Сэр Уильям Ослер – герой для многих медицинских работников. Ослера называют «отцом современной медицины». Он занимался врачебной практикой в конце XIX и начале XX века – еще до того, как пенициллин превратил смертоносную напасть в излечимую болезнь. До появления антибиотиков одним из самых опасных заболеваний был сифилис. Его боялись пациенты, так как он считался неизлечимым, и опасались врачи, поскольку он трудно диагностировался. Круг заболеваний, которые мог вызвать или имитировать сифилис, был очень широким: артрит, пневмония, безумие и многое другое. Ослеру принадлежит знаменитое высказывание о том, что врач, изучающий побочные эффекты и ошибочные диагнозы сифилиса, в конце концов познакомится практически со всеми болезнями, известными медицине того времени.

Я часто вспоминал об Ослере по мере того, как это исследование психического состояния президента Трампа расширялось и углублялось, открывая все новые психические отклонения. Как мы убедились, подсознание Трампа бесконечно изобретательно в разработке защитных механизмов для компенсации того, что в ретроспективе напоминает «идеальный психический шторм» из детских травм, состояний и обстоятельств. Наша попытка понять состояние его ума местами напоминала учебник по психиатрии с описанием бесконечных расстройств и аффективных состояний. Перефразируя доктора Ослера, можно сказать: тот, кто знает Трампа, знаком с психиатрией.

Практическое знание психиатрических расстройств совершенно необходимо для понимания этого человека. Язык психоанализа стал одним из важнейших элементов национальной дискуссии о президенте, которая продолжается в средствах массовой информации. Хотя внимание биографов к детству и юности Дональда Трампа во многом сосредоточено на его отношениях с деспотичным отцом, я убежден, что Трамп испытывал проблемы и травмы в отношениях с матерью еще до того, как научился ходить и разговаривать. Сейчас мы видим перед собой взрослого человека с инфантильным мировоззрением: испуганного ребенка, жаждущего власти, фастфуда, восхищения, денег и абсолютной преданности. Он сканирует окружающий мир чувствительным радаром в поисках любой критики или клеветы в свой адрес и видит все, но не понимает ничего. Думаю, Трамп так и не преодолел свою обиду и возмущение тем, что был лишен прочной младенческой связи со своей матерью и не познал радостей, которые приносит материнское тепло, нежность, запах, прикосновения и улыбки. Он твердо решил добиться своего, потратив жизнь на попытки воссоединиться с идеализированным образом матери.

Завершая мои предыдущие исследования о президентах США, я задавал себе гипотетический вопрос: как бы я поступил, если бы объект изучения оказался моим пациентом? Я воображал многочисленные вопросы, которые мог бы задать Трампу, но весной 2018 года развитие событий задало новый поворот этим предположениям. Сначала Ронни Джексон, личный врач Дональда в Белом доме, испытал опустошительное публичное унижение после внезапного и необъяснимого назначения секретарем совета по делам ветеранов. Вскоре после этого Гарольд Борнштейн, предыдущий личный врач Трампа, раскрыл подробности шокирующего и, вероятно, незаконного вторжения в его офис с изъятием рабочих архивов и записей. Это сопровождалось признанием, что письмо, в котором он якобы засвидетельствовал безупречное состояние здоровья Трампа двумя годами ранее, фактически было написано под диктовку самого Трампа. Мне вдруг стало ясно, что лечение Дональда Трампа – рискованное предприятие.

Выбор Джексона для должности, где он меньше всего способен продемонстрировать свои профессиональные качества, был воспринят как результат его сомнительной оценки здоровья Трампа за несколько месяцев до этого. Есть свидетельства, что Джексон неточно указал рост и вес Трампа, чтобы тот избежал обвинений в ожирении. Налет на офис Борнштейна состоялся вскоре после его сообщения о том, что он прописал Трампу препарат «пропеция» для борьбы с облысением. Джексон получил награду за свои труды, но попал под расследование сенатской комиссии, которое с самого начала казалось обреченным на неудачу (Трамп немедленно заявил, что не допустил бы этого, если бы оказался на месте Джексона). Борнштейн сравнил с изнасилованием налет на свой офис, совершенный группой, включавшей давнего телохранителя Трампа и одного из его адвокатов. Он рискнул профессиональной репутацией, когда рассказал о происхождении письма о состоянии здоровья президента. Оба врача пытались помочь Трампу и плохо закончили; оба сговаривались с Трампом о дезинформации насчет его здоровья и внешности и на собственном опыте убедились, что любой, кто вступает в сговор с Трампом, в конце концов дорого платит за это.

Неужели Трамп обращается со своими медицинскими советниками методом «кнута и пряника», связанным с такими поверхностными вещами, как его фантазии о собственной внешности? Мощные нарциссические побуждения, которые мы наблюдали у президента, указывают на возможность такого сценария. Но мы были свидетелями других подсознательных действий Трампа и можем догадаться, что его врачи подверглись репрессиям из-за чего-то более важного: они знали правду о той лжи, которую он распространяет о себе. Доверить врачу медицинское (или психиатрическое) наблюдение означает предоставить ему доступ к личным, интимным истинам о себе. Трамп так сильно старается держать эти истины в тайне от самого себя, не говоря уж о других, что не стоит удивляться: люди, владеющие таким знанием, в итоге кажутся угрозой его иллюзиям.

Это интересно мне не только с точки зрения сценария, где я представляю себя в качестве врача, а Трампа в роли пациента. Трамп создал динамику отношений, где мы все в той или иной мере оказываемся его лечащими врачами. Он поставил нацию в положение родителей недоразвитого президента и превратил нас в аналитиков, находящихся в постоянном поиске признаков дальнейшего распада его личности. Если судьба врачей Трампа – а также его юристов, советников, спикеров и даже сторонников – может служить намеком, то эта позиция связана с большими рисками. Книга «Трамп на кушетке» призвана снабдить читателей аналитическими инструментами, помогающими разобраться в его дальнейших действиях. Эта ответственность требует от каждого из нас встретиться лицом к лицу со своим «внутренним Трампом» – теми аспектами нашей личности, о которых мы предпочитаем не задумываться. Будучи американцами мы не можем избежать этой ответственности, даже если она приводит к истинам и откровениям, которые Трамп считает угрожающими для себя.

Читатель, возможно, уже превратил страницы этой книги в набор линз, через которые он может рассматривать поведение нашего президента в поучительном свете психоанализа. К примеру, его телефонный звонок в передачу «Фокс и друзья» в апреле 2018 года, дает яркую иллюстрацию нескольких концепций, уже знакомых нам. В своем первом телевизионном выступлении за несколько месяцев, позвонив в прямой эфир телешоу в то утро, когда адмирал Джексон отказался от предложенного поста в президентской администрации, Трамп поразил многих зрителей своим смятением и яростью. Мы можем увидеть здесь уже знакомые нам черты, включая стремление винить других в любых проблемах, с которыми он сталкивается (в данном случае, с демократами); эскалацию когнитивных ограничений (его неспособность поддерживать тему разговора); напоминание о том, что с точки зрения Трампа «чужаки» всегда дурные, отвратительные или агрессивные люди (в данном случае, Джеймс Коми из CNN и Роберт Мюллер), и параноидное изображение самого себя в качестве жертвы. Не менее знакомой выглядела разобщенность между языком Трампа, здравым смыслом и элементарной правдой, особенно когда он стал противоречить самому себе, обрушившись на своих предполагаемых противников из «фейковых» служб новостей: «Я вообще не смотрю их. Я смотрел их вчера вечером».

Вероятно, наиболее тревожно выглядела постоянная эскалация рассерженного тона Трампа, иногда угрожающая выйти из-под его контроля и вылиться в полномасштабную вспышку ярости. Позвонив в относительно спокойное утреннее ток-шоу, Трамп выглядел неуместно со своим бурным возмущением, которое играет ему на руку во время митингов перед сторонниками. Президент, судя по всему, звонивший из своего надежного убежища в Белом доме, атаковал знакомые мишени с возрастающим раздражением, пока трое ведущих программы «Фокс и друзья» старалась сохранять спокойствие в прямом эфире. Те деструктивные импульсы, которым он дает такую свободу, когда вещает с трибуны, звучали дико, произносимые далеким бестелесным голосом, – как будто агрессивные побуждения Трампа представляли больше риска для самого президента в отсутствие живых и восхищенных слушателей.

Судя по выражению лиц ведущих, они понимали бесполезность попыток сдержать ярость Трампа. Их дискомфорт выдавал растущее понимание того, как сильно президент нуждался в сдерживании. Чем меньше они могли обуздать его, тем больше он возбуждался. Они то и дело пытались сменить тему, чтобы отвлечь президента от сползания к полному хаосу. Они неосознанно старались стать живым эквивалентом психической оболочки, на которую полагается Трамп, чтобы удерживать свою нестабильную личность от окончательного распада. Но для того чтобы Трамп мог удерживать свою ярость в разумных рамках, ему необходима сочувствующая толпа. Внешнее спокойствие ведущих программы «Фокс и друзья» оказывало противоположный эффект. Вместо построения защитной стены их усилия наглядно демонстрировали, что Трамп нуждается в психической изоляции. После безуспешных попыток они закончили разговор, пока он не произвел еще более тяжелое впечатление на зрителей и слушателей.

Такое противостояние было бы непростой задачей даже для опытного специалиста в сфере психического здоровья. Судя по всему, после указаний из диспетчерской ведущие просто вывели Трампа из эфира, пока он собирался с силами для очередной серии гневных нападок на Коми, ФБР и фонд Клинтонов. Передача закончилась раньше времени, поскольку уже в начале интервью Fox News стало ясно, что «любимый президент» в это утро покажет себя не с лучшей стороны и вообще не владеет собой. (Позже, на канале MSNBC, Лоренс О’Доннелл предположил, что решение срочно завершить интервью потребовало вмешательства исполнительного директора сети News Corp Руперта Мэродка собственной персоной.) Но за мгновение до того, как канал Fox News прервал эфир, ведущий программы «Фокс и друзья» Брайан Килмид раскрыл главный элемент динамики, которая ранее оставалась скрытой. Прервав тираду Трампа о «совете семерых» на CNN, где, по его словам, «все настроены против меня», Килмид заметил: «Я не ваш лечащий врач, мистер президент… но я бы порекомендовал вам поменьше смотреть их передачи».

За исключением Шона Хэннити из новостей Fox News, ни одно шоу в телевизионном пространстве не относится к Трампу и его президентству более сочувственно, чем «Фокс и друзья». Многочисленные исследования установили корреляцию между мнением ведущих программы и многочисленными комментариями Трампа в Twitter, которые иногда почти мгновенно откликаются на их сюжеты. Из записи программы совершенно ясно, что в то утро Трамп не мог одновременно выступать на телешоу и внимательно слушать то, что говорили ведущие. Но если бы Килмид сказал нечто подобное другому гостю, пока Трамп смотрел телевизор, легко представить себе ход мыслей президента. Раздражение, заставившее ведущего выступить в роли лечащего врача гостя, было бы воспринято Трампом как доказательство психической нестабильности позвонившего в студию. Трамп мог спокойно сказать, что он не нуждается в услугах психиатра, но вместо этого он отреагировал репликой, содержавшей внутреннее противоречие: «Я вообще не смотрю их. Я смотрел их вчера вечером». В этот момент другой ведущий, Стив Доуси, безуспешно попытался сдержать смех.

Вопрос о психическом здоровье Трампа и о возможной необходимости его лечения был темой публичной дискуссии, предшествовавшей его избранию, и она будет продолжаться еще долго после его президентства. Во многом эта дискуссия была инициирована левыми политиками, а затем распространилась на остатки политического центра. Но если отголоски этой дискуссии сегодня звучат в про-трамповских консервативных СМИ, как можно видеть на примере программы «Фокс и друзья», то она вышла на новый уровень. Раз уж канал Fox News предполагает, что состояние президента может улучшиться от медицинского ухода, то нет сомнений, кто будет следующим.

Когда рукопись этой книги отправилась к издателю, Трамп выглядел еще более нестабильно, чем когда-либо раньше. До сих пор не было никаких свидетельств того, что психическое здоровье президента может улучшиться. Скорее, есть признаки ухудшения его состояния, которое с большой вероятностью будет прогрессировать и подвергнется более широкому обсуждению. Таким образом, любое исследование его психического здоровья на этом этапе неизбежно выглядит неполным. В этом смысле книга, которую я никогда не собирался писать, становится книгой, которую я пока не готов закончить.

Работа по оценке умственного и психического здоровья президента будет продолжаться. Цель данного исследования – не постановка диагноза, а наблюдение и понимание контекста, для того чтобы понять характерные особенности поведения Трампа. Иными словами, книга «Трамп на кушетке» призвана придать глубину и упорядоченность нашим представлениям о душевном здоровье нынешнего президента США. Можно надеяться, что это просветит, мотивирует и вдохновит образованных читателей.

Даже возможность стать образованным читателем можно рассматривать как вызов президенту, который в начале своей кампании провозгласил: «Я люблю плохо образованных людей». Образование годится как инструмент против сторонников Трампа. Плохо образованные избиратели уже доказали ему свою любовь, присудив ему победу в сорока трех из пятидесяти графств Соединенных Штатов с наименьшим уровнем образованности в 2016 году. (Он одержал победу лишь в 10 графствах из 50 с высоким уровнем образованности.) Его патология буйно расцветает в обстановке всеобщего безразличия и попустительства. Информация – это власть, но также и ответственность.

Ничто в процессе изучения психики Трампа не уменьшило мои сомнения в его соответствии такой должности. Чем больше я узнавал, тем прочнее становилось мое убеждение, что он представляет угрозу для самого себя и своего народа. Это знание лишь усилило мое беспокойство, и я подозреваю, что многие читатели тоже будут встревожены. Но, хотя беспокойство – неприятное чувство, мы не можем просто убегать от него. Это источник информации, а значит, и ответственности.

Эта книга – не личная атака на Трампа и не опровержение ряда его заявлений. Такая позиция отвергала бы претензии, которые сторонники Трампа предъявляют вашингтонским элитам вообще и администрации Обамы в частности, – вполне реальные и сильные ощущения дезориентации и собственного бессилия, которые озвучил Трамп. Моя книга – призыв к действию для всех американцев, поскольку Трамп напоминает нам о том, что происходит при отрицании или игнорировании своего беспокойства. Он поглощен и введен в заблуждение целой жизнью необдуманной и непризнанной тревоги, которая – и в этом нет никаких сомнений – усугубляется властью и ответственностью. Трамп призывает нас не совершать таких ошибок. Работа, начатая на страницах этой книги, должна продолжаться.