– Не знает он! А ты у Сереги спроси.
– Серега спит.
– Врешь!
– Слышь, Таня, он правда спит. Выпил чуток и заснул. А ты куда ему «маячок»-то повесила?
– Так я тебе и сказала!
– Не на телефон?
Возникла пауза.
– Ну да. К смартфону «маяк» привязан.
– Вот ты и села в лужу! Смартфон у Сереги сегодня по дороге на работу увели!
– Кто увел?
– Кабы знать, кто увел, давно бы вернул. Украли смартфон. И «маячок» сейчас твой у другого мужика. Ну, или бабы.
– Ты врешь! Почему же тогда сначала «маячок» показывал, что Серега на работу пришел?
– А у него смартфон тут и стянули.
– В музее?
– А что? Ты думаешь, в музей одни приличные люди ходят? Тут и жуликов тоже хватает.
– В полицию заявили?
– Какая полиция, Танюха? Ты скажешь тоже! Сегодня у них тут вообще дурдом. Нового директора мертвым нашли, его саблей зарубили прямо у него в кабинете. Потом в подвале мужика одного током убило. Так что какой тут смартфон! Не до него полиции!
– Но как же так получилось?
– А кто знает? Прямо на рабочем месте смартфон у твоего мужа и стырили. Он воду в чайник вышел налить, возвращается, нету смартфона!
– Это в вашем служебном помещении произошло?
– Да.
– Так по камерам же можно посмотреть, кто это сделал. За вами же за самими наблюдение ведется. Серега мне рассказывал, как ни расслабиться вам, ни покурить, ничего нельзя. Постоянный присмотр за вами, и все на камеру пишется.
– Ну да… Так было.
– Было? А теперь нет?
– Нет.
– А почему?
Охранник был в явном смущении.
– Ленка, коли ты все равно тут, может, ты ей сама все и объяснишь?
Лена не стала отказываться.
– Хорошо, – спокойно и с достоинством произнесла она. – Тем более что это и есть причина моего появления тут у вас. В общем, Таня, должна признаться, что когда мы с Сергеем встречались, я помогла ему скрывать ночные отлучки от его начальства. Он мне наплел, что работает на трех работах, каждую ночь дежурит, страшно устает.
– Врет он все! Ночь через две ему выпадает.
– Мне он сказал, что страшно вымотался. Что на нем висят три кредита и две ипотеки.
– Ипотека есть, но одна. И плачу ее я!
– Видишь, сколько он нагромоздил вранья.
– Да уж, что-что, а приврать Серега у меня мастер.
– А я ему поверила сначала. Пожалела. Думаю, как же человек выкладывается. Ни минуточки у него свободной нету.
– И что же ты сделала?
– Помогла им от глаз начальства спрятаться.
– Как это?
– Я сама по профессии айтишник. И специализация у меня – охранные системы вроде той, что в этом музее установлена. Ничего особенного. Так что мне не стоило никакого труда запустить второй шаблон.
– Что?
– Ну, вместо реальных событий надзирающие инстанции видели запись, на которой оба охранника сидят на своих рабочих местах, глаз с мониторов не спускают, ведут себя оба примерно. Все служебные инструкции выполняют очень четко.
– Да, мы с Серегой, пока эта запись шла, целую ночь такими паиньками были! Самим завидно. Но измучились страшно!
– А я потом этой идеальной записью подменила все другие последующие, увы, не такие идеальные. Ну, чтобы к ребятам не придирались. Если возникнут вопросы и у начальства появится желание проверить, как ребята тут работали, и они просмотрят запись, то увидят там идеальное поведение своих подчиненных. И неприятностей у ребят не будет.
– Вот оно что! Это же обман! Получается, Сергей отправлялся к тебе в гости, вы там кутили-гуляли, а мне и своему начальству он врал, что на работе? И все ему сходило с рук! И помогла ему в этом ты!
– Но я же не знала, что Сергей мне тоже врет, – оправдывалась Лена. – Он плел про невыносимые условия жизни. Мне стало его жалко.
– Себя бы лучше пожалела! Или меня!
И Таня залилась слезами.
В это время Ксюша услышала какой-то посторонний шум. Доносился он со стороны парадного хода. Похоже, блудный муж и любовник вернулся назад. И действительно, не прошло и десяти минут, как Сергей возник на сцене.
– О! – обрадовался Андрей, который так и не открыл до сих пор дверь перед женщинами. – Серега проснулся!
Таня перестала рыдать и подняла голову.
– Правда?
– Сама послушай.
– Танюша, любимая, чего ты всполошилась? – заговорил Сергей. – Родная моя! Что случилось?
Таня посмотрела на Лену. Мол, снова твои штучки? Но Лена отрицательно покачала головой. Нет, это была не запись, а реальный голос Сергея.
– А ты где был, Сережа?
– Спал. Танюша, чего ты, родная? Я же тебе во всем уже признался. С Леной у меня кончено. Слышишь?
– Слышу.
Судя по голосу, Таня уже успокоилась. Сереге снова удалось обмануть свою жену. Но вот Лена твердо помнила, зачем она сюда пришла.
Она сказала:
– Открывайте дверь, ребята. Хватит дурачками прикидываться. Мне нужно в вашей системе все вернуть на свои места.
– И мы больше не сможем филонить?
– Нет, придется вам поработать как следует.
– Не можем открыть! – хором гаркнули парни. – Утром сигнализацию снимем, тогда приходи!
Лена помолчала. Видимо, она обдумывала предложение.
– Хорошо. Утром так утром. Я приду.
– Давай.
– И смотрите, чтобы без фокусов, – предупредила их Лена. – Это вам самим тоже нужно. Нельзя все время водить за нос начальство. Там тоже не дураки. Рано или поздно они поймут, что все время смотрят одну и ту же запись. И тогда вам придется несладко.
Это было совершенно справедливо. И Серега с Андрюхой примолкли, явно подавленные неотвратимостью надвигающихся на них новых трудовых подвигов.
После ухода Тани с Леной, отчаливших одновременно, на какое-то время в помещениях музея установилась тишина. Охранники тоже решили воспользоваться последними часами свободы и оба куда-то ушли. Ксюша осталась во всем музее одна– одинешенька. Только тут она смогла перевести дух и вернуться к своим мыслям. Случившаяся возле музея кутерьма имела как свои плюсы, так и минусы. К плюсам можно было отнести то, что перекрикивания женщин и охранников разбудили сыщицу. А к минусам Ксюша относила то обстоятельство, что эти же крики могли спугнуть Нарышкина с приятелем и отвернуть их от ночного налета.
Стрелки показывали уже второй час ночи. Пора бы уже Нарышкину и появиться. Ксюша подождала еще немного, чутко прислушиваясь к малейшему шороху, и внезапно ей показалось, что ее ухо уловило какое-то движение. От неожиданности девушка даже похолодела. Да, она ждала появления ночных визитеров, но все равно этот шорох, прозвучавший как-то совсем уж рядом, стал для нее откровением. Отчего-то девушке стало не по себе.
Кроме нее самой и того человека, который производил этот шум, в музее никого не было. Охранники еще не возвращались, Ксюша была уверена, что услышала бы их. Эти двое были не их тех, кто стал бы таиться. А этот человек, или уж чей там шорох услышала Ксюша, старался производить как можно меньше шума.
«Смелей! – подбодрила саму себя Ксюша. – Ты же ради этого и осталась тут на ночь. Чего же ты ждешь? Вперед!»
Но вперед не хотелось. А хотелось, наоборот, остаться в тиши своего рабочего кабинета, забившись как можно глубже в спасительное кресло. Все нутро Ксюши требовало остаться в этой безопасной комнате, где все хорошо знакомо. «Тут безопасно. А вот туда тебе не надо ходить. Там плохо! Там страшно!» Вот что шептал внутренний голос девушки. Да что там шептал, кричал, и очень громко и отчетливо.
И все же Ксюша заставила себя сделать шажок к двери. Потом еще один. Потом еще. А затем ей снова что-то послышалось, и она замерла. Ка– кое-то время в темноте ровным счетом ничего не было слышно. Но Ксюша теперь окончательно убедилась, что она в музее не одна. Тот шорох ей не померещился. Там за дверью кто-то был. И этот кто-то находился совсем рядом. И он тоже почуял Ксюшу и теперь замер и прислушивался, не выдаст ли она себя еще каким-нибудь звуком!
Ксюша постаралась даже дышать пореже. Внезапно она увидела, как ручка на двери начала медленно опускаться вниз. Медленно-медленно она опускалась все ниже и ниже. А Ксюша судорожно пыталась вспомнить, закрывала ли она замок. Если нет, то сейчас она окажется нос к носу с тем, кто находился в коридоре. Почему-то от этой мысли Ксюшу обуял настоящий ужас. Да, она боялась того, кто стоял снаружи. Так боялась, что даже руки и ноги стали холодными и непослушными, а дыхание частым и поверхностным.
Странно, а когда она подслушивала сегодня возле гаража, ничего такого не чувствовала. А ведь там их с Нарышкиным разделяла всего лишь стена гаража. Но тогда никакого ужаса девушка не испытывала. Впрочем, тогда ведь ярко светило солнце, неподалеку гуляли другие люди. А сейчас стояла полная тишина, и вокруг не было ни единой живой души.
Ручка дошла до упора, но ничего не произошло. Ксюша все-таки заперла дверь! Молодец, Ксюша! Так держать!
Ручка вернулась в первоначальное положение. Но теперь девушка знала, что в музее кто-то есть. Но кто это был, Нарышкин или кто-то другой, пока было неясно. Ксюша продолжала стоять без движения, чутко прислушиваясь. И наконец она услышала, как в коридоре вновь зашуршало. Пугающий девушку шорох удалялся от ее дверей, а потом стих вовсе. Ксюше немедленно стало легче дышать. Но для надежности она выждала еще немного. Потом с максимальной осторожностью открыла дверь. Никого!
«Но кто-то тут был. Кто-то ходил, а потом трогал ручку. Я же не слепая! Ручка в самом деле двигалась».
И, внезапно решившись, Ксюша сняла туфли и в одних колготках, стараясь не думать, во что они превратятся после путешествия по занозистому паркету, пошла в том направлении, в котором, как ей показалось, удалился странный посетитель.
