День 10. Кодекс чести

Сара крепко спит. Малыш Лейзер крепко спит. Большинство нормальных людей крепко спят.

«Котик» сидит в своем логове во всеоружии. Уже готов вылетать на спасение мира.

Та же футболка. Те же шорты.

Свеж и бодр, словно встал несколько часов назад.

Прекрасен и невозмутим, как горный орел.

Я продираю глаза. Ну и видок у меня, как будто я только с ночного рейса. Выжатый как лимон и злой на весь мир за то, что мне не дают воссоединиться с мягкой кроваткой.

И вот я стою ранним утром посреди казармы, в которую превратилась моя гостевая спальня, и смотрю на улыбающегося «котика». Какое счастливое, безмятежное лицо. У него никаких забот. Все, что его занимает, это предстоящая тренировка. Мой же мозг взрывается от кучи дел: продвижение Zico, презентация промежуточных результатов работы для Coca-Cola. Голос «котика» вырывает меня из тревожного потока мыслей:

— Боец готов?

— Чтоб ты сдох, — вздыхаю я.

На улице темно, хоть глаз выколи. Минус шесть градусов. Никогда я во столько не вставал. Эти тренировки уже в печенках сидят.

В каждом проекте, который я начинаю, — что в бизнесе, что в любви, что в спорте, — наступает момент, когда я задаю себе вопрос: «Джесси, каким местом ты думал?»

И вот настал этот момент. Сон на стуле, стертая в кровь промежность, теперь еще перспектива судиться с сантехником. Я этого не хотел. Конечно, я понимал, что меня ждет изнурительный труд в поте лица и на пределе возможностей, но за что мне вот это все?

Друзья наверняка считают, что я спятил. Они уже не раз видели, как я впрягался в сумасшедшие проекты. Но тренировки с «морским котиком» — это совершенно новый уровень чудачества. Всю жизнь мне было тесно в рамках традиционных идей. Однако каждый раз, когда ты немного выходишь за границы привычного, люди начинают смотреть на тебя:

а) с восхищением;

б) стараясь дистанцироваться от «этого чокнутого».

Я никогда не переживал и не собираюсь переживать насчет общественного осуждения. Ну и что, живет у меня дома совершенно чужой человек. И я начал вставать ни свет ни заря. Бегать по морозу. Думаю, кому-то хотелось бы так жить, но они никогда не решатся. Нужна сила воли, чтобы продолжать начатое, чтобы испытать себя, — именно эту решимость люди и считают безумием. За это я и расплачиваюсь, в переносном смысле и в буквальном. Вот такой я чудак.

Я в курсе, что сомневаться в принятых решениях очень по-человечески. Однако что, если сомнения возвращаются снова, и снова, и снова? В конце концов, за окном темень и холод. О господи, может, мне действительно стоит закруглиться? Заплачу ему полную сумму, как условились, и пожелаю счастливой дороги.

Однако в памяти всплывает обещание, данное мной «котику» в нашу первую встречу. Делать все, что он просит. Вся его карьера и репутация построена на верности своему слову. А что же мое слово? Не продержалось и месяца?

Иду к шкафу доставать тренировочную одежду.

Наши отжимания проходят следующим образом. Я отжимаюсь один раз и жду 15 секунд. Затем два раза — и снова отдых 15 секунд. И так далее, пока мы не дойдем до десяти раз. С этого момента перерыв увеличивается до 30 секунд. После шестнадцатого, семнадцатого и восемнадцатого подходов «котик» позволяет мне передохнуть аж 45 секунд. Сама щедрость! В общей сложности получилось 171 отжимание. Дальше 30 подтягиваний. Тут временных ограничений нет, главное — добить всю тридцатку, даже если я валюсь с турника после каждого раза. Следующий в программе интервальный бег: бежим 400 метров в быстром темпе, потом идем одну минуту. И так три километра.

«Котик» объявляет, что хочет довести мои пробежки до 160 километров в неделю.

Что? Даже когда я тренировался перед марафонами, мой недельный максимум был 65 километров. Но 160 километров… Это не опасно для здоровья? Попахивает воспалением надкостницы.

Но сейчас я так вымотан после отжиманий, что нет сил даже помыть голову.

«Котику» все равно, мое здоровье его не заботит. Это я уже понял.

— Хочешь узнать все, на что ты способен, — тренируйся на пределе возможностей. Травмы — ерунда. Поболит и перестанет. Установка понятна?

«Котик» отзывает меня в сторонку на разговор. Он сообщает, что ему надо отъехать на три дня. Похоже, действительно сюрпризы тут устраивает он. У него на носу стодвадцатикилометровый забег, а еще какие-то деловые поездки. Все вопросы оставляю при себе. Порой «котику» звонят среди ночи какие-то люди, я так и не понял кто и зачем. Изредка я слышу, как он шепчется с кем-то по телефону за закрытой дверью. Не подумайте, я не подслушиваю. Просто комната Лейзера находится дальше по коридору, и я хожу мимо спальни «котика» туда-сюда. Ни словечка не слышал из его разговоров, честно! Но все-таки о чем таком могут разговаривать «котики»?

— Пока меня не будет, не сбавляй темп тренировок, — наставляет он. — Десять километров с утра, пять вечером. Не забывай отжиматься. Чтобы двести за день делал, понятно? Я не буду на связи. Так что все на твоей совести.

Так точно, «котик».

Меня разбирает дикое любопытство. Куда же он направляется?

Да, он бегает марафоны и участвует в триатлонах Ironman. Вероятно, и сейчас занят чем-то таким.

С другой стороны, он мог бы рвануть на Бора-Бора и откиснуть в теплой водичке. Кто его знает.

Поскольку «котика» не будет целых три дня, Сара запланировала на сегодня чудесный ужин для двоих. Разумеется, я немного поучаствовал, но готовить она обожает и достигла в искусстве кулинарии больших высот. У нас наконец будет возможность наговориться вдоволь. «Хорошенько побудем наедине», как говорит Сара. Я был обеими руками за. В конце концов, она принесла ради меня большую жертву. Согласилась, чтобы с нами пожил совершенно незнакомый человек. И хотя она постепенно прониклась к «котику» симпатией, со времени его приезда мы совсем перестали бывать вдвоем.

В три часа дня она звонит мне на работу и радостно сообщает, что везет из магазина целый список продуктов для нашего свидания. В ее планах — вегетарианские бургеры, салат, шпинат на пару и печеная картошка. Все как я люблю!

— В шесть тридцать жду! Ровно в шесть тридцать! — объявляет она.

У нее есть привычка повторять слова дважды, если она хочет подчеркнуть их важность.

В общем, в шесть вечера я уже выхожу из офиса. Идти до дома всего 20 минут пешком. У меня даже остается зазор в шесть лишних минут.

Заглядываю на кухню: мука, кипящая вода и какие-то овощи.

Поехали!

— Дорогая, выглядит прекрасно. Давай я помогу?

— Пожалуйста, накрой на стол и налей воды, — улыбается она. — Ужин будет через четыре минуты.

Она делает секундную паузу.

— Четыре минуты.

В столовой я раскладываю вилки, ложки, ножи и ставлю пару тарелок. Кладу приборы по бокам без всякого порядка. С салфетками проблема, но дергать Сару не хочется. Рядом со столовой у нас туалет. Отмотал метр туалетной бумаги, разорвал надвое, аккуратно сложил. Подумал и оторвал еще метр — на всякий пожарный. Положил импровизированные салфетки под приборы, а стратегический запас — на середину стола.

— Стол готов! — кричу жене.

— Отлично! — кричит она в ответ. — Приходи за едой!

Я несу обе тарелки на кухню.

— М-м-м, как аппетитно! — Не могу оторвать взгляд от дымящихся кастрюлек и мисок. Целую жену в лоб. — Милая, ты первая! — Вручаю ей тарелку.

Сара аккуратно накладывает себе салат по центру, веджибургер сбоку, а шпинат по кругу. Ее тарелка выглядит как фотография из дорогого кулинарного журнала.

— Любимый, жду тебя в столовой. — И она уходит из кухни. — Боже, как давно я этого ждала.

Проводив ее взглядом, я оборачиваюсь ко всему этому изобилию. Разве можно просто сервировать это, ни кусочка не попробовав? Ложка овощей на тарелку, вторая — в рот.

Я уже вот-вот собираюсь пойти за стол, но не могу оторваться. Да я и ем… просто наслаждаюсь ароматом! В конце концов, сидеть за столом — это так долго. Мне всегда нравилось есть на бегу. Что в этом плохого? Быстро зарядился энергией — и готово. Верный своей привычке, я начинаю поглощать содержимое тарелки уже по пути в столовую. Кусочек за кусочком, пригоршня за пригоршней.

Подхожу к обеденному столу.

— Милый, а где твоя еда? — спрашивает Сара. Я смотрю на тарелку и понимаю, что она совершенно пустая. — Ты решил съесть все без меня?!

Я мотаю головой, но произнести ничего не могу. Рот забит веджибургером.

Вот незадача, что же теперь делать. Я уже поужинал. Восхитительное свидание получилось, не так ли? Я сажусь и смотрю, как ест моя любимая жена. Но где же разговоры, которых мы столько ждали? За столом повисла тишина. В мое сознание постепенно закрадывается мысль, что я капельку накосячил.

После того как Сара поела, она вытирает рот туалетной бумагой и выразительно смотрит на меня.

— Дорогой. — Она берет вилку большим и указательным пальцами. — Посмотри на этот предмет. Это вилка! В-И-Л-К-А. Постарайся запомнить. Вилка — это столовый прибор. Его используют, чтобы взять еду с тарелки и положить в рот без помощи пальцев. Владение вилкой отличает взрослых от детей.

Затем она кладет вилку обратно и машет мне пальцами.

— А это называется «пальцы». Пальцами люди берут вилку. А не скатывают из макарон шарик, чтобы сожрать его, как яблоко! Повторяй за мной: пальцами.

— Пальцами.

— Не берут.

— Не берут.

— Еду.

— Еду.

Романтический вечер удался!

На торжественном ужине в Вегасе, когда я впервые заговорил с Сарой, мне удалось краем уха услышать, что она организует благотворительное мероприятие, чтобы собрать денег на образовательные гранты девушкам из Африки.

Возвратившись из Нью-Йорка, я разузнал об этом мероприятии и компании, которая его курировала. Это оказалась Sara Blakely Foundation, а сам вечер назывался Give a Damn Party. Все вырученные деньги шли на помощь африканкам в получении высшего образования. Я сделал взнос за столик на десять персон с условием, что он будет стоять рядом со столиком организатора. Потом позвонил Саре и долго заливался соловьем, как удивительно разделить с кем-то мою давнюю страсть — образование для бедных жительниц Африки!

В торжественный вечер я сидел неподалеку от Сары. Однако мне не удалось убедить никого из старых школьных друзей присоединиться ко мне, поэтому нас оказалось лишь двое с еще одним парнем за столом на десятерых. Так что мне пришлось позвонить в офис Сары накануне и предупредить, чтобы они распределили остальные места на свое усмотрение. Я оказался за столом с совершенно незнакомыми людьми, но мне было все равно. Цель моей поездки в Атланту была вполне конкретная (при всем уважении к социально незащищенным жительницам Африки). Во время торжества Сара была очень занята другими гостями, и мы с ней почти не успели пообщаться. Но она увидела, что я приехал, и это было самое главное.

Должен признаться, что, хотя Сара очень заинтересовала меня еще до благотворительной вечеринки, после мероприятия я был просто сражен. Она была еще прекраснее, чем в первую нашу встречу, и выполняла обязанности хозяйки вечера с элегантной уверенностью в себе, что делало ее невероятно притягательной. Вся организация легла на ее плечи, и она справилась с блеском. Среди гостей был сам Ричард Брэнсон, а за музыку отвечали певица Джуэл и группа Collective Soul. Но я слушал их краем уха. Все мое внимание было приковано к Саре.

После мероприятия я решил не терять времени даром. Каким-то образом разузнал, что Сара была в отношениях, но уже рассталась с тем парнем. Я тут же написал ей по электронной почте и пригласил на финальный матч баскетбольного чемпионата, который в том году проходил в Атланте. Хотя Сара совсем не разбиралась в баскетболе, это ничуть не помешало ей насладиться захватывающей игрой.

Спустя две недели она прилетела в Нью-Йорк по делам, и я пригласил ее на наше первое официальное свидание. Свой выбор я остановил на спа-центре, где мы должны были приятно провести время вдвоем, а потом поужинать в японском ресторанчике.

— Отлично, — прокомментировала Сара.

Однако я зря купился на громкое название «спа-центр». Лучше бы они честно предупреждали, что посетителей ждет подпольная русская баня. В принципе, я хорошо отношусь к саунам, но в этом заведении топили так сильно, что всем выдавалась специальная фетровая шапка, чтобы не обжечь корни волос. Сара как раз перед свиданием сделала укладку… Она ожидала простого педикюра и массажа ног. Весьма внушительных размеров русская сотрудница повела ее в раздевалку, где Саре пришлось облачиться в одноразовые хлопковые трусы. И все. Она вышла оттуда, прикрывая грудь руками. Вот такое было наше первое свидание.

Парилку разогрели до +80 °C. Наши спины заботливо охаживал вениками банщик по имени Иван. От мокрых дубовых листьев нас невыносимо разморило. Когда он видел, что мы уже готовенькие, нас выводили в смежную комнату, где обливали ледяной водой. Потом обратно в пекло.

Романтика просто зашкаливала…

Когда за ужином принесли суши, Сара выглядела как вареная креветка.