День 16. «Налегке»

Сара поехала проверить, как идут дела в штаб-квартире Spanx, ну а мы с «котиком» отправляемся на пробежку по городу. Маршрут простой: пять километров по Пичтри-роад, разворот и пять километров обратно. Над Атлантой поднимается солнышко, воздух с каждой минутой все теплее, и день обещает быть замечательным. «Котик» снимает футболку, и побежали.

Пичтри — главная магистраль города. Вообще-то в Атланте штук десять улиц с таким же названием, и я постоянно в них путаюсь. Еще не научился ориентироваться в здешних краях, поэтому, куда бы мне ни было нужно добраться, я выбираю именно эту Пичтри. Рано или поздно она выводит меня куда надо.

Судя по всему, начинается утренний час пик. На улицах собирается народ. На светофорах рядами стоят машины, движение медленное. Тротуар, по которому мы бежим, всего в полуметре от проезжей части. Я могу заглянуть в окошко любого автомобиля и разглядеть прыщи на лице водителя. Вот настолько близко мы к дороге.

Чувствую, как на нас глазеют из машин. Мне неприятно от такого внимания и хочется бежать поскорее. «Котику», как обычно, наплевать. Он настолько сконцентрирован на процессе, что едва ли вообще замечает автомобили. Но ведь должен же он понимать, что выглядит тут как шпала в огороде? Он осознает, насколько редко тут бегают парни его комплекции, да еще и с обнаженным торсом?

В офисе Сары работает примерно 200 женщин, и половина из них только что наблюдала за «котиком». Можете себе представить, как быстро до моей жены дошли слухи о «необыкновенном экземпляре», бегущем по Пичтри? Офис находится в типичном деловом районе: мужчины носят костюмы и одинаковые стрижки, ездят на «Мерседесах», «Рейнджроверах» и «БМВ». Так что полуголый «котик» и его античная мускулатура произвели своеобразный фурор.

Звонит мой телефон. В трубке Сара шепчет: «Милый, все только и говорят про нашего гостя. Как мне быть? Стоит упомянуть, что «необыкновенный экземпляр» живет у нас?»

Почти к полудню мы прилетаем обратно в Нью-Йорк и едем домой.

Звонок в дверь. «Котик» забирает заказ у парня из FedEx. Похоже, Рождество нагрянуло к нему раньше срока. Или ко мне. В общем, этот добрый человек заказал мне жилет с металлическими вставками весом 22 килограмма, чтобы веселее было отжиматься. А еще жилет «повысит сложность» пробежек. Трогательно до слез. Даже не думал, что мне надо их усложнять.

— Пришло, чувак! — орет он, прыгая от нетерпения вокруг посылки. — Наконец-то!

Он с восторгом роется в коробке, вытаскивает это чудо и тут же надевает. Жилет сидит на нем идеально. Вылитый террорист-смертник. Если бы он в таком виде зашел в банк, сотрудники без лишних слов нырнули бы под столы и дали ему код от хранилища. Не дожидаясь, пока он попросит.

— Вот сегодня и попробуем его, — ухмыляется «котик».

Поскольку жилет у нас один на двоих, я надеваю его первый.

Наш пятикилометровый маршрут внезапно стал стокилометровым. Я бегу и не могу дождаться, когда можно будет снять с себя эти 22 килограмма металла. Вес распределен по жилету неравномерно, так что при беге он болтается с одного плеча на другое. От этого бежать еще больнее и тяжелее. Мне понадобилось целых 33 минуты.

Каждый шаг — как пытка.

Наконец «котик» просит жилет себе. Мы меняемся ролями, и я вздыхаю полной грудью. Свободен! «Котик» надел жилет и светится, как лампочка.

Бежим оставшиеся пять километров. Он уложился всего в 22,5 минуты. Итого на двоих: 55,5 минуты.

Придя домой, я валюсь на кровать и отключаюсь, не в силах пошевелить даже пальцем.

— Тащи жилет, — командует «котик».

— Ты шутишь?

— Вообще-то нет. Тащи жилет, халявщик.

Я молча стискиваю это орудие пыток в руках.

— Не могу, мне надо за Лейзером смотреть, — объясняю я.

У Сары сегодня вечером рабочие дела, поэтому родительская нагрузка только на мне.

— Так возьми его с собой, — пожимает плечами «котик». — Будет тренировка в расширенном составе.

— Ты что, ему полтора года. А на улице минус семь.

— Бери его с собой, — твердо повторил «котик».

Закутываю Лейзера потеплее, и мы выдвигаемся.

Я бегу в жилете. Ощущения, словно тащу на себе сейф. «Котик» ведет рукой прогулочную коляску сбоку от нас.

Я пробегаю в жилете четыре километра. Это занимает у меня 31 минуту.

За свою жизнь я бегал тысячи раз. Восемнадцать нью-йоркских марафонов подряд. Ультрамарафоны по 160 километров… Но бег в жилете с отягощением — самый жестокий из всех. Однозначно.

Каждые 100 метров я делаю остановку и падаю на колени, чтобы поправить жилет. Стараюсь передвинуть вес, чтобы не травмировать плечи. Его тяжесть просто убивает меня. Поворачиваю жилет так и сяк — уже ничего не помогает. Прохожие начинают странно смотреть в нашу сторону. Может, со мной что-то случилось и мне нужна помощь? Коляска тоже выглядит весьма подозрительно. Зачем малыша вытащили на улицу в такой холод?

Ох, люди, если бы я знал…

Но сейчас у меня нет вариантов. Даже на минуту не удается разгрузить болящие плечи. С меня хватит.

— Слушай, я уже не могу. Что за бред! Ты не видишь, что я сейчас окочурюсь?

— Расслабься, Джесси. Ничто не длится вечно.

Он забирает жилет и отдает мне коляску. Оставшиеся четыре километра мы мчимся как ветер.

От голода кружится голова. Дайте мне десять тысяч калорий, и я сожру их все. Кажется, я сжег сегодня не меньше.

— «Котик», я заказываю еду. Что ты будешь?

— Спасибо, не надо.

— Мы же столько набегались, ты голодный.

— Не переживай. Я не люблю набивать желудок.

Мне привозят ужин на троих. Сажусь и начинаю его жадно поглощать. Причем голод не уменьшается. «Котик» по дороге в комнату захватил банан и пригоршню миндаля.

— Утром жду, — напоминает он, — пока!

— Ага, до скорого! — пытаюсь я произнести с набитым ртом, и крошки вываливаются прямо на стол.

Через несколько минут звонит Сара проведать, как у нас дела. Она воркует с Лейзером, тот гулит и говорит в телефон «Мама!». Я убираю от Лейзера трубку и радуюсь, что он еще не умеет звать на помощь.

— У нас все отлично, милая! Все под контролем! — докладываю я Саре.